Текст книги "Робокоп II"

Автор книги: Эд Нэха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 24

Вместе с окончанием забастовки жизнь на полицейском участке вернулась в норму, а это означало, что каждые шесть-семь десятых секунды тут начинался форменный бедлам. В приёмном зале, состоящем из дюжин комнатёнок, отделённых друг от друга стенками толщиной в листок бумаги, измученные копы принимали жалобы от возбуждённых граждан. Льюис сидела за клавиатурой компьютера, неумело вводя в память данные из своих записок. К ней подошёл Робокоп.

– Слушай, Мёрфи, как насчёт того нападения на винный магазин на прошлой неделе… ты помнишь адрес?

– Северное Митсубиси, 633, – не задумываясь, ответил Робо.

– Отлично, – сказала Льюис, снова склоняясь над клавиатурой. – Взяли заложника. Это какой код?

– Бейкер Аллен, 3, подраздел 12.

– Спасибо, – Льюис нажала не ту клавишу. – Вот зараза!

К Робо подошёл Стеф.

– Мёрфи, тебя сержант хочет видеть.

Робо кивнул и молча отошёл.

Льюис глянула на Стефан.

– В чём там дело?

– А кто его, чёрт возьми, знает? Рид говорит, что это личный вопрос. Может, ты скажешь, что это значит?

– Стеф пожал плечами, удаляясь в свою комнатёнку.

– Не выношу бумажной работы.

Робо шагал по коридору, но внезапно остановился услыхав знакомый голос. Женский голос. Голос Эллен Мёрфи, жены погибшего Алекса Мёрфи.

– Всё в порядке, Том, я знаю, где это. Я сама возьму.

Эллен Мёрфи вышла из кабинета, держа в руке пустую кофейную чашку, и, повернувшись, наткнулась прямо на Робо. Она посмотрела в его тёмные глаза. Робо стоял неподвижно. Он почувствовал, как впервые с тех пор, когда, последний раз вздохнув, перестал быть человеком, у него разрывается сердце.

– Извини, – сказал он негромко.

К Эллен подбежал её адвокат, Том Делани. Он нахмурился и покрутил головой.

Меж тем на сцене появился ещё один юрист. По лбу его струился пот. Это был Хольцганг, представитель «Оу-Си-Пи».

– Чёрт бы его… – пробормотал он.

– Вы говорили, что она, его не увидит, – повернулся Делани к Хольцгангу.

Хольцганг бросил взгляд в сторону стола, за которым сидел Рид. Тот нервно барабанил пальцами по доске.

– Подождём, Эллен.

Рид встал и вывел побледневшую Эллен. Шагая по коридору в соседнее помещение, она продолжала оглядываться на Робо.

– Меня зовут Том Делани, – сообщил адвокат Робокопу. – Я адвокат и представляю вдову полицейского Алекса Мёрфи. Нам нужно поговорить. Это важно.

Делани вывел Робо из кабинета. Хольцганг поспешил за ними.

– Я ваш представитель от имени «Оу-Си-Пи», Робокоп. Ничего не говорите ему. Ни слова!

Делани уселся на стуле. Робо и Хольцганг продолжали стоять.

– Вы следили за миссис Мёрфи? – спросил Робокопа Делани.

Киборг молча смотрел на него.

– Соседи видели, как в течение двух последних месяцев вы проезжали мимо её дома несколько раз.

Хольцганг обернулся к огромной фигуре Робо:

– Не разевай рта!

Робо окинул маленького человечка яростным взглядом. Ноги у Хольцганга затряслись, когда Робо с упором заявил:

– Я буду… разевать… рот!

Делани наслаждался происходящим.

– Я ни в косм случае не хотел бы вмешиваться в дела жены и мужа, но…

Хольцганг затрясся от бешенства.

– Это не Алекс Мёрфи, – заявил он, тыча пальцем в металлическую грудь Робо. – Это продукт, созданный «Оу-Си-Пи», в котором использованы некоторые неврологические элементы из останков Мёрфи. Мёрфи подписал разрешение на использование этих элементов после его смерти, – Хольцганг пронзил Робокопа гневным взглядом. – Вот так ты и скажешь. Перед телекамерами! Перед магнитофоном! Чтобы подобные афёры больше не повторялись.

Игнорируя разбушевавшегося Хольцганга, Робо слушал, что говорит Делани.

– Мы беспокоимся о пенсионных привилегиях. Понимаете, «Оу-Си-Пи» нам угрожает.

