Текст книги "Дитя Ириса. Истоки"

Автор книги: Екатерина Дереча

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 3

Споткнувшись о камень, я упала, распластавшись на горячем песке. Снова. Ноги стёрлись в кровь, и единственное, о чём я могла мечтать – это глоток воды. Замерев, прикрыла глаза, пытаясь перебороть головокружение. Вода, набранная в небольшую фляжку, положенную Арзулом, закончилась ещё вчера; пищевые таблетки и того раньше.

Яркое жгучее солнце стояло высоко над головой. Казалось, я высохла изнутри: глаза распухли от песчаных ветров; кожа на лице и руках давно потрескалась и покрылась волдырями, похожими на чешуйки бунии – так плотно они покрывали тело. Я не знала, что лучше – идти босиком, обжигая пятки раскалённым песком, или продолжать путь в ботинках, несмотря на кровавые мозоли и набившийся внутрь песок.

Всего пару недель назад я считала, что смогу всё. Освобожу сестру, сдвину горы, закрыв Фильтр навсегда, и заставлю расти деревья там, где захочется. Но сейчас я лежала ничком на горячем бесконечном песчаном море, ноги кровоточили, а горло сжималось в безмолвном крике. Я бы рассмеялась, если бы хватило сил. Глупая Оливия, решившая, что сможет выжить в пустыне, валяется в лохмотьях, умирая от жажды.

Чудо, что я умудрилась до сих пор остаться в живых. Каждый раз, когда казалось, что завтра не наступит, я продолжала идти на чистом упрямстве и оказывалась у невысоких растрескавшихся камней, будто нарочно расставленных вдоль пути. Они были похожи на камни из моих видений: такие же плоские и чёрные. Но время их потрепало – когда-то гладкие, они были испещрены рытвинами и занесены песком почти до середины. Их тени не хватало для того, чтобы полностью укрыться от солнца, но это было лучше, чем ничего – хоть какой-то отдых для моего разбитого тела.

У основания камней росли небольшие кусты с колючими ветками. Я смотрела на них и вспоминала крыжовник на вершине скалы. Пальцами разрывала глиняную корку и обсасывала корни, в которых влаги едва хватало, чтобы не умереть от обезвоживания. Я пыталась грызть и жевать высушенные прутики, давясь и кашляя. Только благодаря этим кустарникам, наверное, и смогла выжить.

Я открыла глаза, вырываясь из омута воспоминаний. Горло горело, ноги и руки почти не чувствовались, а повязка из рубашки, которой я обмотала лицо, растрепалась. Я ненавидела это солнце, пытавшееся сжечь меня заживо. Мечтала о глотке воды, вспоминая озеро Драгойнары. Одна лишь мысль о том, как прекрасно плыть, рассекая гребками тёплые волны, вызывала дрожь во всём теле. Если дотяну до заката, может быть, смогу проползти ещё немного.

Ночь в пустыне, в отличие от дня, была очень холодной. Приходилось надевать на себя весь жалкий запас одежды, и всё равно я дрожала. Временами казалось, что вместо воздуха я выдыхаю пар. Пальцы на руках коченели, приходилось обнимать себя под курткой, чтобы хоть немного их отогреть. Что лучше, изжариться на солнце, или замёрзнуть под обломками луны, которая взирает с небес, словно насмехаясь над моей беспомощностью?

Попробовала встать, но уставшие мышцы подвели, и я мешком рухнула обратно. Так странно думать о смерти. Столько раз я спасалась от неё и столько же раз её ждала. Одно радовало – головные боли прекратились, хотя какая теперь разница, если сейчас я не могу даже пошевелиться?

Зато думать могу. Думать и вспоминать. Интересно, Араисон уже забыл про меня? А Джейме? Я скосила глаза на привязанный к поясу мешочек из остатков туники, в который завернула самое ценное, что у меня было – блокнот Стивена и браслет Джейме. Рюкзак выбросила, когда поняла, что он бесполезен. Полотнищем туники я прикрыла лицо и голову, а отрезанные рукава и натянула на ладони.

