Текст книги "Его вторая половина"

Автор книги: Джулианна Морис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

– Ты не отвечаешь за то, что случилось, а я без твоей заботы уж как-нибудь обойдусь, – гневно отчитала его Мадди.

– Да ты сущий ребенок.

– Я взрослая женщина.

Меньше всего Мадди хотелось бы влюбляться в Патрика, но так уж случилось, ничего не поделаешь, и сейчас она с тоской думала о будущем, ясно сознавая, что ей придется испытать немалые муки.

Что же касается Патрика, то он, конечно же, верил в силу любви. Настоящая любовь всегда была для него непреложной истиной: он видел, как любили друг друга родители и как любят друг друга Кейн и Бет.

Любовь и страсть – не выдумка.

Но боль – это тоже реальность. А он старается избегать страданий и потерь.

– Не волнуйся, я не собираюсь заводить все по новой, – заверила его Мадди. – И, кстати сказать, я вообще никого не искала, можешь не переживать, – поспешно прибавила она.

Патрик вздохнул.

– И еще одно: у меня есть опыт, а у тебя его нет.

Мадди закатила глаза. Патрик явно имел в виду сексуальный опыт.

– Ну, эта проблема решается легко, – произнесла она не без намека, – достаточно пойти в местный бар и подцепить там парня, а дальше все пойдет своим чередом.

Увидев оскорбленный взгляд Патрика, Мадди поняла, что задела его за живое.

– Ты не из тех, кто путается со всеми подряд. Мужчины такие вещи сразу просекают.

Самоуверенность и высокомерие Патрика могли бы отвратить Мадди, если бы она не любила его так сильно.

– Ну, признайся, – продолжала она, – мне будет легко это сделать, если ты, конечно, не врал, говоря, что я красивая.

– Я никогда тебе не врал. Конечно, ты красивая. И только сумасшедший не затащил бы тебя в постель. Но дело не в этом.

– Именно в этом, – не успокаивалась Мадди. – Опыт, о котором ты все твердишь, приобретается очень легко. Но это только одна сторона жизни.

– Прекрасно. Пусть такого рода опыт приобрести легко. Но у тебя и никакого другого нет.

– Разве? Я живу в маленьком городке, где все всё друг про друга знают. И ты считаешь, что я могла не видеть и не слышать всего того, что там происходит?

– Помимо этого ты и понятия не имеешь, как о себе позаботиться за пределами Слэпшота, – прибавил он, не удержавшись.

– Так ты все еще полагаешь, что обо мне кто-то должен заботиться?

– Да, и я не могу быть этим человеком, – сердито воскликнул он, – ты сама так сказала. Мои отношения с семьей оставляют желать лучшего. На меня никто никогда не может рассчитывать.

– Не говори глупостей, – Мадди окинула его взглядом с головы до ног и вздернула подбородок, как всегда, когда она с чем-то не соглашалась, – может, в юности ты и наделал дел, но нельзя же винить себя за это всю жизнь! – Мадди пристально посмотрела на Патрика, явно ожидая от него какой-то реакции. Но он промолчал, и она покачала головой. – Ты один из самых преуспевающих людей, которых я знаю, – сказала она. – Радиостанция была в упадке, когда ты взял управление над ней. Теперь она – популярная в округе. Ты ответственный бизнесмен. Тебе нужно одно – сбросить с себя груз прошлого.

– Мадди…

– И ты великолепно целуешься! – во весь голос прокричала Мадди. – Все остальное – отговорки.

Патрик ощутил переполняющее его счастье, и даже скептицизм Мадди не мог удержать нахлынувшие на него чувства. Она считала его состоявшимся, несмотря на его прошлое, и боль, не отпускавшая Патрика ни на минуту, стала наконец утихать. Несмотря на свою взбалмошность, Мадди была из тех, чьим мнением он дорожил.

– Ты и правда считаешь меня состоявшимся?

– Я никогда ничего не говорю, если не уверена. И, судя по твоему разговору со Скоттом, у тебя дар общения с детьми. Только не воспринимай мои слова в штыки, – поспешила успокоить его Мадди, – это вовсе не значит, что тебе нужно становиться отцом.

– Ты не уверена, что я могу быть хорошим отцом?

