Текст книги "Черный аббат. Мелодия смерти"

Автор книги: Эдгар Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3. Эликсир бессмертия

Дик Алмсфорд сидел в своем небольшом, уставленном шкафами кабинете, где он ежедневно проводил долгие часы. Венецианское окно, выходившее на теннисную площадку, было открыто, поскольку, несмотря на сентябрь, стояла теплая погода, и молодой человек работал в одной рубашке с засученными рукавами, с трубкой в зубах и зеленым щитком на лбу, предохраняющим глаза от яркого электрического света.

Если между лордом Челмсфордом и его матерью, изображенной на портрете, существовало сильное внешнее сходство, то между двумя братьями, казалось, не было ничего общего. Ричард Алмсфорд имел рост шесть футов, атлетическое, а не худосочное, как у Гарри, телосложение, широкие плечи и загорелое лицо, свидетельствующее о том, что молодой человек проводил на свежем воздухе немало времени. Дик устремил на вошедшего лакея недоуменный взгляд, отодвинул от себя пишущую машинку, потянулся и спросил Томаса:

– Черный аббат? Что за чепуха! А ты сам-то видел его?

– Нет, сэр, меня Бог миловал. Но Картрайт, лавочник из Челмсфорда, чуть не умер от ужаса, когда в сумерках привидение промелькнуло меньше чем в десяти шагах от него. Газетчики звонили сюда, в замок, и интересовались, чтó его сиятельство обо всем этом думает. Говорят, это первый случай, когда Черный аббат попался на глаза за последние лет сто, хотя многие жители деревушки регулярно слышали его стоны. Между прочим, дом священника в Челмсфорде сгорел дотла, когда тот уезжал на курорт, и причину пожара так и не установили. Явно это месть Черного аббата!

– Хватит болтать, Томас! Твой Картрайт попросту напился, – весело возразил Дик, – и испугался собственной тени. – Ричард взглянул через окно на площадку, озаренную серебристой полной луной. – При лунном свете чего только не померещится! Насколько я знаю, его сиятельство раздражают сплетни о Черном аббате.

– Да, сэр, – кивнул Томас.

– Ну и замолчите, – посоветовал Ричард и с трубкой в руках отправился через темный вестибюль в библиотеку.

Люстры там не горели – лишь две небольшие лампы с зелеными абажурами по бокам письменного стола слегка рассеивали мрак. Дик прикрыл за собой дверь и подошел к столу.

При виде своего брата лорд Челмсфорд непроизвольно вздрогнул.

– Что у тебя за привычка в сумерках шататься по замку?! – раздраженно начал он. – И как ты одет? Как рабочий с засученными рукавами. Некрасиво.

– Зато прохладно, – ответил Ричард, присаживаясь на стул. – Ваши нервы, брат, сегодня способны выдержать запах крепкого трубочного табака?

Гарри недовольно заерзал в кресле. Затем, протянув руку, придвинул к себе золотой портсигар и взял оттуда тонкую длинную сигарету.

– Ну и ну, – усмехнулся Дик. – Вы курите ароматизированные? Их как будто опрыскали духами.

– Если тебе не нравится, можешь уйти, – проворчал Гарри и вдруг спросил: – Ты видел, что пишут в газете? – Он достал из-под пресс-папье вырезку, протянул брату и, когда тот бегло прочел ее, добавил: – Мы становимся популярными.

– Вы – да, – съязвил Дик. – Про меня же здесь не сказано ни единого слова, а это невежливо.

– Разве об этом нужно думать? Меня больше волнует, каким образом деревенская сплетня попала в газету.

– А каким образом все туда попадает? – переспросил Дик. – Наше привидение будоражит интерес публики. Ну и пожалуйста!

Гарри нетерпеливо постучал костяшками пальцев по столу.

– Какой ты все-таки бессердечный, Дик! Разве ты не видишь, что я нервничаю? Я места себе не нахожу и не сплю по ночам. Ты не испытываешь ко мне ни малейшего сострадания. Ты бесчувственный, как скала.

Дик неспешно выпустил дым из трубки:

– Да, вы правы. Характер у меня не самый покладистый.

– Ты и сейчас продолжаешь валять дурака.

