Текст книги "Приключения Арбузика и Бебешки. Сокрушение «несокрушимых»"

Автор книги: Эдуард Скобелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Эдуард Мартинович Скобелев
Приключения Арбузика и Бебешки. Сказочная повесть в трех частях. Часть третья. Сокрушение «несокрушимых»

© Скобелев Э. М., текст, 2007

© Слаук В. П., иллюстрации, 2007

© ООО «Издательский дом «КомпасГид», 2012

Часть третья
Сокрушение «несокрушимых»

Капитанский совет

После отплытия на море установился полный штиль. Если бы не просторы, которые всегда вызывают тревогу, можно было бы подумать, что вокруг небольшое озеро: лишь изредка лениво прокатывалась едва заметная волна, искрясь в лучах знойного солнца.

Арбузик велел убрать паруса и произвести уборку на всех четырёх кораблях, а заодно тщательно описать корабельное имущество.

– Понимаю, что штиль нужно переждать, но меня не оставляют беспокойные мысли, – признался Бебешка. – Последние дни в стране Голубых Туманов мы прожили в неумеренных восторгах и беспечности и потому забыли об осторожности. Моя мать часто повторяла поговорку моего деда: «Чёрт куёт крючья, даже когда мы спим».

– Я и сам так считаю, – со вздохом согласился Арбузик. – Фабрео получил наконец заслуженное возмездие. Но что с Болдуином и зеленохвостыми? Мне кажется, они всё ещё живы. Морское дно для их ракетного корабля вряд ли опаснее космического пространства. Если это так, мы слишком поторопились отпустить Чиха. И явно поторопились отплыть из страны, где завоёванная свобода остаётся лишь провозглашённой, а потому непрочной. Впору возвратиться и сделать недоделанное.

Возвращаться, однако, нисколько не хотелось: близился конец лета, ребята, всё ещё томившиеся в стране Дуляриса, ожидали скорейшего возвращения домой и рассчитывали, конечно, на помощь Арбузика и Бебешки.

Решили провести совет. На совет пригласили Пантелеймона, Саню Картошкина и Витьку Ушастика, назначенных капитанами. Лялька Дудкина и Наташа произвели полную опись имущества на всех четырёх кораблях.

– Согласен, что все эти бумажки необходимы, – сказал Витька Ушастик, просмотрев опись. – Нам придётся вывозить детей, и нужно знать, сколько пассажиров может принять каждый корабль. И всё же сделано упущение, которое меня огорчает.

– Какое же? – насторожившись, спросили девочки.

– Нигде не значится кот Кузя, – рассмеялся Витька Ушастик. – Как бесхозного беру его на свой корабль.

Неожиданное письмо

Капитаны всё ещё совещались, когда в кают-компанию вбежал взволнованный вахтенный.

– Арбузик, – начал он с порога, заикаясь от волнения. – Появился корабль, который преследует нас! Он держит курс к нашему правому борту и не сворачивает!

– Это только кажется! Пройдёт ещё несколько минут, и ты увидишь, что он идёт своим курсом. В открытом море случаются такие шутки: люди шалеют от пустых горизонтов.

– Во-первых, я не могу сказать, откуда появился корабль! Я заметил его только тогда, когда он был уже в трёх милях от нас. Во-вторых, я нисколько не сомневаюсь, что он идёт на сближение. В-третьих, у него очень высокая скорость. Такую скорость обычно не развивают корабли подобного класса.

Арбузик, Бебешка и Саня Картошкин поспешили на палубу.

Да, действительно, какое-то неведомое и странное по виду судно шло на сближение с «Освободителем». Трудно было сказать, грузовое это судно, прогулочная яхта или подводный корабль, поднявшийся на поверхность.

Между тем иноземный корабль подошёл уже настолько близко, что можно было хорошо рассмотреть трёх человек на его борту.

– Внимание! Внимание! – послышался голос, усиленный мощным мегафоном. Говорили по-английски. – Наше почтовое судно следует из Нового Света на Канарские острова! Мы уже месяц возим письмо, адресованное господину Бебешкину с корабля «Освободитель». Оно оплачено по очень высокому тарифу, и потому почта обязана разыскать адресата во что бы то ни стало. Сегодня мы случайно встретили ваш корабль. Наш капитан, которого зовут Джон Сакс, решил сделать подарок своему коллеге-мореходу. Готовы ли вы принять этот подарок?

Разумеется, Арбузик понял всё, что было сказано. Понял английскую речь и Саня Картошкин. Только Бебешка даже не догадывался, что речь идёт о нём, и недоумённо крутил головой.

Арбузик перевёл ему сказанные слова.

