Текст книги "Великая магия"

Автор книги: Эдуардо де Филиппо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Эдуардо Де Филиппо
Великая магия

комедия в трех актах

Сценическая редакция Сергея Михалкова

Сценический вариант театра имени Е. Б.Вахтангова

1991 г.

Действующие лица

Живущие в гостинице:

Синьора Локашо

Синьора Марино

Синьора Дзампа

Синьорина Дзампа – ее дочь -

Марта ди Спельта

Калоджеро ди Спельта – ее муж

Мариано д'Альбини – любовник Марты

Портье гостиницы «Метрополь»

Отто Марвулья – иллюзионист

Дзайра – его жена

Джервазио Пенна

Подставные лица:

Артуро Реккиа

Амелия – его дочь помощники иллюзиониста

Бригадир по охране общественного порядка

Роберто Мальяно

Дженнарино Фучеккиа – слуга Калоджеро

Семья Калоджеро: Григорио – его брат

Матильда – его мать

Оресте Интрульи – его зять

Роза Интрульи – его сестра и жена Оресте

Агенты по охране общественного порядка

Слуги на сцене, ассистенты профессора проживающие в гостинице

Соседи

Акт первый

Внутренний двор отеля «Метрополь» на берегу моря. В глубине сцены вход в просторный холл отеля, а также смотрящие в сад балкончики гостиницы. Слева спуск к морю: перила и вдалеке очертания скалистого берега. В саду, за столиком в тени пальмы, играют в карты синьора Локашо, синьора Марино, синьорина Дзампа. Это – ничем не примечательные дамы, каких можно встретить почти на каждом морском курорте. В стороне сидит Джервазио Пенна. Он только что выпил свой кофе и теперь, испытывая блаженство одиночества, курит трубку. За другим столиком беседуют Артуро Реккиа и Амелия, его дочь – субтильное существо, склонное к перемене настроения.

СИНЬОРА ЛОКАШО(вытащив нужную карту, кладет ее на стол и спокойно объявляет). Я закончила.

Остальные трое подсчитывают очки и проигрыш.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Тебе везет!.. Браво! Что касается меня, я больше не играю!

СИНЬОРА ЛОКАШО. В конце концов, что ты проиграла? Пару сотен лир.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Я шучу. Ведь если бы у нас не было этого маленького развлечения, за которым мы коротаем свое время, мы бы сдохли от скуки.

СИНЬОРА МАРИНО. А где еще вы найдете такой тихий уголок? Вот уже около месяца как я здесь, и за все это время ни разу не была ни в кино, ни в театре.

СИНЬОРА ДЗАМПА. А зачем? Достаточно посидеть в этом саду с обеда до ужина, и вы получите больше удовольствия, чем от любого спектакля.

СИНЬОРИНА ДЗАМПА. Не было сезона, чтобы какая-нибудь парочка не оказалась в центре внимания.

СИНЬОРИНА ЛОКАШО. В этом году здесь супруги Ди Спелта. Вчера на пляже было настоящее представление! Видите ли, муж… Калоджеро (не понимаю, как можно носить такое имя!) появился как раз в тот момент, когда его жена позировала перед д’Альбино, который ее фотографировал. Калоджеро остолбенел. Он стал краснее арбуза, который держал в руке, и сунул в рот сигарету горящим концом. Нахал д'Альбино, удрал, оставив мужа и жену вдвоем. Вы представляете, что тут разыгралось, супруги отвернулись друг от друга и все утр играли в молчанки.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Она красивая женщина, и если ее муж ревнует, то у него есть, очевидно, для этого основания.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Было бы лучше, если бы он это не скрывал. Но он все держит в себе, чтобы не дать повода для насмешек. Но, по – моему, так еще хуже для него. Злоба и ревность в нем постепенно накапливаются, и он становится резким уже без всякого повода.

СИНЬОРА МАРИНО. Извините! Тогда чем вы объясните тот факт, что эта бедняжка не может сделать даже двух шагов одна. Он запираете на ключ, когда уходит из номера и не выпускает бедняжку даже на балкон, чтобы подышать свежим воздухом.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Это происходит потому, что некоторые мужчины считают, будто признание в любви жене, умаляет их мужское достоинство. Они скорее повесятся, чем признаются в своей ровности. Тупицы: они полагают, что своим презрительным отношением к окружающим они чего-то добиваются.

СИНЬОРА ДЗАМПА. А как ведет себя д’Альбино?