Робо резко повернулся, со злостью посмотрев на Хольцганга. Тот не уступал.

– Мы требуем от тебя заявления. Будешь с нами сотрудничать – всё в порядке, жена Мёрфи и его ребёнок получат все привилегии, полагающиеся семье погибшего полицейского. Устроишь бучу – фига с маслом они получат. Нуль без палочки.

Робо зарычал и сделал шаг в сторону Хольцганга, но сдержался и укротил нарастающий гнев. Делани встал.

– Извините, – сказал он примирительно, – но для всех заинтересованных будет лучше, если вы пойдёте нам навстречу. Лучше для неё. Лучше для вашего сына.

«А что со мной?» – подумал Робо.

– Я пойду… вам… навстречу, – ответил он.

Хольцганг отправил Делани жестом ладони. Адвокат миссис Мёрфи исчез, а его место занял оператор с видеокамерой.

По коридору шла Льюис с пачкой бумаг под мышкой. Она заметила Робо и стоящих рядом с ним мужчин.

– Всё в порядке, – сказал Хольцганг. – Сейчас мы с этим покончим. Ты готов?

Робо кивнул:

Льюис заглянула в кабинет Оператор включил камеру, Хольцганг стал задавать Робокопу вопросы.

– Справедливо ли назвать вас машиной, в которой использованы элементы живых тканей?

– Да, – ответил Робо.

– То есть, – улыбнулся Хольцганг, – вы не человек?

– Я не человек, – согласился Робо.

– Таким образом, вы признаёте, – продолжал Хольцганг, – что не обладаете никакими правами, присущими человеческому существу?

Робо стиснул зубы и молчал.

– Я требую ответа, – сказал Хольцганг.

Робо молчал.

– Прекрати снимать, Джон, – попросил Хольцганг оператора. Потом посмотрел на Робо. – Послушай, я догадываюсь, что ты не больно меня любишь. Быть может, даже считаешь меня полной сволочью. Но ты ошибаешься… серьёзно ошибаешься…

Робо двинулся к выходу. Хольцганг, чуть не наступая ему на пятки, рванулся следом.

– Это как раз ты настоящий сукин сын, – доказывал Хольцганг. – Ты представляешь, сколько неприятностей доставляешь тем самым этой бедной женщине? – он выхватил из сумки картонную папку и сунул её в руки Робо: – Посмотри на её бумаги, – сказал он с гримасой. – Ну, почитай!

Робо просматривал документы, а Хольцганг скакал вокруг.

– Всего несколько месяцев назад миссис Мёрфи не выходила из спальни. Она даже стала носить одежду мужа, чтобы чувствовать его близость. Потом были терапевты, гипнотизёры, гомеопатия, акупунктура и священники из церкви. Только недавно она начала смиряться с утратой мужа. Вернулась на работу. И теперь ты устраиваешь ей эти паршивые номера!

Руки Робо задрожали. Хольцганг решил нанести последний удар:

– Ты разрываешь её на куски, понимаешь? И за что? Что ты можешь ей предложить? Общество? Любовь? Мужскую любовь? Или ты считаешь, что обладаешь всем тем, что могло бы вернуть ей мужа?

Робо аккуратно закрыл папку и вернул её Хольцгангу.

– Нет, – сказал он тихо. Потом кивнул оператору. – Можете снимать дальше.

Хольцганг начал сначала:

– Считаете ли вы, что что-либо даёт вам право на обладание теми же правами и привилегиями, которые присущи, согласно кодексу, человеческому существу?

– Нет, вздохнул Робо. – У меня нет никаких прав.

– Вы просто машина.

– Я… машина.

– Ничего более.

– Ничего более, – бесцветным голосом повторил Робо.

– Достаточно, – сказал Хольцганг, и оператор выключил камеру. – Теперь можешь идти со мной.

Льюис втиснулась в тёмную нишу, когда Хольцганг провёл Робо в кабинет, где сидела смертельно бледная Эллен. Рядом с ней находился Делани.

– Алекс! – крикнула Эллен, вскакивая со стула.

Робо стоял молча, неподвижный, как статуя.

– Ты не узнаёшь меня, Алекс? – зарыдала Эллен.

Робо тупо смотрел на неё.

– Ты не узнаёшь меня? – повторила Эллен.

Хольцганг подтолкнул Робокопа:

– Отвечай.

Робо не спешил отвечать. Эллен положила руки на грудь Робо в том месте, где билось бы сердце Алекса Мёрфи.