– Что ответим?.. Странная встреча.

– Надо принимать, – растерянно сказал Бебешка. – Нам нужно знать, что это за письмо. Оно может содержать важные вести.

– Команда «Освободителя» приветствует команду почтового корабля, следующего курсом на Канарские острова! – ответил Арбузик в переговорное устройство. – Благодарим капитана Джона Сакса за любезность, будем благодарны, если письмо будет передано господину Бебешкину!

– Тогда о'кей, – ответили с иностранного судна.

Вслед за тем на палубу «Освободителя» шлёпнулся увесистый пакет.

– Мастера, – восхитился Арбузик. – Они использовали какое-то техническое приспособление. У нас нет такого приспособления, но мы тоже родились не в хлеву с поросятами.

Он наклонился, чтобы поднять пакет.

– А вдруг это пластиковая бомба? – предположил Саня Картошкин. – Правда, я никогда не видел пластиковую бомбу и не знаю, как она выглядит. Но если это бомба?

– Это верно, осторожность никогда не вредит, если имеют дело с незнакомцами, истинные интересы которых неизвестны, – ответил Арбузик, передавая пакет Бебешке. – Но у каждого действия есть своя логика. Капитан Сакс или тот, кто командует им, мог всадить в наш борт торпеду или взять наш корабль на абордаж.

Бебешка вертел в руках пакет, не зная, как к нему подступиться.

– Господин Картошкин, – подмигнув, попросил Арбузик. – Сходите в кают-компанию. Там в буфете стоит несколько бутылок превосходного медового лимонада, которым снабдил нас в дорогу Али. Принесите, пожалуйста, бутылочку. Я предлагаю угостить капитана Сакса.

– Великолепное предложение! – поддержал Бебешка. – На любезность следует отвечать любезностью.

Арбузик поднял переговорное устройство.

– Не соблаговолит ли уважаемый капитан Сакс принять от благодарного господина Бебешкина бутылку превосходного медового лимонада? – спросил по-английски Арбузик.

– О, капитан Джон Сакс будет в восторге от такого подарка! – был ответ. – То, что сделали мы, – это долг почтовой службы. То, что делаете вы, – это щедрость сердца! Лимонад посреди океана – это удивительно!

Иностранный корабль примерно на скорости пешехода проходил метрах в десяти от борта «Освободителя».

– Тогда пусть капитан Сакс снимет свою фуражку, чтобы принять в неё подарок… Ну, Бебешка!

Взяв бутылку лимонада из рук Сани Картошкина, Бебешка примерился и кинул её в подставленную фуражку.

Надо сказать, Бебешка с первого класса играл в школьной баскетбольной команде и отличался удивительным глазомером.

Конечно, он рисковал. Может быть, недопустимо рисковал. Но он полностью доверился Арбузику и потому нисколько не волновался: бутылка медового лимонада описала высокую траекторию и упала в подставленную капитаном фуражку.

– Браво! – вскричал капитан иностранного корабля. – Клянусь, моё сердце преисполнено восхищения и благодарности! За двадцать лет морской жизни я впервые сталкиваюсь с таким милым подарком и такой ма́стерской точностью броска!

Отдав честь, капитан ушёл с палубы. Иностранный корабль изменил курс и вскоре растаял в морской дымке.

Предчувствия и сомнения

Арбузик предложил продолжить прерванный совет.

– Что-то здесь от лукавого, – озадаченно сказал Саня Картошкин. – Этот неожиданный корабль, это письмо, которое нередко не получишь в срок даже на земле… На сей раз оно настигло нас в открытом море. В этом что-то есть.

– Письмо в открытом море – это не случайно, – поддержала Саню Лялька Дудкина. – Я очень беспокоюсь. Я так волнуюсь, что у меня горят уши.

– Друзья мои, – с улыбкой сказал Арбузик. – Умный человек ничего не должен бояться в своей жизни… За исключением, пожалуй, двух вещей.

– Каких же? – спросила Наташа. – Об этом никогда не говорили наши учителя.

– Наши добрые учителя и не могут сказать обо всём. Они стараются выполнить школьную программу, а времени всегда недостаёт. В свободное время наши учителя, увы, не всегда читают мудрых авторов прошлого и настоящего – они ещё варят обеды, стирают бельё для своих детей и копаются в огородах. А ведь учитель – это ваятель души. Это больше, чем художник или поэт: он работает с живым человеком. И чтобы делать с успехом свою работу, ему нужно достаточно средств, чтобы не тратить слишком много времени на решение разных бытовых проблем. Варить обед или полоть грядку с морковкой – это благородное занятие, но учителю необходимо время и на то, чтобы хорошо подготовиться к урокам.

