Текст книги "Годуновы. Исчезнувший род"

Автор книги: Екатерина Левкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Исследования захоронения

Московский Кремль – многовековой центр размещения двух основных ветвей власти средневековой Руси: светской и духовной. Чаще всего в письменных источниках мы можем найти публичную сторону жизни знатных людей, живших в то время. О семейной же жизни сказано очень мало. И личные пристрастия и увлечения великих людей этой эпохи, их отношения с близкими людьми для нас остаются покрытыми тайной. Поэтому мы так немного знаем о женской половине царского двора, о судьбах великих княгинь и цариц, до конца XVII века проводивших все время в тени своих мужей, в пространстве, ограниченном теремом и храмом, за исключением, пожалуй, выездов на богомолье.

Но в настоящее время появляется все больше возможностей узнать подробности жизни женской половины государева двора, проследить судьбу русских великих княгинь и цариц. Особенно много новых сведений получено при изучении находящихся в музее-заповеднике «Московский Кремль» захоронений, перенесенных сюда из бывшего Вознесенского монастыря, существовавшего на территории московской крепости с начала XV века. В 1407 году великая княгиня Евдокия Дмитриевна, вдова великого князя Дмитрия Донского, заложила возле Фроловских (ныне Спасских) ворот Кремля церковь Вознесения, ставшую усыпальницей великих и удельных княгинь.

Судьба усыпальницы довольно трагична. После трехсот лет существования некрополь перестал действовать, поскольку столица была перенесена в Петербург. Но усыпальница в церкви Вознесения сохранялась до 1929 года, до момента, когда Вознесенский монастырь был разорен. Исторические захоронения были сначала перенесены в Архангельский собор Кремля, а затем в подземную палату рядом с ним. Тогда же впервые были вскрыты некоторые саркофаги.

С наибольшим размахом работы по изучению захоронений стали вестись в начале XXI века. С использованием современных технологий удается узнать много нового о женщинах, оставивших заметный след в отечественной истории, но чьи судьбы, однако, практически не отражены в письменных источниках.

В частности, исследования захоронения государыни Ирины Годуновой открыли новые подробности из жизни этой великой женщины.

Тело Ирины Федоровны покоится в белокаменном монолитном саркофаге, имеющем антропоморфную форму – полукруглое оголовье и плечики. Никакой эпитафии на крышке гроба нет, и в этом, вероятно, проявился акт «смирения и уничижения, свойственный монашеству».

Сохранившиеся детали погребального инвентаря из саркофага и фрагменты черной шерстяной схимы имеют отношение к монашескому облачению. Головной убор царицы украшен нашитым широким равноконечным крестом из тесьмы, который хорошо сохранился. Также в саркофаге находились осколки стеклянного сосуда, оставшиеся там после того, как сам сосуд вынули из гроба в 1929 году.

Во время вскрытия захоронения Ирины Годуновой, проведенном в 2001 году, был изучен скелет царицы. Его состояние оказалось удовлетворительным. Ученые НИИ и Музей антропологии МГУ и Бюро судебно-медицинской экспертизы Москвы выяснили, что заболевание, которым страдала Ирина, вероятно наследственное, привело к значительной патологии костных тканей, что, скорее всего, сказалось на работе опорно-двигательного аппарата этой еще так и не дожившей до старости женщины. В конце жизни она, возможно, испытывала трудности при ходьбе. Усугублению хода болезни способствовали и суровые условия жизни в монастыре – аскетизм монашеского бытия, холод каменных палат. Немаловероятно, что именно патология в области таза повлияла на способность Годуновой вынашивать детей.

Следующим выдающимся шагом в исследовании захоронения Ирины Годуновой стало восстановление ее внешнего облика по черепу. Оно было выполнено московским экспертом-криминалистом С. А. Никитиным. При взгляде на получившийся портрет видно, что у Ирины Федоровны были красивое лицо: большие глаза, правильные черты.

Также ученые провели рентгено-флюоресцентный анализ кусочка мозга царицы, обнаруженного в ее черепе при подготовке к реконструкции портрета. Стараниями кандидата химических наук E. И. Александровской удалось установить, что Годунова, скорее всего, длительно лечилась ртутными, свинцовыми и другими мазями. На это указывает повышенное содержание в мозге царицы некоторых металлов (железа, меди, свинца) и минералов (ртути, мышьяка). Этот вывод подтверждает также и рентгено-флюоресцентный анализ костной ткани останков царицы.

