Текст книги "(Не)чаянная беременность от мажора (СИ)"

Автор книги: Эбигейл Ло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Давно меня ждёте? – кого именно спросила, непонятно.

– Не то, чтобы долго, – ответил Марат, наконец-то отложивший телефон в сторону. – Мам, делай заказ. У нас для вас новости.

– Надеюсь, хорошие? – спросил Владимир.

– Конечно. Могло быть иначе? – ухмыльнулся парень.

– Обнадёживает, – отметил отец любимого.

– Настя, а что ты пьёшь? – вдруг обратилась ко мне Мария.

– Яблочный фреш, – выпалила я, поболтав содержимым бокала.

– Очень концентрированный напиток. Я бы не рекомендовала. Его надо разбавить, – она тотчас позвала официанта, только что отошедшего от соседнего столика, – девушке стакан воды без газа, а мне зелёный чай и классический чизкейк, пожалуйста.

– Что ж, начнём, – Марат встал со своего места. Только сейчас я заметила, как он волновался. Значит, телефон – был средством защиты. Он только прятался за ним, набираясь духу и подавляя неловкость. Вот оно, значит, как. – Семья, спешу поделиться с вами: сегодня утром мы узнали пол нашего ребёнка.

– Будущего ребёнка, – поправила Мария.

– Да, – кивнул парень, сбившись. Он выдохнул, собрался и продолжил, – мы ждём девочку.

Марьяна ахнула и хлопнула в ладоши. Олег заулыбался и откинулся на спинку стула.

– Прелесть какая, – воскликнула Мария. – Вова, у нас будет внучка! Я так хотела девочку!

Свёкра покоробило от её слов, но он воздержался от комментариев в адрес супруги. Еле заметно выдохнул, натянул дежурную деловую улыбку и произнёс:

– Поздравляю. Дай Бог, дай Бог. Главное, чтоб здоровой родилась. И на родителей похожа была, как две капли воды.

Марат полоснул отца возмущённым взглядом. Подтекст дошёл до всех не сразу, постепенно. Марьяна не удержалась и фыркнула, а Мария вопросительно посмотрела на супруга. Олег не произнёс ни слова, лишь скрестил руки на груди и сверлил взглядом оппонента.

А я почувствовала нарастающую тошноту. Мне стало дурно. Выпитый сок взбунтовался. Он был решительно настроен покинуть мой организм. Время выбрал неудачное, я была категорически против. Глубоко вздохнула, унимая подступивший спазм.

– Настя согласилась выйти за меня замуж. Мы счастливы и планируем свадьбу, – слова любимого предназначались скорее Владимиру, чем всем.

Мария, Марьяна и Олег наперебой принялись нас поздравлять. Их лица озаряла искренняя радость и неподдельный восторг. Все охали, ахали, хлопали, сестра даже попискивала, словно услышала о свадьбе впервые. Только Владимир не тронулся с места и не менялся в лице. Он равнодушно наблюдал за нами.

– А вы не торопитесь? Расписаться всегда успеете, – отметил он и поднёс к губам чашку с кофе.

– Нет, отец, мы всё решили, – ответил парень.

– Свадьба в Москве – мероприятие не из дешёвых. Примерный бюджет уже прикинул или тебе помочь обрисовать общую сумму? – продолжал отец любимого.

– С цифрами мы разберёмся позднее. В конце концов, ребята могут рассчитывать на мою помощь, – подбадривающе произнёс Олег, глядя на Марата.

– Спасибо, пап.

– Пусть сами справляются, раз решились на взрослую жизнь, – свёкр оставался непреклонен.

Тошнота усилила напор. Я побоялась распрощаться с содержимым желудка прямо за столом. С ужасом закрыла рот ладонью и ломанулась к туалету без предупреждения. Огибала столики и неслась, что было сил. Ловко заворачивая за угол, услышала, как незнакомый женский голос громко и злобно произнёс:

– Смотри, вон она несётся. Пузо-то какое уже выросло!

5.4. Удар под дых

Как хорошо, что я сегодня воздержалась от косметики. Щедро смочила лицо прохладной водой. Стало намного легче. Тошнота прошла. Правда, её сменила пульсирующая боль в висках. Она появилась сразу, как я собралась вернуться за столик.

