Текст книги "Если бы не ты (СИ)"
Автор книги: Екатерина Слуднева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Сегодня.
– Я ведь только сейчас дола согласие...
По большому счету ты согласия вообще не давала, – прошептал ее внутренний голос, но остался не услышанным.
– Ну и что, – улыбнулся Олег.
– Только Олег, очень тебя прошу, об этом никто не должен узнать до того, как я решу развестись с Александром, – предупредила его Оля.
– Само-собой, – согласился он, – Но я не могу не пригласить свою семью...
– У тебя очень большая семья...
– Я знаю. Но я уверен во всех своих родственниках, как в самом себе. Оль, ты не переживай, я все сам организую, твоя задача только платье белое купить.
– Ты с ума сошел, – возмутилась Ольга, – белый – цвет невинности, а у меня уже трое детей...
– Ну, не белое, так кремовое, молочное, какое там еще бывает? Главное, чтобы оно было свадебным.
– Ты больной...
– Об этом меня уже доктора предупредили, – Олег рассмеялся, встал и прижал к себе Ольгу, – Оль, я обещаю тебе, все будет хорошо!
Часть третья. Глава 11
Дни летели незаметно. Олег параллельно занимался разводом, ремонтом, организацией венчания и последующим празднеством. Уставший но абсолютно счастливый он приезжал вечером к Ольге.
Так как ему нельзя было садиться за руль, Анюта сделалась его личным шафером, и во всем ему помогала. Люська разводиться не хотела, хотя и не знала о проблеме Олега с головой, иначе бы она гораздо сильнее отбивалась бы, и никакой адвокат не смог бы ее убедить. Но снова припугнув ее, через две недели Олег стал разведенным человеком.
Вот уж странно. Встретились двое в самолете, познакомились, но решили, что больше никогда не встретятся снова. Точнее это Олег так решил. И Ольга еще раздумывала, нужно ли искать его или нет. Она все-таки решилась и жизнь повернулась так, что ни о какой скуке и одиночестве думать не приходилось. Оля считала минуты до встречи с ним, волновалась за него, даже зная, что рядом с ним Анютка, и они занимаются разводом, и это порой мешало ей работать. В такие минуты на помощь приходила Любка – понимающая и проницательная – она уводила ее мысли в более приятное русло. И Ольга легко ей поддавалась.
Она с легкостью разыграла спектакль семейной драмы с мужем, в котором он остался не только виноватым, но и обозлившимся. И естественно она переехала к себе домой, зная, что беситься он будет еще недели две. То есть ничего не мешало ей обвенчаться с Олегом.
Единственное, что омрачало Ольгу, это не отсутствие возможности повидать дочерей и поговорить с ними о происходящем с ней. И как бы неловко она себя не чувствовала при этом, ей пришлось воспользоваться скайпом. Дети наперебой рассказывали обо всем, что произошло за последний месяц, не давая матери и слова сказать. Но когда поток их болтливости иссяк, Ольга наконец смогла с ними объясниться.
– ...я надеюсь вы у меня уже взрослые, и сможете все правильно понять, – заговорила она, – дело в том, что... я полюбила одного человека...
– Ты решила уйти от Александра? – спросила Даша.
– Все гораздо сложнее...
– И как его зовут? – это была Саша.
– Он тоже из мира кино? – перебила ее Даша.
– А как же папа? – захныкала Соня.
– Его зовут Олег, – стала отвечать по порядку Оля, – он журналист. Сонечка, папа всегда будет рядом с тобой. Олег предложил мне обвенчаться...
Снова близнецы загалдели наперебой.
– Ух ты!
– Как романтично!
– Что ты ему ответила?
– Ты ведь замужем!
– Да!
– Олег болен, ему через неделю предстоит операция, – дети молчали, и Ольга продолжила, – что будет после нее не известно, поэтому обвенчаться мы хотим до нее.
– Он что может умереть? – аккуратно спросила Саша.
– Да.
–Ужас!
– Жуть!
– Пусть ему папа операцию делает, тогда он точно выживет, – заявила Соня.
– Сонюшка, ваш папа специалист другой области, Олегу он помочь не может, – Оля улыбнулась находчивости дочери.