– Алекс, – плакала она. – Неважно, что с тобою сделали… Неважно. Неважно.

Робокоп уставился в стену над головой Эллен, избегая её взгляда.

– Извините. Я вас не знаю.

Потом он повернулся и вышел из комнаты. Заплаканная Эллен, потрясённая новой утратой мужа, бессильно упала на стул.

Делани мягко взял её под руку и вышел из отделения к ожидающему такси.

Робо одиноко стоял в опустевшем кабинете и смотрел, как они отъезжают.

ГЛАВА 25

Робокоп неподвижно сидел без шлема на своём троне. Так Акита прекратил попытки вывести на монитор показания различных систем Робо: на экране не появлялось ничего. Так вышел из помещения, бормоча проклятия.

Робо продолжал сидеть на своём месте. В дверях появилась Льюис. В коричневой бумажной сумке она несла еду.

– Можно тут перекусить? – спросила она. Робо тупо глазел в пространство.

Льюис пожала плечами, села напротив него и вытащила из пакета бутерброд.

– Знаешь, что меня особенно бесит? – спросила она, откусив кусок. – Вот это самое свинство, которое устроил тот сукин сын. Это же чистой воды шантаж. Ведь тебе даже не платят за работу, которую ты делаешь.

Левая ладонь Робо начала постукивать по металлическому подлокотнику. Льюис признала этот жест вполне человеческим. Он выражал сдерживаемую ярость.

– Я понимаю, тебе пришлось всё это сказать, – говорила Льюис, – но это неправда. Всё не так, как они говорят. Ты не такой, как они утверждают. Ты не машина, – она посмотрела глубоко в глаза Робо. – Ты гораздо лучше.

Ладонь Робо стиснула подлокотник, сминая металл. Он без слова встал, схватил шлем и выскочил из комнаты. Льюис отбросила бутерброд.

– Ну вот, мило поболтали.

Она побежала вслед за Робо и услышала, как взвизгнули шины и его ТурбоКруизер отъехал от здания.

– Зараза, – пробормотала Льюис.

Несколько минут спустя машина Робо остановилась возле свалки металлолома. Робо вышел из автомобиля и подошёл к огораживающей участок сетке. Он ухватился за неё и разодрал сильным рывком. Затем вошёл на свалку и затянул за собой разорванную сетку.

Робо молча зашагал сквозь кладбище искорёженных машин и останков домашней утвари. Вокруг возвышались подъёмные краны, поднимающие своими мощными магнитами разбросанный металлолом.

Робо наблюдал, как они подхватывают огромные куски металла и грузят его на транспортёр, который посылает металл к воющей, пищащей машине, превращающей его в мелкую стружку.

Робо обвёл свалку взглядом.

Металл.

Потом опустил взгляд на свои руки.

На минуту он и сам показался себе заржавевшим, забытым, бесполезным.

Он представил себе, как мощные магниты несут его старое покоробленное тело на транспортёр. Тот двинулся – и стонущая машина проглотила тело Робокопа, разрывая его на куски своими вертящимися, острыми, как бритва, зубами. Клочья тела рухнули в брюхо чудовища, где перемешались с обломками тостеров, газовых плит и газонокосилок.

– Эй! – раздался позади голос.

Робо заморгал. Через свалку пробиралась Лыоис. Робо отвернулся от неё, продолжая рассматривать транспортёр.

Лыоис не на шутку разозлилась. Она подняла с земли длинную трубу и, кипя от ярости, подошла к Робо.

– Мёрфи! – рявкнула она. – Какого чёрта ты тут делаешь? А ну, отвечай!

Робо не оборачивался.

– Отвечай, говорю! – крикнула Льюис. Она остановилась в нескольких сантиметрах у него за спиной; она понимала, что смотрит он на линию транспортёра.

– Что, жалко себя до чёртиков? – сказала Льюис, скорчив гримасу. – Ещё раз повторяю: отвечай, чёрт подери!

Она размахнулась и ударила трубой. Трах! Труба угодила в спину Робокопа. Ни малейшей реакции. Тот даже не пошевелился.

– Плевать мне на то, что ты молчишь! – заорала Льюис и ударила его снова. Робо медленно повернулся и посмотрел на неё лишённым всякого выражения взглядом. Лицо Льюис налилось кровью.

– И не пытайся полоскать мне мозги, как всем прочим. Я тебя знаю. Я знаю, кто ты такой.