Семейный ужин стал для меня неприятным потрясением. Мы с родными могли бы отлично провести время и отпраздновать столько важных для нас событий. Но, видимо, Владимир явился только для того, чтобы испортить встречу и выказать своё пренебрежение ко мне и моей семье. Лучше б он вообще не приходил сюда сегодня. Неприятный человек. Высокомерный, грубый, ядовитый, скупой на эмоции. Интересно, он вообще умел улыбаться?

По-моему, этому биг-боссу с наглой физиономией и командным голосом было дело только до себя и своих денег. По крайне мере, у меня сложилось такое впечатление. Пытаться понять его я не хотела. Видеть и слышать свёкра тоже не горела желанием, что было вполне взаимно.

И что делать в такой ситуации? Ответ прост – уезжать. Сошлюсь на плохое самочувствие и попрошу Марата отвезти меня домой. А остальные? С ними-то расставаться не хотелось. И с мамой любимого я бы с радостью пообщалась. Потрясающая женщина, с такими людьми хочется дружить и учиться у них всему, что только позволено.

Уеду. А дальше? Скрываться от встреч со свёкром? Держаться от него подальше? Я ни в чём перед ним не виновата. Правда на моей стороне. Почему я должна убегать, как нашкодившая кошка трусит с места преступления, поджав хвост? Моя совесть чиста. Более того, я ношу под сердцем внука Макарова. Чего я вообще боялась?

Гордо вскинула голову и расправила плечи. Посмотрела на себя в зеркало. Трусить не буду. Возьму себя в руки и буду держаться достойно. Иначе всю жизнь придётся бегать и получать пинки под зад. Не выйдет, нас, Цветковых, так просто не сломить.

С воинственным видом направилась к выходу. Только потянулась к ручке, как дверь распахнулась. На меня смотрела высокая блондинка. Её лицо показалось знакомым. Где я могла видеть эту девицу?

– Ну привет. Настя, если мне не изменяет память?

– Да. Мы знакомы?

– Не то, чтобы уж знакомы. Я о тебе наслышана, – тон девушки был враждебным.

Без сомнений, именно она обсуждала меня в зале. Присматривалась, пытаясь вспомнить, откуда знала её. Длинные, почти белые волосы до пояса, стройная фигура в мини до колена, профессиональный макияж.

Озарение ударило по затылку. Она. Точно она. Передо мной стояла та самая пигалица с новогодних фотографий Марата. И что ей от меня надо? Добить моё испорченное настроение? Ей не повезло – я включила боевой режим защиты.

– Выглядишь не очень. Тяжело носить или ты всегда такая? – ехидничала соперница.

– У меня натуральная красота. Не слышала о такой? Хотя куда тебе, – махнула рукой.

– Ха, дурная внешность у тебя от природы, – парировала она.

– Кто бы говорил. От твоего фейса штукатурка ошмётками скоро посыплется. Не спроста, ой, не спроста. Мне жалко своего времени на тебя, дай пройти, – шагнула вперёд.

– Боишься, что Маратик не выдержит и убежит?

– Это от тебя мужики сваливают. Со мной любимый счастлив. Тебе не понять, соболезную.

– Да куда уж мне? Я ж их детьми не одариваю, чтобы к себе привязать.

– Какая ты проницательная. Всё-то знаешь, – покачала головой с усмешкой. – Отойди. Я спешу.

– Ой, да не торопись ты так. Никуда твой ненаглядный не денется. Ты его основательно со всех сторон припёрла. При всём желании уже не выкрутится.

– Ты об искренней любви не слышала? Бедняжка.

– Слышала. От Марата. Пока ты не объявилась со своим пузом. Его бы воля, послал бы тебя, куда подальше.

– Макаров тебе в любви признавался? Он в себе был? И по чьей воле он со мной, просвети? – дурное предчувствие скользило по ногам, поднимаясь вверх.

– А то ты не в курсе! Строишь из себя невинность, святую простоту. Да как бы, поздновато. Все знают, кто ты есть на самом деле, – язвила пигалица.

– Ты по существу ни слова не сказала. Толку слушать бред? А ну пусти, – я готова была протолкнуть её назад.

– Если б Марат знал, какая ты интриганка, в жизни бы к тебе не приблизился. Слажено сыграла. Всё подстроила по уму, – рассуждала девица. А я, почему-то, слушала. – Выяснила, что ваши отцы вместе работают, твой имеет свои рычаги давления на Владимира – у них какие-то завязки по бизнесу. Ты быстренько пристроилась к мажорчику, окрутила его, забеременела, пожаловалась папе, что парень тебя опрокинул. И вуаля. Марату поставили нож к горлу: или женишься, или попрощаешься со светлым будущим. Он от хорошей жизни отказываться не захотел. Уж лучше с тобой для виду, чем в студенческой общаге без гроша. Как-то так.