– А Александр знает? – поинтересовалась Даша.
– Нет.
– Значит и нам об этом лучше помалкивать? – предположила Саша.
– Да.
– А папа знает?
– Я ему сегодня об этом сообщила, – у Ольги словно камень с души свалился, к ее удивлению девочки довольно легко отреагировали, – вы приедете на венчание?
– А школа?
– Оно будет в воскресенье, в понедельник вернетесь домой...
– Мам, не получится у нас, – вздохнула Даша.
– Мы в понедельник пишем пробный ЕГЭ по русскому, – добавила Саша, – присутствие обязательно.
Хотя венчание должно было быть тайным, Олег не мог не пригласить туда свою семью под подписку о неразглашении. И все они обещали молчать, как и на похоронах Ивана Петровича. Оказалось, что и тогда все всё знали. С Ольгиной стороны была только Любка. И тем не менее, она боялась быть разоблаченной. К тому же Олег настоял на белом платье, и чтобы его только выбрать Любе пришлось гримировать Ольгу.
– Вот же придумал! – ворчала Ольга, примеряя очередное платье, в очередном свадебном салоне, – мне кажется, я выгляжу глупо!
– В этом, да, – согласилась Любка, – пышные платья тебе явно не идут.
– Подбери мне что-нибудь, ты лучше в этом разбираешься! – попросила Оля.
– Иди, раздевайся, сейчас что-нибудь найду, – согласилась Люба и, перебрав кучу платьев, принесла несколько в примерочную, – на-ка приложи сначала. Ну вот, в чисто белом, ты слишком бледная, молочное гораздо лучше, надевай. По-моему, это подойдет.
Ольга вышла к большому зеркалу. Платье выглядело аккуратным и довольно скромным. Плечи и руки открыты. Молочный атлас ее молодил. Лиф отделан кружевом с золотой нитью и стразами. Юбка слегка расклешена только от колена. Пока Ольга критически оценивала свое отражение, Любка где-то откапала широкую шаль из похожего кружева и диадему, которую тут же водрузила на ее голову. Шаль тоже пошла в ход, так как в церковь с непокрытой головой женщине входить нельзя, Люба покрыла и голову и плечи подруги.
– Осталось только лицо поправить, и прическу сделать, – сделала вывод гримерша.
И когда в день венчания Ольга была уже полностью готова, Любка даже присвистнула.
– Ну, Любовь Григорьевна, вы превзошли себя, – проговорила Люба в несвойственной ей манере.
Ольга слишком сильно волновалась, чтобы разделять ее мнение, хотя собственное отражение ей, несомненно, нравилось.
– Чего ты так волнуешься, в первый раз что ли? – смеялась Люба.
– Не первый, – согласилась Ольга, вздохнув, – но надеюсь последний.
– Во дуреха! – все веселилась подруга, – Тебе же еще расписаться с ним надо!
– Расписываться будем без свадьбы, – решила Оля, – где букет?
– У Олега, как и договаривались...
В дверь постучали.
– Вы готовы? – спросила Аня, заглянув в комнату, – Все уже собрались.
– Да, – коротко отозвалась Оля, все предыдущие треволнения казались ничтожными по сравнению с тем, что предстояло ей сейчас. Она была замужем за одним, а венчалась сегодня с другим.
А еще дети от разных мужей. Какая же она грешница... Что только не приходит в голову женщине уже стоящей в свадебном платье, в одном шаге от брака. Любка права, она уже трижды делала подобный шаг, и не зачем так нервничать...
Да, только ведь она ни разу не венчалась.
Как страшно!...
В комнату вошел Олег. Красивый, в таком же молочном костюме, как и ее платье, и с золотым шитьем на отвороте пиджака.
Это все Любкины проделки! Только она знала, какое у нее платье.
Молча подойдя к ней, он поцеловал ее похолодевшую от волнения руку, и вложил в нее букет. Ольга поняла, что из них двоих сегодня, он психологически гораздо сильнее.
Она не помнила, как они попали в церковь, пребывая в состоянии граничившим с обмороком, она понимала только, что Олег ни разу ее от себя и на шаг не отпустил. В памяти осталось только смутное воспоминание благословления матери Олега. А теперь она почти машинально крестилась перед церковью.
