Текст книги "Огнам рамат"

Автор книги: Екатерина Боронина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

3

Сперва дорога от станции шла между дачами с заколоченными досками окнами, потом свернула в лесок, где ветви елей и сосен сгибались под тяжестью снега.

Анна Федоровна, разрумянившаяся от мороза, оживленно разговаривала с пионервожатой, встретившей пятый класс на станции.

Петя и Саша шли позади всех. Саша с трудом сдерживал на поводке Рама, рвавшегося вперед.

– Соболев! Василевский! Не отставайте! – крикнула Анна Федоровна, окруженная девочками.

Мальчики ускорили шаг.

Несвижский показал им язык и неестественно захохотал. Всю дорогу он подбегал то к одному, то к другому пятикласснику и что-то нашептывал им. Гаврин, как тень, ходил по пятам за Несвижским, неловко ступая большими отцовскими валенками.

Когда Саша и Петя догнали своих, Несвижский закривлялся и запел, как пели раньше татары-старьевщики на дворах:

– Халат! Халат! Огнам рамат! Огнам рамат!

Кругом все засмеялись.

Несвижский, дразнясь, повертел перед носом Саши клочком бумаги.

Саша едва удержался, чтобы не свалить Несвижского в снег. Так вот что он поднял в вагоне! Клочок из записной книжки, где они записывали…

– Я тебе покажу! – Петя грозно шагнул к Несвижскому. Несвижский спрятался за спину Гаврина.

– Огнам рамат! Огнам рамат! – продолжал он петь.

– Петя! Не дерись! – Саша схватил друга за руку.

Гаврин крикнул:

– Что, Огнам и Рамат, испугались?

Несколько девочек хихикнули. Одна Тамара Бесперчая вступилась:

– Ну, чего вы к ним пристали!

Остроносенький Вася Морозов, на всякий случай пустившись бежать, сказал:

– Да она влюблена в Василевского.

– Рам! Возьми его!

Овчарка кинулась за Морозовым.

– Ай, ай, ай! – пищал он, как мышь, барахтаясь по пояс в сугробе.

– В следующий раз не будешь!

Саша позвал собаку.

* * *

Вечером в лагере, возвращаясь из умывальни, Петя и Саша услыхали, как мальчишки в спальне обсуждают вопрос, что такое Огнам рамат.

– Это имя и фамилия! – пробасил Гаврин.

– Ничего подобного! – ответил Морозов. – Рамат – это полное имя собаки Василевского.

– А Огнам ее фамилия, по-твоему?

– Эх, ты, капля! Вот я так знаю, – сказал Несвижский торжествующе.

Саша даже перестал дышать.

– Надо читать слова с конца в начало.

– Огнам – получается Манго! – восхитился Гаврин, – то есть Манголия. Они хотят бежать в Манголию.

– Да не Манголия, а Монголия, – поправил Морозов.

– Ну и что же? – обиделся Гаврин. – Они сами ошибку сделали, а я верно говорил.

– Ой, осел! – злился Петя. – Я тебе дам ошибку!

– Манго – это поэма Пушкина, – предположил Морозов, хотя на самом деле поэма называется Монго и написал ее не Пушкин, а Лермонтов.

– Вовсе не поэма! – мрачно возразил Изя Друскин, лучший в классе знаток географии.

– А что же?

– Дерево. Растет в Азии.

– Марат? – неожиданно выпалил Гаврин. – Они убегут на Марат. Пересоставить буквы Рамат – получается Марат.

– По-твоему, они только и думают, куда бы им смыться? – съехидничал Несвижский. Несвижский сделал паузу.

– Рамат перевернуть – значит Тамар. Понимаете?.. Та-ма-ра.

– Бес-пер-чая… – в тон Несвижскому подхватил Морозов. – Я же вам говорил, что она влюблена в Василевского. А он в нее.

– Факт! – Гаврин глупо засмеялся.

Саша распахнул дверь в спальню.

Лежа в кроватях, мальчишки хохотали, дрыгая от восторга ногами.

– Дураки! Ломайте себе головы! Все равно не скажем! – Петя изо всех сил хлопнул дверью.