– Марата заставили быть со мной? Кто?

– Ты вроде не похожа на тупую. Или это сестра учила тебя мужиков разводить? Провинциальные аферистки, – девица состроила брезгливую физиономию. – Олег вынудил Владимира поговорить с Маратом и сойтись с тобой. Смешал личное и работу. То же мне. Бизнесмен.

– Вот почему он меня ненавидит… – непроизвольно сказала вслух.

– Кто из них?

– Почему я должна тебе верить?

– У Марата спроси. Он приехал ко мне сразу после разговора с отцом. На стены лез от безысходности. Если только не проклинал тебя, гадину.

– Шла бы ты знаешь куда?

– А вот не дождёшься. Учти на будущее: на счастливую семейку можешь не рассчитывать. Марат с тобой только для галочки. Его заставили, но любит он по-прежнему меня. Я не оступлюсь. Мы снова будем вместе. И ты мне не помешаешь. Поняла?

Я пошла на пролом. Девица отскочила в сторону, крикнула мне в след очередную пакость и хлопнула дверью.

Вокруг всё плыло, как в тумане. Я чуть ли не наощупь добралась до своего стола.

– Настенька, какая ты бледная. Может, скорую вызвать? Наверное, давление упало, – всполошилась Мария.

– Немного дурно. Не волнуйтесь, – попыталась успокоить женщину заплетающимся языком. Взглянула на Марата, – отвези меня домой, пожалуйста. Мне нужно отдохнуть.

5.5. Поворот в никуда

– Я умываться, – предупредила Марата и устало направилась в ванную.

– Тебе помочь?

– С чем? – не сразу поняла вопроса.

– Ну, там. Мало ли. Тебе же плохо, – замялся парень.

– Справлюсь, спасибо.

– Учти, если ты не выйдешь через десять минут, я зайду.

– Мне позывной подать в назначенное время? – раздражённо зыркнула.

– Не обязательно. Просто…

– Тебе охота ворваться ко мне в интимный момент? – прервала парня.

– Нет, конечно. Чего ты нервничаешь? Я же переживаю, – буркнул и неловко сунул руки в карманы.

– Я в норме. Не в настроении, но в норме. Оставь меня в покое, – захлопнула дверь прямо перед носом Марата.

Нашёл время проявлять заботу! Не знала, кого ненавидеть, а он лез под горячую руку, словно напрашивался. Феноменальное чутьё на неприятности подводило парня раз за разом. Непредвиденный сбой системы случился.

Лицо горело. Меня пекло изнутри. Подозрения разожгли костёр, терзавший сердце пламенными языками. Тревога заставляла вены вибрировать, а руки дрожать. Мысли лихорадочно роились в голове, сталкиваясь и разлетаясь в разные стороны.

Умылась, чтобы хоть как-то остудиться, освежить голову. Не помогло. Что делать? Спросить Марата напрямую, правда ли, что он со мной против воли, или отпустить ситуацию и сделать вид, что ничего не было?

Как хотелось бы жить прежней жизнью. Радоваться материнству, строить семью, вить гнёздышко. Не вот это всё. Может, счастливое неведение спасёт меня? Нет. Для него уже поздно. Зерно сомнения проросло и пустило корни глубоко в душу. С каждой секундой оно становилось крепче. Закрыть на него глаза не получится.

Белобрысая гадина. Всё-таки добилась своего. Я всеми силами пыталась выкинуть из головы её бредни. Но они засели на подкорках, лишив покоя. Теперь я в смятении. Разумом-то понимала, что верить словам незнакомой и к тому же брошенной Маратом девицы – глупое решение. Она хотела вернуть его, а значит, способна пойти на многое, раз уж начала с разговора со мной. Пыталась рассорить нас, улучить момент и вернуть доверие МОЕГО парня. Соперница. Явилась, когда не ждали. А какой был замечательный день! Ровно до прихода свёкра. Он принёс с собой одни неприятности.

Нет-нет. Вестись на поводу у этой… девушки не буду. Надо подумать. Разложить факты и доводы по полочкам. А главное – понять, что меня тревожило, раздражало и беспокоило, как назойливый комар над ухом.

