Текст книги "Кинг Конг"
Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес
Соавторы: Делос Ловелас,Мериан Купер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Уоллес Эдгар , Купер Мериан , Ловелас Делос
Кинг Конг
Эдгар УОЛЛЕС, Мериан КУПЕР, Делос ЛОВЕЛАС
Кинг Конг
Приключенческий роман
Перевод с английского Любавин Г. – 1993 г.
Глава первая
В сгущавшихся сумерках и на фоне искрящейся снежной сетки "Вандара" по внешнему виду тянула не больше чем на старое грузовое судно. Только опытный глаз мог узнать в этой посудине, резво рассекавшей волны, одну из тех, на которых пускаются в самые рискованные предприятия.
К радости для команды судна, пристань Хобокена была изрядно забита. Смешавшись с другими посудинами со скромными и неясными очертаниями, "Вандара" словно растворилась в небытии. У этой пристани не встречались огромные лайнеры, те высились, словно небоскребы, на манхэттенском берегу.
Команда корабля знала, что в чреве "Вандары" бьется двигатель, способный гнать старую посудину со скоростью до четырнадцати узлов. Резвость судна приводила в недоумение многих видавших виды моряков. Но были и такие, которые, глядя на ветхие борта "Вандары", язвительно бормотали: "Господи! И это они называют морским судном!"
Примерно то же сказал Вестон, протягивая водителю такси плату за проезд. Глядя на судно, он вдруг засомневался, к той ли пристани приехал, однако замешательство не помешало ему потребовать от "этого пирата на колесах" положенные пятнадцать центов сдачи.
Сунув мелочь в карман, он вылез из такси со всем благородством, на которое только способен толстяк пятидесяти лет. Тотчас из-за угла магазина высунул свой красный нос старый часовщик.
Вестон окликнул его:
– Привет, кэп! Это не тот корабль, который отправляется на съемку фильма?
Красный нос шмыгнул, в глазах старика застыла подозрительность. Только убедившись, что Вестон не представляет для него никакой опасности, часовщик вынырнул на освещенное пятно снега.
– Вы что, один из тех, кто собрался в это сумасшедшее плаванье? неожиданно выпалил он.
– Сумасшедшее? – озираясь, переспросил Вестон, в его собственные мозги уже начинали закрадываться какие-то сомнения. – Что же в нем сумасшедшего?
– Возьмите хотя бы парня, который все это возглавляет.
– Денхам?
– Точно! Он хочет снимать львов, а их вряд ли можно попросить улыбнуться.
Вестон ухмыльнулся. Слова старика были не так далеки от его собственной оценки затеи удалого нанимателя "Вандары".
– Хозяин, действительно, не простой орешек, – согласился он. – Но почему ты считаешь все предприятие сумасшедшим?
– Да потому, что так оно и есть.
Часовщик выдвинулся дальше из тени, служившей ему укрытием, чтобы продолжить спор.
– Каждый докер и мало-мальски умный человек скажет вам, что это безумие. Возьмите хотя бы груз, которым набито судно! Трюм забит всякой всячиной, я видел это своими глазами. А команда! Она по крайней мере в три раза больше, чем требуется. Зачем это ему понадобилась такая большая команда!
Он сделал паузу, но лишь для того, чтобы перевести дух. По всей видимости, у него было наготове бесконечное количество обвинений в адрес всего, что связано с "Вандарой". Но прежде чем старик открыл рот, чтобы продолжить свои излияния, его остановил молодой и повелительный голос.
– Эй там! Что вам надо?
Вестон посмотрел на низкую палубу корабля. Свет, струящийся из каюты, позволял хорошо рассмотреть обладателя молодого голоса.
Судя по описаниям, полученным ранее, перед Вестоном был помощник капитана "Вандары", Дрискол с его безрассудными глазами и волевым ртом. Красивый парень, знакомству с ним была бы рада любая женщина.
– Ну так что вы хотите? – более приветливо переспросил Дрискол.
– Я хотел бы подняться на палубу, мистер Дрискол, – ответил Вестон, немного повеселев, так как ему понравился помощник капитана, хотя опыт подсказывал противиться своей способности симпатизировать первому встречному. Он начал осторожно подниматься по мокрому, скользкому трапу.
– О, вы, должно быть, Вестон?
