Текст книги "Сто двадцать ударов в минуту (СИ)"
Автор книги: Джулия Рэйвен
Соавторы: Бажена Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Глава 4
Бывают встречи, которые, согласно логике и здравому смыслу, не должны случаться. Разные люди, живущие в разных мирах, случайно встречаются на одном из углов лабиринта жизни. Иногда из этих встреч получаются бурные романы, заканчивающиеся либо холодной войной, либо импульсивным браком. Плюсы того и другого исхода весьма сомнительны, поэтому Александра Рябцева предпочитала избегать долгосрочных отношений. Да и вообще отношений.
– Однажды тебе захочется большего, а я не смогу тебе это дать, – обычно говорила она навязчивым ухажерам.
Иногда помогало. Иногда приходилось просить брата. После последнего всегда слышались упреки и советы скорее выйти замуж.
– Как ты можешь так жить! – возмущался Вадим, выкладывая на стол кульки с домашней выпечкой, пакеты с соусами, и контейнеры с едой. Саша вчера забыла отвезти эскизы и брат не преминул воспользоваться случаем заглянуть к нерадивой сестре с очередной порцией нравоучений.
– Ты же девушка! А у тебя в холодильнике вечно шаром покати.
– Ой, перестань, – Саша выпустила облако дыма. – Если я буду готовить, то кулинарные шедевры твоей очаровательной женушки придется выбрасывать. А бабушка учила нас не выкидывать продукты.
Александра надменно подняла палец вверх, и увидев на лице брата замешательство, рассмеялась. Она не умела готовить. Зато умела обескураживать честностью и жонглировать фактами. Что ж, у каждого свой талант.
Вадим оперся руками на стол, удрученно помотал головой. Достучаться до сестры было невозможно.
– Ты бы хоть из дома вышла, – устало сказал он. – Сколько уже сидишь взаперти?
"Взаперти" Саша сидела недолго. Около недели. Последний выход из дома свел ее с Борисом. Только рассказывать об этом Вадиму Александра не стала. Ни к чему ему лишние волнения. Она затушила сигарету в фарфоровой сахарнице, служившей ей пепельницей, и слезла с подоконника. Быстро убрала продукты в холодильник, принесла с балкона папку с эскизами и вручила Вадиму, лишив его причины остаться подольше.
– Шур, может сходим куда-нибудь? – Сжав ее запястья, Вадим проникновенно заглянул ей в глаза. – Просто посидим в баре. Выпьем, а я потом отвезу тебя домой?
– Ты тоже будешь пьяным, – заметила Саша.
– Вызовем такси. Нельзя же все время сидеть дома.
Просидеть всю жизнь на балконе с блокнотом в руках и чашкой малинового чая на подоконнике – не самая плохая перспектива. Во всяком случае это лучше больничной палаты, или душного офиса. Однако Вадим считал иначе, и дабы избежать его нытья по поводу загубленной молодости, Саша согласилась.
В пятничный вечер Пушкинский бульвар как обычно кишел людьми. Маленькие компании облепили все скамейки, а с веранд летних кафе доносилась сопливая попса, набивая оскомину даже тем, кто способен целыми днями слушать одну песню на повторе. Проезжая мимо бронзовой скульптуры оленя, Саша с улыбкой отметила блестящие рога, отполированные ладонями студентов Института Культуры.
– Сессия, – улыбнулась она.
Вадим кивнул и свернул к неприметному зданию с вульгарно-красной вывеской.
Бар с леденящим душу названием "ЕГЭ" был особым местом для любителей поностальгировать на две тысячи седьмой. Прежде это было недорогое кафе для тех же студентов "Кулька" и профтехучилища, но потом что-то изменилось, и желтые стены перекрасили в черно-розовую шашку, а столы застелили веселенькими скатертями с принтами улыбающихся черепов.
– Мы могли бы сходить в нормальный бар, – без особой надежды сказал Вадим. – Ну или в тот, где есть что-нибудь покрепче пива.
– Не будь такой ханжой. Где ты еще выпьешь пива по цене текилы? – Саша хлопнула брата по плечу. – Давай лучше напьемся и представим, что нам снова по восемнадцать.
– Боюсь, что жена не поймет, если я полезу домой через окно.
Они оба засмеялись, вспомнив шальную юность и направились к барной стойке.