Принялась капаться в памяти и восстанавливать хронологию развития отношений с Маратом чуть ли не по часам. Перелистывала кадры памяти, рассматривала их раз за разом. Проматывала вперёд, возвращалась назад.

– Настя, ты в порядке? – позвал под дверью любимый.

– Да! Я хочу побыть одна. Можно? – крикнула в ответ. Сбил меня с мысли, хоть заново начинай.

Хотя, был ли смысл? Ответ на поверхности, и я подсознательно знала о нём, только не хотела признавать. Меня ведь сразу смутило внезапное возвращение Марата, стремительное примирение. Он не возмущался из-за сохранённой беременности, не упрекал, что приняла решение без него, не орал из-за визита Марьяны к отцу, не подозревал в обмане с отцовством. Ничего такого. Странно же. Не похоже на него. Я б на его месте всё-таки выказала хоть какое-то недовольство.

А парень, словно щелчку пальцев вдруг полюбил меня и ребёнка, будто так было всегда. Но ведь не было. Наоборот, до этого он даже не убедился, избавилась ли я от малышки. А тут вдруг обрадовался, что она есть. Озарение снизошло? Не со стороны ли отца оно пожаловало?

Так не пойдёт. Лишь карты таро раскинуть осталось и по кофейной гуще погадать в поисках правды. Мне нужны факты. Достоверная информация. Иначе сама себя доведу подозрениями.

Села на пол, вытянув ноги, и набрала отцу:

– Привет. Можешь разговаривать?

– Да, конечно. Мы с Марьяной как раз тебя вспоминали. Как самочувствие?

– Всё хорошо. А вы где?

– У вас. Чай пьём с тортиком. Хочешь тоже?

– Пап, я всё знаю, – схитрила, прикинулась, будто уверена в том, что говорила и крайне этим недовольна. По-другому могла и не выведать ничего.

– Так. Первый раз «папой» назвала. Но почему мне не по себе?

– Зачем ты вмешался в мои отношения с Маратом?

– Когда успел?

– Когда шантажировал его отца. Ты вынудил его заставить сына быть со мной.

– Кто тебе сказал?

– Тебя сейчас это волнует?

– Насть, я…

– Скажи, зачем влез? Кто просил? – перебила отца и давила, а сама еле дышала от волнения. Неужели правда? Подтвердит? Серьёзно? Быть не может!

– Ты мечтала быть с ним. Всё так, как ты хотела.

Сбросила вызов и закинула номер отца в «чёрный список». Сердце дрогнуло и замерло. Все до одной мысли рассеялись. Не говоря ни слова, под внимательный взгляд Марата прошла в гостиную, легла на диван и закрыла глаза.

– Насть, ты спишь? – парень погладил меня по щеке. От него исходил насыщенный аромат кофе. И до боли знакомого парфюма. Любимый был ближе некуда, и дальше, чем когда-либо.

Хотелось броситься к нему в родные объятия, схватить за шею, уткнуться в шелковистые, густые волосы и забыть. Забыть тот обман, что пронзил меня насквозь калёным железом, вырвать его и закинуть туда, где нет солнца, где о нём никто не вспомнит. Закричать во всю силу: «Я люблю тебя! Вот моя истина! Вот моя правда! Люби меня! Будь со мной! Ты – МОЙ воздух, мой мир, моё солнце. Свети мне ярко, как и прежде. Пощади! Не отпускай!»

– Я люблю тебя, – вырвалось сквозь стиснутые зубы.

– Настя, нам надо поговорить.

– Нет, не надо. Что было, то было, – слёзы защипали глаза. Потянулась к нему губами. Я должна сорвать с них проклятые слова, вдохнуть в него свои чувства, вернуть ему прежний мир. Нашу Вселенную. Она нужна мне, я хотела остаться здесь.

– Я больше так не могу. Думал, получится. Правда, верил, что справлюсь. Тем более, что ты не чужая мне. Нравилась когда-то. Да и вообще.

– Когда-то?!

– В тот вечер, когда ты сказала о беременности, я собирался расстаться с тобой. Понимаешь, подостыл? И уже со Снежкой познакомился. Меня к ней тянуло. Нравилась она мне сильно. А тут такое. Меня тогда псих взял бешеный, ты словно знала обо всём и пыталась удержать меня. Ну я и не поверил и свалил. А потом отец разнос устроил. Орал, что я поставил его в дурацкое положение: Олег…

– Не продолжай.

