Текст книги "Путь камикадзе [Смертельный марш]"

Автор книги: Эдвард Йордон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Эдвард Йордон
Путь камикадзе

ПРЕДИСЛОВИЕ

Думаю, что вас заинтриговало название этой книги, и вы решили заглянуть в неё, чтобы посмотреть, о чем там написано. Но, к сожалению, вы, как обычно, ужасно заняты и не уверены, найдётся ли у вас время на чтение ещё одной книги об управлении софтверными проектами. Особенно, если в ней идёт речь о некоем идеальном мире, в котором здравомыслящие мужчины и женщины хладнокровно принимают благоразумные решения относительно бюджета, графика и ресурсов вашего проекта.

Тем не менее, можно заметить, что мы живём в отнюдь не идеальном мире, и существует вероятность того, что в вашем проекте вам придётся взаимодействовать с людьми не слишком рационального склада мышления, решения которых трудно назвать хладнокровными или благоразумными. Другими словами, вы участвуете в безнадёжном проекте. Самое замечательное, что можно сказать о названии этой книги, заключается в отсутствии какой-либо необходимости объяснять его. Каждый раз, когда я упоминаю его в присутствии моих друзей и коллег, они отвечают мне со смехом: «Послушай, ты ведь говоришь именно о моем проекте!»

Такой проект может быть моим проектом, вашим проектом, чьим-либо ещё проектом – мы все так или иначе участвуем в безнадёжных проектах. Мне думается, первый вопрос, который вы должны задать самому себе (хотя он может и не возникнуть у вас до самого конца проекта): «Как я позволил вовлечь себя в такой проект?» Я буду обсуждать его в первой главе, поскольку мой опыт в качестве консультанта, наблюдающего множество таких проектов со стороны, говорит о том, что наш мир мог быть гораздо более разумным, если бы большинство из нас имело смелость остановиться и сказать: «Дудки! Я не желаю участвовать в этом безнадёжном проекте!»

Допустим, однако, что возможности хлопнуть дверью не существует – например, очень трудно найти другую работу, или вас приковывает к вашему работодателю своего рода «золотая цепь», отбивающая охоту выйти из проекта. В этом случае следует спросить себя: «Как я могу выжить в этом проекте без ущерба для моего здоровья, психики и достоинства?» Если вы оптимист, для вас может оказаться даже интересно, как вам удастся преодолеть все препятствия на пути завершения безнадёжного проекта в срок и в рамках бюджета. Но если вы уже успели пройти через ряд таких проектов, вы, скорее всего, знаете, что обстоятельства обычно складываются против вас и выживание – это лучше, на что вы можете надеяться.

Проработав в индустрии ПО более 30 лет, я обнаружил, что наша профессия весьма интересно воспринимает безнадёжные проекты. В некоторых областях индустрии ПО, особенно в Силиконовой Долине, такие проекты окружены ореолом славы, как испытание силы духа и стойкости, нечто наподобие покорения Эвереста босиком. Я сам разделял эти убеждения во время моих первых проектов в середине 60-х годов, и не секрет, что такие же взгляды превалируют у следующего поколения, что наводит меня на мысль о постоянстве этого феномена, поскольку технология продолжает развиваться такими же быстрыми темпами, как это было в моё время. Наша индустрия ещё не достигла зрелости. Каждый год появляется новый Эверест и новая масса отчаянных программистов, которые уверены, что смогут пробежать босиком весь путь до вершины.

Тем не менее, в другом сегменте нашей индустрии такие проекты рассматриваются как серьёзные неудачи. Мы все бываем завалены статистикой, говорящей о срыве планов, перерасходе бюджета, ошибках в ПО, раздражённых пользователях и полных провалах проектов. Эксперты, консультанты и методологи постоянно твердят нам, что причиной всех этих неудач является использование неверных методов (или вообще никаких методов), или неправильных средств, или неправильных способов управления проектом. Иными словами, безнадёжные проекты существуют потому, что мы такие бестолковые или некомпетентные.

