Текст книги "Зов Морского царя"

Автор книги: Екатерина Неволина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глеб запоздало вспомнил, что не видел в святилище ни родника, ни какого-либо другого источника воды. А море, с трех сторон защищавшее город, увы, не могло напоить его обитателей.

С нестройным ревом осаждающая толпа нахлынула на стену, потянулись вверх длинные лестницы, поток горящих стрел стал еще плотнее. Под градом камней и бревен крестоносцы падали в ров, уже изрядно заполненный телами, защитникам удалось оттолкнуть и опрокинуть несколько лестниц, но врагов было слишком много, и вот наверху стены, под изрядно прогоревшей тесовой кровлей замелькали мечи и топоры.

Глеб невольно стиснул рукоять пистолета. Слишком реальной, слишком болезненной оказалась картина падения крепости. Пусть историю не изменить и все эти люди – и датские воины, и славяне – давно уже умерли, но все равно одни были его предками, а другие – врагами.

«Что толку, – сказал он сам себе, – только в дурном фэнтези герой с автоматом и зажигалкой побеждает несметные толпы врагов и становится великим правителем. Даже если я смогу убить нескольких нападающих, ничего не изменится».

Но смотреть на гибнущую крепость было слишком тяжело, и он перевел взгляд на лагерь противника. Там на холме, у одного из самых больших шатров, окруженный до зубов вооруженной свитой, сидел человек с властным и жестоким лицом. Он с интересом наблюдал за битвой и как будто даже любовался происходящим.

«Хороший доспех, свита, кресло опять же резное. Наверняка, это один из военачальников, если не сам король Вальдемар Великий [10]10
  Вальдемар Первый Великий, внук Владимира Мономаха, король Дании в 1157–1182 гг. Прославился военными походами против балтийских славян.


[Закрыть]», – понял Глеб. Неожиданно его осенило. Осада, судя по всему, была тяжелой и для данов. Внезапная, неожиданная гибель военачальника наверняка сильно подорвет дух осаждающих или даже заставит их отступить.

«Стоп! – прервал себя Глеб. – Ход истории не изменить, а если даже и получится, то последствия могут быть непредсказуемыми. Изменятся судьбы людей, кто-то не родится, и неизвестно, как это отзовется в нашем времени. Там может не быть меня или Ольги».

Глеб с досадой ударил кулаком по стволу.

– Какой тогда смысл закидывать меня в прошлое, показывать мне все это?! – воскликнул парень, обращаясь неизвестно к кому. Раньше, когда он мог только наблюдать, смотреть, как смотрят кино, пусть даже и неприятное, было гораздо легче. Но теперь все вокруг стало пугающе реальным.

Жаль, что нельзя просто ущипнуть себя и проснутся в своем времени. Наш мир хоть и жесток, но не сравнится со Средневековьем. То, что для нас кошмар и нонсенс – для них норма жизни.

Вскоре нападающие отхлынули от стен. Штурм закончился неудачей, и Глеб облегченно вздохнул. День перевалил на вторую половину, и парень всерьез начал беспокоиться.

«Сколько времени прошло там у нас? Как же вернуться? В прошлый раз это произошло, когда я потерял сознание. Прыгнуть с дерева и стукнуться головой о камень – глупо. Похоже, способность видеть прошлое начала выходить из-под контроля. Может быть, Ян сумеет помочь?..»

«Храм! – неожиданно осенило его. – Может быть, я очутился здесь из-за чего-то, связанного с местным святилищем. Оно ведь считалось очень сильным. Местные жрецы могут мне помочь, да и о гуслях они, наверное, слышали, ведь Морского царя почитали как одно из языческих божеств. Надо будет ночью, когда все утихнет, попробовать пробраться в храм».

Глеб не сомневался, что часовые с большим подозрением отнесутся к незнакомцу, особенно с учетом военного времени, но других вариантов не было.

– А значит, – сказал он себе, – надо успокоиться и хорошенько отдохнуть до вечера.

Юноша проснулся от глухого торжествующего рева.

Как будто выла стая чудовищ.

Он сонно потер глаза. Увы, рев доносился со стороны лагеря.

