Текст книги "Темная сила Вселенной"

Автор книги: Джулия Чернеда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

ГЛАВА 7

Очнулась я с криком.

И надо сказать, особо винить меня за это не стоило, поскольку первым делом мой взгляд наткнулся не на что иное, как на слюнявую пасть Хорхи, правдовещателя Лаэм'ши. Услышав мой вопль, гадкое существо тоже издало дикий визг, шарахнулось со своего места у меня на груди и съежилось в комочек на моем животе, мелко дрожа, словно чем-то до смерти перепуганное.

Немедленно растеряв весь свой страх перед ним, я протянула странно тяжелую руку, чтобы почесать единственное меховое пятнышко. Но стоило лишь мне коснуться его, как я тут же вновь отдернула руку. Это существо обладало Даром!

Я положила пальцы обратно на кусочек меха между его глазами, на этот раз с любопытством. Сильный страх, чувство утраты, одиночество, чуть послабее – удовольствие от моей ласки. И еще усталость и облегчение, как будто маленькая зверюшка зачем-то напрягала все свои силы и лишь теперь осмелилась вздохнуть свободно. Это очень многое объяснило мне о беззащитном «правдовещателе» Лаэм'ши.

Одной моей мысли о старом шамане хватило, чтобы странное существо едва не обезумело от горя. Я потянулась к нему разумом, чтобы успокоить. Непринужденность, с которой эта кроха принимала мое присутствие в ее сознании, говорила о том, что ее хозяин нередко применял подобный метод. Прежний хозяин, напомнила я себе. Так что же случилось с Лаэм'шей?

На нас напали ночью, но сейчас сквозь рейки крыши пробивался солнечный свет. Где же Джейсон? Он ни за что не оставил бы меня одну, в компании этого инопланетного зверя, закутанную, как я обнаружила, в одеяла таким образом, что без посторонней помощи со своего ложа мне было бы не подняться. Мгновенно переполошившись, я мысленно выкрикнула его имя:

«Морган!»

«Сийра!» —услышала я в ответ.

Я ощутила теплоту и радость, мгновенно вытеснившие черное отчаяние, подобного которому я ни разу не улавливала прежде в мыслях Джейсона.

«Что происходит?» – отозвалась я, по-настоящему встревоженная вихрем охвативших его эмоций. Да что такое могло произойти?

Вдруг поднялся невообразимый шум: взволнованные голоса, какие-то непонятные удары, потом я услышала знакомые шаги. Приветственная улыбка, рвущаяся навстречу Моргану, застыла у меня на губах, стоило мне его увидеть.

Глаза у него заплыли, окруженные зловеще черными синяками. Одна щека разодрана от уха до подбородка, разбитые губы опухли. Зная Джейсона, я могла предположить, что Премику досталось куда сильнее, хотя представить себе такое было весьма трудно.

Морган не дал мне оглядеть его раны. В несколько прыжков он очутился у моей постели и упал на колени, как будто ноги внезапно отказались его держать, потом зарылся лицом мне в волосы. Я с изумлением увидела, как затряслись его плечи. Слова – бессвязные, обрывочные, явно дававшиеся с огромным трудом, начали срываться с разбитых губ:

– …думал, все кончено… чуть не потерял тебя… все из-за меня… из-за меня…

«Джейсон», – мысленно попыталась я утешить его, а мои руки тут же потянулись обнять, успокоить. Должно быть, Морган вымотан до предела и не в состоянии ясно соображать. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз спал?

Ужасно – чувствовать бездонную глубину его муки и горя и знать, что причиной тому я. Но разве одновременно не удивительно?

В голове у меня прояснилось, и правда предстала передо мной, простая и неприкрытая.

«Любимый мой, глупый, глупый человек», – отправила я ему мысль, вложив в эти слова все то, что всегда держала в себе, и волна любви и желания затмила все остальные чувства, ослепив и оглушив меня. Джейсон вздрогнул как ужаленный, и я почувствовала, что он приходит в себя.

