Текст книги "Секрет Гамона"

Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 5. ЧАСОВНЯ В ЛЕСУ

Джемс услышал о предполагаемом отъезде лорда Крейза и Джоан от Бинджера, который первым узнавал все окрестные сплетни.

– Насколько мне известно, эта яхта предоставлена им Гамоном, взявшим ее в аренду.

– Совершенно верно, сэр.

– И куда они собираются?

– В Средиземное море, а мистер Гамон со своей сестрой уезжают в Америку.

– В Средиземное море?

Джемс задумчиво поглядел на потолок.

– И когда отплывают?

– В субботу, сэр.

– Так, так, – бросил Джемс.

Средиземное море – значит в Танжер. А Танжер для Джемса был неотделим от Сади Гафиза.

В стороне от дороги на Бегшот в лесу стоит небольшая часовенка, укрывшаяся в тени деревьев. От дороги к часовенке ведет только широкая тропинка, и случайный прохожий вряд ли предположит, что за зеленой листвой скрывается какое-либо строение.

Ральф Гамон оставил свою машину на шоссе и отправился пешком на розыски. Несколько мгновений разглядывал он часовенку, будучи очень далек от мысли воздать должное ее красоте. Он подумал лишь о том, что нашелся глупец, построивший эту часовенку в таком отдалении от окрестных сел. Думал также и о том, какие большие суммы денег были потрачены на возведение часовни и удивлялся, что нашелся непрактичный человек, вздумавший подобным образом тратить свои деньги.

Дверь в часовню была распахнута. Ральф прошел под стрельчатые своды и отворил следующую, окованную бронзой дверь. Цветные стекла окон и мраморный алтарь придавали часовне особую прелесть, и внутри она казалась более просторной, чем снаружи. Служка подметал пол, и Ральф обратился к нему с вопросом:

– Можно поговорить с викарием?

Служка покачал головой:

– Нет, сэр, здесь нет викария. Сюда приезжает служить священник из соседнего прихода. Обычно здесь только венчают, вот и сегодня состоится венчание.

– Здесь происходят венчания? – удивился Гамон.

– Да. Здесь очень романтично, – сказал служка. – Вы ведь знаете, каковы молодые люди: они жаждут романтики. Вот эта часовня и была выстроена молодым богатым священником за свой счет. Как бишь его звали?

– Беннокуайт?

– Вот, вот, так его и звали, – служка покачал головой. – Но, судя по тому, что я слышал о нем, он был дурным человеком.

Ральф Гамон осведомился у служки о том, имеется ли здесь реестр, в который заносятся фамилии сочетающихся браком.

– Разумеется, – ответил служка, – но я не знаю, вправе ли я предъявить вам его.

Ральф заверил, что он может показать реестр, и обещал хорошо вознаградить.

Служка провел Гамона в соседнюю маленькую комнатку, в которой находились стол и пара стульев. К радости Гамона, просмотр реестра не был сопряжен с затруднениями. Служка отпер конторку и предъявил ему толстую книгу.

– Когда происходило венчание, которым вы интересуетесь? – спросил он.

– Примерно пять или шесть лет тому назад, – ответил Ральф.

– В это время как раз закончили строить часовню, так что это, должно быть, одна из первых записей, – заметил служка и принялся просматривать записи.

Первая запись в книге гласила о том, что в этой часовне состоялось бракосочетание Ферри Фаррингтона и Джоан Мэри Карстон.

Дрожащими руками Гамон снял копию с этой записи и, щедро вознаградив старого служку, поспешил к своей машине, Вдали он заметил какого-то разгуливавшего по тропинке человека, но поглощенный собственными мыслями, не обратил на него внимания.

Гамон раздумывал над тем, как использовать добытые сведения. Отправиться ли немедленно к Джоан и сообщить ей о том, что ему стала известна ее тайна? Он мог бы подчинить девушку себе, пригрозив, что предаст ее секрет гласности. Но он отбросил эту мысль. Так ли страшна была девушке эта перспектива? Во всяком случае он приобрел новое оружие, и возможно, что когда-нибудь оно ему пригодится.

