Текст книги "Выбор. Путь обретения себя (СИ)"
Автор книги: Екатерина Гераскина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Не в этой жизни… – я рассмеялась отчаянно, зло, яростно.
Приподняла голову и, глядя в глаза насильнику, зашептала слова древнего ритуала, что въелись в мою память. Резерв был неполон. Но было плевать. Либо сейчас, либо уже никогда!
Мой голос понизился до инфернального шепота. Мужик, попытался заткнуть меня, ударяя в живот, но было все без толку. Он схватил меня за волосы, желая ударить головой и лишить сознания. Но с последними произнесенными словами отлетел в сторону, ударяясь с грохотом о камень и больше не шевелясь.
Я же почувствовала, что ритуал, наконец, сработала. Кровь в прямом смысле этого слова закипела в жилах. Я выгнулась, но вместо стона боли вырвался каркающий смех. Неужели, спустя три года я, наконец, смогу обрести свое наследие?
Еще одна волна магии вышла из меня и сотрясла весь дом. Что-то загрохотало, что-то обвалилось. Но мне было плевать. Сквозь агонизирующее сознание я вспоминала бабушкины наставления. «Представь, кем ты хочешь стать. Кем ты себя ощущаешь и если сможешь подчинить себе магического зверя, рожденного твоей магией, то он сольется с тобой! Выбери свою суть. Представь ее… представь, что ты и она единое целое. Пожелай от всего сердца. Кем ты ощущаешь себя? Кем хочешь быть?» Точно не вороном, как выбрала бабушка.
– Драконом… – прокаркала я и безумно улыбнулась. – ДРАКОНОМ! – заорала во всю мощь горящих легких. Только им. Смертоносным и опасным ящером. На меньшее я не соглашусь.
И меня снова выгнуло дугой до хруста в позвонках. Я упиралась сведенными лопатками в матрас, а пятками в грязный пол. Думала, останусь без рук, но в какой момент веревки просто разошлись. Хотя нет, они просто сгорели на моем теле, оставляя ожоги на запястьях.
Я перевернулась на бок, ощущая вкус крови из разбитой губы во рту. Я шептала слова заклинания, как зачарованная, и чувствовала свою вторую суть, что формировался из моей магии. Я хотела быть драконицей, только ею. Я корчилась в муках, борясь за свое желание, расходуя резерв весь до донышка, чтобы новая магическая суть смогла «родиться». Мне не хватало немного. Я была упряма и стягивала каким-то неведомым образом магию, что копилась в родовом гнезде веками в свое хрупкое тело. Представляла, как тяну нити и шептала слова ритуала.
Мое тело перестраивалось, кости крепли, по телу то и дело пробегали чешуйки. Было жутко, я думала у меня остановится сердце. Но каждый раз, как оно спотыкалось, забывая, как биться и качать кровь в венах, я рисовала образ своего сына в голове.
Я нужна ему.
Я должна жить.
Я стану сильнее.
И снова разрывающая сознание боль ворвалась в и так искалеченную голову. И только маленькое белокурое создание удерживало меня на грани.
А потом я устала бороться. Или же мое хрупкое, человеческое, лишенное магии на Земле тело, все же не выдержало и сознание померкло, окутывая меня смертельной прохладой и даруя блаженную тишину измученному сознанию…
Пришла в себя как по щелчку пальцев. Почувствовала, как на лопатки что-то наседает. Вообще, все тело чувствовалось тяжелым, неповоротливым и… словно придавленным. Паника охватила меня. Я дернулась, подняла столп пыли и чихнула. Замерла, в шоке оттого, как много произвела шума. Впереди меня были какие-то обломки, так их просто сдуло ветром. Я моргнула раз, потом еще раз. Казалось, я вижу частички пыли впереди, слышу как кто-то скребется где-то в лесу, а кто-то закусывает незадачливым грызуном. Я снова дернулась и поняла, что тяжесть, давящая на мою спину это не что иное, как крыша, точнее, обломки. Я расправила руки и поняла, что это крылья. В первое мгновение запаниковала, а потом поняла, что у меня получилось. Я обрела магическую сущность! Я полноценная химера! А теперь и самая настоящая драконица!
