Текст книги "Времена негодяев"

Автор книги: Эдуард Геворкян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

7

К берегу они вышли утром. Поначалу Андрей хотел пробраться к выгонам и увести коней, но Виктор не разрешил. Стилет насторожил дружинников: такие серебряные рукояти делали только умельцы из Хором. Уже несется гонец с донесением, и скоро усиленные патрули двинутся в сторону Кунцева.

Ночь они пересидели в заброшенном доме. Андрей очистил комнату от хлама, вместе с Виктором они завалили остатками мебели единственное окно и дверной проем. Огня не разводили и, наскоро перекусив, улеглись на пыльную старую рухлядь. Ближе к утру Виктор сменил Андрея, тот расположился на полу и сразу же захрапел.

Виктор сидел у двери и прислушивался к звукам, идущим из глубины дома. Тихие, еле слышные вздохи и поскрипывания, будто старые стены вспоминали поколения людей, весело и бурно живших здесь, и оплакивали их, ушедших навсегда. А снаружи ночь шелестела листвой, неожиданный мяв дурохвостов леденил кровь, и щелкала неподалеку ночная птица…

У реки они затаились. Виктор долго разглядывал берега, всматривался в желтые купола и белые стены монастыря. Не заметив ничего подозрительного, раздвинул кусты и осторожно спустился по крутому склону к воде. Ксении и Андрею велел ждать сигнала.

Пройдя вдоль берега, он углубился в заросли. Замер, вслушиваясь. Засады, кажется, не было. Вернулся, махнул рукой. Цепляясь за ветки и кусты, к нему спустилась Ксения, а Андрей с шумом скатился вниз, вскочил на ноги и с боевым видом выставил перед собой стилет.

У дерева, где Андрей нашел палку с тряпкой, развели костерок. Когда сучья запылали, подбросили в огонь немного листьев для дыма, а потом спрятались в лесу.

Проверив на всякий случай арбалет, Виктор ждал. Время шло медленно. Ксения сидела, прислонившись к толстому стволу, и покусывала травинку. Вдруг улыбнулась и показала глазами на Андрея. Юноша забрался на валун и стругал деревяшку. Виктор тоже улыбнулся – как только у парня выдавалась свободная минута, он пускал в ход лезвие, и любая подвернувшаяся под руку ветка превращалась в маленькую изящную зверушку или человечка. В один из вечеров, когда они сидели в убежище, Андрей вырезал из старой дощечки смешную игрушку. Мужик и медведь по очереди молотили по наковальне, стоило потянуть за палочку внизу. Ксения пришла в восторг и немедленно получила игрушку в подарок.

Солнце уже стояло в зените, когда Виктор заметил лодочку, быстро идущую к берегу. Течение сносило ее аккурат к месту, где дотлевали угли костерка. Лодка ткнулась в песок. Выскочил высокий бородатый мужик и втянул ее на берег. Осмотрелся по сторонам и уселся у костра.

Виктор хотел было послать вниз Андрея, но передумал. Сделал Ксении предостерегающий знак, и от дерева к дереву, медленно и бесшумно подобрался к гостю и внезапно объявился перед ним.

Прибывший смерил его взглядом с головы до ног. Виктор узнал его старый знакомый, тот, что, будучи послушником, пленил их сетью. Улыбнулся, но гость смотрел строго и, не говоря ни слова, достал из-за пазухи туго свернутую бумагу.

Виктор взял ее и, не раскрывая, спросил, как здоровье отца-настоятеля. Монах ответил в том духе, что все под Богом ходим, и отец-настоятель тоже, а потому о здоровье грех спрашивать.

Выслушав его, Виктор развернул листок. Он узнал руку Мартына. Видно, писал в спешке – слова наползали на слова, кое-где трудно было разобрать, словно буквы смыло водой или потом.

Из письма Виктор понял, что дела плохи. С каждым днем Сармат все больше и больше распаляется на него гневом, и есть хитрецы, ловко этим пользующиеся. Но далее Мартын писал, что многим в дружине не по нраву нынешние порядки. Поменяли старых сотников, да и тысяцких всех почти сменили, а на их места посадили мальчишек. Люди Николая совсем оборзели, ищут везде измену. Нескольких хороших бойцов за неосторожные слова публично пороли. В конце письма был туманный намек на то, что он надеется на лучшее, и как только послание будет получено, надлежит его немедленно известить. Подписи, разумеется, не было.

