Текст книги "Невеста для Мрака (СИ)"

Автор книги: Екатерина Оленева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Только низших.

– Красивые они, – задумчиво сощурился Дик*Кар*Стал. – Похожи на драконов, какими их рисует молва.

В памяти воскрес недавно убитый на болоте демон. Белая, бесконечная, зубастая глиста. Не была она похожа на дракона.

– Я знаю, что большинство людей не находят демонов привлекательными, – усмехнулся Дик*Кар*Стал, – но демон, явившийся мне в ту ночь, был не просто хорош – он был великолепен! Похож на золотую змею, весь в огненных всполохах. Плоть его словно переливалась; сияя, менялась ежесекундно, будто лава в жерле вулкана. Узкую хищную голову венчали не рога, как обыкновенно бывает – широким, сверкающим ореолом её окружал капюшон, как у атакующей кобры. В глазах твари царил мрак, такой глубокий и беспросветный, холодный и убийственный, что кровь леденела в жилах.

Демон прошелестел, тихо, почти невесомо, как шуршит ледяная крошка по насту от ветра. Холодный такой, безнадёжный звук.

«Зачем?.. Зачем ты позвал меня, маленький человечек? Что побудило тебя взломать оковы с Врат Бытия и потревожить тех, кого не называют?»

Я проблеял со всей смелостью, которую сумел тогда в себе отыскать:

«Хочу получить власть. Хочу стать великим королём».

«Власть, говоришь? Королём стать желаешь?».

«Очень сильно желаю», – подтвердил я.

«Предположим, соглашусь. Чем заплатишь?».

«Душой?», – предложил я.

Будто десятки крохотных колокольчиков растревожило неосторожной рукой. Казалось, нежной мелодией сочился сам воздух – демон смеялся:

«На что мне твоя жалкая душонка, маленький человечек? Я не Собиратель Душ».

«Чего же ты хочешь?», – растерялся я.

Дик*Кар*Стал смолк.

Пауза грозила затянуться.

– Что же потребовал с вас демон? – вежливо поддержала разговор я.

– Демон потребовал, чтобы я женился. На тебе.

– Чтоб Бездне разверзнуться! – вскочила я с кровати, выпрямляясь во весь свой не слишком внушительный рост. – Что за безумные сказки вы мне тут рассказываете, маэстро?! Зачем, скажите на милость, высшим демонам потребовалась устраивать мою личную жизнь? Какая им, к Ткачу, разница, замужем я или нет?! Хотите сказать, что там, в Преисподней, кроме как глупым сватовством, заняться больше нечем?

Хотя, если подумать, в преисподней знают толк в мучениях. Воистину, этот брак для меня – преддверие Ада.

– Демона не интересовала чужая жизнь, – покачал головой Дик*Кар*Стал. – Демон, явившийся мне в ту ночь, была сама Литуэль. Это с ней я заключил сделку, согласно которой получил трон моего отца и безраздельную власть над Фиаром сроком на тридцать лет. В оплату же обязался помочь демону выбраться из Бездны, воплотиться в человеческом теле и воцариться на земле. По истечению тридцати лет я должен был жениться на воплощенной Литуэли, иначе Сторожевые Псы Преисподней исторгнут мою грешную душу и навеки предадут её Бездне.

– Вы мне весь местный фольклор пересказали? – делано засмеялась я. – Что же получается?.. Согласно вашей теории, я сама?.. Сама потребовала, чтобы вы женились на мне?!

Он кивнул. Коротко. Бесстрастно. Без всяких эмоций.

Ну это ж надо ж так попасть!

– А вы уверены, ваше величество, что не ошиблись с невестой? Вдруг ваша змея золотая воплотилась в ком-то другом?

– Абсолютно уверен. Это по моему указу нашли человека, чей генетический код использовался для твоего воплощения. Мы произвели зачатие ребёнка в нужный час, когда все знаки сошлись, от нумерологии до парада планет. Правда, Санрэно повёл себя недостойно, нарушив все договоренности, когда исчез, словно сквозь землю провалился. Вместе с ним пропал и демонический младенец. Долгие пятнадцать лет, сколько не стремился я узнать хоть что-то о твоей судьбе, у меня ничего не получалось. След Анэйро потерялся до той самой ночи, когда при помощи древнего кровавого обряда я вызвал поискового демона, приведшего тебя ко мне.