Благодаря неоценимым результатам этих исследований мы смогли увидеть лицо женщины, имя которой всем известно еще из школьных учебников, и понять хотя бы некоторые стороны ее недолгой и непростой жизни, прошедшей в средневековой России рубежа XVI–XVII веков.

Новодевичий монастырь

Основал Московский Новодевичий монастырь в 1524 году великий князь московский Василий III Иванович, в память присоединения Смоленска (1514), более века находившегося под властью Литвы. Присоединение этого города в свое время стало событием, завершившим формирование единого и независимого Московского государства. Василий III, сын принцессы царской крови Софии Палеолог, снискавший славу последнего собирателя Русских земель, считал себя не просто родственником, но после падения Константинополя в 1453 году и наследником византийских императоров, то есть защитником и хранителем православия, как пред лицом крепнущей Османской империи, так и пред идущим с Запада католичеством.

Василием III овладела идея преемства двух царств: Византии и Руси. Идея эта проявилась в посвящении главного соборного храма Новодевичьего монастыря Смоленской иконе Божией Матери Одигитрии, ведь именно этот образ Богоматери, написанный апостолом Лукой, являлся одной из главных святынь Константинополя и священным оплотом Византийской империи. Исследователи считают, что личная семейная драма Василия III также повлияла на решение основать Новодевичий монастырь. Как известно, бездетность послужила причиной его развода с великой княжной Соломонией Сабуровой после двадцати лет брака, и как раз в 1524 г. Василий III наконец добился разрешения на вторую свадьбу.

Как только не именовался монастырь в царских и патриарших грамотах и летописях XVI–XVII вв. – и Дом Пречистой Богородицы, и Великая обитель Пречистой Богородицы Одигитрии, и Новый Девичий монастырь. Эта духовная обитель сразу получила высокий статус Царского богомолья, а вместе с ним и соответствующие льготы, огромные земельные вотчины, щедрые денежные вклады и приписных крестьян. В 1525 году сюда из Благовещенского собора Кремля был торжественно перенесен чудотворный образ Богоматери Одигитрии Смоленской. И с тех самых пор на протяжении 400 лет совершался ежегодный Крестный ход из Кремля в Новодевичий монастырь. В этом важном священном событии всегда участвовали русские правители и московское духовенство (до 1917 г.), а само шествие, являвшееся одним из любимейших столичными жителями праздников, всегда сопровождали широкие народные гуляния на Девичьем поле.

По повелению Василия III первой игуменией Новодевичьего монастыря стала известная среди современников подвижница, старица суздальского Покровского монастыря, прп. Елена «благоговейная и благочинная схимонахиня», «всеизрядная учительница девственного чина и вождь ко спасению известный». Вместе с Еленой из Суздаля прибыли 18 монахинь. Так в Новодевичей обители было положено начало монашеской жизни на основах строгого общежития. После игумении Елены остался уникальный документ, «Духовная грамота с наставлением о монастырском уставе», которая ныне являет собой единственный известный рукописный Устав женского монастыря первой половины XVI века.

С второй половины XVI и до кон. XVII века история Новодевичьей обители очень тесно связана с судьбами знаменитых царских династий. В стенах монастыря принимали постриг как представительницы царского семейства, так и знатных боярских родов. В 1549 г. Иван Грозный крестил, а через год похоронил в обители своего первого ребенка, младенца Анну. Здесь в 1564 году была пострижена княгиня Иулиания Дмитриевна Палецкая (в инокинях Александра), вдова великого князя Юрия Васильевича, младшего брата царя Ивана, а в 1582 году – Елена Ивановна Шереметева (в инокинях Леонида), вдова царевича Ивана, его убитого сына.

В 1598 году после кончины царя Федора Ивановича, в Новодевичий монастырь из Кремля переселилась овдовевшая царица Ирина Федоровна Годунова (в инокинях Александра). Здесь же с января по апрель 1598 года находился ее брат Борис Годунов, когда народ трижды приходил к нему с молением и просьбой взойти на российский престол. В этом же году в Смоленском соборе Борис был наречен государем. Стараниями Годунова был полностью обновлен Смоленский собор: сооружен новый иконостас, обновлены росписи, написаны несколько икон праздничного, деисусного, пророческого и праотеческого рядов. Эти иконы сохранились до нынешнего времени. Для вдовствующей царицы-инокини Борис Годунов возвел широкие палаты, которые получили название Ирининских, с домовой церковью Рождества Предтечи, сейчас именуемой Амвросиевской, а саму обители опоясал мощными каменными стенами с башнями, превратив тем самым монастырь в сильную крепость-заставу на западных подступах к столице.

