Текст книги "Больше чем друзья"

Автор книги: Джулианна Морис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава седьмая

В понедельник Кейт сидела за компьютером, поглощенная сочинением истории об отважной девочке, прозванной «маленькой авантюристкой». Девочка была героиней нескольких предыдущих историй, которые были так популярны, что редактор заказал Кейт несколько новых историй с этой героиней. Работа понемногу продвигалась, и, когда зазвонил телефон, Кейт решила не отвечать, понадеявшись на автоответчик. Но вдруг услышала голос Дилана:

– Кейт, это я, тебя, наверное, нет…

Она подскочила к телефону.

–…мне нужно тебе сообщить, что я не смогу прийти сегодня домой ночевать.

Кейт схватила трубку и, пораженно застыв, прислушалась к телефонному гудку. Он даже не попрощался, не сказал «увидимся утром» и не объяснил, почему проведет ночь где-то на стороне.

Кейт почувствовала внезапный приступ тошноты и опустилась в кресло. Другая женщина? Конечно, нет. Дилан знал, что они должны выглядеть счастливой супружеской парой. Он бы не стал время от времени встречаться с другой женщиной, зная, как много было поставлено на карту. Или стал бы? Ее сердце тут же отвергло такую возможность, но ее мозг продолжал мучиться вопросами. Дилан – мужчина, возможно, у него возникли проблемы, связанные с физическими потребностями. Но они были женаты всего несколько недель, он обходился без секса не так уж долго. Она же прожила без секса до 27 лет! Может, это и не слишком приятно, но не опасно для жизни, уж она-то знала.

В данной ситуации ей не к кому было обратиться за советом и поддержкой. Дилан был ее лучшим другом. Он не любил откровенничать сам, но всегда был готов выслушать ее, когда ей это было нужно. На протяжении многих лет она делилась с ним всем, смеялась и плакала на его плече. Теперь у нее не оставалось вариантов, поскольку ей нужно было поговорить именно о Дилане.

Огромным усилием воли Кейт заставила себя вернуться к компьютеру, но работа больше не увлекала ее. Маленькая героиня могла решить любую проблему, в то время как ее создательница окончательно запуталась.

Когда на следующий день Кейт услышала, как Дилан ключом открывал дверь, она испытала облегчение и отчаяние одновременно. По крайней мере он не намерен провести и вторую ночь вне дома. Она не станет его расспрашивать. Если она начнет вести себя как ревнивая мегера, ему не захочется оставаться женатым. Уже не в первый раз ее посетила неприятная мысль: а хотела ли она поддерживать такой брак? Даже если Дилан решит принять их брак как настоящий, не придется ли ей провести свою жизнь где-то между раем и адом, где мужчина, которого она любит, будет казаться таким же близким и единственным, как, например, солнце? Казалось, лед сковал внутренности Кейт. Она нагнулась над раковиной, чтобы помыть овощи для салата, стараясь не расплакаться и избегая мыслей о своих несбывшихся надеждах и ожиданиях.

– Привет, Кейт, – раздался голос Дилана.

Она удержала наворачивающиеся слезы, изобразила равнодушие на лице и обернулась.

– Привет.

– Похоже, ты готовишь ужин.

– Да. – Сегодня Кейт потрудилась надеть подходящую одежду для приготовления пищи, широкие брюки и блузку, хотя и не была уверена, придет ли он к ужину.

– Я тоже проголодался, и если у тебя достаточно еды на двоих… – Он озадачил ее непроницаемым взглядом, что лишний раз напомнило ей о том, что они не были женаты по-настоящему и не обязаны отчитываться друг перед другом. Ее не касалось, где он был, ведь они были всего лишь соседями с запутанными юридическими отношениями.

– Ладно, я добавлю для тебя кусок мяса. Ужин будет готов через несколько минут.

Кейт достала из холодильника кусок мяса и поджарила его с чесноком и измельченным перцем, как нравилось Дилану. Тщетно было надеяться, что он съест немного брокколи и салата, впрочем, если она будет продолжать готовить овощи каждый день, может, он наконец пополнит свой рацион более здоровой пищей.