– О нет. Я еще ни разу в жизни не был таким серьезным, – пробормотал Дик. – Я бы даже с удовольствием послушал отрывок из научного трактата, который вы читаете, – кивнул он на толстый фолиант в черном переплете.

Но Челмсфорд, машинально перебирая пальцами страницы лежавшей перед ним книги, глядел куда-то в сторону, в темноту, и Ричард решил, что пора удалиться.

– Не буду вам мешать, вы утомились, – мягко прибавил он и поднялся со стула.

– Нет, нисколько, – возразил лорд. – Я читаю старинную книгу немецкого ученого и получаю от этого огромное удовольствие.

– Завидую. Мои познания в иностранных языках, увы, невелики, – развел руками Дик. – Смогу разве что прочесть меню во французском ресторане.

Челмсфорд со вздохом откинулся на спинку кресла.

– Зато ты много гуляешь на свежем воздухе, пока я тружусь здесь с утра до вечера, – указал он на книжные полки. – А между тем, я мог бы приятно проводить досуг в обществе Лесли.

– Конечно, – согласился Дик. – Вам тоже не повредили бы прогулки. Честно говоря, для жениха вы выглядите мрачновато.

Гарри снисходительно улыбнулся.

– К счастью, Лесли знает, что выходит замуж за кабинетного мыслителя, а не за атлета, – заявил он. – Ну ладно, не будем ссориться. Я и так сегодня был несдержан, извини меня. Хочешь знать, почему я столько времени сижу за книгами? Я почти на полпути к раскрытию тайны челмсфордского клада.

– Да? – опешил Ричард и с усмешкой прибавил: – В таком случае я считаю, что вы уже на полпути к открытию философского камня.

Обычно раздражительный Гарри на этот раз и бровью не повел. Он спокойно встал с кресла и прошелся по комнате туда-сюда.

– Иной реакции я от тебя и не ожидал, – философски заметил он. – Ты легкомысленный человек, поэтому тебе невдомек, что челмсфордские сокровища – не миф, а реальность, и самое главное из них…

– Брат, я все это слышал десятки раз, – перебил Ричард. – Тысяча слитков чистого золота, и каждый весит по тридцать пять фунтов. Я уверен: подобная фамильная легенда приписывается всем старинным замкам в Англии. Челмсфорд не исключение.

Гарри с досадой покачал головой, торопливо вернулся к столу, выдвинул верхний ящик и вынул какую-то книгу в бархатном переплете. Ее страницы пожелтели от времени, буквы выцвели и стали почти невидимыми.

– Слушай же! – попросил граф и приступил к чтению.

«Двадцать пятого числа, в день святого Иакова, сэр Вальтер Хаус вернулся из плавания и привез с собой тысячу золотых слитков в тридцать пять фунтов каждый, которые он забрал с двух испанских судов – „Эсперанса“ и „Эскориала“. Он имел намерение спрятать эти слитки в тайном месте. Только бы простояла сухая погода! Ведь скоро ожидались дожди. Привез он с собой также хрустальную фляжку с живой водой, которая была подарена Кортесу главным жрецом ацтеков: одна ее капля оживляла даже мертвого, что клятвенно подтверждено пастором Педро Севильским. Эту фляжку Хаус положил туда же, куда и золото. Лорда Барлея и Ее Величество он не собирался ни о чем извещать, потому что по закону Хаусу позволялось оставить себе лишь сотню золотых. Дальнейшая его судьба мне доподлинно неизвестна. Но его корабль потерпел крушение у берегов Кента, и все, кто был на судне, утонули. Не исключено, что и он в их числе. Что касается меня, то, находясь в опале как подданный Ее Величества Марии…»

Лорд Челмсфорд прервался и внимательно взглянул на брата.

– Что же дальше? – с любопытством спросил тот.

– Ничего. На этом свидетельство очевидца обрывается, – объяснил Гарри, – и я догадываюсь почему. Я почти уверен, что за ним явились солдаты, чтобы арестовать его за действия против королевы Елизаветы в пользу Марии Шотландской. Он наверняка знал, где Хаус припрятал клад, и самое главное – именно там находится хрустальная фляжка.

