Текст книги "Алешка и Аленка в Стране Вечного Дождя (история первая)"

Автор книги: Эдуард Качан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– А почему у вас не прекращаются дожди? – спросила она свою новую подругу.

– Это долгая история, все началось когда я совсем маленькой была, – ответила Мери-Эл. – Сначала история была очень веселой, потом стала грустной. Слушайте.

– Видите, сказала Мери-Эл, – у нас здесь маленький поселок, все друг друга знают. И здесь все всегда были очень дружными. Нет, правда – говорили, что как-то пятнадцать лет никто ни с кем не ссорился! Однажды дядя Вальтер повстречал на поляне за поселком настоящую фею! В вашем мире есть феи?

– Не знаю, – сказал Алешка. – Мы их точно не видели.

– И мы не видели, – сказала Мери-Эл, – ни до этого разу, ни после. Фея сказала, что в стране фей очень рады тому, что мы такие мирные, и поэтому дарят нам Цветок. Каждый из жителей поселка может стать перед Цветком, сказать одно свое желание и оно в точности сбудется! Сказала так – и исчезла. А на следующий день, на этой же поляне, и вправду вырос Цветок. Этот Цветок такой красивый! По утрам он белый, в полдень – желтый, но не ярко-желтый, а как-то так, мягко-мягко… По вечерам Цветок пурпурный, а на ночь он закрывается…

Ну и вот – все начали загадывать желания, кто сразу, а кто раздумывал над желаниями годы. Дядя Стойер – он лечил всем зубы – пожелал, чтобы у нас в поселке зубы ни у кого никогда не болели. И действительно – зубы никогда ни у кого не болят, а дядя Стойер выращивает фиалки – это ему очень нравится.

Мой папа (а он очень добрый, мой папа) пожелал, чтобы одежда для всех жителей поселка росла на дереве. Это дерево вы и видели. Когда шли сюда. Одежды на нем на всех жителей нашего поселка хватало. Папа ведь раньше портным был; видите табуретки-катушки? – это папа мне и моим братьям сделал, чтобы было весело! Мы ведь дети портного, на чем же нам сидеть, как не на катушках?

Дядя Марцин захотел, чтобы на полях всегда росло много пшеницы, картошки, овощей всяких – и с тех пор никому из жителей поселка не надо было работать. Собирай все на полях, да и неси на кухню!

Некоторые всякое чудное желали – дядя Вальтер захотел быть самым высоким! Он и стал самым высоким – метра три, не меньше! Потом он долго перестраивал свой дом – и в двери войти не мог, и о потолок головой бился, и на кровати не помещался. Вы, наверное, видели этот дом – он такой чудной и корявый!

Дядя Сема пожелал себе железную птицу, на которой он мог бы летать…

– Эту птицу мы видели! – перебил рассказчицу Алешка. – Классная вещь!

– Классная! – согласилась Мери-Эл и продолжила:

Дядя Ковакс – наш сосед, чьи собаки вас чуть не покусали – пожелал себе самый большой в поселке дом и высокий забор. Дядя Ковакс очень любит чистоту и порядок и целыми днями эту чистоту в доме наводит… Из-за этого он никогда не был женат – все женщины поселка всегда казались ему грязнулями!

В общем, всех все устраивало. Взрослые практически все себе что-то пожелали, а дети – не все, только некоторые. Большинство из нас ничего перед Цветком не говорили – у нас и так все было.

А потом кто-то придумал фубакс. Это игра такая – когда четыре команды гоняют по полю два мяча и пытаются забить их каждый в свои ворота, а игроки других команд им в этом мешают. В эту игру начали играть все и почти постоянно – и взрослые, и дети. А что еще делать, когда все есть, работать не надо? По всему поселку поля для фубакса – вы их видели, конечно. Взрослые израсходовали на устройство этих полей свои последние желания. Все, кроме дяди Рока. Он был самым страстным игроком в фубак,с и ему в жизни ничего и не хотелось – только бы играть, а полей для игры и так уже хватало..