Сейчас так просто забыть всех, кто дорог. Теперь я осталась одна, но была ли я не одна хоть когда-то? Так стремилась быть нужной, что сама поверила в то, что дорога Матиасу. Поверила в дружбу Аманды, а ведь она притворялась всё время. Кто же был настоящим? Я сама? Но какая я настоящая? Та, что выросла в палате лаборатории, или та, которая прошла первый переход и жила в лесу Сильберейи? Или, может быть, я была настоящей, когда ненадолго прикоснулась к могуществу Стражей?

Не знаю, как долго я лежала и пыталась думать о чём угодно, кроме смерти, снова нависшей надо мной. Отвлекала себя, но понимала – долго не протяну. Не могла смириться, что умру вот так – иссушенная солнцем, словно мумия, которую никто никогда не найдёт. Лучше бы я погибла в бою, там в деревне. Или в Фильтре, пытаясь спасти сестру. Все лучше, чем так – бесполезно и скучно. Словно лист, оторванный от ветки и унесённый засыхать в незнакомых землях.

Гринсек больше не говорил со мной. Возможно, я уже сделала то, что ему нужно – пробудила ото сна, и теперь он наслаждается жизнью. А может быть, всё дело в том, что моя сила Стража ушла. Тогда я уже никогда не услышу деревья.

Перевернулась на бок, вдохнув песок через грязную ткань повязки на лице. Обхватила руками истощённое тело и попыталась представить, что я дома: вот сейчас зашумит ветер и принесёт долгожданную прохладу, листва деревьев укроет меня от палящего солнца. Так тяжело вспоминать то, что уже не вернётся. Так просто забыть, кем я была.

Перед глазами снова закружились обрывки воспоминаний. Я ведь не впервые здесь. Эта пустыня уже пыталась меня убить. Дважды. Но я выжила. Тот шёпот в голове во время перехода мог быть реальным. Кто-то помог мне тогда. Женщина, ласково успокаивающая меня. Кто она? Засыпая беспокойным сном, я всё думала о ней. Может быть, она приснится сегодня и подскажет, что делать дальше?

Я расслабилась, засыпая, но меня грубо перевернули на спину. Из-за песка и ослепляющего солнца глаза не открывались, и я просто ждала удара – что тело пронзит копьё или зубы хищника вцепятся в горло. На мгновение тень заслонила солнце, и мне удалось разлепить веки. Фигура была очень размытой, смазанной и похожей на призрака. Он протянул ко мне одну из конечностей, я хотела закричать, но не смогла. Сухая, как кора бетулы, кожа коснулась моего лица, заставив содрогнуться.

– Кто ты? Откуда пришла? – каркающий голос не был похож на человеческий. Я могла лишь мычать в ответ, в ужасе сильнее распахивая глаза.

– Пей! – проскрежетал незнакомец. Присмотревшись, разглядела, что он держит перед моим лицом нечто, похожее на очень большую картофелину тёмно-синего цвета.

Я не смогла поднять руку, поэтому пришлось открыть рот, позволяя влить в меня непонятную жидкость. Знала, что это глупо, но что ещё оставалось делать? Можно было упрямо сжать губы и остаться лежать посреди пустыни. Наверное, так и стоило поступить. Едва сладкий сок коснулся губ, я наполнилась блаженством и начала глотать, захлёбываясь. Никогда не пила ничего вкуснее!

Взгляд сфокусировался на том, кто поил меня словно младенца. Незнакомец был обмотан несколькими слоями рваной ткани, которая развевалась на ветру, создавая иллюзию размытости. На лицо падала тень, не позволяя определить, кто это – мужчина или женщина. Руки и ноги тоже замотаны в ткань, лишь тонкие пальцы высовывались, держа фрукт перед моим лицом.

– Хватит, – прокаркал человек, убирая картофелину в наплечную сумку, лямка которой проходила через спину и плечо.

Какое-то время он стоял, наблюдая за мной, а потом его фигура начала расплываться. За его плечами разгоралось пламя, сотканное из лоскутов и подсвеченное солнцем. Лицо превратилось в застывшую маску с заострённым клювом, длинные руки-крылья потянулись ко мне когтистыми скрюченными пальцами, и я почувствовала, как ускользаю в темноту. Но не так, как раньше – теперь я понимала, что растворяюсь, и это блаженное чувство разливалось по венам, даруя отдых измученному телу.