Счастье, охватившее меня, было таким пронзительным, что казалось почти болью – лавина моих чувств повернула и, многократно усиленная, накрыла меня саму. Из моих глаз хлынули слезы. Эмоции бушевали между нами в м'хире, пока даже то небольшое расстояние, что нас разделяло, не стало совершенно невыносимым. Морган прижался распухшими губами к моей коже, откликаясь на сжигающее меня желание, эхо его собственного. Я ощутила, как его жадные руки освободили мое тело от одеял.

И вдруг – агония, головокружительная вспышка смятения, ужаса и ярости, и вот Джейсон уже безжалостно отгородился всеми барьерами, оставив меня судорожно хватать ртом воздух.

– Что случилось? – выдавила я, пытаясь продраться сквозь пелену, застилавшую глаза. Я видела его лицо, смутно различала, что он смотрит куда-то на мои ноги. Казалось, Морган услышал меня не сразу, потом медленно, как во сне, снова натянул одеяло. Его глаза неохотно взглянули в мои, и между заплывшими веками промелькнуло что-то, похожее на страдание.

Я похолодела и попыталась собрать остатки воли и взять себя в руки. Было бы легче говорить, облечь в слова то, что случилось (или почти случилось, напомнила мне сосущая пустота внутри меня), если бы я сидела. Я приказала своему телу подняться.

И не смогла. Мышцы живота мне не подчинялись. Я попыталась извернуться, перекатиться на бок и все-таки сесть, но лишь задохнулась от жгучей боли. Джейсон поспешно сжал мои плечи и уложил обратно в подушки.

– Не надо, Сийра, – проговорил он севшим почему-то голосом. Потом вдруг выпалил: – Ты ранена. Я не знал. Визрен не пускала меня к тебе – сказала, тебе нужно поспать. Я не знал… – Казалось, он не мог продолжать.

– Морган, – начала я, обхватив ладонями его отливавшее всеми оттенками синевы лицо, и поразилась холодности его кожи и ощущению боли, исходившему от человека. – Что случилось? Я помню, как что-то падало – какой-то слепящий свет. На нас напали? – Его голова в обхвате моих рук кивнула, но он не произнес ни слова. Я ощутила слабый зов, какую-то небольшую тяжесть, опустившуюся мне на ноги. К ним жался правдовещатель, которому, по-видимому, присутствие Джейсона пришлось по душе. – Ты знаешь, у этого создания есть Дар, оно сказало мне, что Лаэм'ша погиб. Среди туземцев еще есть погибшие? – Морган снова кивнул, на этот раз медленнее. Я попыталась взглянуть ему в глаза, жалея, что он не позволил мне глубже проникнуть в его мысли. Потом мне показалось – я понимаю. – Ты хочешь, чтобы я признала, что ты был прав тогда, в «Приюте»? Я признаю. Но ты ни в чем не виноват. Я покинула его по своей воле. Ты не можешь охранять меня от моей собственной глупости…

Он яростно замотал головой.

– А что тогда? – спросила я, отводя руки. – Ведь не мои же раны, нет? Что, они настолько опасны?

Лицо Джейсона казалось маской. Я не успела уловить его мысли, он заговорил почти буднично, как будто докладывал кому-то:

– Шок-граната. Газ убил восьмерых туземцев, включая и Лаэм'шу. Остальные потеряли сознание. Тебя забрали…. – Морган замолчал на полуслове. Я с ознобным предчувствием чего-то непоправимого поняла, что он заставляет себя продолжать, а на моей памяти Джейсон ни разу не колебался, сколь бы страшными ни были новости. – Я нашел тебя несколько часов спустя, – выдавил он в конце концов. – Тебя бросили у реки. Принес обратно в деревню, и Визрен с женщинами сказали, что сами позаботятся о тебе. Я не стал расстраивать их еще больше и подчинился ей.

Этот человек, наверное, был каменным – так ошеломляюще он держал себя в руках, ни на миг не ослабляя жесткий самоконтроль. Теплота, восторг, которые мы испытывали, – ничего этого как будто и не было. Ни слияния мыслей, ни взаимного притяжения тел.