«Тише ты. А то совсем развалишь особняк», – проворчала бабушка. Но я слышала в ее голосе гордость за меня и нетерпение. Мне и самой хотелось посмотреть на себя.
– Все равно надо как-то выбираться. Да и понять надо, как вернуться обратно в свое тело.
«Просто представь себя в двуногой ипостаси, подкрепи желание капелькой магии и вернешь себе человеческое тело».
Я по-пластунски попыталась выползти из-под обломков. Дом задрожал и жалобно застонал. Или это была бабушка?
– Чувствую себя слоном в посудной лавке. А драконы должны быть такими большими? – я выпятила свои передние лапы вперед и подтянула огромное тело к ним.
«Не могу сказать. Насколько я помню они весьма внушительного размера, только мало ли обмельчали за пятьсот лет».
Наконец, добралась до стены. Долго не думая, просто боднула рогатой головой стену (два острых рога же именно для этого у меня!) и та просто посыпалась вниз.
– Ну что полетели! – радость в голосе было трудно скрыть.
«Куда? Со второго этажа на первый? Убьешься ведь!»
– А какие варианты? Выбираться же как-то надо.
Только вот бабушка явно недооценила мой размерчик. Мне показалось, я просто перешагнула порог и вот уже стою чуть ниже. Я расхохоталась внутри себя, только мой смех был весьма странным в драконьей ипостаси. Дом снова вздрогнул, а крыша таки рухнула на второй этаж.
– Там были мои вещи и рюкзак! – посетовала я. Но расстроиться все равно не получалось.
«Там вообще-то и тело было, того урода!»
– Хм. Я никого не почуяла. А от него был такой запах, что жуть просто.
«Убежал?»
– Надеюсь, я не сожрала его в беспамятстве, – покачала я головой.
«Фу-у-у! Вряд ли. Ты и драконица имеете общее сознание. Так что если не помнишь, то такого не было!»
– Это радует. Значит, сбежал урод. Хотя я бы с ним поиграла сейчас, – оскалилась я зубастой пастью.
«Ты лучше скажи, почему выбрала такую магическую суть? Неужели помельче никого не было? Или ты решила сожрать Эдмунда?» – расхохоталась бабушка.
– Я такую гадость в рот не возьму. За кого ты меня держишь? – фыркнула я. А потом замолчала. Потому что мне нужно быть сильной. И раз в этом мире драконы самые совершенные и сильные существа, повелители неба, то и я буду как они! Но вслух не сказала, знала, что бабушка поймет мой ответ. – Ладно, надо обращаться.
Но, прежде чем я это сделала, покрутилась на месте и попыталась хоть так рассмотреть свое гибкое длинное тело с золотыми чешуйками. И чем больше я рассматривала себя, тем смурнее становилась бабушка внутри меня.
– Что не так?
«Мне кажется я ослепла. Только не говори, что ты… золотая драконица?»
– Тогда не буду говорить. Но ведь красиво. Правда?
«Ага. Только в нашем мире нет таких. Неужели нельзя было выбрать нормальный цвет? Ты же не хотела выделяться?»
– Как нет золотых? – растерянно замерла я и перестала вертеться. Бабушка прикрыла глаза рукой и покачала головой.
«Черные, красные, зеленые и прочие цвета. Но с золотым окрасом нет драконов!»
– Неловко как-то вышло.
«Нескромно я бы сказала».
– Ну а что! В душе я просто золото. Вот и реализовала свои желания. Сама сказала, представлять то, кем хочешь быть.
«Но в пределах же разумного?!»
– Хм. Ладно обращаться я все равно не собираюсь часто. Так что как-нибудь решим этот вопрос.
Бабушка покачала головой. Я же, прежде чем обернуться, встала на задние лапы и постаралась скинуть поломанную крышу с особняка.
«Варвар!»
– Но не руками же мне разгребать мусор. В конце концов, там мои вещи, – возмутилась я.
«Этому особняку пятьсот лет. Пожалей мое сердце».
– Без паники. Решать проблемы будем постепенно. Сейчас нам надо отыскать мои вещи.