Итак, я в церкви. Люба говорила, Господь поймет любую молитву.
И Ольга стала молиться, почти не воспринимая всего окружающего. Она просила за Олега. Просила Алену отпустить его. Просила, чтобы операция прошла успешно. Просила, чтобы он остался жив и здоров после операции. Просила, чтобы он не решил остаться после операции с Аленой, а вернулся к ней.
А потом батюшка надел им на пальцы кольца, и она, наконец, пришла в себя, понимая, что теперь является женой Олега перед Господом.
Олег сиял от счастья, и это передалось Ольге. Волнение совсем отступило, когда он с позволения батюшки ее поцеловал, проявив всю любовь и нежность. О не мог иначе. Он любил ее всем сердцем. Трепетно, страстно, пылко, нежно, безумно, трогательно – феерия чувств рвалась из его души, неподдающихся никакому обыденному описанию, буря эмоций и желаний. Но в то же время пришло спокойствие и умиротворение, и новый вдох, насытив души ладаном, скрепил их в едином порыве, и на всю жизнь. Они вместе, друг перед другом и перед всевышним поклялись в любви и верности, и ничто не может им помешать.
Олег, не отрывая взгляда от ее глаз, стал на колени и прижал ее руки к своим губам.
– Я не оставлю тебя, – прошептал он только для нее, – обещаю! Ольга улыбалась. Она все поняла. Господь услышал ее молитвы. Люба была права.
Праздновать, в целях конспирации, было решено на даче, и праздник удался. Олег и Ольга были счастливы и от того еще прекраснее. А все семейство глядя на них, было счастливо вдвойне. Хотя никто не мог понять, зачем нужно было делать все таким странным образом. Почему нельзя было пожениться и обвенчаться, когда Ольга разведется. Из всех правду знали только Нина Никитична и Анютка.
– Никогда бы не подумала, что обвенчаюсь с человеком всего через месяц после знакомства, – призналась Ольга за завтраком на следующий день.
– Тебя это пугает? – грустно спросил Олег. Сегодня утром он вдруг подумал, что совершил ошибку.
– Нет, что ты, я счастлива! – Ольга улыбалась всем своим существом, чувствуя его тревогу.
– А то, что мне предстоит операция через три дня?
– Нужно надеяться на лучшее, – ответила она, взяв его за руку, – Тем более, что в последние три недели не было ни кровотечений ни обмороков.
– Ты очень похожа на Алену, – неожиданно выдал Олег.
– Мне Нина Никитична сказала после похорон Ивана Петровича, – легко отреагировала Оля.
– Ты знала, и все равно согласилась выйти за меня? – удивился Олег.
– А что это что-то меняет? – она ласково посмотрела на него. Олег задумался. Он боялся, что узнай она о своей схожести с Аленой, она уйдет от него, решит, что он параноик, и видит в ней только свою покойную жену. А она все знала, и все равно вышла за него пусть и неофициально.
– Жизнь как бумеранг, – он вздохнул, поднял ее руку, дотронулся губами мягкими и горячими, прижал ее к слегка колючей щеке, и закрыл глаза, – Я нашел ее дневники. Алена записывала каждый день с момента нашей встречи. А когда забеременела только и надеялась дожить до дня родов. Она практически не верила, что выживет после этого. Она хотела только, чтобы у меня был малыш.
И ведь я знал, что у нее сердце больное, но и не подозревал, что все так серьезно. А теперь я на ее месте. Я считаю минуты проведенные рядом с тобой, и боюсь каждый день, что следующий может стать последним в моей жизни.
– Олег, успокойся, пожалуйста, – попросила его Ольга, – требую на правах твоей венчаной жены. У нас пока нет общего ребенка, поэтому ты не имеешь права умереть.
– Ты согласна? – охрипшим от волнения голосом спросил Олег.
– Как только тебе врач разрешит после операции, – Ольга улыбнулась, – Сегодня еду к Татьяне удалять спираль.
– Подбросишь меня к Анюткиному универу? Тебе все равно по пути, а я хочу к Ивану Петровичу на квартиру наведаться, перед тем как ехать в больницу.
– Хорошо.