Оказавшись в ванной, Дилан скомкал свою грязную рабочую рубашку и швырнул ее в стену. Кейт не сказала ни единого слова по поводу его отсутствия прошлой ночью! Ее это не волновало? Она же женщина. Женщины обычно любопытны. Она должна была поинтересоваться, почему он так странно говорил вчера по телефону и где провел ночь. Она должна была сказать что-нибудь, от чего он почувствовал бы себя уверенным в своей правоте и довольным собой. И Дилан решил провести ночь вне дома, чтобы немного остыть, хотя ему совсем не понравилось спать на диване в офисе.

– Я настоящий осел, – пробормотал он, стоя под душем. Кейт не виновата, что ему приходилось остужать свой пыл. Она старалась, как могла. Сколько бы раз он ни повторял, что она не должна готовить ему еду, она вставала по утрам, готовила ему завтрак и упаковывала обед. Она всегда готовила ему ужин, за исключением тех случаев, когда они куда-то выходили, и не просила ничего взамен, кроме одного: на публике они должны казаться влюбленной парой молодоженов.

Черт, Кейт даже не пользовалась его деньгами! Это сводило его с ума. Он не понимал, в чем была проблема. Ее расходы не составили бы больше, чем то, что он обычно тратил на свою квартиру. Дилан всегда оплачивал свои долги. Он даже вернул Кейну ссуду, которую получил от него под свой строительный бизнес, с процентами, вдвое превышавшими обычные. Дилан тосковал по их прежним взаимоотношениям с Кейт, дружескому подшучиванию, посещению благотворительных вечеринок время от времени, просмотрам фильмов по видео. Когда он перестраивал гаражный домик, она сделала для него копию ключей и настояла, чтобы он оставил их себе, когда работа была закончена. Как приятно знать, что она доверяет ему и рассчитывает на него.

Но почему она не спросила, где он провел ночь? Почему не была расстроена? Может, она спросит об этом во время ужина? Дилан оделся и вышел из душа, вытирая волосы полотенцем. Он вдруг испытал облегчение от уверенности, что рано или поздно Кейт начнет задавать вопросы.

– Вкусно пахнет, – произнес он, наблюдая, как она достает идеально поджаренное мясо из духовки.

Кейт улыбнулась и положила мясо ему на тарелку.

Затем на столе появились тарелка с макаронами и неизменная миска с овощами. Кейт никогда не заставляла его есть то, чего он не хотел, но всегда готовила достаточное количество на двоих. Может, сегодня он съест немного салата, чтобы порадовать ее.

– Как ты спала прошлой ночью? – спросил он, когда они сели за стол.

– Прекрасно.

Спокойный, сдержанный тон, с которым она это произнесла, разозлил Дилана. Он предоставлял ей удобный случай, возможность спросить, как он провел ночь.

– Чуть не забыла, – тихо произнесла Кейт после продолжительного молчания. – Звонила твоя мама. – Она поднялась за салфетками, села на место и положила себе на тарелку немного макарон, овощей и салат.

– Когда она звонила?

– Около девяти часов, – она накрутила длинные макароны на вилку и поднесла ко рту. – Хорошо, что нам не нужно никуда выходить в следующие несколько дней. Я добавила чеснок в соус, так что тебе вряд ли захочется меня поцеловать.

Поскольку поцелуи Кейт были такими сладкими, Дилану было трудно представить, что немного чеснока что-либо изменит. В том-то и проблема. Даже после холодного душа его возбуждало то, как она слизывала соус со своей вилки. Судя по всему, аппетит ее не пострадал, даже если она расстроена из-за отсутствия Дилана.

– Мое предложение по комплексу зданий Хансмайера было принято, – наконец проговорил он. Она улыбнулась.

– Это замечательно!

– Так что по меньшей мере весь следующий год у нас будет много работы.

Кейт вдруг быстро заморгала и поспешно проглотила остатки своего салата. Больше всего на свете ей бы хотелось, чтобы Дилан поцеловал ее и отнес в спальню, но не из-за того, что она готова была расплакаться. Речь шла не о сексе, а о желании найти дружескую поддержку, которая была ей так необходима.

По крайней мере так ей представлялось. Порой Кейт казалось, что Дилан был ей необходим как воздух.

Она окончательно потеряла аппетит и отодвинула свою тарелку. Дилан погрузился в долгое молчание.

– Ну, ладно. Я пойду, сделаю измерения для новых комнат, – наконец произнес он.