Зря Вадим сетовал на отсутствие крепких напитков. С их последнего посещения "ЕГЭ" – больше года назад – алкогольная карта заметно расширилась. Так что план Александры по затуманиванию разума спиртным, они выполнили на сто процентов.
– Я н-нам в-вызову та-та-такси, – заикаясь сказал Вадим, когда они вышли на улицу.
– Нам в разные стороны, – напомнила Саша, стараясь пореже моргать.
С трудом набрав в приложении адрес и дождавшись, пока ей назначат черную "что-то там", она приобняла брата на прощание, выслушала пьяное "Шурка, сеструха моя, я так тебя люблю" пошла к притормозившей у перекрестка машине.
Дернув дверь, Саша заползла на заднее сиденье.
– Розы Люксембург, семнадцать. – отчеканила она.
Водитель несколько секунд молча смотрел на нее в отражении зеркала заднего вида. «Наверное, я выгляжу слишком пьяной, – подумала Александра, поправляя волосы. – За машину переживает.»
– Не волнуйтесь, с вашей машиной все будет в полном порядке, – она обворожительно улыбнулась. – А если нет, то химчистку оплачу.
Водитель закашлялся, давясь смехом, и машина мягко тронулась с места. Облегченно вздохнул, Саша откинула голову назад, прикрыла глаза. Под кожей сразу побежали муравьи, поднимая и кружа ее под потолком автомобиля.
Не стоило столько пить. Эта мысль обычно посещала Сашу в первый раз при наступлении вертолетной болезни, а второй уже утром. Следом, как правило, шли обещания самой себе больше так не делать. Но Александра пила настолько редко, что к следующей попойке с братом, они забывались.
– Самое главное не уснуть, – пробормотала она, проваливаясь в сон.
Глава 5
Жизнь снова вернулась в привычный ритм, а дни стали одинаковыми, как бочонки лото. Различались только цифры. Сухие, черные, напечатанные лазерным принтером на обычной офисной бумаге, складывающиеся в вереницу многочисленных отчетов.
Утром кофе, днем обед в кафе по соседству, вечером ужин, приготовленный домработницей.
Если бы кто-нибудь сказал, что ночь после выставки, организованная для отмыва денег, оставила неизгладимый след в сердце Бориса, – он бы соврал. Саша не поселилась в его сердце, и он не хранил в шелковой коробочке случайно оброненную в машине сережку. Хотя бы потому что Саша никогда не была в его машине.
У него не было ее номера, а она не спросила его email. Шансов на то, что они однажды встретятся в большом городе едва ли превышали ноль тысячных процента. По крайней мере Борис считал так до позднего вечера пятницы.
Возвращаясь около полуночи домой, он не думал о необходимости блокировать двери, и не подозревал, что в притормозившую на светофоре машину может запрыгнуть рыжая бестия.
Когда дверь машины открылась, Борис даже развернулся посмотреть, какой наглец мозги растерял.
– Розы Люксембург семнадцать, – послышалось сзади и миллионы электрических зарядов прокатились по телу, напрочь лишив Бориса дара речи.
Голос мягкий, как плюш, с легкой хрипотцой, немного натянутый, как от алкоголя. Но это был Ее голос, почему-то единственный запомнившийся из сотни случайных любовниц.
Если бы к нему в машину села какая-нибудь другая девушка, то Борис обязательно сказал бы ей, что она ошиблась машиной. А если бы парень, то даже говорить ничего не стал бы – просто разбил нос. Но на заднем сидении сидела Саша, и влекомый фантазиями Борис решил на полчаса сделаться таксистом без лицензии.
Половину пути Борис разрывался между желанием отвезти девушку к себе и здравым смыслом, требующим доставить ее домой. Разум издевательски подкидывал картины их случайной связи, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Несколько раз Борис украдкой поглядывал на свою попутчицу в зеркало. Размышлял о том, что скорее всего Саша была бы не против повторить. Но в итоге рационализм и зачатки благородства взяли верх над похотью и Борис свернул в сторону жилого комплекса "Розовый Фламинго".
Он не учел одного: ворота во двор открывались с ключа. Остановившись, Борис развернулся назад и легко похлопал Сашу по колену.
– Эй, проснись!
Александра не отреагировала, уснув крепким сном в объятиях зеленого змея. Можно было бы порыться в ее сумочке, найти ключи, отнести девушку домой, а затем тихо уйти.
Борис вышел из машины. Он дал ей пять минут на то, что бы она сама проснулась, а себе – чтобы собраться с мыслями.