СИНЬОРА ЛОКАШО. Д’Альбино злится. Из-за идиотской ревности Калоджеро, ему не удастся побыть наедине с любимой женщиной и пяти минут. Именно поэтому он ее сфотографировал. Вчера вечером он мне сказал: «Уж теперь она от меня не убежит! Я увеличу ее фотографию, и тогда ее мужу вряд ли удастся помешать мне быть с ней наедине!»

СИНЬОРА ДЗАМПА(видит приближающихся Калоджеро и его жену Марту). Вот они идут. Посмотрите на них! Она приговорена к смертной казни, а он собирается на ее похороны.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Не понимаю, почему супруги дошедшие в своих отношениях до такого состояния, не разводятся.

СИНЬОРА ДЗАМПА. А кто говорит, что этого не бывает.

Слева Марта в сопровождении Калоджеро. Эти мужчина средних лет, у него великолепный цвет лица и черные усы. Он кажется озабоченным. Сверхмодно одет: на нем пестрый клетчатый пиджак с разрезами и накладными карманами, узкие в трубочку брюки, на голове новая с иголочки шляпа. Живой манекен. Марта – красивая молодая женщина. Выглядит ко всему безучастной. Нервничает. Оба измучены семейными сценами и пребывают в глубоком унынии.

В присутствии посторонних, муж делает вид, что ему на все наплевать, старается казаться беззаботным. Все исподтишка наблюдают за парочкой. Калоджеро держится в нескольких шагах от Марты. Так они делают по саду круг.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Присаживайтесь к нам, поболтаем!

МАРТА. Спасибо.

Присаживается рядом с друзьями.

СИНЬОРА ЛОКАШО(Обращаясь к Калоджеро). Присаживайтесь и вы! Какого дьявола вы всегда строите из себя сноба?! Сноба!

КАЛОДЖЕРО. С чего вы это взяли? Я никому не подражаю.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Ну вот. Не успели появиться, как уже сказали первую грубость.

КАЛОДЖЕРО. Ничего подобного. Это не грубость, а истинная правда.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Вторая грубость. Ну ладно, мы вас извиняем, вы, кажется, сегодня не в духе.

КАЛОДЖЕРО. Кто вам это сказал? Просто не терплю прописных истин и безапелляционного тона. Наоборот, у меня превосходное настроение. Запомните раз и навсегда: я счастлив, потому, что никогда не строю себе никаких иллюзий. Для меня хлеб – это хлеб, вино – это вино и морская вода – всегда горькая и соленая!

СИНЬОРА ЛОКАШО. Что вы хотите этим сказать?

КАЛОДЖЕРО. А то, что я знаю цену вещам и готов на все! Для меня не существует неожиданностей, потому что даже себе я не верю ни на грош!

СИНЬОРА ДЗАМПА. И даже женщинам?

КАЛОДЖЕРО. А им-то тем более! Надеюсь, никто не обидится?

МАРТА(тихо, ему). Ты не замечаешь, как ты смешон?

Обращаясь к женщинам.

Извините, мой муж пошутил! Это его обычная манера!

КАЛОДЖЕРО. Ну, конечно! В этом вы можете быть больше чем уверены. Я никогда не воспринимал серьезно женское общество.

СИНЬОРА МАРИАНО. О, что вы! Мы не обижаемся. Именно потому, что нам известно, что вы воспринимаете все всерьез!

СИНЬОРА ЛОКАШО(увидев его, восклицает). Мариано Д'Альбини!

КАЛОДЖЕРО. Вы с ума сошли. Моя жена знает, как я отношусь к подобным вещам. Я ее никогда ни к кому не ревновал и, тем более, к нему… к этому… Это ниже моего достоинства.

Поднимается.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Постойте! Куда же вы? Я сказала: Мариано Д'Альбини, потому что увидела его. Он идет к нам!

Указывает налево.

КАЛОДЖЕРО(смущенно). Я не понял.

МАРИАНО(появляется слева). А вот и я! Синьора Марта, как видите, я пунктуален. Вот фотографии! Они получились великолепно. Синьора Дзампа, вы тоже здесь сняты.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Это та компания, с которой мы на днях фотографировались?

СИНЬОРА ЛОКАШО. Компания с собакой?

МАРИАНО. Да, да.

Открывает конверт и показывает. Все с интересом рассматривают фотоснимки.

КАЛОДЖЕРО. Видно, что вы зря не теряли время.

МАРИАНО. Слово, данное синьоре, – закон. Синьора Марта, ваша фотография получилась так хорошо, что я заказал шесть копий.

Тихо.

И одну увеличил!

МАРТА. Спасибо. Действительно, хорошо получилось.

МАРИАНО(передавая фотографию Калоджеро). А это вы с половинкой арбуза в руках. Я даже не заметил как вы попали в объектив. Здесь вы похожи на торговца!..

