Текст книги "Последняя Башня (СИ)"

Автор книги: Екатерина Нечаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Я не стала заходить внутрь, а уселась на пороге. Что здесь, что там, я нигде не могла найти спасения от всепроникающего солнца. Ррух, как же больно. Зажмуриться. Уткнуться в колени. Темнота.

Великолепно, волшебно, красиво, непередаваемо, сказал бы Нэделас. Если бы нашел слова и прекратил ошеломленно оглядываться по сторонам. Тот, кто не был здесь не поймет, а тому, кто видел, хватит и одного слова.

Элинор. Ветерок легко касается огрубевшей кожи, пахнет душистыми травами, и немного кружится от мучительно сладких ароматов голова. Ясное, яркое, как нигде солнце. Именно здесь он хотел бы жить. Только здесь.

Воин пожертвовал бы всеми ворованными сокровищами из Последней башни, только бы иметь возможность остаться. Если не навечно, то хоть дольше, чем на один жалкий день. Что могут дать ничтожные сутки? Лишь навсегда сохранят в сердце пугающую остротой тягу к этому месту.

– Прекрати, ты ослеплен им, так же как и нелюдь, – вздохнул он, – только у нее страдают лишь глаза.

– Ты уже был здесь, Лейс? Ты назвал ту эльфийку по имени.

– Да, забредал с Родом. Выполнял с этим пройдохой одно их поручение. И неплохо выполнил. Поэтому и доставку сумерча поручили тоже мне.

– А потом? Как ты потом?

– Не думал, что ты такой впечатлительный, – неожиданно внимательно взглянул на него маг, – знаю я одно заклятье забвения. Воспоминания останутся, но впечатление приглушит. Это к лучшему, Нэд. Психов, осаждающих чертоги перворожденных, и так достаточно.

– Наверно, ты прав, – Нэд был уверен в обратном, но его самого испугала появившаяся тяга к прекрасному. Он завалился на ложе из трав, шелковое, как королевские простыни, которые они с Лейсом когда-то умыкнули из дворца заодно с древним амулетом. Заложил руки под голову. Сквозь сплетения ветвей проглядывало небо, ярко-синее и нереальное как и все в Элиноре. Мечта.

Они добирались сюда от Велесена четыре дня, останавливаясь только за тем, чтобы дать отдохнуть лошадям. Родж, белобрысый приятель колдуна, провожал их до самого тракта, и как подозревал Нэделас, не из дружеских чувств, а только, чтобы проверить, что они не вернутся. В разгромлении его дома не участвовали только мечник и молчаливая эльфийка, все эти дни удивленно наблюдающая за постоянными драками нелюди и остроухого. Нэду так надоело просыпаться от их криков, что он всерьез начал подумывать прикончить их сам и наконец выспаться. На второй день пути всех выручил Лейс, наложив на злобную парочку заклятье тишины. Заодно онемела и Рэн, всю дорогу пытавшаяся разбудить воспоминания о той ночи и иногда вдающаяся в такие описания, что краснели все. Сейчас очарованная красотой Леса она хоть ненадолго забыла про мага и просто сидела рядом, склонив голову ему на плечо. Лейс уже не сопротивлялся. Либо надоело, либо смирился. Либо Нэда скоро пригласят на брачный обряд, как гостя со стороны жениха.

Лейс женится… Какой ужас. Но по крайне мере, перестанет ржать, когда Нэд поминает всех своих трех жен, используя их имена в качестве ругательства.

Нелюдь сидела, съежившись на пороге, уткнув отливающую рыжиной голову в колени. Она так сидела уже два часа и шевелиться не собиралась. Лес ей определенно не нравился.

Никто из эльфов пока не показывался. Мечник был поражен произошедшей переменой с давно знакомой парочкой остроухих. Если вне Элинора они выглядели просто холодными и смазливыми сволочами, то здесь вся их грация движений, влекущая глубина глаз и изящество проявились по-новому. Он бы даже смог назвать их перворожденными без издевки.

– Прошу вас, идите за мной, – возникший из ниоткуда эльф, другой, не тот, который привел их сюда, брезгливо оглядел спящую. Эльфы не любят исчадий Тьмы, а исчадия Тьмы не любят эльфов.

