Текст книги "Жрецы и фараоны. Сны"

Автор книги: Эдуард Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Валяй.

– Я насчет Татьяны… Это, конечно, не мое дело, но, похоже, ты ей определенно нравишься, и это может быть для тебя проблемой.

– С чего ты взял, что я ей нравлюсь? И почему у меня должны быть с этим проблемы?

– Я уже успел повидать на своем веку, и поверь, могу отличить взгляд влюбленной девушки от просто взгляда. А проблемы у тебя будут с Иезуитом, если вздумаешь за ней ухаживать. Это очень властный, сумасбродный, коварный и циничный человек. Он не остановится ни перед чем. Для него не существует жалости или сострадания. Для таких, как он, цель всегда оправдывает средства. А его целью сегодня является женитьба Татьяны и Кирилла.

– Для чего?

– Родитель Кирилла – член семьи Самого, а, соответственно, это входной билет на самый верх власти. Кстати, Татьяна для него никогда не была чем-то близким. Похоже, у него напрочь отсутствуют какие-либо чувства к дочери, как, впрочем, и к кому бы то ни было. Но она во всей этой толпе как луч света в темном царстве: сумела сохранить человеческий облик, не превратилась в мажорного отпрыска, не пытается выделиться и особо ни с кем не общается, кроме Кирилла. Кирилл – неплохой парень, и, похоже, влюблен в Татьяну, но она не отвечает ему взаимностью – они просто дружат. Однако Иезуит всегда добивался своего, а посему берегись: если станешь на пути этого вампира – тебе не позавидуешь. Я серьезно говорю: остерегайся его. Я в своей криминальной жизни всего пару человек встречал с такими повадками, и то они по сравнению с ним – дети.

– Ты уверен?

– Более чем. Давно у него работаю, и не раз был свидетелем, как он расправляется со своими врагами. Причем врагов он сам себе выбирает. Кого обманом, кого клеветой, а кого просто в могилу.

– Прямо-таки и в могилу?

– Поверь. Конечно, я не видел, чтобы он отдавал приказ или сам стрелял, но только после скандалов с ним с оппонентами начинали происходить какие-то проблемы: кого-то поймали на взятке, а кто-то просто разбился на машине. И это не шутки, поверь моему опыту.

– Знаешь, я его видел всего один раз, и он мне тоже не понравился.

– Он наблюдал сегодня за тем, как вы с Татьяной ругались.

– Мы не ругались.

– Да какая разница… Если я скажу, что он наблюдал за тем, как вы мило беседовали, – это как-то исправит ситуацию?

Оба замолчали.

– И что мне делать? – поинтересовался Андрей.

– Не знаю. Я тебя предупредил, а ты выводы сам делай – уже большой мальчик.

– Ладно, в любом случае спасибо.

В этот момент автомобиль плавно остановился возле конечной станции метро. Парни попрощались, пожав друг другу руки.

Празднование в доме Иезуита удалось на славу: и тебе клоуны, и музыканты, и цыгане, и фейерверки… Вот только Татьяне этот день подарил большие ожидания и огромное разочарование. Какое-то время она провела с Кириллом, а после просто сидела в саду на качелях и болтала ногами.

Рабочее утро Иезуита началось как обычно: помощница озвучила запланированные встречи на день, сообщила об ожидающих и хлопотавших о встрече, получила указание забронировать на вечер столик в каком-то богемном ресторане (намечалась очередная встреча с очередной особой противоположного пола), после прошло совещание с подчиненными, на котором Иезуит снизошел до выслушивания их предложений и оправданий, затем кофе-брейк с молодой сотрудницей…