Он удалился, даже не спросив, не нужна ли ей помощь с посудой, что было на него не похоже. Кейт довольно долго просидела за столом, чувствуя, как колотится ее сердце. Если переделать весь верхний этаж гаражного домика, получится довольно просторное жилище, идеальное для растущей семьи. При первой реконструкции изменения коснулись только центральных помещений, принадлежавших конюху ее прапрапрадеда. Она не очень бы расстраивалась, если бы Дилан разрушал стены ради, например, их детей, но ведь он это делал, чтобы быть подальше от нее. Это причиняло нестерпимую боль. Она не знала, как заставить его передумать. План, представлявшийся таким ясным и четким всего несколько недель назад, теперь казался величайшей глупостью. Она хотела быть с Диланом, но еще ей хотелось вернуть себе друга, который бы никогда не оставил ее одну ночевать дома и терзаться догадками, чем он занимается. Но хуже всего было то, что она начинала сомневаться, существовал ли тот Дилан когда-либо в ее жизни.

В старых помещениях для прислуги было душно и пыльно, и Дилан недовольно хмурился, пока записывал точные цифры. Ему не нужно было делать измерения. Он уже давно все начертил и просчитал, зная наверняка весь объем работы. У него разрывалось сердце при мысли о Кейт, и ему нужно было куда-нибудь убежать. Ее нельзя назвать несчастной богатой девочкой, она была слишком живой и жизнерадостной, но в то же время она так одинока. Лучше ему об этом не думать! Но если они с Кейт были такими хорошими друзьями, то почему она не спросила его про прошлую ночь?

Этот вопрос не давал ему покоя на протяжении двух последующих дней. Кейт то была занята работой за компьютером, то заказывала вино и сыр для благотворительного вечера в пользу детского дома. Она участвовала во всем, в чем только было можно, начиная от кулинарных кружков любителей супа и кончая историческим обществом. Он с удивлением обнаружил, что к ней прислушивались вполне солидные люди, когда дело касалось сбора средств или их расходования.

К вечеру четверга голова Дилана раскалывалась на части. Зная о его плохом настроении, трое из его бригадиров предпочли держаться от него подальше.

– Вам что-нибудь принести? – спросила его секретарша с беспокойным выражением на лице. Он сделал глубокий вдох, боясь ее обидеть.

– Нет, спасибо, Дженис.

Лучше ему не становилось, и он протянул руку к телефону. Может, позвонить Кейт и сказать, что он снова не будет ночевать дома? Его рука опустилась, и он мрачно уставился на календарь. Что-то беспокоило его, как если бы он забыл о чем-то важном. У него вдруг вырвался стон, и он подскочил в кресле. День рождения Кейт! Дилан бросился к своей машине, выуживая из кармана ключи. Он никогда еще не забывал про ее день рождения, даже когда ему было всего семь лет и он мог подарить ей только коробку леденцов и полевые цветы. Час от часу не легче.

Наклонившись, Кейт покрывала ногти слоем бледно-розового лака. Закончив, она выставила ноги вперед, повертев стопами. Она обычно не делала себе педикюр, но сегодня ей хотелось побаловать себя. Это ведь был ее день рождения. У нее вошло в привычку делать в этот день что-нибудь особенное.

Вздохнув, она вспомнила о Дилане. Он по-прежнему пребывал в дурном настроении, так что она подумывала воспользоваться его кредиткой только для того, чтобы порадовать его.

– Кейт, – раздался голос Дилана из гостиной.

Ее глаза расширились от удивления. Дилан никогда не приходил с работы раньше шести часов. Она поспешила прогнать мысли о ночи, которую он провел вне дома.

– Что ты делаешь дома так рано?

– Я подумал, что мы могли бы сходить куда-нибудь поужинать. – Дверь растворилась, и показалась рука с букетом розовых тюльпанов. – С днем рождения, Кети-озорница.

Неторопливая улыбка приподняла кончики ее рта. Она обожала тюльпаны, это были счастливые цветы.

– Заходи.

Он просунул в дверь голову.

– Я заказал столик на берегу в твоем любимом ресторане.

– Разве ты не устал? Мы можем все отложить до воскресенья.

– В выходные я планирую поработать над домом.

– Ах, да. – Если бы он назвал любую другую причину, она бы была только счастлива, но перестройка дома стала для нее больным вопросом. – Понятно. Я могу что-нибудь сама приготовить, мне не трудно.