– Так! – сказал Виктор. – Передай настоятелю, чтобы, не медля, послал гонца, ну, он знает к кому. Буду завтра ждать на этом месте.

Монах сверкнул очами, но смолчал. Виктор кивнул ему и начал карабкаться вверх по склону. Он не видел, как монах перекрестился, сплюнул в воду и прошептал: «Изыди, нечистый дух!»

Ближе к сумеркам они нашли подходящую поляну. Андрей влез на дерево и крикнул, что сверху виден берег и монастырь. Тогда Виктор велел ему спускаться и рубить ветки для шалаша.

Уже стемнело, когда шалаш был готов. Поужинали холодным мясом, а потом Ксения вдруг сказала, что Виктор непременно должен выспаться, завтра у него будет тяжелый день. Если надо, она сама ночью покараулит. Вот еще, обиженно возразил Андрей, он-то на что! Ты тоже будешь спать, коротко бросила Ксения. Юноша открыл было рот, но она так взглянула на него, что он немедленно рот захлопнул. Виктор молча улегся на плащ, кинутый на траву. Андрей потоптался у входа в шалаш и тоже лег.

Среди ночи Виктор проснулся. Снаружи еле заметно поблескивал огонь, пахло дымом, пряный сладковатый запах проник в шалаш. Приподнявшись на локте, он выглянул наружу. Над углями дрожал маленький язык пламени. Ксения неподвижно сидела перед ним, скрестив ноги и обратив ладони к небу. Глаза ее были закрыты. Она медленно опустила руки, взяла что-то с земли и провела ладонью над огнем. Костерок затрещал, угли пару раз стрельнули, повалил сильный дым. Струя дыма пошла кругом, обвила спиралью Ксению и растаяла. У каждого своя работа, подумал Виктор. Воинам сражения, женам ворожба. И с этой мыслью он снова заснул.

День выдался пасмурным.

Андрей разогрел на горячих угольях мясо и вареные картофелины, и они с Виктором поели. Ксения отсыпалась после ночного бдения.

Наконец и она проснулась.

Взобравшись на дерево, Андрей наблюдал за берегом. Виктор же на всякий случай обошел все вокруг. Места были тихие. В лесу иногда попадались крутые холмы, поросшие густой травой и редкими кривыми березками. Холмы, словно прыщи, выпирали неожиданно из земли на ровных полянах и лужайках. Нечто подобное он видел по дороге в Кунцево. Холмы это засыпанные руины домов. Там, под толщей земли, в переплетении корней таятся пустые коробки бывшего человеческого жилья. А может, и не пустые. Мысль использовать погребенные дома как тайники, убежища ему не понравилась. Он представил себе эти большие могилы, засыпанные пылью…

Вернувшись на поляну, он обнаружил, что Ксения разложила свой скарб на плаще и озабоченно перебирает одежду.

– Надо было взять зеленое платье, – огорченно сказала она. – Сегодня может пригодиться.

Виктор уселся перед ней на траву и посмотрел в глаза.

– Почему? – негромко сказал он. – Что произойдет сегодня?

– Не знаю, – ответила она, – пока не знаю. Что-то очень важное.

– Сила возвращается к тебе? Загляни в будущее, хотя бы на день!

Она покачала головой.

– Это не сила. Другое. Нет названия. Он научил водить дым и вопрошать золу. Но я больше люблю воду. Когда сила была со мной, вода говорила все.

Рассмеялась и ласково взяла его за руку.

– Прости, но это я показала тебя, Мартына и… ну, того… Помнишь, перед тем, как вы ушли в поход на север, был разговор втроем на пустом этаже. Вы так смешно озирались по сторонам. Сармату ваша встреча не понравилась, он все требовал, чтобы я сказала, о чем вы говорите. Но я уже иссякла. Хотя даже если и смогла, все равно не сказала бы, уж очень гневался он.

– В воде, значит, нас показала? – задумчиво переспросил Виктор.

Скоропостижная затея с походом стала ясной, их действительно услали от греха подальше.

– С дымом плохо получается, – виновато сказала Ксения, – мне вода ближе.

– Лучше вода, чем огонь, – пробормотал Виктор, раздумывая о северном походе, а потом долго молчал, глядя на свои сцепленные пальцы, и наконец прервал молчание:

– Каким образом он говорит с тобой? Ты слышишь голос, или он является из тьмы?