В Смутное время Новодевичья обитель была довольно сильно разорена. Во время осады столицы в 1610–1612 годах стены монастыря повидали и поляков, и немцев, и стрелецкие отряды, и шайки разбойников. 21 августа 1612 года на Девичьем поле произошло решающее сражение, где русское ополчение встретилось с поляками. Именно отсюда Дмитрий Пожарский повел потом к Кремлю победоносные русские дружины. В это время для царственных особ обитель по-прежнему была убежищем. В 1610–1611 годах в его стенах пребывала дочь Бориса Годунова, царевна Ксения Годунова (в монашестве Ольга), постриженная по повелению Лжедмитрия. Вместе с ней в обители находилась ливонская царица Мария (в инокинях Марфа), дочь князя Владимира Старицкого, двоюродного брата Грозного, которую привезли из Риги еще в начале 80-х годов XVI века и считали ближайшей престолонаследницей. В 1615 году в стенах монастыря поселилась царица Мария Петровна Буйносова-Ростовская (в монашестве Елена), вдова свергнутого в 1610 году с престола царя Василия IV Шуйского.

Усердием первых представителей династии Романовых – царей Михаила, Алексия и Феодора – в середине XVII века монастырь был полностью восстановлен, наделен вотчинами и абсолютно освобожден от податей в казну. Патриарх Никон, когда в 1656 году показывал обитель антиохийскому патриарху, заметил, что во всей России не найдется монастыря богаче, чем этот. Периодом наибольшего расцвета стали для Новодевичьей обители годы правления царевны Софьи Алексеевны (1682–1689). Именно при Софье сложился уникальный, не похожий ни на какой другой архитектурный ансамбль, который и по сию пору изумляет гармонией пропорций, восхищает разнообразием форм и изысканностью убранства.

По повелению царевны стены обители были значительно укреплены, расширены и украшены зубцами, а двенадцать сторожевых башен увенчались изящными декоративными навершиями в виде корон. Четыре угловые башни были круглыми: Напрудная, Никольская, Чеботарная, Сетуньская, а остальные восемь – четырехугольными: Лопухинская, Царицынская, Иоасафовская, Швальная, Покровская, Предтеченская, Затрапезная и Саввинская.

Над северными и южными вратами выросли церкви Преображения Господня и Покрова Божией Матери с прилегающими к ним парадными постройками дворцового типа. Эти двух– и трехэтажные постройки предназначались для царевен Екатерины и Марии. Вдоль северной стены были построены просторные каменные кельи для монахинь-«крылошанок», которые получили название Певческого корпуса. Пятиярусный иконостас Смоленского собора был украшен роскошной сквозной резьбой с позолотой. Эта потрясающая резьба была выполнена мастерами Оружейной палаты.

Наряду с надвратными храмами была сооружена обширная трапезная палата с Успенской церковью (1685–1687), на ее втором этаже располагался небольшой храм Сошествия Святого Духа. В последний год правления Софьи была построена семидесятидвухметровая колокольня. Она стала главной композиционной вертикалью архитектурного ансамбля монастыря. В основании колокольни находилась Иоасафовская церковь, которая соединялась с покоями царевны Евдокии Алексеевны, на втором этаже располагался придел святого апостола Иоанна Богослова, на третьем и пятом ярусах – звонницы.

После семилетнего регентства и произошедшего в 1698 году стрелецкого бунта царевна Софья была заключена в Новодевичью обитель, превратившись из ктитора в узницу. Впрочем, и в стенах обители она казалась своему венценосному брату опасной, и вскоре Софью обвинили в организации нового заговора. После этого в монастырь попали еще две ее сестры: царевны Евдокия и Екатерина. Сама же Софья по приказу Петра была пострижена в монашество с именем Сусанна. Ее поместили в стрелецкую караульню у Напрудной башни под строгий надзор. Вместе с Софьей в опалу попала и ее любимая обитель. В 1704 году царевна скончалась, а за год до этого она приняла постриг в схиму со своим прежним именем София. После ее обитель еще около двадцати пяти лет стояла закрытой под охраной солдат-преображенцев.