– Не уверена, потому что ты не хочешь быть им. Этот урок я выучила наизусть. Уж ты постарался как следует вдолбить мне его в голову. «Не приближайся и не рассчитывай на меня». Да на тебя никто и не претендует. Все это твои дурацкие измышления. Заботиться обо мне… Ладно, на сегодня хватит.

Мадди развернулась и, гордо распрямив спину, зашагала прочь.

Выругавшись, Патрик в изнеможении привалился к ближайшей машине. Пожалуй, он перегнул палку. Удивительно, как это Мадди не влепила ему пощечину. Но черт возьми! Эти синяки на ее руке будут теперь преследовать его во сне. Она сказала, что он не в ответе за это, а ему казалось, что именно он за это отвечает. Ему хотелось уберечь ее от малейшей опасности.

Вот это дело, сынок.

Голос отца.

Патрик закрыл глаза руками. Он помнил этот голос. А его младшая сестренка не помнила. Когда Кинан умер, ей едва исполнилось четыре годика. У нее осталось лишь смутное воспоминание о смеющемся человеке, которого она боготворила, его сильных руках и радости, сопровождавшей его присутствие в доме. Но ни голоса, ни тех уроков, которые преподал им терпеливый, мудрый и любящий их человек, она не помнила. Все это сохранилось в памяти старших детей.

Господи, как же он скучал по отцу! Горечь потери была едва ли меньше, чем в первые недели и месяцы после несчастного случая.

Мадди заставила его вспомнить о тех принципах, которые преподал ему Кинан, например о необходимости быть великодушным. Неудача или душевная рана никогда не были для отца причиной уклонения от ответственности. Даже если не в твоих силах предотвратить катастрофу или уберечь своих близких от несчастья, прятаться в кустах недопустимо, так учил отец.

А он, Патрик, жил как сторонний наблюдатель. Радиостанция не в счет – это способ заработать деньги. Истинная жизнь – это любовь, он же почти двадцать лет всеми силами старался оттолкнуть от себя это чувство.

– Ваш сын самый упрямый, глупый и бесчувственный человек на свете! – бушевала Мадди.

Она в бессилии упала на кушетку и уткнулась взглядом в портрет Патрика, висевший на стене напротив. Он ослепительно улыбался ей с портрета (обаятельная улыбка была фамильной чертой О’Рурков), но в глазах таилась боль. Разглядывая его лицо, Мадди было невыразимо тяжело сознавать, что он никогда не изменится. Патрик не хотел понимать очевидное, и это выводило Мадди из себя.

Любовь не враг. Напротив, именно она – решение всех проблем.

– Он невозможный человек! – прибавила Мадди, перебирая в уме длинный ряд куда более нелицеприятных определений.

– Мне нечего возразить тебе, милочка, – ответила Пигин с мелодичным ирландским акцентом, – он такой от природы.

– Да уж, природа во всем виновата, – проворчала Мадди.

Сейчас она и сама не слишком понимала, что это ей вздумалось навестить мать Патрика. Может быть, потому, что возле Пигин ей было уютно, как возле собственной матери? А поскольку Пигин знала сына как свои пять пальцев, она могла посочувствовать ей?

Проклятье!

Не нужна ей ничья забота! Она и сама прекрасно со всем справлялась.

Мадди стиснула зубы. Интересное дело: безумно любя человека, она готова задушить его собственными руками.

– Он полагает, что только супермен может отважиться на брак со мной, – жаловалась Мадди, – а еще у него просто пунктик какой-то: он, мол, не сможет быть таким, как его отец, он якобы паршивая овца в семье, ну и дальше в том же духе. Да, у него были ошибки в жизни, ну а у кого их не было? Должно быть, ваш муж был незаурядным человеком, но Патрику и не надо быть его точной копией, чтобы стать хорошим мужем и отцом. Разве не так?

Пигин присела рядом с Мадди, взяв ее за руку.

– На самом деле Патрик похож на отца больше всех моих сыновей.

Мадди с удивлением отвела взгляд от портрета на стене.

– Патрик? А почему же он об этом не знает?

Пигин пожала плечами.