– Ты о ком? – удивилась Ксения.

– О том, кто научил тебя водить дым, – не поднимая глаз, сказал Виктор. – О том, кто повелел тебе истребить магов.

Ксения потянулась ладонью к его лицу и погладила по щеке.

– Бедный ты мой, – ласково сказала она. – Я же тебе ничего не успела рассказать!

– Может, я и бедный, – слабо улыбнулся Виктор, – а может, и не очень. Но я ничего не знаю о тебе. Правда, я знаю, что ты – моя, и этого достаточно. Но все-таки…

– У нас будет много долгих вечеров, – мечтательно сказала Ксения. Мы сидим у открытого огня, я рассказываю тебе, как прошли эти долгие годы, а ты на высоком кресле… – Она запнулась. – Я вижу кресло с резной спинкой и кожаными подлокотниками, но не пойму, где я могла видеть такое?

– Это кресло Правителя, – спокойно ответил Виктор. – Иначе говоря трон.

– Да, это трон. Я вижу высокие потолки, большие залы, шеренги суровых воинов, везде царит порядок и закон, враги усмирены, покой приходит на большие земли, и тогда возвращается он и приводит…

– Кто – он? – резко спросил Виктор.

Ксения вздрогнула и раскрыла глаза.

– Извини, – она виновато улыбнулась, – мне казалось, я тебе уже говорила. Ты ведь его хорошо знаешь. Он тебя очень любит. Он говорил, что если не ты, маги бы его живьем съели…

Виктор не поверил своим ушам.

– Погоди! – хрипло перебил он. – Так это Месроп?!

– Да, – ответила Ксения.

Виктор закусил губу, опустил руки на колени и медленно откинулся на спину.

Он лежал на траве и смотрел, как высоко над ним причудливыми жгутами свиваются облака. Сквозь тугие узлы раскрывался на миг синий зрачок неба и тут же затягивался серой занавесью.

– Я даже не знал, что вы знакомы, – выдавил он.

– Ты знал, – улыбнулась Ксения, – просто забыл. Вспомни Саратов!

– Ах, да! – Виктор хлопнул себя по лбу. – Хибара!

– Я тогда выходила его. Он приполз откуда-то страшно больной, умирал уже, ничего не помнил, кто он, откуда. Лекарств не было, но помог Митя. Ксения глубоко вздохнула и взяла Виктора за руку. – Мне удалось вернуть его душу. Но я тогда очень боялась и что-то напутала. Кажется, я впустила в него еще чью-то душу.

– Как он мне сейчас нужен! – пробормотал Виктор. – Где он?

– Если бы я знала! – с неожиданной горечью сказала Ксения. – Он возникает неожиданно и исчезает, когда захочет.

– Значит, Месроп твоими руками разделался со своими обидчиками, прищурил глаз Виктор. – Лихо!

– Нет, не так! – возразила Ксения. – Он мне давно объяснил, в чем дело. Но я почти ничего не поняла, а сейчас и вовсе забыла его слова. Суть в том, что их как бы и не было.

– Кого? – Виктор даже приподнялся на локте.

– Ну… магов.

– Конечно, нет! – хмыкнул он. – Как же им быть, когда их так горячо попросили не быть.

– Не то, совсем не то. – Ксения не обратила внимания на его сарказм: морща лоб, она мучительно пыталась что-то вспомнить, но втуне.

На краю поляны зашуршали кусты. Появился Андрей.

– На том берегу всадники. У стен монастыря, – запыхавшись, сообщил он. – Много.

Виктор посмотрел на его ободранные до крови ладони. Юноша смущенно спрятал их за спину.

– Ветка хрупнула, чуть вниз не полетел, – пояснил он.

– Протри водкой! – Виктор кинул ему небольшую флягу, обшитую кожей.

Пока Андрей, морщась и шипя сквозь стиснутые зубы, осторожно лил на ладони водку, Виктор помог Ксении собраться.

Потом они спустились вниз.

Из-за кустов трудно было увидеть, что делается по ту сторону воды, но Виктор не хотел рисковать. Андрей не разглядел, сколько там было людей. Десятка два, не меньше, сказал он.

Вскоре показалась лодка. Она достигла середины реки. Всего двое дружинников. Пристали к берегу в сотне шагов от них. Втащив лодку на берег, один из них снова забрался в нее, а второй воткнул пику в песок и побрел вдоль берега, время от времени останавливаясь и озираясь по сторонам, Виктор пригляделся – тысяцкий Григорий.