В начинающихся сумерках было хорошо видно, как от лагеря к святилищу летят огненные хвосты. Ударяясь о колья ограды, они растекались лужами жидкого огня. За стеной царила суета, между пожаром и морским обрывом мелькали черные фигурки людей, но огонь разгорался все сильнее.

Когда рухнула объятая пламенем надвратная башня, даны с громким воплем бросились к беззащитной крепости. Началась паника, Глеб видел, как люди в отчаянии бросались в огонь или в море с обрыва. Кто-то пытался спуститься по веревкам к берегу, уйти, пользуясь сгущающейся темнотой.

С губ парня сорвалось не то шипение, не то ругательство.

– К черту! – сказал Глеб. – К черту ход истории, к черту невмешательство! Те, кто творит такое, не имеют права жить!

Он бросил последний взгляд на обреченное святилище, где горстка воинов встала стеной в проломе ворот среди горящих и дымящихся бревен, пытаясь остановить отчаянный натиск данов, и тихо, как тень, соскользнул с дерева.

Лес был тихим и сонным, сюда почти не долетал шум битвы. Негромко шумел ветер в деревьях, перекликались ночные птицы.

«Как будто ничего ужасного не происходит, – подумал Глеб. – Надо держать чуть правее, когда идешь по лесу, всегда отклоняешься влево».

Вдруг где-то впереди раздался шорох. Глеб подобрался и снял пистолет с предохранителя.

«Ну сейчас я вам!» – Он рывком раздвинул кусты и… опустил оружие. Вместо грозного врага в свете фонарика он увидел группу изможденных, перемазанных сажей людей. Какой-то старик, сжимающий топор, несколько женщин и детей, раненый, лежащий на импровизированных носилках из жердей и веток.

– Все хорошо, свой я, – сказал Глеб, лихорадочно вспоминая уроки древнерусского.

Все-таки в школе учили хорошо и, несмотря на странное произношение и обилие непонятных слов, он сумел объясниться с беглецами. Неждан, старик, вел всех в какое-то убежище, о котором он явно избегал говорить.

– А ты кто? Ты не из святилища. Ты пришел с данами? – настороженно спросил Неждан.

– Нет, – Глеб пытался подобрать слова. – Я пришел вслед за ними. Хочу убить их князя за то, что он сотворил.

Затрещали кусты, и на поляну вывалились двое воинов. Один из них, в кольчуге и с большим щитом, быстро проговорил что-то по-датски, второй более бедно одетый, стал разматывать большой моток веревки. Дан знаками показал, что беглецы должны сложить оружие и дать связать себе руки. При этом он грозно взмахнул мечом, показывая, что будет с тем, кто ослушается.

– Ага, сейчас, – сказал Глеб, – разбежались.

Голова казалась пустой и очень легкой. Он поднял пистолет, треснули два выстрела, и захватчики мешком повались на землю.

«Ничего не чувствую, как в компьютерной игре», – с удивлением подумал парень.

Раненый на носилках зашевелился.

– Подойди, – сказал он, и люди неохотно расступились.

Под повязками и слоем копоти Глеб заметил пластины доспеха.

«Один из храмовых воинов, эти люди его спасли, вытащили», – догадался парень.

– Ты хороший воин… может, и убьешь врагов, – с трудом проговорил он, – вот возьми, пусть Боги укажут тебе путь.

В руку Глебу легла небольшая костяная фигурка сокола.

Дождавшись, пока беженцы скроются в зарослях, парень стремительно шагнул в сгущающуюся тьму и вдруг оказался под светом неяркого балтийского солнца.

Слава богам, он дома!

Руку жгло будто огнем. Глеб разжал пальцы и уставился на багровый след на ладони, очертаниями похожий на сокола, падающего на врага.

Глава 6
Путешествие в глубину

– Ну вот, – Ян еще раз оглядел разложенные на песке вещи. – Я фактически готов. Интересно, как меня примут в подводном дворце? Могу поспорить, к Морскому царю не каждый день наведываются гости. Если не ошибаюсь, последним, о котором я слышал, стал наш Садко. Мне вот только интересно, будет ли он раскатывать передо мной красную ковровую дорожку?..

Девочки по-разному отреагировали на шутки Яна: Динка хихикнула, а Саша отвернулась.