В 1727 году в монастыре поселилась царица-инокиня Елена, в миру – Евдокия Федоровна Лопухина, первая жена Петра I, которую по его повелению постригли еще в 1699 году и содержали сначала в Суздальском Покровском монастыре, а с 1725 года – в Шлиссельбургской крепости. Лопухина тихо преставилась в 1731 году и была похоронена в южном нефе Смоленского собора. Здесь же расположены гробницы опальных царевен Софии, Евдокии и Екатерины.

В 1812 году Новодевичью обитель в течение месяца занимали французские войска. Монастырь каким-то чудом уберегся от разорения. В его стенах каждый день совершалась литургия. Когда французы стали отступать, они захотели подорвать Смоленский собор и Успенскую церковь и заложили под них огромное количество пороховых бочек. К счастью, монахиням удалось предотвратить взрыв. Монахиня-казначея Сарра разбудила сестер и служителей, и вместе они потушили уже занимавшийся пожар, и запаленные неприятелем фитили погасли.

В результате екатерининских реформ в XVIII века Новодевичий монастырь стал первоклассным штатным монастырем. У него отобрали все вотчины и назначили денежное и хлебное жалованье. В XIX– начале XX века число монахинь достигало трехсот человек. Инокини трудились в церкви, просфорной, хлебной, трапезной, живописной и рукодельной мастерских, ухаживали за кладбищем. Своим трудом славились монастырские бело– и золотошвейки. За монастырскими стенами находились сады, огороды и небольшой скотный двор. В конце XIX – начале XX века были произведены реставрационные работы в Смоленском соборе, а за южной стеной обители началось обустройство Нового кладбища.

На территории монастыря действовали благотворительные заведения: Филатьевское училище для девочек-сирот, Елисаветинский приют для малолетних девочек-сирот и церковно-приходская школа. Также здесь находились больница и две богадельни для престарелых монахинь. В годы Первой мировой войны монастырь принимал участие в возведении и содержании лазарета при Покровской общине. Одни монахини служили сестрами милосердия, другие – шили белье для солдат и собирали посылки для фронта.

Октябрьская революция прервала многовековой уклад жизни древнего монастыря. В 1918–1919 годах декретами совет ской власти были закрыты благотворительные и учебные заведения, а банковские сбережения и земля были конфискованы. В монашеских кельях стали жить красноармейцы и рабочие. В 1922 году монастырь был упразднен. В его стенах открылся Музей эпохи царевны Софьи и стрелецких бунтов. Монахини держались вокруг Успенского храма, ставшего приходским. Они стали работать реставраторами, хранителями, уборщицами, дворниками, сторожами в музее. В 1929 году власти закрыли храм и отдали его под Гохран (Государственное хранилище музейных ценностей).

Последнюю настоятельницу, игумению Веру, и четверых клириков в 1922 году арестовали и осудили по обвинению в сопротивлении изъятию церковных ценностей. В 1938 году на полигоне Бутово был расстрелян клирик обители, священномученик Сергий Лебедев. Ныне он прославлен в лике святых новомучеников российских. В это же тяжкое время пострадали за веру во Христа пять сестер обители: преподобномученицы Матрона, Мария, Наталия, Ирина и Наталия.

В конце Великой Отечественной войны в стенах Новодевичьей обители возобновились богослужения и открылись Пастыр ско-богословские курсы. С 1964 года Успенский храм и Лопухинские палаты стали кафедральным собором и резиденцией митрополитов Крутицких и Коломенских, которые управляли Московской епархией. С 1977 г. и по настоящее время на кафедре находится Высокопреосвященнейший митрополит Ювеналий. С января 2011 года комплекс зданий Новодевичьего монастыря передан в безвозмездное и бессрочное пользование Московской епархии РПЦ.

Осенью 1994 года в Новодевичьем монастыре наконец возобновилась монашеская жизнь. Первой настоятельницей стала игумения Серафима, в прошлом она была видным ученым-химиком. При ней и ее стараниями были отреставрированы Амвросиевская и Успенская церкви, а также сестринский корпус. 10 августа 1995 г., впервые после семидесятилетнего перерыва, Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II совершил литургию в Смоленском соборе. С того времени летом здесь проводятся воскресные и праздничные богослужения. Сейчас в монастыре подвизается тридцать сестер во главе с игуменией Маргаритой. Сестры каждый день участвуют в богослужении, выпекают просфоры и хлеб, проводят экскурсии по монастырю, обслуживают церковь, трапезную, архиерейскую резиденцию, епархиальное управление, несут послушания на загородных подворьях. В обители старательно возрождаются традиционные ремесла, работают иконописные и швейные мастерские.