КАЛОДЖЕРО. А шесть фотографии моей жены?

МАРИАНО(дает фотографии). Вот они!

КАЛОДЖЕРО(сосчитав их). Но здесь только пять.

МАРИАНО. Очевидно, мне отпечатали на одну фотокарточку меньше. Я не заметил.

КАЛОДЖЕРО. У вас остался негатив?

Достает сигарету.

МАРИАНО. Да! (Достает негатив и показывает его.) Вот он!

КАЛОДЖЕРО(берет негатив и смотрит на свет). Отличный негатив!

Делает вид, что хочет закурить сигарету, подносит ее к негативу и негатив вспыхивает.

Ах! Сгорел. Какая жалость!

Все обменивается взглядами.

Негатив сгорел, а пять копии останутся у меня!

Кладет фотографии в карман.

МАРИАНО. А у меня осталась только радость от того, что я сделал вам приятное! Разрешите?

Уходит.

СИНЬОРА ДЗАМПА(меняя тему разговора). Сегодня здесь, в саду, представление.

КАЛОДЖЕРО. А кто вас заставляет присутствовать? Если мы вам надоедаем, можете встать и уйти.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Почему?

КАЛОДЖЕРО. Вы же говорите, что мы устраиваем спектакль.

СИНЬОРА ДЗАМПА. Синьор Калоджеро, неужели вы думаете, что все те, которые просыпаются утром, интересуются только вами? Когда я сказала, что сегодня в саду представление, я имела в виду фокусника, который будет здесь выступать.

КАЛОДЖЕРО. Извините, я не понял.

МАРТА. Лично меня фокусы очень увлекают.

КАЛОДЖЕРО. Это устаревший жанр!

МАРТА. Не думай, что я с тобой и здесь соглашусь!

КАЛОДЖЕРО. Прости, в настоящее время мы уже живем среди чудес и фокусов! Наука… Техника… Много лет назад публика была более наивна, но сегодня, кого может удивить какой-то жалкий иллюзион!

ДЖЕРВАЗИО(выслушав этот диалог, вмешивается в разговор). Однако, вы раскроете рот от изумления. На этот раз смеяться буду я!

Встает, подходит к столу.

КАЛОДЖЕРО. Простите, почему вы сказали: «На этот раз смеяться буду я?»

ДЖЕРВАЗИО. Потому, что хорошо знаю этого фокусника. Он дает необыкновенные представления и только в больших гостиницах.

Артуро Реккия и его дочь прислушиваются к разговору.

МАРТА. Вот молодец!

ДЖЕРВАЗИО. Молодец, это не то слово! Это волшебник, манипуляции которого выше моего понимания!

АРТУРО(вмешиваясь в разговор). И я его знаю. Я был на его выступлении в Риме.

Подходит.

АМЕЛИЯ. Это было в прошлом году. Я не забуду этот вечер. Он произвел на меня огромное впечатление.

Неуверенно смеется.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Не будем преувеличивать! Все фокусники шарлатаны и обманщики! В этом вы меня не переубедите!

АРТУРО. Представьте себе, я был такого же мнении! Разрешите?

Представляясь.

Адвокат Таддей.

Указывает на Амелию.

Моя дочь. И я думал, что он обманщик, но пришлось убедиться в обратном. И еще как!

ДЖЕРВАЗИО. Лично я из-за него пережил трагический момент!

АРТУРО. Моя дочь упала в обморок.

АМЕЛИЯ. В обморок?

Смеется.

МАРТА. А почему? Это страшно? Что он делает?

ДЖЕРВАЗИО. Простите, что я вас перебиваю. Нет человека, который пережил бы более страшные пятнадцать минут, чем я, а все из-за этого профессора Марвулья! После первых трюков, бог мой, они были занимательны, но не представляли ничего особенного: вещи исчезают, снова появляются, но их заменяют другими – обычные трюки, – он начал серию опытов внушению и передаче мысли. Это – гвоздь программы! Он пригласил на сцену желающего из публики. И я, дурак, пошел! Он уставился мне в глаза и произнес: – «Вас преследуют. Вы приговорены к смертной казни. Бегите, пока не поздно! В кармане у вас паспорт. Садитесь на поезд, и – счастливого пути! С этим паспортом я объездил полсвета: путешествовал по Франции Англии, России, Японии… в течение долгих лет. Нигде я не останавливался, так как боялся, что меня сразу же схватят. Я менял поезда, пароходы, самолеты. Лазил по горам. Замерзал среди льдов и снегов. Пересекал пустыни и леса.