– Вы правы. – Вестон был польщен. – Вестон, из среды театральных агентов, увы, – добавил он, сразу изрядно запыхавшись – моя одышка не позволяет мне действовать с особенной прытью.
– Поднимайтесь! Поднимайтесь! – подбодрил Дрискол. – Денхам будет рад вас видеть. Вы нашли девушку?
Радость Вестона улетучилась. Его лицо перекосилось, и не ответив, он последовал за Дрисколом по корме а затем вверх по лестнице к освещенной каюте.
Низкая, несколько вытянутая каюта была меблирована в спартанском духе, что говорило об отсутствии здесь женских рук. Оживляло каюту лишь зеркало на одной из стен да вешалка с одеждой на другой. Кроме того, в каюте было четыре стула, длинный широкий стол приглашал к изучению развернутых на нем карт. На столе стояла открытая коробка, наполненная какими-то черными рифлеными шарами, крупнее, чем апельсин, но поменьше грейпфрута. На полу возле стола у одного из мужчин, находящихся в каюте, стояла прекрасно отполированная стеклянная плевательница.
Мужчина был среднего роста, худощавый. Его мощные челюсти под пышными усами пережевывали порцию жевательного табака. На нем были рубашка и жилет, хотя голову венчала фуражка. Вестон шагнул в сторону, чтобы увидеть центр каюты и другого человека.
Второй, выхоленный мужчина лет 35, был одет в морскую форму полностью. Вы могли бы увидеть похожего моряка на палубе любого судна, но едва ли еще где-нибудь можно было бы встретить такую волю и неукротимость, которая чувствовалась в этом человеке. Светло-коричневые глаза, сияющие неугасимой жаждой приключений, устремились на вошедшего, раздался нетерпеливый голос:
– Вестон! Я уже хотел было звонить вам.
– Если бы я только знал, что заставлю ждать, – ответил Вестон, потупив глаза на носки своих мокрых ботинок.
– Познакомьтесь со шкипером, капитаном Энглехорном, – сказал Денхам.
Человек в капитанской фуражке, сплюнул в плевательницу, протянул грубую широкую ладонь. Пожав Вестону руку, он отодвинул коробку с железными шарами, чтобы дать тому возможность сесть к столу.
– А с Джеком вы, кажется, уже познакомились, – добавил Денхам, и после того, как Вестон, улыбнувшись, кивнул Дрисколу, он продолжил. – Хорошо! Теперь вы знакомы с людьми, подобных которым вы не встретите на Бродвее. Оба они были со мной в двух последних рейсах, и вот, что я вам скажу, если бы хоть один из них не согласился пойти в этот рейс, я бы не раз подумал прежде, чем пуститься в путь.
Вслед за этой тирадой последовало короткое тягостное молчание. Потом Денхам опустился на стул и устремил взгляд на театрального агента.
– Ну, так где же девушка, Вестон?
– Ее нет.
– Что?! – Денхам ударил по столу. – Послушайте Вестон! Актерское общество и бюро Хэйса отговаривают каждую девушку, которую я пытаюсь нанять. И все агенты, кроме вас, отказывали мне, вы единственный, кто согласился сотрудничать. Вы знаете, я прямой человек...
– Каждый знает это, – заверил Вестон, тяжело дыша. – Но все знают и ваше безрассудство. Ну подумайте, может ли рейс внушить доверие, если все покрыто такой тайной?
– Это уж точно! – проворчал Энглехорн и сплюнул в плевательницу.
– Так оно и есть! – вскричал Дрискол, потирая ладонью челюсть. – Даже шкипер и помощник капитана не знают куда направляется эта посудина...
– Вот видите! – Вестон взмахнул руками. – Подумайте о моей репутации, Денхам. Как я могу уговаривать поехать с вами молодую, прекрасную девушку, да впрочем даже и самую заурядную, когда я даже не могу сказать, что ее ждет.
– А разве ей нужно знать это? – требовательно спросил Денхам.
– Вы плывете неизвестно на какое время, о цели рейса не было даже намека... к тому же, она была бы единственной женщиной на корабле, полном свирепых физиономий, которые мои старые глаза заприметили повсюду.
Когда присутствующие в каюте ухмыльнулись, Вестон торопливо добавил, я, конечно, имел в виду команду.