Так бы и играли все в эту игру сутками напролет, но одно отвлекало – дети. В наших семьях много детей – так всегда было. Но играть в фубакс дети мешают! Дети ведь не могут сами – им надо приготовить еду, с ними надо сходить к дереву за одеждой, а то они что-то не то выберут, их нужно (хотя бы иногда!) отгонять от кустов с мороженым – нельзя же, в самом деле, есть одно мороженное! Кстати, кусты с мороженым мой старший брат придумал и пожелал такое перед Цветком – вот!

Мери-Эл замолчала, мечтательно улыбаясь.

– О чем ты думаешь? – спросила Аленка.

– О мороженом! – ответила Мери-Эл. – Папа постоянно приносит его мне сюда, но срывать его прямо с кустов – это совсем другое! Тогда шоколад на нем хрустит по-особому, и…

– А что дальше было? – перебил Мери-Эл Алешка, которому слушать про мороженное было не интересно.

Лицо Мери-Эл стало грустным.

– А дальше было вот что, – сказала она. – Однажды дяде Року надоело то, что дети отвлекали его от фубакса. И он решил использовать свое желание – попросить Цветок, чтобы дети больше никому не мешали. И все взрослые (все до единого!) согласились тогда, что это отличное желание! Никто не сказал ему, чтобы он этого не делал!

Дядя Рок отправился к Цветку (решили лететь на железной птице дяди Семы – так быстрее). Тогда еще дождь собирался, можно было бы лучшей погоды подождать, но они все равно полетели.

Дядя Рок встал перед Цветком и сказал, что желает, чтобы дети исчезли с улицы и не мешали больше взрослым играть в фубакс.

А дети тогда все на улице были – и те, кто постарше, и груднички в колясках – а что дома сидеть-то? Только я забежала в дом воды попить.

И я видела в окно, как ИСЧЕЗАЛИ С УЛИЦЫ мои друзья и все мои братья. Все дети поселка тогда действительно исчезли с улицы, как и пожелал дядя Рок – медленно растворились в воздухе. И тогда пошел дождь.

Прошло уже много времени, но дождь льет и льет не переставая.

Мой папа говорит, что время остановилось, что дни не идут, как полагается – один за другим, а постоянно повторяется один и тот же день. Это, наверное, правда – на дереве одежды не дозревают новые платья. Я так хотела красную юбочку, но папа мне ее не приносит – говорит, что она ни как не созреет! И земляника на земляничном дереве всегда зеленая. И помидоры всегда зеленые. И груши – тоже. Представляете – большие, висят низко, но – зеленые!

Папа говорит, что там, где нет детей, там нет и жизни – поэтому время остановилось.

А взрослые больше не играют в фубакс. Они ходят по улицам и плачут. Они стали теперь совсем другими, совсем с ума посходили от горя, и папа боится рассказывать хоть кому-нибудь, что у него остался один ребенок – то есть я. Он боится, что остальные позавидуют ему и убьют меня. Для этого ведь много не надо – достаточно просто выволочь меня на улицу. Смотрите!

С этими словами Мери-Эл встала и подошла к двери. Девочка открыла дверь и высунула на улицу руку.

Алешка с Аленкой с ужасом смотрели, как рука Мери-Эл бледнеет, постепенно становится прозрачной, а потом и совсем исчезает.

– Ну что, видели? – спросила Мери-Эл и убрала руку с улицы.

Рука сразу же стала нормальной, такой же, как и была раньше.

5.

– Какой ужас! – прошептала пораженная Аленка, когда Мери-Эл закончила свой рассказ. – А что стало с этим человеком, с дядей Роком?

– Пропал где-то, – сказала Мери-Эл. – Он по началу ходил, плакал, говорил всем, что ошибся, оговорился, что он совсем не этого хотел! На него кричали, даже били – это у нас-то, где раньше никогда не было драк! А потом он пропал. Но никого это не расстроило – все поглощены своим горем, лишь плачут и жалуются. Папа говорит, что люди отчаялись. Да еще и дождь этот на всех действует – даже на собак. Раньше, до дождя, собаки ни за что на вас не напали бы!

– Но ведь исправить все – просто! – закричал Алешка. – Нужно, чтобы кто-то сказал перед Цветком – хочу, чтобы все было как раньше! И все дела!

Мери-Эл покачала головой.

– Это невозможно. Все взрослые уже израсходовали свои желания. Перед Цветком можно произнести только одно желание за всю жизнь!