Бабушка смирилась с моим мародерством. Я увидела треснутое зеркало. Подцепила его лапой и спустила вниз. Даже рюкзак нашелся в углу. А вот того разбойника и след простыл. Видимо, сбежал.
Я села на траву. Обхватила свои лапы хвостом. Прикрыла глаза и представила себя в роли человека. Оборот прошел немного болезненно. Но бабушка сказала, что вскоре я даже не буду замечать этого. Я подползла к зеркалу, только вот так и замерла. Протерла разбитую поверхность рукой и снова уставилась на себя.
«Нужно было выбирать себе птицу. Тогда и твой внешний облик не перетерпел столь сильное изменение».
Я провела кончиками пальцев по своим слегка заостренным ушкам, потом вгляделась в глаза, что стали гореть ярким янтарем с оранжевыми вкраплениями. Скулы стали острыми, а местами на них виднелись чешуйки. А когда я встала, поняла, что стала выше, гибче. Даже грудь —зараза стала больше. Я стала улучшенной версией себя, просто мой зверь повлиял на мой внешний вид.
«Даже не знаю с кем должен был спариваться человек из магической расы, чтобы получилось такое чудо природы, как ты…» – заметила бабушка.
– С эльфом? – нашлась я.
«А чешуйки на скулах и висках откуда тогда?»
– Подумаешь, дракон наследил.
«А желтые глаза?»
– С оборотнями?
«С демонами, наверное. Оранжевый цвет присущий им. Кошмар какой-то…» – отчаяние бабушки рассмешило меня.
– Пф. Без паники! Разберемся. Чешуйки уберем маской. А глаза, ну мало ли какой темный потоптался у меня в роду. Буду эльфом полукровкой с одним родителем человеком.
«У эльфов волосы белоснежные».
– Вот ведь! Я сразу же и не обратила внимание. Надо же, как они отрасли? – пшеничного цвета волосы отросли до поясницы и мягким покрывалом закрывали мою наготу. Они были абсолютно прямыми и гладкими, а еще имели на солнце золотой отлив.
Рулада голодного живота заставила оторваться от созерцания своего нового облика. Он мне весьма нравился. И я не видела проблемы в нем. Наоборот, в кои-то веки будущее не виделось таким серым. Я чувствовала в себе силу и магию. Сейчас я стала еще ближе к своей цели. А внешность – приятный бонус! Жаль только придется такую грудь прятать…
Оторвалась от собственного созерцания. Огляделась и направилась в сторону своего рюкзака. Распахнула его, достала сверток с едой, и даже не одеваясь откусила внушительный кусок от бутерброда с вяленым мясом. Потом вытряхнула одежду на землю. Выудила бандаж и привычным движением перемотала грудь, натянула белье, черную рубашку, в тон кожаную короткую куртку с ремешками вместо замка, и такие же штаны слегка прямого кроя, сапоги чуть выше голени на тяжелой массивной подошве. Только не знала, что делать с волосами. Следовало найти какую-то ленту. Но пока что это подождет. Маска привычно легла на лицо, только закрывала она одну его сторону. Я провела огрубевшими кончиками пальцев по другой стороне лица и удивилась. Подошла к зеркалу и склонилась к нему. На висках и скулах не было чешуек. Выдохнула, одной проблемой меньше.
Вернулась к рюкзаку. Сложила еще один комплект одежды обратно, проверила небольшой мешочек с золотом. Хорошо, что та сволочь сбежала, сверкая пятками, даже не додумался меня обчистить. Повесила рюкзак за спину, сверток с едой держала в руках, откусывая на ходу, и двинулась в сторону особняка.
«Я уверена, что тайник откроется тебе», – уверенно произнесла бабушка. Я улыбнулась, сама не верила, что голодная жизнь, наконец, закончится. Мне можно будет не браться за любые задания и не рисковать собственной жизнью. Хотя служба в императорском легионе тоже весьма и весьма опасна, но так хотя бы буду ближе к цели. Выслужусь и смогу попасть к императору с прошением. А так я постоянно рискую вовсе не добраться до дворца живой. Я прошла в проем, что был здесь вместо двери, отмечая, что захламленность этажа стала еще больше. Кое-где потолок все-таки обрушился. Не выдержал моего оборота. Я продвигалась по камням и гнилым доскам, мусору и бог знает чему еще. Свернула влево, минуя, то, что бабушка именовала коридором и гостиной. Остановилась перед стеной. Бабушка была уверена, что здесь кабинет. Я же кроме кладки камней, на удивление хорошо сохранившихся, ничего не видела. Но на то она и магия, чтобы скрывать и хранить секреты нашего рода.