КАЛОДЖЕРО. И все время с одним и тем же паспортом?

ДЖЕРВАЗИО. Но у меня не было паспорта, верное он был и в то же время не был. Я действовал так, как он мне внушил. В общем, в конце своего путешествия я опять очутился среди публики, рядом с фокусником. Все мои путешествия оказались фантастической иллюзией! Я все время находился на сцене!

КАЛОДЖЕРО. Я не беру под сомнение ваше утверждение, синьор…

ДЖЕРВАЗИО. Д’Алоизи!

КАЛОДЖЕРО ….синьор д'Алоизи! Но все это мне кажется достаточно преувеличенным.

ДЖЕРВАЗИО. Во всем вы можете сами убедиться сегодня вечером.

СИНЬОРА ДЗАМПА (обращаясь к Амелии). И вы упали в обморок?

АМЕЛИЯ. Я упала в обморок, потому что он превратил моего отца в оленя.

СИНЬОРА ДЗАМПА. В оленя?

АРТУРО. Превращение произошло в мгновение ока. Все были ошеломлены: он меня превратил в прекрасного оленя. С огромными рогами, которых я, видит бог, не заслужил.

КАЛОДЖЕРО. Но как это возможно?

АРТУРО. Послушайте, какой мне смысл обманывать вас? Публика была поражена. Говорят, что я прыгал по сцене с невероятном ловкостью…

СИНЬОРА ДЗАМПА(к Амелии). А когда вы упали в обморок?

АМЕЛИЯ. Когда увидела, что на лбу отца появились рога!

АРТУРО. Знаете, впечатление произошло то, что когда другие видели меня прыгающим, я чувствовал, что спокойно сижу в своем кресле. Я слышал, как кто-то кричал: «Рога! Смотрите, рога!» Я проводил рукой по лбу, но ничего не чувствовал!

КАЛОДЖЕРО. Всеобщее внушение? Вы это хотите сказать?

ДЖЕРВАЗИО. Может быть. Ну, а вы могли бы остаться равнодушным видя такое зрелище?

СИНЬОРА ЛОКАШО. Что он за человек?

ДЖЕРВАЗИО. Он уж не молод. Ему лет шестьдесят. У него симпатичное, усталое лицо… Разговаривает он медленно; выражает мысли скорее жестами, чем словами. Необыкновенно странные у пего глаза: когда он на вас смотрит, у вас такое чувство, будто они преследуют вас. Одним словом, в его манере двигаться, одеваться и здороваться вы не замечаете ничего особенного, он даже кажется жалким, своевольным человеком, но когда он пристально посмотрит на вас, вы не устоите перед его взглядом! Вы можете даже упасть!

СИНЬОРА ДЗАМПА. Тогда мне лучше не ходить на его спектакль.

СИНЬОРА ЛОКАШО. Но не будем преувеличивать, я выдерживала и не такие взгляды!

ПОРТЬЕ выходит из глубины сцены и идет направо. За ним два носильщика несут тяжелую корзину из прутьев.

ПОРТЬЕ. Вот тут! Поставьте здесь!

Указывает на место. Носильщики следуют за ним.

Профессор распорядился, чтобы все остальное вы принесли сюда! Давайте, быстрее! Поздно! Профессор уже здесь.

Носильщики направляются вглубь сцены и выходят направо.

КАЛОДЖЕРО. Кто здесь? Какой профессор?

ПОРТЬЕ. Профессор оккультных наук! Известный иллюзионист! Вот его вещи, но это еще не все. Он привел с собой целую машину вещей.

Возвращаются носильщики. Они несут два круглых стола из хромированного металла, затем, два кресла в таком же стиле, прямоугольный металлический стол и большой египетский саркофаг.

КАЛОДЖЕРО(скептически). Все это обман. Типичный обман!

ДЖЕРВАЗИО. Обман! Я вам советую быть начеку.

МАРТА(к Портье). Он уже прибыл?

ПОРТЬЕ. Только что. Он разговаривает с директором.

Смотрит в сторону главного входа в холл.

Вот и он сам!

Из парадной двери гостиницы выходит Отто Марвулья. Его внешность точно соответствует описаний Джервазио. Он выходит медленным шагом. У него отсутствующий взгляд. На нем старомодный перелицованный костюм. Мягкий воротник и галстук. На голове пожелтевшее панама. Он выглядит усталым. Войдя, он осматривается и пристально вглядывается в каждого.

Длинная пауза, во время которое все с большим интересом наблюдают за каждым его движением. Наконец, он обращается к портье.

ОТТО. Здесь?