И вот, когда секретарь напомнила о приближающемся времени обеда с министром финансов, в кабинет вошел личный помощник Иезуита. Здесь следует немного остановиться. Это была самая загадочная личность его окружения. Тихий, с холодным пронзительным взглядом, похожий на хищную кошку человек неопределенного возраста с лицом, не выдающим эмоций. Сотрудники недолюбливали его и побаивались, распускали о нем самые невероятные слухи и старались избегать встреч с глазу на глаз. Никто точно не знал, чем эта личность занимается, но зато все знали верную примету: если Михаил Соломонович кем-то интересовался, то у этого кого-то тут же возникали проблемы, как со здоровьем, так и с работой, и, собственно, с жизнью. Говорят, что он служил военным инструктором где-то в Африке. Однажды молодой программист, чья девушка также работала под началом Иезуита, случайно застал свою полураздетую возлюбленную в объятиях начальника… Ну и, будучи вспыльчивым и еще не совсем мудрым, наговорил обоим много нелестных слов, с использованием, безусловно, ненормативной лексики. Иезуит сделал вид, что ничего не произошло. Юноша, конечно же, уволился, а через неделю его нашли без сознания с переломанными ногами и руками, так что бедняге пришлось около года пребывать в различных лечебных заведениях (то кости неправильно срастались, то просто не хотели срастаться).

Соломонович подошел к столу и достал из внутреннего кармана вчетверо сложенные листы бумаги:

– Объективка на интересовавшего вас молодого человека.

– Ты можешь не тянуть, а просто и доступно объяснить, кто это такой и что он делал у меня в доме? – начинал раздражаться Иезуит.

– Зовут этого молодого человека Андрей, он сын чиновника посольства сопредельного государства, на прием в которое вы были приглашены вместе с дочерью, где молодые люди и познакомились. Парень приехал в столицу к отцу не так давно, перевелся в столичный вуз. Занимается боксом, не любит шумные компании и ведет достаточно замкнутый образ жизни: не тусит, не употребляет спиртное ни в каком виде… В общем, ничего примечательного. Воспитывался без матери и долгое время после рождения не разговаривал. Врачи даже успели поставить диагноз – аутизм, но он в конце концов заговорил, хотя по-прежнему предпочитает одиночество шумным компаниям. Есть еще информация, что он сочиняет стихи и пишет музыку. Больше на него нет ничего. А вот его отец – достаточно интересная фигура, – сказал Соломонович и сделал многозначительную паузу.

– Не томи.

– Я не смог нарыть на него никакой информации. После развала империи часть архивов спецслужб (особенно внешней разведки) бесследно исчезли, и сдается мне, что эта личность пребывала в тех списках не на самом последнем месте.

– Чего это тебе сдается? Перестань говорить загадками и объясни понятным языком.

– Был в ПГУ такой засекреченный отдел… Точного названия не припомню. Знаю только, что подготовка одного специалиста этого отдела стоила государству огромных денег, а поэтому и конкурс туда был покруче, чем в самый престижный вуз столицы. В общем, я тоже туда не прошел ни по здоровью, хотя был чемпионом страны в своем весе по борьбе, ни по знаниям, хотя был победителем школьных олимпиад.

– И кого там готовили?

– Понятия не имею. Все было очень засекречено. С каждым курсантом занимались индивидуально, и кто входил в эти группы, никто не знал. Вернее, эти курсанты могли учиться вместе со всеми, но о том, что они имели отношение к упомянутому засекреченному отделу, вряд ли кто-то догадывался.

– Прямо какой-то детективный роман у тебя получается… А с чего ты взял, что папаша этого отпрыска такой важный гусь? И почему наша разведка о нем не докладывает?

– Я же говорю, сейчас так не готовят. И если этот человек оказался в нашей стране, то, значит, что-то обязательно должно произойти. Что же касается моей уверенности в личности папаши, то сдается мне, встречались мы с ним однажды. А насколько вы успели убедиться, память на лица у меня очень хорошая. Так вот, я тогда работал в резидентуре в посольстве Пакистана. Мы получили информацию о финансировании моджахедов спецслужбами Штатов через некую пакистанскую бизнес-структуру. По планам наших стратегов, необходимо было замкнуть денежные потоки на иную, подконтрольную империи, фирмочку. Полгода безуспешных поисков собственников компании не увенчались успехом. Мы собрали кучу материала о возможных фигурантах, но все зря. Вот тогда нам дали команду систематизировать собранный материал и передать его какой-то группе аналитиков из столицы, которая прибудет через неделю и которая займется решением данной проблемы. Каково же было наше удивление, когда мы увидели эту группу. Приехало два человека: какой-то капитан-связист и лицо афганской национальности. Вернее, нам казалось, что лицо это было афганской национальности… С нами общался капитан: он взял собранный материал, задал уточняющие вопросы и уединился с «афганцем», по прошествии нескольких часов нас вновь собрали в штабной палатке, капитан еще что-то уточнил и вновь несколько часов общения с «афганцем». Под утро «афганец» уехал из расположения части на верблюде и больше мы его не видели…