Если вам вдруг объявят, что вы есть суть – Слепой Ткач, Ангел Смерти, Вечная Тень или ещё бог весть какая нечисть; если в подтверждении этого безумия вам приведут неоспоримые доказательства, верить которым, однако, нет никакой возможности, как вы себя почувствуете?

Вот и я не знала, что думать.

– Ваше величество, вы действительно верите, что я – тот самый, явившийся вам тридцать лет назад, демон?

– Я не верю. Я знаю, –прозвучало в ответ.

– Но это же просто бред какой-то! Согласно пророчеству, Литуэль рвётся в мир, чтобы сломать Печати, освободить Слепого Ткача, и устроить конец света. Я заверяю вас, маэстро, у меня нет ни малейшего желания устраивать подобные бесчинства. Наш мир мне вполне нравится таким, каков есть, со всеми его тремя лунами на зелёном небосводе. Слепого Ткача в Бездне я видела, ему там самое место. Я – не Литуэль. Разве не очевидно?

– Я должен что-то сказать? – устало глянул на меня Дик*Кар*Стал.

– Выходит, вы соорудили этот безумный, безобразный брак потому, что этого потребовал от вас демон?

Мысли в голове мелькали, словно обезумевшие птицы. Я пыталась поймать их хотя бы за хвост, придать им какую-то форму.

Положим, всё это безумие правда и до рождения я действительно была похожа (тьфу-тьфу-тьфу!) на этих космических глистов. Могла ли я потребовать от «маленького человека», осмелившегося приоткрыть Врата Бездны, помочь мне воплотиться? Зачем мне, согласно человеческим манускриптам, одному из могущественнейших демонов в пантеоне, ограничивать свои демонические возможности жалкой человеческой плотью?

Безумие! Всё, что происходит – просто безумие! Боги свидетели, я не ожидала многого от первой брачной ночи, но действительность превзошла все ожидания.

Но ведь Дик*Кар*Стал не безумец, не мечтатель, не какой-нибудь поэт с богатым воображением. Он могущественный король и колдун, реалист и прагматик. Нет на земле силы, которая могла бы заставить его жениться на дочери простой шлюхи из придорожного трактира. Как ни крути, судя по всему, стоит привыкать к тому, что он прав.

В свете принятия данного факта многое становится понятным. Например, моя необыкновенная удачливость и то, как мне удавалось вброд проходить даже огненные реки. Поведение моего отца, который, возможно, вовсе не был таким мерзавцем, как мне представлялось. Оставив нас с матерью, он по-своему пытался искупить свою вину, увильнув от расплаты. Закалар тоже не был последним негодяем, он лишь честно исполнял долг так, так, как он его понимал.

Выходит, будучи в шкуре золотой гигантской змеи, я решила совершить свой самый первый побег: удрать из Бездны? Оно и понятно, ад – это не курорт. Все эти вечные вопли, муки, пузырящиеся жидкости. Не эстетично, пахнет гадко, печёт, как на раскаленной сковородке. Вот и захотела Литуэль отдохнуть, пожить деревенской, простой, смертной жизнью, подышать свежим воздухом. Взяла демоница себе отпуск и вот результат: я в полной заднице – то есть, замужем за королем, который мне самой без надобности и которому я, что шило в одном месте.

– И что теперь? Будем жить долго и счастливо? – вопросила я.

Дик*Кар*Стал не был великаном, но для меня, ростом птичке-невеличке, он выглядел вполне внушительно. Приходилось задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Суженный мой, ряженный, знаешь, что? – я потянулась к его одежде, зарываясь пальцами в мягкий узел черного шелкового галстука, расплетая его. – Тебе не удастся прикрыться почтительной позой фанатичного верующего.

Я жёстко рванула материю, обнажая мужскую грудь, с любопытством рассматривая открывшееся зрелище. Увы! Ничего общего с гладкой шелковистой кожей Эллоиссента, ничего похожего на искрящейся, свежевыпавший снег.

– Интересно, – усмехнулась я, – как ты представлял себе брачную ночь с демоном? На что надеялся, идя сюда, Тёмный Король? Чем хотел откупиться? Болью? Или кровью?