«Порежь ладонь. Нужна кровь», – напомнила ба. Я поморщилась от воспоминаний, как долго заживала моя рука, когда я пробовала это ранее. «У тебя сейчас повышенная регенерация, заживет и не заметишь. Даже шрама не останется».
Я выпустила коготь, сама себе удивляясь насколько хорошо чувствовала себя в роли не человека, а драконицы и как легко мне подчинялось мое тело. Видимо, в меня на генном уровне заложены подобные метаморфозы. А теперь я даже чувствую себя так, словно никогда и не была человеком. Удивительное дело.
«Не отвлекайся», – нетерпеливо поторопила меня ба. Я чувствовала ее предвкушение. Ведь понимала, как той больно от моего образа жизни и как та постоянно переживает за меня, боясь, что очередное задание станет для нас последним. Она не говорила (но ее переживания, конечно же, для меня не секрет), но считала, что эта работа не для меня, не для женщины в целом и уж тем более не для химеры, последней из их рода. Обычно женщины-химеры занимались наукой, врачеванием и осваивали мирные профессии, добиваясь там высот. Но… ба признавала, что, оставшись без денег, рода, связей и всяческой поддержки в этом мире приходилось рассчитывать только на себя, и легион был шансом для нас добиться желаемого. Женщине сложно существовать в этом мире и бабушке было больно оттого, что я прохожу через все это. Она даже не раз думала, что лучше бы этот мир и вовсе не возвращал меня, оставил бы на Земле. Пусть мы не знакомились бы, а душа бабушка продолжала томиться в заточении без права на перерождение, зато я была бы в безопасности. Я была не согласна с ней, да и прошлое не жалует сослагательного наклонения. Раз так произошло, значит, для чего-то нужно возращение последней из химер спустя пятьсот лет. Только вот не хотелось быть миссией или спасать этот мир. Все, чего я желала просто забрать своего сына и растить его самой.
Но сейчас не о моих переживаниях и переживаниях моей бабушки. В конце концов, я уже и не мыслю, что могла когда-то не узнать ее, не стать химерой, не создать себе драконью магическую суть и не родить своего волчонка.
Я порезала ладонь и приложила к стене. Кровь впитывалась как губка в грубые серые камни. И вскоре послышался скрежет, какой-то стон, словно за стеной был тяжелый проржавевший механизм, что спустя пять сотен лет пришел в движение.
«Механизма никакого нет. Заклинание напитывается силой твоей крови и активирует руны…» – как всегда, услышала бабушка и тут же поясняла. И вскоре плитки камня начали меркнуть, словно растворяясь, и передо мной открылся небольшой, не тронутый временем кабинет.
Это так поразило меня, как будто я попала в другую реальность. В то время как весь особняк походил на гнилые руины, обезображенные беспощадным временем, кабинет отображал ту роскошь и величественное спокойствие, в которой жила моя семья давным-давно. Я даже не сразу заметила, как затихла бабушка. Сама рассматривала, созданную рукой талантливого мастера, резную мебель из красного дерева. Огромный массивный стол. Два кресла обшитых зеленым бархатом. Хрустальную люстру над головой, тяжелые коричневые шторы на окне, в которое не было видно улицы. Дорогой даже на вид ковер с растительным орнаментом, скорее всего, тоже ручной работы. Остро захотелось разуться и оставить свою грязную обувь на пороге, чтобы не портить светлый лакированный паркет и этот ковер.
Я переступила порог и больше не шевелилась, вдыхая старый запах, но почему-то кажущейся таким знакомым. Чары сохранения законсервировали кабинет дедушки, и я могла хоть немного прикоснуться к его памяти. Ком в горле не давал сглотнуть, но я прогнала мрачные мысли о невозможности познакомиться с ним и о несправедливости Судьбы.