– Что-то я вообще перестаю тебя понимать… Каким боком к твоему рассказу имеет отношение отец этого отпрыска?

– Вечером, когда садилось солнце, мне удалось мельком увидеть его лицо. Чалма, борода и солнцезащитные очки делали всех моджахедов похожими друг на друга, но в какой-то момент этот человек снял очки. Одним словом, я запомнил его взгляд: спокойный и холодный.

– Так к чему ты мне всю эту Санта-Барбару рассказывал? В чем гениальность этого человека?

– Где-то через месяц на нашу пакистанскую компанию вышли штатовские торговцы оружием с предложением о сотрудничестве. Для нас было загадкой, как так получилось, что мы почти год строили козни вокруг реализации планов наших стратегов, а тут сами янки вышли на нашу структуру?

– И где во всей этой ахинее изюм?

– Позже мы узнали, что предыдущей компанией управляли восемь человек. У каждого из них были свои счета, свои документы и свои каналы поставки. Плюс ко всему, у каждого из восьмерых было по нескольку человек личной охраны, не считая водителей. Так вот, через месяц после того, как загадочный «афганец» покинул расположение части, янки потеряли связь со всеми восемью представителями и с их охранниками. За три недели поисков не удалось найти никого и ничего. Скорее всего, все они отправились к Аллаху. Только вот как этот один тощий «афганец» сумел справиться с целой группой вооруженных и обученных людей? Тем более, что расположение части он покидал абсолютно невооруженным. Я уже не говорю о том, как он сумел их вычислить, ведь над этим работала целая группа аналитиков и оперативников. Вот теперь и представьте, что это за машина.

– Хо-ро-шо, – по слогам произнес Иезуит. – Сейчас же поедешь в такое-то управление и все им доложишь. Я позвоню и предупрежу генерала. Ты уверен в правильности своих выводов?

– Я вообще ни в чем не уверен.

– Ладно, езжай и рассказывай, а шпионы пущай сами выводы делают. Ты, главное, организуй наблюдение за дочерью и этим молодым человеком… Даже лучше просто за дочерью, а то еще наткнетесь на их наружку…

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Вот она, правда о рыцарях плаща и кинжала, вернее, часть правды. Хоть однажды столкнувшись с разведкой, вы поймете, что основной критерий работы этого государства в государстве – секреты и способы их хранения. Каждая разведка обеспечивает сохранность своих секретов исторически сложившимся способом. КГБ делал это, разрабатывая и устанавливая сложную многоступенчатую систему допусков, при этом зачастую секретной становилась даже информация, такой не являющаяся на самом деле. Но союз был империей, и посему никто не считал деньги: надо засекретить что-нибудь – значит, надо, и не важно, сколько это стоит. Моссад хранит свои секреты, делая их всеобщим достоянием: в прессу попадает огромное количество противоречивой информации, среди которой есть секретная. Основная задача аналитиков противоположной стороны отыскать правильный вариант, вот только это зачастую становится неразрешимой задачей (это как спортлото: 5 из 36 или 6 из 49… Во втором варианте больше призовой фонд, но и вероятность угадывания шести номеров намного ниже вероятности угадывания пяти номеров). Вот в чем все разведки мира похожи, так это в решении проблем с «предателями». Здесь все просто: подозреваемый в разглашении либо уничтожался самым жестоким образом, либо над ним устраивался показательный процесс, и, уже сидя в местах не столь отдаленных, он «накладывал на себя руки», ну или «при попытке бегства…» Отсюда и образ жизни этих самых рыцарей плаща и кинжала. Вы никогда не увидите в реальной жизни эдаких Штирлицов или Зорге в кожаных плащах и с поднятыми воротниками, да еще стреляющими наугад в десятку. Хотя тут я погорячился: стрелять они все-таки умеют…