Он не был романтиком, не терял от любви голову, не сочинял стихов дамам. На просьбы любовниц отвезти всегда вызывал такси, на праздники заказывал доставку цветов. "Сухарь" самое мягкое, что он слышал при расставании.
– Какого хрена? – бормотал он. – Я даже имени ее не помню... Как там?.. Маша?
Самому себе солгать сложно. Еще сложнее поверить в собственную ложь. В памяти отпечатались не только имя, но треугольник родинок под левой лопаткой. Рука, которой он хлопнул по колену девушки, горела огнем. Пальцы ощущали бархатистость кожи, и желание скользнуть ладонью выше по бедру, закипало смолой. Закрыв глаза, Борис попытался вспомнить аромат ее волос, однако сразу одернул себя.
– Какого хрена? – зло повторил он, садясь за руль. – Отвезу к себе. Проспится, а утром выпру к чертовой матери.
Борис запретил себе смотреть на Сашу, неотрывно следя за дорогой. Принятое решение ему понравилось. Он избавил себя от неловкости общения с пьяной девицей, потешил свое эго милосердием – не бросил даму на улицу, и заодно получил шанс отплатить огневолосой стерве ее же монетой. Еще ни одна женщина не тушила сигарету о самолюбие Бориса Таларски!
Ворота подземной парковки открылись, пропустив автомобиль внутрь. Заглушив двигатель, Борис открыл дверь и подхватив Сашу на руки понес к лифту. Он не собирался аккуратничать. Если проснется, вызовет такси, а это уже много учитывая, что они друг другу никто. Секс невзначай – не повод для расшаркиваний.
И тем не менее, на кровать Борис уложил девушку бережно. Слишком бережно для того, кто не бережет чужой сон. Как в забытье, опустившись на колени, он кончиками пальцев убрал с лица локон. Некоторое время вкладывался в ее безупречное лицо, не разрешив себе погладить Сашу по щеке. С этого все и начинается, а первый принцип Бориса: разум превыше эмоций! Никаких чувств, рожденных на почве интрижек.
Он глубоко вдохнул терпкий аромат духов, немного задержал дыхание, словно пытаясь запечатлеть его в памяти. Подавив желание уткнуться носом в тонкую шею, Борис резко поднялся с пола.
– Черт знает что! – обескураженный собственным безрассудством пробормотал он уже за дверью.
Перед тем, как уйти к себе, Борис вернулся к Саше, снял с нее туфли. Чтобы не испачкала покрывало, и не наставила затяжек бесчеловечно высокими каблуками.
– Надо же было так напиться, – ворчал он, не замечая ажурных узоров, которые рисовали его пальцы на женской стопе. – Дьявол!
Борис одернул руку и быстрым шагом покинул комнату.
Едва за плотными шторами забрезжил рассвет, Борис поспешил в ванную, боясь пропустить пробуждение Саши. С садистским наслаждением он представлял ее растрепанной после ночи, растерянной. Думал о том, как настоит на совместном завтраке и будет до последней капли кофе сверлить ее взглядом.
Словно инквизитор, греющий щипцы над факелом, Борис наполнил стакан водой с несколькими шариками льда, выдавил на крошечную розетку таблетку обезболивающего. Составив все на столик-поднос, Борис отправился воплощать свою маленькую месть.
Глава 6
Сашу разбудил приступ жажды и головная боль. Пообещав себе больше никогда не пить, она повернулась на бок, обхватывая подушку руками. Вместо привычной глади шёлка пальцы ощутили грубую ткань. Вслед за этим пришло осознание, что подушка слишком мягкая и в комнате пахнет лавандой.
Саша резко села в постели, протёрла глаза. Чужая мебель, чужие стены, как дурацкий сон, размывающий границы реальности. Александра отчётливо помнила, как садилась в машину. Чуть мутнее, то, как поднималась к себе. Или это приснилось?
– Доброе утро!
Повернувшись на звук, Саша застыла в удивлении. Появление лохматого чёрта в балетной пачке было бы более ожидаемо, чем встреча с Борисом. Утром. Непонятно где.
Тем временем мужчина поставил ей на колени столик и сел рядом.
– Стакан воды для прекрасной леди! – елейным голосом пропел он и оскалился. – Правда, если леди засыпает пьяной в чужой машине, то, возможно, не такая уж она и леди.