– Поднимайся, – он хотел поставить ее на ноги рывком, но Кай вдруг резко перекатилась в сторону, уходя от его руки, и одним гибким движением оказалась за спиной Нэделаса. И все это, не открывая глаз. Словно и без зрения знает, кто где находится.

Нэд не очень порадовался такому соседству

Совет собрался на усыпанной нежно-розовыми цветами поляне. Одиннадцать, стоящих полукругом старейшин с зеленоволосой властительницей в центре. Рэн, маг и он сам снова поклонились. Кай осталась стоять неподвижно, морщась от света так, что на нее больно было смотреть. Ее желтые глаза горели и слезились.

– Благодарю вас за то, что вы выполнили возложенную на вас миссию до конца, – певуче сказала властительница, и у Нэда сладко сжалось сердце. – Завтра ночью, когда луна войдет в полную силу мы проведем обряд, а до этого вы можете свободно пользоваться нашим гостеприимством. Все в Элиноре открыто пред вами.

– Лисса, – через мгновение продолжила она, и воин ощутил, как в воздухе всколыхнулось напряжение. – Сэлн рассказал мне о вашем договоре. Ты тоже можешь остаться, и мы отблагодарим тебя за участие.

– Меня должны благодарить дважды, – сухо возразила Кайенн, решив проблемы с освещением, просто зажмурившись. – Первый раз за то что я приперла сюда этот ррухов меч. А второй раз меня уже поклялся поблагодарить сам Сэлн. И я решила, что отказываться от предложенного будет немного невежливо.

Совет возмущенно начал переговариваться, Нэд не понимал ни слова, но и без того было ясно, что ничего хорошего не скажут.

– То что он пообещал тебе. Это немыслимо. Мы не можем позволить заключать подобные сделки с… такими как вы, – если бы все пренебрежение, звучащее в голосе эльфийки, было направлено на него, Нэделас скончался бы на месте от огорчения, что позволил себе расстроить такую прекрасную госпожу. Нелюдь только вслепую усмехнулась.

– Уже заключили.

Совет вскипел. Один из перворожденных с серебристо-мерцающими волосами и в серых ниспадающих одеждах выступил вперед и на ломанном всеобщем рявкнул:

– Я вызывать тебя Тьма на бой. Твой род должен мне. Льер сьер ниа быть оскорбить мой клан. Я иметь право бой. Если ты не отказаться.

От удивления она даже открыла глаза и снова прищурилась.

– Ррух, и когда ж мой дядя успел вам подгадить? А, неважно. А как же клятва, что меня не тронут?

– Это кровная месть. Не распространяется. Тем более, он твой дядя, – властительница смотрела теперь с интересом.

– А потом уже ко мне никто не будет приставать? И Сэлн исполнит свою клятву?

– Слово свэрре Лиары. Долг будет оплачен.

– Тогда согласна, – печально вздохнула нелюдь, – сначала побью его, а потом уже и дядю, когда домой вернусь. Будет знать.

Эльфы разошлись в стороны, освобождая поляну. Посередине остались только Кай и старейшина, мрачно сверкающий в ее сторону фиалковыми глазищами.

– Голыми руками или с оружием?

– С оружием, можешь выбрать сама, – милостиво позволил ее противник, предвкушающе улыбаясь. Движения у него стали плавные, текучие. Мастер, и похоже с более, чем тысячелетним опытом. Кайенн, даже не видя его улыбки, ухмыльнулась в ответ.

– Ну тогда я выбрала, – и достала из ножен свой серый меч.

По рядам перворожденных пронесся вздох.

– Что, боитесь, что сломается? Сдавайся, пока не поздно.

– НЕТ, – эльфу принесли парные клинки с четкой вязью незнакомых рун. Прочное, верное и скорее всего зачарованное оружие. Нэд почувствовал, как у него пересохло во рту. С одной стороны, он, конечно, нелюди побаивался, но с другой… Она все-таки была своя, привычная, и сейчас мастер клинков запросто порубит ее на кусочки.

Кай стащила куртку, швырнула ее Рэн. По сравнению с нависающим над ней светлокожим противником, она показалась еще более низкорослой, хлипкой и загорелой.