Игра на море

1

Был «мертвый час» после обеда. В комнате крепко спали. Несвижский во сне бормотал: «Ладно, ладно. Чего лезешь…»

Двенадцать кроватей стояли двумя рядами.

В соседней комнате девочки. Там тоже тишина.

Где-то внизу, на кухне, бренчат посудой.

Саша высунул голову из-под одеяла и чуть-чуть потянул за ногу Петю.

– Давай скорей, – прошептал он. – Наши проснутся…

Мальчики поспешно оделись.

– Бери простыню, Петя.

Петя снял с кровати простыню, свернул и спрятал под куртку на живот.

– Не заметно?

– Ничего. Сойдет.

– Ружье не забыть бы. – Саша надел через плечо самодельное ружье.

На цыпочках мальчики вышли из комнаты, спустились вниз.

В столовой у окна сидела Анна Федоровна и читала газету. Рам дремал подле печки.

– Куда вы? Почему не спите?

– Честное слово, выспались. Можно погулять с Рамом? Полчасика…

– Ты, Петя, не то вырос за эти дни, не то потолстел? – Анна Федоровна оглядела Петю с ног до головы.

– Поправился. Ем много. – Петя похлопал себя по животу.

– Ну, идите. Скоро чай пить будем. Не опоздайте.

– Рам! Рам!

Пригревшаяся у печки собака нехотя пошла за мальчиками.

В саду Петя и Саша устроили военный совет: где лучше играть – в лесу или на море.

– Ясно – на море. Подумаешь невидаль – лес! – авторитетно решил Петя.

Море, совсем не похожее зимой на море, начиналось за садом. Оно лежало под снегом – белое и ровное, как степь.

Иди, иди – конца ему не будет.

На всякий случай оглянувшись, не следит ли за ними кто, мальчики обогнули дачу и вышли из сада. Отойдя вдоль берега шагов двести, они двинулись прямо по морю.

– Ты будешь перебежчиком, – сказал Петя, – а я пограничником.

– Только не все время, – согласился Саша.

Подробности игры в «перебежчика и пограничника» были выработаны мальчиками заранее. Анна Федоровна сообщила им, что ждет сына со дня на день. Последнее письмо пришло уже из Москвы, где лейтенант остановился по делам. Поэтому Саша и Петя в ускоренном порядке заканчивали обучение Рама.

После ссоры с товарищами из-за Огнам рамат мальчики стали держаться особняком. Заметив это, Несвижский и Гаврин распустили среди девочек слух, что Саша влюблен в Тамару Бесперчую, а она в него. Когда Тамара разозлилась на сплетню, девочки окончательно уверились, что дыму без огня не бывает.

В конце концов Тамара, обиженная насмешками, боялась сказать Саше хоть слово. Опять-таки и этот факт был истолкован в пользу глупой сплетни: отводит другим глаза.

То и дело товарищи кричали мальчикам:

– Огнам и Рамат! Огнам и Рамат! Халат-халат!

Саша и Петя остались в одиночестве. Конечно, после долгого триумфа в классе осенью, когда лейтенант лежал в больнице, одиночество оскорбляло их. Но так как их головы были до отказа набиты разными тайнами и так как их тайны всех интересовали, то они мужественно и даже гордо переносили оскорбления по своему адресу.

Когда мальчики оказались далеко от берега, Саша надел поверх шапки и пальто простыню. Веревочкой Петя стянул простыню вокруг воротника.

– Ну, иди! Я отвернусь. Когда сосчитаю до полтысячи, буду искать.

Взяв Рама за поводок и поставив его мордой к берегу, Петя начал считать:

– Раз, два, три, четыре, пять…

Саша побежал. Простыня, как белый рыцарский плащ, развевалась за его спиной.

Метрах в сорока виднелась гладкая полоска льда. За льдом сугробы. Там он спрячется.

– …Четыреста девяносто восемь. Четыреста девяносто девять. Пятьсот! – честно досчитал Петя и обернулся. Бр! Стоять на месте холодно.

Саши не было видно.

– Да вот же след! – На снегу были ясно видны следы Сашиных бурок.