– Самое главное – это золото, а не фляжка, – возразил практический Ричард. – Но я бы на вашем месте не обнадеживался. У Елизаветы был не такой характер, чтобы упустить свою выгоду и бросить ситуацию на самотек. Она наверняка сумела обнаружить сокровища Хауса и забрать их в королевскую казну, то есть присвоить. Ее Величество была не робкого десятка и перед подобными трудностями не пасовала. Вот почему наши почтенные предки, которые искали клад больше трехсот лет, так и не наткнулись на него.

Лорд Челмсфорд сделал нетерпеливый жест рукой.

– Золото, золото! Ты не думаешь ни о чем другом! К черту золото! Если ты найдешь его, можешь взять себе. Я же стремлюсь отыскать фляжку. – Его голос вдруг понизился до шепота, а лицо приобрело какое-то жалкое выражение. – Я боюсь смерти, Дик. Если бы ты знал, как я ее боюсь! Этот кошмар преследует меня днем и ночью. Я сижу здесь, смотрю на циферблат и думаю, когда же наступит мой час. Тебе смешно, наверное?

Но Ричард был предельно серьезен.

– Над чем тут смеяться, Гарри? Все живые страшатся смерти. И я не исключение. Но как вы не понимаете, что существование эликсира бессмертия – само по себе бессмыслица.

– Почему?! – закричал лорд Челмсфорд, и его глаза загорелись фанатичным огнем. – Такой эликсир знали еще в Средние века! Это великое открытие, в тысячу раз более удивительное, чем беспроволочный телеграф и расщепление атома в наше время. Всего тридцать лет назад воздушные полеты тоже казались сказкой. Фляжка – вот ценность. Мне ничего не нужно, кроме эликсира бессмертия. Я готов швырнуть золото на дорогу – пусть его берет тот, кто в нем нуждается. А я хочу жизни, и только жизни, и чтобы закончился наконец-то этот изматывающий душу страх. – Он тяжело опустился в кресло и вытер мокрый лоб. – Весь этот ужас…

Ричард молчаливо слушал, не сводя глаз с брата, с его лица, искаженного гримасой муки. Так вот кто будет мужем Лесли Джин! Дик внутренне содрогнулся и с хмурым видом покинул библиотеку.

Глава 4. Брат без наследства

Ричард Алмсфорд фактически был управляющим имением Челмсфордов, то есть находился на службе у своего старшего брата. Местные фермеры уверяли, что он знает каждую травинку в поле и может за год предсказать цены на будущий урожай вплоть до пенни. Точно так же детально он знал и замок – от фундамента до крыши, знал, где заканчивается кладка времен королевы Елизаветы и начинаются пристройки, сделанные после пожара, случившегося во времена Кромвеля.

Ранним холодным утром, когда туман медленно поднимался к небу, а бледное солнце пыталось пробиться сквозь плотные тучи, Дик шел через парк в направлении старого аббатства, от которого остались одни руины: высокая башня, разбитая молнией, и зал без крыши с широкими арками в тех местах, где прежде располагались окна. Беспорядочные груды камней высились тут и там. Развалины поросли густой травой.

Молодой человек, чуть замедлив шаг, вытащил из кармана плаща трубку, закурил и свернул к ферме, где его ждала скучная, прозаическая работа. Прошлой ночью сдохла одна корова, и управляющий опасался, как бы заразная болезнь не распространилась на остальной скот.

Руины аббатства напомнили Дику о давно лелеемой им мечте восстановить древнее сооружение. «Я обязательно сделаю это, когда Челмсфорды снова обретут могущество, – подумал Ричард, – если нам и вправду удастся отыскать клад Хауса, если добыча угля оправдает запланированные показатели или, на худой конец, если Гарри женится на богатой девушке».

– Только лучше бы не на Лесли Джин, – пробормотал Дик себе под нос и внезапно остановился, заметив, что какая-то женщина бродит среди развалин аббатства.

Она, очевидно, не подозревала о его приближении. Что-то в ее облике показалось ему знакомым. Дик пошел ей навстречу, она же по-прежнему не слышала его шагов и, когда он заговорил с ней, вскрикнула от изумления, повернула к нему испуганное лицо, и Ричард моментально узнал ее.

– Доброе утро, мисс Винер, – насмешливо произнес он. – Раненько вы сегодня пробудились.