– Патрик был еще совсем юным, когда Кинана не стало. Он молился на отца, как на Бога, но знал о нем немного. У Патрика такое же доброе сердце, он такой же горячий, мягкий и гордый, каким и должен быть настоящий мужчина. А когда Патрик смеется, мне чудится, что это смех Кинана.

– Он был упрямым?

– О да! В молодости с ним сладу не было. Мои родители не хотели нашего брака, но влюбленной девушке никто не указ. Мы встречались, но потом я прямо заявила, что такого смутьяна, как он, мне в мужья не надо. Ему оставалось либо исправиться, либо искать другую жену.

– Так, значит, он изменился?

– Не сразу, – Пигин благодушно рассмеялась. – Ему было тяжело оставаться в том городе, где все помнили его проделки. Поэтому мы переехали в Америку, чтобы все начать с чистого листа.

– Понимаю.

Мадди вспомнила, каким уважением пользуется Патрик на радиостанции. Его живой ум и образованность стерли воспоминания о неблагополучном подростке, каким он был когда-то. Кинан, обзаводясь семьей, решил начать жизнь с нуля. Патрик же не пожелал ничего менять вокруг себя и остался в том мире, где все знают о его неблаговидных поступках и неудачах. И отцу, и сыну их решения дались нелегко, но выбор был сделан.

После давешней словесной схватки с Патриком первым побуждением Мадди было немедленно уехать. Но спасаться бегством ей не хотелось. Одно дело – уйти со сцены после того, как свадьба расстроилась, и совсем другое – сбежать, бросив работу. Ведь ее контракт на радиостанции еще не совсем истек. Оставалось несколько дней до возвращения помощника Стивена. Уезжая в Слэпшот, она на всякий случай оставит свой адрес.

Так что Патрик сможет найти ее.

Если захочет.

И вот наступил день прощания.

– Ты еще приедешь к нам? – спросила Кэнди, обнимая Мадди. – Будешь моей подружкой на свадьбе?

– Я постараюсь.

– Может, нам пожениться в Слэпшоте? – предложил Стивен.

Кэнди улыбнулась и сквозь слезы взглянула на своего жениха.

– Замечательная мысль!

Мадди старалась им не завидовать. Они заслуживали счастья. Кэнди шепнула ей, что они попытаются завести ребенка. Врач предупредил, что, учитывая возраст Кэнди, риск при беременности очень велик, но совсем отказываться от такой возможности не стоит.

– Ты и не представляешь, как много значишь для меня, – тихо сказал Стивен, – мне бы только хотелось, чтобы вы с Патриком… – Он пожал плечами, так и не договорив.

– Я знаю. – Мадди не удержалась и все-таки оглянулась в надежде увидеть Патрика. Она просила своих новых друзей не делать из ее отъезда большого события. И тем не менее они устроили импровизированную вечеринку. Хорошо было бы хотя бы попрощаться с Патриком.

Впрочем, тогда между ними снова может возникнуть перепалка…

– Ты не должна уезжать, – в тысячный раз простонала Дикси, – а как же шоу? Это же хит! Все будут крайне недовольны.

– Меня с самого начала брали как временную сотрудницу.

– Но Патрик не предупредил, что ты уезжаешь.

– Верно. Я не предупредил, – послышался низкий мужской голос, и по телу Мадди пробежала дрожь. Она резко обернулась и увидела Патрика. Он смотрел на нее без улыбки, не отрываясь. Казалось даже, что он зол на нее. – Оставьте нас, пожалуйста, с Мадди наедине, – обратился он к присутствующим.

Все сотрудники радиостанции поспешно ретировались.

Резко выдохнув, Патрик посмотрел на Мадди.

– Не уезжай. Я тоже прошу тебя об этом.

– Какой широкий жест! Кажется, тебя и самого вдохновляет твое великодушное предложение, как и в тот день, когда ты впервые предложил поработать у себя. Надо думать, сейчас ты жалеешь?

– Это не по существу, – ответил Патрик, даже не считая нужным разуверять ее. Он и правда жалел о том, что взял Мадди на работу, но по той причине, что она дала ему почувствовать его уязвимость. А какому мужчине такое понравится?

Мадди вскинула голову.