ПОРТЬЕ. Да, профессор! Места здесь достаточно.

ОТТО(созерцая панораму). Действительно, красиво.

ПОРТЬЕ. Это очаровательное место. Посмотрите на море! Какие краски! Какое величие!

Указывая на партер в зрительный зал.

ОТТО(смотря на него сочувствующим взглядом). По – твоему, море величаво? Несчастное существо! Жалкий дурак! Когда-то и я думал так же, и спокойно прыгнул в открытое море, но я не смог плыть свободно, так как все человечество прыгнуло в него уже до меня; тысячи рук ожесточенно отталкивали меня, и я очутился на мели, на том же месте, откуда я прыгнул.

Указывая на партер.

Здесь же только капля воды, дорогой мои. Но что самое чудесное – она не высыхает, или, во всяком случае, этот процесс настолько медленный, что незаметен человеческому глазу… Капля воды среди мрака! Необъятный мрак, мрак и туман, который существует и в те часы, когда мы думаем, что солнце должно его рассеять!

Обращается ко всем, тембр его голоса напоминает голос Пророка.

При ярком солнце я вижу мрак, господа! Солнце садится, против своего желания, как осужденный, и когда садится, не намеревается рассеять этого мрака! Мрак мы можем уничтожить третьим глазом – внутренним зрением, если бы все обладали им, внутренним зрением: невидимым глазом, глазом нашего мышления. Я обладаю им! Два остальных, обычных глаза, которые помогали мне видеть мир, не таким, какой он есть, я потерял навсегда! Они окончательно потухли, когда мне исполнилось пятьдесят лет…

СИНЬОРА ДЗАМПА(робко). Он слепой?

ОТТО. Я не слепой, синьора! Это вы слепы, потому что вы – живете среди той огромной массы слепых, которым хотя уже давно за пятьдесят, но которые лишены счастья обладать внутренним зрением! Впрочем, оно дается судьбой: беда, если бы все этим овладели. Такие случаи очень редки. Мое внутреннее зрение не представляет большого значения, так как с его помощью мне удаются только небольшие иллюзионные трюки. Они невинны и просты. Другие же в отличие от меня овладевая внутренним зрением, используют его для трюков совсем другого рода, в ущерб всему и всем. Когда функционирует внутреннее зрение, зффект иллюзионных трюков увеличивается до бесконечности. Правда, синьор д’Алоизи, что мои трюки безобидны? Я, конечно, заставил вас путешествовать, но не долго. А вы, адвокат Таддеи, что бы вы сказали, если бы и еще раз заставил вас скакать оленем?!

АРТУРО. Нет уж, профессор, шутки в сторону!

ОТТО. А что сказал бы синьор ди Спельта, если бы я его превратил во время спектакля в болтливейшего попугая?

КАЛОДЖЕРО(удивленно). Вы меня знаете?

ОТТО. Всех, всех вас я знаю! Вот синьора Локашо, синьора и синьорина Дзампа. Я знаю всех, потому что обладаю внутренним зрением. Развлекаться будем позднее. Спектакль будет очень интересный. Надеюсь, что все мне окажут честь своим присутствием.

ВСЕ. Конечно… несомненно…

СИНЬОРА ДЗАМПА (собираясь уйти). Разрешите?

ОТТО. Пожалуйста.

МАРТА. Мы увидимся позже! Желаю вам успеха, профессор!

Уходят вглубь сцены. Портье уступает им дорогу и сам входит.

ОТТО(двум носильщикам). Вы подождите мою жену у главного входа в отель!

Носильщики выходят.

ДЖЕРВАЗИО(конфиденциально, Отто). Дзайра не пришла с тобой?

ОТТО. Нет.

ДЖЕРВАЗИО. Но почему? Опять поссорились?

ОТТО. Верь мне, она невыносимая женщина! Клянусь, что когда я просыпаюсь утром, я боюсь открыть глаза, так как думаю: как только я их открою, она сразу поймет, что я проснулся и начнутся мои мучения!

АРТУРО(примирительным тоном). Надо жить мирно. Жизнь и так грустна. Зачем делать ее еще грустнее.

ОТТО. Итак, кажется, все в порядке?

ДЖЕРВАЗИО. Будь спокоен.

АРТУРО(вручая Отто лист бумаги). Вот список всех, кто проживает в гостинице, я никого не пропустил.

ДЖЕРВАЗИО(в свою очередь вручает Отто фотографию). Фотография синьоры Марты ди Спельта!

ОТТО(удивленно разглядывает ее). Это та синьора, которая была здесь с мужем?

ДЖЕРВАЗИО. Она!