Часть четвертая. Глава 1
– Дааа, – протянула Аня, подойдя к подоконнику в квартире Петровича, – А о цветах никто не вспомнил. Надо хоть бабушку надоумить, сюда иногда наведываться, тут пройти-то всего ничего. Думаю, ей только в радость будет.
Олег молчал. Он приехал сюда, чтобы найти документы на квартиру, точнее искал квитанции об уплате налогов, потому что не был уверен в исходе операции, а долги после себя оставлять не хотел.
Однозначно, все документы Петрович хранил в кабинете в секретере, но ключа от него Олег не нашел. Звонок нотариусу ничего не прояснил. Оставалось думать логически. Итак, Петрович знал, что сюда придет именно он – Олег, так как является единственным наследником. Следовательно, он должен знать что-то, что кроме него никто не знает или не помнит. Собственно с этим местом его связывает Аленка. Аленка и кабинет Петровича странное сочетание, но она филолог по образованию, а здесь одни книги. Сколько он помнил, она увлекалась художественной литературой. Но больше всего она любила стихи Есенина.
И Олег не ошибся. Действительно, под собранием сочинений Есенина он нашел ключ от секретера. Здесь была куча каких-то бумаг и квитанции в том числе. Но еще здесь стояла непочатая бутылка коньяка, на пустой полке, в то время как все остальные были битком. Олег взял бутылку только чтобы прочитать производителя и вернул обратно, но что-то непонятное зацепило его слух. Он снова поднял бутылку, но опустил с меньшей аккуратностью. И каково было его удивление, когда полка в два сантиметра массивного дуба вдруг издала фанерный звук.
Ларчик просто открывался. А там черно-белая фотография младенцев девочек близняшек, и одна клеенчатая бирка на бинте с надписью 'Тимошина, ребенок ?2'. Олег перечитал ее раз десять, дрожащей рукой открыл имевшуюся там тетрадь и голова его пошла кругом. Крупными красивыми буквами на первой странице было выведено всего три слова: 'Тимошина Елена Ивановна', а дальше: 'родилась 13 сентября 1975 года в 00:02, второй ребенок с диагнозом порок сердца...' А дальше строчки стали уплывать куда-то...
Ольга отправившись на прием к гинекологу племяннице Олега Татьяне, отключила телефон. Татьяна ей понравилась – маленькая хрупкая женщина с добрым сердцем и обаятельной внешностью. Разговаривала она негромко и деликатно, четко выражая свои вопросы, ожидая получить конкретный ответ, и всегда положительно реагируя. Однако, осмотрев Ольгу, она, ничего не объясняя, достала мобильник, и кому-то сообщила, что подойдет
– Что-то случилось? – встревоженно спросила Ольга.
– Ты дорогая давай-ка одевайся, – спокойно сказала Татьяна, не обратив внимания на ее вопрос, – И пойдем со мной.
– Тань?
– Успокойся, жить будешь, – усмехнулась она, сняла перчатки и набрала номер на мобильнике, – Алло, Надюша, ты свободна?... Я к тебе с пациенткой сейчас зайду, – отключила телефон о оглядела Ольгу, – готова? Пошли. По дороге в другой кабинет Татьяна предупредила еще одну женщину, что зайдет. Ольге сделали УЗИ, после чего отправил сдавать анализы. А через полчаса Татьяна сделала заключение.
– Ну что, сама Олега обрадуешь или мне доставишь удовольствие? – спросила она, весело улыбаясь.
– С чем это? – ни о чем не догадываясь, а только страшно волнуясь спросила Ольга.
– Нет у тебя спирали, – вздохнула Татьяна, – зато малыш есть!
– Как это? – Оля не могла в это поверить, – Это вообще возможно?
– И не такое возможно. Всякие чудеса бывают, – Татьяна вздохнула, – такого здесь насмотрелась уже. Приходят здоровые, чистенькие, аккуратные женщины, справку приносят, что мужья тоже здоровы, а детей десять лет нет – что делать? А следом какая-нибудь алкашка, пятый или шестой раз беременная неизвестно от кого, и денег нет на аборт.