Если вы общаетесь с покрытыми шрамами, закалёнными в боях ветеранами-разработчиками, которые прошли через пару безнадёжных проектов и поняли, что на самом деле нет ничего забавного в покорении Эвереста босиком, вы наверняка услышите: «Постойте! Я вовсе не бестолковый! Безусловно, мне хотелось бы использовать правильные методы, средства и способы управления проектом. Но моё высшее руководство и мои пользователи вряд ли позволят мне сделать это. Причина смехотворности проектных планов заключается в том, что с самого первого дня, когда мы ещё не успели получить хотя бы малейшее представление о проекте, нам их уже продиктовали сверху!» Вывод: безнадёжные проекты существуют потому, что высшее руководство – это бессовестные негодяи, а наши пользователи наивны и безрассудны.

Без сомнения, в этом есть некоторая доля правды. Управляя нашими проектами, мы совершаем множество глупых ошибок, наше высшее руководство увлекается смехотворными политическими играми и наши пользователи предъявляют к нам непомерно высокие требования. Я убеждён, что это в основном объясняется высоким темпом изменений в окружающем мире, а также обычным неуважением каждого нового поколения к советам и опыту предыдущего поколения. Зачем сегодняшнему поколению Java-ориентированных фанатиков уделять хотя бы какое-нибудь внимание советам моего поколения, которое обладает 30-летней давности опытом программирования в автокоде и на ассемблере? И как сегодняшнее поколение пользователей в бизнесе может узнать, какое Web-приложение для них наиболее приемлемо, если они знают только об использовании их предшественниками онлайновых систем на мэйнфреймах с символьными, монохромными и немыми терминальными интерфейсами?

Каким бы ни было объяснение этого феномена, я уже пришёл к следующему трезвому заключению: безнадёжные проекты являются нормой, а не исключением. Я полагаю, что сегодняшние разработчики ПО и менеджеры проектов достаточно изобретательны и полны желания управлять проектами разумным образом; я также полагаю, что сегодняшние пользователи и высшее руководство обладают гораздо большей компьютерной грамотностью, чем предыдущее поколение, и гораздо менее наивны относительно результатов, которые можно ожидать от разработчиков ПО в условиях ограниченных ресурсов. Однако это не останавливает и тех, и других от участия в очередном безнадёжном проекте, поскольку это диктуется необходимостью выживания в конкурентной борьбе, а также заманчивыми возможностями, предлагаемыми новыми технологиями. Бизнес-менеджеры могут вполне осознавать, что при разумном планировании разработка новой системы займёт 12 календарных месяцев, однако в то же время они будут настойчиво утверждать, что отсутствие готовой системы через 6 месяцев позволит конкурентам захватить весь рынок и вытеснить их новый продукт или услугу. Аналогично, технические специалисты могут вполне осознавать высокий риск использования новых технологий, таких, как Internet, однако они также будут утверждать, что новая технология в случае успеха обеспечит им стратегическое преимущество в конкурентной борьбе, и это оправдывает любой риск.

С другой стороны, отчёты таких организаций, как Standish Group, а также статистические данные таких авторитетных экспертов, как Capers Jones, Howard Rubin, Paul Strassman и Larry Putnam, говорят о том, что в среднем продолжительность проекта превышает плановую на 6-12 месяцев, а стоимость превышает бюджет на 50-100%. Конкретная ситуация зависит от размера проекта и ряда других факторов, но в любом случае суровая реальность заставляет вас предполагать, что условия вашего проекта повлекут за собой некоторую степень обречённости на неудачу, и это отразится на поведении менеджера проекта и его технических специалистов. Если проект с самого начала характеризуется высокой степенью риска, это наверняка повлечёт за собой массу сверхурочной работы, потерянных выходных, и, скорее всего, массу эмоциональных и физических стрессов до самого его завершения. Если даже проект начинается в разумной и спокойной обстановке, все равно велика вероятность, что по мере своего продолжения он выродится в безнадёжный – то ли первоначальные план и бюджет окажутся крайне нереалистичными, то ли у пользователей появится много новых требований, которые никак не учитывались при составлении первоначального плана и бюджета.