Тычком ударив в солнечное сплетение, я дополнила простое физическое касание огненным даром. Дик*Кар*Стал с мучительным полустоном-полувыдохом опрокинулся на кровать. Словно хищник, безотрывно преследующий доставшуюся ему добычу, я взобралась на него, оседлав, словно норовистого жеребца.

Чудовище, живущее во мне, довольно урчало. Оно проголодалось. Вид полуобнаженного мужского тела, полного крови, пришёлся ему по вкусу. Осознание того, что я одним ударом могу раскрыть ему грудную клетку, точно шкатулку, одним рывком достать лучшую драгоценность на свете – человеческое сердце, заводило меня куда сильнее, чем иного горячего хлопца грудастая красотка. Я скользила кончиками пальцев по его телу, обрисовывая все выступы и впадинки.

– Ты?.. – зависла я над ним, опираясь руками на подушки по обе стороны от его головы.

Мои волосы, словно алый занавес, отгораживали нас от мира.

– Ты ведь не рассчитывал получить удовольствие, правда? Считаешь, доставить его тебе не в моей власти?

У Дик*Кар*Стала были широкие, длинные, красивые запястья. Мне с трудом удалось обхватить их, чтобы притянуть к груди, накрывая его горячими ладонями невысокие острые холмики моих грудей. Мягкие, массирующие касания его пальцев оказались неожиданно приятными, и я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на ощущениях, погрузиться в них.

Признаться, я пропустила тот момент, когда он начал действовать по собственному почину, осторожно и уверенно заскользив по моему телу – узким бедрам, хрупкому стану, рисуя на спине круги, то легко, едва ощутимо, то с погружающим в негу нажимом.

Он всё порывистее, все сильнее, неистовее прижимал меня к себе с жаром, которого я помыслить не могла за этим, с виду столь бесстрастным, человеком.

Сердце моё, поначалу тяжёлое, огромное, перешло в невесомый режим и Дик*Кар*Стал парил надо мной в воздухе, как огромная, зловещая, ломкая птица.

Что ещё сказать? В общем и целом, наша первая брачная ночь с Дик*Кар*Сталом оказалась вовсе не такой страшной, как я себе её представляла.

Глава 12

Говорят, хороший секс неплохой повод влюбиться.

К сожалению, расплетя с Дик*Кар*Сталом объятия я не испытала ничего, напоминающего нежность. На смену неистовому, дикому желанию пришло отвращение, как приходит похмелье вслед за сильным опьянением.

– Очень жаль, что я не был у вас первым, – вздохнул он.

– Приобретённый в жизни опыт не стоит сожалений, – парировала я.

– Смотря чей опыт. Вы в курсе, что по обычаям Фиара полагается невесте, не сохранившей целомудрие до свадьбы?

– Неужели вы позволите бить свою королеву прилюдно плетью, на Общей Площади, мой государь?

– Не позволю, конечно, – заверил Дик*Кар*Стал. – Не желаете подсластить себе жизнь, моя королева? – протянул он мне вазочку с конфетками.

Зачерпнув в горсть сразу несколько штук, я по инерции запихнула их в рот. Орехи под шоколадной глазурью противно захрустели на зубах.

– Я не стану вас наказывать за то, что вы утратили невинность до того, как вам полагалось это сделать, – с задумчивой грустью уронил Дик*Кар*Стал. – Вы любили его?

– Любила, – зло выплюнула я. – А маркиз Виттэр? Правду говорят, что он ваш любовник?

– Правду.

– И как долго вы намерены продолжать ваши отношения?

Не удостоив меня ответом, Дик*Кар*Стал поднялся с постели и, повернувшись ко мне спиной, принялся одеваться. От его молчания веяло отстраняющей холодностью.

– Можете наслаждаться заслуженным одиночеством, – наконец бросил он мне небрежно, перед тем, как покинуть комнату.

Оставшись одна, я подошла к окну. Часть дворцового замка, просматривающаяся отсюда, выглядела откровенно уныло: наполовину – крепость, наполовину – тюрьма. Черные стены, грузные башни, островерхие крыши, широкие и глубокие рвы с вонючей, застоявшейся водой.