Эта мысль привела его в хорошее настроение, и он направился в город. Гамон не знал, что капитан Уэллинг проследил его путь и мог бы следовать за ним, но предварительно счел нужным выяснить, что именно делал Ральф в уединенной часовенке.

Лидия встретила своего брата любезнее, чем обычно.

– Ты уже вернулся, Ральф? Я хочу поговорить с тобой о многих вещах, – обратилась она к нему. – Ты не представляешь себе, как я рада тому, что мы едем в Америку. Я давно об этом мечтала. Мы побываем и в Пальм-Биче?

– Прежде чем продолжать наш разговор, я хочу тебе сообщить, что мы в Америку не поедем, – перебил ее Гамон.

Лицо Лидии вытянулось.

– Мы едем в Марокко.

– В Марокко? – переспросила обескураженная девушка. – Но, Ральф, ты ведь заказал каюты на пароходе.

Ральф вздохнул.

– Что же делать! Я вовсе не хочу посвящать всех в мои намерения.

– Но ты ведь предоставил яхту в распоряжение лорда Крейза?

– Мы отправимся поездом. Мне предстоит урегулировать в Марокко ряд очень важных дел, и я должен во что бы то ни стало до наступления Рождества переговорить с Сади.

Лидия замолчала, а потом спросила с упреком:

– Ральф, что-нибудь случилось?

– Положение значительно серьезнее, чем ты полагаешь, моя дорогая, – сказал он. – Почва заколебалась у меня под ногами. К тому же я тебе скажу совершенно откровенно – мне необходима Джоан Карстон.

– Уж не собираешься ли ты жениться на ней?

– Да. Я хочу жениться на ней, если это окажется возможным, и надеюсь, что мне удастся устранить все препятствия.

– А что, если она тебя не любит?

– Ты когда-нибудь слышала о том, что супруги любят друг друга? – осведомился Ральф. – Вначале они, разумеется, влюблены друг в друга, но любовь приходит с годами. Любовь – это взаимное уважение, и женщину можно заставить уважать себя, причем самое лучшее для этого средство – внушить ей страх. Запомни это, дорогая.

– Неужели необходимо, чтобы я ехала с тобой?!

– Да, – решительно ответил Ральф.

Лидия, не спуская глаз с брата, достала маленький изящный портсигар и закурила.

– Я подозреваю, что ты нуждаешься в поддержке Сади Гафиза, – равнодушно заметила она.

– Ты права.

– И ты предполагаешь, что с ним будет легче сговориться в моем присутствии?

– Об этом я не думал, – ответил Ральф.

– Я ненавижу Марокко, – эту нестерпимую грязь, этих толстых женщин, глазеющих на тебя из-за решетчатых ставень…

Гамон удалился к себе в кабинет. Лидия предположила, что он углубился в работу: осматривает содержимое ящиков и уничтожает свою корреспонденцию. Но на самом деле Гамон погрузился в мечты. Он опустился в кресло, и его взгляд рассеянно скользил по потолку. Тысячи заманчивых видений предстали перед ним. Он грезил, что удалось засадить в тюрьму Джемса Морлека и что Джоан Карстон принадлежит ему. Потом грезились огромные предприятия, приносившие несметные богатства…

В пять часов он вышел из своего кабинета. Лидию застал за чашкой чая с томиком нового французского романа. Но и она предалась мечтам, потому что книга была развернута на первой странице.

– У тебя очень самодовольный вид, – сказала она.

– Да. Я доволен собой, – ответил он, и глаза его загорелись.

Глава 6. ПРИКЛЮЧЕНИЕ, ЗАКОНЧИВШЕЕСЯ ПОЦЕЛУЕМ

– С вами желает говорить дама, сэр.

Кливер шепотом доложил о гостье – по-видимому, ее появление очень удивило его. Из этого Джемс заключил, что ему предстоит не совсем обычное свидание.