– Я явно недооценивала наших противников, – признала я нарочито легкомысленным тоном. – Мы, клановцы, все время забываем про достижения техники. Даю слово, больше этого не повторится. Надо будет хорошенько продумать, как нам с тобой защититься и как помочь деревне. – Я оставила свой разум раскрытым для него, но он все так же отгораживался от меня. – Только скажи мне, что стряслось, Джейсон.

Вместо того чтобы улыбнуться, он сжал мои руки – подозрительно крепко.

– Сначала ты должна кое-что пообещать мне, Сийра.

Я заморгала.

– Ну разумеется…

– Поклянись своей любовью ко мне. – Эти слова бы ли произнесены очень ровно, с уверенностью в своей силе и мрачной решимостью пустить ее в ход. Я кивнула – теперь пришел мой черед не доверять своему голосу. – Обещай, что останешься здесь. Что не станешь преследовать их.

Останусь – где? Не стану преследовать – кого? «Подыгрывай ему», – шепнул мне внутренний голос. Определенно мне повезло, я проспала все самое страшное, а ведь Морган, наверное, знал погибших жителей деревни. А он к тому же еще и дрался с Премиком, так что даже колоссальный внутренний резерв Джейсона должен был быть исчерпан. Подыгрывать? Какая-то другая часть моего существа вопила, чтобы я приказала ему замолчать, чтобы не слушала то, ради чего он взял с меня такое обещание.

– Клянусь своей любовью к тебе, Джейсон Морган, – произнесла я решительно, уступая его настойчивости, скрывая горечь при мысли о том, что этот миг и эти слова не принесли ни одному из нас того счастья, которое могли бы принести. – Расскажи мне все.

– На твоем теле они сделали два разреза, Сийра, а потом заклеили их пластырем. Чуть пониже ребер, – с убийственной прямотой проговорил Морган. – Судя потому, что мне известно о вашей физиологии, там… там должны находиться репродуктивные органы. – Он умолк. Какой-то миг я слышала лишь оглушительный грохот ударов сердца в собственных ушах. – Разрезы длинные, Сийра. И, похоже, чтоб им пусто было, очень глубокие. – Джейсон смолк, его ладонь почти расплющила мои пальцы. В тот же миг в мое сознание хлынула его сила, облегчая мою боль.

– Совет Клана. – Я отказалась покориться их власти, признать их право распоряжаться моим будущим, когда избрала Моргана, предпочтя его своему народу. Нет, я не была настолько наивна, чтобы вообразить, будто они смирятся с моим Выбором. Но чтобы такое? – Теперь я бесплодна? – спросила я его спустя, как мне самой показалось, целую вечность. Слова раздирали пересохший рот.

– Не знаю. Я пытался оценить повреждения, но мне трудно это сделать. – Я уловила знакомую досаду. Джейсон всегда отказывался смириться с тем, что у его дара целителя есть пределы. Потом он продолжил: – Раньше они никогда не пытались предпринять что-либо подобное. Почему именно сейчас?

Я взглянула на него, чувствуя, как пылают мои щеки.

– Они боялись, что я завершу Соединение. Что мы… если бы мы смогли… – Я замялась, совершенно не в силах облечь в слова то непокорное желание, что до сих пор бесцельно пульсировало в моем теле.

– Тогда уж проще было бы убить меня, ты не находишь? – без видимых эмоций возразил Морган. – Я лежал там в полной их власти. Нет. Я готов биться об заклад – они получили то, что хотели. По-моему, для целей Совета вышло бы как нельзя лучше, если бы они получили твоих отпрысков, специально заточенных под их требования? Только представь себе – новые и новые Сийры, каждая из которых гарантированно будет обладать твоей силой?

То, что он говорил, было совершенно немыслимо.

– Это запрещено! – запротестовала я и постаралась как можно более незаметно изогнуться так, чтобы изолировать боль и подтвердить для себя ее очаг. – Даже если бы кто-то и осмелился совершить подобное – у Клана нет для этого ни знаний, ни технологии.

Его глаза сверлили меня, их синева была холодной и твердой, как многовековые льды.

– Знание – тот же товар. А запрещенное знание просто дорожает в цене.