– Ну перестань, у тебя же сегодня день рождения, давай сходим в ресторан. Разве не здорово пойти туда, где нам не нужно будет притворяться влюбленными молодоженами?

Радость Кейт померкла. Может, она и не самая сексуальная женщина Сиэтла, но неужели так трудно быть с ней нежным?

– Замечательная идея.

– Хочешь принять душ или я могу пойти первым? – спросил он.

– Иди первым.

У Дилана было неприятное чувство, словно он опять сделал что-то не так, но он никак не мог понять, что именно. Тем не менее он привел себя в порядок за рекордно короткое время и поспешил к Кейт, которая уже была готова. Она была слишком красивой для него, уму непостижимо, как она могла оказаться его женой. По крайней мере по документам. Он тосковал по тому времени, когда они были всего лишь друзьями, когда она была озорницей Кети, а он мальчишкой, которого она могла уговорить на любую авантюру.

О боже, сейчас она даже не была похожа на Кейт, перед ним предстала Катрина Дуглас, элегантная и изысканная, одетая в роскошное вечернее платье. Он снова почувствовал растущее раздражение внутри по поводу того, что ее явно не волновало, где он провел ночь в понедельник. Понимая, как это глупо и нелогично, он попытался прогнать эти мысли.

– Ты готов?

– Да.

Вечер проходил замечательно, пока он не достал из кармана коробочку с драгоценностями и протянул ее Кейт.

– С днем рождения!

Она не могла скрыть своей восторг и удивление при виде серег с изумрудами и бриллиантами.

– Очень красиво.

– Они подойдут к тому изумрудному платью, в котором ты была в прошлую пятницу.

– Мне показалось, оно тебе не понравилось.

– Вырез, по-моему, слишком глубокий.

Кейт захлопнула коробочку и пару раз покрутила ее в руках со странным выражением на лице.

– В чем дело, Дилан? Что означают эти серьги стоимостью в пять тысяч долларов в подарок другу на день рождения? Причина в том, что я до сих пор не пользуюсь твоим банковским счетом и кредитными картами?

Кейт поднялась из-за стола, вернув серьги Дилану, и направилась к берегу. Прохладный бриз, долетавший с залива Пьюджет-Саунд, не мог успокоить ее сердце или сгладить боль, которую причинило ей то, что Дилан использовал ее день рождения как способ вернуть «свой» долг. Все оказалось намного сложнее, чем она ожидала. Гордость Дилана слишком осложняла ее простой план, рассчитанный на то, что он ее полюбит. Вдалеке пропыхтел вечерний паром, окруженный кричащими чайками. Она почувствовала неповторимый запах океана и закрыла глаза, пытаясь расслабиться.

– Кейт, пожалуйста, вернись ко мне.

Уголком глаза она увидела Дилана, подогнавшего машину со стоянки. Она вздохнула. Не в ее духе было поддаваться эмоциям и выходить из себя, кроме того, это вряд ли поможет.

По дороге домой они оба молчали. Он казался более отстраненным, чем обычно, и она не знала, как себя вести – проглотить обиду или продолжать отстаивать свою позицию по отношению к его деньгам. Дело было не в том, что она сама хотела оплачивать свои расходы, а в том, что она женила его на себе и теперь чувствовала угрызения совести, особенно когда он пытался за нее платить.

Они заехали в гараж, и Кейт ждала, что Дилан, как обычно, откроет ей дверцу, но он продолжал сидеть, держа руки на руле.

– Дилан?

– Я сожалею, что так отвратительно вел себя в последние дни.

Только в последние дни? Кейт промолчала, хотя ей и хотелось высказаться по поводу последних нескольких недель. Она знала, что брак – это непростое испытание, но обычно, помимо трудностей, в нем встречаются и некоторые приятные моменты, как, например, возможность прижаться к мужу и ощутить ответную ласку…

– Ничего, – наконец проговорила она.

– Я хочу знать, почему ты не задала ни единого вопроса по поводу моего отсутствия в понедельник. Разве тебе не интересно, где я провел ночь?

Усилием воли Кейт сдержалась, чтобы не закричать, как ей хотелось это знать. Она просто умирала от желания узнать, с кем он был, и если это женщина, то что она для него значила. Но Кейт не могла произнести эти мысли вслух, иначе Дилан догадался бы о ее чувствах. Она расстегнула ремень безопасности и выскользнула из фургона.