– Всё так, – согласилась Наташа, – но позволь узнать, какие две опасности угрожают умному человеку?

– Первая и главная опасность – это отступить от высоких моральных принципов. Усомниться в добре, равенстве и справедливости для всех. Ум только тогда получает своё полное развитие, когда подкреплён добром и бескорыстием. В противном случае это механический калькулятор, который неспособен создавать подлинные человеческие ценности. Человек без высокой морали – это больной человек. Злодей всегда болен.

Ребята молчали – думали.

– Даже я теперь готов полностью согласиться с этим, – сказал Бебешка. – Настоящий, сильный ум действительно как-то связан с высокими чувствами. Гнусные люди могут быть большими хитрецами, но мудрыми они не становятся никогда.

– Вторая опасность, – продолжал Арбузик, – это слабость воли. Иначе говоря, готовность подражать худшим. Отсюда лень, курение, бесцельная трата времени и прочие пороки. Взять алкоголь. Даже в самых ничтожных дозах он действует как коварный яд: разрушает наиболее тонкие структуры мозга и губит душу. Подлинно великие люди, благодаря которым существуют народы (хотя великие люди сами существуют благодаря народам), всегда высоко ценили здоровье как залог высокой трудоспособности, и потому избегали алкоголя. Граждане Древней Спарты давали алкоголь рабам, чтобы потешиться над пьяными и чтобы каждый из свободных граждан понял, что пьяный не может быть свободным, а свободный не имеет права терять свою первую свободу – незамутнённость рассудка, прозрачность, ясность душевных чувств… Кто хочет прославить себя и свой народ, должен идти к мудрости, непрерывно совершенствуя свою душу и не допуская слабостей… Я предложил капитану Саксу медовый лимонад, чтобы он понял, что имеет дело с благородными людьми. Предчувствую, это не последняя встреча, и хотел бы, чтобы этот человек – пусть даже он будет нашим ярым врагом – не думал о нас хуже, чем мы есть на самом деле… Всегда, когда есть возможность, стоит проявлять щедрость и великодушие по отношению к людям, с которыми имеешь или собираешься иметь дело: любой добрый посев способен дать добрые всходы в добром сердце…

– Но только лишь в добром сердце, – возразил Бебешка.

Он вскрыл ножом конверт и долго читал и перечитывал письмо, морща лоб и шевеля губами.

– Письмо от моей матери, – наконец объявил он.

– Прочти, – попросил Арбузик, – и если можешь доверить нам содержание письма, прочти его вслух.

– У меня, друзья, нет от вас никаких тайн!.. Читаю с первой до последней строки!..

Письмо от тёти Музы

Дорогой сынок!

Пишу я лично, твоя незабвенная мамочка, мамуленька, мамуленция.

У нас тут всеобщий трам-тарарам. Такие необыкновенные события – гусиным пером не описать! Иные утверждают, что история окончилась. Другие божатся, что только началась. Но если началась, то это действительно что-то неслыханное.

Ты знаешь, я всегда вела дневники, потому что наши крошечные судьбы в конце концов отражают судьбы страны, а может, и всего человечества. Признаюсь, я всегда писала дневники для тебя, но сейчас пишу письма, потому что уже не считаю тебя маленьким: если человек, сколько бы лет ему ни было, задумывается о смысле жизни и начинает осуществлять самостоятельные, разумные планы, он уже вполне взрослый.

Я написала тебе три письма. Первое письмо я отправила в город Херсон, второе – в Стамбул, через Кукушкину, бывшую буфетчицу кинотеатра «Носорог», которая вышла замуж за турка и уехала в Турцию. Этот турок достопримечателен тем, что он накручивает на голову, как на бобину, по 25 метров шёлка и вывозит шёлк за границу под видом своего тюрбана. Правда, теперь этот человек сидит в тюрьме за мошенничество, и всё его имущество конфисковано. К сожалению, мадам Кукушкина узнала об этом слишком поздно. Теперь она проливает горькие слёзы и мечтает вернуться на Родину, но у неё нет ни копейки денег, она зарабатывает себе на хлеб, продавая наряды, которые привезла из нашей глуши.

В Херсоне письмо спросишь на главпочтамте, в Стамбуле – в конторе директора морского порта.

Третье письмо я отправила на Канарские острова, заплатив за него золотую монету, которую когда-то купила у Эвелины, дочери дяди Гоши, – дядя Гоша теперь наш городской голова. Правда, пока он не избран, а назначен, но я уверена, он выиграет и выборы, потому что грозит побить палкой каждого, кто не отдаст за него свой голос. По его словам, это верх демократии – подчиняться палке, как жезлу уличного регулировщика.