Глаза девушки вспыхнули обидой и гневом, но она сдержалась и ответила достаточно вежливо:

– Доброе утро, мистер Алмсфорд. Вот прогуливаюсь. Остановилась неподалеку в деревне и решила посетить знакомые места.

– Да-да, – кивнул он. – Вы, я слышал, и вчера имели такое же намерение, пытаясь навестить моего брата.

– Ну и что? – вызывающе спросила она.

– Ничего особенного, кроме того, что в свое время я уже дал вам понять, мисс Винер, что двери нашего дома для вас закрыты, – спокойно произнес Дик. – Мне неприятно говорить в таком тоне с женщиной, но вы тоже могли бы вести себя более тактично.

– Ох, простите, что я побеспокоила семейного привратника, – раздраженно ответила мисс Винер.

Щеки ее раскраснелись, и она выглядела такой хорошенькой и натуральной в своем справедливом негодовании, что Алмсфорд почувствовал себя грубияном.

– Я вообще-то не к вам пришла, – заявила она резким тоном, – и лорд Челмсфорд мог бы держаться любезнее и повидаться со мной хотя бы потому, что я два года проработала у него секретарем и, кажется, не имела никаких нареканий. А если вдобавок вспомнить то, что происходило между нами…

– Единственное, что постоянно происходило между вами, – это еженедельная выплата вам жалованья, мисс Винер, – ответил Дик с хладнокровием, способным довести собеседника до бешенства.

Но ярость девушки моментально нашла себе выход.

– Он попросил моей руки, и я вышла бы за него замуж, если бы не встряли вы, – грубо парировала она. – Я и сейчас могла бы вытащить из него многие тысячи фунтов за невыполнение им своего обещания, но я – леди, если не по рождению, то по воспитанию. Это вы – брат без наследства, нищий приживальщик – отвратили мистера Гарри от меня.

– Не буду спорить, – самодовольно ухмыльнулся Дик, чтобы позлить ее.

– Да, вы разбили мне жизнь, – продолжала она, – ваше вмешательство свело на нет все мои усилия, разбило все мои мечты. Между прочим, я работала на совесть. Его сиятельство сказал мне, что я – лучший секретарь, какого он когда-либо знал.

– Мисс Винер, – примирительно заметил Дик, – я, наверное, заслуживаю ваши упреки, но все-таки ваше присутствие в Челмсфорде не совсем уместно.

– То есть вы меня попросту гоните? – нахмурила брови девушка.

– Я провожу вас до Фонфела – это кратчайший путь в деревню, – предложил он и подумал: «Что она делала среди развалин аббатства в столь ранний час? Спрашивать бесполезно – все равно ведь не ответит».

Когда они спускались по тропинке на главную дорогу, она бросила ему через плечо:

– Вы думаете, я по уши влюбилась в Гарри? Вот еще! Если хотите знать, я собиралась отказать ему. Я не выйду за него замуж и за миллион фунтов. Пусть женится на Лесли Джин. Счастья им!

– Обязательно передам ему ваше любезное пожелание, – иронически поклонился Ричард, чем снова вызвал бурю гнева собеседницы.

– Смотрите, как бы он не потерял ее! – со злостью выпалила мисс Винер. – Я-то знаю, да и все знают, что вы тоже добиваетесь ее денег. Иначе и быть не может, потому что вы – младший брат без наследства…

Молодой человек присел на камень у шоссе и смотрел вслед мисс Винер, пока она не скрылась из виду.

Оказывается, все знали, что он влюблен в Лесли Джин, но сам он окончательно понял это только сейчас.

Глава 5. Прекрасное слово «деньги»

Адвокатская контора Артура Джина была хорошо известна в Лондоне и имела вполне приличную репутацию. Владелец ее, хотя и не присутствовал в конторе каждый день, обожал свой рабочий кабинет – просторную комнату, отделанную светлым деревом и украшенную бра по стенам. Пол покрывал толстый бордовый ковер, в котором ноги утопали почти по щиколотку. Плотно задвинутые на окнах тяжелые занавеси в тон ковра надежно защищали молодого юриста от городского шума. Остальная обстановка, включая бежевые кожаные диваны, расставленные в приемной, тоже свидетельствовала о хорошем вкусе и немалых деньгах мистера Джина.