Итак, спрашивается: если невозможно избежать безнадёжных проектов, как их можно выдержать? Что следует предпринять для повышения своих шансов на успех? Когда следует быть готовым к компромиссу – и когда следует быть готовым уйти в отставку, если дальнейшее продолжение работы невозможно? Именно об этом идёт речь в данной книге. Очевидно, решение перечисленных проблем затрагивает такие вопросы, как кадровое обеспечение, процессы и методологии, а также методы и средства. Если вы собираетесь руководить безнадёжным проектом, следует ли настаивать на свободе выбора при формировании проектной команды? Следует ли занимать твёрдую позицию в отношении процессов и методологий, таких, как модель SEI-CMM, или следует позволить проектной команде отказаться от любых формальных методологий, если они считают, что это поможет им нормально выполнить работу? Следует ли настаивать на использовании определённых языков программирования, рабочих станций и CASE-средств, или более важно активно участвовать в политических баталиях?

Эти вопросы одинаково актуальны как для менеджера, отвечающего за проект, так и для технических специалистов, мозолистыми руками которых система проектируется, программируется, тестируется и документируется; все главы книги адресуются в равной степени обеим группам. Пару слов относительно менеджеров и технических специалистов: некоторые из комментариев, которые вы обнаружите в следующих главах, предполагают, что менеджеры «злые», а участники проектной команды – невинные, угнетённые жертвы. Очевидно, такая ситуация не является обязательной для всех проектов и всех компаний, хотя само существование безнадёжных проектов является, как правило, результатом сознательных решений руководства.

Если в этот момент вы решили, что у вас нет времени читать всю книгу, скажу только одно слово, которое может окупить время, потраченное на чтение предисловия: приоритетность (triage). Если вы участвуете в безнадёжном проекте, почти наверняка окажется недостаточно ресурсов, чтобы реализовать всю функциональность и возможности ПО, которые требуются конечному пользователю, в рамках утверждённого плана и бюджета. Так или иначе придётся решать, какие возможности следует реализовывать в первую очередь, а какими можно пожертвовать. Действительно, некоторые из незначительных возможностей не будут реализованы никогда, поэтому самое лучшее – это дать им спокойно умереть собственной смертью. Другие возможности являются достаточно важными, но также относительно легко реализуемыми, например, с помощью поставляемой библиотеки классов или используемых вами CASE-средств. Говоря языком медиков, эти возможности выживут сами по себе. Успех или неудача безнадёжного проекта зачастую зависит от способности проектной команды выделить критические функции и возможности, которые нельзя реализовать, не вкладывая значительные ресурсы и энергию.

Разумеется, чтобы спасти безнадёжный проект, недостаточно одной только правильной расстановки приоритетов в реализации функций (данный вопрос рассматривается в главе 3). Необходимо рассматривать также такие вопросы, как кадровое обеспечение, процессы и методологии, методы и средства. Я старался быть как можно более немногословным, чтобы вам хватило пары часов на прочтение всей книги; она могла бы помочь, как минимум, более реалистично оценить очередной безнадёжный проект.

Пожалуйста, ни в коем случае не воспринимайте эту книгу как «библию», и не думайте, что она может преподнести вам решение всех проблем. Стопроцентно правильных решений не существует; то, что срабатывает в одних компаниях и ситуациях, может не сработать в других. Также важно, что компромиссы, на которые готовы пойти некоторые менеджеры и технические специалисты, будут совершенно неприемлемы для других. Я предлагаю те решения, которые считаю разумными, но в конечном счёте вы сами должны определить, какие из них годятся для вас, а какие – нет.

Кроме всего прочего, я намереваюсь постоянно собирать на своём Web-сайте (http://www.yourdon.com) информацию и практические рекомендации от различных проектных команд по поводу наилучшей практики, наихудшей практики и разнообразных проблем. Даже если в вашем проектном бюджете недостаточно денег на покупку этой книги (такой крохотный бюджет уже говорит о рискованности проекта!), ровным счётом ничего не стоит обратиться к Web-странице.