Глеб, посмотрев на какой-то большой камень с нанесенной на нем руной и толстую свечу, скептически покачал головой:

– Ты уверен, что сработает?

Ян с деланой беззаботностью пожал плечами.

– А что, почему бы и нет. Все это должно открыть мне путь в подводное царство. Я зажгу свечу, произнесу нужные слова и войду в воду. Вам останется следить за свечой. Я должен буду вернуться, пока она не погаснет.

– А если… – Глеб неуверенно посмотрел в сторону Александры и замолчал.

Но девушка уже сама повернулась к Яну.

– А если не вернешься? Если свеча погаснет, а тебя еще не будет? – спросила она, напряженно вглядываясь в его лицо.

– Значит, вернусь позже! – Он скорчил гримасу. – И не думайте, что так легко от меня избавитесь!

– Слушай! – Саша подошла к нему вплотную. – Если ты не вернешься, то я сама пойду за тобой. И мне все рано, куда – в подводное царство, на дно морское…

– Глупости! – Ян взял девушку за плечи и заглянул в глаза. – Никуда ты не пойдешь. У каждого из нас своя миссия, и ты не имеешь права подводить команду. За меня не волнуйся, не съедят меня там, подавятся.

– Вернее отравятся, – негромко хмыкнула Динка.

– Это точно! – Ян улыбнулся и заправил прядь волос Александры девушке за ухо. – Предлагаю не устраивать прощание славянки. Вот вернусь с триумфом – встретите меня цветами и аплодисментами. А еще стол повкуснее накройте, а то я ради этого визита третий день пощусь и страдаю на воде и хлебе… Ну, я пошел.

– Удачи, – Саша нашла в себе силы улыбнуться, хотя улыбка получилась очень блеклой на ее побледневшем, несмотря на недавний загар, лице.

– Удачи! – Глеб пожал Яну руку.

– Мы будем ждать, – Северин приобнял друга и легонько стукнул по плечу.

– Скажи Морскому царю, что, если он вздумает тебя обижать, мы ему его рыбью рожу начистим! – погрозила кулаком в сторону моря Динка.

Ян оглядел всех четверых, кивнул и повернулся к ним спиной, лицом к морю.

Он вовсе не чувствовал той бесшабашной уверенности, которую стремился показать. Но зачем друзьям знать о его сомнениях. Друзьям… У него, наконец, появились друзья. Они не вопят о своих дружеских чувствах и не вешаются ему на шею, однако можно быть полностью уверенным, что в нужный момент вся команда придет на помощь и, не сомневаясь, отправится за ним хоть к морскому черту. Значит, нужно сделать все, чтобы этого не потребовалось.

Перво-наперво Ян расслабился, глядя на переливающиеся в лучах рассветного солнца волны. Несколько раз вдохнув полной грудью, он приготовился к ритуалу. Для исполнения ритуала нужно быть спокойным и уверенным.

Теперь, когда душевный покой восстановлен, пора приступать к самому обряду.

Ян произнес нужные слова и зажег свечу. Пламя вспыхнуло легко и радостно. Зарождающийся день был удачным: ни ветерка, небо чистое и такое беззаботно-синее, что тонешь в его глубине.

Молодой маг перешел к следующей части ритуала. Он надел на себя амулет, на котором были начерчены руны, открывающие врата, и шагнул в линию прибоя.

Волны обдали ноги пеной. Но Ян не смотрел вниз – он смотрел только туда, где, видимые ему одному, открывались врата. Через них он пройдет в глубину и достигнет желаемой цели.

Шаг, другой, третий… И вот он уже проходит через створки ворот. Они кажутся Яну створками гигантской раковины.

Вперед, только вперед, не оглядываясь и не оборачиваясь назад, мимо всех красот морского царства, которые так и притягивают к себе любопытный взгляд. Нельзя отвлечься, иначе останешься здесь навсегда.

Вокруг него закружилась стайка серебристых рыбок. Ян почувствовал их мимолетный интерес, но, видимо, повседневные дела оказались для них важнее, чем появление на дне непонятного чудища. Зато рыба побольше, примерно с половину руки Яна, ткнулась ему в плечо, пришлось отмахнуться от нее, как от надоедливого насекомого, назойливо жужжащего у уха.