– Теперь можешь вздохнуть свободно. Больше не понадобится «заботиться» обо мне. А чтобы мне лишний раз не приезжать сюда, Кейн и Бет, быть может, сами приедут погостить к нам, в Нью-Мексико, когда родится малыш. Ну а я больше не буду досаждать тебе своим присутствием.

– А мне, может, нужно не это, – резко сказал Патрик.

– Именно это.

– Нет, – продолжал Патрик. – Останься здесь, пока мы все не обдумаем как следует.

Мадди отрицательно покачала головой. Взгляд ее выражал непреклонность.

– Это ничего не изменит.

Патрика охватила паника. Он не мог отпустить Мадди, это было просто немыслимо!

– Ну ладно. Так и быть. Я женюсь на тебе, – выпалил он.

Ох, черт!

Ну вот! Ясно как божий день, что он снова влип! Мадди посмотрела на него как на жвачку, которую придется отскребать от туфли.

Поняв, что оплошал, Патрик попытался собраться с мыслями и уже прикидывал, как исправить промах. Женщинам ведь подавай цветы да романтические заверения в любви, им не нужны предложения, которые вырываются подобно воплю отчаяния.

– Я не… я не совсем это имел в виду, – пошел на попятный Патрик.

– Уверена, что ты вообще этого в виду не имел.

Мадди вздохнула. Ей не нужно замужество ради замужества, ей хотелось союза сердец, как у ее родителей, – пылкой, вечной любви, которую не объяснить словами. Нет, второго разочарования она не допустит.

Мадди покачала головой.

– Нет, такое замужество мне ни к чему.

– Слушай, ты прости меня за то, что я так это высказал. Я идиот и все делаю наперекосяк, ты же знаешь.

Мадди устремила взгляд на Патрика.

– Я изменилась.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Это значит, что ни один мужчина больше не заставит меня почувствовать себя ущербной. Может, я взбалмошная, излишне эмоциональная, но, я думаю, из меня выйдет отличная жена. Обо мне не надо заботиться, меня надо любить, доверять мне и относиться ко мне как к равной. Ты на это неспособен, потому что так зациклился на своем прошлом, что из-за него не видишь будущего.

– Неправда! Я никогда не заставлял тебя чувствовать себя ущербной! Я просто… – Патрик вскинул руки. – Мне просто нужно время. Ты мне и правда небезразлична, разве ты сама не видишь?

– Я вижу даже больше, чем ты думаешь.

В горле у Мадди стоял комок, и она попыталась сглотнуть его. Да, она нравилась Патрику, но он не хотел, чтобы это переросло в нечто большее. Он вообще не хотел такого ни с кем. Он боялся какой бы то ни было сильной привязанности.

– Если ты перестанешь стремиться во что бы то ни стало сохранять свою дурацкую независимость, то, быть может, поймешь, что значат для человека семья и любовь, – сказала Мадди. – И тогда, возможно, разрушишь стену, отделяющую тебя от других, и откроешь свое сердце. А пока этого не случится, я буду в Нью-Мексико.

Мадди развернулась и преспокойно вышла за дверь.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Руки Патрика, сжатые в кулаки, опустились на колени. Он никак не мог поверить в то, что сделал девушке предложение, а она ему отказала.

Судьба сыграла с Патриком злую шутку: до сих пор он Жил, не связывая себя никакими обязательствами, а когда встретил ту единственную, на которой готов был жениться, то не смог удержать ее.

До чего же глупо было надеяться, что Мадди согласится выйти за него только потому, что он решил на ней жениться!

Вот черт, и чего он постоянно твердил Мадди, что ей нужна опека? Да, она – девушка неискушенная, но не беспомощная же, в самом деле.

Да, пожалуй, если разобраться, все это время он оберегал скорее себя, а не Мадди. Он же с самого начала видел в ней великодушную, любящую женщину, которой плевать на все те глупости, которые он совершал в юношеские годы. Но ему было страшно вылезти из скорлупы, в которую он ушел, защищаясь от возможных душевных ран. Почти двадцать лет он прожил в одиночестве, окруженный при этом любящими его людьми.

Вот почему он завидовал брату и Бет. У них было то, чего он сам обрести не решался.

Рядом появился Стивен, и, даже не поднимая головы, Патрик почувствовал, что тот настроен решительно, а значит, нотаций не избежать.