Виктор был уверен, что его послал Мартын, прибывший со своими людьми. Если бы гонца перехватили, то вряд ли сюда заявились бы всего двое. А может – ловушка?

Он тронул за рукав Андрея и, кивнув в сторону дружинника, шепнул:

– Подойди к нему!

Андрей старался двигаться осторожно, но Виктор только морщился, следя, как парень с шорохом и треском проламывается сквозь листву. Тысяцкий мгновенно насторожился, замер на месте. А когда Андрей, раздвинув кусты, вышел прямо на него, Григорий приветственно взмахнул рукой.

Было видно, что Андрей держится на приличном расстоянии и палку свою держит хоть и под мышкой, но руки с нее не снимает. Григорий что-то сказал, Андрей пожал плечами. Тысяцкий, судя по всему, рассердился. Андрей отскочил от него еще на пару шагов. Виктор пожалел, что послал его, мальчишка может наломать дров. Неопытен, горяч.

Не получив ответа на свои вопросы, Григорий тем не менее пришел к какому-то выводу. Он достал из кармана клочок бумаги и, кивнув Андрею, пошел к лодке. Андрей подхватил листок на лету и чуть не бегом пустился по берегу к тому месту, где скрывались Виктор и Ксения. Григорий на миг обернулся, и Виктор увидел, как он покачал головой. Тысяцкий смеялся парень все-таки неискушен, и вместо того, чтобы кустами скрытно пробираться, сразу попер! Впрочем, вряд ли тысяцкий сомневался, что пока он пытается что-то узнать у парня, его самого держат в прицельной рамке арбалета.

Виктор не сказал Андрею ни слова упрека, наоборот, похвалил за осторожность, добавив, что Григорий – боец умелый и опасный.

– Он не враг, – сказала вдруг Ксения. – И на берегу пока нет врагов.

Она стояла, прислонившись к стволу. Глаза были закрыты, а правая рука протянута вперед, словно пыталась нащупать невидимый предмет.

Виктор посмотрел на нее, потом отвел глаза и развернул листок. На нем рукой Мартына было начертано: «Час пробил! Я здесь. Жду тебя».

Высоко наверху запел ветер, облака расслоились, тонкой огненной линией полыхнуло солнце. Виктор прикрыл на секунду глаза ладонью. Он знал, что времени обдумать ситуацию уже нет. Григорий с дружинником ждут в лодке, они никуда не спешат. Будут ждать и час, и два, и больше. Но каждая минута, проведенная здесь, в уютной безопасной тени, растянется потом годами изгнания и позора.

Мысли об этом возникли и тут же пропали. Он обнял Ксению и прижал к себе. Затем спустились вниз, а Андрей шел вслед с дорожными сумками через плечо.

Григорий, увидев их, понимающе улыбнулся и кивнул. И тут же, перестав улыбаться, выпрыгнул на песок и помог Ксении забраться в лодку. Задремавший дружинник вздрогнул, широко раскрыл глаза, громко вздохнул и взялся за весла.

Тяжело осевшая лодка шла медленно. Нашлась вторая пара весел, и дело пошло. Порой от неосторожного движения лодка опасно кренилась. Виктор старался не смотреть по сторонам, старая боязнь воды давала о себе знать. Но неожиданная мысль о том, что он может торжественно потонуть на глазах Мартына, Григория и Ксении, рассмешила его.

На берегу их ждали.

8

Мартын спешился и сделал несколько шагов навстречу. Виктор подошел к нему и положил руку на плечо.

– Исторический момент! – еле слышно проговорил Мартын и хитро прищурился.

– На летопись работаешь? – так же тихо спросил Виктор, и оба улыбнулись.

Виктор оглядел собравшихся. Несколько знакомых сотников, из тысяцких – только Григорий. Но зато дружинники – все молодые. Это хорошо!

Подошла Ксения. Галантно подав руку, Мартын вывел ее с песчаной полосы на траву. Сделал знак пальцем – один из сотников спешился и подвел к ней своего коня.

– Для тебя тоже найдется! – подмигнул Мартын Виктору. – Сейчас должна еще сотня подойти, двинем в город, а там посмотрим. Чем больше встретим патрулей и отрядов, тем лучше. Все пойдут с нами!

– Ты собираешься брать штурмом Хоромы? – удивился Виктор. – Лихо!