Что касается Олега, у нас в роду все мужики очень сильные по этой части. И хотя спираль к этому никакого отношения не имеет, – не знаю, как это объяснить, но у Марьяши Егорка так же получился. А Люська с десяток абортов, наверное, сделала. Олег будет рад. Скажи ему сама, только не по телефону.
Ольга со смешанным чувством вышла из больницы. На улице дождь накрапывал, и она поспешила сесть в машину. Откинувшись на сиденье, она закрыла глаза. Она, конечно, хотела родить Олегу ребенка, но была не готова к тому, что это может произойти так быстро. Она, казалось, уже все продумала – Олегу сделают операцию, он восстановится, они поженятся и сделают ребенка. Она слишком гладко все спланировала. Как говорила Нина Никитична, забыла ребенка предупредить, когда ему родиться надо.
В гримерку она вошла в растерянности, и чуткая Люба тут же стала поднимать настроение.
– Ты чего такая? Брачная ночь не удалась, муж заснул? – шутливо спросила она, сама понимая, что говорит глупости.
– Люба, что за чушь? – Ольга не могла не рассмеяться.
– А чего тогда ты киснешь?
– Я беременна, – вздохнула Ольга.
– И что дальше?
– Не знаю, что делать...
– Или я чего-то не понимаю, или ты с ума сошла! – пробормотала Любка, – Ты же для этого сегодня к врачу ходила! Олег знает?
– Я с ним еще не виделась.
– По-моему, впору радоваться, а не плакать, – решила Люба, не понимая настроения подруги, – Олег так мечтал о ребенке, ты беременна, что еще нужно для счастья?
– Он сегодня ложится в стационар.
– И...
– Я боюсь за него, – срывающимся голосом ответила Оля, – Понимаешь, он так торопился все успеть, на тот случай если не выживет. Я боюсь, если он узнает, что и ребенка успел сделать, то успокоится, и стимула не останется возвращаться, так как жизнь после него останется.
– Глупости, – оборвала ее гримерша, – у него как раз появится стимул выжить. Ты бы видела вас вчера со стороны. Жаль, что это не попадет в прессу. Голубки, каких поискать! Ольга вспомнила прошедший день, и взгляд ее слегка прояснился.
– Он сегодня признался, что я на Алену похожа, – улыбнулась наконец Оля, – удивительно, правда. У нас даже родителей одинаково зовут.
– Да ладно!
– Иван Петрович признался перед смертью, что Алёнину маму звали Машей, а он не мог бросить бесплодную жену.
– Ну да, у Алены не было матери, а у тебя отца, имена обоих родителей совпадают, вы похожи, одного возраста – наводит на мысль.
– Что ты опять сочиняешь! – не могла не рассмеяться Оля, – Это просто совпадение.
– Иди уже, 'совпадение'.
Часть четвертая. Глава 2
Ольга приехала к Олегу домой в отремонтированную квартиру сама не своя. В театре Любе удалось ее настроить на работу, а по дороге домой, ее опять одолело волнение.
Олег еще не вернулся.
Она прохаживалась по комнате, рассматривая содержимое полок в зале, и наткнулась на невыставленную рамку с фотографией. С ее снимком в школьные годы! А точнее тогда она была в десятом классе. Правда, на щеке пятно какое-то на родинку похожее, у нее такого не было. Ольга, не отдавая себе отчета в своих действиях, нашла в том же шкафу фотоальбом... а там, ее точная копия, только с родинкой на щеке.
Она включила телефон, но не смогла ему дозвониться, а Анина номера она не знала.
Тогда она позвонила Татьяне, и к ее удивлению, та приехала через полчаса, и вид у нее был спокойно-серьезный.
– Ну что, дорогая, чаем угостишь? – спросила она, видя растерянность Ольги.
– Что с Олегом? – она побледнела, уверенная, что с ним что-то случилось.
– Так, ну-ка сядь и успокойся, – строго сказала Татьяна, и после того как Оля ее послушалась, продолжила, – Олег сейчас в склифе, ему делают операцию.
– Почему сегодня? Еще ведь три дня...