Но прошло время, империя была развалена и уничтожена, и четко работавшая система комитета дала сбой: цели размыты, ценности заменены, а все идеи сведены в одну – будь успешным, т. е. будь богатым, а будешь богатым – будешь счастливым и т. д. Молодежь, не нюхавшая пороху и, соответственно, не имевшая сильного идеологического стержня, с легкостью приняла новые правила игры, бесхребетные стариканы тоже восприняли их на ура, и только небольшая часть правильно обученных и воспитанных в лучших советских традициях специалистов не могла смириться с таким положением вещей, но при этом ввиду своей инертности и неспособности на самостоятельные действия стала бездумно исполнять приказы приспособленцев и проходимцев, добравшихся к власти, и с маниакальным нетерпением ожидать наступления желанной пенсии. Теперь спецслужбами стали руководить либо «профессиональные» революционеры, либо гомосексуалисты-любители, чье лобби в парламентах постсоветских республик стало набирать силу: то им гей-парад подавай, то узаконь однополые браки. Отныне назначения на должности стали проходить не на основании принципа профессиональной пригодности, а на основании партийной принадлежности: не важно, какой ты специалист, а важно интересы какой политической силы поддерживаешь. Ну или, на худой конец, с кем спишь. Такая вот петрушка вышла с этими, так сказать, органами внутренней и государственной безопасности. Я уже молчу о налоговой милиции – вымогатели в погонах. Ну, да об этом в другой раз.»

Спустя пару часов Соломонович доложил генералу из контрразведки о своих подозрениях, и уже через полчаса добрый десяток сотрудников «уважаемого» ведомства активно занимался сбором информации об отце Андрея.

Сон четвертый

Прошло дней десять, прежде чем наши влюбленные герои встретились вновь. На этот раз, впрочем, как и в предыдущий, инициативу на себя взяла Татьяна. Попросив телефон Андрея у Дмитрия, она не задумываясь набрала полученный номер:

– Привет тебе, неадекватный знакомец.

– И тебя туда же.

– Ну?

– И?

– Ну, скажи что-нибудь.

– Что-нибудь.

– А ты, как я погляжу, не особо-то и разговорчивый… Не молчи. Говори же…

– Ты позвонила, ты и говори.

– Хорошо. Вернее, плохо. Я сейчас поступаю, как плохая девочка… Во-первых, звоню первой…

– А во-вторых, не знаешь о чем говорить дальше.

– Ну, где-то так. И еще чувствую, что поступаю, как последняя дура.

– Попробуй поступать, как первая умница.

– Для этого я должна сидеть и ждать твоего звонка, но, как я поняла, ждать мне придется очень долго…

– Я скажу больше: у тебя есть шанс вообще не дождаться. Ты не давала мне свой мобильный.

Оба рассмеялись.

– Я так понимаю, что сударыня имеют свободное время и не имеют, куда его потратить.

– Угу… – ответила Татьяна.

– Тогда через час в центре возле фонтана.

– Возле которого?

– А что – у вас в столице он не один?

– Я знаю несколько десятков, – улыбнулась Татьяна.

– Упс… Тогда возле того, который недалеко от спортклуба.

– Хорошо. А куда поедем?

– Зачем обязательно куда-то ехать? Просто пойдем, погуляем.

– Я не люблю гулять втроем.

– Я думал, мы будем вдвоем.

– Ну, в общем-то вдвоем, и охранник.

– Ты сама дорогу не найдешь?

– Да я-то найду, но Иезуит запрещает. Он большая шишка, а я дочь большой шишки и посему должна жить по установленным им правилам. Правила таковы: где бы и с кем я ни гуляла, рядом всегда охранник, или два охранника. А вот если я в ресторане, то охранник может ждать меня в машине и не дышать в спину. Хотя из этого правила тоже есть исключения: если охранник из автомобиля не может видеть оба выхода из ресторана, то он находится внутри. Так что я заложница своего высокопоставленного папаши.