Взбешённая вялым обликом Робокопа, она снова взмахнула трубой. Робо поднял руку, схватил трубу, вырвал её из рук у Льюис и отбросил в сторону. Девушка кинулась на него с кулаками, но, ударив, вскрикнула от боли и отдёрнула руку.

– Сильно ушиблась? – спросил Робо.

– Заткнись, – ответила Льюис. – «Сильно ушиблась?» Господи, ты даже не знаешь, как нужно разговаривать с женщинами! Чёрт с тобой. Нравится тебе эта машина? Ну и давай, полезай в неё, скотина.

Она отвернулась и хотела уйти. Робо поднял руку и притянул её к себе. Она с удивлением отодвинула голову. Их лица находились так близко, что казалось, они собираются поцеловаться.

– Ты хочешь что-нибудь сказать? – спросила Льюис.

– Да, – кивнул Робо.

Внезапно он отпустил её. Не отрывая взгляда от его глаз, она сделала шаг назад.

Робо склонил голову, словно стойкий оловянный солдатик.

– Спасибо за заботу, – произнёс он, миновал смущённую девушку и направился к автомобилю. Он сел за руль и уехал, оставив Льюис на свалке.

Она вздохнула и, обходя груды металла, двинулась к своей машине.

– Чёрт бы побрал этих мужиков, – выругалась она.

ГЛАВА 26

Скорчившись на большом кресле, Хоб уставился в экран телевизора, пожирая из тарелки жареную картошку, обильно сдобренную маслом и кетчупом. У него за спиной, растянувшись на диване, Энджи потягивала шампанское. Она чувствовала себя сильнее и моложе, чем когда-либо за последние годы.

– Может, я и дурак, – произнёс Хоб, скривившись, – но даже мне кажется, что всё это идиотизм, – прокомментировал он происходящее на телеэкране.

Энджи кивнула.

В телепрограмме на эстраде, установленной перед рядом телефонов, скрипач-акробат доигрывал бездарную интерпретацию знаменитой песни «Born to be wild». Телефонистки с унынием глазели на аппараты, ни один из коих не звонил. Растянутый на стене транспарант гласил: ТЕЛЕМОСТ «СПАСЁМ НАШ ГОРОД». Когда скрипач извлёк из своего инструмента последнюю скрипучую ноту, на эстраду выскочил пылающий энтузиазмом мэр Кузак. Он хлопал в ладоши, словно желая согреться.

– Спайк Стжелецки из Линдена, штат Нью Джерси, дорогие дамы и господа! – восхищённо воскликнул он. – Бывший житель Детройта выступил во имя Детройта.

А теперь и вы сделайте что-нибудь для нашего города. Телефонные линии свободны и ждут ваших жертвоприношений. Данте столько, сколько сможете. Удержим наш славный город на плаву, верно?

Один из телефонов зазвонил. Телефонистка, с унылым видом жующая резинку, неторопливо протянула руку, чтобы поднять трубку, но Кузак опередил её.

– Привет, как дела? – затараторил он в микрофон. – У телефона мэр.

Из телефона затрещал старый женский голос.

– Я всю жизнь прожила в Детройте, поэтому немедленно высылаю доллар.

Улыбка застыла на физиономии Кузака.

– Да, мадам. Огромное спасибо.

Он повернулся к таблице с результатами:

– И какое у нас теперь положение, Джилли?

Потрёпанная временем дамочка, движения бюста которой при каждом её шаги ставили под сомнение законы земного тяготения, подошла к электронному табло. «МОТАУН ТРЕБУЕТ 37 985 300 ДОЛЛАРОВ». Цифры исчезли и появился следующий текст: «НА ДАННУЮ МИНУТУ СОБРАНО 4 800 ДОЛЛАРОВ 75 ЦЕНТОВ».

Кузак цеплялся за свою улыбку, как тонущий за спасательный круг.

Хоб повернулся к Энджи. Он улыбался – в его голове зародилась любопытная идея. Он склонился над округлой грудью Энджи и что-то прошептал ей на ухо.

Она с радостью согласилась и набрала номер. Хобо весело смотрел, как мэр Кузак разворачивается, услышав очередной звонок.

Кузак схватил трубку.

Энджи тяжело задышала в микрофон:

– Господин мэр?

– Да, это мэр, – ответил сияющий Кузак. – Не будете ли так любезны приглушить звук своего телевизора.

Хоб приглушил звук, когда Энджи, продолжая астматически дышать, прошипела в трубку:

– Господин мэр, сегодня для вас счастливый день.

Увидев, как заблестели глаза мэра, Хоб расхохотался.