– Кто это? – спросил он, но, прежде чем дворецкий ответил, догадался, кто была его гостья: леди Джоан!

– Почему вы не пригласили ее войти? – воскликнул он, вскакивая с места.

– Она отказалась войти, сэр. Леди Джоан осталась в саду и осведомилась, не можете ли вы переговорить с ней.

Джемс поспешил в сад. Джоан стояла у реки, заложив руки за спину, и глядела на воду. Услышав его шаги, она повернулась.

– Я хотела поговорить с вами. Не желаете ли пройти со мной на ту сторону реки? Я направляюсь домой, и вы могли бы проводить меня.

Они молча пошли по дорожке и скоро оказались вне досягаемости любопытных глаз Кливера.

– Я так неожиданно покинула вас, что считаю себя обязанной рассказать свою историю, – начала Джоан.

И она рассказала ему то же, что недавно сообщила своему отцу. Джемс выслушал ее рассказ – менее всего ожидал он услышать что-нибудь подобное.

– Мне очень тяжело оттого, что пришлось дважды рассказать это: сначала я должна была рассказать обо всем моему отцу, а затем вам, потому что…

Она оборвала фразу, и он не настаивал на ее окончании.

– Ведь это венчание может быть признано недействительным, а брак расторгнут, – после долгого молчания проговорил Джемс.

– Мой отец того же мнения. Но для меня это не так просто. Это означает, что мне придется предстать перед лицом суда и подробно, пункт за пунктом, изложить все, что произошло. – Джоан задрожала. – Боюсь, что мне никогда не удастся этого сделать. Я слишком труслива для этого.

– Нет, Джоан, я никогда не поверю, что вы трусиха, – ответил он улыбаясь. – Это не трусость, это просто отвращение к уродливым явлениям жизни. Я слышал, что вы собираетесь в путешествие?

– Мне не хотелось бы уезжать, но отец думает, что путешествие будет ему полезно. Зима неблагоприятно влияет на состояние его здоровья, и перемена климата будет кстати. Сначала я предполагала, что Гамон пригласил нас с определенной целью, но он уезжает в Америку. В настоящее время он находится у нас… он приехал проститься с моим отцом.

– И этому факту я обязан тем, что мне суждено было увидеть вас? – улыбаясь осведомился Джемс.

Джоан энергично запротестовала.

– Нет, нет, я бы при любых обстоятельствах пришла к вам проститься. Знаете, Джемс, у меня такое чувство, словно Гамон узнал обо всем.

– Но откуда он может знать о вашем несчастном венчании?

– Он как-то навестил миссис Корнфорд, а Фаррингтон был очень болен и много говорил в бреду. Это было в ту ночь, когда миссис Корнфорд потеряла письмо, которое вы затем вернули ей. Она рассказала мне, что Фаррингтон очень много говорил о маленькой часовенке в Аскотском лесу, а Гамон достаточно хитер для того, чтобы догадаться, в чем дело.

– А какое это имеет значение для вас: знает он или нет? – осведомился Джемс. – Как поживает Фаррингтон?

– Фаррингтону лучше. Я сегодня видела его, Джемс, он гулял.

– Скажите, он может узнать вас?

– Мне показалось, что он меня узнал. Я не знала, что он гуляет в лесу. Я шла к миссис Корнфорд, чтобы осведомиться о его самочувствии, и неожиданно мы столкнулись лицом к лицу. Он так странно посмотрел на меня и прошел, не сказав ни слова. Я полагаю, что он узнал меня, потому что неоднократно спрашивал у миссис Корнфорд, какое положение занимает мой отец и как далеко от Аскота до Крейза.

Голос ее дрожал, и она стиснула губы, пытаясь овладеть собой.

– Очень возможно, что он лишь подозревает, с кем обвенчался, но для него не будет особенно трудно установить мою личность. Что мне делать, Джемс?