– Ему стало плохо в квартире Ивана Петровича, Аня вызвала скорую. На счастье она быстро приехала, и сразу отправили его на операционный стол к нынешнему светилу. Оля, с Олегом сейчас самый лучший нейрохирург страны. Нам повезло, что он сегодня дежурил, потому что к нему на операцию записываются за два месяца. По окончании операции нам позвонят. Но увидеть его сегодня даже не надейся. Выпей вот валерьянки, и тебе и ребенку будет полезно.
Раздался звонок в дверь.
– Ты кого-то ждешь? – подозрительно спросила Татьяна.
– Нет, но это вполне может быть мой законный супруг, – слабым голосом ответила Ольга, взволнованная, но тем не менее не потерявшая способности мыслить логически.
– А. Я открою, – решила Таня, выходя в коридор, – Тебе кого?
– Я ищу Лену Тимохину, я ее муж, – объяснил мужчина.
– А, Тимохины в соседнем подъезде живут, – прикинувшись дурой затараторила Татьяна,
– Только Ленки там нет, там Галька и муж ейный алкаш. А ты вон какой! Любовник что ль?
– Я ищу актрису Тимохину...
– А че ее искать, она вон на каждом канале. Ты мил человек, с луны свалился что ль, где мы, а где она! Так некогда мне с тобой тут лясы точить, пироги щас сгорят...
И Татьяна закрыла дверь перед носом Александра.
– Лихо! – заметила Ольга.
– Тебе сейчас только выяснения отношений с мужем до полного счастья не хватает.
Поздно вечером Татьяне позвонили из больницы, сообщили, что операция прошла успешно, но Олег находится в тяжелом состоянии. А утром он впал в кому.
Ольга рвалась к Олегу, но ее не пускали.
Вечером следующего дня к ней пришла Нина Никитична.
– Оленька, детка! – ласково начала она, едва сдерживая слезы, – Я понимаю, тебе тяжело сейчас. Но... ты не должна гробить себя и свой талант. Мы ведь не знаем, сколько времени он пробудет в таком состоянии. И каким он останется тоже не известно. А ты должна быть счастлива. Так хотел Олег.
– Я могу быть счастлива с ним, – заплакала Ольга.
– Ты должна найти силы жить дальше, – уверяла Нина Никитична, – Я не прошу тебя о нем забыть. Я прошу только не бросать работу.
– Нина Никитична, миленькая, – Ольга плача села к ногам женщины и склонила голову на ее колени, – Я не собираюсь бросать работу, и мне есть, для кого жить помимо вашего сына. У меня есть дочери, и будет еще малыш. Его малыш. Он так о нем мечтал. Позвольте мне бывать с ним хоть иногда. Я ведь не чужая ему... я его жена...
Ольга выглядела несчастной, и это не было игрой. Судьба снова подставила ей подножку. И случилось это, когда она взяла билет на самолет в Москву. Она ведь собиралась ехать поездом, но дети уговорили ее остаться еще на вечер. К таким вот печальным последствиям привел счастливый вечер с детьми.
Но ведь последние три недели она тоже чувствовала себя счастливой, хотя знала, что в любой момент все может закончиться. И что говорить, если она сама во все это ввязалась. Ведь если бы она не решилась его искать, ничего не было бы.
Ну да, и Олег не пошел бы в больницу к врачу и тихо умер от рук собственной жены!
Тогда, когда нужно было остановиться?
После обследования? Это было бы слишком жестоко, потому что еще в гостинице в порыве страсти она дала ему надежду на счастье.
Нет. Она просто не могла его не найти.
Еще в самолете ее тянуло к нему, как магнитом. До дрожи в теле хотелось, чтобы он обнял ее и может быть поцеловал. И он, словно прочитав ее мысли, поцеловал, дерзко, жестоко и до дикости страстно. Сердце ее бешено колотилось, когда она на ватных ногах спускалась по трапу, но когда увидела мужа... восторга как и не было.
Она не могла больше не увидеть его удивительных глаз. А когда увидела и ощутила всю его силу, нежность и страсть, поняла, что ей без него не жить, что он, как воздух для утопающей и надышаться им не возможно.