– Я люблю её, Насть. Не могу заставить себя чувствовать к тебе то же самое. Она снится мне каждую ночь. Скоро чокнусь.

– А дочь?

– Помогать буду. Навещать. Да и вообще, я её не просил. Это твой выбор.

В голове что-то щёлкнуло. Свет вокруг померк. Вспышка ненависти и обиды ввела разум в оцепенение. Я готова была вцепиться в Марата и разорвать на маленьких медвежат. Нет, на щенят. Он же хищный пёс, под стать своей подружке. Предатель, лгун, продажный и лицемерный гад! Был со мной только ради папиной кормушки. Дочь никогда не была ему нужна. Развёл меня. Станиславский поаплодировал бы его актёрскому таланту! Тьфу!

Мои ногти вонзились в ладонь, но я не чувствовала боли, рука запульсировала, крепко сжалась в кулак и с размаху приземлилась на лицо парня – со всей силы приложила его ударом в нос.

5.6. И с чистого листа…

– У-у-у, ты чего? – простонал Марат. – Совсем с ума сошла.

Я вздрогнула и… открыла глаза. Парень стоял напротив, сжимал рукой нос, ошарашенно уставившись на меня.

– А ты чего? – оглядывалась по сторонам.

– Почему дерёшься? – любимый протёр лицо и посмотрел на пальцы. На них остались кровяные разводы. – Разбила. Офигеть.

– А ты рассчитывал, я твоей исповеди обрадуюсь и поблагодарю за честность? Раньше думать надо было! – выпалила, приготовившись к следующему раунду.

– Настя, ты о чём вообще? Сижу в кресле, футбол смотрю. Молча! – Марат указал свободной рукой на включенный телевизор, по которому в самом разгаре шёл матч. – И в тишине, без звука, чтобы дать тебе выспаться. Стараюсь лишний раз не шевелиться, чтоб не разбудить. А ты срываешься и бац в нос. Тебя моё что могло так возмутить? Как понимать такие выходки?

Посмотрела на экран, потом на любимого, стоявшего передо мной в полном ауте от случившегося, затем на диван. И поняла, что действительно спала.

– Мне всё приснилось? – удивлённо спросила, словно парень мог знать.

– Что за битвы тебе в голову полезли, а? – любимый прошёл на кухню, ворча на ходу, – и с какой силой вмазала! Не думал, что ты так умеешь. Вроде хрупкая, нежная девочка. А тут на с кулака, как боксёр ММА.

– Прости. Это всё кошмар. Я не специально.

– Кого лупила-то хоть, расскажи? Я должен знать, за кого мне досталось, – спрашивал, умываясь.

Села и поёжилась. Совсем заспалась. Теперь уж и не понимала, что – правда, а что – игра подсознания. Значит, с Маратом мы наяву о нас ещё точно не разговаривали. Уже хорошо. А с отцом? Может, всё-таки причудилось, и ничего такого не было? Как бы хорошо было.

Схватила телефон. Провела по экрану дрожащими пальцами и сразу зашла в исходящие вызовы. Номер Олега – последний в списке, он заблокирован. Увы, надежда тотчас растаяла, оставив после себя тоскливый отпечаток сожаления.

Потеряно смотрела впереди себя. Обратного пути не было. Мы с Маратом подошли к черте, которая станет началом конца. На этот раз наша история любви увенчается печальным финалом. Он неизбежен, неотвратим. Блонди побеждала, а я теряла любимого безвозвратно.

– Насть, ты в порядке? – подошёл и настороженно приглядывался ко мне. Присаживаться рядом, очевидно, побаивался. Стоял в паре шагов, склонив голову вбок.

Подняла глаза на Марата. Не получалось выдавить из себя ни слова. Как всегда, захотелось оттянуть момент. Убежать от себя и от правды. Плюнуть на всё, жить дальше, а там, будь, что будет. Но я чётко понимала, что сама себя изведу и съем.

– Нам, видимо, пришёл конец, – произнесла неуверенно, скорее вопросительно.

– Что с тобой творится? Я скорую вызову. Уже ни в какие ворота, – парень бросился к телефону.

– Не пори горячку. Моё состояние тут не причём, – махнула рукой и откинулась на спинку дивана, скрестив руки на груди.