– Ну давай, начинай, – буркнул Патрик.

– Мне просто интересно, что ты теперь собираешься делать.

– А ты как думаешь? – огрызнулся Патрик. – Куплю кольцо и сделаю предложение по всем правилам.

– К кольцу и предложению прибавь несколько десятков роз, – посоветовал Стивен. – Мадди очень на тебя рассердилась.

– Какого цвета?

– Это, я думаю, ты сам решишь.

В глазах Стивена не было осуждения – одно лишь участие.

– Я когда-нибудь говорил тебе «спасибо» за то, что ты вытаскивал меня из передряг чаще, чем я того заслуживал? – спросил Патрик.

– Твоя благодарность в том, что ты стал человеком. Теперь осталось только жениться на Мадди.

– Есть, сэр! – Патрик в шутку отдал Стивену честь, так и не высказав вслух своей признательности. Душеизлияния им обоим были несвойственны.

Черт возьми, а ведь он не сказал Мадди главного – что любит ее. Эта мысль так потрясла Патрика, что он начал клясть себя самыми последними словами.

«Ты мне и правда небезразлична», – сказал он ей вместо этого.

Пустые слова! Не удивительно, что она развернулась и ушла. У нее тоже есть гордость. После всего, что он натворил, она никогда не признается первой, что любит его.

А ведь она его любит. Патрик был в этом почему-то абсолютно уверен.

Патрик подошел к ее столу, но за ним сидел Джефф Тарбелл.

– Вам что-то нужно, шеф?

– А где Мадди?

– Уехала. Она забрала вещи еще вчера вечером. А вы знаете, что она организовала…

Конец фразы Патрик не дослушал, потому что, задыхаясь, уже летел к выходу. Мадди могла бы принадлежать ему, а он потерял ее!

Когда Патрик набрал номер гостиницы, ему подтвердили, что Мадди съехала.

– Не женщина, а ураган! – пробормотал он.

Патрик уселся за руль «блейзера» в надежде перехватить Мадди в аэропорту. Кольца у него, конечно, не будет, но цветы по дороге купить можно. Знать бы еще номер ее рейса.

Бет!

Вот кто в курсе! Патрик позвонил в магазин, но Бет не застал, она была уже дома.

Патрик позвонил ей туда.

– Бет, где Мадди?

– А, это ты, Патрик… сомневаюсь, что она хочет тебя видеть.

– Она у тебя?

Перед Патриком забрезжила надежда, и он повернул «блейзер» к дому брата.

– Нет. Она не захотела лететь самолетом, и я предложила ей отправиться в Нью-Мексико на моей машине, поскольку сама ею пока не пользуюсь. Мы попрощались еще утром, когда она собиралась на работу. Я думала, ты в курсе, что она уезжает.

Патрик резко ударил по тормозам, колеса завизжали.

– Так она поехала на машине?

– Она превосходно водит машину, – в голосе Бет послышался мягкий упрек, – в Нью-Мексико ей приходится много ездить по бездорожью. К тому же мы провели полный техосмотр.

– Но в Юте и на всем пути через Орегон идет снег, – сказал Патрик, пытаясь не сорваться на крик, – какой дорогой она поехала?

– Не знаю. Мадди сказала, что еще не решила.

Патрик уронил голову на руль. Пройдет несколько дней, прежде чем он увидит Мадди. А если она увязнет в снегах, может, и того больше. Он хотел было броситься за ней вдогонку, но побоялся, что Мадди усмотрит в этом покушение на ее самостоятельность.

Нет, ехать за ней он не может, но он может встретить ее в Нью-Мексико.

– А Кейн дома? – спросил Патрик. – Хочу попросить у него самолет.

Три дня за рулем, разумеется, не уняли душевной боли Мадди, зато избавили ее от суеты в аэропорту и толкотни перед посадкой. Никогда еще Мадди не проделывала одна такой длинный путь на машине. Оказалось, в однообразном мелькании дороги и в безликости гостиничных номеров можно найти своеобразное умиротворение.

Выехав наконец на шоссе, ведущее в город, Мадди заметила, что Слэпшот нисколько не изменился. И церквушка, в которой было назначено ее венчание, никуда не делась. Перед закусочной стояли все те же машины, а воздух был напоен благоуханием сосен и стойким ароматом жареных чили.