Стоит ли удивляться, что он и внешне был очень красив: синеглазый блондин с нежной кожей и изящными рыжеватыми усиками. Его костюм не имел ни одной морщинки, сорочка сияла белизной, изящному галстуку позавидовал бы любой лондонский щеголь, лакированные ботинки невольно притягивали к себе восхищенный взгляд.

Джин нечасто появлялся в суде, делегируя свои полномочия старшему клерку – седому, с холодными манерами человеку лет пятидесяти, который фактически и вел все дела фирмы, оставляя мистеру Артуру лишь самые важные.

В это сентябрьское утро шикарный «роллс-ройс» адвоката подкатил к дверям офиса. Лакей, сидевший рядом с шофером, быстро вышел, открыл дверцу автомобиля, и Артур Джин предстал во всем своем блеске. В петлице его безупречно сшитого пиджака красовалась белая роза, и прохожие, заметив блеск его цилиндра и глянец ботинок, могли бы подумать, что это жених, готовый отправиться к алтарю.

Адвокат вызвал лифт и поднялся в бельэтаж. Лакей с поклоном открыл перед ним дверь, и Артур неторопливо прошел в контору, на ходу передавая слуге цилиндр, перчатки и трость.

Усевшись за стол в своем кабинете, он мельком пролистал пачку писем, отложенных секретарем для его личного рассмотрения, затем отодвинул их в сторону и нажал на кнопку звонка. Секунд через десять на пороге показалась худощавая фигура старшего клерка с непроницаемым лицом. Сюртук его был застегнут на все пуговицы, в руке мужчина держал папку с документами.

– Закройте дверь, Джилдер, – попросил хозяин. – Что вы принесли?

Тот положил папку на стол и негромко произнес:

– Здесь по большей части счета к оплате.

– Мои?

– Разумеется, – кивнул немногословный Фабриан Джилдер, и Артур Джин принялся лениво перебирать содержимое папки.

– Если кто-то из кредиторов возмутится, вам грозят неприятности, – сухо пояснил Джилдер. – До сих пор я ухитрялся сдерживать их порывы, но два или три счета нужно оплатить немедленно. Я еще не имел возможности поговорить с вами наедине после вашего отпуска. Сколько вы истратили в Гудвуде?

– Почти девять тысяч фунтов, – небрежно ответил Джин. – Могло, конечно, быть и больше.

– Но вы не уплатили по счетам, – строго заметил Джилдер.

– Я уплатил по некоторым самым срочным, – заверил адвокат. – Что вы так волнуетесь? – нахмурился он и вновь перелистал счета своими тонкими холеными пальцами.

– Вот этот документ наиболее важный, – указал Джилдер на какую-то бумагу. – Родственники Велмана требуют, чтобы вы вернули им три тысячи фунтов, которые они вам выплатили в качестве залога, пока шел процесс.

– А нельзя как-нибудь повременить с этим? – поморщился Артур.

Джилдер помотал головой.

– Нет, мистер Джин. Что я могу поделать с законным притязанием? Если вы не заплатите, они подадут иск.

Артур пожал плечами.

– Что такого страшного в обычном долге?

– Вы защищали Велмана как адвокат, – напомнил Джилдер, – взяли деньги за свои услуги, а в итоге суд признал его недееспособным. Если вы не хотите, чтобы судья задавал вам неприятные вопросы, нужно достать деньги и уплатить всю сумму.

– А остальные счета? – с опаской спросил Джин.

– Просрочен также счет на тысячу двести фунтов за меблировку вашего коттеджа в Уиллоу и второй – от поставщика провизии.

Артур Джин откинулся на спинку кресла, нервно барабаня пальцами по подлокотникам.

– Сколько же требуется всего?

– Шесть тысяч фунтов, – ответил Джилдер. – Сумеете достать эту сумму?

– Нет, – нахмурился адвокат.

– А вексель?

– Кто же гарантирует его оплату?

Клерк задумчиво почесал подбородок и прошептал:

– Лорд Челмсфорд.

Артур Джин кисло усмехнулся.