А вдруг это правда? Я смотрела на разбитое, превратившееся в один сплошной синяк лицо Джейсона и пыталась разобраться в мыслях, беспорядочно роившихся у меня в мозгу. Потом медленно, постепенно, я почувствовала, как застываю, как мои мысли обретают жгучую остроту. Все эмоции улеглись, оставив лишь бешеный гнев. Я смотрела в лицо своего возлюбленного и видела, да простит мне Оссирус, всего лишь орудие, которое, сама того не ведая, выковывала весь прошлый год. Орудие, которое только и ждало, чтобы его пустили в ход.

– Верни то, чего меня лишили, Джейсон Морган, – непослушными губами проговорила я. – Разыщи их, где бы они ни скрывались. Если любишь меня…

Наши мысли схлестнулись в невиданном порыве эмпатии, мы превратились в одно существо, темное и исполненное решимости. Он впустил меня за свои барьеры, и я хлынула в его разум волной ярости, на миг ошеломленная неистовой мощью его отклика.

Словно нацеливая луч чудовищной мощности на своих врагов, я толкнулась…

И покинула сознание Моргана в ту секунду, когда он материализовался в командной рубке «Серебристого лиса». Мои глаза широко распахнулись, слепо глядя навстречу льющимся в хижину солнечным лучам.

Ну вот и все.

Я лежала, вслушиваясь в суетливую перекличку голосов и приближающихся шагов, и понимала, что собственными руками только что превратила в явь свой самый страшный кошмар.

Я осталась одна.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Команда? На нее нельзя положиться.

Было ли это заключение верным или нет, находящаяся в сторонке от всеобщей суматохи капитанского мостика одинокая фигура кивнула головой в такт своим мыслям, вполне довольная тем, что относится ко всем, кто не принадлежит к его расе, – как и к большинству тех, кто принадлежит, – с недоверием. Обычно такой подход, как показывал опыт Фэйтлена ди Парса, специалиста второго уровня и члена Совета Клана, отлично себя оправдывал.

Команда и в самом деле оказалась никуда не годной. Хотя он полагал, что, учитывая суммы в местной валюте, перешедшие из рук в руки и прочие хватательные придатки, он вполне мог рассчитывать на слаженно работающий экипаж. Задача была предельно проста: быстро, но без лишнего шума вывезти его группу вместе с ее драгоценным грузом из этой забытой богом дыры. Фэйт-лен обтер изящные длинные пальцы о плащ, пытаясь избавиться от липкого пота. Не стоило во всем полагаться на этих иномирцев. Он не подумал, к какой катастрофе может привести подобное легкомыслие.

– Портовые медузы опять чем-то недовольны, капитан! – перекрывая общий гул, прокричал чей-то голос.

Шесть денебиан как один обернулись, чтобы взглянуть на пассажира, и воцарилась относительная тишина.

– Мне казалось, вы договорились с портовой администрацией Покьюлара, – рявкнул капитан, краснолицый человек, чьи налитые кровью крохотные глазки слезились, выдавая в нем заядлого курильщика йса. – Нам ни к чему лишние неприятности…

Неприятности? Фэйтлен усмехнулся про себя. Эх, если бы только он не нуждался в их отвратительно медлительном, неповоротливом корабле, чтобы сохранить свое путешествие в тайне от тех, кто наблюдал за м'хиром, он показал бы этим жалким существам, что такое неприятности. Но лишнее беспокойство ему действительно ни к чему.

– Вынужден напомнить, капитан, что вам заплатили достаточно, чтобы компенсировать любые… непредвиденные затруднения. – Он с минуту обдумывал ситуацию. – Держите заявленный курс, – приказал наконец Фэйтлен. – Я поговорю с…

Что собирался сказать клановец, так и осталось неизвестным, заглушённое взревевшей сиреной. Команда разбежалась по местам и с пугающей поспешностью активизировала поля безопасности. Ди Парс немедленно последовал их примеру. Рычаг поддался не сразу, но вскоре ободряющие электромагнитные тиски все же прижали его к скамье. Он предположил, что все, кто находился внизу, тоже приготовились подобным образом.