– Пожалею тебя, – пробормотала она и отобрала у ближайшего эльфа шелковый пояс. Тот возмущенно вскинул уши, но властительница кивнула ему, и он успокоился.

Зачем? – удивился Нэд. Кай завязала глаза, облегченно вздохнула и расслабилась. Свет больше не мешал, – ну не подведи мечик. Начали?

Серая сталь в ее руках ослепительно сверкнула, на мгновение поймав солнечный блик.

– Начать, – подтвердил эльф.

Мастер меча наблюдал молча, завороженный их схваткой, ловя себя на том, что забывает дышать, только когда в пустых легких поселялась рвущаяся боль. Боевые связки следовали одна за другой, с нечеловеческой быстротой сменяя друг друга. Да и невозможно быть человеком и так двигаться. Воздух вспыхивал от прочерченных клинками полос. Древнее оружие со свистом сливалось для непривычного к такой скорости глаза в неразличимые бесцветные пятна и сталкивалось, высекая яркие искры.

Мастера. Нэделас остро, отчаянно завидовал. Ему не добиться подобного, даже имей он в запасе целую вечность, и с отрешенным спокойствием ждал, когда пройдут отведенные сутки и Лейс заклинанием сотрет все. И воину не будет так щемяще тоскливо.

Я не дралась вслепую, как могло показаться, и пусть Нэд сотрет с лица это глупое выражение обиженной зависти. Как воин он гораздо искусней меня и, если выживу, обязательно скажу ему об этом. И ррух меня дернул повестись на их презрительный тон и согласиться на самоубийственную драку. Не знаю, сколько лет моему противнику, но пару тысячелетий из них он явно провел вышибалой с эльфийских сходок. Опыт махания клинками у него имеется.

Черный властелин оказался хитрым старикашкой, я его недооценивала. Создать такой меч! Защищает своего хозяина от любых атак. Волшебный клинок словно вкладывал в меня прирожденное умение драться, я не задумывалась, просто действовала, слушаясь своего чутья. Применяла такие связки, про которые даже мой дядя не слышал. Его я кстати тоже недооценила. Вроде бы знала как облупленного, а то что он успел подложить свинью эльфам, так и не догадывалась. Хотя он везде успеет. Если победю… побежу… короче останусь относительно живой после этого побоища, спрошу, где он еще успел напакостить, чтоб не появляться в тех местах.

Меч дал мне второе магическое зрение и сейчас солнечный свет и повязка перестали быть помехой. Я наконец смогла разглядеть Элинор. Лес был красив, невероятно, я это признаю. Правда, не скажу вслух и даже мысленно повторить не смогу, но этого не отнимешь.

Остроухие следили за нашей маленькой потасовкой напряженно и чем больше проходило времени, тем удивленнее они становились. Я молнией носилась по поляне, отбивая выпады и поругиваясь. Дыхания еле хватало. Меч в ладони наливался звенящей радостной силой и становился все теплее, а мои движения изощренней.

Ррух, я и не думала, что смогу так изогнуться. Очевидно, эльф тоже, потому что один клинок я у него выбила, и он с жалобным звоном улетел куда-то в сторону зрителей. Интересно, хоть ранил кого-нибудь? Я обернулась. Остроухие успели отскочить. У, жалко. Могли бы и сделать мне приятное…

– Что здесь происходит? – сбоку раздался знакомый голос и между нами встал разъяренный Сэлн. Вырвал последний меч из рук растерянного сероволосого и отшвырнул в пару ко второму. Естественно орал он при этом по-эльфийски. Не представляла, что Сэлн умеет так потрясающе выражаться. На певучем языке цветов оказывается можно здорово завернуть.

– Я думал, что соблюдение обещаний, является для нашего народа делом чести. Я ошибался. Она рисковала жизнью, придя сюда. Ей сложно находиться в нашем лесу, но она согласилась вытерпеть все, потому что без нее не останется никакой возможности использовать меч. Если есть повод вызвать ее на поединок, то я буду драться вместо нее. Мое слово Талассэ. Сэлна из клана Танцующих с огнем.