В 2004 году архитектурный ансамбль Новодевичьего монастыря был включен в список памятников Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.

Ознакомившись с историей возникновения Новодевичьей обители, проследив основные вехи его существования, можно смело утверждать, что этот монастырь – выдающийся памятник архитектуры XVI–XVII веков. Его историко-культурное значение невозможно переоценить. Это один из старейших и красивейших монастырей России. Всякий ступающий на его земли человек стремится найти здесь исцеление, успокоение или же ответы на самые важные вопросы из истории России и по сей день тревожащие умы современников.

Борис Федорович Годунов. Восшествие на престол

Династия Рюриковичей, правившая Россией почти 736 лет, закончилась 7 января 1598 года со смертью царя Федора Ивановича. Страна оказалась в растерянности: подобное в истории Руси случилось впервые. Ирина Годунова, вдова Федора, удалилась в монастырь, хотя тысячи людей умоляли ее остаться на троне и не бросать их в неведении и страхе перед будущим. Так государство осталось без главы, а столица – в тревоге и волнении.

Народ в прямом смысле слова почувствовал себя осиротевшим. Ведь в ментальности русского человека тогда было заложено, что царь – Бог на земле, защитник, отец, а не просто руководитель государства. Цари на Руси правили подолгу: Иван III правил страной тридцать три года, Василий III – двадцать восемь лет, Иван IV Грозный – пятьдесят один год… Что бы ни происходило, какие бы беды и невзгоды ни обрушивались на страну, людям было важно знать, что царь-батюшка по-прежнему с ними – уж он-то всегда заступится и защитит своих детей. Даже лютого Ивана Грозного народ страшился, но самоотверженно любил, как любят дети своих строгих родителей.

Живущим в настоящее время людям весьма трудно осознать, что творилось в умах и душах тогдашних россиян. По всей стране различные ведуны и блаженные стали предсказывать неминуемый конец света, наблюдать всякие знамения, которые, вне всякого сомнения, приведут к мировой катастрофе. Поэтому и кинулись люди к Ирине, понимая, что это их последняя надежда. Именно последняя, ведь бездетная царица никак не могла продолжить династию. Но с уходом Ирины надежда исчезла совсем.

И тогда россияне осознали: быть новой династии. Быть новому царю, который утешит людей в их сиротстве. И этот царь появился – Борис Годунов. Правда, никакого утешения и никакой радости это не принесло. К сожалению, все вышло иначе, и итогом стала одна из самых трагичных страниц в отечественной истории – Смутное время.

Борису Годунову историки много раз давали и положительную, и отрицательную оценку, но в одном мнении они сходились. Человек он был умный, расчетливый, деятельный, грамотный, хороший оратор. Он много сделал для страны и мог бы сделать еще больше. Он был прекрасным кандидатом в основатели новой династии русских царей. Но Борис остался в памяти народа в совсем другом образе. Современники говорили о нем: «Короновался как лисица, правил как лев – и умер как собака!»

И как юному, неопытному Михаилу Романову удалось сохранить трон и положить начало новой царской династии, так зрелому, знающему науку управления государством и науку выживания среди бояр Борису Годунову этого сделать не удалось. Почему же его судьба, равно как и судьба его жены и детей, была так трагична?