Ничего, оно покажет «Оу-Си-Пи», что значит стоять на дороге у него и его друзей.

Полчаса спустя в штаб-квартире «Оу-Си-Пи» разразилась буря.

Джонсон подбежал к лифту, когда вызванный Стариком советник Поулос вышел из кабины, не имея ни малейшего представления о том, что происходит. Джонсон энергично пожал ему руку.

– Сюда, господин советник. Вы только посмотрите на то, что может предложить «Оу-Си-Пи».

Он потащил Поулоса к стендам с выставленным на них кибернетическим оружием. Мягко говоря, Поулос был сбит с толку, когда Джонсон стал один за другим показывать ему экспонаты.

– Ну знаете, мистер Джонсон, – сказал Поулос, – мне кажется, что я навряд ли смогу связывать своё будущее с работой в мэрии.

– Никто этого и не считает, – радостно ответил Джонсон. – Зато в «Оу-Си-Пи» вас ждёт интересная работа. Если, разумеется, ваша информация стоит моего времени.

Поулос заморгал.

– Конечно, стоит. Мне кажется, мэр нашёл способ выкарабкаться из своих проблем. Кажется, он нашёл мецената, который заплатит за город.

– Что?! – Джонсон сглотнул слюну. – Ещё одна корпорация?

– Насколько я понимаю, нет, – ответил Поулос. – Но это явно какой-то крупный бизнес. Крайне зажиточный тип.

Джонсон снова с трудом сглотнул. «Чёрт побери!» – подумал он. Если Детройт вырвется из лап Старика, то и от его, Джонсона, задницы только клочья полетят.

Мужчины двинулись дальше. Временами Джонсон поднимал голову к потолку. Бывали минуты, когда он жалел, что не стал священником, как того хотела его матушка.

ЧАСТЬ III

Быть может, наш мир – это лишь ад какой-нибудь другой планеты.

Олдос Хаксли

ГЛАВА 27

Доктор Факсс с тревогой смотрела ни извивающиеся линии энцефалограммы, возникающие на экране монитора, подключённого к системе сложных медицинских приборов. С не меньшим беспокойством вглядывался в них и стоящий рядом гений кибернетики, доктор Шенк.

– Нужно ещё раз проверить контакты, – сказал он нервно. – Тут появляется нечто такое, чего я не ожидал. Мозг показывает наркотическое истощение.

– Именно поэтому я его и выбрала, – улыбнулась доктор Факсс. – Включайте.

Шенк колебался.

– Включайте, – настаивала Факсс. Шенк послушно кивнул головой и нажал кнопку. На чёрном экране монитора возник белый овал. Постепенно он стал превращаться в лицо: в посмертную компьютерную маску Каина. На лице открылись глаза. Они огляделись вокруг.

В металлическом компьютерном чреве пробудилась душа и впервые она почувствовала ужас вечного ада. Рот Каина отворился и застыл в беззвучном крике.

– Он страшно страдает, – заметила Факсс. – Теперь вы убедитесь в преимуществах использования людей, зависимых от наркотиков.

Пальцы Факсс пробежали по клавиатуре.

Из живота возлежащего на столе металлического существа выдвинулся подающий механизм. Факсс улыбнулась и сунула ему порцию НУКЕ. Механизм схватил наркотик и скрылся в чреве существа. В комнате послышались звуки заработавшего насоса.

Пальцы Факсс снова коснулись клавиатуры. Она протянула руку к животу киборга и забрала опустошённый контейнер.

– Отлично, хватит. Теперь ты себя чувствуешь лучше?

Голографическое изображение лица Каина на мониторе успокоилось и расслабилось. НУКЕ принёс ожидаемый результат.

– Вот видите, мистер Шенк? Чуточку НУКЕ – и все проблемы позади.

Оба они отскочили назад, когда над монитором шумно захлопнулись металлические створки Теперь почти трёхметровую фигуру венчала лишённая каких-либо индивидуальных черт голова робота.

– Скажите им, что мы готовы к демонстрации, – сказала Факсс Шенку.

Она с восхищением смотрела на новое достижение робототехники. Теперь перед ней находилось идеальное сочетание робота с абсолютно послушной личностью наркомана по имени Каин.

– Они будут потрясены, – произнесла Факсс, представляя себе возможности своей будущей карьеры.

Металлический монстр подождал, пока учёные не выйдут из помещения Затем он медленно поднялся со стола, неуверенно встал на ноги и отворил металлические пластины, скрывающие его компьютеризированное лицо. На экране появились нечёткие очертания физиономии Каина.