– Вестон! – Кулак Денхама снова с грохотом опустился на стол. – Я собираюсь снять лучший фильм в своей жизни и мне нужна девушка.
– Вы никогда раньше не снимали женщин в своих картинах. Зачем же она понадобилась вам на этот раз?
– Черт возьми! Мне кажется, я не обещал перед вами отчитываться?
– Тогда, как...
– Что как? Как на это отреагирует публика? Публике нужны смазливые женские личики. К тому же, какой роман без женщины, приключения будут тоскливы и унылы... моя публика любит видеть гибель сотен кораблей и кровь. Но представьте себе: я буду работать над этим фильмом как раб, а публика потом скажет: "Этот фильм был бы вдвое лучше, если бы в нем была женщина". И экспоненты тоже решат: "Если бы в фильме была замешана любовь, он был бы куда интересней". – Хорошо! – Денхам еще раз хлопнул ладонью по столу. – Им нужна девушка. Они ее увидят.
В памяти Вестона всплыли мрачные предупреждения старого часовщика. Денхам, конечно, не был сумасшедшим Но его замыслы не понравились бы ни одному агенту, мало-мальски беспокоящемуся о своей репутации.
– Прошу прощения! – сказал он, взяв в руки шляпу. – Мне кажется, я ничем не могу помочь вам.
– Вы можете многое, – сказал Денхам, – но вам нужно поторопиться. Мы должны отплыть с утренним приливом. На рассвете нас уже не должно быть здесь.
– Почему?
– Думаю, теперь я могу вам сказать это без всякой опаски, раздраженно решил Денхам. – На корабле находится взрывчатка. Страховая компания узнала об этом. Если мы не смоемся отсюда поскорее, полиция сядет нам на хвост. Тогда нам придется добиваться официального разрешения, а это может продлиться не один месяц.
Вдруг его настроение резко изменилось. Подойдя к ящику, который Энглехорн отодвинул в сторону, он взял один из железных шаров и посмотрел на него с горделивой усмешкой.
– Я не могу сказать вам, Вестон, что девушка, которую вы мне найдете, не встретится в этой экспедиции лицом к лицу с опасностью. От них никто не застрахован. Может быть, – продолжал он, широко улыбаясь, – они будут даже серьезнее, чем мелкие неприятности. Но даю вам слово! Пока у нас есть хоть парочка этих штуковин, ничего страшного не случится.
– А что это?
– Газовые бомбы, старина! Мое собственное изобретение. Вернее сказать улучшенный вариант стандартных гранат. Мощности каждой из этих бомб достаточно, чтобы свалить с ног стадо слонов.
– Ч-что? – Вестон начал заикаться. – Денхам, все услышанное лишь усиливает мои опасения. Кажется, я начинаю радоваться, что не нашел девушку,
– Не будьте похожи на кретинов из страховой компании, – презрительно сказал Денхам. – Не беспокойтесь насчет взрывчатки. В ней не больше вреда, чем в обычных леденцах, до тех пор, пока она в руках надежных людей, таких, как Джек, шкипер или я. Но правда говоря, Вестон, муссоны могут причинить нам больше вреда.
– Муссоны?!
– Конечно! Это еще одна причина, по которой мы должны отплыть, как только девушка поднимется на борт. Я, конечно, не сомневаюсь, что шкипер проведет "Вандару" и через бурю; Джек тоже на это способен! – Денхам похлопал Дрискола по широкой спине. – Но муссоны принесут дожди, а дожди помешают съемкам картины. Это будет стоить нескольких месяцев потерянного времени и кучи денег, в таких условиях человек не сможет проявить все свои способности.
– М-муссоны! Г-газовые бомбы! – Вестон по-прежнему заикался. – О господи! Я чувствую себя потенциальным убийцей. – Он натянул поглубже шляпу и взялся за дверную ручку. – Денхам, не ждите от меня никакой девушки.
– Что?
– Что слышали.
– Вот как! Ну что ж, обойдусь без вас.
Денхам с поразительным проворством сдернул с вешалки пальто и шляпу.
– Если вы думаете, что я брошу свою идею только потому, что вы отказываетесь найти мне девушку... – Он подтолкнул Вестона к выходу и распахнул дверь. – ...Я собираюсь поставить величайшую в мире картину. Такую, какой никто еще не видел, о которой никто даже и не мечтал. Им придется подыскивать новые слова, когда я вернусь. Вот увидите!