Андрей засмеялся в трубку.

– Ты чего смеешься? – обиделась Татьяна.

– Я представил, что тебе в туалет приспичило, а там два выхода… – Оба рассмеялись.

– Ты вот что, – прервал смех Андрей, – бери с собой Диму, а там разберемся.

– А ты откуда его знаешь?

– Ну вот те раз… Ты же сама его со мной знакомила. Он меня привозил к вам в замок.

– Это не замок, а дача.

– Ну я и говорю: во дворец. По-моему, дача – это 50 или 100 квадратных метров, а не 2–3 тысячи.

– Да, вспомнила.

– Можно подумать, у вас тысячи охранников и ты их не запоминаешь…

– Тысячи, прямо скажем, у нас нет, но с полсотни точно имеется. Хотя, если честно, Димка один из тех, на кого можно положиться, по крайней мере, мне так кажется.

– Ну, вот и ладушки. Через час возле фонтана, который возле клуба.

– Заметано.

Полчаса Татьяна потратила на выбор соответствующего наряда…

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Интересные эти существа – женщины. Они способны убивать кучу времени для того, чтобы понравиться особям противоположного пола, делая вещи, на которые эти самые особи, в лучшем случае, даже не обратят внимание. Мужчина, проведя вместе с женщиной целые сутки, потом вряд ли вспомнит, в какой кофточке она была, но зато будет в состоянии описать основные тактико-технические данные этой особы (рост, вес, кривизну ног, размер бюста, талии и т. д.). И не сочтите меня циником, дорогой читатель, я ведь просто констатирую факты.»

Через час Андрей бродил возле фонтана, наблюдая за подростками, выеживающимися друг перед другом в мастерстве управления скейтбордами и велосипедами. Это действо было сродни программам канала «Энимал пленет», демонстрирующим брачные игрища различных животных. Еще через полчаса появились Татьяна и Дмитрий. Возле фонтана была пешеходная зона, посему подъехать на авто не представлялось возможным. Ребята поздоровались как старые закадычные друзья, обменявшись ничего не значащими фразами.

– Быстро вы подружились, – съерничала Татьяна.

– Рыбак рыбака видит издалека, – парировал Дмитрий.

– А вы уже вместе успели и на рыбалке побывать? – удивилась Татьяна.

Ребята засмеялись.

– Я что-то перестаю вас понимать, судари. Мне уже надо обидеться или поддержать этот дурацкий смех.

– Нет, мы не рыбачили вместе – это такая поговорка, – пояснил Дмитрий. – Когда я отвозил Андрея, мы нашли много общего в интересах, ну, спорт и все такое.

– Да? – сделала нарочно удивленный вид Татьяна. – А Андрей не говорил тебе, что большие громче падают?

Парни вновь рассмеялись.

– Мой тренер тоже так всегда говаривал, – сказал Дмитрий.

– У вас что – и тренер один был?

– Да нет, видимо, все тренеры где-то немного похожи друг на друга, – ответил он и добавил. – Какие планы на вечер?

– Да вот хотели прогуляться… наедине… – хитро взглянул в сторону Дмитрия Андрей.

– И гуляйте себе на здоровье. Просто я буду неподалеку, – сказал Дмитрий.

– Но мы уже совершеннолетние, – возразил Андрей.

– Вы, молодой человек, не входите в круг моих профессиональных интересов, а вот эта молодая особа, увы, должна соблюдать установленные ее отцом правила: гуляем под присмотром, обедаем, ужинаем тоже, но издалека.

– Что я тебе говорила?

– И что, никак нельзя нарушить установленные правила? – поинтересовался Андрей.

– Можно, но не со мной. Иезуит хорошо платит, а у меня скоро пополнение в семье, вот и не хотелось бы потерять работу. Ничего личного.

– Дак мы никому не расскажем.

– Если сударыня не будет против, и не сочтет это плохим тоном, я позволю себе забрать ее кавалера на пару слов, – высокопарно произнес Дмитрий.