Первым побуждением Джемса было заключить ее в свои объятия. Лишь теперь он почувствовал, как сильна, как безгранична его любовь к этой милой девушке. В ней для него был сосредоточен весь смысл существования, ради нее он был готов забыть об основной цели своей жизни, о том, во имя чего в течение десяти лет подвергал себя смертельной опасности.

Джоан взглянула на него и потупилась – она почувствовала огонь, пожиравший Джемса, поняла, что заботило его. Он прикоснулся к ее плечу, и это прикосновение показалось ей самой нежной и самой желанной лаской. Так медленно шли они по лесу… Девушка инстинктивно прижалась к нему, и ее щека покоилась на его плече.

Ральф Гамон попрощался с лордом Крейзом и вышел в парк, чтобы проститься с Джоан. Неожиданно он увидел перед собою девушку и ее спутника. Словно сраженный ударом молнии, он застыл на месте, узнав в спутнике Джоан Джемса Морлека. Их движения были полны нежности, и у Гамона исчезли последние сомнения в том, каковы были отношения этой молодой пары.

Гамон долго стоял, наблюдая как влюбленная парочка скрывалась в тенистой аллее. Сердце его билось в бессильной злобе. В свое время, когда Лидия рассказала ему о помолвке Джоан и Морлека, он ограничился тем, что небрежно пожал плечами. Но теперь не сомневался в этой помолвке.

Придя в себя, Ральф поспешил вслед за влюбленными Он не отдавал себе отчета в своих действиях, не думал, что скажет, когда очутится лицом к лицу с ними, и испытывал лишь желание разрядить охватившую его злость.

Задыхаясь, перебежал он через газон и достиг опушки леса. Где-то сбоку послышались шаги, и Гамон поспешил укрыться в тени деревьев. Кусты раздвинулись, и на дорогу вышел молодой человек. К своему удивлению, Гамон узнал в нем Фаррингтона, болезненного жильца миссис Корнфорд.

Гамон очень удивился этой встрече. Он предполагал, что Фаррингтон все еще прикован к постели. Приглядевшись, заметил, что молодой человек одет крайне небрежно и что лицо его очень бледно. Он не переставал бормотать себе что-то под нос, и Гамон напрасно пытался разобрать, что именно он говорил. Фаррингтон прошел мимо Гамона, не заметив его, и Гамон последовал за ним, предположив, что Фаррингтона движет сюда та же сила, что и его самого.

Никогда еще Джемсу не было так легко и отрадно, как в эти минуты. Молча шел он с Джоан через лес. Неожиданно Джоан остановилась и опустилась на пень.

– Куда мы пойдем теперь? – спросила она.

– Мы пойдем в страну счастья, – ответил Джемс, присаживаясь к ее ногам. – Мы порвем все связывающие нас путы, устраним все препятствия.

Она улыбнулась и приблизила к нему свои губы.

И в то же мгновение до ее слуха донеслось легкое насмешливое хихиканье. Джемс мягким движением руки отстранил девушку и вскочил на ноги.

– Любовная идиллия на лоне природы! Какое привлекательное зрелище для мужа – застать свою жену в объятиях другого!

Перед ними стоял Фаррингтон. Глаза его горели лихорадочным блеском. Джоан вскрикнула и прижалась к руке Джемса.

– Он знает!

Фаррингтон услышал его восклицание.

– Он знает! – передразнил он ее. – Здравствуй, моя Джоан!

И шутовским движением руки Фаррингтон снял с себя шляпу.

– Рад вас приветствовать, миссис Фаррингтон! – сказал он. – Вот уже много лет мы пребываем в узах брака. В течение ряда лет я мечтал о тебе, но никогда ты не была так прекрасна и заманчива, как сейчас! Знаешь ли ты, – продолжал он, указав на нее дрожащими пальцами, – я встретил девушку, которую полюбил, единственную, которая могла бы быть моей женой, но я не мог жениться на ней, потому что совершил тогда это сумасбродство. Ты преградила мне путь к счастью. И я запил…

И приблизившись к ней, схватил ее за руку.