ОТТО. А Мариано д’Aльбино появлялся здесь?

ДЖЕРВАЗИО. Я его видел какой-нибудь час тому назад. Его шлюпка здесь.

Перегнувшись через перила.

Вот она там.

ОТТО (также перегнувшись через перила). Хорошо, дальнейшее уже его дело.

ДЖЕРВАЗИО. Все что надо было сделать в первую очередь, мы уже сделали.

ОТТО. Надеемся, что все будет хорошо.

Подходит к корзине из прутьев, открывает ее, вынимает из нее разные предметы, раскладывает их в определенном порядке в середине сада, подготавливая свои «номера».

АРТУРО(внимательно, своей дочери). Как ты себя чувствуешь, детка?

АМЕЛИЯ. Хорошо, папа.

АРТУРО(осторожно вынимает из кармана бумажным пакетик, развертывает его и, вытащив оттуда яйцо, любезно передает своей дочери). Свежее яичко! Съешь! Возьми!

АМЕЛИЯ(раздраженно). Я не хочу, папа.

АРТУРО. Почему? Я принес его из деревни. Я его купил прямо в курятнике. Заплатил пятьдесят лир.

АМЕЛИЯ. Я его не съем, даже если вы мне скажете, что заплатили за него миллион! В определенный момент меня может стошнить. Вы мне его лучше не показывайте, меня уже мутит. Я не возьму яйца.

АРТУРО. Непонятно, почему?

АМЕЛИЯ. Потому что оно сейчас мне ни к чему.

АРТУРО. Ты меня с ума сводишь! Одному богу известно, на какие жертвы я иду ради тебя… Доктор сказал, что тебе необходимо усиленное питание! Иначе…

АМЕЛИЯ. Почему ты все время думаешь о том, что сказал доктор? Я себя чувствую хорошо. А если то, что сказал доктор правда, то там лучше: когда наступит час – простимся, папуля.

АРТУРО. Что ты говоришь? Видите, как красиво разговаривает моя дочь! И она хочет, чтобы я был веселым! Послушай, если ты будешь усиленно питаться, то…

АМЕЛИЯ. Вы упрямы! Никто не зависит от питания!..

АРТУРО. Во всяком случае, доставь отцу удовольствие и съешь яйцо!

АМЕЛИЯ. Хорошо. Только не сейчас!

ДЖЕРВАЗИО. Артуро, давай еще раз обойдем всю гостиницу, чтобы еще больше распространить слух. И было бы лучше, если бы нас не видели вместе.

К Отто.

Увидимся позднее! Желаю удачи!

Уходит вглубь сцены, Артуро и Амелия следуют за ним. Появляется Мариано д'Альбини.

МАРИАНО(после небольшой паузы). Профессор!

ОТТО. Добрый день!

МАРИАНО. Мы договорились?

ОТТО. А как же! Конечно.

МАРИАНО. Фотографию я передал тому вашему другу.

ОТТО. Она у меня.

МАРИАНО(выписывая чек). Здесь пятьдесят тысяч лир.

Выписав, подписывает и передает его Отто.

Это вам!

ОТТО. Я хотел кое-что уточнить!

МАРИАНО. Действуйте, как мы договорились.

ОТТО. Постараюсь.

МАРИАНО. Я буду ждать в моторной лодке.

ОТТО. Хорошо.

МАРИАНО. Профессор! Я надеюсь на вас! Пятьдесят тысяч, это – деньги! Их надо отработать!

Выходит в сад.

Через некоторое время из глубины сцены, появляется Дзайра. Ей сорок пять лет. Она – женщина полная, вульгарная, надоедливая. Одевается экстравагантно, как певица из дешевого кабаре. Два носильщика следуют за ней и несут два объемистых тюка. Она грубо обращается к Отто.

ДЗАЙРА. Послушай, ты! Если ты еще раз бросишь меня на улице с тюками в руках, я тебе так съезжу по носу, что ты перезабудешь все свои фокусы – покусы!

Марвулья спокойно забирает тюки у носильщиков и кивком головы прощается с ними. Те уходят, и он спокойно продолжает расставлять посреди сада все необходимое для своего представления: два маленьких круглых стола по краям, а прямоугольный стол посредине сцепы. На самом переднем плане справа он ставит саркофаг. Он достает из корзины и из тюков самые разнообразные вещи: шпаги, револьверы, цилиндры, две огромных игральных кости, японские веера, итальянское знамя, красный бархат с золоченой бахромой, прямоугольную японскую шкатулку, кусочки зеркала разных форм и размеров и другие вещи.

Жалобно.