Уголки губ чуть дёрнулись в насмешливой улыбке. Забавно слышать упрёк от того, кто сам далёк от высокой морали. Саша повела плечами, взяла стакан с водой, сделала большой глоток.
– Леди – это жена лорда. А меня сия напасть миновала, – равнодушно сказала она и, подцепив ногтём таблетку, спросила: – Обезболивающее?
Борис медленно моргнул, и Саша отправила её в рот, в надежде, что мужчина не конченый маньяк, подсунувший наркотики.
Стыд, столь редко мучивший Александру, сжигал дотла. Обычно на курьёзы она смотрела с улыбкой, беспечно отмахиваясь, мол, неприятности случаются. Однако прежде Саша не просыпалась внезапно в доме случайного любовника.
– Что ж, – она пригладила руками волосы, – благодарю за гостеприимство. Мне пора.
– Я не могу отпустить леди без завтрака, – возразил Борис, зачем-то касаясь её запястья.
Опустив взгляд Саша почувствовала, как быстрее забилось сердце. Вид его загорелых рук с крупными венами и едва заметной порослью освежили воспоминания из единственной ночи. Думать о том, что творили эти руки, было совершенно невыносимо. Но не думать Александра не могла.
– Кажется, мы договорились, что я не леди, – натянуто улыбнулась она.
– Тогда "мадемуазель". – Борис влажно коснулся губами тыльной стороны ладони. – Итак, мадемуазель, могу ли я настаивать на совместном завтраке?
Саша отняла руку и украдкой вытерла поцелуй о покрывало.
– Только если месье избавит меня от приторного пафоса. – Убрав с колен поднос, она спустила ноги на пол. – Мне надо в ванную.
***
В столовой было тихо. Лишь редкое, чуть слышное касание ложки о тарелку с овсянкой нарушало тишину. Помешивая кофе, Борис с нескрываемым любопытством разглядывал свою невольную гостью. На её идеальном лице не было ни следа усталости или похмелья. Локоны несколько распустились, но даже этот лёгкий беспорядок на голове придавал некий шарм. Что до вожделённого смущения, Борис его не увидел. Саша невозмутимо ела овсянку с сухофруктами, как будто не она уснула пьяной на заднем сидении автомобиля, и не она проснулась в чужом доме с похмелья.
– Александра! – не выдержал Борис. Девушка перевела на него вопросительный взгляд, чуть надменно приподняв бровь. – Как вы смотрите на то, чтобы как-нибудь встретиться. В более романтичной обстановке?
– Зачем?
Кокетливое "возможно", заинтересованное "да", категоричное "нет" – на такие варианты у Бориса были ответы. “Ты вообще человек? – мысленно спросил он. – Или ты киборг?”
– Мы могли бы узнать друг друга получше.
– А оно вам надо?
Саша усмехнулась, сделала глоток кофе. Кончиком языка слизала сливочную пенку с верхней губы. На секунду Борис задержал дыхание. Он чувствовал себя монахом священной инквизиции из-за целибата не смеющим прикоснуться к рыжеволосой пособнице дьявола. Право, если бы на дворе расцветал семнадцатый век, он наверняка отправил бы её на костёр. Но за окном третье тысячелетие, на стенах в жилищах вместо распятий – плазменные телевизоры, а публичные казни в отместку на задавленную в чреслах похоть запрещены законодательством.
– Так что? Как насчет прогулки по ночному городу? – спросил Борис, совладав со жгучим желанием впиться губами в выбеленную шею.
Саша отставила чашку, тихо постучала по ней ногтями, словно раздумывая.
– Даже не знаю, – она улыбнулась уголком губ и откинула со лба прядь волос. – Обычно такие прогулки заканчиваются или походом в ЗАГС или разбитым сердцем.
Борис поперхнулся от возмущения. Нет, глупо было бы ждать, что Саша станет стыдливо отводить взгляд и краснеть. Но, чёрт возьми! Самонадеянная нахалка!
– Не беспокойтесь, мадемуазель, жениться на вас я не собираюсь!
– Это радует. А что насчёт сердца? – она помолчала несколько секунд и добавила: – Вашего сердца?
Борис расхохотался в голос.
– Пусть это вас не заботит! У меня иммунитет к женским штучкам. Александра, как я понимаю, вас не интересуют отношения? – Саша кивнула. – Я тоже предпочитаю не связывать себя обязательствами. Вместо того, чтобы рисковать здоровьем в случайных связях, мы могли бы время от времени встречаться для взаимного удовольствия.