Солнце только-только начало разбрасывать легкую прозрачную сеть лучей по безоблачному небосводу, а на внутреннем дворцовом дворике уже вовсю суетилась челядь, приступая к своим обязанностям. Народу с каждой минутой становилось больше и больше. Преимущественно то были мужчины всех сословий – придворные, горожане, слуги.

Не помню, как сон сморил меня. Я вроде бы и прилегла-то всего на минуточку…

***

Разбудил меня стук в дверь.

– Ваше Величество? – обратилась ко мне красивая черноволосая дама. – Я герцогиня Касса Шарлин, – присела она в низком реверансе, – ваша статс-дама. Прикажите отдать слугам распоряжения насчёт утреннего туалета?

Под чутким руководством герцогини Шарлин сдержанные, немногословные, деловитые фрейлины помогли мне одеться, с ног до головы закутав в изумрудные шелка. До блеска расчесав волосы, уложили их в затейливую прическу, украсили мою шею и руки драгоценностями, после чего с поклоном удалились.

Стоило шагнуть за порог спальни, как за спиной выросли два рыцаря в золотых латах – царственная охрана, отныне призванная сопровождать меня повсюду.

Несмотря на то, что час был не ранний, замок продолжал пребывать во власти тягостных снов. Шествуя по залам и коридорам мне то и дело приходилось переступать через спящих вповалку людей. Чудилось, придворные свалились прямо там, где их застало последнее отправление тела, соитие, глоток вина. Неприятное, я бы даже сказала, омерзительное зрелище. Яркие солнечные лучи беспощадно выставляли человеческие пороки напоказ.

Слуги распахнули окна, но свежий ветерок, залетая, не справлялся с неприятными запахами пота, перегара и мочи. А за окном, залитым ярким солнышком, раскинулся сад, полный зелени, благоухающих цветов и птичьей трели.

Миновав бесконечные боковые дворцовые галереи, оплетённые широкими гирляндами цветов, я спустилась в главный дворцовый зал. Люди стояли здесь тесными рядами, однако они послушно расступались при виде моей, сияющей золотом, охраны.

Кого тут только не было? Герцоги, пэры, государственные секретари, дипломаты, духовенство. Все были в лучших одеждах и стремились оказаться в первых рядах.

Столы в замке, казалось, были накрыты всюду. Главный, за которым предстояло трапезничать нам, королевским особам, находился на высоком постаменте, похожем на сцену. Придворные разместились за столами в вестибюле и ближайших галереях. Некоторым места не хватило, и они толпились в проходах.

Бросив мимолётный взгляд в ближайшую распахнутую дверь я могла лицезреть придворных дам. Прямо пальцами они хватали еду с подносов, которыми их обносили лакеи.

Стольничие, подавая блюда, беспрестанно сновали между столами туда и сюда.

Я заметила, что в отличие от своего окружения, король ест и пьёт очень мало. Несколько раз он даже просил разбавить ему вино водой.

После завтрака Дик*Кар*Стал вежливо со всеми раскланялся и, сославшись на неотложные государственные дела, покинул зал.

Мне же, как ничем ни обременённой, приличия ради пришлось тащиться вместе со всеми на театрализованное представление.

Я не люблю театр. Мне не нравится фальшивый мир деревянных эмоций и показательно-надрывных воплей. Хорошо ещё, что у местных красавиц в широком ходу веера. Очень удобно прикрывать ими скуку.

То и дело я ловила на себе вопросительные, любопытные, изучающие взгляды придворных. Не нужно было ментальных способностей Чеаррэ, чтобы понять – большинство моих подданных видят во мне провинциальную дурочку, над которой легко посмеяться.

Не успел спектакль закончиться, вокруг вновь закружились лакеи с серебряными подносами, на которых горой возвышались цветы, фрукты и сладости.

– Ваше Величество? – подойдя, обратился ко мне с улыбкой Теи. – Не желаете ли подышать свежим воздухом?

Я желала.

Мгновение – и вокруг образовалась пышная свита, готовая сопроводить каждый мой шаг. Какая прелесть! Всю жизнь мечтала прожить именно так, чтобы чихнуть было невозможно без постороннего внимания.