По телевизору всё ещё показывали матч. Спортсмены бегали по полю и перегоняли мяч. Машинально наблюдала за ними. А сама беспокойно раздумывала.

Поговорить с парнем сейчас или никогда не поднимать этот вопрос? Жить с ним дальше или расстаться? Уйти молча или закатить скандал? Вычеркнуть его из нашей с малышкой жизни или доверить роль гостевого отца? Да что делать-то? Не хотелось ничего решать.

Вдруг меня посетила слегка безумная мысль: «Положусь на судьбу, и если в течение одной минуты любая из команд забьёт гол, то я поговорю с Маратом. Сразу. Без отговорок. Обещаю себе».

Засекла время и уставилась на экран. В жизни не смотрела футбол с таким энтузиазмом. Дело в том, что я в принципе никогда его не смотрела. Спорт не вызывал у меня никаких эмоций. Только зевоту.

Зато сейчас проснулся самый настоящий азарт. Правда, обычно люди ждут гол, а я молилась, чтобы его не случилось. Может, не забьют? Промажут? Ну пожалуйста, не забивайте, порадуйте, мне так нужен ваш промах, миленькие. Очень надо, чтобы вы оплошали в игре и тем самым выручили меня – на кону ведь моё будущее. Оно важнее. Не подведите.

«Го-о-ол!» – закричал, надрываясь, радостный диктор. Вот невезуха-то! Даже промазать не смогли, как на зло постарались. Ненавижу футбол. В жизни больше ни матча не посмотрю.

Поморщилась, будто съела дольку лимона, и отвернулась.

Пульс зашкаливал, в ушах шумело. Начинать разговор с Маратом было откровенно страшно. Я испытывала самый настоящий ужас. И убежать не могла, и выговорить хоть слово не получалось. Речи не шло о том, чтобы выглядеть гордой или оскорблённой. Как тут сохранить чувство собственного достоинства, когда душа просится вон, а сердце отказывается работать?

Повернулась к парню и продолжила молча смотреть на него.

– Настенька, ну что с тобой такое? Чем я могу тебе помочь? Что тебя так беспокоит? – вкрадчиво произнёс любимый и взял меня за руку. Было дёрнулась положить голову на его плечо, прижаться к парню и поцеловать в шею, но вовремя одёрнула себя и не двинулась с места.

Моя бы воля, я б Марата никогда не отпустила. Мы могли бы быть счастливы. Могли бы многого добиться вместе. Могли бы построить современную и дружную семью. Могли бы… Могли бы… Могли…

Это уже неважно. Любимый вернулся ко мне против воли. Если бы не ультиматумы отца, он бы и не вспомнил обо мне. О нас. Я должна уйти, на этот раз навсегда. Освободить его и себя от жизни во лжи. Начнём с чистого листа, без чаяний и глупых ожиданий.

Увы и ах, моим сокровенным, бережно хранимым мечтам не суждено сбыться. Не стать мне женой Марата. И невестой я дня не пробыла. Жаль. Очень жаль. Настолько жаль, что выть охота от отчаяния.

«Не реви, – повторяла сама себе мысленно, – не смей. Не реви. Кому говорю, не реви!»

Губы дрогнули, слёзы наперекор моему желанию пробивались наружу, застилая глаза. Всхлипнула.

– На-асть? – Марат поцеловал меня в висок.

Закрыла глаза, слёзы скатились, упав на грудь. Досчитала до десяти, медленно дыша.

– Марат, мы должны расстаться, – произнесла и зачем-то добавила: – Наверное.

– Шутишь что ли? Я тебе предложение сделал. Ты согласилась. А сейчас хочешь разойтись, – рассуждал парень. Затем запричитал: – Что в голове у беременных? Не представляю. Не понимаю. С ума с тобой сойду. Что ж такое, а?

Он выглядел подозрительно спокойным. Вроде возмущался, но я почувствовала, что не от всего сердца, как-то сдержанно звучали его слова.

– Я согласилась стать твоей женой до того, как узнала, что ты со мной… – поперхнулась, набрала воздуха в лёгкие и продолжила дрожащим голосом, на надрыве: – Ты не хотел быть со мной. Тебя заставили. А я отпускаю. Ты свободен. От нас обеих.

– Было дело, когда-то пнули меня к тебе знатно, – ответил ровным голосом, словно ждал этих слов.

Вот сейчас было обидно. Для виду мог бы и поотпираться. А тут сходу безоговорочное согласие. Никакого отрицания. Даже не знала, как реагировать. Слишком много чувств кипело в груди, наперебой вырываясь наружу.