Ян прошел еще немного и вдруг почувствовал, что нечто в море изменилось. Рыбы, словно по мановению волшебной палочки, вдруг исчезли, и воцарилась напряженная колючая тишина, крайне не понравившаяся молодому магу. Она казалась в точности такой, каким бывает кратковременное затишье перед бурей.

И не успел он подумать это, как впереди что-то заклокотало. Вода дрогнула.

«Кажется, ковровой дорожки не будет», – мелькнуло в голове, когда Яна вдруг закружило, словно на бешено вращающейся карусели. Вода сдавила грудную клетку так сильно, что едва не хрустнули ребра. Его швырнуло о дно, потом подняло вверх и снова бросило вниз. Очевидно, Морской владыка не был расположен к разговорам и собирался расправиться с незваным гостем. Ян что есть силы стиснул заветный мешочек и зажмурился – все равно в этом мельтешении ничего не разглядишь. Теперь его воля противостояла воле стихии. Маг чувствовал в разразившейся буре гнев и почему-то боль – давнюю, но саднящую, не затихающую.

Он знал, что должен выжить. Несмотря ни на что, вернее, вопреки всему кошмару, что здесь творился, и в какой-то момент его, словно пробку, выбросило на поверхность моря.

Ян открыл глаза, захлебываясь горько-соленой водой и то и дело отфыркиваясь. Куда подевалось былое спокойствие моря? Оно дыбилось волнами, словно сердитая кошка с вздыбленной шерстью, шипело, стонало и кричало. Брызгало пеной и шло на человека новыми рядами возмущенно-высоких волн.

«Зря я все-таки полез сюда», – решил Ян, прежде чем снова погрузиться с головой в воду.

Его трепало, словно щепку, осколок кораблекрушения. Ян уже едва мог шевелить руками и ногами, он сопротивлялся стихии из последних сил и только слабо удивлялся, что до сих пор жив. Легкие болели от морской воды, глаза немилосердно щипало, и парень давно уже не мог различить, где спасительный берег. И в то же время откуда-то из глубины сознания всплывала странная мысль о том, что он теперь ближе к Саше, что он пережил почти то же, что и она.

А потом, когда иссякли последние запасы упрямства, сознание ушло. Последнее, что Ян видел – это наклонившееся над ним лицо Саши.

«Это все-таки приятный кошмар», – подумал он, не замечая противоречия в этой мысли, и отключился.

Первым вернувшимся ощущением была боль. Внутри словно горел огонь. Потом Ян понял, что может дышать, хотя это очень больно и трудно. И только затем к нему постепенно начали возвращаться зрение и слух.

Вокруг не бурлила, не пенилась вода. Значит, он на берегу. И кажется, живой. Или что-то вроде того.

Парень закашлялся.

– Ну слава Сварогу, жив. Крепко его Водяник потрепал, я уж думал, не очухается, – послышался сквозь гудение в ушах мужской голос.

– Да, воды из него выкачали столько, что на добрую бочку хватит, – откликнулся другой.

Перед Яном присела смутно различимая пока что фигура.

– На, попей, – к нему протянулась рука, держащая бутылку.

Маг вздрогнул.

– Да не бойся, вода живая, хорошая. Она всю морскую горечь унесет, сил придаст. И умойся ею, а то, видать, глаза солью разъело.

Ян принял приглашение и жадно прильнул к горлышку. Вода, действительно, оказалась очень вкусной и сладкой. Она разом приглушила боль, словно целебный холодящий бальзам, приложенный к свежей ране.

Ян бы пил и пил эту волшебную воду, но его остановили.

– Довольно. Теперь еще умойся.

Неизвестный доброжелатель взял из его рук бутылку и налил Яну в подставленную горсть воды. Маг плеснул себе в лицо, и опять стало легче.

«Правда, что ли, живая вода?» – удивился он.

Но когда зрение вернулось окончательно, Ян едва ли не пожалел об этом.

Один из его спасителей обладал очень характерной внешностью: высокий, с желтыми немигающими, как ухищной птицы, глазами, с сухой и скрюченной левой рукой. Ошибиться было невозможно: именно так Северин описывал вражеского мага, остановившего его у деревенской церкви.