Дверь закрылась.
– Куда ты? – закричал вслед Энглехорн.
Под сапогами Денхама загрохотал трап.
– Я найду девушку для моей картины. Я приведу ее... даже если мне придется сделать это силой.
Вестон застегнул пальто, бросил взгляд на Дрискола и Энглехорна. Он был счастлив, как никогда, что отвертелся от этой безумной идеи. Теперь он точно знал, что кроме как безумной, ее никак нельзя назвать. Старый часовщик был очень прозорлив.
Дрискол рассмеялся.
– Держу пари, – предложил он Энглехорну, – что Денхам найдет девчонку.
– Я не принимаю пари, – сказал Энглехорн, хладнокровно пережевывая табак.
Дрискол повернулся к Вестону, продолжая смеяться, обнажая белоснежные зубы, сверкающие на его загорелом лице.
– У него хватило бы наглости женить меня на ней, если бы этого потребовал сценарий, – сказал он. – Вас проводить?
Глава вторая
Денхам подыскивал подходящую девушку. Протискиваясь по Бродвею сквозь толпу, он ждал, высматривал, и каждый раз нетерпеливо ругался про себя, когда приглянувшееся ему выражение лица оказывалось слишком банальным при более внимательном взгляде.
Он сконцентрировал все внимание на лицах, исключив остальные детали. Его глаза были прищурены словно линза объектива, взгляд его скользил по физиономиям идущих мимо женщин. Они были разные: и дерзкие и напуганные, мрачные и добродушные, сердитые и расчетливые, красивые и корыстные, жестокие и равнодушные. Но ему не встретилось лицо, выражение которого говорило бы: "Вот я. Ты ищешь именно меня".
Похоже, даже такой решительный человек, как Денхам, не был застрахован от неудач. В конце концов, отчаявшись, он направился вниз по улице. В полном расстройстве пересек светящуюся рекламой площадь и побрел дальше. Лица были повсюду: в темных парадных, в парках, автомобилях, такси. Изящные лица, грязные, унылые, веселые. Но не было такого, которое светилось бы, как пламя свечи, а для его лучшей в мире картины было нужно именно оно.
Денхам обнаружил, что вернулся к тому месту, с которого начал поиски, к площади Мэдисоны, залитой светом. Он прошел по Пятой авеню, Парк-авеню, бродил по 47-й улице. Обойдя унылые кварталы Западного Форта, он снова брел по Бродвею сквозь толпу, вытекающую из сотни театров и кинозалов.
Разочаровавшись в окружавших его лицах, Денхам решил закурить. Пачка оказалась пустой, и он зашел в маленький угловой магазинчик, в последующем он не раз будет поздравлять себя с тем, что случайность заставила его зайти сюда. Это был очень маленький магазин, больше похожий на киоск. Едва ли им был доволен и сам владелец, которому негде было толком выставить свой товар. Здесь было так мало места, что даже стойка была завалена яблоками.
Темнолицый продавец подозрительно выглядывал поверх яблок, подавая Денхаму сигареты. Эта гора яблок была и перед глазами Денхама, когда какая-то девушка тихо проскользнула к прилавку и медленно протянула к фруктам свою тонкую белую руку.
Денхам увидит это первым, смуглый владелец магазина в следующую же секунду выскочил из-за стойки, крича во все горло.
– Ага! Вот я и поймал тебя. Воришка! Ха-ха! – Он схватил девушку за запястье. – Ну, тебе не удастся улизнуть. Эй, где там полицейский?
– Нет! – зарыдала девушка, пытаясь слабо сопротивляться. – Пожалуйста отпустите меня. Я ничего не украла. Я хотела украсть, но не сделала этого.
– Каждый час меня кто-нибудь обкрадывает. Меня! Все, достаточно, Эй! Господин полицейский!
– Заткнись! – приказал Денхам. – Девушка говорит правду. Она отдернула руку от твоих гнилых яблок прежде чем ты выскочил из-за прилавка. Она и не собиралась ничего красть.
– Я не хотела. Правда, я не хотела.
– Послушай, Сократ, – заключил Денхам. – Возьми доллар и забудь все происшедшее.