– Как вы себе представляете, чтобы я явился к Челмсфорду с такой просьбой? Вы что, забыли, что в его глазах я – брат молодой леди, которая на двадцать пятом году жизни должна унаследовать полмиллиона фунтов? А я не только ее брат, но и опекун. Кроме того, я управляю имением матери лорда. Что он подумает, если я заикнусь про вексель? Челмсфорд, конечно, изрядный остолоп, но не до такой степени. Вдобавок позвольте вам напомнить, что сам Гарри делами не занимается – ими руководит его младший брат Ричард.

– Ну и что?

– То, что он – сущий дьявол, – нетерпеливо ответил Артур Джин. – Никогда не забывайте об этом. Не знаю, подозревает ли он, что я в настоящее время – всего лишь мыльный пузырь и что наследство Лесли обратилось в миф, но временами он задает мне чертовски неприятные вопросы.

– Значит, наследство обратилось в миф? – переспросил Джилдер, делая акцент на последнем слове.

– Разумеется. На какие же средства я жил все эти восемь лет? На наследство сестры, которое таяло с каждым днем. Крупье из Монте-Карло забрали бóльшую его часть, а мелкие шулеры выстроили себе прекрасные виллы на все остальное. Восемь лет тому назад это были немалые деньги, а теперь… – Он развел руками и беспомощно посмотрел на пачку счетов перед собой.

– Так ведь и Челмсфорд не очень богат, – заметил клерк. – Что же вы хлопочете?

– Я ничего не делаю просто так, Джилдер. Прежде чем купить коттедж в Уиллоу, неподалеку от поместья Челмсфордов и их родового замка, прежде чем познакомить Лесли с лордом, я навел необходимые справки об этом семействе. Да, денег у него мало, потому что его братец не желает продавать ни клочка земли. Между тем Гарри обладает землей стоимостью – по самому скромному подсчету – в четверть миллиона фунтов. Это не считая спрятанных где-то в его владениях золотых слитков.

– Вот как! – изобразил удивление Джилдер. – Для вас большая удача, что вы сумели «приручить» Гарри. Осмелюсь спросить: а ваша сестра все еще продолжает думать, что она богатая наследница?

– Да, она воображает нечто в этом роде, – холодно ответил адвокат. – Я пока не посвящал ее в наши финансовые дела.

Он вынул из серебряной подставки дорогую ручку, опустил перо в чернильницу и начал выводить на листке бумаги какие-то цифры.

– Шесть тысяч фунтов – порядочная сумма, – произнес он. – Я потерял в три раза больше, когда Цесаревна обогнала всех на последних скачках. Единственный выход из тупика – поторопиться со свадьбой.

– А что по поводу имения в Йоркшире? – поинтересовался старший клерк.

Артур Джин досадливо поморщился.

– Я условился с одним человеком, чтобы купить его, и мог бы заработать на этой сделке двадцать пять тысяч. Уже доказано, что там имеются залежи угля. Но младший брат лорда, будь он неладен, вечно сует нос не в свое дело…

– Что же вы намерены предпринять?

– Не знаю. Я уже истощил все свое воображение, – бросил ручку на стол Артур Джин. – Такое положение – просто пытка для человека с моей чувствительностью. Не подскажете ли чего-нибудь вы?

– Дайте мне минут пять, – ответил Джилдер и вышел из комнаты.

В коридоре один из клерков подал ему письмо, и Джилдер, усевшись за свой стол, стал читать его. Послание начиналось без всякого обращения.

«Его сиятельство все еще пытается найти золото. Он выписал из Германии старую книгу, написанную ученым немцем, побывавшим здесь несколько веков назад. Названия я не разобрал, потому что не знаю по-немецки. Его сиятельство получил также план замка Челмсфорд, высланный ему каким-то лондонским букинистом. Брат его сиятельства продал Красную ферму мистеру Леонарду за 3500 фунтов. Мисс Лесли вчера была в гостях у его сиятельства и мистера Ричарда; они пили чай в библиотеке, после чего мисс Джин и его сиятельство ушли на прогулку в парк. Говорят, Черный аббат пару дней назад появлялся возле развалин старой церкви. Его видел конюх Томас Эльвин, но ему не особенно верят – он полоумный и любит трепать языком. Но кроме него Черного аббата заметил Картрайт, лавочник, а этот врать не станет. Его сиятельство получил предложение о продаже своего имения в Йоркшире, но я слышал, как мистер Ричард отговаривал его: дескать, продавать невыгодно – там богатые залежи угля…»

Джилдер потер переносицу, отметив про себя, что планы Артура Джина в отношении йоркширского поместья потерпели крах, и продолжил чтение.