– То есть в поселке не осталось людей с неизрасходованным желанием? – спросила Аленка тихо. – Совсем ни одного?!

– У меня есть неизрасходованное желание, – ответила Мери-Эл грустно. – Только у меня. Но я не могу выйти на улицу – я просто исчезну и все. Вы ведь видели – мне не успеть добраться до Цветка!

– Да-а, ситуация! – протянул Алешка.

– А если мы? – спросила Аленка с надеждой. – Если мы отправимся к Цветку и пожелаем, чтобы дети опять были со своими родителями, и чтобы перестал идти дождь? А?! У нас с Алешкой желания не израсходованные!

– Это точно! – подтвердил брат

– Не знаю, – покачала головой Мери-Эл. – Вряд ли это поможет – вы ведь не жители нашей страны. Фея подарила Цветок не вам... Вы ведь не растворились на улице, верно? Значит, не все наши законы действуют на вас!

После этих слов все долго молчали. Алешка мучительно искал выход из этой ужасной ситуации, но как не напрягался, ему ничего не приходило в голову. Аленка переживала. На это время она забыла о своих трудностях, и думала лишь о том, как тяжело, наверное, бедным родителям, из-за какой-то пустячной игры потерявшим своих детей! Мери-Эл ходила взад-вперед по комнате – она так устала сидеть взаперти, ей так хотелось наружу! Уже давно она могла видеть улицу, только если смотрела в щели между закрытыми ставнями!

Вдруг ее лицо просветлело.

– Знаете что? – сказала Мери-Эл вдруг. – Я, кажется, знаю, что вам делать! Мы все пьем воду из нашей подземной реки – через колодцы. Один из таких колодцев – самый глубокий – находится как раз рядом с Цветком. Мне как-то пап рассказал, что дядя Вальтер как-то упал в этот колодец, и не выбрался бы из него, если бы не был таким высоким. Ему никто не помогал – у нас теперь никто никому не помогает…– девочка с грустью развела руками. – Так вот, – продолжила она, – выбравшись, дядя Вальтер рассказывал всем, что в этом месте у реки не обычное дно, а как бы небо какого-то другого мира. Его не стали слушать – теперь такие вещи никому не интересны. Но я думаю – что, если это еще один проход в ваш мир? Может быть – и нет, но ведь можно попробовать! Я расскажу вам, как идти к Цветку…

– А мы попросим Цветок вернуть всех детей назад, а потом попадем по проходу домой! – закончила за Мери-Эл Аленка. – Вдруг все-таки получится!

– Точно! – кивнула Мери-Эл. – Наверное, вам лучше идти завтра утром – дорога к Цветку долгая. Ночь проведете здесь – теперь, когда мои братья исчезли, спать на этих кроватях все равно некому. И я думаю, что вам нужно идти не по поселку, а в обход его – мало ли, как встретят вас люди! Могут и обидеть даже – говорю же, что все стали такими странными от горя и дождя… Лучше вы пойдете мимо леса, через наши поля. Там тропинка – не заблудитесь. В лес не ходите – он такой густой, темный, и мы никогда там не бываем – можно потеряться! А по тропинке – безопасно. Разве что Крокобряка встретите, но он добрый… За один день вряд ли дойдете – я так никогда пешком не ходила, только с дядей Семой на его железной птице над полями летала, но даже через поселок к Цветку больше дня пути, а по полям – это ведь в обход. Переночуете где-то в поле – не приятно, конечно, но выхода другого нет. Зато – я дам вам непромокаемые плащи! Мне и моим братьям они теперь не нужны, а вам будет удобнее!

– Плащи – это хорошо! – сказал Алешка

– А нельзя ли как-то по быстрее? – с дрожью в голосе спросила Аленка. – Мама с ума сойдет, когда мы не придет домой ночевать!

– Не получиться быстрее, – сказала Мери-Эл. – Говорю же – долго идти.

– А может так случиться, что мы вернемся домой в тот день, в который оттуда ушли? – спросил Алешка с надеждой. – Ведь ты говоришь, что время у вас остановилось и постоянно идет один и тот же день?