Саша молчала. Долго и пытливо вглядывалась в лицо Бориса, видимо обдумывая его предложение. Наконец, она скомкала салфетку и развернулась в полоборота к нему.
– Без сцен ревности, сопливых сообщений и внезапных визитов? – недоверчиво прищурилась она. – Поездок к родителям и раздражающих фантазий о детях?
– Разумеется.
Она заметно расслабилась. Проиграла бровями, погрузившись в свои мысли. Затем сдержанно кивнула и взяла чашку с недопитым кофе.
– Что ж, звучит неплохо. Запишите мой номер.
Вбивая одиннадцать цифр в телефон, Бориса не покидало ощущение, будто ввязывается в опасную игру. “У меня всё под контролем, – отмахнулся он. – Это просто женщина. К тому же сама не хочет фату-детей. Потрахались и разошлись!”
Тем временем Саша выпорхнула из-за стола, забрала из спальни туфли, заботливо снятые Борисом, и уже собиралась покинуть гостеприимную квартиру, когда мужчина догнал её у двери. Взяв под локоть, он развернул девушку к себе.
– Ты забыла поцелуй на прощание, – мягко коснулся её щеки.
Он склонился к ней, но Саша, немного отпрянув, прикрыла губы кончиками пальцев.
– Нет. У меня вчера был весёлый вечер, так что обойдёмся без лобызаний.
Подхватив с банкетки свою сумочку, Александра скрылась за дверью.
Ей не нужны отношения, ему они не нужны тоже. Просто секс без обязательств. Чистая физика для удовлетворения низменных потребностей. Всё так. Они договорились.
Только почему-то Борису хотелось думать, что причина отказа Саши действительно кроется в выпитом накануне алкоголе. А не потому, что прощальный поцелуй выходил за границы, которые она установила для них в первый день знакомства.
Глава 7
Борис позвонил Саше в четверг. Звонок в воскресенье казался ему слишком скорым, а после не было времени. Разговор прошёл, как он и предполагал, сухо, сдержанно, подчёркнуто официально. Настолько, что голосовой помощник зелёного банка казался более участливым, нежели живая женщина.
– Ты свободна в субботу?
– Да.
– Увидимся?
– В семь у меня.
– Может лучше ко мне?
Последний вопрос Саша оставила без ответа, сбросив вызов. Таким тоном обычно записываются к терапевту. Или заказывают такси. Но точно не договариваются о романтической встрече.
Если бы Борис не знал, какая отзывчивая Саша в постели, скорее всего, отменил бы всё, послав хладнокровную даму ко всем чертям. Однако, не смотря на мороз в её голосе, Борис с нетерпением ждал субботы. Словно ребёнок перед экскурсией на кондитерскую фабрику. Затеянная игра обещала острое наслаждение и яркие эмоции. Он старался особо не строить планов, не загадывать сценарий их вечера, но фантазия упорно рисовала обнажённую Сашу с рассыпавшимися рыжими локонами по синему шёлку простыней.
В “Розовый Фламинго” Борис ехал с ухающим сердцем и горячей тяжестью внизу живота. Притормозил у цветочного, раздумывая, не будет ли казаться наивным романтиком, если явится к Саше с веником? Вдруг она не любит цветы? А если любит, то какие?
– Как-то много вопросов, – одёрнул себя Борис, выходя из машины.
В магазине его встретили холодный запах витринных букетов и уставший флорист в чёрной униформе. С дежурной улыбкой выслушав размытые пожелания клиента, парень завернул полтора десятка бежевых роз в бумагу шоколадного цвета.
– Не желаете?.. – он обвёл рукой стеллаж с игрушками.
Борис отрицательно покачал головой. Цветы ещё куда ни шло, но плюшевые монстры... Он представил, как Александра надменно поднимет бровь и усмехнётся одним уголком губ, вручи Борис ей большого медведя. Она не застенчивая скромница и он не робкий ботаник. Мягкие игрушки? С ними Таларски безнадежно опоздал лет на двадцать. К тому же их отношения не нуждаются в сантиментах. Ни привязанности, ни влюблённости. Бутылка вина будет уместнее глазастого пылесборника.
***
Стрелки на часах в кухне перепрыгнули цифру шесть и понеслись с удвоенной скоростью, неминуемо приближая встречу с Борисом. Саша сидела на кровати, склонившись над альбомом, пытаясь сосредоточиться на эскизе платья для придирчивой клиентки. Время от времени она бросала нервный взгляд на телефон, на часы. Одёргивала себя и снова возвращалась к работе.