Как бы вы не решили поступить, желаю самой большой удачи вашему очередному безнадёжному проекту.

ГЛАВА 1.
ВВЕДЕНИЕ

Что такое безнадёжные проекты? Почему они существуют? По какой причине здравомыслящие люди соглашаются участвовать в таких проектах?

Для многих закалённых ветеранов эти вопросы – чистая риторика. С точки зрения их опыта, каждый проект – это безнадёжный проект. Почему так происходит? Поведение больших корпораций зачастую выглядит неразумным. Как отмечает эксперт Richard Sargent, «неразумное поведение корпораций заключается в том, что они делают одно и тоже снова и снова, каждый раз ожидая различных результатов». Почему мы участвуем в таких проектах? Как отмечает эксперт Dave Kleist:

Вряд ли можно где-нибудь увидеть объявление о найме для участия в безнадёжном проекте. Какой смысл спрашивать: «Хотите ли вы работать сверхурочно без какой-либо прибавки к зарплате? Привлекает ли вас бесконечная работа по устаревшей технологии и тщетное ожидание участия в каком-нибудь замечательном проекте GUI/DSS/DWH/HTML? Каково будет узнать, что трехзвенная архитектура „клиент-сервер“ позволит остальным участникам проекта обойтись без вашей помощи?»

На самом деле, безнадёжные проекты редко объявляются таковыми во всеуслышание, и вам придётся достаточно долго проработать в нанявшей вас компании, прежде чем удастся обнаружить, что она обладает склонностью плодить безнадёжные проекты.

Если вашему коллеге приходится руководить безнадёжным проектом, то ему можно посоветовать включить в контракт пункт, позволяющий цивилизованным способом выйти из проекта. Одна из серьёзных причин выхода – неспособность высшего руководства воспринимать правдивую информацию о проекте. Принимающий на себя руководство безнадёжным проектом должен быть готов к тому, что у него будет практически отсутствовать пространство для манёвра в отношении функциональности, затрат или времени.

Если ответы на эти вопросы кажутся вам очевидными, можете смело переходить к следующей главе. Я и сам начинаю думать, что они очевидны, поскольку меня редко спрашивают, что же я понимаю под «безнадёжным проектом».

1.1 Определение безнадёжного проекта

Под безнадёжным проектом (death march) я понимаю такой проект, параметры которого отклоняются от нормальных значений по крайней мере на 50%. По отношению к софтверным проектам это обычно означает одно или более из следующих ограничений:

1) План проекта сжат более чем наполовину по сравнению с нормальным расчётным планом; таким образом, проект, требующий в нормальных условиях 12 календарных месяцев, приходится выполнять за 6 или менее месяцев. Жёсткая конкуренция на мировом рынке делает такую ситуацию наиболее распространённой.

2) Количество разработчиков уменьшено более чем наполовину по сравнению с действительно необходимым для проекта данного размера и масштаба; таким образом, вместо формирования проектной команды из десяти человек, менеджера проекта убеждают, что достаточно и пяти. Такое представление может быть результатом наивной веры в магические возможности новых CASE-средств или языков программирования удваивать производительность труда разработчиков – несмотря на то, что разработчики не обучались или не имеют практического опыта работы с новой технологией и, скорее всего, с ними никто не советовался по поводу решения использовать новую технологию. На сегодняшний день более общей причиной уменьшения количества разработчиков является сокращение штатов компании в результате реорганизации, реинжиниринга и т.д.