– Не знаю, – ответила Мери-Эл. – Папа разбирается в таких вещах, но думаю, что и ему, и маме лучше о вас ничего не знать – они очень изменились после исчезновения братьев, не знаю, как примут вас. Вы лучше тут тихо до утра посидите. Воды и еды у нас вдоволь – я вам всего принесу, а когда папа или мама перед сном зайдут меня навестить (кто-то из них всегда заходит!), вы спрячетесь под кроватями.

6.

На следующее утро, с рассветом, Алешка и Аленка отправились в путь. Мери-Эл подробно описала им дорогу – запомнить ее было не трудно. Требовалось выйти из поселка, найти тропу и идти по ней таким образом, чтобы поселок был с правой стороны, а лес – с левой. Главное – никуда не сворачивать, и опасаться людей – мало ли чего им придет в голову.

Идти было легче, чем вчера. Во-первых, дети были сытыми и отдохнувшими; во-вторых, прекрасные плащи с капюшонами (синий на Алешке и желтый на Аленке) защищали их от непрерывного дождя; и в-третьих – они больше не блуждали бесцельно, они знали куда идут и что эта дорога в конце концов приведет их домой!

Прошел час, и дети подошли к дереву с одеждой (по пути основательно подкрепив себя мороженым с кустарника).

– Вот и наша тропа, – сказала Аленка и указала, на узкую ленту тропы, которая струилась между высокой травой и терялась вдали.

– Эх, велосипед бы сейчас! – сказал Алешка. – За пол дня домчали бы! И ночевать под открытым небом и в мокрой траве не пришлось бы!

– Не помог бы велосипед, – возразила Аленка. – Дождь ведь, и на тропинке страшная грязь. Трудно было бы ехать. Мы этот велосипед бросили бы через метр!

– Через метр – это вряд ли, – заявил Алешка. – Метр – это вот столько, – он показал. – Может быть, мы бросили бы велосипед метров через двести. Или через километр – это тысяча метров!

– Умный, да? – поинтересовалась Аленка. – Опять будешь говорить, что я – мелюзга?

– Не буду, – сказал брат ласково. – Я же обещал. И ты у меня – молодец!

Вскоре стало понятно, что Аленка права и велосипед вряд ли ускорил бы дорогу – путь детей лежал не по равнине, а по череде довольно крутых холмов – нашим путешественникам приходилось то идти в гору, то спускаться с горы. Такое не одолеешь на велосипеде! Только пешком!

Взбираться по тропинке на холм детям было не просто, но еще труднее – спускаться! Алешка и Аленка то и дело шлепались в жидкую грязь, так что через некоторое время их плащи стали одинаково коричневыми от грязи. Но дети есть дети – трудность пути не смущала их. Взбираясь на холмы и спускаясь с них, падая и снова поднимаясь, они шли вперед, болтали и рассматривали окружающий их чужой мир.

Тропинка как тропинка, вдали, за полями – лес как лес. Такая же трава, такие же деревья, как и в мире, куда так хотели вернуться Алешка с Аленкой. По видимому, никому из жителей поселка не пришло в голову пожелать каких-то невероятных изменений в этом лесу, поэтому он и остался вполне обыкновенным, хотя, конечно, и очень густым.

А вот когда дети смотрели в сторону поселка, то время от времени замечали вещи необычные. Один раз они увидели огромный, широченный дуб с резными, но ярко красными листьями и такого же цвета стволом – явно чье-то странное желание, настоящие дубы такими не бывают! Жаль, что Мери-Эл не рассказала, кому и зачем такое придумалось!

А то вдалеке показались два человека – один обычного роста, а другой громадный, с огненно рыжими волосами – ну прямо таки львиная грива. Наверное, это и был трехметровый дядя Вальтер. Оба человека ничего не делали, а просто стояли, ссутулив плечи. Говорили они о чем-то или нет – с тропинки не было слышно. Алешка и Аленка очень переживали, что взрослые заметят их – убежать от обладателя таких длинных ног, как дядя Вальтер, они, конечно, не смогли бы. Но взрослые так ни разу и не посмотрели на тропинку.