Борис Федорович Годунов родился около 1551 года. В 1567 году юноша начал службу стряпчим при дворе Грозного. Уже в 1570 году он упоминается в Серпуховском походе как один из оруженосцев царя. В 1571 году Борис был дружкой на свадьбе царя с Марфой Васильевной Собакиной. Около 1571 года Борис женился на дочери царского любимца опричника Малюты Скуратова-Бельского, Марье Гри горьевне, и тем самым заметно упрочил свое положение при дворе. С 1576 по 1579 год Борис занимал должность кравчего. В 1580 году, когда Грозный выбрал сестру Бориса Ирину Годунову в супруги царевичу Федору, Борис был пожалован в бояре. В 1581 году государь в порыве гнева убил своего старшего сына Ивана, благодаря чему Федор сделался единственным наследником престола. По некоторым данным, Борис Году-нов присутствовал при этом трагическом событии и даже пытался встать на защиту несчастного царевича, но был ранен разбушевавшимся Грозным. После осознания царем того, что он натворил, отношение его к Годунову изменилось, ибо тот пытался оградить любимого сына от свирепого отца. Благодаря своему уму Борис не только сохранил свое положение, но и приобрел доверие Грозного, который, умирая, назначил его одним из опекунов царевича Федора, который, хоть ему и предстояло вступать на престол в 27 лет, по способностям был сущий младенец. Кроме Годунова опекунами Федора, или членами Верховной думы, которая должна была помогать царевичу в управлении государством, были: Никита Романович Юрьев, родной дядя Федора по матери, князь Иван Федорович Мстиславский, князь Иван Петрович Шуйский, прославившийся обороной Пскова от Батория, и Богдан Яковлевич Бельский. Известно, что последнему Иван поручил в опеку своего младшего сына, Дмитрия, родившегося от его пятой венчанной жены, Марии Нагой. Начало царствования Федора ознаменовалось смутой в пользу царевича Дмитрия, последствием которой была ссылка его с матерью и ее родственниками в Углич – удел, назначенный Дмитрию отцом. Бельский, которого считали негласным виновником этой смуты, был удален в Нижний Новгород.

Во время царского венчания 31 мая 1584 года Борис Годунов, будучи шурином нового царя, был осыпан милостями: он получил знатный чин конюшего, звание ближнего великого боярина и наместника царств Казанского и Астраханского. Помимо этого Годунову были пожалованы земли близ реки Ваги, луга, расположенные на берегах реки Москвы, а также разные казенные сборы. Поначалу положение Бориса среди советников Федора ослаблялось влиянием на дела боярина Никиты Романовича, но вскоре Никита Романович тяжело заболел и скоропостижно скончался. Его смерть дала Борису возможность выдвинуться на первый план. Царь Федор искренне и беззаветно любил свою жену, Ирину Годунову, а Борис, будучи ее братом, имел на нее неограниченное влияние. То есть он становился для царя ценным советчиком и делался фактическим руководителем государства. Однако властолюбивые идеи Бориса не встретили поддержки со стороны тех, кто признавал за собой большие права стоять у кормила правления в силу знатности происхождения. Князья Иван Федорович Мстиславский, Воротынские, Шуйские, боярские роды Головиных, Колычевых составили враждебную Борису оппозицию. Против Бориса был настроен также митрополит Дионисий, который, впрочем, старался примирить Годунова с его противниками и считал своим долгом докладывать царю о притесняемых и гонимых Борисом людях. Чтобы нивелировать могущество Годунова, враждебная ему партия, имея в своих рядах многих московских купцов, собралась подать царю челобитную о его разводе с бесплодной Ириной и вступлении в новый брак «царского ради чадородия». Но Борис, используя силу своего влияния на царя и силу любви Федора к Ирине и, конечно, благодаря своей ловкости, поборол своих противников, и дело завершилось пострижением князя Мстиславского, ссылкой Шуйских, в том числе Ивана Петровича, свержением митрополита Дионисия и опалой их сторонников. На место Дионисия в митрополиты был посвящен ростовский архиепископ Иов, довольно преданный Борису человек. Таким образом, у Бориса больше не было соперников: он достиг такой власти, какой не было ни у кого из подданных. Все, что предпринимало московское правительство, осуществлялось по воле Годунова: он принимал иностранных послов, переписывался с иностранными государями – австрийским императором, английской королевой, крымским ханом обменивался с ними дарами. Теперь Борис был уже не просто фаворит и временщик, а властитель в стране. Он с рвением устремился к великой цели: делами во имя общественной пользы он хотел оправдать доверие Федора, заслужить любовь народа и признательность отечества. Можно сказать, что Годунов стал фактическим правителем. Он завладел государственным рулем, повелевал именем царя, но действовал по своему усмотрению. Именем царя сменились неугодные воеводы, увеличилось жалованье чиновникам. Следовало восстановить честь оружия и спокойствие отечества.

