Текст книги "Искушение Агасфера"
Автор книги: Эдуард Просецкий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Глава шестая, в которой утомленный ночными подвигами монах впадает в сон, а пробудившись, обнаруживает, что Эстер исчезла
Первым его порывом было увести женщину в Бург и там, в секретариате ведьм, устроить ей всестороннюю проверку. Однако страх, испытанный доминиканцем при обнаружении у нее stigma diaboli, был вовсе не случаен: если Эстер действительно оказалась бы ведьмой, под пытками – вне всякого сомнения – она выдала бы, что провела Вальпургиеву ночь с посланником папы в рейнских землях. Тогда инквизиторы обвинили бы Фергааса в связи с дьяволом, и папская булла его не спасла бы; даже некоторым кардиналам не удавалось избегать аутодафе, а недавняя история с достопочтенным Альбертом Винером и вовсе всколыхнула умы: доктор теологии, королевский советник парламента, известнейший демонолог, он – помимо главных сатанинских сил – Вельзевула, Асмодея, Магога, Дагона, Магона, Астарота и Габорима – насчитал в дьявольской армии 72 тысячи князей, графов и маркизов, да еще 7 405 928 чертенят, а закончил жизнь на костре.
Фергаас не боялся смерти, но опасался оказаться опозоренным в деятельности, которой предавался искренне, с полной отдачей душевных и умственных сил и надеждой, что на Страшном суде, при втором пришествии Иисуса, заслуги его в очищении веры Христовой от всяческой скверны будут учтены.
Пользуясь неограниченными полномочиями, данными папой, он мог бы лишить жизни подозреваемую в колдовстве ради спасения собственной репутации, но подобные деяния были противны натуре доминиканца, во всяком деле превыше всего ценившего чистоту намерений, именуемую справедливостью, и строгое соблюдение процессуальных норм в борьбе с ересью.
Главная же причина нынешней неуверенности монаха в принятии верного решения крылась в событиях прошедшей бурной ночи: за несколько часов общения с женщиной он испытал все степени любви, на которые у иных уходят годы жизни – от первого грубого слияния полов для утоления телесной жажды Фергаас в высоком просветлении чувств поднялся до любви эротической, когда предметом обладания становится единственная, желанная, пленяющая ум, сердце и плоть. Под утро же Фергаас бережно обнимал исчерпанную, привядшую телом женщину в нежной охранительности любви милосердной, прощая ее за все и желая взять на себя все невзгоды мира, предназначенные ей…
Первые лучи солнца заглянули в окно, и мирно спящая на руке доминиканца Эстер, подсвеченная ими, казалась чистой и непорочной, как речная лилия.
Окончательно растерявшийся монах отпрянул памятью в свое далекое прошлое и вспомнил изречение, почерпнутое в одном из буддистских монастырей Тибета: «Высшее достоинство мудреца – не быть причиной событий, но спокойно наблюдать, как течет река жизни».
Эта восточная мудрость несколько успокоила его, и вскоре монах, утомленный ночными трудами, заснул глубоким, бесчувственным сном.
Снился ему тихоструйный Кедрон, сверкающий под жарким солнцем Иерусалима, цветущий сад над его обрывом и густой терновник, где Фергаас тайно обладал прекрасной возлюбленной; колючие шипы язвили его тело, доводя наслаждение до высшей точки. Излившись скупым семенем, монах – со стыдом и раскаянием – пробудился.
Раструб дневного света пробивался через окно, поигрывая пылинками и уютно свернувшись на полу солнечным зайчиком.
Эстер в комнате не было, лишь следом недавнего присутствия ее была аккуратно сложенная сменная сутана монаха на том краю постели, где прежде лежала женщина.
«Varium et mutanile semper femina»[10]10
Изменчива и непостоянная всегда женщина (Вергилий, «Энеида»).
[Закрыть] канец и ощутил великое облегчение от того, что не нужно принимать никаких решений.
Спустившись по лестнице, он обнаружил, что солнце в зените, и постоялый двор опустел.
Лишь у коновязи Одноглазый подтягивал подпругу заседланного вороного жеребца, который нетерпеливо перетаптывался и фыркал, искря лиловым взглядом.
– Вот загадка для пытливого ума, – громко произнес незнакомец, не глядя на монаха, и легко взметнулся в седло. – Святой отец не принимает пищи, но при этом на ночь берет полголовки сыра и лепешку! – И резко рассмеялся, пуская коня в галоп.
Глава седьмая, в которой Фергаас достигает франконского Бурга, где произносит первую проповедь
Бург защищали зубчатые каменные стены с башнями и массивными воротами, а через наполненный водой широкий ров были переброшены подъемные мосты.