Глава 4

В этот раз память услужливо предоставила всё произошедшее, ничего не утаивая. Я не чувствовала обжигающего жара пустыни, но и холодно не было. Пошевелить руками или ногами не могла – сил совсем не было. Интересно, где я на этот раз?

– Очнулась? – снова этот голос: скрипящий, отрывистый. – Садись и попей, а потом поговорим.

Хотелось сказать, что у меня не получится встать, но всё же я попыталась подняться. Кое-как разлепив тяжёлые веки, рассмотрела помещение: местами рваная ткань была натянута на тонкие доски с трёх сторон, четвертой оказалась стена из камней, наваленных друг на друга; на полу лежала плетёная подстилка, почти полностью засыпанная песком.

Голова закружилась, едва я оторвала её от земли. Пришлось потратить несколько минут, чтобы поднять измученное тело, но это того стоило. Человек ждал, не предпринимая попыток помочь и не выказывая никаким образом, что ему меня жаль. Когда я наконец уселась, подогнув под себя ноги, мой спаситель подал очередной фрукт – вытянутый и узкий. Немного подумав, прежде чем решиться, протянула дрожащие руки и ухватилась за незнакомое лакомство. Сделала большой глоток и, поперхнувшись, едва не выплюнула горький сок. Глаза заслезились и, с трудом проглотив жидкость, я закашлялась.

– Сладкое забвение лучше горькой жизни? – прохрипел незнакомец и неожиданно рассмеялся лающим смехом.

– Иногда, наверное, лучше, – я сделала ещё один глоток.

– Кто ты и откуда пришла? – дикарь сел напротив меня, скрестив ноги также, так ирисийцы в племени Мойен, когда собирались у костра.

– Это имеет значение? Я пришла из лесов Сильберейи, если тебе знакомо такое место, – кем бы ни был этот чужак, не хотелось рассказывать ему всю правду о себе. О том, что я была Стражем, сейчас уже ничего не напоминало.

– Знакомо ли мне это место?! Ещё как! – он скинул накидку, закрывающую голову и лицо. Несколько мгновений я удивлённо рассматривала лицо ирисийки.

Она была по-своему красивой: на вид чуть больше пятидесяти, ноздри не такие широкие, как в племенах Мойен и Носсеа. Тёмная кожа блестела, будто смазанная маслом караганы; в чёрных волнистых волосах пробивалась седина. В глазах бледно-синего цвета – таким бывает небо на рассвете, не голубое, но и не синее – до боли родное выражение. Тонкие губы сложены в ухмылку, которую я уже видела.

– Модена? – воскликнула я, не сдержавшись.

– Откуда знаешь моё имя?! – женщина, изменившись в лице, вскочила и прижала нож к моей шее. А я вместо того, чтобы переживать об остром лезвии в смертельной близости от горла, думала о том, что случилось с её голосом.

– Я Оливия из племени Мойен. Твой младший сын Джейме был моим женихом. А твой старший сын Арзул стал другом, – ирисийка ослабила хватку, но нож всё равно был слишком близко.

– Это Джойес тебя послал? Ему мало того, что отправил меня в этот ад, теперь он хочет моей смерти? – женщина сжала моё плечо с силой, которую сложно было заподозрить в такой хрупкой на вид женщине. – Отвечай!

– Меня изгнали из леса. Навсегда, – ответила я, упрямо задрав подбородок. Модена отпустила меня и снова села напротив, не убирая оружие из рук.

– Кто тебя изгнал? Мой муж? Он привык таким образом избавляться от ненужных людей, – скрежещущий звук её голоса вызывал мурашки.

– Джойес мёртв. Меня изгнали Стражи, – ответила я, глядя в глаза женщины. Только потому и заметила промелькнувший затаённый страх и расширившиеся зрачки. Через мгновение Модена уже справилась с эмоциями, натянув на лицо бесстрастную маску.