Нина Никитична едва пустив слезу, смахнула ее с лица и тихо произнесла:
– Вот что я скажу тебе, деточка. Тебе, наверное, кажется, что у меня железные нервы, но... я была девчонкой когда началась война. У меня еще два братика было, малыши совсем. И мама беременная ходила. Отец ушел на фронт. В деревню вошли немцы, угнали всю скотину. Зима была голодная. Мама родила, сама голодала, все крохи отдавала нам, молоко быстро кончилось, малыш умер. По весне в город переехали к папиной тетке. Младших пришлось в детский дом отдать. Когда наши немцев гнать стали, те бомбили все подряд, и в детдом бомба попала.
Кончилась война. Отец вернулся ни дома ни деревни. Приехал к тетке, а там мы. Радовался, что хоть мы остались. Уже в сорок шестом родилась моя сестра Лариса. Она была очень красивой. Поступила в театральный, стала играть, потом сниматься. В тридцать пять лет она уже была трижды разведена, а детей так и не родила. Она была очень сильно привязана к родителям.
У отца случился инсульт. Он стал почти растением, мать, носясь с ним, стала увядать на глазах. Всеми силами пытаясь его тянуть, она через три года просто не проснулась, сердце остановилось. Лариса в тот день, словно что-то почувствовала, и к ним приехала, а должна была улететь на съемки в Ригу. Если бы она не приехала, мы бы похоронили обоих родителей сразу. Но она была очень эмоциональной, и с психикой ее в тот момент было... в общем, она едва не сошла с ума.
Я с детства видела смерть, тогда она была сплошь и рядом, и это сделало меня более устойчивой и сильной. Я понимала, что не могу постоянно быть с папой. Я работала с восьми утра до восьми вечера, а дома меня ждали голодные мужчины – муж, Игореша – студент, Павлуша – выпускник, и десятилетний Олежка. А еще Юра иногда Танюшу привозил. А папе я наняла сиделку. Лара упрекала меня в черствости, ведь я могла перевезти отца к себе. Но я... чувствовала ответственность перед своей семьей, и боялась последовать за матерью.
Просто... когда отец только слег, я помогала на матери и чуть не отправилась на тот свет. Как потом выяснилось, я забеременела в сорок шесть лет. Но не заметила, так как и критические дни приходили в срок. А когда стала перетаскивать отца из коляски на кровать, случился выкидыш. Ребенку было уже полгода в утробе. Это была бы девочка.
А Лариса все чаще стала оставаться с отцом, отказывалась от съемок, потом от постановок, через два года ушла из театра. Еще через полтора отец умер. Ей было всего сорок пять, а выглядела она старше меня. Она хотела вернуться, но ее не брали. Потом как-то знакомый режиссёр ее взял. Лара в день премьеры не смогла выйти на сцену. Выпрыгнула в окно девятого этажа самого близкого к театру высокого дома.
Нина Никитична глубоко вздохнула и промокнула глаза платком. Потом достала из своей сумки тетрадь и протянула ее Ольге.
– Это Олег нашел у Ивана Петровича. Надеюсь, Алена отпустит его к тебе.
Она ушла, тихо притворив дверь, а Ольга сидела на диване, поджав под себя ноги, и не решалась открыть тетрадь. А когда открыла, все стало на свои места.
Когда умерла ее мать, Ольга решила продать дом и перебирала вещи вместе с близняшками. Даша тогда нашла бирку на бинте с надписью 'Тимошина ?1'. На вопрос детей, почему '?1', она ответила, что вероятно в роддоме была еще одна Тимошина. А теперь вот и вторая нашлась. Тут же был и отказ матери от больного ребенка. И Ольга могла ее понять.
Перед тем, как она уехала покорять Москву, мать рассказала историю ее появления на свет. Оказалось, что у матери случился роман с преподавателем. Она забеременела аккурат к выпуску. Отец всячески ей помогал, но развестись не мог. Оля родилась семимесячной, и теперь было понятно почему. Естественно, узнав диагноз Елены, мама испугалась, что отец детей не сможет всегда им помогать, а она одна их не вытянет. Поэтому отказалась от больного ребенка. Им и без того тяжело жилось.
Когда Оля была маленькой, мать едва концы с концами сводила. Оля это очень хорошо помнила, как и то, что ей вслед все шушукались, говоря, что мать ее нагуляла и подобные пошлости, хотя Маша всегда говорила, что ее отец умер.