Она почувствовала, как был зол Дилан, когда он с силой хлопнул дверцей своего фургона и затопал следом за ней, но по крайней мере она выиграла немного времени, чтобы найти хоть какой-нибудь ответ на этот невозможный вопрос.

Глава восьмая

– Кейт?

Поднявшись по ступенькам, она отперла дверь, зная, что Дилан следует за ней по пятам. Она вошла внутрь и бросила сумочку на диван. Из всех минувших дней рождения этот был самым отвратительным. Но придется притвориться, словно вопрос, только что заданный Диланом, был пустяком, даже если на самом деле он разрывал ей сердце. Дверь громко захлопнулась.

– Кейт, почему? Почему ты не спросила?

Мужчины! Они требуют сразу все одновременно. Если вы их ревнуете, они обвиняют вас в отсутствии благоразумия и проявлении собственнических инстинктов; если вы не ревнуете, вам ставят в вину несправедливость и безразличие. В обоих случаях страдает их мужское эго.

– Мы ведь не по-настоящему женаты, – произнесла она, стараясь сохранять хладнокровие. – Мы оба имеем право на личную жизнь, но я буду благодарна, если ты не станешь афишировать свои романы ради завещания. – Произнеся это, Кейт почувствовала, как защемило у нее сердце.

– Что?

– Я только прошу сохранять все в тайне.

Дилан не знал, испытывал он изумление или злость. Хотя нет, он был взбешен, злость была недостаточно сильным выражением, чтобы описать его чувства. Не важно, как все произошло, но Кейт теперь его жена, так что ни у кого из них не будет никаких романов.

– Прости, я не принадлежу к миру скучающих в браке богачей, развлекающихся случайными интрижками. И пока мы женаты, я не буду спать с кем-то еще, как не будешь и ты. Нам придется оставить все свои влечения и желания до развода.

Дилан шумно спустился обратно в гараж. Но и там ему трудно было оставаться на месте, так что он вышел из дома и отправился по тропинке, огибающей холм. В самом сердце города Дугласы умудрились сохранить часть дикой горной цепи, но отнюдь не из любви, к природе, а из высокомерного желания отгородиться от простых смертных. Черт, черт, черт! Его проклятие эхом отдалось в темноте. Совершив два круга по границе поместья, он нисколько не успокоился. Может, если бы этот особняк наполнили любовь и радость, он не казался бы таким зловещим и безжизненным. Дом можно было бы даже счесть за интересный образчик архитектуры, но сейчас он выглядел как источник несчастья. Несчастья Кейт. Глубоко вздохнув, Дилан прислонился к стволу раскидистого клена. Сколько боли Кейт пришлось испытать из-за пренебрежения родителей и осуждения со стороны бабушки! Может быть, поэтому она глубоко чувствовала чужую боль и стремилась помогать людям. Вдруг он услышал звук приближающихся шагов и ничуть не удивился, увидев Кейт. Ему казалось, что он начинал понимать ее лучше, но все равно не мог избавиться от раздражения. И у него были на то причины. Скрестив руки на груди, он занял выжидательную позицию.

– Привет, – мягко произнесла Кейт.

Привет? И это все? Очевидно, она не испытывала большого желания общаться, как и ранее в этот вечер.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он. – Небезопасно так поздно гулять одной.

– Это частное владение, к тому же защищенное сложной охранной системой.

– Ты можешь оступиться и упасть в темноте.

– Как, впрочем, и ты.

Он мог бы ответить, что он – мужчина и к тому же строитель, привыкший балансировать на шатких и узких строительных лесах, но промолчал.

– Ты правда думаешь, что я провел ночь с женщиной? – Вопрос вырвался у него невольно.

Опять начинать этот спор было бессмысленно, это ничего не изменит. Он и так уже испортил день рождения Кейт, хотя все же не смог понять, что такого ужасного в паре изумрудных серег.

– Нет… Я не знаю.

Кейт поежилась, потирая руки, и он заметил, что она без свитера. Вечер становился все более прохладным. Ему-то все нипочем, он закаленный и крепкий.

– Тебе следовало накинуть на себя что-нибудь теплое.

– Я не ребенок, – автоматически ответила она.

– Я этого не говорил, я только заметил, что тебе стоило одеться потеплее.

– Ты хочешь сказать, что я не способна сама позаботиться о себе или отвечать за последствия собственных действий? Послушай, я хотела спокойно поговорить. Я совсем не хочу ссориться с тобой, Дилан.