– Мы, – ответил Мартын, – просто войдем в Хоромы без боя и там решим все вопросы ко всеобщему удовлетворению.

«Безумная затея!» – подумал Виктор, но вслух лишь спросил, почему же раньше он не решил в Хоромах все вопросы.

На это Мартын, значительно подняв палец, заявил, что одно дело, если он, бывший советник, разжалованный в тысяцкие, учинит разборку, и совсем другое – маршал, которого разжаловали за глаза, который умыкнул невесту Правителя и тем самым как бы одержал над ним верх, который… Да что там перечислять, оборвал себя Мартын, имя твое стало легендарным, а бойцы пересказывают друг другу истории о твоих молодецких подвигах, истории же от слушателя к слушателю обрастают такими подробностями, что впору эпос творить!

– Ну, если так… – с большим сомнением протянул Виктор, – тогда поехали!

– Вперед! – отозвался бодро Мартын. – Ага, а вот и мои ребята!

Из-за угловой башни выехали всадники, десяток за десятком протискиваясь на узкую полоску земли между стеной и песчаным наносом. Настороженный взгляд Андрея заставил Виктора обернуться – с противоположной стороны тоже показались всадники. Он успел подумать о том, что здесь отличное место для ловушки, как вдруг Мартын схватился за рукоять меча и прошептал:

– Измена!

И тут Виктор разглядел на древках копий знамена Сармата, а вот и Сармат оказался перед ними – грозный, как само возмездие. У Мартына опустились руки.

Виктор глянул в сторону калитки в стене. Если бы дверь была открыта, он продержался бы немного. Тогда Ксения сможет уйти… Если захочет. Словно в ответ на его мысли, калитка приоткрылась. Оттуда появился знакомый монах, привозивший письмо. Он скользнул в щель, захлопнул дверь и прижался к ней спиной. В глазах его мелькнуло злобное торжество.

Сармат тронул поводья, подъехал к Виктору и навис над ним.

– Итак, – с мрачным удовлетворением сказал он, – ты сам ушел и сам же вернулся. Ну так и получишь сполна все, что тебе причитается за измену, мятеж и…

Он замолчал. Виктор спокойно глядел на него. Ноздри Правителя раздувались, видно было, как бешенство наливается в нем и сейчас вырвется наружу. Губы Сармата дергались беззвучно, но глаза застыли, заледенели. Виктор почувствовал, что рядом кто-то возник. Андрей встал спина к спине с Виктором, двумя руками ухватив свою палку, он готов был в любой миг вступить в схватку хоть с Правителем, хоть со всей его ратью.

Не обращая на юношу внимания, Сармат ткнул палец в сторону Виктора, коротко приказал:

– Связать! – и тут же повернулся к Мартыну. – И этого!

А затем смерил долгим тяжелым взглядом Ксению, буркнул:

– С тобой мы потом поговорим.

Среди Сарматова воинства возникло движение, несколько человек двинулись к Виктору, но тут Мартын стряхнул с себя оцепенение, в несколько прыжков оказался у своих ратников, сбившихся в кучу, и что-то шепнул сотнику. Никто не успел опомниться, как три арбалетчика вдруг встали у коня Сармата и нацелили самострелы в голову Правителя.

– Одно движение – и ты покойник! – сказал Мартын.

Сармат зарычал, рука его потянулась к мечу, но тут вдруг Ксения громко и пронзительно крикнула:

– Стойте!

Все замерли. Виктор увидел, как многие бойцы с опаской отодвинулись подальше от нее.

– С каких это пор судьбу одной женщины будет решать множество мужчин? – вопросила Ксения.

Молчание прервалось сопением дружинников, уставившихся на ее вздетые руки.

– Она плохо знает историю, – шепнул Мартын Виктору. – Но я догадываюсь, к чему клонит. Готовься, сейчас твой выход!

– Так пусть лишь двое сойдутся и окончат свой спор здесь и немедленно, – продолжала Ксения, – а того, кто вмешается, я прокляну тройным заклятием!

И с этими словами она медленно опустила руки. Движение среди воинов было почти незаметным, но как-то сам собой образовался полукруг, в центре которого остались только всадник и пеший.

Мартын со своими людьми оказался у стены, в случае неблагоприятного исхода бежать ему было некуда.

– Хм-м! – пророкотал удовлетворенно Сармат и спрыгнул с коня.