Лихо. Даже не ожидала от него, как похоже, и остальные. Значит, теперь я могу ходить по Элинору, отвешивать пинки перворожденным, крушить их дома, ломать все, что под руку попадется, а отвечать за это будет Сэлн. Я постаралась скрыть ехидную ухмылку.

– Ты хоть понимаешь…

– Я сказал свое слово, – он зашел мне за спину и развязал повязку, я не успела его остановить. Магическое зрение исчезло сразу же, как только вглубь зрачков хлынул пугающий слепящий свет. Я взвыла от боли и ткнулась в его плечо.

– Ты что сдурел?! Ярко же!

– Извини. И я прошу прощения за недостойное поведение моего народа.

– Да ничего. Неплохо размялись. Слабовато только.

Пара перворожденных нецензурно высказала, что они обо всем этом думают. Меня так и подмывало ответить на их наречии и посмотреть, что выйдет. На прощание наверно так и сделаю. Забавно будет. А то пользуются тем, что люди их не понимают и поэтому верят, что эльфы говорят только о возвышенном.

– Вы меня поняли?

– Да, я поняла тебя, – ее голос звучал необычно. Хрупкая как хрусталь, сокрытая грусть и невесомая печальная улыбка. Наверно, она поняла что-то еще кроме того, что я остаюсь жить. – Все причины к вызову лиссы на бой с этого момента теряют силу. Мое слово, свэрре Лиары, властительницы Элинора.

– Благодарю, Лиара, – я ощутила, как шевельнулось его плечо. Эльф склонил голову.

– Не стоит благодарности, Сэлн.

– Ты хоть понимаешь, против кого тебя выставили? Властительница решила уладить все проблемы одним ударом. И оскорбление Клану смыть кровью, и не отпускать тебя живой из Элинора, что считает ниже своего достоинства.

– Угу, ты знал и все-таки притащил меня сюда? – после выматывающего боя у меня не осталось сил даже нормально возмутиться, не то что ему врезать.

– Извини, – кажется, он покаянно опустил уши.

Порванные от немыслимых движений связки, растянутые мышцы, дикая усталость. Я полулежала, опираясь о дерево, рядом бежал кристально прозрачный ручей, и я с ленивой беззаботностью стряхивала с себя его брызги. Пели птицы, надрываясь так, как никогда не делают в человечьих лесах, но выходило приятно. Расслабиться бы… Ррухово солнце отражалось от воды, пробивалось сквозь мои неплотно сомкнутые веки, опаляло ресницы. Мне хотелось зажмуриться и уткнуться в колени, но как можно незаметнее морщась, я продолжала смотреть на Сэлна.

Он сам привел меня сюда. Приволок на руках, когда тело наконец прочувствовало, какому издевательству подверглось. И сейчас у меня нет сил даже держать глаза открытыми. Больно. Слепящая непрерывная обжигающая вспышка.

"Свет" это самое страшное ругательство в мире.

– Сэлн, знаешь… – я долго молчала, уже раскаиваясь, что начала.

– Что?

– В твоем Элиноре… Не так уж он и страшно смотрится, – он польщено ухмыльнулся на мои слова. Для меня это действительно сильный комплимент, – но почему здесь столько этого идиотского солнца??

– Магия древних властителей. Обычно всем расам нравится. Ну кроме твоей, разумеется.

– Если ты насмехаешься, я сломаю тебе что-нибудь попозже. Когда отдохну.

Опять молчание, нарушаемое только плеском ручья.

– У тебя слезы текут.

Я не выдержала и наконец зажмурилась. Не очень помогло, но не так больно хотя бы. Чужие чуткие пальцы стирали влагу с моих щек. Я не отстранилась, слишком устала.

– А тот эльф, он сильный воин?

– За две с половиной тысячи лет ни одного поражения. Владеет редким искусством боя и поэтому входит в Совет.

– Я у него один клинок вышибла.

Сэлн очень близко усмехнулся.

– Какой удар по его самолюбию, – осторожно убрал руки, словно только что осознав, что делает. – Завтра на грани сумерек и рассвета решится все. Если ты посчитаешь ритуал опасным… да, он опасен. Лучше не рискуй, ты совершила достаточно.

– Ну уж нет, должничок, – я оскорбилась. Лишиться бесплатного слуги на веки вечные? – Я участвую.