Вроде бы она дома, а вроде и нет.

Для нее это больше не дом.

Ее место – возле Патрика О’Рурка, даже если им больше не суждено встретиться. Оказывается, любовь и впрямь проста по своей сути: когда сердце кого-то выбирает, то разум не в состоянии ему воспротивиться.

Был на редкость теплый осенний день, и Мадди, свернув на подъездную дорожку к дому, приоткрыла окно машины. Наверное, все возле бассейна, наслаждаются последними теплыми деньками. Бросив чемоданы, Мадди прошла дом насквозь и оказалась в патио. Отец из шланга поливал камни вокруг бассейна, а мама возилась с цветами на террасированных клумбах.

– А ну-ка угадайте, кто к вам пожаловал! – крикнула Мадди.

Губы отца растянулись в улыбке. Он шагнул ей навстречу и крепко прижал к себе.

– А мы ждали тебя не раньше завтрашнего дня, малыш.

– Мне так хотелось поскорее домой, что я встала чуть свет.

Тут с объятьями и поцелуями подоспела мать, и Мадди чуть не разрыдалась.

– Я так по тебе соскучилась, – прошептала она.

– А по мне не соскучилась? – послышался знакомый голос.

Мадди почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Это просто невероятно. Патрик не мог оказаться здесь, в Нью-Мексико, рядом с ней.

– А меня поцелуешь? – спросил он осипшим голосом.

Глотая слезы, Мадди обернулась, и перед ней предстал Патрик собственной персоной. Его голубые глаза были серьезны. Что он здесь делает? Ей нужен мир и покой, а не новые ссоры. Нельзя позволить втянуть себя в авантюру, которая может обернуться трагедией для них обоих.

– Как… – Мадди откашлялась.

– Я прилетел в пятницу вечером. С твоими родителями мы уже познакомились.

– В пятницу? Но как ты… Обычным рейсом сюда так быстро не доберешься.

– Я попросил у Кейна его реактивный самолет. Оказывается, в Слэпшоте такой большой аэродром, что реактивный самолет смог приземлиться. Я собирался ночевать в самолете, с пилотом, но твои родители предложили мне разместиться у вас в доме, пока я тебя дожидаюсь.

– Правда? – Предательская нежность проникла в душу Мадди. Видно, Патрику и впрямь не терпелось побыстрее оказаться в Нью-Мексико, если он решился попросить у брата самолет.

Сюзан Джексон безмятежно улыбнулась.

– Думаю, вы не откажетесь от жареной курицы на обед. Пойдем-ка, Хью, начнем ее готовить.

Отец поцеловал Мадди в лоб.

– Добро пожаловать домой, малыш. Мы очень соскучились, – сказал он и последовал за женой в дом.

– Малыш? – Патрик удивленно поднял бровь. – И ты позволяешь так называть себя?

– Отцам можно, – нашлась Мадди.

Патрик улыбнулся. Джексоны ему понравились. Видно было, что супруги очень преданы друг другу. Это напомнило Патрику его собственных родителей. Все предыдущие дни они провели за разговорами, и Патрик все поведал им без утайки.

Теперь он мог только молиться, чтобы у Мадди хватило сил простить его и дать ему еще один шанс.

– Я не боюсь ни твоего отца, ни его ружья. Но давай поженимся поскорее: я не хочу, чтобы наш первенец родился раньше, чем это положено после свадьбы.

Мадди фыркнула при виде счастливой и озорной улыбки Патрика.

– Да что ты? А я думала, ты не хочешь детей и тебе претит менять грязные подгузники или читать детские стишки. Разве не так?

– Это было раньше, до того, как я влюбился, – покорно признал Патрик. – А сейчас я хочу всего этого. Если ты любишь меня и доверяешь мне настолько, что готова выйти за меня замуж, то уж будь уверена, я не оплошаю.

Мадди молчала.

– Любимая, прошу тебя, – не отступался Патрик. Он подошел так близко, что Мадди почувствовала исходящее от него тепло. – Я устал от одиночества. Ты не можешь бросить меня после того, как я почувствовал, что значит остаться без тебя. Я люблю тебя.