Подбежавший хранитель вручил ему оружие и отвел коня в сторону. Виктор содрогнулся. Большой двуручный меч матово отблескивал в дневном свете, но в глазах Виктора потемнело – это была смерть. Вершка на два длиннее его клинка и намного тяжелее, а извилистые прорези у рукояти грозили заклинить и обломить любое попавшее в ловушку лезвие.

Сармат крутанул мечом, и тот со слабым жужжанием описал над ним круг. Воткнул сталь в песок и, широко шагая, подошел к Виктору. Оглядел его с ног до головы, и непонятное сожаление блеснуло в его глазах.

Виктор ощутил тяжесть за поясом и подумал было, не воспользоваться ли револьвером, пока могучий противник не снес ему полголовы? Рука невольно потянулась к подолу куртки, но тут кулак Сармата врезался в плечо, и Виктор растянулся на земле. Револьвер выпал и отлетел в сторону.

Презрительно улыбнувшись, Сармат пинком отбросил смертоносную игрушку в сторону. Булькнув, револьвер ушел под воду.

Виктор вскочил на ноги и выхватил меч. Надо было сражаться или умереть. Впрочем, одно другого не исключало.

Сармат медленно вернулся к своему мечу и рывком, подняв тучу песка, вскинул его над головой. Прыжок, и стальная полоса со свистом ухнула по тому месту, где за миг до этого стоял Виктор. Увернувшись в падении от удара, Виктор откатился в сторону и вновь поднялся. Сармат надвигался на него с неумолимостью медведя, меч порхал в его руках крыльями гигантской стрекозы. Виктор передвигался легче, быстрота и спасала его от ударов. Пока он не сделал ни одной попытки достать Сармата, надеясь хоть немного измотать Правителя. Но тот, казалось, был неутомим.

Наконец Виктору показалось, что Сармат чуть ослабил натиск. Один раз он даже задел своим мечом кожаную куртку Правителя, обшитую серебряными бляшками. Но Сармат чуть не выбил меч из его рук, отбив удар, и Виктор стал крайне осторожен. Он понимал, что Сармату достаточно только раз задеть его, и все будет кончено. Надеялся на случай. Вдруг Сармат неосторожно раскроется или промедлит. Но Правитель работал, как машина, медленно тесня Виктора к воде. Тот поздно заметил свою оплошность и оказался на песчаном языке, чуть выступавшем над водой. Ноги стали вязнуть в мокром песке, и страх холодной гусеницей прополз по спине.

Виктор продолжал отбиваться, приседая – и тогда меч свистел над волосами, отпрыгивая в сторону – и от удара на песке вспухала темная борозда, но все больше и больше сил приходилось тратить. А Сармат не давал ему выбраться на полоску земли, что шла вдоль монастырских стен.

Несколько раз Виктор замечал странный взгляд Правителя, порой ему казалось, что тот нарочно медлит со смертельным ударом, хотя пару раз была такая возможность. И тут Виктор понял, что Сармат не убьет его, а только искалечит, и смотрит он на него, примериваясь, что отсечь – руку или ногу…

Холодная ярость выдавила страх, и Виктор, с трудом передвигаясь по песку, ушел от страшного бокового удара и метнулся вперед. Его клинок мазнул по плечу Сармата и рассек куртку, второй удар в прыжке с поворотом чуть не попал в бок Правителя, но тот отшатнулся и неуловимым движением кисти поймал меч Виктора в прорезь. Лезвие меча разлетелось, оставив в руке обломок длиной с ладонь. Удар! Виктор отпрыгнул далеко назад и завяз в песке по щиколотку. Это был конец. Виктор судорожно сжал рукоять, дернулся, чуть не упал.

Сармат сделал шаг вперед, посмотрел на него мрачно и негромко сказал:

– А теперь встань на колени и попроси прощения!

– Нет! – закричал Виктор и метнул обломок меча.

С хлюпающим звуком светлая полоска металла уткнулась в горло Правителя. Он удивленно посмотрел на Виктора, хотел что-то сказать, но колени его подогнулись, и он упал лицом к его ногам.

Виктор перешагнул через тело поверженного Сармата, подобрал его клинок и выбрался на твердый берег. Встал, воткнув меч в траву. А когда молчание стало невыносимым, Мартын вдруг встрепенулся, подошел к нему и, положив руку на плечо, провозгласил:

– Сармат умер. Теперь ты сармат!