Он посмотрел на своё чёрное гладкое тело. Раздвижной механизм в форме буквы «X» на груди скрывал органы питания. Нормально. На теле слова «ОПАСНО – АТОМНАЯ ЭНЕРГИЯ НЕ ПОДХОДИТЬ».

Киборг посмотрел налево и направо. Мощные руки его оканчивались тройными захватами. Впереди – четыре фары: по одной на каждом плече и под мышками. А кроме того – поскольку голова его способна была разворачиваться вокруг оси на триста шестьдесят градусов – фары поменьше располагались ещё и на спине Так. Теперь у него достаточно сил, чтоб добраться до этих свиней.

Его левая рука заканчивалась дубинкой, а та – восьмимиллиметровым пулемётом. Заряды подавались через грудь. Если ему не хотелось забивать противника насмерть, он мог спрятать дубинку и вместо нёс выбросить семиметровое гибкое щупальце, которое захватывало врага и притягивало его к телу робота.

После этого Каин занялся своей спиной. Под правой лопаткой у него оказалось двуствольное двадцатимиллиметровое орудие. Он напряг спину. Орудие приподнялось и выдвинулось из-за плеч, направленное в стену напротив. «Неплохо придумано», – подумал Каин.

Кроме того, на спине у него был укреплён щит, который, в случае необходимости, перемещался вперёд, прикрывая грудь от выстрелов. Это тоже понравилось Каину.

Он начал впадать в блаженное состояние – это НУКЕ растекался но его системам. Каин напряг свои мощные ноги. Слегка спотыкаясь, прошёлся по лаборатории. Он заметил, что ноги снабжены рессорами. Кроме того, каждая нога украшена была двойными когтями, загнутыми вверх до лодыжек: клешни рака, способные схватить и, если нужно, раздавить.

Инстинктивно Канн почувствовал расположенные в его теле гидравлические насосы. Он произвёл действие, которое, в случае, если бы он был человеком, можно было бы назвать глубоким вдохом, и обнаружил, что его торс вырос почти на фут. Он вдохнул ещё раз и заметил, как голова поднялась еде на фут. Вот это да! Теперь в нём было уже три метра тридцать сантиметров.

Он повернул торс.

Описал дугу.

Напряг грудь.

Открылись заслонки, обнажившие пусковые установки ракетных мини-снарядов.

Компьютерная физиономия Каина искривилась усмешкой.

Не нужно им было делать ему таких гадостей.

Он не прикоснётся к вечности… По крайней мере, не таким образом.

Но к кое-кому он очень хотел прикоснуться.

Лицо Каина исказилось гримасой. Его вовсе не волновало претворение в жизнь дальнейшей программы.

* * *

В другом конце города лимузин Кузака перекатился через заброшенную железнодорожную ветку и остановился у полуразвалившихся ворот. На заднем сиденье расположились: лыбящийся мэр, обеспокоенный Поулос и совсем уж перепуганный адвокат Даррен Томас.

Кузак наклонился к водителю:

– Ты уверен, что это тут?

Шофёр кивнул.

– Вы же сказали: третий поворот направо от автострады Тойота – Форд. Если вы хорошо расслышали, то значит, мы на месте.

– Конечно, я хорошо расслышал, – улыбнулся Кузак. – Я даже записал.

Глаза мэра несколько расширились, когда у ворот появился неплохо одетый и немало поцарапанный тип и жестом пригласил их во двор фабрики.

– Езжай туда, куда он показывает, – приказал шофёру Кузак.

Водитель пробормотал что-то под нос и медленно двинулся за проводником.

– Ну, не знаю, – заявил Поулос. – Чертовски странное место для встречи с меценатом.

– Не будь слишком поспешен в оценках, – ответил мэр. – Он красиво одет и красиво причёсан.

Машина угодила в выбоину и застряла. Водитель прибавил газа и из-под задних колёс брызнула вверх грязь.

– Мне это не нравится, – прошептал Поулос. – Надо сваливать отсюда, пока ещё можно.

– Я знаю, что делаю, – уверил его Кузак, вылезая из застрявшего автомобиля. – Пошли.

Кузак, а за ним Томас и Поулос вошли через открытые ворота на фабрику. Внутри их встретил другой, столь же прекрасно одетый и столь же мерзкого вида, гражданин.

– Если у нас есть при себе деньги, то пора припрятать их в носок, – буркнул Поулос.