Вот не повезло так не повезло! Если у Морского царя не должно быть к Яну личных счетов, то у так называемых спасителей они наверняка есть.

– Везет мне как утопленнику! – Ян хрипло засмеялся – грудь еще тихо ныла, а голос восстановился не до конца. – Ну как, сейчас пытать будете или дадите немного оклематься? Знаю я совершенно дивную пытку…

* * *

Свеча погасла.

Море бесилось и грохотало. Волны ходили ходуном и бросались на берег так, словно хотели поглотить его целиком.

Но хуже всего, что началось все это внезапно, как гром посреди ясного неба. Море вдруг вспучилось, заклубилось, завертелось в стремительном водовороте – и давай бушевать.

Динка, как и другие ребята, наблюдали за безумством стихии с крыльца своего домика, пока еще безопасного, хотя вода уже успела поглотить половину широкой полосы пляжа.

Девочка покосилась на Александру. Та сидела, сжав виски руками, и, словно умалишенная, бормотала что-то себе под нос. Может быть, молилась, может, обещала что-то – за грохотом волн и не разберешь. Обгоревшая свеча стояла перед ней.

– Он вернется, он обещал! – прокричала Динка ей в ухо, обнимая старшую подругу за плечи.

Но Саша не отреагировала, словно не слышала. Если бы не движения ее шепчущих губ, она показалась бы манекеном или мраморной статуей и была такой же холодной, как она.

Глеб и Северин стояли рядом, понимая, что до Саши сейчас не докричишься.

– Принеси плед! – велела Северину Динка. – Что стоишь! Она совсем ледяная!

Парень кинулся в дом и спустя мгновение появился с пледом, в который ловко закутал Александру, все такую же безучастную ко всему происходящему вокруг нее.

Динка посмотрела на обоих ребят. Лица мокрые от брызг и напряженные. Оба хоть сейчас готовы броситься в грохочущую пучину. Какая бы неприязнь ни была между ними и Яном, когда он только появился в группе, девочка могла бы поставить свое самое дорогое воспоминание на то, что оба, не задумываясь, отдадут жизни, чтобы спасти мага. В следующий миг в воображении возникла картинка уютного директорского кабинета, где на стенах висят портреты современных вождей, кондиционированный и увлажненный воздух мягок, а огромное кожаное кресло обещает удобство, уют и покой.

Губы непроизвольно искривила усмешка.

– Эй, ты что? – испугался Северин.

Динка тряхнула головой и вцепилась зубами в кончик мокрой соленой косы.

– Ничего, – пробормотала она. – Так, думаю о расстановке сил.

Глеб внимательно посмотрел на девочку, и она отвернулась.

Между тем, море, набушевавшись вдостоль, вдруг начало успокаиваться и отступать – так же стремительно, как и наступало.

На песке оставались лужи, иногда размером с небольшие озерца, дергающиеся в предсмертной судороге рыбы, обглоданные добела водой коряги и зеленые, похожие на вырезанные из малахита безделушки, водоросли.

Глеб удовлетворенно кивнул.

– Останешься с Сашей, присмотришь за ней, – коротко скомандовал он Динке. – Яна могло выбросить на берег в стороне от нас. Мы с Северином сейчас посмотрим.

Спорить с Глебом никто не собирался, Александра по-прежнему не реагировала ни на что и, нагнувшись к ее губам, чтобы различить слова, Динка поняла, что слов нет – ни единого звука не вырывалось из шевелящихся губ, и это было действительно страшно.

Девочка проследила, как удаляются друзья, – Глеб налево, Северин направо, и мысленно пожелала им удачи. Ей не хотелось думать о том, что случится, если Ян вдруг не вернется. Думать об этом было нельзя, почти преступно.

– Северин его найдет, – сказала она громко, хотя по-прежнему сомневалась, что Александра ее слышит. – У него знаешь какой нюх – волчий! Из-под земли достанет!.. Или из-под воды, если потребуется.

* * *

Вода противно хлюпала под ногами, но Глеб упрямо шел вперед, переступая через еще бьющихся на песке рыб скорее инстинктивно, не осмысленно.