– Дик*Кар*Стал надолго разрешил остаться вам при дворе, дядя? – поинтересовалась я у Теи, пока мы, рука об руку, следовали через анфиладу пышных комнат.

– Честно говоря – не знаю. Но учитывая переменчивые настроения монархов, вряд ли я задержусь тут надолго.

– Мне будет не доставать вашего общества. Местный двор довольно убогий.

– Помилосердствуй, Одиффэ! – искренне возмутился мой собеседник. – Одной позолоты в замке на целые тонны.

– Я имела ввиду не интерьер. Сдаётся, вы отлично меня поняли, маэстро. Что за дурная привычка лукавить?

– На твоём месте я был бы осторожней в высказываниях. Резкие слова легко порождают врагов. Я придворных имею ввиду, не себя, – со сдержанной улыбкой закончил Теи.

– Его Величество в курсе небольшой проблемки с моим рационом и возможными последствиями его отсутствия? – решила сменить тему я.

– Не волнуйся. Ему подробно всё изложили. Он нашёл изящный способ решения задачи, о котором, наверняка, сообщит тебе лично.

– Надеюсь, разрешит мне полакомиться своей постельной шлюхой? Сдаётся мне, маркиз Виттэр очень сладкий мальчик, – мечтательно сощурилась я.

– Я уже непрозрачно намекал на необходимость держать язык за зубами, и напоминаю об этом снова. Самонадеянность почти всегда величайшая глупость.

– Постараюсь запомнить.

Из зелёного сумрачного лабиринта вынырнул кронпринц в окружении друзей и десятка охранников. В глаза наследник Дик*Кар*Сталов бросался издалека, так щедро тёмно-алый бархат его дуплета расшили золотом.

Подойдя, он вежливо поклонился и заворковал:

– Доброго дня, матушка. Как жаль, что отец вынужден оставить свою прекрасную невесту в такой день. Но дела государственные значат для короля превыше всего. Господин Чеаррэ, разрешите?..

Оттиснув Теи на второй план, мой новоявленный, так нечаянно обретённый сын пошёл со мной рядом, рука об руку.

– Скажите, как вы любите развлекаться? – допрашивал он увлечённо. – Чем бы вам хотелось заняться, сударыня? Не желаете ли покататься верхом?

В платье, в котором только семенящими шагами и можно передвигаться? Просто мечтаю.

– Не люблю кататься в жару, – отклонила я сделанное предложение.

– Жаль! Но я твердо знаю, отчего вы отказаться не сможете, – сообщил мне кронпринц.

Я замедлила шаг, с любопытством ожидая изложения его версии.

– Турниры! – торжествующе воскликнул он. – Вы ведь любите турниры, правда, государыня? Любой красавице по нраву, когда в её честь ломаются копья и льётся кровь?

О чём же ещё может мечтать любая нормальная красавица как не о лесоповале копий и морях крови?

– В Эдонии и Фиаре разные обычаи, – постаралась я умерить его пыл. – Подобные развлечения у нас не в ходу.

– Ерунда! – отмахнулся принц от моих возражений. – Уверен, вам понравится, матушка. Его Величество повелит подготовить для вас самый пышный турнир, – тоном великодушного дарителя сообщили мне. – Мы пригласим столько прославленных воинов, сколько сможет вместить арена! Соберём лучших музыкантов и менестрелей. Ещё отец дал слово устроить охоту в вашу честь. Вы ведь любите охоту?

– Я составлю компанию Его Величеству, если он прикажет.

Прискучив состоявшейся между нами беседой сынишка бросил меня изнывать от скуки дальше, а сам умчался, по пятам сопровождаемый стайкой своих прихлебателей.

– Не одного резкого слова? Ты определённо делаешь успехи, – ухмыльнулся Теи. – Прими мои поздравления, Одиффэ. Ты умница. Отлично справляешься. Никто из нас даже и не ожидал от тебя столько быстрых… хм-м, успехов по отношению к Дик*Кар*Сталу. Надеюсь, как мужчина он тебя не разочаровал?

– Моё разочарование, впрочем, как и очарование, дело десятое. Главное, чтобы доволен остался Дик*Кар*Стал. Но какая же всё-таки это гадость – корона! Самые интимные вопросы беззастенчиво становятся предметом гласности. Наверняка ты уже успел слазить ко мне в мозги и убедиться в правдивости дворцовых сплетен?