– Ох! – вздохнула Татьяна. – Забирайте уже, – и жеманно махнула рукой в сторону Андрея.

Дмитрий сделал кивок Татьяне, взял под руку Андрея и очень по-светски медленно отвел в сторону, где их не могли слышать.

– Слушай, без обид, не могу.

– Почему?

– Мало ли что.

– Неужели ты думаешь, что я не смогу ее защитить или убегу в самый неподходящий момент?

– Отнюдь. Я почему-то уверен в обратном, но это проходит только с уличным хулиганьем.

– А мы и не собираемся впутываться в какие-то криминальные разборки.

– Не сомневаюсь, но криминальные разборки могут впутаться в вас.

– А ты можешь говорить не загадками?

– Могу, но мне нельзя, – многозначительно произнес Дмитрий. – Ладно, черт с тобой – слушай. Где-то чуть больше полугода назад команда Иезуита попыталась отмести на территории вашей страны один из бизнесов местного олигарха Сени Поломойского – Дебиловского. Общая разработка показала, что трудностей данная операция не составит. Откомандировали Сакса Петушкова, проверенного кадра… Все прошло хорошо, правильные судьи приняли правильные решения, милиция отработала захват по постановлению суда, руководство заменили и свою охрану тут же выставили – классический рейдерский захват. Но оказалось, что за Сеней стоит не кто-нибудь, а большие дяди из-за границы, и, соответственно, они защищают свои инвестиции. Команду Сакса расстреляли на одной из людных улиц вашей столицы нагло и средь бела дня. Сакс, будучи неглупым малым, подался в бега – вернулся в столицу Империи, но ему большие дяди приказали возвращаться: мол, с властями все решено, и что его, Сакса, никто не тронет. Приказ есть приказ: подмотался да вернулся. Уже в аэропорту вашей столицы ему устроили «торжественный прием» с наручниками, понятыми, репортерами… А потом застрелили прямо при выходе из здания суда. Одним словом, казнили бедолагу, нагло и публично. Скорее всего, это показательный процесс для всех, кто посмеет косо посмотреть в сторону Сени Поломойского.

– А при чем здесь наша прогулка с Татьяной?

– Янки добрались в столицу, прижмурили пару человек и сели на хвост Иезуиту. Разведчики вычислили стервятников, но ничего с ними сделать не смогли. Прихватили, обыскали: ни тебе стволов, ни взрывчатки, ни даже ножей, плюс граждане другого государства… Отпустили ни с чем, и тогда Иезуит придумал, как их вывести на чистую воду – подставил дочь. Зная, что янки наблюдают за ним, он оказывал дочери всяческие знаки внимания, то есть показывал, как он ее любит, а они, понимая, что до него не дотянуться, начали охоту за ней… Иезуит этого-то и ждал. Янки охотились за Татьяной, а Иезуит охотился за ними. В общем, Татьяна чудом осталась жива. Надо сказать, что она даже ничего не поняла. Иначе вряд ли осталась бы с таким папашей.

– Ну, и чем закончилась эта детективная история?

– Несколько человек умерло с нашей стороны, несколько с их, а потом на высоком уровне сняли претензии друг к другу.

– И к чему ты мне все это рассказал?

– Насколько я понял, янки были в шоке, когда узнали, что Иезуит подставлял собственную дочь, дабы добиться результата.

– И какого результата добился Иезуит?

– Я не говорю о смерти троих стервятников янки – они, как правило, долго не живут. Но, кроме этих троих, еще двое пропали без вести. Мне даже страшно представить, какой смертью умерли эти двое, но одно могу сказать точно: рассказали они перед смертью даже больше, чем знали. В общем, где-то через месяц в Штатах на автомобиле разбились два высокопоставленных куратора Сени. Доказать, что они умерли насильственной смертью, их экспертиза не смогла, и посему все списали на несчастный случай. А в течение полугода в семьях этих погибших янки при загадочных обстоятельствах умерло по ребенку. И опять никто ничего доказать не смог, но я думаю – это была месть Иезуита за то, что кто-то решил покуситься на его высокосвятейшество.