Доллар быстро изменил точку зрения смуглого владельца магазина. Он отпустил свою пленницу и вернулся за стойку.
Упиравшаяся изо всех сил девушка оказалась свободной так неожиданно, что, покачнувшись чуть было не упала, но Денхам вовремя подхватил ее. Свет от единственной в магазине электрической лампочки упал ей на лицо. Денхам взглянул на нее и глаза его расширились. Не спуская глаз с лица своей подопечной, Денхам рассмеялся и победно махнул рукой.
– Такси!
Когда у тротуара раздался визг тормозов, он приказал:
– В ближайший ресторан. И поживей.
Спустя полчаса в белоснежном зале ресторана он все еще продолжал восхищаться своей победой. Девушка сидела напротив него, перед ней стояла целая гора опустевших тарелок и чашек. Она ни слова не сказала до этого, так как была очень голодна и не могла оторваться от еды. Денхам не мешал ей.
Лицо девушки было не просто красивым, оно было прекрасным. Оценивая его профессиональным взглядом, Денхам не мог нарадоваться находке. Ее невероятно голубые глаза смотрели на него из-под приспущенных век, у нее были чувственные и насмешливые губы, приподнятый подбородок говорил о смелости. Ее кожа была чиста и бела. Золотистые волосы, выбивавшиеся из-под поношенной шляпки, прекрасно сочетались с бледностью ее лица. Да! Если бы Денхам был поэтом, он сравнил бы эту девушку с солнечным светом.
Видя его заинтересованный и восхищенный взгляд, девушка улыбнулась.
– Меня зовут Анна Дэрроу.
– Теперь вы чувствуете себя лучше?
– Да, спасибо. Вы были очень добры.
– Не стоит благодарности, – сказал Денхам прямо. – Свое время и деньги на вас я трачу отнюдь не бескорыстно.
Улыбка исчезла с лица Анны. Она затрепетала. Денхам не обращал внимания на ее реакцию.
– Как вы докатились до теперешнего своего состояния?
– Думаю, из-за невезения. Таких девушек, как я много.
– Но с такой внешностью не очень много.
– О, в более приличной одежде я, возможно, выглядела бы получше... Сквозь улыбку Анны все еще сквозил страх. – А в таком поношенном виде...
– У вас есть семья?
– Кажется, у меня есть дядя... где-то.
– Вам приходилось сниматься в кино?
– Лишь несколько массовок... Правда у меня как-то была настоящая роль.
Он рискнул задать еще один вопрос.
– Вы, случайно, не из тех недотрог, которые вопят при виде мыши или падают в обморок увидев змею?
– Я провинциалка... Хотя я не питаю особой любви к мышам, однажды я своими руками убила змею...
Довольный Денхам выпрямился, развернул плечи и встал.
– Послушай, сестричка. У меня для тебя есть работенка.
Анна тоже поднялась, глядя на Денхама пристально и выжидающе.
– Если тебя немного подкормить и дать отдохнуть, ты станешь именно такой, какая мне нужна.
– А когда... когда я получу эту работу?
– Прямо сейчас. С этой минуты. И первое, что ты должна сделать, это купить новую одежду. Пойдем. Мы должны успеть до закрытия магазинов.
– Но... но что же это всё-таки за работа?
– Она принесет тебе деньги, приятное времяпрепровождение и славу. Мы должны отплыть завтра в шесть часов утра и поверь мне, ты не пожалеешь.
Анна снова села и спокойно покачала головой. Теперь на ее лице не было страха, вместо него во взгляде появилась насмешливая терпимость, которую она, казалось, научилась напускать на себя за долгую практику.
– Нет! Извините... Но я не могу... Я не хочу такой работы... Да, я жила воровством... Но я не смогу...
– Что? – вскрикнул Денхам и изумленно уставился на нее, потом он рассмеялся и достал сигареты, о которых он забыл с тех пор, как покинул магазин, где их купил. – О, я понимаю! Нет, не то, сестричка. Совсем не то. Ты неправильно меня поняла. Я предлагаю тебе приличную работу.
– Хорошо, – сказала Анна извиняющимся тоном. – Я не хочу...
– Это какое-то недоразумение. Конечно. Ничего такого. Это моя вина, я так восхищен тобой, что забыл кое-что объяснить. Ну так послушай. Мое имя Денхам. Ты когда-нибудь слышала обо мне?