– Наверняка, – кивнул Теи.

– Выходит, ты сомневался в способности Дик*Кар*Стала осуществить наш брак на деле, а не на бумаге? Значит, слухи о сексуальных пристрастиях короля правдивы?

– Свечу не держал, – сухо ответил Теи, – не знаю.

– Скажи мне, что со мной не так? – раздраженно фыркнула я.

– О чём ты? С тобою всё в полном порядке.

–Тогда почему все мужчины, с которыми меня сводит судьба, оказываются законченными психами и извращенцами?

– Не прибедняйся, не так уж всё и плохо. Да ты и сама не святая. Без колебаний сдала Департаменту своего первого любовника, потом разбила сердце Эллоиссенту…

– Для справки: Миарон никогда не был моим любовником.

– Но ты же не станешь отрицать свою к нему склонность?

– Ещё как стану, с чистой совестью. И я не разбивала сердце Элоиссенту. Да что мы всё о прошлом да о прошлом? Давай лучше поговорим о будущем? Помоги мне избавиться от маркиза Виттэра.

– Зачем? Он безобиден.

– Его присутствие меня раздражает. Я хочу, чтобы его здесь не было. Может, об этом с Дик*Кар*Сталом напрямую поговорить?

– Не торопи события, – предостерёг Теи. – Сейчас вовсе не время требовать от Дик*Кар*Стала голову его любовника.

– Мне не нужна голова Виттэра, впрочем, как и другие части его тела. Я хочу, чтобы он убрался из дворца. Больше ничего.

– Я повторю: всему свой срок. Терпение, Одиффэ.

– Как долго терпеть?

– Это не так уж и сложно. Он не досаждает, нисколько не навязчив – скорее наоборот. Заметь, за целый день мы не натолкнулась на него ни разу.

«И на Дик*Кар*Стала – тоже», – отметила я про себя.

– Так ты поможешь мне с ним или нет?

– Если выпадет такая возможность, помогу, конечно, – с фамильной уклончивостью ответил Чеаррэ.

Признаться, я несколько иначе представляла себе двор Тёмного Короля. Сплетни о том, что, якобы, зомби прислуживают королю даже за столом были не просто преувеличены – они вообще были лишены оснований. Умом при дворе похвастаться могли не многие, но безусловно все здесь были живые.

Насколько я поняла, король полностью посвящал себя хлопотам с монетами, урожаем и правосудием, а турниры, придворные балы, охоту и прочую придворную волокиту оставлял принцу. Наследник фиарского престола старательно поддерживал образ жизни, бывший в ходу ещё при его покойном дедушке. Как и его дедушка внучок обожал пиры-турниры, по-царски презирая жалкие медяки. Презирая, тратил их без оглядки, направо и налево, нещадно потроша государственную казну.

Правление прославленного дедули закончилось пятнадцатилетней войной с Эдонией. Военной экипировке солдат фиарский король предпочитал пышно одетое, издалека заметное по золотому блеску рыцарское воинство. Так Фиар и проиграл нам войну. В качестве контрибуции эдонийцам обломился изрядный кус земли, той самой, которую они с Фиаром делят и никак не могут поделить по сию пору. После проигранной войны здесь до небес взвинтили налоги, обложив высокими податями товары, топливо, еду, землю, воду и чуть ли не сам воздух. Полученное золото стекалось в столицу, где оседало в руках ближнего царского окружения и тратилось на бесконечные королевские развлечения. Результатом такого искусного правления стала закономерная черная цепочка: резкое обнищание населения, голодомор, эпидемии. Всё это вылилось в народные бунты, ещё сильнее разорявших и без того лежавшую в руинах страну.

Король Дик*Кар*Стал Фибриан II своему наследнику, Сиобряну Дик*Кар*Сталу оставил государство загаженным, как свинарник. Страна утопала в нищете, народ подыхал с голоду.