Море уже окончательно успокоилось, словно и не было той чудовищной бури. Значило ли это, что Морской хозяин получил желаемую жертву? Свеча погасла. Значит ли это, что Ян не вернется? Увы, обольщаться Глеб не мог, он чувствовал, что гнев стихии был направлен именно на Яна. Но почему? Тот сделал что-то не так, совершил какой-то досадный промах?

Пока что ответа на этот вопрос не было. Но он и не очень-то важен. Гораздо существеннее найти Яна, хотя шансов на это совсем немного.

Он до рези в глазах вглядывался в синюю шелковую гладь моря и, словно следопыт, изучал прибрежную линию. Если есть шанс, что Яна выбросило волнами, он, может, еще жив и нуждается в помощи.

– Я-а-ан! – закричал Глеб, сложив руки рупором.

Никакого ответа. Только, как бешеные, носятся над водой потревоженные чайки.

Нужно найти Яна. Саша не перенесет, если маг так и не вернется. Однажды море уже отняло у нее близких людей. Только не Ян!

– Я-а-ан!

Одна безумная чайка кинулась Глебу в лицо, издавая отвратительные резкие крики, Глеб отмахнулся от нее; чайка, чье крыло он задел, неуклюже свалилась на песок. И это словно послужило сигналом. В небо поднялась целая стая чаек и, возмущенно галдя, устремилась к парню. Они хлопали крыльями, клевались и пытались добраться до его глаз. Они словно обезумели. Глеб, стащив с себя еще мокрую футболку, обмотал ее вокруг руки и принялся отбиваться от пернатых врагов.

Ему приходилось нелегко. Чайки были достаточно грузными и не очень-то поворотливыми, и это пока что спасало Глеба, зато у тех, кто все-таки до него добирался, как убедился парень на собственном опыте, оказались очень крепкие и сильные клювы. Кровь стекала по щеке из разбитого виска, на плечах и спине не осталось, кажется, живого места.

И вдруг, сквозь всю эту сумасшедшую круговерть, Глеб услышал напевный голос, произносящий или, возможно, поющий, какие-то странные слова. Вслушиваться не было ни сил, ни желания. Голова и так гудела.

Но тут парень заметил, что чайки уже не столь настырны, а стая начала редеть и редеть, пока от него не улетела последняя птица.

Глеб вытер рукой заливающую глаза кровь и, наконец, разглядел неподалеку от себя три человеческие фигуры. Чуть впереди стоял Ян, бледный, покачивающийся от слабости, но, безусловно, живой. А за ним…

Глеб сплюнул. Язык вдруг отказал ему, а во рту стало неприятно-горько.

Он узнал одного из двух пришедших с Яном парней по описанию Северина, да и второй, без сомнения, принадлежал к той же компании, о чем свидетельствовал хорошо знакомый Глебу плетеный браслет на запястье.

«Хорошо, что они встретились мне, а не Северину, – мелькнуло в голове у Глеба. – Он бы их, пожалуй, убил».

– Не бойся, мы с миром, – сказал меж тем Сухорукий.

Он стоял на таком расстоянии, чтобы можно было хорошо слышать друг друга, но, очевидно, не собирался сокращать дистанцию.

– А это приветствие? – Глеб небрежно кивнул в сторону качающихся на волнах чаек, которые больше не проявляли никаких признаков агрессии. И Глеб их понимал: мозг у птицы невелик. Кто-то направил их на человека, а потом отпустил, и чайки даже не осознают, что едва его не убили.

– Приветствие, – подтвердил Сухорукий, – только не думай, что от нас. Это Водяник балует. Боюсь, он держит на вас зло.

– Они помогли мне, – глухо сказал Ян. – Вытащили меня из воды, а потом спасли тебя.

Глеб отвернулся, делая вид, будто не слышит. Разговаривать с предателями не входило в его планы. Значит, все-таки Ян, а Глеб уже поверил, что маг не может быть предателем.

– Саша в порядке? – спросил Ян, подходя чуть ближе.

Глеб снова ничего не сказал.

– Пожалуйста, ответь, все ли с ней в порядке! – Ян не собирался сдаваться.

– В целом, – неохотно отозвался Глеб, по-прежнему не глядя на предателя.