– Не будем тянуть время. Пошла собирать вещи, – отчеканила и приготовилась встать.

– Не торопись. Это лишнее, – остановил меня Марат.

– Я так не думаю.

– Само собой. Но мне есть, что сказать. Постарайся выслушать. И не прибить меня. Хорошо?

– Не могу обещать ни то, ни другое, – фыркнула в ответ.

– Насть, я, конечно, понимаю твоё возмущение, но сама же отца попросила о помощи. Хотела, чтобы мы сошлись. Свершилось. Чего бесишься?

– В смысле я просила? Я хотела?! Ничего я не хотела, – отклонилась, изображая непонимание.

– А кто хотел?

– Уж тем более, о помощи никого не просила. Даже Марьяну. Это всё личная инициатива моих достопочтенных родственников. Будь она неладна! Отцу ещё придётся за неё ответить, – и тут до меня дошло. – Подожди. Значит, я во всём виновата? А ты у нас святая простота. Жертва обстоятельств. Бедняга?

– Виноваты все без исключения.

– Ну уж нет. Меня упрекать не в чем. Я вообще в непонятках была до сегодняшнего дня. Как дура, верила, что у нас настоящая семья намечается.

– То есть ты непричастна к отцовскому прессингу?

– Представь себе, нет.

– Странно. У меня другая информация.

– Да что ты? Быть такого не может, – снова фыркнула.

– Ты отцу говорила, что со мной быть хочешь? Говорила. Марьяна говорила? Наверняка говорила. Вот и результат. Поддержали тебя и подсобили. Всё лучшее Цветику, – он ещё и язвил. – Грех жаловаться на таких родственников. И это я сейчас серьёзно.

– Если только не под дулом пистолета жениха мне добыли. Да-а-а уж.

– Не без этого, – хохотнул Марат.

– Что ж, сейчас уже не важно, кто прав, кто виноват. Главное, ты свободен!

Встала и пошла в коридор, не оглядываясь.

5.7. Вот и правда

– Как бы не так! – Марат обхватил меня со спины, поднял на руки и закружил, что было силы. В глазах мелькали потолок, стены, окна. Прижалась к любимому, ловя последние моменты вместе. С наслаждением вдыхала его запах, от чего голова кружилась ещё сильнее, а пульс непозволительно превысил норму. В глазах замельтешили чёрные точки, напомнавшие помехи.

– Ай, не так быстро! – завизжала и зажмурилась.

Парень поставил меня на ноги, не отпуская от себя. Коснулся носом шеи и прошептал:

– Поздняк метаться. Никуда ты теперь от меня не денешься, мой маленький слонёнок.

– Слонёнок? Слониха? Я жирная?

– Ты кругленькая. Но твоя фигура сейчас самая красивая. Идеальная. Сама посмотри, – он потянул меня за руку к зеркалу в коридоре. Встал со спины, приподнял футболку и обнял мой живот.

До этого дочка если и шевелилась, то совсем незаметно. Она словно затаилась и прислушивалась к происходящему. Чувствовала моё волнение и не беспокоила маму. Зато теперь, словно ощутив рядом присутствие отца, малышка оживилась. Мне казалось, что она ёрзала, как вьюнок: то в одну сторону повернётся, то в другую, то руками замашет, то ногами. Папе радовалась? Или просила не ссориться, крохотная командирша?

Марат переместил ладонь и ахнул:

– Вот здесь. Здесь. Малышка толкается!

– А ты чего так удивляешься-то? – оглянулась. – Будто в первый раз.

– Сильно. Вот-вот, снова. Чувствуешь?

– Конечно.

– Классно. Маленькая моя, – любимый поцеловал меня в шею и прижался щекой.

– Подожди…

– Нет. Выслушай меня внимательно. Не перебивай, – развернул к себе лицом и взял мои руки в свои. Затем продолжил, глядя прямо в глаза: – Я как любил тебя с момента нашего знакомства, так и люблю.

– А как же Снежана?

– Кто? – непонимающе поднял бровь.

– Бывшая, блонди, с которой ты Новый год встречал.

– Её не Снежана зовут, – нахмурился.

– Да? – чёрт, мне же во сне её имя приснилось. При встрече-то она не представилась. – Неважно, как её зовут.

– Это точно. Каким боком она к нам?