– Д-да. Да. Вы режиссер. Свои картины вы снимаете в джунглях и саваннах.
– Совершенно верно. И я выбрал тебя для главной роли в своей новой картине. Мы отплывает в шесть.
– Куда?
– Пока я не могу тебе этого сказать, Анна. Это далеко отсюда. И прежде чем мы достигнем места назначения, нам предстоит долгое плавание, спокойное времяпрепровождение, теплое голубое море, мягкий свет луны на воде. Решай, Анна! Какая разница, что нас ждет в конце, но ведь это не хуже бродяжничества по Нью-Йорку? Неужели лучше засыпать каждую ночь со страхом, что твой труп на следующее утро выловят из водосточной канавы?
– Неважно, чем все это закончится, – прошептала Анна. – Это лучше.
– Я честный человек, Анна, – добавил Денхам. – И я буду честен с тобой. Ты будешь заниматься только своим делом.
– Вы не могли бы мне сказать, что нужно будет делать?
– Выше голову и доверься мне, – с этими словами Денхам протянул руку.
Анна пристально посмотрела ему в глаза. Денхам тоже не сводил с нее взгляда. Ему всегда везло! Денхам не мог налюбоваться ее золотыми волосами, ее лицом и фигурой.
Когда их глаза встретились, Анна с мрачной улыбкой положила свою руку в его ладонь.
Глава третья
Анна проснулась на узкой койке и сначала не могла вспомнить, как она сюда попала, ощутила только, что впервые за несколько недель она проснулась без чувства дикого голода. Удивившись его отсутствию, она вспомнила события прошлой ночи и села на постели. Заметив позади койки полную корзину яблок, Анна громко рассмеялась.
Денхам купил их в последний момент, добавив корзину к массе коробок с платьями, туфлями и шляпками, которые забили такси до отказа.
– А это, чтобы не скучать, – сказал он, купив яблоки. На борт "Вандары" они поднялись далеко за полночь, замеченные лишь одиноким вахтенным и подозрительным красноносым стариком, торчавшим на пирсе.
С корзиной в руках Анна спустилась в темный коридор вслед за Денхамом.
– Это будет твоя каюта, – Сказал он. – Ключ ты найдешь внутри. Нашла? Прекрасно! Спокойной ночи, спи крепко! Ты должна выспаться. Если я увижу тебя на палубе до полудня, я прикажу шкиперу приковать тебя к койке цепями.
Анна зачесала свои золотистые локоны назад и посмотрела на крошечные часы, которые обнаружила в каюте. Было почти восемь. Значит она спала всего около пяти-шести часов, но последние дни ей не удавалось поспать даже в течение нескольких часов подряд. Анна зевнула и снова рассмеялась. Любая девушка на ее месте была бы возбуждена столь неожиданными событиями и едва ли могла спать дольше. Чтобы как-то развеяться, она решила подняться на палубу, невзирая на угрожавшие ей цепи шкипера.
Насколько она помнила из слов Денхама, шкипером являлся капитан Энглехорн. Он стар и груб, но хороший человек. Дрискол, помощник капитана, по словам Денхама, был молод, но также груб и хорош как человек.
Она спустилась с кровати худые ноги, встала и подошла к открытому иллюминатору. Как Денхам и обещал, отплытие, видно, часа два назад состоялось. Нью-Йорк уже исчез из вида. Лишь далеко за кормой, на горизонте, виднелась узкая полоска берега. Вокруг было лишь холодное море и мягкое безмятежное небо. Снег, шедший прошлой ночью, перестал, успокоился и шторм. Температура воздуха была уже так высока, что стоя возле иллюминатора в одной ночной сорочке, Анна абсолютно не чувствовала холода.
Отойдя от иллюминатора, Анна стала перебирать вечерние платья с блестками.
– Покупай все, что приглянется, сестричка, – сказал Денхам. эти расходы ничто по сравнению с тем, сколько бы мне пришлось заплатить какой-нибудь актрисе с Бродвея или же Голливуда. Давай, действуй.