– А теперь ты пойдешь со мной домой! – сказал он и дико захохотал.

В следующее мгновение получил сильный толчок и рухнул наземь. Джемс нагнулся к нему, чтобы помочь встать, но Фаррингтон оттолкнул протянутую руку помощи и с диким воплем бросился на него.

– Проклятый пес! – проскрежетал он.

Но Джемс без особого труда справился с ним.

– Вы больны, Фаррингтон, – мягко заметил он юноше. – Я очень сожалею, что причинил вам боль.

– Отпустите меня, отпустите меня, – продолжал вопить юноша. – Она моя жена и пойдет со мной… Джоан Карстон, ты слышишь? Ты принадлежишь мне, нас разлучит только смерть.

И вырвавшись из объятий Джемса, он продолжал:

– Теперь у меня есть смысл жизни – это ты! Ты придешь ко мне, ты пойдешь со мной, Джоан!

И он стремительно бросился бежать вниз по тропинке и вскоре исчез из поля зрения. Джемс занялся Джоан. Испуганная девушка тщетно пыталась улыбнуться.

– Ах, Джемс!

Джемс почувствовал, сколько боли и боязни было в этом восклицании.

– Нет, ничего… мне стало легче… – сказала она после минутного молчания. – Ты меня проводишь, Джемс? Что мне делать теперь? Какое счастье, что мы уезжаем в следующую субботу.

Он кивнул.

– Фаррингтон или напился, или сошел с ума…

– Как ты думаешь, он осмелится прийти к нам? – боязливо спросила она. – Я ведь сказала тебе, что я большая трусиха, а ты мне не поверил. Какой это ужас!

Обратный путь они прошли в молчании – каждый погрузился в свои собственные мысли.

Лишь приближаясь к дому, Джоан задала неожиданно вопрос:

– Джемс, где ты жил, прежде чем стал преступником?

– Прежде чем стал преступником? – изумился Джемс. – В те времена я был весьма почтенным членом общества.

– Ты служил в армии?

Джемс покачал головой.

– Ты был чиновником?

– Почему ты меня спрашиваешь об этом?

– Я не знаю…

– Некоторое время я состоял на дипломатической службе. Я не хочу этим сказать, что был послом или консулом, но был прикомандирован к посольству…

– В Марокко? – спросила она и замолчала.

– В Марокко, в Турции и в других азиатских странах. И затем я покинул службу… потому что… я достаточно богат для того, чтобы служить, и потому, что нашел новое прибыльное занятие…

– Я так и предполагала. Но ты ведь не будешь продолжать свою преступную деятельность? Ты мне будешь писать?

Он с недоумением посмотрел на нее.

– Ах, я совсем забыла о том, что ты и не знаешь, куда адресовать письма. Мой отец приказал, чтобы всю его корреспонденцию пересылали ему в Английский клуб, в Кадиксе. До свидания, Джемс!

Она протянула ему обе руки, и он пожал их.

– Мне кажется, нам не следует больше целоваться, потому что мне не хотелось бы, чтобы этот косоглазый Гамон заметил во мне что-либо необычное.

«Косоглазый Гамон», наблюдавший за ними на почтительном расстоянии, заскрежетал зубами, когда увидел, что Джемс, несмотря на просьбу девушки, обнял ее и горячо поцеловал…

Глава 7. ВДОВА НЕИЗВЕСТНОГО МАТРОСА

У Джемса Морлека было одно прекрасное свойство – он очень быстро ориентировался в событиях.

Не успела Джоан скрыться за поворотом аллеи, как Джемс принял определенное решение и направился кратчайшим путем к домику миссис Корнфорд.

Фаррингтон должен был предоставить Джоан свободу. Джемс хотел попытаться уговорить юношу отказаться от своих бредней.

Миссис Корнфорд отворила ему дверь, и Джемс Морлек тут же понял, что произошло нечто необычайное.

– Надеюсь, я не помешал вам? – спросил он.