Не в состоянии больше противиться его уговорам, Мадди упала в объятья Патрика.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она, приблизив свои губы к его губам.

– Так, значит, ты согласна выйти за меня замуж?

Мадди весело и дерзко улыбнулась.

– А ты как думаешь?

Патрик поймал взгляд Джексонов, наблюдавших за ними из окна кухни, и за спиной Мадди показал им большой палец.

– Залезь в мой задний карман, – шепнул Патрик.

– Зачем?

– Ну, давай же. Достань все три, да побыстрее, а то мне попадет от твоего отца.

– Мне казалось, ты его не боишься.

– Мадди!

– Ты… О!

На ресницах Мадди повисли слезинки. У нее на ладони оказались три кольца: два обручальных с гравировкой (одно из них явно мужское) и восхитительное женское колечко, усыпанное бриллиантами и сапфирами.

– Я знаю, что по традиции кольца покупают вместе, но думаю, ты не обидишься. К тому же выбрать их мне помогла твоя мама.

Патрик надел кольцо на безымянный палец левой руки Мадди.

– Да, я выйду за тебя замуж, – ответила она, – но, как тебе известно, затягивающиеся помолвки не вызывают у меня доверия.

Патрик провел большим пальцем по губам Мадди.

– Это будет самая короткая помолвка в истории Слэпшота. Твоя мама пообещала организовать свадьбу за два дня. А я отправлю самолет в Вашингтон, чтобы привезти сюда всех моих родных, если ты, конечно, согласна выйти за меня.

– Конечно, – Мадди поцеловала Патрика.

*

Четыре недели спустя

– До чего приятно, – сказал Патрик, постанывая от боли в мышцах.

– Это тебе за то, что ты вздумал проверять радиопередатчик во время грозы, – мягко попеняла ему Мадди.

Несмотря на ноющую боль, Патрик улыбнулся, распластавшись поперек кровати и уткнувшись лицом в подушку, пока его замечательная ласковая жена втирала ему мазь в спину и плечи.

Мадди страшно бранилась, когда Патрик, едва сильные порывы ветра утихли, сам вскарабкался наверх, опасаясь поломки антенны.

– Это было совершенно безопасно – буря почти улеглась, – сказал он.

– Нет, не улеглась. На улице до сих пор льет как из ведра.

Патрик рассмеялся и повернулся к Мадди.

– Такая уж тут у нас зима. Дожди не прекратятся еще месяцев шесть. Но именно благодаря им….

– …вокруг много зелени, – закончила за Патрика Мадди. – Это я уже знаю.

Будучи по натуре страстной, Мадди вкладывала душу в любое дело, за которое бралась. И потому с воодушевлением принялась строить их семейную жизнь. И все-таки, наверное, несправедливо, что ей приходится приспосабливаться к суровому климату северо-запада.

– Мы можем переехать, – сказал Патрик спокойно. – Можно открыть радиостанцию в Альбукерке, а можно и вообще заняться чем-то другим.

Мадди удивленно захлопала глазами.

– Чего ради нам уезжать?

Патрик пожал плечами.

– Не так-то легко свыкнуться с короткими зимними днями и бесконечным дождем.

– Не беспокойся за меня. Мне нравится дождь. – Мадди склонилась над Патриком и поцеловала его. От долгого поцелуя у Патрика бешено забилось сердце. – Правда, я не в восторге, когда ты во время грозы лезешь наверх к передатчику.

– Но ты ведь скучаешь по родителям, – охрипшим голосом продолжал Патрик.

– Но рядом твоя мать, моя сестра и остальные О’Рурки. Мне повезло: они не дают мне скучать по дому. К тому же ты еще не видел наш счет за междугородные переговоры.

Пальчики Мадди были заняты пуговицами на изношенных джинсах Патрика.

Он помог ей стянуть с него штаны и отшвырнул их ногами.

– Плевать мне на этот счет! – воскликнул он. – Мне бы только раздеть тебя.

Мадди улыбнулась и медленно приподняла край футболки.

– Тебе и правда нет дела до телефонного счета?

Патрик хмыкнул.

Мадди отбросила футболку в сторону и устремила взгляд на Патрика. Ей нравилось наблюдать, как его зрачки всякий раз расширяются, когда она раздевается для него. О таком мужественном и страстном супруге можно было только мечтать.