Правление Сиобряна было куда более успешным, чем правление его папеньки, которого на моей родине иначе, как Милосердным, не называли, а вот последнего Дик*Кар*Стала в Эдонии не жаловали. Величали извергом, некромантом, мерзким колдуном, мужеложцем. Все перечисленное было истинная правда, но возмущало эдонийских политиков не это, а то, что с приходом к власти амбициозного Сиобряна умерла надежда сделать Фиар одной из своих провинций, лишить его суверенитета и государственности.

Вот за такого нехорошего человека моя приёмная матушка меня и сосватала.

***

За обедом мы с Его Величеством мужем не перекинулись ни словом, ни взглядом. Хотя я, говоря по правде, не переставала украдкой за ним наблюдать. Во всем дворцовом разноцветном курятнике Дик*Кар*Стал был единственным однотонно-тёмным пятном, на котором приятно было остановить взгляд.

После обеда я удалилась в свою комнату.

– Разберите постель, я хочу лечь, – велела я служанке.

– Но Ваше величество, – возразила она мне, – при дворе не принято спать днём.

– Постелите немедленно.

– Но…

Спустя секунду я с удивлением осознала, что сжимаю пальцы на тонком девичьем горле.

Находясь в такой опасной близости от её жаркого тела, я чувствовала головокружение, прямо-таки осязая на языке вкус страха и крови. Страх, словно навязчивый аромат духов расходился ароматными волнами.

– Государыня, что… что вы делаете?

Действительно, что я делаю?

Это всё её кровь. Это она заставила меня потерять голову. Кровь, пульсирующая в её венах, булькающая в её сердце. Сладко осознавать, что стоит разодрать ногтями белую нежную кожу, как кровь, алая и горячая, прольётся и напитает моё темное демоническое начало. А боль послужит вкусной приправой к пиршеству.

Моё лицо и лицо моей жертвы разделяли какие-то жалкие миллиметры. Несчастная побледнела от ужаса, на лбу под её белым чепчиком выступила испарина. Пряди волос, выбившиеся на волю, взмокли.

Чтоб Слепому Ткачу подавиться Мечом Света!

– Пошла вон! – рявкнула я, резко убрав руки и отступая.

– Простите, госу…

– Вон отсюда! Немедленно!!!

Искушение убить её, прямо сейчас, осушив сосуд до дна, было велико.

Почему нет? Почему я не могу взять то, что хочу?! Кто такая эта безродная дерзкая и глупая девчонка, чтобы я мучилась от жажды, иссыхая от голода? Вряд ли Дик*Кар*Стал станет возмущаться моим поступком, он ведь считает меня демоном, а демонам положено убивать людей.

Я могу осушить её, как стакан с вином. Я имею право – древнее право сильнейшего. Осушить, потом спалить, оставив лишь жирный липкий пепел и воспоминания…

Благие Боги, ну и дела! Я только что чуть не убила человека потому, что он не расстелил мне постель?

Служанка тряслась, словно осенний лист, прижималась к стене, боясь пошевелиться. Что ж ты видела на моём лице, девочка, что тебя эдак всю перекосило? Как отразилась в моих глазах твоя смерть? Ты ведь её в них прочитала, правда?

– Как тебя зовут? – обратилась я ней, стараясь спокойным голос унять страхи.

Убедить, что всё, ей привидевшееся, было лишь миражом. Неправдой.

– Пэйс, ваше величество, – ответила она мне дрожащим, еле слышным, голосом.

– Никогда не перечь мне, Пэйс. А теперь выполни свою работу и иди.

Пока Пэйс взбивала подушки, перины, одеяла, она старалась не смотреть в мою сторону. Выполнив, что велено, поклонилась и принялась пятиться к двери.

Вскоре я осталась в одиночестве, вольная сколько угодно размышлять над тем, почему, убивая людей, я испытываю угрызения совести? Разве, убив эту девку, у которой разума хватало только на то, чтобы голову чепчиком покрывать, я согрешила бы больше, чем грешат люди, убивая свинью для своего пропитания? Если убийство невинного – грех, то тогда все люди заядлые грешники, ведь свинья, овца, корова куда невинней любого представителя человеческого рода. Почему человеку для пропитания можно резать зверя, а демону человека убивать – нельзя? Почему одно нравственно, а другое – нет?