Расположенный на холме в излучине Рейна, он тянулся к небу множеством шпилей и островерхих крыш. Косые лучи утреннего солнца освещали их, создавая причудливую, граненую игру света и тьмы, и город издали походил на друзу горных кристаллов, что нередко попадались доминиканцу в Гималаях и Тибете, вызывая тайное восхищение божественной непредсказуемостью природы.
На душе у Фергааса было смутно и тревожно: греховная ночь, проведенная в «Медведе», внезапное исчезновение Эстер, тем более странное, что женщина явилась к нему за помощью, наконец, темные речи и двусмысленные намеки всякий раз возникающего неожиданно, словно бы из воздуха, Одноглазого – все это саднило душу монаха предощущением грядущих невзгод и испытаний, над которыми витала недобрая тень дьявола.
На друзу кристаллов походил лишь центр города – крепость «Вышгород» – с ее богатыми резиденциями курфюрста, епископа и зажиточных бюргеров, а также строениями министериалов, управляющих беспокойной деловой жизнью Бурга и всех прилегающих земель. (Три года назад бурграф Нюрнберга Фридрих VI выкупил у римского императора Сигизмунда Бургское курфюршество и стал могущественным курфюрстом Фридрихом I).
В нижнем городе, куда вошел доминиканец, на узких улочках (по главным едва могли разъехаться две телеги, ширина прочих не превышала длину копья) плотно теснились однообразные дома в два-три этажа, почти соприкасаясь крышами, с узкими фасадами и лавками либо мастерскими внизу, окна которых служили прилавком или витриной.
Тут выделялись лишь высокие готические здания кафедрального собора и ратуши, их строгие, выверенные силуэты и каменное кружево декора поражали своим совершенством, но на площадях перед ними, как и повсюду в нижнем городе, среди пищевых отбросов и нечистот, бродили гуси, козы и овцы, а самодовольные свиньи блаженно похрюкивали в лужах.
К зловонию средневековых европейских городов Фергаас так и не смог до конца привыкнуть и всякий раз, оказавшись посреди уличных нечистот, поспешно закрывал нос рукавом сутаны и старался возродить в памяти нежный, розовый запах индийского лотоса.
В торжественном сумраке кафедрального собора Фергаас встретился с местным епископом отцом Теофилом – сухоньким и согбенным, с розовыми склеротическими щечками и тем просветленно-детским выражением незабудковых глаз, что бывает у стариков на закате жизни; он постоянно смахивал слезу и имел плачущее выражение лица.
Ознакомившись с высокими полномочиями гостя, предоставленными папской буллой, и услышав о его желании произнести перед паствой проповедь «Об искушении и природе дьявола», – Теофил согнулся еще ниже и почтительно произнес дребезжащим тенорком:
– Acceptissima semper munera sant, auctor gual pretiosa fasit[11]11
Милее всего те подарки, ценность которых в самом дарителе (лат.).
[Закрыть].
– Dictum factum[12]12
Сказано – сделано (лат.).
[Закрыть], – с готовностью отозвался доминиканец.
События прошедшей ночи все еще тревожили его смутным предположением о дьявольской миссии соблазнительницы, и проповедь сейчас представлялась уместной и даже необходимой, ибо всякий раз, призывая к очищению других, он словно бы очищался и сам.
Несколько часов спустя, отдохнув в тени старых лип у святого источника, обложенного диким камнем, и укрепив силы сладким церковным вином, доминиканец уже вещал с кафедры собора гнусавым назидательным голосом, приводя паству в покорный трепет:
– Запомните хорошенько! Само название «дьявол» происходит от двух слов: din, то есть «два» и bolus, что означает «укус», «смерть», поскольку он несет двойную смерть, а именно: телу и душе. Этот двоякий дьявол и действует двояким образом: или он вступает с жертвой в союз, закрепляя его договором и сообщая союзнику колдовскую силу, или овладевает жертвой без ее согласия, чтобы через нее осуществлять свои богохульственные и пагубные цели.
В первом случае среди нас появляются активные ведьмы, которые творят зло сознательно, во втором – пассивные, которых мы называем одержимыми бесом. Первых надлежит жестоко наказывать, вторым – помочь путем изгнания бесов.
Я утверждаю: как добро присуще душе, так и зло может проникать в нее, овладевать ею, говорить устами одержимых, вселиться в тело, властвовать над ним. Если до смерти одержимого не удается изгнать из него дьявола во имя Бога – душа несчастного погибает для спасения.
Почему женщины более склонны к колдовству, чем мужчины? Я отвечаю так: это объясняется не только слабостью пола, но и их животной похотливостью, которая заставляет отдаваться дьяволу, чтобы испытать наслаждения чувственности, а также женской страстью к новизне и любопытству. (Фергаас вспомнил вчерашнюю ночь и мороз просквозил между лопатками).
Нами отмечено, что от подобной связи могут появляться дети: так, некая Агнесса из Вормса разродилась чертенком, который сразу по выходе из чрева стал прыгать и скакать.