– Скорее всего, какой-нибудь забытый спутник или его обломки на непомеченной орбите, – бросила через плечо навигатор. – Нашему кораблю ничто не грозит. – Она помолчала. – Да, кстати, блюстители не обязаны указывать свой курс.

Фэйтлен ничуть не удивился, когда сирена снова оглушительно взвыла, а свет погас.

Послышалась отборная ругань, обозначая местонахождение в темноте членов экипажа. Когда клановец уже готовился покинуть корабль, без колебаний решив бросить все на борту, освещение вновь вспыхнуло, а защитные поля ослабли. В голосе капитана, что-то кричавшего в переговорное устройство, внезапно послышались примирительные нотки.

– Подтверждаем наш курс, констебль. – Пауза. – Нет. Никаких трений с портовой администрацией. – Снова пауза. – Туристы.

Капитан откинулся на спинку кресла, утирая со лба пот, и Фэйтлен осведомился:

– Ну?

Тот обернулся, красные глазки злобно зыркнули на надоедливого пассажира.

– Полагаю, вы заплатили нам недостаточно щедро, чтобы играть в пятнашки с патрулем блюстителей. Они рыскали там, невидимые для всех локаторов, и, думаю, поджидали какого-нибудь браконьера. Я едва от них ушел, понятно? Им вполне могло прийти в голову обыскать нас. Не знаю, что уж у вас там внизу, и совать свой нос в это дело не собираюсь. Но в наш договор не входило, что бы нас схватили с поличным, если вы везете какую-нибудь запрещенную Торговым пактом контрабанду.

– Поверьте мне, капитан, – спокойно проговорил клановец. – Им не пришло бы в голову ступить на борт этого корабля. – Он чуть отпустил свою силу и обрушил на мозг человека волну боли, с интересом исследователя наблюдая сменяющиеся одно другим на лице капитана потрясение, страх и, наконец, отвращение. – А заплатил я вам вполне достаточно.

ГЛАВА 8

– Ей без этого никак не обойтись? – Вопрос Раэль, демонстративно обращенный к Визрен, явно был задан с расчетом спровоцировать меня. Я не обращала на сестру внимания, всецело поглощенная новой для меня задачей – как передвигать ноги, не задействуя мышцы живота. Ну, наконец-то. Я привалилась к дверному косяку, спиной к наблюдающим, и была вознаграждена за свои усилия первым с прошлой ночи взглядом на внешний мир.

Ничто в мирном пейзаже, представшем моим глазам, не говорило о разыгравшейся трагедии. Не осталось и никаких напоминаний о веселом ночном празднике. Жители деревни сновали мимо – некоторые с узлами в руках, другие с путающимися под ногами ребятишками или верхом на покьюлианских скакунах. Но независимо от возраста или занятия голоса туземцев были приглушены, а их глаза то и дело исподтишка устремлялись на меня.

«А что здесь, собственно, удивительного?» – хмуро спросила я саму себя. Ведь все это по моей вине – все смерти, да и не только. Мои пальцы вцепились в прикрытое соломенной циновкой дерево – я снова попыталась мысленно коснуться Джейсона. То, что при этом присутствовала Раэль, меня уже не волновало; она тогда вошла в хижину следом за Морганом, но ни один из нас был в тот миг не в состоянии заметить ее присутствия, поэтому моя сестра стала свидетельницей того, что, будь моя воля, я никогда не позволила бы ей увидеть.

Глаза защипало от пота, меня начала бить дрожь от удвоенных усилий, которые приходилось прикладывать, чтобы подавить разгорающуюся в животе боль и сосредоточиться на м'хире.

«Джейсон!» – послала я мысленный зов, вытолкнув это имя скорее отчаянием, чем силой. Ответом мне было смутное, почти воображаемое золотистое сияние его сознания – нас разделяла непроницаемая защита, которую я приучила его никогда не ослаблять.