Петя и Рам побежали по следу. Но вскоре след пропал. На ледяной глади ничего не видно.

– Ищи! Ищи!

Собака суетливо забегала. Потом, принюхавшись, помчалась к сугробам.

За большим сугробом на корточках сидел Саша, закутавшись в простыню. Он был едва заметен.

Завидя «пограничника» с собакой, он бросился бежать, ловко перескакивая через сугробы.

«Пограничник» отставал. «Ему что! Пальто короткое… А мне мама на рост сшила», – злился Петя.

– Стой! Стрелять буду! – Петя нацелился из ружья.

«Нарушитель» продолжал удирать.

«Пограничник» спустил собаку с поводка.

– Возьми его! Возьми!

Обрадованный Рам резво припустил за «перебежчиком». Догнал его, ухватил зубами за простыню.

– Ура! Наша взяла! – заорал Петя в восторге.

Прошло, должно быть, около часу с тех пор, как началась игра. Горизонт скрылся за серой, скучной мглой. Темные, распухшие тучи, казалось, прижались к самой земле. Снежинки сперва робко, потом все смелее и смелее закрутились над морем.

Друзья поменялись ролями. Петя стал «перебежчиком». Он подвернул злосчастное пальто, запихав полы за кушак, и сразу сделался похожим на извозчика в широкой поддевке.

Наконец, Петя был схвачен.

– Ой, как темно! Попадет нам от Анны Федоровны, – забеспокоился он. – Ну, пошли.

С решительным видом Петя двинулся вперед.

– Петя, нам в другую сторону. Берег там! – Саша показал в противоположную сторону. – Я хорошо помню.

Огней на берегу за густой пеленой снега не было видно.

– Нет, в ту!

– Нет, в эту!

Поспорив, Саша все же согласился итти туда, куда показывал Петя.

Мальчики пошли по ледяной площадке, запорошенной снегом.

– Тут должны быть наши следы, – заявил Петя.

Мальчики присмотрелись. Следов на сугробах не было. Значит, дальше. Они шли еще минуты три. Опять ничего нет. Снег здесь лежал ровно. Сугробы кончились. Мальчики напряженно вглядывались в даль. Ничего не видно.

– Петя! И так к чаю здорово опоздали. Давай поворачивать. Говорил я тебе, что в ту сторону.

Беспокойство овладело ими. Что они скажут Анне Федоровне? Пошли на полчасика, а сами застряли. Да еще наврали ей, что идут с Рамом прогуляться. Им было жарко и неудобно в тяжелых ватных пальто. Ноги глубоко проваливались в снег.

Вскоре мальчики опять остановились. Ошиблись. Если бы берег был в этой стороне, они уже вышли бы к нему.

– Эх! Вот был бы у нас компас! – вздохнул Петя. – Тогда не заблудились бы…

Щеки пощипывал мороз. Тело остывало все больше и больше. Поднявшийся ветер швырял колючий снег прямо в лицо.

Тревога мальчиков росла.

– Ты не боишься?

– Я-то? – бодро ответил Саша. – Ничуточки.

Рам покорно бежал рядом.

Мальчики шли и шли. Сколько они прошли, они не знали. Может быть, три километра, может быть, пять…

Ветер свистит в ушах, вздымая облака снежной пыли. Мороз забирается под пальто, стынет спина. Ноют от холода руки, уши, нос…

Петя молчал. Его одолевали невеселые мысли. Вдруг они замерзнут? Он никогда-никогда не увидит ни своей квартиры, ни школы, ни больничного сада. Ничего… Даже Несвижского.

Он ясно вспомнил, как мама в белом берете стоит на платформе и машет ему, Саше и Анне Федоровне. Потом мама исчезла. Осталась только ее рука в яркой деревенской варежке.

Саша тоже молчал. Петя понял, что и Саша думает о доме.

– Нас ищут! – убежденно сказал он. – Мы же не вернулись к чаю.

– Они уже ужинают, – мрачно ответил Саша. – Несвижский и Гаврин ругают нас. Морозов поддакивает. Девчонки охают.