Я хочу знать, когда мы кончим эту собачью жизнь по гостиницам, больницам, казармам и ярмаркам!.. Когда ты заключишь приличный контракт с каким-нибудь театром?..

ОТТО. Марианна! Пойми меня правильно! Я тебе сто раз говорил, что в театрах фокусники больше не выступают! я смог бы надеяться на приличный контракт, если бы моей партнершей была молодая красивая женщина. Волей – неволей ты находишься рядом со мной, и поэтому должна довольствоваться гостиницами, казармами и больницами. Тебе ясно?

ДЗАЙРА. Ты говоришь так потому, что это тебе выгодно! Но многие считают, что я еще молода и привлекательна. Когда я одета и загримирована, я могу дать сто очков вперед десятку красивых девушек восемнадцати лет…

ОТТО. Я тебя вижу своим внутренним зрением… третьим глазом!

ДЗАЙРА. Я выколю тебе первых два! Запомни это!

ОТТО. Как ты надоедлива! Как неуместно ты поднимаешь шум! Ты не хочешь понять, что мы в беде, и если мы не заплатим хозяину дома, то, что мы ему должны, он нас выбросит нас на улицу!

Указывая на пачку бутафорских денег, которые ему послужат на сцене.

Дай мне фунты!

ДЗАЙРА (дает ему мешочек о бутафорскими деньгами). Вот они, бери!

ОТТО. У нас дома нету света, так как отключили электричество…

ДЗАЙРА. Мне это нравится!

ОТТО. Через пару дней мы будем без воды.

Высыпает бутафорские деньги из мешка в цилиндр.

ДЗАЙРА. Тем лучше.

ОТТО. Нечего будет есть утром…

ДЗАЙРА. Я довольна. Умрем голодной смертью! Я предпочитаю побираться. И во всем виноват ты! Ты непрактичный, безвольный человек! И вообще, ты дурак! Свалился же ты на мою бедную голову! И так прошла вся наша жизнь. И если я тебе еще не бросила, так это потому, что слишком хорошо знаю тебя. Ты думаешь, я забыла как ты обнимался о этими певичками, когда выступали в варьете?

ОТТО. Давай не будем затрагивать эту тему, Марианна! Ты поступала также. Однажды я застал тебя с гимнастом…

ДЗАЙРА(про себя). Сандро! Грудь, как у Геркулеса, мощная мускулатура! Боже мой, как я была счастлива с тобой, мой мальчик!..

ОТТО. А потом еще с этим пловцом…

ДЗАЙРА. Деметрио! Какой симпатичный молодой человек! Боже мой!..

ОТТО ….однажды я застал тебя со святым… Забыла?

ДЗАЙРА(охваченная воспоминаниями, сладострастно). О, почему ты мне все это напоминаешь! Святой Лука! Как он был любвеобилен!..

ОТТО …. и я не только догадывался обо всем этом, полагаясь на свою интуицию, я констатировал эти прискорбные факты в более грубом и прямом понимании, и поэтому мне оставалось только два решения: или пулю в лоб, или же «наплевать!..» И я всегда выбирал второе решение!

ДЗАЙРА(делает вид, что обижена). Ты ревновал, как Отелло, и ты еще сейчас не остыл…

ОТТО(устало). Да, любовь моя, и сейчас я такой!

ДЗАЙРА. Поэтому ты меня мучаешь! Но запомни: моему терпению может прийти конец! Если ты меня еще раз выведешь из себя, я убегу с первым попавшимся.

ОТТО(спокойно, но с угрозой). Это ты не сделаешь! Не забудь, Марианна! Волшебная палочка!

ДЗАЙРА(примирительно). Ты знаешь, что я этого не сделаю, и поэтому злоупотребляешь этим.

ОТТО(привычным и однообразным движением ласкает ее волосы). Марианна, дорогая, я тебя так люблю!

ДЗАЙРА. Поцелуй меня. Сейчас же, поцелуй!

ОТТО(целует ее). Пойдем! Пора готовиться!

Зевает.

ДЗАЙРА(тоже зевает). Поедем!

ОТТО. Ты принесла завтрак?

ДЗАЙРА. Яичницу со вчерашними макаронами, четыре куска жареной тыквы под маринадом и бутылку кофе! Давай, возьмем сейчас еще литр вина!