3) Бюджет и связанные с ним ресурсы урезаны наполовину. Зачастую это результат сокращения компании и других противозатратных мер, хотя это может быть и результатом конкурентной борьбы за выгодный контракт. В этой ситуации менеджер проекта в консалтинговой фирме получает из отдела маркетинга следующую информацию: «У нас хорошая новость – мы выиграли тендер, но есть и плохая новость – мы были вынуждены наполовину урезать бюджет, чтобы победить конкурентов». Такое ограничение часто непосредственно влияет на количество нанимаемых разработчиков, однако последствия могут быть и менее явными – например, может быть принято решение привлечь относительно недорогих и неопытных молодых разработчиков вместо опытных дорогостоящих специалистов. Наконец, это может породить атмосферу мелочной экономии, когда менеджер проекта не в состоянии заказать пиццу для своей команды, проработавшей все выходные в офисе.

4) Требования к функциям, возможностям, производительности и другим техническим характеристикам вдвое превышают значения, которые они могли бы иметь в нормальных условиях. Например, проектной команде могут заявить, что они должны по сравнению с конкурентом выжать в два раза больше возможностей из фиксированного объёма RAM или дискового пространства. Или, например, от них могут потребовать, чтобы система поддерживала вдвое большее количество транзакций по сравнению с любой сопоставимой системой. Требования, связанные с производительностью, могут и не повлечь за собой неудачу проекта; в конце концов, всегда можно использовать преимущества более дешёвого и производительного оборудования, а также разработать более совершённый алгоритм или подход к проектированию, чтобы достичь повышения производительности (хотя, при сжатых сроках, могут не помочь и безграничные возможности человеческого мозга). С другой стороны, удвоение функциональных возможностей обычно означает удвоение необходимого объёма работы, что обязательно приведёт к неудаче проекта.

Во многих организациях непосредственный результат перечисленных ограничений заключается в том, что от проектной команды требуют работать вдвое интенсивней и/или тратить в два раза больше часов в неделю, чем в «нормальном» проекте. При том, что нормальная рабочая неделя составляет 40 часов, команде безнадёжного проекта зачастую приходится работать по 13-14 часов в день и 6 дней в неделю. В такой обстановке, естественно, возрастает напряжённость и количество стрессов.

Другой способ охарактеризовать безнадёжный проект заключается в следующем: беспристрастная, объективная оценка риска такого проекта (включая риск, связанный с техническими проблемами, человеческим фактором, законами, политикой и т.д.) определяет вероятность провала свыше 50%.

Безусловно, даже если перечисленные ограничения отсутствуют, риск неудачи проекта все равно может быть высоким, например, из-за конфликтов между IT-подразделением и пользователями. Однако, в общем случае, причиной высокого риска является сочетание указанных мной факторов.

1.2 Категории безнадёжных проектов

Далеко не все безнадёжные проекты одинаковы; помимо ограничений в планах, штатах, бюджете и функциональности, они могут иметь различные масштабы, формы и другие особенности.

Исходя из моего опыта, наиболее важной отличительной характеристикой безнадёжного проекта является его масштаб. В зависимости от масштаба можно выделить четыре категории проектов:

5) небольшие проекты – проектная команда включает менее 10 человек, работает в исключительно неблагоприятных условиях и должна завершить проект в срок от 3 до 6 месяцев;

6) средние проекты – проектная команда включает от 20 до 30 человек, протяжённость проекта составляет 1-2 года;

7) крупномасштабные проекты – проектная команда включает от 100 до 300 человек, протяжённость проекта составляет 3-5 лет;

8) гигантские проекты – в проекте участвует армия разработчиков от 1000 до 2000 человек и более (включающая, как правило, консультантов и соисполнителей), протяжённость проекта составляет от 7 до 10 лет.

По различным причинам, небольшие проекты являются наиболее распространённой категорией проектов в тех организациях, где мне удалось побывать, и, к счастью, их шансы на успешное завершение наиболее высоки. Компактная и сплочённая команда не более, чем из 10 человек, скорее всего не распадётся, несмотря на все препятствия, в течение короткого шестимесячного периода; в случае высокой степени заинтересованности её участники, вероятно, будут готовы пожертвовать своей личной жизнью (но не здоровьем!) в течение 3-6 месяцев, поскольку они знают, что бессонные ночи, потерянные выходные и отсроченные отпуска через считанное время закончатся.