Прошли маленькие путешественники и огромную поляну с фиалками – фиалки были разнообразнейших цветов и оттенков, и выглядели, даже не смотря на мокрые листья и цветы, просто превосходно. К сожалению, по поляне между восхитительными цветами то там, то здесь пробивался бурьян. Видимо, дядя Стойер после потери детей не уделял любимому занятию нужного количество времени…

Поля, через которые бежала тропинка, были разными – поле с огурцами, поле с очень крупными зелеными помидорами, пшеничное поле. Огурцов дети наелись досыта, а вот помидоры попробовать, конечно, не удалось. Возможно, этим помидорам предстояло остаться незрелыми еще многие и многие дни…

Так прошло несколько часов, и дети подошли к узенькой речушке, через которую был проложен небольшой мостик.

– Все правильно, – сказала Аленка, ступая на мост. – Мери-Эл говорила, что мостик должен быть. Хорошая она девочка, жаль, что мы больше… – и тут она осеклась. – Алешка, смотри, смотри – аист! – закричала она и указала брату в сторону речки.

– Чудачка ты, – сказал Алешка, посмотрев туда, куда указывала сестра. – Это не аист, это цапля. Видишь, стоит на одной ноге, лягушек высматривает!

– Нет, аист! Я аистов на картинке видела!

– Нет, цапля!

– Нет, аист! Аист! Аист!!!

– Да цапля, мелюзга ты безграмотная! Кто из нас дольше в школе учится, ты или я?!

– Все равно – аист, аист! И ты обещал не называть меня мелюзгой!!!

– Да цапля я, цапля! – послышалось со стороны камыша.

Дети умолкли и застыли, как громом пораженные – у Алешки даже рот приоткрылся. Между тем, цапля подошла ближе к мостику и недовольно сказала:

– И так лягушки не ловятся, а тут еще вы шумите!

– Ты… То есть вы – разговариваете?! – изумленно спросила Аленка.

– А то ты сама не знаешь! – сказала цапля возмущенно.

– Не знаем! – сказал Алешка. – Мы никогда не видели говорящих цапель. И вообще мы даже не предполагали, что птицы могут говорить!

– Мы не отсюда, – добавила Аленка, – не из этого мира. Нас сюда река принесла!

Цапля встрепенулась – словно поправила перышки, и стала очень важной.

– То-то я гляжу – что-то странное! Впервые за столько времени вижу детей, да еще и таких чудных – которые не знают, что птицы говорят!

– А вы, извините, всегда говорили, или это было чье-то желание такое? – полюбопытствовал Алешка.

– Как же! Конечно желание! – ответила цапля. – Старого Стойера младший сын Эрик пожелал, чтобы все птицы разговаривали.

– И все разговаривают? – ошарашено спросила Аленка и посмотрела в небо, ожидая увидеть и других говорящих птичек.

– Все, – ответила цапля.

– И вороны? – спросил Алешка.

– И вороны.

– И воробьи? – изумилась Аленка.

– Девочка, а воробей что – не птица?!

Дети переглянулась.

– Как странно! – сказала Аленка. – Странно и интересно! Идешь – и говоришь с воробушком. Или с ласточкой. Или с кроликом…

– Кролики не говорят, – строго поправила девочку цапля.

– Потому, что они не птицы? – догадался Алешка.

– Именно, – ответила цапля важно. – Знаете, а я даже рада, что так получилось – ну что перед Цветком теперь никто желания загадывать не может! А то бы еще кошки заговорили, да собаки, да медведи! Или вдруг кто-то захотел бы лягушек говорящими сделать! Что нам, цаплям, тогда – с голоду умирать?

– Почему с голоду? – удивилась Аленка.

– А ты бы смогла съесть того, с кем можно поговорить? – спросила цапля.

– Вряд ли… – пробормотала девочка.

– То-то! – сказала цапля. – Ну, идите теперь куда шли, а я, глядишь, может, хоть какую завалящую лягушку поймаю!

Следующий час прошел очень интересно – дети забыли и про дождь, и про то, что они не дома, а в неизвестном, и, может быть, опасном мире. Развеселившиеся Алешка и Аленка во все глаза выискивали пролетающих мимо птиц, и звали их, пытаясь поговорить.

Вороны оказались птицами важными, и разговаривать с путниками не желали.

Пестрый удод перекинулся с детьми парой слов, но вскоре заявил, что ненавидит мокнуть, и полетел сушить перья в дупло приглянувшейся ему березы.