– Это было бы свинство, – ответил Кузак, протягивая руку и дружелюбно подмигивая встречающему. – Как поживаете? Бьюсь о заклад, что вы связываете с этим городом огромные планы. Чёрт побери, в нём кроется великий потенциал.

Не реагируя на сей взрыв энтузиазма, человек повернулся и повёл недоумевающее трио в глубь помещения.

С той стороны огромного зала одиноко блестела светлая точка. Под низко свисающей лампочкой стоял небольшой стол, рядом с ним расположились ещё четверо мужчин. За столом, прислушиваясь, что шепчет ему на ухо юный Хоб, сидел напоминающий бухгалтера тип, нажимая на клавиши компьютера. С другого конца стола Энджи, выставив на всеобщее обозрение все прелести своих ножек, чистила ногти.

Мэр со своей компанией подошли к столу.

Хоб отослал бухгалтера кивком головы, и тот исчез где-то сбоку.

Кузак приблизился.

– Может, кто-нибудь из вас мог бы мне помочь? Я ищу мистера Хоба.

Энджи соскользнула со стула и остановилась за спиной мальчика, водрузив грудь ему на голову. Она показала вниз.

Хоб кивнул мэру.

– Прошу садиться, господин мэр, – пропищал он. – Принесите немного колы, – обратился он к охране.

Кузак уселся перед Хобом, который спросил:

– Сколько денег вам нужно?

Мэр нервно рассмеялся.

– Ну что ж, наши нынешние долги «Оу-Си-Пи» составляют…

Советник Поулос уселся рядом с мэром.

– Тридцать семь миллионов четыреста восемьдесят тысяч двести одиннадцать долларов.

Хоб пожал плечами.

– Тридцать семь миллионов четыреста восемьдесят тысяч двести одиннадцать долларов. Кажись, вы крупно завязли в дерьме?

– Нам требуется любая помощь, которую мы можем получить, молодой человек, – криво улыбнулся Кузак.

– Знаете, что я скажу? – сообщил Хоб. – Я предложу пятьдесят. Так, на всякий случаи.

– Пятьдесят тысяч? – спросил, расцветая, мэр.

– Не будьте идиотом, – ответил Хоб. – Пятьдесят миллионов.

– Чёрт возьми, – простонал Поулос. – Надо сматываться отсюда.

Он встал и повернулся. Кузак поколебался, потом тоже встал.

– Господи, чего только люди не выдумывают, чтобы со мною встретиться.

Кузак почувствовал, как в спину его упёрлась «Беретта», которую сжимал в руке элегантный бандит.

Хоб повернулся влево.

– Покажите парню.

В круг света въехала бронированная машина, и четверо охранников отворили её задние двери. От пола до потолка громоздились внутри кипы денег.

У мэра отвалилась челюсть.

– Это…. это… сто… сто… лько… де… нег!…

– Итак? – пожал плечами Хоб. – Пятидесяти хватит?

Кузак кивнул.

– Да, да, хватит, – он посмотрел на своих ошеломлённых товарищей. – Вы считаете, хватит? – и вновь обернулся к Хобу: – Да, решительно хватит мистер Хоб.

Хоб расхохотался.

– Отлично. Значит, теперь мы уже знаем, как разрешить ваши проблемы. Поэтому поговорим о моих.

Адвокат Томас оттащил Кузака в сторону.

– Прошу извинить нас, – улыбнулся он Хобу, а потом повернулся к мэру: – Господи, Сирил, ведь эти люди – преступники.

– Зачем клеить на людей ярлыки? Терпеть этого не могу, – прошипел Кузак.

Он снова вернулся к Хобу и уселся на стул.

– Я уверен, что нам удастся добиться взаимопонимания, – уверил он мальчишку. – Но мы не можем капитулировать в нашей войне с преступностью. Я проиграл бы выборы… а я не считаю, что этого кто-нибудь бы хотел.

Хоб пожал плечами.

– Война с преступностью нам не мешает. Я говорю о бизнесе. Вы представляете, сколько людей на меня работают?

– Ну, понимаете ли, – признался мэр, – я никогда не задумывался об этом с такой точки зрения. Вы… быстрый молодой человек.

Хоб ткнул пальцем в сторону мэра. Кузак перегнулся через стол, и Хоб сказал с гримасой:

– Думаете, я треплюсь? Не можете себе представить, как случилось, что я руковожу тут делами?

– Я стараюсь придерживаться широких взглядов, – ответил мэр с улыбкой.