Шансы на успешное завершение средних проектов заметно ниже, а для крупномасштабных проектов почти равны нулю. В больших проектных командах более трудно поддерживать чувство сплочённости и высокий командный дух; резко возрастает вероятность, что кого-нибудь переедет грузовик или он станет жертвой одной из многочисленных опасностей, подстерегающих людей в современном обществе. Причём решающее значение имеет не только количество участников проекта, но и временная протяжённость: 80-часовую рабочую неделю в течение 6 месяцев ещё можно вытерпеть, но если работать так в течение двух лет, скорее всего, возникнут проблемы. Даже если менеджер способен убедить небольшую группу технарей принести такую жертву, это практически невозможно сделать для больших проектных команд; по статистике, очень вероятно, что некоторые из них женятся или выйдут замуж или найдут себе ещё какое-нибудь занятие на стороне.

Что касается гигантских проектов, может показаться непонятным, как они вообще существуют. Возможно, разработка системы, связанной с проектом NASA высадки человека на Луну в 1969 году, может считаться примером успешного завершения безнадёжного проекта; однако, подавляющее большинство таких проектов с самого начала обречено на провал.

Естественно, проект может вовсе не задумываться как гигантский, и перспектива его провала может быть совсем не очевидна. Об этом мне недавно напомнил один из участников неудачного совместного проекта Apple и IBM под названием Taligent. Этот проект ранее фигурировал в Apple под кодовым названием Pink, а ещё раньше был известен как SNARC (Sexy New Architecture – Новая Сексуальная Архитектура). Самое замечательное заключалось в том, что в любой момент его семилетнего жизненного цикла и в любой из его ипостасей он всегда воспринимался как двухлетний проект. Такое ощущение было в первый день проекта, и в это свято верило большинство менеджеров после семи лет безумной работы, когда проект был прекращён.

К счастью, большинство руководителей высшего звена это понимают, и большинство крупных организаций (а только они могут себе позволить подобные проекты!) стараются их избегать. К сожалению, государственные учреждения все ещё пускаются в такие рискованные мероприятия, мотивируя это соображениями «национальной безопасности» или какими-либо другими эмоциональными призывами, которые эффективно действуют на недальновидное высшее руководство, не отдающее себе отчёт, что успеха достичь невозможно.

Для того, чтобы охарактеризовать «степень безнадёжности» проекта, может оказаться полезным помимо масштаба проекта использовать такой критерий, как количество организаций-пользователей, вовлечённых в проект. Достаточно трудно бывает удовлетворить и одного-единственного пользователя, или однородную группу пользователей из одного подразделения. Трудности, с которыми приходится сталкиваться в проектах масштаба предприятия, на порядок серьёзнее хотя бы из-за политических и коммуникационных проблем, связанных с коллективной деятельностью любого рода. В результате системные проекты, связанные с проектами реинжиниринга бизнес-процессов, часто вырождаются в безнадёжные – даже если на разработку затрачиваются достаточно скромные ресурсы (технические средства и ПО), политические баталии способны парализовать всю организацию и причиняют проектной команде бесконечную головную боль.

Наконец, нужно различать очень сложные и принципиально невыполнимые проекты. Как отмечает John Boddie [1]:

Сочетания высококвалифицированных технических специалистов, замечательного руководства, выдающихся проектировщиков и интеллигентных пользователей недостаточно, чтобы гарантировать успех сомнительного проекта. На самом деле реально существуют невыполнимые проекты, и все новые и новые начинаются каждый день. Наиболее нереальные проекты могут быть квалифицированы как таковые на самой ранней стадии. По-видимому, существует два основных типа таких проектов: «системы с нечёткими целями» и «очень сложные системы».

До сих пор остались без ответа вопросы, почему вполне разумные организации предпринимают подобные проекты, и почему разумные менеджеры и технические специалисты соглашаются участвовать в таких проектах. Эти вопросы будут рассмотрены ниже.