– Прям не Иезуит, а какой-то дьявол.

– Так и есть. И я тебя не зря предупреждал. Мне кажется, Иезуит понимает, что янки знают, чьих рук дело – смерть их сотрудников, и что рано или поздно они попытаются спросить за это, отомстив ему. Я даже думаю, что описанная выше смерть детей была ни чем иным, как хорошо продуманным ходом Иезуита: самого его достать тяжело – большая шишка, может разгореться международный скандал, а вот дочь всегда на виду, что называется, зуб за зуб.

– То есть?

– А то и есть: когда янки начнут мстить Иезуиту, то первой под удар попадет его дочь. Теперь ты понимаешь, что это за человек. На самом деле в вопросах подлости и коварства ему мало можно найти достойных конкурентов. Его побаиваются чиновники, стоящие выше на иерархической лестнице. Так что, юный Дон Жуан, ваших боксерских навыков вряд ли хватит, дабы уберечь Татьяну от рук могущественной спецслужбы.

– А твоих, значит, хватит?

– И моих не хватит, но я ведь не один к ней приставлен. Я уверен – вокруг крутится еще пару человек из контрразведки. Посему, если оставлю вас вдвоем, об этом тут же доложат Иезуиту, и я моментально потеряю доходное местечко. И к тому же не забывай: я, кроме статуса охранника, еще имею и оружие.

– А она знает о пересказанном тобой триллере?

– Откуда?

– От верблюда. От тебя, например.

– От меня точно не знает – я ей ничего не говорил. Вот.

– Ладно, я все понял, бодигуард. Говори, что я могу, а чего нет.

– Да все, что угодно, но только чтобы я вас видел, или видел все входы и выходы того места, где вы находитесь. Без обид?

– Какие обиды? Это же твоя работа. Постараюсь не напрягать.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Вот я навернул с сюжетом, не правда ли? Аж мороз по коже. Подождите, интрига только начинается.»

Андрей подошел к Татьяне и они побрели от фонтана в глубину одного из городских парков. Дмитрий двигался следом на небольшом расстоянии и делал это так искусно, что Андрей потерял его из виду уже спустя несколько минут.

Молодые люди брели не спеша аллейками парка, о чем-то болтали, смеялись, спорили. Им было здорово вместе. Это, наверное, и есть та самая влюбленность, когда одно присутствие дорогого тебе человека вызывает ощущение бешеного восторга. Парочка бродила достаточно долго, а затем засела в какой-то открытой кафешке. Несколько минут спустя Андрей предложил:

– Слушай, если ты не против, давай позовем Диму, а то он бродит за нами как тень, небось, тоже проголодался.

– Зови, меня он не напрягает, и, по-моему, нормальный парень.

Андрей оглянулся вокруг, но Дмитрия нигде не было, тогда он набрал его на мобильный и пригласил присоединиться к ним. Когда Дмитрий вырос перед ними, как гора посреди поля, Андрей спросил:

– Ты это, есть хочешь?

– Хочу.

– Ну вот, хочет есть и молчит.

– А мне надо было тебе смс-ки отправлять, чтобы вы заканчивали?

– Ну, хотя бы.

– И вы бы закончили?

– Не факт…

– Тогда зачем звонить?

– Чтобы убедиться. Ладно. Давай что-нибудь съедим.

В этот момент Татьяна обратила внимание на то, где она находится: это было обычное заведения фаст-фуда, где подавались ядовитые кола, фанта и спрайт, а также жутко вредные бутерброды а ля хот-дог, гамбургер, шаурма и картошка фри. Ее при виде такой еды даже передернуло:

– Вы что – серьезно собираетесь это есть?

Парни одновременно утвердительно кивнули.

– Вы в своем уме? Я это есть не буду.

– Не ешь, – одновременно сказали оба.

– Но я голодна.

– Тогда ешь, – опять синхронно сказали ребята.

– Вот это? – Татьяна с отвращением показала пальцем на официанта, проносившего мимо них толстый гамбургер.

– Ну да. У них еще салаты есть.

– Вы что, издеваетесь?