Подозревая, что она будет далеко от магазинов долгое время, Анна вняла словам Денхама. Вечерние туалеты. Нижнее белье. Чулки. Даже роскошная пижама. Кроме того, пальто, всевозможные наряды, шляпки. И наконец, различные безделушки и косметика. Все это было здесь, в этой шаткой горе из коробок, которая грозила падением от дрожи мотора "Вандары".
Анна решила раскрыть только одну коробку, осмотр ее содержимого длился до девяти часов, когда наконец Анна открыла дверь каюты и очутилась в пустынном коридоре.
Под новое пальто она надела свое собственное старое платье, потому что ей вовсе не хотелось, чтобы Денхам думал о ней, как о тряпичнице. Но под платьем было новое, безупречной чистоты шелковое белье.
– Да, – подумала она, поднявшись на палубу, – жаль, что на корабле нет автомобилей. Сейчас самое время стать жертвой дорожной аварии. Я никогда не была в такой к этому.
Палуба была так же пустынна, как и коридор. Даже новичку в морском деле, каким была Анна, не нужно было объяснять, что офицеры и команда заняты делами, связанными с отплытием корабля. Только один человек был в поле зрения. Она увидела спину моряка, залитую лучами утреннего солнца. Старый, смуглый, плотный, лысеющий чудак, ловко связывая веревку, ласково поддразнивал непрестанно бормочущую что-то обезьяну.
У моряка было такое дружелюбное лицо, а Анна чувствовала себя такой счастливой! Тихо подойдя поближе, она резко рванула к себе веревку и крикнула:
– Научите меня тоже.
– Ах, как страшно! – спокойно отреагировал старик. По блеску его глаз Анна поняла, что он услышал ее давно, как только она сделала первые мягкие шаги по палубе. Его спокойствие подсказало ей, что старику было известно о ее присутствии на судне от ночного вахтенного.
– Конечно! – сказал старик. – Но сначала нужно познакомиться. Меня зовут Лампи. А его Игнате...
– А меня Анна Дэрроу.
– Будем друзьями, – объявил матрос. – А это, – продолжал он, проделывая ловкие махинации с веревкой, – морской узел. Вот так и так. Попробуйте.
Анна взяла веревку, но вместо того, чтобы учиться, устремила взгляд на зеленое море, подернутое мелкой зыбью.
– О, Лампи, – вздохнула она, – не правда ли, прекрасно?
– Я бы предпочел оказаться сейчас где-нибудь в кабаке Карли, – сказал Лампи дружелюбно, а Игнате мечтает, наверное, о кокосовом дереве. Но, впрочем, каждому нравиться свое.
– О, да, конечно, – согласилась Анна. – И море не всегда бывает таким прекрасным. Я полагаю, во время шторма оно выглядит ужасно?
– Было бы хорошо, – сухо ответил Лампи, – если бы можно было управлять погодой. Ну ладно, пора работать, – добавил он, услышав свисток.
Лампи ушел. Пригревшись на солнышке, Анна играла с Игнате. По сигналу свистка еще несколько матросов бросились на корму. Из коридора, из которого Анна вышла на палубу, появился человек, подавший сигнал. Молодой мужчина так был занят своим делом, что не заметил Анну.
А она, взглянув на молодого моряка, вдруг ощутила живейший интерес к развивающимся событиям. Он был высок и прекрасно сложен, у него было смуглое лицо, чувствовалось, что он занимает здесь не последнее место. Анна решила, что это и есть Дрискол и встала, чтобы лучше видеть происходящее.
Дрискол носил офицерскую фуражку и роскошный черный шерстяной костюм, который вряд ли можно было купить на морскую получку. Однако и одежда матросов казалась не много дешевле.
Чем они заняты, Анна не понимала. Похоже, они должны были что-то сделать со шлюзовой камерой, которой являлся огромный ящик, стоявший в отдалении. Он был весь опутан какими-то веревками. Чтобы рассмотреть этот ящик, Анна подошла чуть ближе.
Между тем Дрискол продолжал отдавать короткие приказы. Один из матросов выпустил из рук конец веревки. Казалось, он думал что так и надо.
– Нет! Нет! – закричал Дрискол. – Держи ее крепче!
Он попятился и оказался так близко, что Анна могла бы достать рукой его плечо. – Тащите ближе к корме! Назад.
В порыве раздражения Дрискол махнул рукой назад и пальцами задел щеку Анны. Она отшатнулась и чуть не упала. Игнате испуганно заверещал.