Первым делом Годунов взялся за Казань. Он больше умом, нежели мечом, успокоил мятежных черемисов. Усмирив Казань, Борис вторично покорил Сибирь. Также продолжались отношения с Литвой и Англией, велись переговоры с Персией. Так, в течение первых лет царствования Федора – и фактического правления Годунова – проводилась внешняя политика. Скорее осторожно, чем смело, не без хитрости и не без успехов, с помощью угроз и обещаний. Внутри страны все было относительно спокойно. Была проведена перепись людей и пашенных земель, заселялись пустующие земли, возводились новые города. Ко времени правления Бориса при царе Федоре относят состоявшееся в 1589 году учреждение патриаршества, сравнявшее первосвятителя русской церкви со вселенскими восточными патриархами и давшее ему первенство перед киевским митрополитом. Еще одним важным событием отечественной истории стала отмена Борисом Юрьева дня, то есть права свободного перехода крестьян от одного владельца к другому. Указа о прикреплении не сохранилось, но он, судя по всему, должен был относиться к первым годам царствования Федора, как видно из царского указа 1597 года. Целью отмены Юрьева дня было обеспечить государственную службу помещиков и платеж повинностей, что как раз и требовало оседлости земледельческого класса. Прикрепление совершилось в интересах мелких служилых людей, которые при праве свободного перехода не могли выдерживать конкуренции с крупными светскими и духовными землевладельцами – те могли предложить крестьянам более выгодные условия. Однако не стоит считать Годунова основателем крепостного права. Оно было создано скорее жизнью, нежели законодательным актом.

В 1591 году произошло событие, сильно повлиявшее на судьбу всей Росси и на ее дальнейшую историю: 15 мая в Угличе при невыясненных обстоятельствах погиб царевич Дмитрий. Всех, кто был заподозрен в совершении этого преступления, жители Углича собственноручно перебили. Следствие, произведенное на месте особой, присланной из Москвы комиссией, выяснило, что, так как у царевича случались припадки, он, скорее всего, был не убит, а случайно зарезался во время игры с ножом. Народная молва же обвинила в убийстве Бориса Годунова. Виноват ли Борис в преждевременной смерти царевича и насколько он причастен к этому страшному преступлению, до сих пор не ясно. Но так или иначе, препятствия между Борисом Годуновым и царским троном больше не было, поскольку наследников царского рода не осталось. Поэтому, когда умер царь Федор Иванович, а овдовевшая Ирина постриглась в монахини, отказавшись от трона, народ обратился к Борису Годунову.

Узнав о пострижении Ирины, духовенство, чиновники и простые граждане потянулись в Кремль, где государственный дьяк и печатник Василий Щелкалов, напугав их возможными последствиями анархии, требовал, чтобы они целовали крест, присягая Боярской думе. Но люди не спешили слушать дьяка. Они кричали: «Не знаем ни князей, ни бояр; знаем только царицу: ей мы дали присягу и другой не дадим никому; она и в черницах мать России». Печатник посоветовался с вельможами, после вновь вышел к собравшимся и сказал, что Ирина более не занимается делами царства и что народ должен присягнуть боярам, если не хочет видеть государственного разрушения. Однако в ответ единодушно прозвучало: «И так да царствует брат ее!» Ни один человек не дерзнул ни возразить, ни промолчать, все восклицали: «Да здравствует отец наш, Борис Федорович! Он будет преемником матери нашей царицы!» Немедленно всей толпой направились в Новодевичий монастырь, где патриарх Иов, обращаясь к Ирине от имени Отечества, заклинал ее благословить брата на царство, которое она сама оставила из любви к Господу, и исполнить тем самым волю Божью и народную. Люди плакали, плакала и Ирина. Иов обратился к самому Борису: предлагал ему корону, называл его «свыше избранным для возобновления царского корня в России, естественным наследником трона после зятя и друга, обязанного всеми успехами своего владычества Борисовой мудрости». Годунов клялся, что никогда в жизни не мечтал о троне и никогда не дерзнет сменить на нем усопшего царя-ангела, его отца и благотворителя; говорил, что в России предостаточно бояр и князей куда знатнее и достойнее его; но из признательности к народной любви обещался вместе с русскими людьми пуще прежнего радеть о государстве. На эту заранее подготовленную речь патриарх ответствовал подобной, насыщенной историческими примерами; упрекал Годунова в излишней скромности и даже в неповиновении воле Божьей; доказывал, что Господь готовил Борису и его роду на веки веков державу Владимирова потомства.