– Нет. Мы просто хотим есть, а отвечая на твои вопросы, не можем сосредоточиться и сделать заказ. Вот свалимся сейчас в голодном обмороке, будешь нас волоком тащить к машине. Ладно еще меня, а Димку, думаю, не дотащишь, – с умным видом сказал Андрей и продолжил. – Давай мы сделаем заказ, а ты, если не захочешь, просто посидишь с нами за компанию.

– Хороши джентльмены. А если я свалюсь в голодном обмороке?

– Мы тебя обязательно дотащим до машины, а особенно если перекусим, так что ты не переживай: с нами не пропадешь, – довольные своими остротами хихикнули ребята.

– Давайте поедем в другую кафешку, где нормально кормят.

– Ну, во-первых, машина находится в другом конце парка, а Димка растратил весь запас своей богатырской энергии и вряд ли дотянет до нее без подзарядки, а во-вторых, там, где, по-вашему, нормально кормят, мы по деньгам не потянем, а ужинать за счет барышни нам наше мужское достоинство не позволит (Дмитрий то качал головой в разные стороны, то утвердительно кивал в такт речи Андрея).

– А отравить ее вам ваше мужское достоинство позволит?

– А мы себе возьмем чего попроще, а барышне – чего подороже, а если чего, то у меня с собой всегда есть активированный уголь, – сказал, улыбаясь, Дмитрий. – Не волновайся ты так, медицина у нас хорошая, ежели чего, то али марганцовочку даст, али клизмочку поставит.

– Ладно, делайте что хотите, мне все равно. В конце концов, один раз помирать, да и компания вроде нормальная… В морг-то доставите?

– В лучшем виде и с ветерком, – засмеялись ребята.

Минут через двадцать принесли бутерброды, картошку, колу, соусы, в общем, все то, от чего у диетологов волосы встают дыбом. Молодые люди заказали себе гамбургеры со свиноговяжьими котлетами, а барышне – с куском жареной семги. Проголодавшиеся особи мужского пола тут же набросились на бутерброды, поливая их всевозможными соусами и закусывая картошкой фри. Татьяна какое-то время смотрела на весь этот цирк с отвращением, но голод взял свое, и она потянулась к бутерброду. Откусив краешек, она не ощутила отвращения, ибо умело подобранные ингредиенты (листья салата, зелень, помидор, сладкий перец, какой-то соус, сыр и, собственно, рыба) сделали свое дело – было действительно вкусно. Правда, картошку фри она есть все-таки не стала.

В этот день больше ничего не случилось. Поев, поболтав и посмеявшись, молодые люди разъехались. Вернее, Дима с Татьяной подвезли Андрея к посольству, после чего вернулись за город на дачу Иезуита. Высадив Татьяну возле дома, Дмитрий поехал к супруге.

Утром Иезуиту доложили о прогулке дочери в деталях и с фотографиями. Надо сказать, что кое-что спецслужбы еще не разучились делать, хоть и служили уже не во имя державы и не за царя-батюшку… Иезуит просмотрел фотографии без особого интереса, затем велел позвать к нему Дмитрия и распорядился продолжать вести наблюдение за дочерью. Дмитрий появился минут через десять.

– Звали?

– Расскажи-ка мне о новом ухажере моей дочери.

– А что именно рассказать?

– Все, что считаешь нужным… И все, что не считаешь, тоже расскажи…

– Да, собственно, и рассказывать особо не о чем: встретились, бродили по городу, затем засели в кафешке и болтали, потом позвали меня, перекусили и разъехались. Вот и все.

– О чем болтали?

– О чем болтали до моего прихода, не знаю, а при мне ничего серьезного: шутили, хохмили.

– А чего тебя позвали? Откуда такие теплые отношения с охраной?

– Дак это я для Татьяны охрана, а для Андрея просто человек…

– Так это он тебя позвал?

– Да.

– И каким же образом?

– Позвонил.

– Так. Подожди. А откуда у него твой телефон?

– Я его привозил на дачу, когда праздновали ваше награждение. Его пригласила Татьяна, а так как он города не знает, велела его забрать и привезти. А потом я его отвозил обратно.