Совершенно обессиленная, я заставляла себя держаться на ногах, утешаясь тем, что Морган цел и невредим, пусть даже и далеко от меня. Хорхи ткнулся – или, может быть, ткнулась? – колючей мордочкой мне в ухо, верно уловив мое состояние. Теперь любимым местом маленького существа стали мои волосы, что ужасно оскорбляло чувства Раэль. Я постоянно ощущала рядом ее присутствие, а м'хир между нами полнился тревогой, сражающейся с досадой. Примешивалось к ним и что-то еще, но я не собиралась выяснять, что именно.

Зато собиралась попросить помощи до того, как на глазах у всей деревни плашмя растянусь на земле, решила я и оглянулась на сестру.

– Раэль!

Сестра поспешила ко мне и, осторожно подхватив меня под мышки, почти волоком дотащила до того места, на которое указала Визрен.

– Пора поесть, госпожа ведьма, – возвестила старая женщина.

Ее худое лицо выглядело скорее усталым, чем мрачным. На короткий миг я легонько коснулась ее мыслей и наткнулась на непоколебимую верность мне, «ее госпоже», находившуюся почти на поверхности. Она казнила себя за то, что подвела меня, а вовсе не наоборот.

Я поблагодарила Визрен за еду, которую она поставила на столике передо мной, пожалуй, куда более искренне, чем она догадывалась.

Однако еще прежде, чем я успела проглотить хотя бы кусочек, Хорхи соскочил с моей головы и двумя передними лапами приземлился точнехонько на ломоть мяса у меня на тарелке. Остекленевшие, чуть выпученные глаза зверька глянули на меня осторожно, но решительно. Раэль поморщилась, и даже у меня желудок подступил к горлу при виде того, как крохотные острые коготки вонзились в добычу, а маленькое тельце начало угрожающе раздуваться. Визрен, не выказав ни малейшего почтения к существу, в котором, по верованиям ее народа, обитали души почивших старейшин племени, схватила тарелку и вышвырнула ее вместе с отчаянно верещащим правдовещателем за порог.

– Я принесу тебе новую, госпожа, – посулила она и скрылась за дверью.

Смеяться мне было мучительно больно; я сморгнула с ресниц слезы, пытаясь сдержать себя от этого позыва. Раэль протянула ко мне руку, но ее движение повисло в воздухе.

– Пожалуйста, Сийра, – проговорила она снова с мольбой в потемневших глазах. – Позволь мне помочь тебе.

Ее сила накатывала на обломки моей, обещая исцеление и утешение. Отлично обученная и могущественная, Раэль обладала Даром целителя, но эта способность предполагала необходимость глубокого ментального контакта, пойти на который я не отваживалась. По крайней мере, до тех пор, пока была столь слаба и уязвима.

– Я справлюсь, – сказала я, но собственный голос показался малоубедительным даже мне самой. – Это все потеря крови и шок.

– Не только. – Сестра поколебалась, на миг задумчиво прикусила полную нижнюю губу. – Если ты не хочешь перебраться в другое место и не позволяешь мне помочь, давай я хотя бы позову Барэка…

– О, он будет рад увидеть меня в таком состоянии, – не подумав, сболтнула я – и покраснела. До сих пор она не упоминала о нашем кузене, но то, что рядом со мной сейчас была она, а не он, объяснило мне практически все. – Прости меня, Раэль, – извинилась я, прежде чем ей пришлось что-либо ответить. – Я… мне не стоило этого говорить.

– Верно, – согласилась Раэль с таким видом, как будто ее вдруг донельзя озаботил выбор плода из вазы на низеньком столике. – Барэк предупредил меня, что ты… переменилась.

– Да неужто, – буркнула я, остро чувствуя каждый год из прожитых мной до того, как моя сестра появилась на свет, несмотря на то, что она сделала свой Выбор, достигнув таким образом зрелости, прежде меня. – Уверена, наш кузен употребил совсем другое слово.

– Учитывая обстоятельства, уязвленная гордость садда волнует меня меньше всего.

Раэль не задала мне ни единого вопроса относительно того, что произошло. Это было ей не нужно, поскольку она – я ни минуты в этом не сомневалась – выудила все, чего не открыли ей мы с Морганом, из мыслей Визрен. Разум покьюлиан был легкодоступным – на радость их ведьмам, а теперь еще и Клану.