Я посмотрела по сторонам и меня привлекла картина, что висела сбоку от стола. Я, аккуратно ступая, подошла к ней. Там была изображена семья. Моя семья. Слезы все же потекли по лицу. Я подняла руку и дотронулась до старого холста. Провела кончиками пальцев по лицу молодой мамы, одетой в роскошное голубое пышное платье. Она была маленькой принцессой со светлыми глазами и пшеничного цвета густыми волосам. Она сидела на красивой софе цвета пепельной розы, а за ее плечами стояли ее родители. Я, наконец, смогла увидеть свою бабашку. Черноволосую, высокую, стройную женщину в изумрудного цвета платье, с голубыми красивыми глазами. Я находила кое-какие свои черты в ее лице, но стоило только перевести взгляд на светловолосого, гибкого и жилистого мужчину, как сразу становилось понятно, чья я внучка. Даже мама не так была похожа на него, как я. В белоснежной рубашке и черном камзоле, отделанном зеленой строчкой, он был красив. Только глаза у него были темные. И пожалуй, только наши голубые глаза достались нам с мамой от бабушки.
Я водила и водила пальцами по картине, смахнула влагу с глаз, когда пелена слез мешала смотреть мне на моих близких. Я не кричала и не рыдала, это были слезы тихой грусти и сожаления, что мы не вместе. И бабушка плакала вместе со мной. Она пыталась почувствовать их изображение через мои прикосновения, но даже этого была лишена.
Не знаю, сколько я так простояла, но понимала, что вскоре настанет ночь и лучше бы мне покинуть родовой особняк. Ведь теперь он совсем непригоден для жизни. Я отвернулась от картины, за которой обязательно вернусь, когда все в моей жизни наладится, и повернулась к огромному до потолка деревянному стеллажу, из того же красного дерева. Рваный судорожный вздох вырвался у бабушки. Я ощутила ее непонимание.
– Что нет так?
«Книги. Их нет».
– А должны были быть здесь? – я и сама видела, что тут пусто.
«Да. Весь шкаф был наполнен редкими изданиями. А теперь их нет».
– Только не говори, что и те книги, которые могли нам понадобиться, тут тоже отсутствуют?
Но я уже почувствовала ее ответ. Потому не дожидаясь, принялась обыскивать письменный стол дедушки. Но он был пуст. Ничего. Ни клочка бумаги. Я упала в его высокое удобное кресло. Ничего не понимая и растерянно смотря на пустой стеллаж.
– А тайник где? – встрепенулась я.
«За картиной», – глухо отозвалась бабушка.
Я сняла полотно и бережно опустила на стол. Погладила золоченую раму и повернулась к стене. Там снова ничего ее было кроме камней. Справедливо рассудила, что ритуал открытия нужно повторить. Я разрезала когтем ладонь, которая уже почти зажила. Снова поморщилась и прислонила ее к жадно поглощающему кровь, словно губка, камню. Проход стал меркнуть. Я думала, что будет сейф, но на самом деле открылся проход в смежную комнату – сокровищницу рода, как говорила бабушка. Я ступила туда, тускло загорелся магический свет под потолком и оцепенение напало на меня…
Я поворачивалась из стороны в сторону и, казалось, помутилась рассудком. Бабушка вскрикнула и зажала рот рукой.Разве могла капризная дама по имени Удача улыбнуться мне? Конечно, нет.
Я сделала шаг вперед и дошла до дальней стены, как и другие стены она была вся в полках. Но только на одной из них стоял небольшой мешочек. Я открыла его и увидела сотню золотых. К слову, я бы заработала их за два года контрактной службы, где платили гораздо больше, чем где-либо. Вроде бы хорошие деньги и на них можно было купить небольшой домик на окраине столицы, но было большое и жирное «но», а потому я произнесла то, что пришло на ум.
– Раньше курс был, видимо, более хорошим. Раз сотней золотых можно сосчитать родовую казну.