После твоего отъезда, в ночь с субботы на воскресенье, в нашем городе и, разумеется, в прилегающих окрестностях наступило настоящее оледенение. Уже появились два белых медведя и какой-то полуголый человек в одном тапке. Обыватели утверждают, что вся эта компания – переодетые грабители, приехавшие к нам на «гастроли» из южных государств и провинций. Говорят также, что белые медведи – это разведчики. А основная масса грабителей явится в костюмах пингвинов, эскимосов и продавцов шоколадных батончиков.

Холодно, холодно, холодно, и завтра завеет не снегом пушистым, а злыми пулями. Уже есть жертвы холодов. Дворник Печёнкин погиб в уличной перестрелке при невыясненных, разумеется, обстоятельствах. Начальник милиции посажен в тюрьму за пристрастное некогда и глубоко ошибочное ведение следствия по делу дяди Гоши, который никакой не спекулянт и не грабитель, а благодетель всех голодных. Его называют теперь повсюду «крестным отцом демократии города».

Попал в опалу и поэт Филофей Огромный. Его больше нигде не подкармливают, работы не дают, и он ходит в дырявом пальто и просит милостыню.

Пущен слух, что в его любимой бочке, в которой он некогда жил, подражая древнегреческому философу, при обыске были найдены два окорока, пуд муки первого сорта, торт и ящик бананов, но всё это, конечно, сплошные выдумки.

Филофея несколько раз допрашивали, и дядя Гоша предложил ему добровольно переселиться на льды Арктики.

Стихов Филофей больше не сочиняет, потому что на голодный желудок они не сочиняются. Филофей перешёл на краткую прозу, которую, как говорят, запечатлевает на заборах. Но и это, по-моему, злой поклёп.

Недавно в очереди перед хлебным магазином Филофей Огромный декламировал свои стихи. Я запомнила целых три строфы, которые и воспроизвожу:

 
Жаль, что приходит наш час умирать:
худшие мучают лучших.
Всяческих гадов огромная рать
понавалилась всей кучей.
 
 
Я затворяюсь в прошедшем, скорбя,
гений, который не признан.
Но утверждаю, планету любя:
буду когда-нибудь издан!
 
 
Толстый мой том с золотым ободком
всяк почитает на ужин.
Как хорошо, что рабочим гудком
был я к искусству разбужен!
 

Ты будешь удивлён, если я скажу, что никто уже не придаёт преувеличениям пылкого Филофея никакого значения.

Все потеряли интерес к поэзии и признали оледенение свершившимся фактом, при котором значение имеет только место у костра или на печи. Все только и мечтают о тёплом местечке, но некоторые при этом рассчитывают получить ещё и иностранные деньги, потому что наши уже сожжены вместо дров.

Оледенение не признал только один чудак – бывший Главный пожарник. Кто мог подозревать, что в его душе существуют возвышенности, с которых он не желает спускаться ни при каких обстоятельствах?

Об экспедиции «Освободителя» городское радио вспоминало до оледенения каждый день. Теперь об этом уже не говорят: нащупали иные темы. Или вообще ничего не нащупали. Но очень поучительно рассказывают про жизненный путь дяди Гоши. Оказывается, он был в детстве профессиональным революционером, и двоюродная его тётя до сих пор живёт в Швейцарии.

Привет от меня и дяди Вани Арбузику. Жду вас обоих в зимних шапках и валенках. Купили вам новые шахматы. Вернее, выменяли их на базаре на мои старые боты.

Подробности обо всём на месте. Твоя мама.

Гадания на кофейной гуще

– Ничего не понимаю. Сумбурное письмо, из которого толком ничего не заключить, – пожал плечами Бебешка, окончив чтение. – При чём здесь белые медведи? При чём турок, который накручивает тюрбан из контрабандного шёлка? При чём Филофей Огромный или Главный пожарник?

– Мне кажется, что тётя Муза писала письмо под диктовку, – подала голос Наташа. – Что-то произошло, но она боится сказать прямо. Очереди за хлебом, которых уже сто лет у нас не было, что это означает?.. А потом – гибель Печёнкина в перестрелке. С кем была перестрелка?

– А ты уверен, Бебешка, что всё это написала твоя мать? – спросил Саня Картошкин.

– Уверен. Это её почерк. И, в общем, её стиль. Она хоть и взрослая, но не умеет сосредоточиться на самой важной задаче. Быстро приходит в восхищение, но ещё быстрее теряет терпение. И я был растрёпой и растяпой, пока дружба с Арбузиком не выправила мой характер. Спасибо Арбузику.