– Не ужинают, а нас ищут!

– Давай сожжем простыню! – предложил он. – Может, нас заметят.

– Ну да! Анна Федоровна за нее отвечать будет.

– Ну, рубашки!

– Рубашки фук! – И готово.

Опять они шли. Ни огонька, ни следа. Темнота, снег, ветер.

Мальчики останавливались, совещались, в который раз приказывали собаке:

– Ищи, Рам! Ищи!

Собака скрывалась в белой мгле, возвращалась и беспомощно вертелась у их ног.

– Дай голос! – просил Саша.

Рам послушно лаял густым басом.

– Ау! – кричали мальчики. Никто не отзывался.

– Вот если бы у нас была настоящая винтовка! Мы бабахнули бы… – Петя со злобой отшвырнул самодельное ружье. – Нужно оно нам…

Снег, снег, ветер…

Им казалось, что этому никогда не будет конца. Страх, который они до сих пор старались скрывать друг от друга, они больше не скрывали. Так было легче.

– Как холодно… Холодно, – бормотал Саша.

Вдруг он сел на снег.

– Я не пойду дальше. Все равно… – упрямо сказал он.

– Идем, Сашенька, идем. Ну, немножко, Сашенька… – просил Петя ласково. Так ласково он никогда не говорил с Сашей, да и считал бы стыдным для мальчика. Сейчас он не думал об этом.

У Саши стучали зубы и слезы навертывались на глаза. Он попрежнему сидел на снегу.

– Идем! Я тебе говорю! – нарочно сердито крикнул Петя и потащил товарища за рукав.

Размазывая по лицу слезы, Саша покорно поплелся за Петей.

2

Внезапно снег перестал итти. Ветер стих. Под ногами было твердое ледяное поле, на несколько сантиметров прикрытое только что выпавшим снегом. Влево и вправо, как заборы, тянулись торосы. Мальчики даже не пытались перелезть через них. Еле волоча ноги, они шли по гладкой улице, недавно проложенной среди моря ледоколом и схваченной морозом.

Мертвая, слепая тишина.

Пугаясь тишины, мальчики громко разговаривали. Саше казалось, что все это происходит с ними не на самом деле, а во сне. Нужно только закрыть глаза – и исчезнет снег, холод. Опять будешь дома…

Тучи уходили куда-то вправо. Сквозь разрывы облаков то показывалась, то исчезала луна. Небо прояснялось. Замерцали звезды. Белая снежная степь стала голубой.

Рам бросился в сторону. Вернулся, побежал в другую принюхиваясь.

На пороше ясно виднелись следы чьих-то больших ног…

– Сашенька! Следы!

Следов было много. Здесь недавно прошло несколько человек.

Овчарка, низко наклонив голову, носилась вокруг мальчиков, обнюхивая следы.

Наконец, она помчалась к ледяному барьеру, вскарабкалась на него, спрыгнула по ту сторону и побежала по снежной целине.

Мальчики перелезли через торос и, проваливаясь по колени в снег, пошли за собакой.

На сверкающем при лунном свете снегу тянулись длинные узкие полоски от лыж. Две, четыре, шесть… Потом опять две. Лыжники шли гуськом, след в след. Должно быть, людей прошло много.

Надежда и силы вернулись к мальчикам.

Они бодро шагали по лыжному следу. Рам, поминутно принюхиваясь, бежал впереди мальчиков.

Вдруг собака остановилась, начала разгребать лапами снег.

Что такое? Мальчики подбежали к собаке.

Под снегом лежала лодка, вмерзшая в лед. Нос лодки был сильно расщеплен. Видно, буря долго била ее о прибрежные камни.

На треснутом дереве виднелись какие-то буквы.

– Elma, – напрягая зрение, с трудом прочел Петя. – Так нашу молочницу зовут, – сказал он.

– Ну, пошли, пошли, – торопил Саша.

Минут через десять далеко-далеко мелькнул одинокий огонек. Берег!

Рам залаял, бросился вперед.

– Рам! Рам!

Собака продолжала бежать.