«Здесь… ничего… нет…»
– Почему же… вот мешочек есть, – я подкинула его на ладони, не сказать, что была разочарована, но я давно отучилась верить в то, что в этой жизни может что-то упасть с неба, в том числе какое-то невероятное мифическое наследство. Я просто истерично хохотнула, выражая этим свое отношение к ситуации.
«Здесь ничего нет. Пусто», – заладила бабушка, от нее фонило таким потрясением и неверием, что мне стало не по себе.
– Ладно. Не сильно я и наделась на него…
«Это не так! Мы нуждались в этих деньгах. Они должны быть тут!» – у бабушки начиналась истерика. То воодушевленное и приподнятое настроение, что было у ба, когда та поняла, что скоро мы не будем так остро нуждаться в деньгах, да еще и найдем записи дедушки и сможем приблизиться к разгадке возвращения моей матери на родину, разбилось на мелкие осколки.
– Может тут есть еще тайник? – прикусила губу от досады.
«Ты просто не понимаешь о какой сумме идет речь. Видишь все эти стеллажи?»
Я снова окинула пространство примерно пять на пять метров с пола до потолка в полках и кивнула.
«Это все было заставлено шкатулками с украшениями, сундуками и мешочками».
– Выходит, нас ограбили. Растащили все за пятьсот лет.
«Это исключено».
– Быть может, в ту ночь, когда ты перенесла мою мать в другой мир, а дедушку… убили, – мне было тяжело говорить это. – Тот император – дракон забрал все.
«Это исключено», – снова повторила бабушка.
– Но почему?
«Ты просто не понимаешь на какой сильной родовой магии все тут было завязано. Тот мерзавец мог разнести весь наш особняк, но эти комнаты стояли бы вечно и ждали кровь, что открыла бы их. Твой дед, мой Дитрих, был сильнейшим, лучшим и гениальнейшим магическим ученым».
Я помолчала, переваривая все это.
– Но может, все же императору удалось? Он ведь тоже должен обладь не дюжиной силой и незаурядными способностями, чтобы править империей? Да и мало ли талантливых магов в мире. Вскрыли и растащили.
«Это исключено», – снова повторила ба, а я забеспокоилась о нестабильном состоянии бабушки. Даже малодушно порадовалось, что она лишь дух, заточенный в кольце и сердечный приступ ей не грозит.
– Но кто тогда, по-твоему, мог здесь все забрать? Да и этот мешочек с золотом для чего тут оставили? Посмеяться?
«Комната должна хоть что-то хранить…» – подавленно прошептала ба.
Одного золотого хватит, надеюсь?
«Да», – убито проговорила бабушка. Я оставила одну монету и вышла из полутёмного помещения. Стена сразу же закрылась за моей спиной, следовало повесить назад портрет. Прошла к столу и взяла в руки полотно, только чуть не выронила его, когда бабушка закричала внутри меня.
«Колье!»
– В отличие от тебя сердечный приступ может убить меня, – проворчала я. Что случилось? Какое колье?
«На мне в тот день было другое украшение, не с изумрудами!»
– Да? Не верится в это. Они очень гармонично подходят к этому наряду. Может, ты что-то путаешь?
«Нет. Дитрих подарил мне и Элине гарнитуры из танзанитов. Редкого дорогого магического камня».
Тут я обратила внимание, что на маме и вправду очень красивый нежный и аккуратный гарнитур, цвет которого сложно было описать из-за перелива от сапфирово-синего до аметистово-фиолетового (даже удивительно, как художник смог все это отобразить. Но видимо, в мире магии возможно не только это), в оправе из белого золота.
– И что нам это дает?
«Картина – копия».
– И для чего надо оставлять копию, еще и с таким ляпом в виде неправильного колье?
«Магия тайника завязана на картине, а когда делаешь копию предмета, магия всегда оставляет возможность понять это, в нашем случае это неправильное колье на моей шее».
– Но кому могла понадобиться картина нашей семьи?
«Тому… кто… забрал все отсюда…»
– Не понимаю. У меня есть дядя? Или тетя?
«Нет…»
Но тут я, наконец, смогла понять, что так беспокоит, злит, раздражает и вселяет надежду в мою бабушку. Безумный коктейль эмоций ба так бурлил, что я теряла свои чувства среди обжигающего хаоса, творившегося внутри моей близкой родной старшей родственницы.