Разговорчивыми оказались воробьи. Эти дружелюбные птицы охотно рассказывали детям все, что знали: какого вкуса желуди на красном дубе, можно ли наловить мошек на фиалковой поляне дяди Стойера, где больше всего комаров и как хорошо, что идет дождь – на улицах поселка теперь не встретишь кошку! Так же оказалось, что воробьи знают о том, что Мери-Эл не пропала вместе с другими детьми, но, не смотря на свою болтливость, пытаются хранить эту тайну…

Между тем, небо становилось все темнее, тучи все ниже и гуще, дождь все плотнее и холоднее – это ощущалось даже под непромокаемыми плащами.

Неожиданно, где-то совсем близко блеснула молния, и сразу же послышался грохот грозового раската!

– Алешка, – Аленка схватила брата за руку, – я боюсь грозы!

– Не трусь! – Алешка решил показать сестре, что значит – быть смелым, хотя него самого душа ушла в пятки. – Подумаешь – гремит! Считай, что это такой салют!

– А молния? – не унималась Аленка. – Если в нас ударит молния?! Что будет с мамой? Она так и не дождется нас!

Слова сестры показались Алешке убедительными.

– Хорошо, – сказал он. – Побежали в лес.

– Почему в лес? – не поняла сестра.

– Молния бьет только в высокие предметы, – тоном знатока, заявил Алешка. – Здесь, на тропинке, выше нас ничего нет, значит, оставаться здесь опасно. А в лесу, среди деревьев, мы будем маленькими, и молния в нас не ударит.

Аленка восхитилась находчивостью брата, но потом сказала:

– Но ведь молния может ударить в дерево, под которым мы будем прятаться – нам тогда тоже достанется!

Тут еще раз оглушительно громыхнуло, и молния сверкнула как будто рядом с детьми!

– Бежим! – крикнул Алешка. – Спрячемся под самым маленьким деревом – молния в него не ударит!

Держась за руки, они побежали через поле к лесу. Гром гремел все громче, молнии сверкали, и детям хотелось оказаться под защитой деревьев как можно быстрее.

– Куда вы? – раздалось сверху.

Дети оглянулись на крик – над ними пролетала цапля, с которой они болтали, переходя речку.

– В лес! – крикнул Алешка, не останавливаясь. – Пересидим грозу!

Конец его фразы потонул в новом раскате грома.

– Вам туда нельзя! – стараясь перекричать гром, крикнула цапля. – В лесу мокрицы!

Но дети уже были рядом с первыми лесными деревьями.

– Какие еще мокрицы? – задыхаясь от быстрого бега, спросила Аленка брата.

– Не знаю,– ответил тот, и посмотрел в след улетающей цапле. – Наверное, улитки, или другие какие-то слизняки. Ты боишься улиток?

Аленка махнула рукой.

– Не боюсь, – ответила она. – Они противные, конечно, но гроза страшнее.

Дети углубились в лес на несколько десятков шагов, и уселись под молодым невысоким кленом.

Гром между тем не утихал, молнии сверкали то тут, то там. Дети прижимались друг к другу – невысокое деревцо не казалось такой уж хорошей защитой от грозы. Теперь дождь лил плотной, холодной стеной – даже в водонепроницаемых плащах дети страшно замерзли.

– Алешка, мне холодно! – пожаловалась брату Аленка.

– Мне тоже, – ответил тот. – Надо было взять с дерева одежды по куртке! Или попросить у Мери-Эл.

– Не только по куртке, но и по шапке!

– И по теплым ботинкам!

– И, если можно, одеяло!

Неожиданно гром утих, и дети услышали невдалеке какой-то странный, чавкающий звук.

– Алешка, что это? – вздрогнула Аленка.

– Не знаю, – пробормотал Алешка, которому звук тоже не понравился.

Мальчику вдруг стало очень страшно – в приближающемся звуке было что-то безжалостное и неотвратимое. Такое жуткое! Как бы он, Алешка, хотел не быть сейчас старшим братом, который должен защищать маленькую сестричку! Гораздо лучше было бы оказаться в этом страшном месте с кем-нибудь взрослым – тогда можно было не принимать решений, а просто надеяться, что всех спасет кто-то другой! Кто-то сильный, умный, а не он – маленький, растерявшийся мальчик!