Неожиданно Саша подумал:

«Почему на лодке нерусское имя? Elma? Да здесь же близко граница. Как я раньше не вспомнил. Может быть, мы уже перешли границу? Нас схватят… Будут допрашивать. Сказать Пете или не сказать?»

Рам опять залаял. Ему ответил другой лай.

Саша остановился.

– Петя! А вдруг там чужая страна? Вдруг мы перешли границу?..

Испуганно Петя посмотрел на друга.

– Перешли границу?..

Шагах в сорока от них из-за сугроба показалось четыре лыжника в коротких полушубках, с винтовками за плечами. Они мчались навстречу мальчикам…

Новый год

1

В комнате тепло и уютно. На стенах карты. Тикают часы на этажерке. Суконные темнозеленые портьеры плотно закрыты.

За письменным столом краснощекий, полный человек в синем морском кителе с золотыми пуговицами.

– Обыщите их!

Он пристально взглянул на мальчиков.

Высокий военный, стоявший рядом, вежливо сказал:

– Раздевайтесь!

Мальчики замялись.

– Поскорее! – строго сказал моряк за столом.

Саша и Петя сняли пальто, шапки, валенки, куртки. Высокий забрал в охапку их одежду и вышел из комнаты. Он сейчас же вернулся и накинул им на плечи колючие серые одеяла.

– Садитесь сюда! – военный за столом показал на стулья.

Похожие на привидения, мальчики сели против него. Моряк пододвинул лампу так, что свет упал прямо на их лица. Сам же он остался в тени.

– Ваша фамилия? – опросил моряк Петю.

– Соболев.

– Имя?

– Петр.

– Сколько лет?

– Двенадцать.

И еще: где родился, кто родители, где живет.

Потом то же самое спросил у Саши и записал на листочке.

– Двенадцать лет? – переспросил он.

– Да.

Помолчал. Взглянул на Петю.

– Как вы сюда попали?

Петя испуганно ответил:

– Мы заблудились на море. Играли в пограничников. Честное слово, заблудились!..

– А почему вы оба так испугались, когда пограничники нашли вас на запретной зоне? Отвечайте, Василевский!

– Я думал, что мы перешли границу и попали в чужую страну… И они совсем на пограничников не были похожи… – голос у Саши задрожал.

– Как не похожи? – моряк приподнял брови.

– У них шапки с ушами…

– Эх, вы, головы! В пограничников на море играли, а сами не знаете, какая форма у морских пограничников, – добродушно сказал моряк.

– Не… не… знали.

Моряк быстро записал что-то на листочке.

– А в запретную зону, к границе, вы не боялись ходить?

– Боялись.

– Учительницу вы обманули?

– Обманули.

– Хорошее это дело?

– Нет, – уже весело ответил Петя.

– А по-твоему, Василевский? – перешел моряк на «ты».

– Нехорошее. Пошлите, пожалуйста, телеграмму в лагерь. Нас, наверное, ищут, – попросил Саша.

– Товарищ Коротков! Как у вас дела? – крикнул моряк.

Высокий вошел в комнату.

– Вот все, что нашли. – Он высыпал на стол вещи, найденные в одежде мальчиков.

Моряк отложил в сторону Сашину записную книжку.

– Так! Пустая коробка от спичек. Сломанная зажигалка. Рубль двадцать серебром. Кусочек сахару… – перечислял он. – Перочинный ножик. Французская булавка. Патрон для лампочки… Вечное перо…

Высокий положил на стол простыню.

– Откуда простыня? Зачем?

– Мы мансировались. То есть маскировались, – поправился Петя, – когда в пограничников играли. Мы ее в лагере взяли.

– Казенная? Посмотрим, есть ли клеймо.

Моряк развернул простыню и внимательно оглядел ее.

Один из уголков простыни был оборван. Клейма не видно.

– Это Рам оборвал. Наверное, здесь как раз и было клеймо, – сказал Петя тоном следователя.

Моряк испытующе посмотрел на мальчиков.

– Не врете?

– Да что вы!

– Посмотрим, что здесь! – военный потянулся за записной книжкой.

Саша толкнул ногой Петю.

– Товарищ начальник! Они знаки друг другу дают, – тотчас же сказал высокий.