Он этого тоже не хотел, более того, он был в ужасе от своей несдержанности.

– Я бы не женился на тебе, если бы встречался с кем-нибудь еще, – наконец проговорил он. – Я же пообещал помочь тебе.

– Но ты был не в восторге от моего предложения.

– Ни у кого нет права распоряжаться жизнью другого, но именно это пыталась сделать твоя бабушка, – произнес Дилан. – Это неправильно. Я не понимал…

– Чего? – Кейт приблизилась к нему. Он почувствовал легкий аромат ее духов, и у него сразу же забурлила кровь. – Чего ты не понимал, Дилан?

Как ей все объяснить? Он же знал, что Кейт – его жена только на бумаге, но его-то чувства были настоящими. Отец воспитывал Дилана в строгости. Жена есть жена, и муж обязан поддерживать ее, взять на себя заботы о семье, достойно вести себя даже в сложных обстоятельствах.

– Ничего. Забудь. Мне очень жаль, что я испортил тебе день рождения. Знаю, что в последнее время со мной непросто общаться, но мне очень неуютно из-за твоего отказа принять мой подарок и пользоваться моими деньгами.

В слабом свете луны, пробившемся сквозь тучи на небе, он увидел, как она прикусила губу.

– Если тебе это так важно, я воспользуюсь твоим счетом на домашние расходы, – сказала Кейт, – но не на покупку одежды. И я не позволю тебе подарить мне новую машину.

– Твоя старая машина – куча металлолома.

– В таком случае я сама куплю себе новую.

Нет! На мгновение Дилан испугался, что прокричал это вслух. Кейт оказалась более упрямой, чем он думал.

– Пожалуйста, Кейт, если тебе нравится «битла», позволь мне купить его тебе. Новые модели такие же стильные, как и ранние. Это замечательная марка, я бы и сам не отказался от такой машины.

Кейт накрыла рот рукой, заглушив вырвавшийся у нее смешок. Дилана с трудом можно было представить на легкой элегантной модели, он скорее был крутым парнем на фургоне. Он мог бы даже позировать для одной из реклам, где роскошный парень выруливает сквозь облако пыли на своем фургоне, выходит из машины и стоит, лениво прислонившись к изгороди. Ему даже не нужно ничего говорить. Посмотрев такую рекламу, женщины кинутся покупать себе фургоны, как, впрочем, и мужчины.

– Если ты настаиваешь, я заберу эту машину себе после развода, – проговорил Дилан, стараясь ее убедить. Но Кейт больше не могла сдерживать смех.

– Что смешного?

– Ты за рулем легковой машины? – рассмеялась она и увидела, как в темноте блеснули зубы улыбнувшегося Дилана.

– Хочешь сказать, я слишком большой?

– Нет, ты идеально подходишь… для фургона.

– Настоящий дипломат. Иди сюда, озорница. – Темнота слегка рассеялась, и она заметила, как он протянул ей навстречу руки.

С чувством смешанной грусти и облегчения Кейт шагнула к нему. Точно так же он утешал ее в детстве. Надежность и уют, но не любовь. Но он такой большой, крепкий и теплый! Она прижалась к нему, принимая утешение.

– Прости меня за эти серьги, – прошептал он, всколыхнув своим дыханием волосы у нее на висках. – Я и правда пытался хоть как-то расплатиться с тобой. Мне просто невыносима мысль, что кто-то может подумать, будто я с тобой из-за твоих денег.

– Дилан, – медленно проговорила она, – люди, чье мнение важно, даже не думают о нашем браке. В их глазах ты успешный бизнесмен, который не нуждается ни в чьих деньгах. Честный, порядочный и заслуживающий доверия. Может, те, у кого извращенный ум и несчастливая жизнь, и хотят верить в самое плохое, но их мнение совершенно неважно.

Он немного помолчал и вздохнул.

– Ты права. Просто я воспитан в определенных убеждениях, одно из которых – заботиться о жене. А вместо этого я бесплатно поселился в роскошном особняке, где ты оплачиваешь все расходы, словно я у тебя на содержании.

– Но это же не так. Ты занимаешься перестройкой дома на свои собственные средства, а это стоит намного больше, чем пара кусков жареного мяса на ужин.