Волнительная дрожь пробегала по телу всякий раз, когда в сознании возникал образ статного мужчины с плотоядной улыбкой и глазами, в которых плескалась ледяная бездна. Интуиция подсказывала ей, что от Бориса стоит держаться подальше, что такой если уцепится, то не отпустит. Запутает, окрутит, и тогда оберегаемая Александрой свобода растворится, как сахар в кофе.
– Чушь! – фыркнула Саша. – Ему не нужны обязательства. Он сам говорил.
Верилось не особо. Его касания кружили голову, от поцелуев горели губы. Голос низкий, бархатный, подавлял волю, опьянял, сводя Сашу с ума. Всё в Борисе буквально кричало об опасности.
Черт дёрнул ввязаться в эту авантюру! Надо было уходить сразу после пробуждения и не оставаться на... Нет, не так! Надо было не идти с Вадимом в "ЕГЭ" и напиваться в слюни. Тогда в голове был бы порядок, а Саша не рисовала бы остервенело складки свадебного платья.
Звонок в домофон оторвал Александру от эскиза.
– Хватит! – сказала она вслух, убирая по привычке блокнот под кровать. – Всё нормально.
Нет, всё же общение с навязчивыми кавалерами дало о себе знать. Десятки отвергнутых предложений, множество выброшенных SIM-карт, безвкусные веники под дверями, и вот результат – подозрение во всех смертных грехах невинного, точнее, не провинившегося человека.
Саша пригладила волосы, поправила футболку и пошла открывать.
Когда она открыла дверь, первое, что ей бросилось в глаза – цветы. Розы. Благо, хоть не красные.
– Это тебе! – оттесняя Сашу назад, Борис протиснулся в дверь. Вручил девушке букет и, скинув обувь, сгрёб Сашу в охапку. – Сегодня с "лобызаниями"?
– Цветы надо поставить в воду... – сдавленно прошелестела она, закрываясь розами.
Отступив назад, Борис примирительно поднял руки. Он не настаивал. Только волнение никуда не делось. Как-то всё иначе было с Борисом. Что именно Саша не понимала. Ей бы прислушаться к интуиции, но девушка предпочла просто отмахнуться.
Борис ей нравился, она ему определённо тоже. Уровень отношений они обговорили на прошлой неделе и пока мужчина не нарушал личные границы. Разве что немного. Совсем чуть-чуть.
Саша прошмыгнула на кухню. Борис последовал за ней.
– Давно тут живёшь? – он облокотился на барную стойку, служившую обеденным столом.
Наливая в вазу воду из-под крана, Саша прикинула, не слишком ли мужчина лезет в её жизнь. Вроде нет. Просто праздное любопытство.
– Чуть больше месяца.
– Я слышал, владельцы строительной фирмы немцы.
Да, дежурные вопросы, чтобы сгладить неловкое молчание. Саша поставила вазу на окно, сунула в воду букет. Интересно, почему они всегда приносят розы?
– Не знаю. Знаю только, что сдача дома тормознулась, когда один из совладельцев на машине разбился.
– В ипотеку брала? – развернувшись, Борис обвёл взглядом студию. Наверное, прикидывал в уме её стоимость.
– Нет, – ответила Саша, помолчав.
Казалось, каждое её слово толкало девушку в пропасть. Она не собиралась обнажать перед ним душу, рассказывать что-то о себе. Её вполне устроило, если бы они не говорили совсем. Как в первый день. Только опьяняющая похоть и страстный танец двух обнажённых тел.
В задумчивости Саша не сразу заметила, как Борис, обогнув барную стойку, приблизился к ней. Руки играючи прошлись по бёдрам и сомкнулись на талии, вжимая Александру в грудь мужчины. Губы невесомо коснулись плеча, поднялись поцелуями к шее, слегка прихватили мочку уха.
– Ты пахнешь миндалём, – прорычал чуть слышно Борис.
Его шёпот разбежался по коже мурашками. Дыхание сбилось, сердце сильнее застучало в груди. Закрыв глаза, Саша откинула голову ему на плечо. В глубине сознания мелькнуло странное чувство защищённости. Но обдумать это Александра не успела – Борис провёл пальцами по щеке и, развернув её лицо к себе, накрыл губы властным поцелуем.