– Как я поняла, всеми. Вы были близки.

– Неправильно ты поняла. Мы с ней даже вместе не были. Подвернулась под руку в то время, когда мне отвлечься надо было. Сама названивала, написывала, встречи искала. Пересекались с ней иногда. Мне вообще на неё по барабану. Почему мы о ней говорим?

– Она так не считает.

Лицо Марата по мрачнело. Он отвёл взгляд и о чём-то задумался, затем резко напрягся, желваки заходили, румянец выступил. Он вспыхнул, еле сдерживая ярость:

– Настя, скажи честно, это она тебе рассказала про эту историю с нашими отцами? –

– Да, мы в ресторане встретились. И…

– Не хочу знать, что она тебе наплела. Наверняка, выдала целый любовный роман, стерва, – закатил глаза, сквозь зубы зло процедил: – Что за женщина чокнутая? Полезла к нам и по фиг ей, что ты беременна. Не пожалела, нервы тебе вытрепала, расстроила. Ладно вы у меня крепкие, вам стресс не навредил. А то бы я её… Ничего, она об этом пожалеет. Знаю, как с такими надо. Не переживай, она нас больше не побеспокоит.

– Ты так хорошо её знаешь, сразу понял, что к чему. И рассказывать не пришлось, – подозрительно сканировала парня. – Тем более она в курсе нашей ситуации. Откуда бы?

– Проговорился сгоряча, было дело.

– Ага, когда к ней поехал утешаться.

– Надо же, всё тебе вытрепала. Я не в себе был, – сделал акцент на последнем предложении. – Знаешь, она потом ещё долго мне писала и звонила, пока в ЧС везде не закинул. Достала. Миллион раз пожалел, что связался. Приставучая.

– Подожди, подожди, – отошла на шаг и протёрла лицо, словно умываясь и прогоняя смуту в голове. – Мы расстаёмся. А я совсем этого не чувствую. Почему мы спокойно беседуем, как ни в чём не бывало, словно всё нормально? Ничего же не поменялось: ты вернулся ко мне против воли. Я собираюсь тебя отпустить. Зачем путаешь меня?

– А ты спросить не хочешь, хочу ли я уходить?

– Ты мне врал. Самозабвенно и крайне талантливо. Я не могу принять такое.

– И отец врал, но ты же его простишь, потому что он – родной человек.

– Да ну. Какой он мне родной? Мы познакомились без году неделя. Я его не приняла и терять не боюсь. У меня папы никогда не было.

– А Марьяна так же к нему относится? – спросил с сомнением.

– Нет. Но причём тут она? У меня своё мнение.

– Потому что ты уже его простила, только даже себе в этом не признаёшься.

– Неправда! – вскрикнула, подпрыгнув.

– Не спорь со мной!

– Не навязывай мне своё мнение! – завизжала.

– Как скажешь! – ответил громко.

– Почему мы кричим?!

– Не знаю! Мы итальянская семейка!

– Не ори на меня! – в сердцах ткнула указательным пальцем в сторону Марата.

– Хочу и ору на тебя!

– Ну и ори на меня! – пропищала, давясь смехом.

Расхохотались. На удивление, на душе становилось хорошо. Мрачное настроение прояснялось. Вместе со смехом вырывалась накопленная обида и страх за будущее. Я будто освобождалась от свинцовых оков, крепко опутавших тело. Их звенья распадались в пыль, а я начинала дышать полной грудью, двигаться с необычайной лёгкостью.

Никак не могли унять хохот. Уже слёзы подступили, плач набирал обороты. Пыталась справиться с откуда не возьми взявшимся рёвом, от чего лицо исказила мученическая гримаса. Резко взмахнула руками, закрылась ладонями и отвернулась.

– Ну и плакса ты у меня, – любимый обнял меня за плечи и поцеловал в затылок. Его слова проникали в сердце, гипнотической мелодией. Руины в моей душе синхронно восстанавливались под звук родного голоса и от смысла его фраз: – Настя, каюсь, поначалу я тебя обманул. Сходиться мне совсем не хотелось. Не готов я был ни отцом стать, ни мужем. Думал, что не моё это, рано мне ещё. Казалось, семья лишит меня кислорода, подчинит себе. Только об этом думал. Тем более силой меня к тебе толкнули. Я всего этого не хотел. Но попытался примерить на себя новую роль. Через силу. Попробовать устроиться, чтобы всем хорошо было.