– Мои дети… живы? Ты говоришь, что была помолвлена с Джейме, – она прищурилась, снова напоминая младшего сына. Надо же, как они похожи!

– Мы с Джейме решили, что нам не стоит быть вместе. Они живы, да… – я не успела договорить, как Модена перебила меня.

– Тебя изгнали Стражи?! Несколько Стражей? Что там происходит? – женщина нахмурилась. – Я никогда не слышала, чтобы Стражи изгоняли людей, они избавляются от нас другими способами.

– Многое произошло. Может, для разнообразия ответишь и на парочку моих вопросов? Где мы находимся?

– В пустыне Маорайны. Я думала, ты в курсе, раз уж забралась так далеко и не померла по дороге, – Модена усмехнулась, намекая на моё слабоумие.

– Я имею в виду, где конкретно в пустыне мы находимся? Это лагерь изгнанников или что? – я обвела глазами убогую палатку и снова посмотрела на Модену. Так странно – встретить здесь именно её. – Джойес говорил, что вы собираете армию.

– Армию?! Он не мог придумать ничего более правдоподобного? – женщина вскочила и отдёрнула ткань, закрывающую проход. – Посмотри на это! Разве похоже, что мы можем достать здесь оружие или еду? Джойес не говорил, что нас тут несколько сотен, и мы планируем нападение на племя Мойен?

– Кхм… что-то в этом роде, – я опустила взгляд, чтобы она не заметила моей растерянности. За так называемыми дверями хижины виднелись руины зданий, слишком старые и засыпанные песком, чтобы служить убежищем для большого количества человек.

– Джойес лгал всем нам, – Модена отошла от двери, и, склонив голову, посмотрела на меня. – Что ты сделала, чтобы пришлось призывать Стража, да ещё и не одного?

– Ну… развязала войну между Фильтром и детьми Ириса… убила ради мести… призвала Стража, когда была полной идиоткой. Может, было что-то ещё, какая разница? – фыркнув, проговорила я, надеясь, что она не вспылит. Мало ли, что в голове у этой женщины. Я ведь совсем её не знаю.

– А ты мне нравишься! – она снова засмеялась этим жутким смехом, от которого меня бросило в дрожь. – Говоришь, развязала войну? Хоть кто-то не побоялся дать отпор этим тварям!

– Эм… Модена? Не сочти за грубость… но… что у тебя с голосом? – я всё-таки спросила это. Втянув голову в плечи, я ждала вспышки злости и не ошиблась.

– А что с ним не так? – яростный взгляд впился в меня, заставив пожалеть о своих словах. – Тебе не нравится, как я говорю?

– Нет, что ты. Просто подумала, ты такая красивая, но… прости, – я не знала, как загладить свою вину, не стоило вообще поднимать эту тему. Может, когда-нибудь я всё же научусь молчать.

– Красота стала причиной моих страданий, дитя, – Модена стянула ниже свои лохмотья и показала уродливый шрам на шее. Он был ужасен, с рваными краями и фиолетовыми рубцами. – Вот чем красота обернулась для меня.

– Прости, – я отвела взгляд, чувствуя себя неловко. – Я не знала.

– Ну конечно, откуда ты могла знать?! – она поправила тряпьё, закрыв шею и низ подбородка. Затем достала из сумки ещё один фрукт и, сделав надрез сверху, протянула мне. – Попей ещё. Знаю, что алеода горька на вкус, но она быстро восстанавливает силы.

Я сделала несколько глотков и смогла подняться на ноги. Мы вышли из разваливающейся хижины, и Модена повела меня вглубь руин. Покосившиеся строения были настолько древними, что казалось, будто вот-вот рухнут. Я не могла определить, из чего сделаны стены, пока мы не приблизились к одному из зданий. Камни лежали вперемешку со странными деталями. Да это же чёртов пластик, как в Фильтре! Только он растрескался от времени или жары.

– Что это за место? – кольнуло смутное чувство тревоги, я с трудом подавила его. Может, Джойес был прав насчёт изгнанников?

– Когда-то здесь был один из Фильтров, но Маорайна превратила его в пыль. Мне нравится думать, что кто-то мог быть столь могущественным, чтобы уничтожить такое, – Модена повернулась ко мне, и её глаза хищно блеснули. – Ты видела Стражей? Как они выглядели?