Сэлн где-то потерял завязку для волос и теперь они мягкой волной струились ниже лопаток. Темные как ночь, непроницаемо черные как привычная мне Тьма. Я не выдержала и уткнулась ему в плечо, прямо в густые шелковистые пряди, укрываясь от солнца. И глубоко вздохнула. Мне стало лучше.

– Эй, где-нибудь в ваших зарослях есть еда? – кто-то тормошил его за плечо и Сэлн недовольно распахнул глаза. Кай, кто же еще. Пришлось сидеть с ней всю ночь и сторожить ее сон, чтобы ни одна сво… никто не потревожил. После боя с Ликхаром, мастером танца со стихиями, на ней живого места не оставалось. Утром хотя бы стояла на ногах уже без помощи Сэлна, что к его удивлению, порадовало и немного успокоило.

Она сонно зевнула, поправив повязку от солнца на глазах, неизвестно откуда оторванный кусок ткани. Эльф пригляделся с ужасом. Непонятно когда и как, Кайенн сумела содрать с него любимый, расшитый рунами Клана пояс.

– Ну? Пошли завтракать, а то я съем тебя! – Она потормошила Сэлна, задумавшегося над способом возвращения обожаемой части одежды.

– Хорошо. Пойдем в… на вашем языке это что-то вроде таверны. Мы делим кухонные обязанности между собой и готовим, соблюдая очередность. Ты удивлена?

Кай ошеломленно хмыкнула.

– А перворожденные выкидывают помои с таким же одухотворенным лицом?

Сэлн предпочел этого не услышать, одну руку, поколебавшись, положил ей на плечо и повел краткими тропами. Кайенн шла не спотыкаясь и вертела головой, будто повязка не мешала ей видеть. Хотя и дралась она вчера полностью вслепую… По сравнению с таким боем не запинаться о каждый корень уже не кажется невыполнимым.

Она сразу уверенно нахватала себе еды с расставленных на траве подносов. На вопрос, как узнала, что там стоит, выкрутилась, что по нюху. Но Сэлн почему-то ей не поверил. Особенно когда она аккуратно разложила набранное вокруг себя и начала есть, ни разу не промахиваясь мимо блюда.

– Ты ведь видишь? – подозрительно спросил он.

– Да с чего ты взял?? Ой, смотри, вон наши идут, – на обиженно сопящего эльфа она вскоре перестала обращать внимание.

Лейс, безуспешно выдирая руку из цепких пальчиков воительницы, злорадно пытался на что-то намекнуть, глубокомысленно спрашивая, ну и как вам ночевалось вдвоем.

– Даже вспомнить нечего, – сокрушенно вздохнула Кай, до самого утра спавшая без задних ног, и после этого замолчали все.

Сэлн сдался на уговоры и провел их по Элинору, по всем его тайным и скрытым уголкам. Он сам часто поражался, что после долгих лет способен натолкнуться на что-то новое. Серебристые водопады, ярчайшие пугливые цветы, лужайки, где круглый год сливаются в безумном танце белоснежные бабочки и мелодично поют крошечные фейри. Показал даже сплетения пространства с сильнейшей временной магией, слишком об этом упрашивал Лейс. Там неизменно царит осень и сохраняется вечная весна. Эльфы не питают нежных чувств только к холодам и снегу, для остальных времен года у них всегда найдется место.

Нэд выглядел бледно, осунувшийся после бессонной ночи и иногда бросал в их сторону завистливые взгляды. Сэлн долго раздумывал, но так и не понял причины. И еще его занимала одна забавная мысль, которой он пока не давал развиться. Может, позже. Время ритуала приближалось. Спасение его народа, и если не повезет, последняя ночь для него.

Подходящее время для ритуала. Я почувствовала себя почти в своей тарелке, не смотря на то, что вокруг полно остроухих. Полная луна обостряла тени, усиливала и расчеркивала, делая отчетливее окружающий мир. Чуть-чуть изменяла, выделяя совсем не те черты, к которым привыкли. Древний Лес вокруг выглядел уже не таким Светлым, сосредоточенные эльфы смотрелись зловеще.