Темно-серые глаза сестры вскинулись навстречу моим, и в ее взгляде нерешительность спорила еще с чем-то, чего я никак не могла определить.

– Я понимаю то, что ты сделала с Барэком, куда лучше, чем твое нежелание покинуть это место, Сийра. А твой человек, который бросил тебя здесь, с этими примитивными…

– Морган, – возразила я твердо, хотя и слабым голосом, – никогда не бросил бы меня. И тебе это прекрасно известно, Раэль. А все эти создания, примитивные они или нет, отнеслись ко мне с куда большим участием, чем многие прочие. Джейсон доверяет им, и я тоже.

– И где же он?

– Там, куда я его послала.

На миг мое зрение затмила клубящаяся мгла, потом я сделала над собой усилие и вновь сосредоточилась на лице сидящей передо мной женщины. Я вгляделась в ее черты: выдающиеся скулы и точеный подбородок, так схожие с материнскими и совсем не похожие на мои. Аристократка, привыкшая властвовать и повелевать, несмотря даже на губки, которые то и дело начинали дрожать, и глаза, темневшие каждый раз, когда – как вот сейчас – Раэль бывала чем-то расстроена. Сияющие черные волосы, более длинные, чем у меня, все еще беспокойно колыхались над ее плечами. Страстная натура, неколебимо уверенная в своем месте в жизни и в нашей расе и – я ни на секунду в этом не сомневалась – полностью одобрившая бы принятое мною решение отпустить Моргана сражаться с моими врагами, пусть даже он рисковал бы при этом жизнью.

«Не просто одобрившая, – сказала я себе, тщательно следя, чтобы эта мысль не ускользнула за мои ментальные барьеры. – Раэль расценила бы мои действия как доказательство того, что я в конце концов опомнилась и вновь стала той, кем была по рождению, – членом Клана, одной из Тех, кому доступен м'хир». Ради меня она терпела Джейсона и пусть неохотно, но все же мирилась с моими чувствами к нему. И точно так же ради меня сестра будет на седьмом небе от радости, решив, что я использую его, обращаясь с ним в точности так, как Клан обращался с людьми с самой первой встречи наших рас. И если он погибнет, служа мне, – что ж, возможно, это и к лучшему.

О, я знала, как она отреагировала бы на эту новость, как отреагировал бы любой из клановцев. Я осторожно поерзала в кресле, безуспешно пытаясь поудобнее устроиться в одеялах – и среди всех этих мыслей. Я точно знала, что такое быть одной из Клана, поэтому и предпочла изгнание.

– Морган вернется, – заявила я вслух, пока Раэль не ляпнула что-нибудь такое, чего я никогда не смогу ей простить – пусть даже это была бы чистая правда.

В ее глазах вспыхнула тревога, отозвавшаяся легчайшей рябью в м'хире. Должно быть, я ослабела настолько, что не уследила за своими эмоциями и они просочились сквозь мою защиту.

И тут сестра совершенно смутила меня, сказав:

– Надеюсь, в самое ближайшее время.

Ее собственная ментальная защита была безукоризненна. Интересно, она пыталась отгородиться от моих эмоций или не выдать свои?

– Ты удивляешь меня, Раэль.

– Неужели? – Взгляд ее темно-серых глаз, не привыкших что-либо скрывать, был чересчур уж невинным. – Ты же не желаешь прислушаться к голосу разума. Может, хоть твой человек убедит тебя довериться рукам целителей. После того, что произошло прошлой ночью, хоть это-то он сделать должен.

– Ты знаешь, что здесь произошло, Раэль. – Я подалась вперед – руки судорожно сжимают живот, волосы хлещут по щекам. – Морган спас мне жизнь…

– Да что ты говоришь? Только прежде он сам и поставил ее под угрозу! – Мы обе отгораживались от м'хира, но гнев моей сестры был виден невооруженным взглядом. – Ты права, я знаю, что здесь произошло. А ты?

– Я не настроена разгадывать загадки, Раэль, – уронила я.

– Кому было известно, что ты здесь? – почти выкрикнула она. – Кто должен был защищать тебя? Я знаю, что Морган ввязался в пьяную драку, а тебя оставил без защиты. До чего же удобно! И много ему заплатили за такую услугу?