– Я очень рада вашему приходу, – ответила миссис Корнфорд и попросила его пройти в гостиную. Войдя в комнату, Джемс понял причину ее волнения, потому что до его слуха донеслись вопли, которые мог издавать только человек в сильнейшем припадке безумия.

– Рухнули все надежды, – сказала она.

– Это очень жаль, миссис Корнфорд, – ответил он. – На что вы жалуетесь, собственно говоря?

– Мне приходится отказаться от моего намерения вылечить мистера Фаррингтона.

– Разве он собирается покинуть вас?

– Нет, но мне приходится просить его об этом. Фаррингтон ведет себя сегодня как безумный. Он вернулся несколько минут тому назад домой в таком состоянии, что я опасаюсь за его рассудок.

Джемс задумался.

– Скажите, нельзя ли мне повидать его?

Лицо миссис Корнфорд омрачилось.

– Прошу вас, не делайте этого. Он заперся у себя в комнате, я хотела предложить ему чаю, но он не впустил меня. Откровенно говоря, даже я побаиваюсь его.

Джемс почувствовал, что этой женщине пришлось пережить трагедию, потрясшую ее жизнь до основания. Она производила впечатление дамы, привыкшей жить в хороших условиях и волею судьбы ввергнутой в нищету.

Фаррингтон продолжал бушевать. Шум в его комнате усиливался. Первым желанием Джемса было пройти к несчастному, но миссис Корнфорд остановила его движением руки.

– Оставьте его в покое, – попросила она. – Скоро придет сестра милосердия из госпиталя.

– Вы мне позволите задать вам один вопрос личного свойства, хотя бы он был и не скромен?

Она промолчала, но в ее взгляде он прочел согласие.

– Вам суждено было… – начал он и запнулся, – потерять большое состояние?

– Да, это так. Мой муж исчез несколько лет тому назад, и после того, как его дела были приведены в порядок, выяснилось, что он не оставил ни одного пенса. Вот и вся печальная история моей жизни, – призналась она. – Джон Корнфорд всегда был эксцентричным человеком и не так-то легко было установить его местонахождение. Очень возможно, что своевременно не приняв меры к его розыску, я многое потеряла, но в этом виноваты мои советчики. Я тогда целиком доверилась мистеру Гамону…

– Гамону? – переспросил Джемс. – Гамон посоветовал вам не разыскивать мужа? Скажите мне, пожалуйста, когда примерно исчез ваш муж?

– Около одиннадцати лет тому назад.

Джемс быстро прикинул в уме.

– В каком месяце это случилось?

– В последний раз слышала о нем в мае. Я получила от него письмо, которое вы любезно возвратили мне.

– Я попрошу вас еще раз показать мне это письмо.

Миссис Корнфорд достала из шкатулки письмо и протянула его Джемсу. Джемс внимательно ознакомился с письмом – он дважды прочел его.

– Вашего мужа звали Джон Корнфорд?

– Почему вы меня спрашиваете об этом? Разве вы знали его?

– Нет… Но на мою долю одиннадцать лет тому назад выпало нечто весьма странное. Возможно, что я ошибаюсь и напрасно связываю то, что тогда случилось со мной, с исчезновением вашего супруга. У вас, должно быть, есть фотография мужа?

Она кивнула головой и принесла из спальни фотографию.

Он взглянул на портрет, и ничто не выдало охватившего его волнения. Перед ним был портрет сорокалетнего здорового, довольного собой и окружающим мужчины. Но одновременно это был портрет умирающего матроса, которого ему суждено было найти на Портсмутской дороге и который, умирая, поведал ему самую ужасную и странную из всех когда-либо слышанных историй.

Так вот кем был безымянный матрос, покоившийся на провинциальном маленьком кладбище! В течение десяти лет преследовал Джемс человека, виновного в смерти этого матроса, и тщетно пытался добыть улики, которые могли бы предать убийцу в руки правосудия.

– Вы его знали? – с тревогой в голосе спросила миссис Корнфорд.