И, обратившись к дружинникам, сказал:

– Присягайте новому Правителю.

С этими словами он опустился на колени и поцеловал эфес меча. Поднявшись на ноги, он грозно обернулся на своих бойцов, те спешились и один за другим подошли к Виктору, а за ними потянулись и остальные дружинники.

Виктор молча смотрел, как присягают юные ратники и седые воины. Подошла Ксения и прижалась к его локтю.

Нужны были какие-то подобающие случаю слова, но Виктор думал только об одном, как бы не обернуться и, уходя отсюда, не увидеть мертвого Сармата.

Между тем присягнувшие дружинники вернулись к коням и ждали повеления. Виктор откашлялся и негромко, но так, чтобы услышали стоявшие рядом, сказал:

– Похоронить со всеми почестями.

Мартын, стоявший напротив, на миг задумался, потом взор его просветлел, и он кивнул. Можно было не сомневаться, что он тщательно продумает ритуал погребения. И снова Виктору показалось, что все происходящее не раз и не два повторялось, только с кем и когда – ему пока неведомо.

Из двери в стене появился в окружении монахов настоятель. Медленно подошел он к Виктору, бросил короткий взгляд в сторону воды и вздохнул.

– Стало быть, так было суждено, – проговорил он. – Ну, раз выпал такой жребий…

Сдавленный вопль, шум и возня за спинами дружинников заставили его умолкнуть.

Два рослых дружинника приволокли монаха, скрутив ему руки за спину, и бросили к ногам Виктора.

– В чем дело? – подскочил к ним Мартын.

Один из дружинников что-то шепнул ему и протянул короткий стилет. Монах поднял голову, и Виктор узнал его – все тот же!

– Ай-яй-яй! – горестно сказал Мартын. – Так и до коронации не доживешь! Кто тебя подослал? – и он носком сапога ткнул лежащего под ребро.

Монах крякнул, но ничего не ответил.

– Прирезать, что ли? – деловито спросил Мартын.

Тут заговорил настоятель.

– Отдай-ка его мне, – сказал он. – Я такую епитимью наложу, света белого не взвидит! Будет знать, как в дела мирские соваться!

Среди дружинников, прибывших с Мартыном, а сейчас как бы составивших охрану нового Правителя, возник ропот.

– Я прошу тебя, – возвысил голос настоятель и положил свою руку на плечо Виктора, – отдай мне этого человека!

– Ты знаешь, Дьякон, – негромко ответил Виктор, – что я не могу отказать тебе в просьбе. Но вправе ли я?

Настоятель покачал головой, и Виктор умолк.

– Теперь ты и есть право, – сказал Дьякон. – Но помни, что в стенах монастыря право и воля твои кончаются, и только воля Всевышнего нам указ.

– Что ж, – кивнул Виктор, – пусть будет так! Отпустите его.

Ратник ухватил монаха за локти и рывком поднял на ноги. Его тут же обступила монастырская братия и увела. Дьякон проводил их долгим взглядом.

– Эта заблудшая овца вернется к пастырю, – задумчиво сказал он. – А вот где ты будешь искать пути…

– В чем ты меня упрекаешь? – насупил брови Виктор. – Разве я искал этой встречи, – с этими словами он указал большим пальцем себе за спину, разве я назначил цену головы? Но ценой головы может быть только голова. Случай был на моей стороне. Завтра удача может отвернуться. В чем моя вина?

– Ты вверил себя случаю, – горестно смежив веки, сказал настоятель, а мог бы послужить Богу. Впрочем, цель у тебя одна, тебе все равно – плыть по волнам событий или спасать душу.

– Оставим пока этот разговор, – прервал его Виктор. – Я буду рад выслушать тебя. Ты всегда желанный гость.

– Ну, спасибо! – с этими словами настоятель перекрестил его, поднял было руку, чтобы перекрестить Ксению, но, видно, передумал и, подобрав края своего длиннополого одеяния, скрылся в проходе. Дверь с громким стуком захлопнулась, скрежетнул засов. Виктору вдруг показалось, что дверь осталась открытой, только не для всех, а для него. Он удивился странному ощущению, но обдумать не успел. Мартын уже отдавал команды, дружинники седлали коней, два бойца связали плащи и завернули в них тело Сармата.

Виктор помог Ксении взобраться на коня, вскочил сам и взмахнул рукой.

И они тронулись в путь.