– Смотри! – прошептала с ужасом Аленка и показала куда-то в сторону.

Алешка посмотрел туда, куда указала сестра, и задрожал крупной дрожью – он увидел тех, кто издавали эти звуки.

Этих существ было много, и они не были похожи на улиток.

Скорее, они напоминали огромные капли воды, запертые в прозрачный мешочек-кожу. И они были достаточно большими – в ширину около метра и в высоту размером с крупную собаку. Они не шли, а будто переливались с места на место – сначала из чудовища выделялся прямой вырост, что-то вроде направленной вперед ноги, и затем все содержимое чудища перетекало в этот вырост.

Алешка был уже готов разрыдаться от ужаса, но он вовремя посмотрел на сестру. В глазах Аленки было такое отчаяние, что мальчик тут же пришел в себя – как бы то ни было, а сейчас он и только он старший, и именно он должен сделать все, чтобы они с Аленкой не попали в беду!

– Это не улитки, – прошептал Алешка. – Я видел такое в учебниках старшеклассников. Это амебы. Только в нашем мире они маленькие – живут в грязной воде и их можно увидеть разве что в микроскоп.

– Как ты думаешь, они опасные? – прошептала Аленка.

– Не знаю, – ответил Алешка. – Но думаю, что узнаем скоро!

Между тем ближайшая к ним амеба наползла на плантацию грибов. Раздался уже знакомый детям чавкающий звук, и грибы исчезли – амеба всосала их в себя. Затем чудовище поползло дальше – и уже в сторону дерева, под которым сидели дети.

– Она накрывает собой землю и всасывает в себя все, что сможет съесть! – прошептал Алешка.

– Как ты думаешь, они могут съесть нас?! – спросила Аленка в ужасе.

– Не знаю, – ответил брат. – Но цапля не зря говорила, что нам сюда нельзя. Значит…

Договорить мальчик не смог. Поддавшись страху, он вскочил, схватил сестру за руку, и, не разбирая дороги, помчался вглубь леса. Видимо, у амеб было что-то вроде слуха – все чудовища неспешно поползли в сторону, куда убежали дети, не забывая между делом всасывать в себя все новые и новые порции грибов.

Дети бежали долго – спотыкаясь, падая на мокрые камни, царапаясь о ветви деревьев. Алешке подумалось, что они могут заблудиться в огромном лесу, но сейчас это было не главное – спастись бы от тупых прожорливых тварей!

А чавкающие звуки раздавались то здесь, то там – видимо, мерзких чудовищ в лесу было очень много. Внезапно дети выскочили на маленькую полянку и остолбенели – прямо перед детьми ползало бесчисленное множество амеб! И повернуть обратно было нельзя – доносившиеся издали чавкающие звуки не оставляли сомнения – сзади детей ждет то же, что и впереди!

– Алешка, они нас окружили! – закричала Аленка в панике.

Алешка огляделся, ища, чем же можно защититься от прозрачных чудищ.

Прямо под ногами мальчик увидел крупные, плоские камни.

Алешка схватил один из камней и кинул в ближайшую амебу. Камень прошил чудовище насквозь и упал рядом с другой амебой. Первая амеба не обратила на пролетевший сквозь нее камень никакого внимания, а вторая остановилась на миг, наползла на камень, покатала камень в своем уродливом теле, видимо проверяя, не удастся ли найти на нем что-то съедобное, затем поползла дальше, оставив камень позади.

– Алешка, овраг! – крикнула Аленка и показала направо.

Алешка посмотрел туда – действительно, в нескольких метрах от них виднелась крутая стена оврага.

Дети кинулись туда.

Овраг оказался с крутыми, но все-таки не отвесными стенами – на полной скорости дети начали сбегать по склону. Склон был услан высокой, мокрой от дождя и потому очень скользкой травой. Внезапно Аленка вскрикнула – она поскользнулась и упала. Алешка не смог ее удержать – выпустил руку сестры и тут же упал сам.