– Сядьте порознь! – Лицо у моряка сделалось серьезным. Он бегло перелистал книжку. Потом начал внимательно читать одну из страниц.

Саша заерзал на стуле и оглянулся на Петю.

– Не оглядывайтесь, Василевский! – моряк испытующе посмотрел в глаза Саши.

– Чья книжка?

– Моя. – Саша покраснел до кончиков ушей.

– Что это значит? – и моряк, отчетливо произнося каждую букву, прочел: – П.С.Л.Н.Н.К. Огнам рамат коеро афояр римар злгюу аузя доудд…

Саша опустил глаза и пробормотал:

– Это так… Чепуха…

– Чепуха? – моряк поднял брови. – Будьте добры рассказать, что это за чепуха? – снова перешел он на «вы».

Саша окончательно смутился.

– Что же вы молчите?

Саша продолжал упрямо молчать.

– Может быть, вы, Соболев, скажете, что здесь написано?

«Саша не хочет, чтобы он узнал…»

– Я не знаю… – сказал Петя и также покраснел, как Саша.

Дальше произошло совсем ужасное. Моряк махнул рукой и приказал:

– Товарищ Коротков! Отведите их в изолятор.

«Изолятор!»

От страха мальчики не могли уже сказать ни слова. Они даже не заметили, как моряк, чтобы скрыть улыбку, отвернулся в сторону. Голова у Саши закружилась, и он, ничего не понимая, машинально пошел куда-то по коридору.

…Четыре беленых стены. Две железных кровати, аккуратно постланные пикейными одеялами. Лампочка у самого потолка. Столик. На нем две кружки с чаем, бутерброды с сыром.

Мальчики не притрагивались к еде.

– Он решил, что там шпионский шифр! – с ужасом в глазах сказал Петя.

– Постучи, Петенька!

Петя встал с койки, подошел к двери и тихонько постучал.

– Товарищ Коротков!

Никто не отзывался.

Минут через пятнадцать за окном раздался шум подъехавшего автомобиля.

– Это за нами. Повезут в тюрьму… – Саша был бледен. В отчаянии он уткнулся головой в туго набитую подушку, чуть пахнущую каким-то лекарством.

Со всех сил Петя забарабанил в дверь.

Ключ щелкнул в замке. Высокий спросил:

– В чем дело?

– Отведите нас к тому дяденьке, – умоляюще сказал Петя. – Мы ему все расскажем…

– Сейчас доложу.

Мальчики не отрывали глаз от двери. До чего медленно идет время!

Коротков вернулся. Приоткрыв дверь, он крикнул:

– Начальник занят! Подождите, хлопчики! – и опять ушел. До мальчиков донесся сердитый собачий лай.

– Рам лает! – печально сказал Саша.

Лай овчарки совсем расстроил Петю. С тоскою он подумал:

«Нас увезут в тюрьму… Рам останется здесь… Да нет же, нет! Чепуха! – успокаивал он себя. – Нас выпустят, мы же не шпионы…»

С тех пор как мальчики попали в эту комнату, прошло всего полчаса, но им казалось, что они находятся здесь много-много часов. Сколько они успели передумать и вспомнить!

Петя подошел к окну. Ничего не видно. Стекло замерзло.

– Отойди, отойди, Петя!

Звонко щелкнул ключ в двери.

– Пошли, голубчики! – Коротков подмигнул мальчикам.

2

Моряк попрежнему сидел за столом. Сашина записная книжка лежала перед ним.

В углу, в мягком кожаном кресле, военный с зелеными петличками на воротнике. Он был высок и худощав. Волосы у него чуть вились.

Когда мальчики вошли, военный в кресле улыбнулся, но ничего не сказал.

– Садитесь! – моряк любезно показал на стулья. – Рассказывайте, что у вас за тарабарщина в книжке записана. Прошу вас.

– Мы записывали в книжку… – начали мальчики хором.

– Свои литературные произведения, то есть стихи, – докончил моряк.

Он засмеялся и отчетливо произнес:

– П.С.Л.Н.Н.К. Огнам рамат коеро афояр… Язык сломаешь! Ну и стихи!