Это привело нас к мысли, что дьявол имеет плоть. Для вступления в телесную связь он принимает двойственный образ: инкуба-мужчины для совращения женщины и суккуба-женщины для разврата с мужчиной.
(При этих словах в памяти доминиканца всплыл образ Эстер, в чувственной скачке несущейся над ним, словно ликующая ведьма, он испуганно перекрестился и поспешно сменил тему).
– Какова же природа дьявола? – возвысил он голос, обводя взглядом присутствующих. – Напрягите ваше внимание! Выдающиеся наши отцы церкви, ученые-теологи дают ответ на этот вопрос. Григорий Великий, занимавший папский престол с пятьсот девяностого по шестьсот четвертый годы, в своих «Моралиях» утверждает, что Бог создал дьявола прежде других существ – «первым Он создал ангела, которого сделал выше других ангелов», и этот ангелический дух мог бы оставаться на вершине, если бы подчинился Богу и не избрал зло.
Преподобный Фома Аквинский дал логическое обоснование былого высокого положения дьявола в ангельских чинах и его последующего падения: чем выше место существа в иерархии существ, тем более оно подвержено греху гордыни. – Фергаас, мучимый смутными, но неприятными предчувствиями, перевел дух и продолжил: – Каковы же главные атрибуты дьявола? Я отвечаю так: это зло и ложь для причинения страдания.
– Если это так, святой отец, – донесся откуда-то с задних рядов насмешливый баритон, – мы неминуемо приходим к неразрешимой дилемме «благого дьявола – бессильного Бога»; либо дьявол – слуга Бога, творящий зло по божественному заданию, либо Бог бессилен остановить всемогущего дьявола!
Мгновенный, жаркий пот прошиб доминиканца: само по себе прерывание проповеди являлось неслыханной дерзостью, к тому же в ироническом голосе этом угадывались неясно-знакомые, опасные нотки. Находясь на свету канделябров, Фергаас так и не смог разглядеть наглеца, таящегося где-то в сумраке помещения, но, будучи опытным проповедником, сумел дать ему отпор.
– Таких незрелых мыслей у нас не возникнет, если мы последуем за Блаженным Августином, который понимал зло как беззаконное стремление дьявола перевернуть данное навеки Божественное мироустройство. Дьявол нарушил порядок Бытия уже тем, что покинул свой чин, свое место в нем, нарушил установленную иерархию. Он – «глава ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище». Дьявол – предатель своего места в общем устройстве Бытия. Он опрокинул бы все человеческие вещи, если бы их не удерживала Божья воля.
Закончив проповедь, доминиканец дождался, когда разойдется паства, и в присутствии отца Теофила прибил к дубовым резным дверям собора извлеченный из сумы плоский кленовый ящичек с прорезью для писем, на котором было начертано: «Под страхом отлучения от церкви или уголовного наказания обязываем жителей города в течение 12 дней донести назначенному папой Мартином V странствующему комиссару ведьм доктору Фергаасу на всех, кто подозревается в колдовстве. Доносчик получит денежное вознаграждение, а имя его будет сохранено в тайне».
Внизу под этим текстом стояла печать доминиканцев, «псов господних» в истреблении ереси: изображение собаки с зажженным факелом во рту.
Глава восьмая, в которой Фергаас оказывается за пиршественным столом у епископа, а потом его искушает дьявол
В трапезной у епископа в честь высокого гостя был накрыт богатый стол, где жирные каплуны соседствовали с молочным жареным поросенком, рябчики с деликатесным копченым угрем, а вина в дорогих хрустальных кувшинах отливали янтарем и рубином.
Тихие молодые служки, опрятные и розовощекие, с едва пробивающимися усиками, закончив сервировку, наполнили бокалы отца Теофила и Фергааса и бесшумно удалились.
– Bonum vinium lactificat cor homonis[13]13
Доброе вино веселит сердце человеческое (лат.)
[Закрыть], – проговорил епископ, предваряя застолье, – Ваша нынешняя проповедь, брат, была лучшим, что слышали когда-либо стены нашего собора. Ваша ученость идет об руку с талантом подлинного ритора.
– Et gaudium et solatium in litteris[14]14
И радость, и утешение в науке (лат.).
[Закрыть] ся доминиканец и добавил, желая пригасить явную лесть хозяина: – Non quaerit aeger medicum elo-quebtem, sed sanantem[15]15
Не красноречивого врача ищет больной, а способного вылечить (лат.).
[Закрыть].
– Истинно так, – смиренно отозвался отец Теофил.
Сладкое, густое кипрское вино своими терпкими ароматами напомнило Фергаасу о годах странствий по благодатным странам Средиземноморья и отозвалось ощущением некоей утраты; впрочем, чувство это было кратким и поверхностным: в бесконечной жизни скитальца, которую он вел, потери, в конце концов, перекрывались обретениями, ибо с позиций вечности все в этом мире уравновешено.