– Я ничего не понимаю…
«И я…»
– Пятьсот лет минуло. Он уже умер, даже если выжил тогда.
«Я видела как император проткнул его мечом».
– Я верю тебе.
Мы молчали не в силах обсуждать это. В итоге я приняла решение уходить. Мой путь лежал в столицу в гильдию наемников.______________________________
Глава 3
Возвращалась я в столицу уже под утро. Глубокой осень. в это время суток было еще темно. Я решила, что дам себе еще день на отдых и покупку новой одежды, ведь эта оказалась мне мала и хорошо, что в довольно высоких сапогах не было видно моих голых щиколоток, а там уже отправлюсь в гильдию. На входе в город мне досмотрели и несмотря на общее сонное состояние досмотрели как полагается и только после этого отпустили.
Я шла малознакомыми кварталами, где дома плотно прилегают друг к другу. Центральная улица столицы была ухоженной и чистой. Я сошла с нее, углубляясь в сторону, ведь гостиницы, что были тут стояли бы весьма дорого. Даже возможность лишний раз потратиться на нормальное жилье претила мне. Потому что дорог был каждый золотой. Чем дальше я шла, тем беднее стали попадаться дома или проще, тут как посмотреть. Конечно, откровенно бедняцкого района с попрошайками и нищими тут не было. Все же император, насколько я успела понять из разговоров среди наемников, был толковым и уважаемым драконом. Однако, ночью всякое могло произойти. Столица огромная, постовые, стоящие на четырех входах в город не панацея от сброда.
Добравшись до таверны с засаленной и грязной вывеской, я уже практически толкнула дверь внутрь. Даже стал просачиваться запах прогорклого масла и браги, что значит, накануне тут не хило погуляли выпивохи. Вскрик и детский плач, прерванный глухим стуком, резанул по сердцу. Я осмотрелась. Вокруг не было никого. Темнота да и только. Но я уже спешила за обветшалое здание в сторону стойла или сарая, в темноте было сложно понять назначения полукаменного-полудеревянного сооружения. Снова вскрик ввинтился в виски, а гадливый мужской хохот включил красную пелену перед глазами. Я отбросила рюкзак за угол и распахнула дверь. Кажется, что дальше меня просто перемкнуло. Видеть распятую женщину в порванном платье и мужика, что уже практически взгромоздился на нее, было выше меня и моего человеческого понимания.
– Что! Кто! Присоединиться хо… – сказать этот урод больше ничего не успел, и уже вряд ли сможет. Ударом ноги в грудь я сбила того и сразу же на автомате сформировала атакующий щит. Силы я не пожалела и потому округу огласил болезненный вой сволочи. Второй уже вскочил. Он до этого держал руки женщины, та отползла в сторону и что-то подобрала с пола в ворохе сена. Мужик уже откуда ни возьми схватил нож. Но я лишь оскалилась. Всего пара движений рук и огромная сеть накрыла ублюдка и уронила его на пол, заживо разъедая волдырями кожу. На их невезучесть силы у меня было много, а значит, и мучения продлятся долго.
Я развернулась в сторону плачущей женщины и поспешила к той, а потом увидела, что та держит на руках ребенка. Девочку двух лет. Прижимает к себе и плачет. Я вспомнила детский крик и глухой удар, что последовал потом, и разозлилась еще сильнее, накидывая пару рун и усиливая хрипы мерзавцев. Смерть была бы им благодатью, но не видать им ее. По крайней мере, не так быстро. Я забрала девочку из ее рук. Той нужна была помощь.
– Ты встать сможешь, – басовито спросила. Давно научилась исправлять голос магией. – Нужно найти врача… лекаря, – поправилась я. – И они… успели?
– Нет. Нет. Ничего не успели. Господин. Благодарю вас… – заходилась в слезах женщина, – опираясь на стену позади, она встала.
Я развернулась, выходя их сарая, подхватила рюкзак и как раз вовремя, потому как на крики агонии выскочил хозяин этого кабака, его супруга и другие зеваки.
– Что происходит? – упитанный мужчина неопределенного возраста подбежал ко мне.