«Когда я относил чай в библиотеку, то слышал, как его сиятельство сказал, что хочет назначить день свадьбы в октябре, но мисс Джин ответила: „Лучше после Рождества“. Его сиятельство не стал спорить, так как в данное время он, по его словам, и сам слишком занят. Мистер Алмсфорд считает, что брачный контракт должны заверить господа Симпсон и Говард, которые служили нотариусами еще у старого лорда, но его сиятельство возражает, говоря, что лучше оставить это дело в руках мистера Джина. Больше я ничего не слышал, потому что мистер Алмсфорд приказал мне выйти вон. Мисс Винер, бывшая секретарша его сиятельства, вчера приезжала из Лондона и наведалась в замок, но мистер Ричард отдал распоряжение на порог ее не пускать. Его сиятельство с мисс Винер не виделся».

Джилдер еще раз пробежал глазами письмо своего осведомителя, положил его в карман и минуты две о чем-то размышлял, после чего вернулся в кабинет Артура, сидевшего за столом в позе обреченного и сжимавшего голову руками. Ни слова не говоря, старший клерк положил перед боссом лист бумаги.

– Что это? – удивился мистер Джин.

– Семь тысяч фунтов сроком на шесть месяцев. Я прибавил еще одну тысячу на всякий случай, – пояснил тот.

Адвокат быстро прочел документ. Это был обыкновенный вексель, который, если бы его подписали мистер Джин и лорд Челмсфорд, превратился бы для Артура в солидную сумму.

– Не могу. Я не вправе это сделать…

– Зачем же говорить ему, что это вексель? – усмехнулся Джилдер. – Вы легко можете провести его. Расскажите Гарри какую-нибудь историю – у вас такая богатая фантазия! Советую вам попросить его подпись в качестве свидетеля, а единожды заполучив ее где-нибудь на оборотной стороне документа, дальше уже действовать более свободно. Вы меня понимаете?

Артур Джин оторопело взглянул на Джилдера, но тот и бровью не повел.

– А когда придет время платежа? – нерешительно спросил адвокат, глядя на вексель.

– Через шесть месяцев Челмсфорд будет уже женат на вашей сестре, и ему волей-неволей придется замять это дело и простить вам долг.

– Но это нечестно.

– Вы на грани разорения, – заметил Джилдер, – и в некотором роде это касается и меня. Если вы обанкротитесь, я потеряю свое жалованье.

– Вы, похоже, заинтересованы в этой афере больше, чем я сам, – проворчал Артур, ставя свое имя на векселе.

– Я трачу меньше, чем вы, к тому же я умею беречь деньги. Кстати, – спросил он, плотнее прикрыв дверь кабинета, – вы знаете мисс Винер?

– Да, – нахмурился Джин. – Чего она хочет?

– Она здесь, в приемной, и твердит, что ей нужно обсудить с вами какое-то неотложное дело и что она из числа ваших друзей.

– Из числа моих друзей? – усмехнулся Артур. – Вот еще! Я встречался с ней, когда она служила секретарем у Челмсфорда, и не более того. Можете узнать, что конкретно ей надо?

– Пытался, но она говорит: «Это личное». Вы ее примете или мне ее выпроводить?

Артур задумался, а потом устало махнул рукой:

– Ладно, зовите.

Секунд через двадцать Мэри Винер впорхнула в кабинет и фамильярно поприветствовала адвоката кивком головы.

– Вот так сюрприз, дорогая! – воскликнул Артур. – Вы стали еще красивее!

Она приняла комплимент с кокетливой улыбкой и уселась на край стола.

– Я была в Челмсфорде, мистер Джин.

– Стоило ли? – ухмыльнулся он. – Я думал, с этим уже давно и навсегда покончено. Будьте разумны, Мэри: Гарри Алмсфорд женится на моей сестре.