Дилан снова с ней разговаривал, а не сидел с невыносимым каменным лицом. Ее настроение улучшилось. Может, теперь все пойдет по-другому?

А пока ей просто хотелось наслаждаться объятиями человека, которого она любила, хотя это объятия друга, а не любимого. Но как бы ей хотелось думать, что он испытывает возбуждение рядом с ней. Внезапно она это ощутила – и почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

– Дилан, скажи, – прошептала она, – ты когда-нибудь хотел пригласить меня на свидание, когда мы были подростками?

– Ты и сейчас еще ребенок.

Она закатила глаза, хоть он этого и не видел.

– Ты всего на два года старше меня.

– На два с половиной, – в его устах это прозвучало как «тысячелетие».

О боже, она была влюблена в самого упрямого человека на свете.

– Кейн старше Бет на одиннадцать лет, но он видит в ней женщину.

Дилан слегка пошевелился. Она вызывала в нем неудержимое желание, и он ощущал себя подростком, приходящим в волнение при мысли о первом поцелуе. С чего вдруг это бессмысленное любопытство? Она сама все прекрасно знает. Бедные парни встречаются с богатыми девочками только в книгах и фильмах, но не в реальном мире.

– Так тебе никогда это не приходило в голову? – снова спросила Кейт. – Пригласить меня на свидание?

– Нет, – резко ответил он.

Она вздохнула так тихо, что он еле расслышал.

– Господи, Кейт, какая разница?

– Никакой, но ведь мы давно дружим, и я не так уж ужасно выгляжу, разве нет?

– Нет, конечно, но мы никогда не были влюблены, как и сейчас.

– Я думаю по-другому, – очень тихо прошептала она, так, что он едва расслышал.

Он еле сдержал стон. Разговоры о прошлом не разрешат их проблем, но он знал, что женская хватка становится почти как у бульдога, когда речь заходит об определенных вещах, и Кейт не была исключением.

– Кети, ничто не сможет изменить того факта, что мой отец был одним из подручных рабочих у твоих родителей, приходящим помощником по выходным. И я, как и мой отец, люблю работать руками. Я простой столяр. Моему отцу нравилось мастерить мебель, а я строю дома.

– Что в этом плохого?

– Ничего, но между девушкой из богатой семьи и парнем, который своим потом добывает средства к жизни, лежит пропасть. И я не хочу меняться.

Кейт резко развернулась и посмотрела на него.

– Никто и не просит тебя меняться.

– Я просто пытаюсь объяснить, почему мне и в голову никогда не приходило пригласить тебя на свидание. Только представь, как бы отреагировал твой отец, если бы мальчишка, подстригавший у него газоны, пригласил его единственную дочь на ужин? Он бы добился моего ареста.

– Мой отец? Ты, должно быть, шутишь! Он бы даже не заметил.

– Может быть, но твоя бабушка пристрелила бы меня. Она бы ни за что не позволила кому-то, кто ниже ее, жениться на ее внучке.

– Ты не ниже других.

– Расскажи это своей бабушке.

– Я бы это сделала, но она вне пределов досягаемости. – Кейт вдруг осеклась, и Дилан вздрогнул. Она любила Джейн Дуглас, хотя неизвестно, была ли эта любовь взаимной.

– Прости меня, Кети. Я не должен был этого говорить.

Кейт отстранилась от него. Ему вспомнилось, какой красивой и счастливой она выглядела в ресторане до того, как он протянул ей серьги. Да, он оказался настоящим героем – использовал ее день рождения, чтобы утешить свою ущемленную гордость. Именно поэтому серьги и оказались такой огромной ошибкой, он купил их ради себя, а не ради нее.

– Я всегда гордилась тобой, – тихо произнесла она. Было темно, и он не был уверен, но ему показалось, что в ее глазах блеснули слезы.

* * *

Она исчезла в водовороте теней и сладких ароматов сада, двигаясь так тихо, что он не был уверен, в каком направлении она ушла.

Происходило что-то, чего Дилан не понимал, и с такой скоростью, что он терял землю под ногами. Я всегда гордилась тобой. Слова Кейт заполнили пустое пространство в его душе. Как она бросилась на его защиту на том благотворительном вечере! Страстно и непоколебимо. Различия между ними ее нисколько не волновали.

Она была необыкновенной, излучала любовь, благородство и радость, в то время как он был обычным парнем. Рано или поздно она поймет это, и тогда он потеряет ее.