– Насилие. Те уроды останутся там, пока не придет наряд легионеров. И скорее, нужен лекарь срочно.
Мужчин запричитал, его оттеснила сухощавая женщина и стала показывать, куда пройти и где можно обождать лекаря. От толпы отделился долговязый юноша и побежал в сторону, полагаю именно его и отправили за лекарем.
– Помогите женщине подняться, – приказала я и хозяин, придерживая ту за руку, помог ей идти за нами следом. В общий зал благо он не повел нас. Сбоку нашлась дверь, ведущая сразу на второй этаж забегаловки. Наш подъем сопровождался под предсмертные крики уродов и шептания зевак. Но ни грамма милосердия не возникло у меня. Этот жестокий мир требовал быть жестче.
Нас разместили в комнате с большой кроватью. Я уложила худенькую темноволосую девочку на кровать. Повернулась и, бросив хозяину золотой, проговорила.
– Еды. Побольше. Теплой воды две ванны. Еще одну кровать сюда. Лекаря поторопи. И одежду подыщи женщине и ребенку.
– Понял, господин, – и убежал довольно резво, несмотря на свою пышную комплекцию. Его супруга принесла два платья. Женщина присела рядом на кровать со своим ребенком, пока я, не удержавшись, погладила девочку по щеке. «Такая маленькая… и возрастом как мой сын. Бедный ребенок».
Хотелось оплатить услуги лекаря и снова растерзать тех уродов, что подняли руку на малышку и беззащитную мать. Женщина всхлипывала, держа кроху за руку. В дверь предварительно постучали. Я распахнула ее и отошла в сторону, наблюдая за тем, как в комнату вносят две лохани. Ширму. Ставят кровать в углу и застилают ее. Я открыла окно, чтобы проветрить затхлый воздух комнаты.
Воду еще не успели натаскать, как в комнату вошел совсем пожилой мужчина. Он был в черных брюках, серой рубашке и жилете. Поставил черный саквояж на кровать и деловито отодвинул мать. Ощупал каждую часть тела девочки, а потом и голову, найдя проблему именно там. Распростер руки над малышкой.
– У нее сотрясение. Нужен покой. Сейчас лучше ее разбудить. Накормить. Последствия я устранил. Из рекомендаций: хорошее питание и отсутствие стрессов.
– Теперь посмотрите женщину, – я качнула головой в сторону притаившейся женщины.
– Нет. Нет. Со мной все в порядке, – та прикрыла разорванное на груди платье.
– Не сопротивляйся. Лекарь все равно тут, – мать девочки неуверенно посмотрела на меня, но прилегла с другой стороны кровати. Вскоре лекарь вынес свой вердикт.
– Кроме обезвоживания, нервного истощения и недоедания у нее ничего нет.
Я расплатилась с ним, и тот покинул нас. Горячая вода манила, но сначала надо было выкупать ребенка. Еду нам оставили на подоконнике.
Дверь закрыли. Женщина вся сжалась, я видела опасение в ее глазах и настороженность.
«Она не знает, что ты женщина», – напомнила бабушка. Я лишь тяжело покачала головой. Признаваться в мои планы не входило. Никто не должен знать, кто я. Оставлять их без защиты я тоже не собиралась. Но и поддерживать с охраной две комнаты не смогу, у меня только один набор камней с запасом магии. Потому той придется смириться с моим присутствием. Да и познакомиться не помешает.
– Как тебя зовут?
– Маринэль.
– А малышку?
– Лира.
– Как вы оказались там? Ночью?
– Мы… я решила там переночевать с дочкой, – Маринэль присела на край кровати и стянула платье на груди.
– В сарае переночевать? Или хозяин таверны выгнал вас? – я нахмурилась и посмотрела в сторону двери.
– Нет, нет. У нас по дороге украли деньги. Все сбережения, что остались… И идти было некуда. Вот мы… и я…
Я поняла, что потом они нарвались на этих отморозков.
– А супруг где?
– Почил. Он легионер, но с последнего рейда не вернулся. Месяц назад. Мы… ехали с дочерью забрать его вещи… – женщина всхлипнула. У меня еще больше сжалось сердце.