– Как вы узнали? – глаза у Пети стали совсем круглые.

– Подумаешь – фокус! Ах, какой сложный шифр! – моряк насмешливо оглядел мальчиков, – Хороши, хороши! Драть вас надо. Я сразу понял, с кем имею дело. Ну и фантазеры…

Военный в кресле поднялся.

– Мне в лагере все уши протрещали вашим «огнам рамат». Вы, я вижу, отлично умеете морочить людям головы.

Он протянул Пете руку.

– Позвольте представиться: капитан Карташев!

– Сын Анны Федоровны! – мальчики застыли на месте.

– Как – капитан?.. Вы же лейтенант! – воскликнул Петя.

– Он самый. Вчера присвоили звание капитана. Раньше был лейтенантом.

Не помня себя от радости, Петя и Саша бросились к капитану.

– Как вы здесь оказались?

– Вернулся утром из Москвы и поехал к маме. А вас и след простыл. Пришлось на поиски отправиться… Всем обществом искали.

– И Несвижский искал? – спросил Петя.

– Искал и Несвижский. Даже весьма старался. Потом позвонили отсюда с погранотряда. Так и так. Пусть приедут за двумя ребятами…

Карташев схватил мальчиков в охапку и приподнял их.

Мальчики, как котята, барахтались в сильных руках капитана.

– Наверное, шифр Петя Соболев придумал? – спросил капитан. – Еще в больнице слышал я от Екатерины Петровны о твоих подвигах, – и он ласково потрепал Петю за вихор.

– А вдруг бы вы в самом деле перешли границу и попались бы со своей книжечкой? – моряк за столом укоризненно покачал головой. – Там бы с вами не церемонились. Живо в кутузку посадили бы. Ну, и мне в другой раз попадетесь, я вас тогда не в лазарете запру, а в местечке посерьезнее…

– Как, в лазарете? – Саша удивленно смотрел на моряка. – Вы же сказали: «Отведите их в изолятор».

Моряк фыркнул:

– Вот чудаки! Да у нас на заставе всегда лазарет изолятором называют. Я вас чуточку хотел проучить, чтобы таинственности на себя не напускали…

Как хорошо все кончилось! Петя забыл уже прежние страхи. Он был счастлив. Лейтенант, которого он мечтал увидеть целых два месяца, – здесь, рядом с ним. И он совсем такой, каким Петя его себе представлял: высокий, сильный, веселый! Только глаза другие – не серые, как у Анны Федоровны, а карие. Снова Петю занимала мысль о Раме. «Теперь сказать или потом?»

Капитан сам пришел ему на помощь.

– А где же ваша собака?

Мальчики таинственно переглянулись. Предстояла самая решительная минута. Сейчас он все узнает.

– Товарищ Коротков! Приведите-ка их милую собачку! – попросил моряк.

Волнение мальчиков достигло высшего предела. Глаза у Пети сверкали. Саша кусал ногти.

– Мы нашли вашу собаку, Николай Николаевич! – выпалил Петя.

– Она пропала у вас летом на пляже. Ее утащил старик. Жена старика продала ее в папин институт, – скороговоркой, боясь как бы Петя не опередил его, сказал Саша.

Мальчики с торжеством смотрели на капитана.

– Какая собака? Что вы говорите?

В это время Коротков ввел Рама. Рам радостно бросился к мальчикам.

Саша взял Рама за ошейник и сказал:

– Вот ваша собака!

– Да это не моя собака! – удивленно сказал капитан. – Моя же овчарка была кавказская, а ваша немецкая. Опять Соболев придумал!

Петя и Саша были сконфужены.

Какой скандал! Оказывается, собака вовсе не капитана!..

По дороге, в машине, мальчики упросили Николая Николаевича никому, кроме Анны Федоровны, не рассказывать о Раме. Слово свое он сдержал.

Через пятнадцать минут они уже были в лагере. Никто не спал. Все сидели в столовой и ждали известий от капитана.

Анна Федоровна, увидев Петю и Сашу живыми и невредимыми, расплакалась от радости.