Жизнь Раэль спасла разве что моя слабость. В моей душе не осталось ни жалости, ни сострадания, лишь ярость, от которой у меня потемнело в глазах, – но силы, с которой я смогла обрушиться на ее барьеры, едва хватило на то, чтобы заставить ее расширить глаза от страха и боли.

Однако этого оказалось достаточно, чтобы я сквозь мельчайшие щелочки проникла в ее разум, в лежащие на поверхности мысли. Я не собиралась этого делать – я вообще не знала, что собираюсь делать, мне просто хотелось дать ей сдачи, – но вдруг очутилась там, внутри ее сознания.

Раэль вытолкнула меня оттуда почти мгновенно. Мы, обе тяжело дыша, не сводили друг с друга настороженных взглядов. Перед глазами у меня все расплывалось, пока я не заморгала и не обнаружила, что по щекам стекает что-то горячее и мокрое. То, что я прочла на выразительном лице моей сестры, было не праведным негодованием и не злостью – то была вина.

– Значит, ты здесь вовсе не затем, чтобы помочь мне, – услышала я собственный пораженный голос. – Тебя послали выяснить, что происходит между мной и Морганом. Проэкспериментировать на нас. Узнать, как я подчинила себе Силу-Выбора. Ты пришла… – Голос отказался мне служить, я стиснула кулаки и вновь, хотя и с трудом, обрела дар речи. – Как ты смеешь обвинять Моргана! Это ты пришла похитить то, что я не захотела отдавать Клану!

– Нет! Видит Оссирус, нет!

– Да, Раэль, да. Тысячу раз да! – Я каким-то образом ухитрилась подняться на ноги, пошатнулась, но не сдалась – мне хотелось оказаться как можно дальше от нее. – Ты хочешь вернуть Джейсона сюда для того, что бы можно было доставить нас обоих Совету, тепленьких. Так вот, вы никогда его не получите, слышишь, Раэль? Никогда!

– Сийра, подожди! – Голос у сестры был умоляющий, она поднялась и подошла ко мне. – Пожалуйста, послушай. Можешь прочитать мои мысли. Я открою их тебе. Ты ошибаешься!

Бывают такие моменты, когда отчаяние дает силы, когда заглядываешь внутрь себя и понимаешь – ты можешь сделать то, что нужно, чего бы это тебе ни стоило.

Раэль отбросила все щиты, устремив свои мысли навстречу моим, и я сосредоточилась. Она была вполне способна последовать за мной туда, куда я собралась, – ее Дар, особое чувство м'хира, позволяло ей опознавать и отслеживать силу любого клановца. Но существовали способы обойти это препятствие. Прошептав про себя извинения перед Морганом за то, что нарушаю, пусть даже и не полностью, клятву, которую дала ему, я толкнулась…

И повисла в кромешной тьме. Сверкающие линии силы мерцали и скрещивались – завораживающие, прекрасные. Большинство из них создала я сама во время своих перемещений по этому миру. Другие представляли собой накатанные коридоры между Джейсоном и мной – я не раз определяла присутствие Моргана в м'хире, чтобы испытать и закалить его силу. Сейчас же я не воспользовалась ни одним из них, удерживая все, чем была, в этом небытии, медля, пока не начала уже таять по краям, но и тогда я продолжала ждать. Мои мысли блуждали, я уже почти ничего не боялась, почти затерялась в этой черноте.

Где-то на самой границе моего существа я увидела – или вообразила – далекое сияние, путь, который когда-то был таким широким, что прохождение по нему отзывалось эхом в м'хире. Время здесь не существовало, и я задержалась, гадая: неужели я наткнулась на то, что осталось от исхода Тех, кому доступен м'хир, на наследие, сохранившееся здесь благодаря объединенной силе моих предков? Или это была чья-то другая сила – что-то невообразимое, что-то поистине неизмеримое…

Я истончалась, растворялась, меня затягивало в этот жуткий туннель.

«Морган…»

Его имя превратилось в последний еще оставшийся у меня якорь.