– Слушай, мужик, – сказал Хоб, внезапно нахмурившись. – Они делают, что я им прикажу, потому что не могут производить НУКЕ без меня. Я единственный из живых людей, знающий формулу.

– Он видел её только раз, – сказала Энджи. – Вот он какой. Видит и помнит каждую мелочь.

– Фотографическая память, – добавил мэр.

– Математическая, – поправил Хоб. – Теперь, что касается вашей воины с преступностью. Вы хотите её выиграть? Мы даём вам единственный шанс.

– Как это? – выдавил из себя Кузак.

Именно этот момент выбрала Энджи, чтобы погрузить себе в шею ампулу с НУКЕ.

– Послушайте его, – посоветовала она. – Он всё это отлично продумал.

– Почему люди совершают преступления? – спросил Хоб.

– Ну, в основном… – заколебался мэр, – ну, полагаю, что из-за наркотиков. Многие принимают наркотики.

Хоб покрутил головой.

– Потому что им нужны наркотики – наркотики, которые стоят слишком дорого. А НУКЕ – это высокое качество и низкая цена. А если вы перестанете наступать нам на пятки, мы сможем производить ещё дешевле.

– И безопасней, – вмешалась Энджи.

– И безопасней, – согласился Хоб. – Мы никого не заставляем покупать наш товар. Не рекламируем его, как делают то, что производят сигареты и спиртное.

– Оставьте нас в покос, – сказала Энджи, – и каждый, кто захочет, получит НУКЕ.

– То есть, – завершил Хоб, – конец преступности, и вы станете тем мэром, который принесёт в Детройт мир.

Кузак повернулся к Поулосу, стоящему рядом с побледневшим лицом.

– А он прав, – сказал он, – после чего обратился к адвокату: – Как ты считаешь, он прав?

Совещание прервал скрежет тормозов. Собравшиеся посмотрели в сторону боковой стены, которая сперва затряслась, а потом рухнула, пропуская внутрь лучи солнца.

В отверстии пробитой стены стоял робот трёхметровой высоты. Чёрный как ночь. Разъярённый, как чёрт.

Монстр захохотал – и его леденящий кровь в жилах смех эхом прокатился по залу. Робот выпустил очередь из пулемёта. Пули расколотили лампочку.

Собравшиеся пытались разбежаться по сторонам. Металлическое чудовище включило свои фары.

– Боже! – завопил Поулос. – Что это за страшилище?!

Собравшиеся в зале бандиты повыхватывали оружие и, освещённые ослепительным светом прожекторов, открыли огонь по роботу. Пришелец легко прошил их всех пополам одной единственной очередью.

Лишь один из бандитов, вооружённый автоматом АК-47, успел выпустить смертоносную, казалось бы, очередь в гигантского монстра. Но пули, не причиняя тому ни малейшего вреда, отлетали от его массивной груди. Бандит спрятался за печью. Десяток крупнокалиберных пуль вонзился в печь, та взорвалась, превратившись в огненный столб, а через несколько секунд от бандита остался лишь подрагивающий скелет, остатки же тела лужей расползлись по бетонному полу.

Перепуганный Хоб нырнул под стол.

Энджи убежала в угол и съёжилась среди стоящих там механизмов.

Она вытащила из сумочки ампулу НУКЕ и попыталась воткнуть её себе в шею. Но рука её так сильно дрожала, что ампула упала на пол.

– Чтоб тебя черти взяли, – выругалась Энджи.

Кузак и его товарищи ползли по полу, минуя изуродованные останки гангстеров.

Поулос и Томас решили попытать счастья. Пони вскочили и побежали. Свет прожекторов метнулся в их сторону. Очередь.

Томас рухнул на пол, разрезанный на шесть кусков.

Поулоса вырвало, и, когда свет от фар проплыл над его головой, он бросился на пол. Выполз из фабрики и кинулся к автомобилю.

Пули засвистели у него над головой, попали в машину и убили водителя.

Поулос почувствовал, как кусок свинца вонзается ему в спину. Потрясённый, он смотрел, как из раны на животе вытекают его внутренности, потом замертво свалился на капот автомобиля.

Энджи продолжала прятаться в углу здания. Она нашла другую ампулу НУКЕ и воткнула её в шею. И сразу почувствовала себя значительно лучше. Струящийся из чудовища свет остановился на ней. Она застыла, не смея вздохнуть. Монстр двигался к ней, его тело посапывало и поскрипывало своими гидравлическими мышцами Свет прожекторов побледнел.