Теперь дети катились вниз. Аленка скользила лежа на спине, хватаясь руками за траву и камни, пытаясь изо всех сил удержаться, но, увы – трава обрывалась в ее руках и не на миг не останавливала движения, а камни лишь в кровь разбивали девочке пальцы. Девочка слышала, как рвется в клочья ее любимый желтый плащ…

Положение Алешки было еще хуже – он катился кубарем. Со спины – на живот, опять – на спину, опять – на живот…

«Убьемся! – подумалось мальчику. – Сейчас хряпнемся о какое-нибудь поваленное дерево и все, конец!»

Но в конце пути их ожидало не дерево. На дне оврага протекала узкая, но довольно глубокая речушка, и дети на полной скорости угодили в воду.

Вода смягчила падение. Алешка больно стукнулся о воду животом, но упасть на землю было бы много хуже! Аленка же вошла в воду ногами вперед, ногами же оттолкнулась от твердого, каменистого дна, и как торпеда, вылетела на поверхность рядом с берегом речушки. Это было хорошо – Аленка плавала гораздо хуже брата, к тому же она растерялась, и потому выплыть на берег с середины речушки вряд ли смогла бы…

Девочка быстро выбралась на берег реки и поискала глазами Алешку. Вскоре она увидела его – он плыл, но не к ней, а от нее. От падения мальчик никак не мог сориентироваться в пространстве!

– Алешка, я здесь! – что есть мочи, крикнула девочка.

К счастью, Алешка услышал ее, развернулся, и быстро поплыл к ней. Несколько метров – всю ширину речки – он преодолел быстро. Дома, на ставке Алешка с друзьями проплывали и не такие расстояния.

– Ух, ну и дела! Могли и в лепешку расшибиться, а?! – сказал он сестре, когда выбрался на берег.

Он отряхнулся, совсем как собака, выбравшаяся из воды. Его синий плащ превратился в сплошные лохмотья и Алешка сбросил его наземь.

– Когда попадем домой, научишь меня плавать как ты? – спросила Аленка.

– Домой еще нужно попасть, – сказал Алешка и показал рукой на тот склон оврага, с которого они скатились. Весь склон оврага был усыпан амебами – чудовища преследовали детей, и передвигались довольно быстро.

– Бежим! – Аленка, не обращая внимания на кровь, капающую из разбитых пальцев, схватила брата за руку и поволокла прочь от оврага.

И опять дети бежали в глубь леса, не разбирая дороги – лишь бы быть подальше от чудовищ. Алешка подумал, что было бы хорошо замечать всякие приметные деревья и камни, чтобы по этим приметам выбраться потом назад на тропу, но ничего заметить и запомнить не смог – уж слишком быстро бежали они с Аленкой. А силы уже оставляли детей – они тяжело дышали, и было ясно, что на долгий пробег их не хватит.

Внезапно они выскочили на большую поляну и остолбенели – на поляне были дети.

Много детей – мальчики и девочки, большие и маленькие. Некоторые держали на руках малышей-грудничков.

Все дети стояли, и смотрели на Алешку с Аленкой.

– Пропавшие дети! – пробормотала девочка.

– Бежим к ним, – крикнул Алешка, потому, что сзади уже раздавались такие страшные, такие знакомые чавкающие звуки.

Алешка и Аленка кинулись к детям.

– Не сюда! – крикнул им один из детей. – Вы сюда не сможете!

Он предостерегающе замахал руками, но Алешка и Аленка не слушали его – ведь сзади были чудовища.

Они в миг преодолели расстояние, которое отделяло их от детей.

– Почему не сможем?! – задыхаясь, спросил у мальчика Алешка, когда оказался с ним рядом.

Мальчик выглядел бесконечно удивленным.

– Вы не должны были, – сказал мальчик растерянно. – Но вы смогли!

Все остальные дети смотрели на Алешку и Аленку во все глаза.

– Смогли что?! – не понял Алешка.

Аленке же было не до выяснений – амебы уже показались в той части поляны, откуда прибежали они с Алешкой.

– Нужно бежать!– крикнула Аленка испуганно.

– Не нужно, – сказал один из мальчиков. – Мы не можем, и они тоже не могут. Можете только вы. Интересно, почему вы – можете?!

– Да что можем, что?! – в один голос закричали Алешка и Аленка, не отрывая взгляда от быстро приближающихся амеб.

– Сейчас покажу, – сказал мальчик.