Уходят направо. Тем временем наступил вечер. Сад освещается луной и искусственным светом ламп. Из глубины сцены появляются гости, проживающие в гостинице. Они рассаживаются за разными столиками в глубине сцены. Все смеются и говорят в разнобой. У одного столика мы видим синьору Марино и синьору Локашо, у другого синьору ДЗАМПА с дочерью. Здесь же супруги Ди Спельта, Джервазио, Артуро и Амелия. После длинной паузы, которая служит для того, чтобы проживающие в гостинице, в том числе, некоторые опоздавшие, смогли занять свои места. Из глубины сцены появляется ПОРТЬЕ. Он останавливается в центре сцены и объявляет:

ПОРТЬЕ. Дамы и господа! Начинаем представление, организованное и предложенное вашему вниманию дирекцией гостиницы. Перед вами выступит профессор Марвулья. Все вы слышали о силе его магического искусства. Он творит чудеса. Прошу сохранять абсолютное спокойствие. Надеюсь, вы хорошо проведете время.

Уходит вглубь сцены, садится на порог главного входа.

Справа появляется ОТТО. Он в тех же белых брюках, только вместо пиджака на нем просторный черный сюртук. Шарф из красного шелка с золотой бахромой. ОН выходит медленным шагом, придав лицу таинственный вид. Проходит к центру сада, приветствуя публику легким кивком головы. Публика отвечает ему сдержанными хлопками. На небольшом расстоянии за ним следует Дзайра. На ней вечернее платье, усыпанное блестками, черные перчатки до локтя. На голове высокая прическа. Оживленная и жизнерадостная, она раскланивается с публикой. Снова раздаются сдержанные аплодисменты.

ОТТО. Дамы и господа! Не всегда мои представления бывают удачными. И потому я прежде всего нуждаюсь в полном доверии публики. Для иллюзионных трюков, в основе которых лежат фокусы, достаточно моего мастерства, но чтобы продемонстрировать вам мою магическую силу во внушении и передаче мыслей на расстоянии, мне нужны все вы! Я не могу заниматься внушением, если вы противитесь этому и я не могу передавать вам свои мысли, если вы не готовы воспринимать их. Если вы будете доверять мне и следовать только своему инстинкту, мы с вами будем свидетелями явления высокого научного интереса. Я не смогу сопровождать свои сеансы большим оркестром, но с другой стороны без музыки иллюзионист теряет девяносто процентов своего успеха. Не тот эффект! Давайте в таком случае припомним классические мелодии, которые сопровождали выступления моих предшественников – иллюзионистов в прошлом.

Один господин из публики вслух запевает обычный классический ярмарочный мотив. Публика смеется. Отто продолжает:

Нет! Нет! Спокойствие! Вы меня не поняли. У меня нет оркестра, но у меня есть возможность воспроизвести музыку иным путем!

Отто делает загадочный жест. После небольшой паузы издалека слышится мотив, типичный для старого кабаре.

Вот она! Вы слышите ее?

Музыка ширится, становится громче. Наконец раздаются редкие одобрительные аплодисменты в публике.

Итак! С музыкой работается лучше, но я не могу начать свой номер, не подумав о дамах. Дзайра!..

Дзайра подает ему большой лист белой бумаги. Он показывает с двух сторон этот лист публике, сворачивает его фунтиком и, вытаскивая оттуда цветы, бросает их на столики дамам.

ОТТО. Вам!.. Вам… Цветы… Цветы… Цветы всем красивым синьорам!..

Вновь раздаются робкие аплодисменты.

Думаю, что теперь господам не повредит кофе…

Он берет с одного столика маленьким кофейник из хромированного металла, взбалтывает его, словно для того, чтобы убедиться в его содержимом

Он полон, но хватит ли всем? Я думаю, что – да… Добрые друзья поделятся между собой…

Он подходит к столикам, левой рукой делает быстрое движение, будто что-то ловит налету. И действительно, словно по мановению волшебной палочки, в его руке появляется белая фарфоровая чашечка с кофе и этот жест ко всеобщему оживлению повторяется перед каждым зрителем.

Сейчас приступаем к более серьезному опыту.

ДЖЕРВАЗИО(решительно). Я ухожу.

Поднимается.

АРТУРО. Я тоже…

Поднимается.

ОТТО(останавливая их). Позвольте, господа! Куда же вы…

ДЖЕРВАЗИО. Если вы намерены использовать меня, как вам вздумается, вы ошибаетесь! Не забывайте о той шутке, которую вы сыграли со мной в «Мажестике» в Брайтоне.

АРТУРО. И о шутке, сыгранной со мной во Франции…

ОТТО. Господа! Господа! Уверяю вас, что я никогда не повторяю опытов с теми же людьми! Я же просил: понимания и доверия. Не окажет ли какая-либо синьора любезность выйти на сцену?..

Марта с хитрой улыбкой поднимается со своего места и делает несколько шагов вперед.