– Я тут ни при чём, – сказал хмурый Арбузик. – Люди, к сожалению, меняются не столько под влиянием мудрых слов, сколько под воздействием суровых жизненных обстоятельств и личного опыта… Мне пока трудно истолковать это непростое письмо. Оно, конечно, полно намёков. Ясно, что-то случилось и ожидается ещё бо́льшая беда. – Он тщательно разгладил исписанные листки. – Писала тётя Муза. Но писала в страшном волнении, боясь откровенно высказать всю правду. Оледенение – что это такое? Кто убил Печёнкина? Почему дядя Гоша вдруг вышел из тюрьмы и стал командовать в нашем городе? Кто мог дать ему должность, которую обычно занимали граждане, пользующиеся полным доверием других граждан? С какой стати появились Херсон, Стамбул и Канарские острова?

– А может, какой-либо негодяй, подобный Фабрео, затеял войну с помощью средств, меняющих климат? – предположила Лялька Дудкина, но тотчас прикрыла рот ладонью, глядя на всех круглыми, виноватыми глазами.

– Смелее, смелее, Лялька! – подбодрил Арбузик. – Ты всегда отличалась догадливостью и хорошим воображением! Чтобы найти верный ответ, нужно продумать все варианты. Даже гадания на кофейной гуще иногда наводят на верную мысль… Смотрите-ка, – вдруг просиял Арбузик. – Вот на что мы пока не обратили внимания: на полях письма нарисованы всякие фигурки и три группы буковок в рамочках. Я полагаю, они совсем не случайны.

Арбузик взял чистый лист бумаги и выписал буковки в прямоугольниках. Подвигал прямоугольнички так и эдак. Вот что у него получилось:

– Посчитайте, здесь ровно 25 клеточек с буквами, ровно столько, сколько шёлка накручивает на свою голову странный муж Кукушкиной. Здесь зашифровано какое-то важное сообщение. Прошу, пусть каждый из вас немедленно перепишет эти буковки, или буквицы, как говорили в старину, и подумает о том, в каком порядке они могут быть прочитаны. Встретимся тотчас, едва кому-либо удастся прочесть текст послания.

Арбузик объявил перерыв и закрыл совет.

Текст прочитан, решение принято, но сомнения остались

Совет капитанов возобновился минут через сорок: Саня Картошкин объявил, что он прочитал зашифрованный текст, и текст требует немедленных действий.

– Главный ключ к прочтению шифровки действительно содержится в письме тёти Музы, – сказал Саня. – Двадцать пять букв образуют квадрат… Я подумал: как должны читаться буквы, если разгадку предлагают людям, которых ни о чём не предупреждали заранее? Я пробовал читать через букву, через две, через три, с начала и с конца, но вдруг подумал, что буквы можно прочитать и ходом шахматного коня. В письме ведь сказано о шахматах. И дядя Ваня, как известно, заядлый шахматист. Я стал проверять догадку и вскоре обнаружил, что она ведёт к нужному результату[1]1
  Дорогой читатель, надеюсь, ты самостоятельно прочтёшь зашифрованный текст: «Беда, все в плену. Приезжай. Ждём».
  Ходом шахматного коня можно пробежать все 25 клеток. Попробуй всё сделать сам. Тот же, кто лишён смекалки и упорства, найдёт порядок ходов на последней странице книги. – Примеч. автора.


[Закрыть].

– Всё это так, – сказал Арбузик, когда Саня Картошкин закончил свои объяснения. – И я от души поздравляю нашего догадливого друга. Текст удалось прочитать и мне. Но именно лёгкость, с которой прочитывается текст, наводит меня на подозрения.

– А если кто-то хочет, чтобы мы срочно вернулись домой – предположил Бебешка. – Анализируя текст, я пришёл к выводу, что всякая белиберда в нём призвана не прояснить, но запутать дело.

– С другой стороны, – сказал Арбузик, – если мы не придём на помощь близким, мы никогда не простим себе оплошности. Как быть?

– А что, если разделиться? – спросил Саня Картошкин. – Три корабля пойдут на выручку ребят в стране, освободившейся от власти Дуляриса, а «Освободитель» направится в Херсон. Связь будет постоянно поддерживаться по радио. Теперь у нас две мощных радиостанции…

Это предложение и было принято как наиболее разумное.

Едва штилевая погода сменилась ветром, «Освободитель» отсалютовал эскадре во главе с Саней Картошкиным и взял нужный курс.

Настроение у Арбузика было прескверное. И у Бебешки не лучше. Оба понимали, что решение продиктовано сложившимся положением, но оставались сомнения и неясности…