– Не сердись на друга, – добавил спутник Сухорукого, невысокий рыжий парень. – Он не с нами. Мы случайно рядом оказались. Слава Сварогу, еще чуть-чуть – и не успели бы. Ты вообще многого не знаешь… – Он вздохнул, словно с сожалением.

– Случайно? – Глеб усмехнулся. – А этот, ваш чокнутый маг Ольгу в жертву тоже случайно принести собирался?

Сухорукий опустил голову, а рыжий развел руками.

– Вот именно, что чокнутый, – он снова вздохнул. – И наша вина в том, что мы этого не разглядели. Михаил неплохой парень, только несколько тщеславный. После того, как на него стал влиять дух колдуна, он того… повредился рассудком. Но не бойтесь, он сейчас изолирован.

Глеб усмехнулся.

– Ну, мы и не особо рассчитывали, что ты нам поверишь. Бывай, – Сухорукий слегка поклонился, – еще увидимся.

Он и рыжий отвернулись и стремительно зашагали прочь, а Ян подошел к Глебу и покачал головой.

– Тебе в таком виде возвращаться нельзя. Погоди, немного приведем тебя в порядок, – он хотел отереть кровь с лица Глеба, но тот дернулся.

– Ну вот, второе действие Мерлезонского балета! – Ян сел на песок. – А я уже устал доказывать, что я не козел!

Он не был похож на предателя, вот непохож – и все.

Глеб тяжело опустился рядом. Наверняка со стороны они смотрятся совершенно потрясающе: оба хороши – один весь в крови, второй – в синяках, со спутанными волосами, в которых кое-где запутались водоросли, мертвенно-бледный.

– Значит, они тебя спасли… – медленно проговорил Глеб, глядя на такую спокойную сейчас гладь моря.

– Значит, спасли, – подтвердил Ян.

– А зачем, можно спросить?

– Спрашивай. У них, – не удержался от насмешки маг, но, помолчав, добавил: – Они, в целом, выглядели вменяемыми и явились чертовски вовремя. Вадим, тот Сухорукий, хороший колдун старославянской традиции. Второй вроде его помощника.

– И на острове оба оказались совершенно случайно. Лежали на соседнем пляже…

– Нет, – Ян покачал головой. – Не случайно. Они кое-что сказали…

Теперь Глеб не стал задавать очевидного вопроса, позволяя собеседнику тянуть паузу сколько тому вздумается.

– Не думаю, что стоит пока говорить об этом команде, – добавил Ян. – Вадим сказал, что воюет не с нами, а с теми, кто за нами стоит и будто бы…

– Чушь! – Глеб, конечно, возмущенно вскочил бы на ноги, но сил почти не оставалось, и поэтому он только ударил кулаком по песку. – Чушь! И ты слушал наговоры на Евгения Михайловича?!

– Почему бы не выслушать другую сторону, – произнес Ян немного напряженным голосом. – Может, слышал, что иногда у правды бывает обратная сторона?

– Я им не верю, – проговорил Глеб глухо.

– Вот и хорошо, – легко согласился Ян. – Я тоже не то чтобы их фанат. Но я бы не отворачивался от информации. Повторюсь: ребятам пока не скажем, но стоит пособирать какой-нибудь материал, а то что мы вообще о нашей школе знаем?

– То, что без нее мы оставались бы никем.

– А вот в это не верю, – Ян с трудом поднялся с песка. – Ладно, давай немного приведем тебя в порядок и вернемся к остальным.

К бунгало они приближались как два странника, изрядно потрепанных дорогой.

Северин еще не вернулся, а вот Александра и Динка были на крыльце.

Ян находился еще шагах в пятидесяти от крыльца, когда Саша вдруг его заметила. Она медленно поднялась с места, на котором сидела в той же позе, в которой и оставил ее Глеб.

Ян остановился. Девушка сделала несколько нетвердых шагов к нему, а потом побежала и молча прижалась к груди. Ян гладил ее по еще не высохшим волосам, а Глеб смотрел на них с легкой завистью.

– Что это с вами? – Динка, радостно взвизгнувшая при виде Яна, теперь изучающее смотрела на Глеба. – Выглядите неважно. Причем по-разному. Его, вроде, по камням таскало, а тебя не иначе как по колючкам.