Он возвратил ей фотографию.

– Я видел его, – скромно ответил он. Но голос его выдал истину.

– Он мертв? – воскликнула женщина.

– Да, – прошептал Джемс. – Да, миссис Корнфорд.

Миссис Корнфорд опустилась на стул и закрыла лицо руками.

Джемсу показалось, что она плачет, но через несколько мгновений женщина снова овладела собою.

– Я всегда предполагала, что его нет в живых, но только вы один подтвердили это. Где он умер?

– В Англии.

– Гамон утверждал сперва, что мой муж скончался в пустыне. Быть может, вы сообщите мне что-нибудь более определенное?

– Мне бы не хотелось пока этого делать, – заколебался Джемс. – Вам придется немного повременить.

Она печально улыбнулась.

– Я так долго ждала, что не составит особого труда подождать еще немного.

– Не можете ли вы дать мне эту фотографию?

Она протянула ему портрет, не проронив ни слова.

– Я должен сообщить еще кое-что. Ваш муж перед смертью оставил мне некоторую сумму денег для передачи вам – его жене.

На ее лице одновременно выразились сомнение и изумление.

– Но я не знал вашего имени, миссис Корнфорд, и потому был не в состоянии выполнить его просьбы.

– Вы не знали моего имени? – осведомилась она. – Но как в таком случае…

– Это слишком длинная история, чтобы уделять ей сейчас время, но прошу вас, поверьте мне…

Неожиданно миссис Корнфорд вспомнила о слухах, ходивших о Джемсе, и о том, что он был судим. Она спросила:

– Скажите, он был запутан в какой-нибудь темной истории?

– Вы хотите сказать – не принимал ли он участия в каком-нибудь преступлении? Нет, нет, он был далек от этого. Я ведь вам сказал, что я даже не знал его имени.

И Джемс удалился прежде, чем она успела выяснить, каким образом покойный муж мог передать для нее деньги, не назвал ни своего имени, ни имени своей жены.

Полчаса спустя в ее двери постучался Бинджер и передал конверт, в котором оказалось десять стофунтовых банкнот и визитная карточка Джемса.

«Прошу вас, доверьтесь мне», – прочла она на ней.

– Вы подождали, пока миссис Корнфорд вскрыла письмо? – спросил Джемс у своего верного Бинджера.

– Да, сэр. Она сказала, что ответа не будет.

Джемс облегченно вздохнул.

– Вы не собираетесь, сэр, выехать в Лондон? – осведомился почтительно Бинджер. – Мне эта жизнь в провинциальном городке не по вкусу. Хоть многие и говорят, что деревенский воздух полезен, но в Лондоне живется лучше.

Джемс задумался.

– Вы можете поехать в Лондон с первым же поездом. Прибыв в Лондон, позвоните мне по телефону – я хочу переговорить с Ахметом.

Ахмет ни под каким видом не осмелился бы дотронуться до телефонного аппарата. Он освоился со всеми достижениями европейской культуры, но телефон все еще был для него загадочным и опасным существом, от которого следовало держаться подальше.

Бинджер, очень довольный, что возвращается в столицу, выехал в Лондон.

Джемс не особенно печалился расставшись со своим слугой. Присутствие Бинджера вносило в жизнь слишком много размеренности, а это тяготило.

Этот человек был точен как часы: все делалось им по определенной системе и в определенное время.

Утром, немедленно после того, как часы били семь, он входил в спальню и сервировал чай. Через четверть часа готовил ванну… День за днем, минута за минутой, Бинджер напоминал Джемсу о безвозвратно убегающем времени.

Джемс Морлек испытывал сильное желание побыть в одиночестве. В жизнь вторглись новые обстоятельства, которые, быть может, помогут ему узнать угнетавшую его тайну!

По странной и счастливой случайности в тот день, когда Джемсу Морлеку удалось выяснить имя матроса, убитого на Портсмутской дороге, капитану Уэллингу удалось напасть на важный и многообещающий след.