Тьма и ночь. И нет ничего лучше. Они не обманывают, скрадывая подробности в полумраке, просто оставляют больше простора для воображения.

Глаза перестали болеть, и я вернула пояс заметно обрадованному этим Сэлну. Он пришел без верхней одежды, босиком, в одних просторных эльфийских шароварах, белое пятно, видное даже издалека. Я с любопытством рассматривала татуировки, покрывающие его торс. Рыжий огонь на предплечьях, изящный цветок на спине, странная руна слева над сердцем.

Мы молчали, я от волнения заикалась, Сэлн же не знал, что сказать. Просто долго стояли рядом. Он смотрел на меня, а я пялилась на его роспись по телу.

Луна неторопливо скользила по небосклону, набирая силу.

Для людей ритуал был закрыт. Не пустили бы и меня, но я дала подержать им меч, а потом отошла на пару шагов… Дальше, как обычно, вопль и незабываемый аромат паленой кожи.

Властительница Лиара сжала губы в тонкую жесткую линию, когда я приблизилась к кругу Призыва. От обломков зачарованных скал, перенесенных сюда из легендарных Рианийских чертогов, которые погубила самонадеянность первых остроухих, шло безмятежное, запасенное за день тепло. Меня оно не успокаивало, только мешало. Ощущала себя так, будто в желудок камней напихали. Неуютно и страшно, как тогда девять десятилетий назад, когда я вернулась и не обнаружила родителей. Вроде бы еще ничего не ясно, но все внутренности уже скручивает от ощущения близкой потери. Я сглотнула.

Тьма укажи мне путь. Темные боги, я передумала насчет подношений.

Властительница плавно воздела к луне хрупкие руки, будто хотела притронуться. Ее голос разносился в темноте звоном битого хрусталя. Я не слушала. Сердце с силой ломало грудную клетку и от страха сводило скулы. Проще всего развернуться, но еще легче дойти до конца.

Сэлн шагнул за грань и вокруг него расцвели вырвавшиеся из ниоткуда языки пламени. Он оглянулся, окидывая меня всю одним коротким последним взглядом. Черные волосы трепетали, но и не думали сгорать в диком яростном огне. Плясали ожившие сполохи татуировки на предплечьях.

Я судорожно сжала меч. Не подведи меня. Кто-то должен вырваться отсюда, и мы не позволим.

"Не волнуйся, хозяйка, – прошептал в ответ порыв ветра, – не выпущу".

Плавящийся уголек амулета на шее и тепло рукояти в ладонях. Я шагнула вслед за ним, даже и не опасаясь, что могу обжечься. С ревом бушевал костер, взметая вверх снопы алых искр, и луна отсюда из самого пламени казалась красной и раскаленной. Я ухмыльнулась, встретившись глазами с Сэлном.

Что может быть лучше ночи для последнего танца? Шелестя сжигал сам себя огонь под мелодичные осколки чужого голоса. И Тьма присоединилась, оттеняя собой пылающие взрывы пожара.

Что-то навечно закрывалось сегодня в гудящем от напряжения воздухе, крепко срасталось невидимой нитью, прочной как паутина Ларагры. Мы танцевали. Тьма и живой огонь. Ночь и рассвет, что всегда приходит ей на смену.

Серым серебром растекался сумеречный меч, не выдерживая напора магии. Плавился, но не выпускал рвущуюся из круга силу. Я почти кожей чуяла, как обеты древней клятвы обращались в пепел, рассыпаясь прахом на ветру от моих прикосновений.

Слова не нужны, когда можно танцевать.

Огонь погас внезапно, как и возник. Свершилось. Тьма ускользнула за ним следом, и в круге остались только мы. Немного растерянные и оглушенные кипевшей здесь через край магией. Сэлн рассматривал свои руки, потом перевел недоверчивый взгляд на остальные части тела. Еще не верил, что подействовало. Потом поднял глаза на меня и в них блеснул отсвет бушевавшего пару мгновений назад пламени.

Почему-то у меня мелькнула мысль, что он меня сейчас прикончит, чтобы не исполнять клятву. Я попятилась.

Он сделал шаг вперед, еще один, запустил руку мне в волосы, притягивая, и я обнаружила себя целующейся с эльфом.

Увлеченно целующейся.