– О чем ты думаешь? – спросил Патрик.

– О том, что ты позаботился устранить все мои комплексы.

– Можно подумать, они у тебя были!

Патрик уткнулся лицом в ложбинку между ее грудями и, целуя, приблизился к нежному соску. Мадди сладострастно вздохнула, вызвав улыбку на лице Патрика. Любви она предавалась с необычайной пылкостью.

– Ты уверена, что здесь, у нас, тебе хорошо? – спросил Патрик, потому что тревога все не покидала его.

– Хватит! – строго сказала Мадди. – Я не маленькая. Когда меня что-то не устраивает, я говорю.

Да, логика железная.

– Хорошо. А вот меня как раз не устраивает то, что ты до сих пор не сняла это.

Патрик зацепил пальцем за край ее трусиков и потянул их на себя. Мадди услужливо приподнялась, упершись ногами в матрас. Патрик через плечо отбросил ее трусики.

– Спасибо, ты очень помогла мне.

Мадди зазывно улыбалась.

– Не хочу, чтобы моего мужа что-то не устраивало.

– Такого быть не может.

Грудь Мадди была чудо как хороша. Патрик провел языком вокруг одного соска и погладил пальцами другой.

Мадди изогнулась, мышцы ее живота сладостно сжимались. Чаще всего они предавались любви медленно, прочувствованно, но сегодня ей захотелось более жесткого, быстрого секса, без всяких прелюдий. По телу Мадди пробежала дрожь, она дала понять Патрику, чего ждет от него…

Прошло минут двадцать, прежде чем влюбленные вернулись к действительности. По лицу Мадди блуждала сонная, удовлетворенная улыбка, и Патрику было приятно, что эту улыбку вызвал именно он.

– Не смотри на меня так самодовольно, – пробормотала она.

– Я не самодовольный, я счастливый.

– Ну тогда ладно.

Патрик поцеловал жену. Трудно поверить, но Мадди и впрямь кардинально изменила его жизнь. Благодаря ей у них не только дивный секс, но и любовь, теплота, взаимопонимание.

Кейн и Бет уговорили Мадди с Патриком купить по смехотворной цене старый дом Бет, находившийся в превосходном состоянии. Он и должен был стать их уютным семейным гнездышком, по крайней мере пока детей будет не больше двух. А если появится в том нужда, можно перепланировать дом или приобрести жилище побольше.

Патрик задумчиво наморщил лоб.

– Любимая, ребенок…

– Ничего страшного, – поспешно ответила Мадди, – с этим можно и подождать. Я подумала, что первое время мне стоит предохраняться.

Приятная усталость в теле Патрика мигом испарилась.

– Почему?

– Ну, чтобы дать тебе… то есть, я хотела сказать, нам время перед тем, как начать строить семью.

Проклятье! Патрик бросил на нее негодующий взгляд.

– Ты хочешь сказать, что время нужно мне! Мне не нужно времени! Мы можем завести ребенка сейчас.

– Только не прямо сейчас, – ответила Мадди, глядя на свой плоский живот.

– Мадди, – Патрик, приподнявшись на локте, посмотрел на жену, – что происходит?

– Мне не хочется, чтобы ты считал, будто мне нужно только это… – Мадди взяла его за руку, – ты для меня важнее ребенка.

Патрик часто заморгал. Современным мужчинам плакать не стыдно. Но он не современный.

– Я это знаю, – сказал он. – Но мы оба хотим ребенка.

Лицо Мадди озарила робкая улыбка.

– Ты уверен?

– Совершенно уверен. И поскольку делать ребенка – занятие очень приятное, мы убиваем двух зайцев.

Мадди почувствовала в теле уже знакомое напряжение.

– Это выглядит… как план действий.

– Люблю сговорчивых женщин.

Мадди притянула Патрика к себе, запустив пальцы в его темные волосы.

– А теперь заставь меня позабыть о том, что я вышла замуж за человека, который проверяет радиопередатчики во время грозы.

– Рад стараться!

И Патрик сделал то, о чем она просила, а их поцелуй длился вечность.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Назад к карточке книги "Его вторая половина"