Выходит, не зря она зашла в палату к умирающему Ивану Петровичу. Ее туда тянуло, но она быстро оправдала это волнением за Олега. А ведь она тогда услышала именно то, что ей необходимо было знать сейчас. А именно, почему она росла без отца, если он был жив. По существу она могла бы им гордиться. По доброте своей он не бросил бесплодную жену – эгоистку. Ведь только эгоистка могла разлучить влюбленных, да еще и детей близнецов. Он вырастил ее больную сестру, без ведома ее матери.
Но самое страшное, было то, что она полюбила мужа своей сестры и теперь ждет от него ребенка. Не удивительно, что Олегу стало плохо. Тут у здорового человека голова кругом пойдет. А ведь Иван Петрович предупреждал, что есть еще одна, кто не понятно, но переложил все это на плечи Олега. И теперь он в коме общается с Аленой. Если бы отец тогда сказал хотя бы, что вторая – актриса, – она бы еще в больнице все смогла расставить по местам, или это мог сделать Олег, ведь он знал дату ее рождения. Ах нет. У них с Аленой десять минут разница, она родилась в 23:52 двенадцатого августа, а ее сестра тринадцатого.
Ах, Иван Петрович! Ведь знал же о ней все. Не мог не знать. Но даже оставшись один, ей о себе не сообщил. Хотя сделать это было проще простого. И познакомились бы они тогда с Олегом, гораздо раньше, и возможно все было бы сейчас иначе. Да, и не факт, что они обвенчались бы.
Она могла предположить, что он боялся ее реакции, явись он к ней хоть десять лет назад, хоть теперь. Не услышь она его предсмертных слов, она бы возненавидела бы его за свое детство, в котором каждый, кому не лень, ее мог унизить. И за свою бедную, несчастную маму, которой таких трудов стоило ее вырастить, и которая так рано умерла от рака. А тут явился бы он живой и здоровый, жалящийся на свою одинокую старость. Она бы его выгнала. Потом, подумав, возможно простила бы, но не сразу.
Как странно все-таки судьба людей сводит! Сначала Олег познакомился и женился с ее сестрой-близнецом, а теперь спустя почти двадцать лет с ней. До чего же у близнецов сходятся вкусы!
Это что же получается? Если бы они с Аленкой все-таки жили под одной крышей здесь в Москве, то им бы пришлось делить или Олега или Виктора! Ужас! Хорошо, что этого не было!
Ее дочери близнецы иногда жаловались, что им нравятся одни и те же мальчики. Когда им было двенадцать, она смогла им объяснить, что в их возрасте это нормально. В четырнадцать, парень разрывался между ними, не отдавая предпочтения. Ольга предложила им воспользоваться моментом, и по очереди ходить на свидание под одним именем, и даже график им нарисовала, чтоб не передрались. В ее последний приезд они с восторгом сообщили, что нашли себе братьев погодок, очень похожих друг на друга. И проблема временно решена. Но через полгода им поступать, с братьями они расстанутся, и что тогда, опять их в разные стороны разводить, до тех пор, пока замуж не по выходят? Или одна выйдет, а другая всю жизнь будет оставаться в поиске? Надо будет их познакомить с племянниками Олега, они там все, как один похожи, хотя и отличаются легче, чем близнецы.
Все ее мысли перемешались, и она уснула. В течении недели Ольга каждый день приезжала к Олегу, но ей не давали побыть рядом с ним больше пятнадцати минут. Все время с ним был кто-то из родственников. Нина Никитична организовала все это дежурство, и даже настояла, чтобы ему читали его любимые книги. Сама она оставалась на ночь, так как страдала бессонницей. Учитывая, что семья была большая, один час у постели Олега никого не напрягал и от дел не отрывал.
Часть четвертая. Глава 3
Пошла вторая неделя, а у Ольги нервы были уже на пределе. С каждым днем Любины уговоры действовали на нее все меньше и меньше. К тому же муж все названивал, а она не знала, как ему все объяснить, и надо ли это вообще делать. Но в итоге она решила поговорить с ним. Она совсем не волновалась входя в ресторан, она сама решила встретиться на нейтральной территории, к тому же у нее было всего два часа свободного времени.