– Меня это не удивляет. Вашу игру я разгадала еще тогда, когда служила у лорда и жила в замке. – Она соскользнула со стола и опустила руки ему на плечи. – Артур, мне надоело быть стенографисткой. Кроме того, я страстно желаю отомстить этому хладнокровному чурбану Дику Алмсфорду. По его настоянию меня уволили только за то, что между мною и молодым лордом возникла симпатия. Мы стали добрыми друзьями, нас связывали теплые, сердечные чувства.

– Все это в прошлом, Мэри, – проворчал Артур. – Я вам не позволю мешать браку моей сестры.

– Что вы! Меня вовсе не интересует его сиятельство. Если вы женитесь на мне, я принесу вам приданое гораздо большее, чем ваша сестра – Гарри Челмсфорду.

Это прозвучало так неожиданно, что Артур лишился дара речи и не сразу нашелся, как отреагировать.

– Вы? Приданое? – уставился он на девушку.

Она горделиво вскинула голову, поправляя шляпку.

– Да, женитесь на мне, и я укажу вам место, где лежит испанское золото – сокровище Челмсфордов. Это два с половиной миллиона фунтов. Тысяча золотых слитков по тридцать пять фунтов каждый.

– Не может быть! Тысяча слитков?! Немыслимо!

Но, похоже, Мэри Винер не шутила; по крайней мере, судя по ее румянцу и заблестевшим глазам, она сама свято верила в эту легенду.

– Сколько же это тонн золота? Больше пятнадцати? – схватился он за голову. – Да вы с ума сошли, Мэри!

– Ничуть, – передернула она плечами. – Конечно, сейчас вас это шокирует, но вскоре вы убедитесь, что я действительно нашла клад Челмсфордов.

Он тяжело опустился в кресло, вытер пот со лба и налил себе воды из графина.

– Ерунда, – наконец произнес он, сделав два глотка. – Никаких челмсфордских сокровищ не существует. Жизнь под одной крышей с Гарри сделала вас такой же одержимой, как и он.

Мисс Винер медленно прошлась по кабинету и снова уселась на край стола.

– Вы ошибаетесь, – спокойно заявила она. – Я два года служила в замке секретарем и почти каждый день слышала разговоры о пропавших сокровищах. Одна лишь толстенная книга в черном переплете приводила меня в дрожь, что же касается плана замка, то… Ой, не хочу вспоминать обо всей этой круговерти, связанной с поисками клада. Порой я чуть не вскрикивала от ужаса при одном упоминании о золоте. Дошло до того, что мне стал нравиться Дик Алмсфорд только потому, что он ни разу не обмолвился об этих слитках. Однажды из Лондона доставили пачку старых чертежей. Гарри заключил договор с одним букинистом, и тот присылал ему все, что мог найти касательно Челмсфордов и их родового замка. В тот день милорд уехал в город, а я начала просматривать эти чертежи, чтобы пронумеровать их. И вот на третьем листе обнаружилось нечто, заставившее меня вытаращить глаза…

– Что именно? – небрежно спросил Артур.

Мисс Винер искоса взглянула на него.

– Очень многое должно произойти, прежде чем я отвечу на этот ваш вопрос. Скажите, если я предложу вам участие в этом проекте, вы женитесь на мне?

Артур внимательно посмотрел на нее и твердо произнес:

– Если вы принесете мне миллион или полмиллиона, я женюсь на вас, будь вы самой некрасивой женщиной на свете, а не таким милым и пикантным ангелочком.

– Оставьте свои комплименты, и перейдем к практической стороне дела.

Она открыла сумочку и вынула лист бумаги, на который Артур воззрился с нескрываемым интересом. Но если он ожидал сию минуту увидеть план местонахождения вожделенных сокровищ, то ему пришлось разочароваться.

– Я, конечно, не адвокат, – промолвила Мэри, разглаживая бумагу и кладя ее перед ним, – но думаю, что этого достаточно, чтобы связать нас обоих договором.

Он с растерянным видом прочел следующий текст.

«В случае получения половины сокровищ Челмсфордов я, Артур Джин, обязуюсь соединиться брачными узами с Мэри Агнессой Винер в течение одного месяца после того, как клад будет найден и поделен».

– Все в порядке? – спросила она, следя за выражением его лица.