– Какого... – обернувшись, он заметил Анну, замолчал на полуслове и потом продолжал более мягко. – Что вы тут делаете? Вы должны спать.
– Я просто хотела посмотреть, – объяснила Анна. Она говорила кротко поскольку сама была виновата.
– Простите меня, – Дрискол застенчиво посмотрел на свои пальцы. Надеюсь вам не было очень больно.
– Совсем нет, – заверила Анна столь энергично, что оба рассмеялись.
– Итак! – сказал Дрискол после некоторой паузы. – Вы та девушка, которую нашел Денхам.
– Он был очень активен, – улыбнулась Анна. – Это было просто ошеломительно. Я никогда не была раньше на корабле.
– А я, – ответил Дрискол переменившимся голосом, который напомнил Анне, что он может быть и грубым, – никогда не был на корабле вместе с женщиной.
– Я полагаю вы не из тех, кто придает много значения предрассудкам?
– Нет, если только она не мешается под ногами.
– Я постараюсь, – вспыхнула Анна.
– Вам это уже не удается, – беспощадно напомнил Дрискол. – Вам лучше оставаться в каюте,
– Что? Ну не весь же рейс? – возмутилась Анна рассмеявшись.
Помощник капитана посмотрел на нее, затем отвел глаза в сторону.
– Вы иногда можете подниматься на палубу, – заверил он, стараясь подавить улыбку. – Скажите, этот удар в челюсть не принес вам большого вреда? Он был хорош.
– Ничего, перенесу. Жизнь частенько наносила мне удары покрепче.
Голос Анны стал резче, и Дрискол посмотрел на нее снова, более внимательно.
– Если это так, – сказал он, – мы должны хоть немного украсить вашу жизнь теперь. Можете подниматься на палубу в любое время.
Еще раз глаза их встретились, и Анна, чуть смутившись, нагнулась, чтобы взять на руки Игнате, Дрискол принялся за работу.
– Может, вам вздремнуть еще часок? – крикнул он.
– Это невозможно! Я очень взволнована чтобы спать.
На палубе появился Денхам. – Я вижу, вы уже подружились кое с кем из команды.
– Да! Помощник капитана слишком подвижен. Но вот Игнате мирное и дружелюбное существо.
Денхам задумчиво посмотрел на Игнате.
– Красавец, – проворчал он под нос. – Красавец, но все-таки животное.
– Я никогда не считал себя особенно красивым, – запротестовал Дрискол, – но...
– Да не ты, Джек. Игнате. Посмотри-ка, каким он стал смирным. Он не был таким даже в руках Лампи.
– Красота, – снова заговорил Денхам, чуть помедлив.
– Красота и Животный Мир. Это интересно. Очень интересно.
– Что? – спросил Дрискол.
– В скором будущем узнаешь, Джек.
Денхам повернулся к Анне.
– Ну, коль ты уже встала с постели, давай немного определимся. Я сделаю несколько проб. Ступай в каюту. Капитан Энглехорн поможет тебе разобрать коробки с нарядами. Выбери то, что тебе понравится. Пока ты соберешься и приведешь себя в порядок, солнце будет уже высоко и света для съемок будет достаточно.
Анна опустила Игнате на палубу.
– Думаю, ты сумеешь отыскать каюту? – спросил Денхам.
– Да, конечно, – сказала Анна, пытаясь скрыть свое волнение. – Я скоро.
Когда она ушла, Дрискол повернулся к своему нанимателю, чуть нахмурившись.
– Кажется, она славная девушка.
– Надеюсь, Джек.
– Она очень подходит для роли.
– Еще как.
– Неужели она так быстро согласилась на эту работу, мистер Денхам?
Денхам посмотрел на помощника недоуменно и нетерпеливо сразу.
– Пойдем, – сказал он, растягивая слова. Поможешь установить мне камеру.
Они занялись делом, команда продолжила подъем груза, приостановленный ударом Дрискола в челюсть Анне. Все работы были закончены, когда Анна вновь появилась на палубе.
Она перебрала коробки с обновами и теперь была просто пленительна в новом платье, которое не шло ни в какое сравнение с ее старым. На ней была мягкая развевающаяся накидка и платье из радужных шелковых полосок.