– Они странные существа, что и говорить. Те, которых я встретила, могли лишь заставлять деревья расти или реки подниматься из-под земли. Если Стражи настолько сильны, как ты говоришь, то это явно не про тех, кого я видела.

– Жаль. Я надеялась, что однажды вернутся прежние Стражи и сотрут Фильтры с лица земли, но, видимо, это всего лишь мечты, – проворчала она, отворачиваясь.

– Ты живёшь здесь одна? – тихо спросила я, осторожно переступая через нагромождение пластика. Вряд ли это и есть тот самый Фильтр, о котором говорила Сара: даже если здесь что-то и сохранилось, то это уж точно не рабочий энергетический блок.

– Нет, конечно! Никто не сможет выжить в пустыне в одиночку, – в отличие от меня, Модена ловко огибала и перепрыгивала обломки.

– Ну да, наверное, – я замолчала, обдумывая услышанное.

Значит, Джойес обманывал всех, говоря, что мутанты из пустыни нападают на племена. Если это не они, то кто? И насколько можно верить словам Модены? Хотя Джойес сам велел мне найти её, он говорил, что она всё объяснит. Ох, хотела бы я в это верить.

Мы шли мимо развалин когда-то великого Фильтра, и несколько раз мне почудилось, что между руинами кто-то мелькнул. Животное или человек? Модена упрямо шла вперёд, её разговорчивость осталась в прошлом. То и дело налетал ветер, поднимая в раскалённый воздух столбы красного песка. Только остатки зданий мешали ветру разгуляться, как следует. Наверное, за пределами этого места скоро разразится настоящая песчаная буря.

Чем дальше мы шли, тем плотнее были навалены кучи пластика. В итоге мы оказались в тупике: огромные разрушенные колонны вперемешку с булыжниками и осколками пластиковых крыш возвышались на несколько метров.

– Это центр Фильтра. Дальше не пройти. Есть что-то, о чём я должна узнать, прежде чем мы присоединимся к моим друзьям? Если так – сейчас самое время сказать, – Модена снова обмотала лицо, закрывая его от песка.

– Даже не знаю. Джойес перед смертью сказал, что я должна найти тебя, он уверял, ты всё объяснишь. Что он имел в виду? – из-за повязки я не могла видеть выражение лица женщины, и от этого было не по себе.

Она ведь из горных кланов, а жуткие истории про горцев не так просто стереть из памяти. Да ещё Арзул добавил масла в костёр, рассказав о зове Чёрных Камней. Точнее, о том, почему они заговорили.

– Это зависит от того, какую правду ты ищешь. Я многое могу рассказать, но какие вопросы терзают тебя, Оливия из племени Мойен? – пронзительно-синие глаза смотрели в упор, и мне снова на мгновение показалось, что это не человек, а неведомое существо стоит передо мной. Так легко представить, что под этим бесчисленным слоем ткани скрывается не женщина, а изуродованное мутациями бесформенное тело.

– Ты отличаешься от ирисийцев, которых я видела, – я не знала, как объяснить свои сомнения точнее. Не в лоб же спрашивать Модену о детских страшилках.

– Как и ты, – парировала женщина.

– Ну да… ты ведь из горцев? – я не удивилась бы, если бы Модена убила меня прямо сейчас. Но она выпрямилась и гордо расправила плечи.

– Я из горного клана Топа’ара. Мой отец был вождём. Мне было начертано стать ловчей. Когда завершился второй переход, я отправилась обучаться к лучшему ловчему лесов Сильберейи – Джойесу. Тогда он ещё не был вождём, и его волосы были наполнены силой леса, – Модена замолчала на мгновение, погрузившись в воспоминания. – Я предала свой клан, когда осталась в лесу, лишила горные вершины ловчего. Предала свой народ, своего отца и свою судьбу.

– Ты не стала ловчим? – ответ был очевиден, но я не могла не спросить.