Хотя доминиканец был равнодушен к пище и мог вообще обходиться без нее, черпая энергию жизни из веры, солнца и воздуха, – из уважения к хозяину отведал по кусочку каждого из блюд; епископ же – при явной телесной ветхости – обладал богатырским аппетитом, и жир от каплуна, терзаемого его проворными подагрическими пальчиками, стекал по его меченым старческой гречкой рукам до самых локтей.
«А он из простолюдинов, – заключил доминиканец. – И у него было голодное детство».
– Я вот все думаю об этой Агнессе из Вормса, что родила чертенка, – проговорил епископ, когда покончили с кипрским и перешли к французскому кагору из Сент-Этьенна. – Я ведь тоже принимал участие в дискуссии, что есть дьявол: дух или плоть? И мои аргументы были таковы: коль скоро Григорий Великий говорит о нем как об «ангелическом духе», а от ангелов, как мы знаем, детей не бывает…
Епископ запнулся, сообразив, что сболтнул лишнее: большинство теологов, участвовавших в том давнем научном споре, склонились к тому, что дьявол имеет плоть, и как только дискуссия завершилась, результат приобрел силу догмата и уже не подлежал пересмотру. Нынешнее сомнение отца Теофила странствующий комиссар ведьм вполне мог расценить как ересь, а потому, благоразумно остановившись на половине фразы, епископ поспешно потянулся за кувшином с вином.
Фергаас же, прекрасно осведомленный о нравах среди духовенства, заподозрил во всем этом ловкую провокацию, отчего счел необходимым пространно и убедительно изложить свою позицию.
– И возникновение плоти из духа, и воскресение живого из мертвого – в руках Всевышнего, – проговорил он. – Господь наш Иисус Христос, говорится в Символе веры, «нас ради человеков и нашего ради спасения сошел с небес и воплотился от Духа Святого и Марии Девы и вочеловечился». Евангелист Иоанн подтверждает это: «Слово стало плотию»… При этом Господу Иисусу Христу приписываются существенные свойства Божия: вечность, всеведение, всемогущество, вездесущие и неизменяемость. Он же есть творец и создатель всего, промыслитель мира, прощающий грехи, воскрешение и суд всего мира. То же и воскрешение Его – по воле Отца Его: как мы знаем, после распятия явившись Марии Магдалине, он в течение сорока дней посещал апостолов и продолжал учить их тайнам Царствия Божьего. И Моисей, и Кришна, и Будда, и Магомет были великими Посвященными, но все похоронены как простые смертные, не пройдя таинства воскресения…
– На все промысел Божий, – согласился епископ, шумно отрыгнув.
В резиденции отца Теофила доминиканцу была отведена комната на втором этаже с удобной, широкой кроватью, застеленной тончайшим постельным бельем, в открытом окне призрачно белели цветущие яблони обширного епископского сада, источая нежный, ускользающий аромат.
Тем не менее, Фергаас, перегрузившийся тяжеловатыми для головы винами, спал беспокойно: его бросало в жар, дыхание то останавливалось, то прорывалось чудовищным, похожим на рычание дикого зверя, храпом; какая-то враждебная, жутковатая сила вела с ним противоборство во сне, пытаясь удушить, а потом приняла вдруг облик Одноглазого, который сидел на краю кровати, саркастически щурясь.
– Да не было никакого воскресения Христова, – проговорил он. – Все это выдумки слабых и невежественных людей.
– Изыди, дьявол, – в испуге то ли сказал, то ли подумал доминиканец и хотел было перекреститься, но тяжелая, будто неживая рука не послушалась.
– Изыду, когда сочту нужным, – издевательски отозвался неожиданный визитер.
– Наутро Мария Магдалина пришла к могиле Его, и камень был отвален, и Христос явился ей, – возразил доминиканец.
– Явился, явился, – небрежно повторил Одноглазый. – Только с чего вы взяли, что было воскресение мертвого? По-настоящему Он и не умирал!
– Ты лжешь, дьявол, – как-то жалобно и бессильно оказал сопротивление монах. – Не богохульствуй!
– Ты же неглупый человек, Агасфер, – перешел Одноглазый на дружественный тон. – Неужто веришь в эти сказки? Что вообще вы знаете о Нем? Лишь то, что написано в евангелиях: в двадцать седьмом Иоанн окрестил Его, потом все эти чудеса и проповеди, превращение воды в вино, умножение хлебов, исцеление слепого, воскрешение Лазаря, а в пятницу, седьмого апреля тридцатого года Его уже распяли! Всего три года жизни! А что было до этого, чем занимался, где обучился чудесам? Ведь ты же побывал в Египте, Индии, Тибете, – неужели нигде не нашел следов Его пребывания?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