Нравственность вообще понятие относительное, созданное человечеством. Я же, если верить Дик*Кар*Сталу и Чеаррэ, не человек вовсе. Тогда почему я добровольно следую созданным людьми правилам? Почему, сколько бы я не уговаривала саму себя, что-то во мне говорит: «Нет!» и «Нельзя»? Нельзя рвать человеческую плоть на части и пить человеческую кровь, даже если очень хочется. Нужно держать своего внутреннего зверя на коротком поводке, как бы не было это трудно.

Я не стану убивать людей без разбору, убивать без причины. Потому что я, рожденная чудовищем по воле богов и людей, считаю это неправильным и аморальным.

В задумчивости я взяла графин и выплеснула из него вино в очаг. Пламя взвилось, стремясь поглотить легкогорючий спирт. Я взглядом препятствовала ему.

Пламя стремилось лететь вверх, а я мешала.

Шипя, оно ярилось, но медленно оседало, пока не прижалось к дровам, напоминая послушную собаку, льнущую к хозяйской ноге.

Не многие под Тремя Лунами способны взглядом разжечь пламя. Ещё меньше тех, кто способен взглядом огонь загасить.

А я, как выяснилось, могу.

Глава 13

– Государыня, – в распахнутую стражей в золотых плащах дверь вплыла леди Шарлин. – Пора одеваться к ужину.

– У меня нет желания спускаться вниз, пусть подадут ужин сюда. И принесите мне книги, содержащие легенды о Литуэли.

– Но Его Величество собирается представить вам двор, придворных дам, которых к вашему прибытию специально отбирали с особенной тщательностью.

Ткач, как приятно быть королевой! Даже ужин, и тот пропустить нельзя.

Дворец весь день плавился под жаркими лучами солнца. Сейчас опустившееся к горизонту дневное светило рисовало на полу галереи золотистые полосы. Разогревшийся воздух благоухал цветами.

Как только мы с Дик*Кар*Сталом заняли свои места весь двор приступил к трапезе. После ужина начался официальный приём, и я была вынуждена созерцать череду новых лиц, слышать новые имена, из которых в памяти не удерживалось ни одно. Ну какое мне дело до Главного Казначея, маршала Фиара, министра внутренней и внешней политики? За государственными мужами хлынула толпа юных дев, одна прекрасней другой. Открывшаяся картина могла очаровать ценителя всех типов красоты: блондинки со сверкающими голубыми глазами, брюнетки с томным взглядом карих, как у оленей, глаз, подвижные шатенки, темпераментные рыженькие бестии – все они, чередой, подходили с ложно стыдливым видом, приседали в знак почтения и повиновения, но, отступая в сторону, отбрасывали ложную скромность, принимаясь отчаянно строить глазки мужчинам. Наблюдать за этим было забавно.

У здешних придворных в ходу была странная особенность: умение говорить, не двигаясь с места, не шевелясь и не глядя на собеседника. Нужно будет перенять.

Парк Тафаля на заходе солнца превращался в сказочный лес. Скульптурные группы, раскиданные в хаотичном порядке, вызывали восхищение даже у меня, далекой от архитектурного искусства. Статуи располагались на небольших возвышениях или в бассейнах, изображающих раковины.

В ветвях деревьев вспыхивали огоньки. Сначала один, потом другой, третий – вот уже весь сад искрился тысячами мерцающих, переливающихся светильников. Тёмный покров неба и силуэты деревьев образовали прекрасное обрамление ярко освещённому дворцу. Гирлянды цветов спускались каскадами, прикрученные к веткам деревьев серебряными нитями. Сгущающаяся ночь походила на мягкий бархат. Летали светлячки, похожие на тёплые звездочки.

– Я слышал, – начал мой царственный спутник, – что дворцы Чеаррэ впечатляют роскошью. В домах эдонийцев царит магия, в то время как здесь, – он обвёл рукой границы своих владений, – всё сделано обыкновенными руками, сконструировано одним лишь человеческим гением.

– Ваш дворец не уступает дворцам Чеаррэ, маэстро. Вы это знаете.

Первая из трёх лун выступила на три четверти, черёд был за второй. Она сегодня была неполной и по форме напоминая миндаль. Обоняние ласкал запах разогретого клевера и скошенного сена. Мир казался расплывчатым, шепчущем и манящим.