– Нет. Я стала женой и матерью. А Джойес решил стать вождём. Мы оба предали своё предназначение и теперь расплачиваемся за ошибки, – скрипучий голос женщины задрожал. – Не сходи со своего пути, не пытайся изменить судьбу, иначе кара настигнет тебя и твой род. Идём, пришло время познакомиться с остальными.

Мы свернули в сторону от груды покорёженных зданий, и Модена, пригнувшись, прошла под нависающей балкой. Последовав за ней, я оказалась в кромешной темноте. Начала шарить руками в поисках стен или чего-то, что могло бы стать опорой, но наткнулась на пустоту. Я подавила почти сорвавшийся крик, когда костлявая рука схватила меня за локоть.

– Ты привыкнешь, страшно только первое время, – каркающий голос оживил какое-то воспоминание, но я не могла определить, было оно на самом деле, или это лишь обман разума.

Ведомая Моденой, я начала спускаться по ступеням, запинаясь и едва не падая на каждом шагу. Сырой прохладный воздух наполнил лёгкие, зажмурившись, я с наслаждением сделала глубокий вдох. Когда лестница закончилась, женщина отпустила мою руку, и я услышала звонкое эхо её шагов.

– Просто иди вперёд, скоро станет светлее, – и вправду, через какое-то время я начала различать тени и очертания стен, которые оказались настолько далеко от меня, что стало понятно, почему я не почувствовала их вначале – помещение было огромным.

Я шла за Моденой и удивлённо вертела головой. Невероятное зрелище открывалось передо мной – в центре пустыни, там, где солнце выжгло всё живое, под руинами разрушенного Фильтра буйствовала зелень. Стены оплетали тугие лианы, вдоль тропинки, по которой мы шли, заросли трав и молодых деревьев пробивались сквозь камни. Освещение казалось размытым. Посмотрев наверх, я разглядела остатки купола – они не пропускали палящие лучи, но света, проникающего через пластик, хватало для того, чтобы растения не погибли.

– Что это за место? – в который раз повторила я.

– Ты ещё не видела даже половины, дитя. Наберись терпения, ты здесь надолго, – Модена сняла покров с головы и посмеялась над моим выражением лица. – Мы почти пришли.

Я следовала за ней, не веря глазам. Разве такое вообще возможно? Откуда изгнанники берут столько воды для растений? Кто создал это место? Неужели Маорайна, в честь которой названа пустыня? Если она смогла разрушить Фильтр и создать на его месте настоящий оазис, то её мощь была просто невероятной! Не зря Модена перед ней преклоняется.

Мы всё шли и шли, мимо людей, собиравших урожай или просто ковыряющихся в земле, склонившись над грядками. Все они вставали, завидев нас, и шли следом. Сопровождаемая этой странной процессией, которая насчитывала уже человек двадцать, я осторожно шагала вперёд. Я опасалась, что со спины кто-нибудь нападёт, но не могла оглянуться – если покажу свой страх, меня разорвут в клочья.

В центре огромной пещеры находились и другие люди, они так же бросали свои занятия и присоединялись к толпе. Наверное, это такой обряд встречи незнакомцев – другого объяснения я не могла найти. Мне и до этого было не по себе, так теперь ещё и толпа изгнанников шла по моим пятам. Чёрт, во что я вляпалась на этот раз? Надеюсь, они не принесут меня в жертву неведомому богу? И ведь теперь, лишённая силы, я даже не смогу почувствовать опасность или защитить себя.

Рука машинально дёрнулась к ножнам, но на привычном месте была пустота – мои вещи забрала Модена, когда нашла меня. Я услышала впереди смех, затихший, едва мы свернули за угол. Несколько десятков ирисийцев, собравшись в большом зале, раскладывали овощи, фрукты и высушенные травы в разные кучки. И все они замерли, ожидая, когда мы подойдём ближе.

– Братья и сёстры! – вдруг довольно громко проскрежетала Модена. На звук её голоса начали подтягиваться другие жители этого странного места. Я насчитала около сотни дикарей. – Поприветствуйте Оливию из племени Мойен, изгнанную из лесов Сильберейи. Она прошла путь Ринаэрна и выжила. Теперь она одна из нас!

– Теперь она одна из нас! – подхватили остальные.