Текст книги "Магнификат"

Автор книги: Джулиан Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 38 страниц)

– Но разве нет другого пути?

– Возможно, он и существует, но развитие событий ведет именно к такому исходу. Если фабрика ментальных лазеров на Каледонии является звеном в цепочке, если мятежники еще более ужесточат свои позиции – тем более теперь, когда у них новый лидер, – если Фурия жива…

– Нет!

Доротея порывисто бросилась к окну. Слезы хлынули у нее из глаз. Гранд-канал окончательно затянуло туманом. С противоположного берега, где располагались многочисленные кафе и рыбный рынок, едва слышно доносилась музыка.

– Возможно, я не прав, – сказал Джек. Он подошел сзади и обнял ее за плечи, потом поцеловал в шею.

– В чем? – вздрогнув, спросила Доротея.

– Послушай, любимая. Если теоретики экзотических рас, заседающие в Директорате по Единству, правы, приобщение всего человечества к сверхчувственному восприятию и овладение метафункциями должно произойти случайно. В какой-то мере… Конечно, для этого должны создаться определенные условия, и прежде всего численность нашей расы должна достигнуть десяти миллиардов. Только в этом случае возникают предпосылки для спонтанного развития метаспособностей у большинства землян. Все это связано с какими-то глубокими изменениями в бессознательном – и не только каждого от дельного человека, но и в общественном бессознательном. У нас у всех, понимаешь… Обретение сверхчувственного пространства развивается, словно цепная реакция, но этому должен быть дан толчок. Вот этот толчок и является непредсказуемым.

– Другими словами, это то же самое, что и эволюционный скачок, как выражаются некоторые.

– Э-э, нет. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Эти «некоторые» называют эволюционным толчком нечто совсем иное – сознательное вмешательство в процесс развития человеческого рода. Так сказать, всеохватный эксперимент… Это уже было и в социальном плане, и в техническом. Я же предполагаю, что обретение сверхчувственных способностей не может быть вызвано искусственно. Жизнь Христа имела глубокий смысл, только Он вовсе не хотел пострадать специально, чтобы другим был урок. Вот в чем разница с нашими оппонентами. Мы ни в коем случае не желаем, чтобы случилась галактическая ка тастрофа.

– Но как же тогда может произойти этот толчок, о котором ты говорил?

– Понимаешь, великие революции, случавшиеся на Земле, возможно, и не решали насущных вопросов развития человечества, но несомненно обостренно ставили их на повестку дня. Вот я и говорю, что их, эти проблемы, можно решать методами насилия, принуждения, а можно постепенно, путем врастания идеи в сознание масс. И только тогда происходил решительный поворот к новому, но это не сопровождалось разгулом кровавого террора. Плотиной ему вставало общее согласие. Вот хороший пример – геологическая катастрофа нa Кали. Вспомни, как резко изменился нравственный климат на планете после взрыва и извержения. Какие чудеса храбрости, сколько примеров благородства, сострадания и доброты мы увидели в те дни. Я уверен, что то же самое происходило и в Помпеях.

– То есть испытание как бы придало новый импульс развитию человеческих чувств?..

– Вот именно. Возможно, что Единство возникнет очень быстро, по историческим меркам – мгновенно, но оно должно вызреть, и сколько будет длиться этот процесс, никто не может сказать. И торопить его бессмысленно, кроме лишних страданий, это ни к чему не приведет. Однажды случится что-то грандиозное, и все, что копилось в глубинах подсознания, выплеснется наружу. Тогда уж его не остановить. Так говорил Дени. Ученые-экзотики придерживаются того же мнения.. :

– Случается, что любовь уходит, люди расстаются…

– Но они никогда не смогут сознательно опуститься на ступень ниже в своем развитии. Это как езда на велосипеде – если поехал, то разучиться уже нельзя.

Доротея повернулась к нему и обняла.

– Ах ты, умница моя, дай-ка я тебя поцелую.

В тот же вечер, в тот же час, в Альпийском анклаве Марк Ремилард, зевая, поднялся на второй этаж своего А-образного домика, где была устроена спальня. Разобрал постель, мыс ленным усилием нагрел ее – в охотничьей хижине вообще царил жуткий холод, но как раз это и было по душе Марку, себя он согревал без особых усилий, – лег, закинул руки за голову и глянул в окно. В искусственном небе, густо-черном и ясном, сверкали звезды. Вот они, знакомые с детства созвездия – Орион, чуть ниже – Большой Пес, выше – Большая Медведица, в зените – Малая… По всему небосводу ярко текла широкая струя Млечного Пути.

И над самыми остроконечными вершинами, частой цепью очертившими горизонт, уже встало созвездие Гидры. Оно как бы цеплялось за пики и неудержимо скатывалось на эту сторону местных Альп.

Марк долго смотрел в ту сторону, однако даже намеком в его сознании не возникло связи между красивым рисунком созвездия и той мразью, что затаилась в просторах космоса. Он вообще никогда не задумывался над ее существованием – на подобные пустяки он никогда не обращал внимания. Даже когда Фурия копошилась в его снах… Ладно, Фурия – она была достойным противником, но что такое Гидра? Банда наемных убийц, не больше. Он никогда не задумывался над судьбой Парнелла или своей сестры Мадлен. Они, считал Марк, сами выбрали свой путь. Все остальное его не касалось. Никто из членов семьи не рассказывал ему деталей охоты на Гидру, он не знал, что случилось во время лечебного сеанса. Смерть Дени он воспринял как сознательный акт уставшего от жизни патриарха. Собственно, они никогда не были близки…

Марк был доволен собой. Вспоминая события прошедшего дня, он решил, что сумел-таки провести этих узколобых экзотиков. Он улыбнулся своей странной кривой улыбкой. Вот так он и лежал, смотрел на звезды – губы растянуты в усмешку, за которой нельзя разобрать: то ли он одобряет действия собеседника, то ли презирает его.

В качестве нового лидера движения он первым делом решил сменить манеру поведения. Стал очень откровенен и сердечен с экзотиками, старался детально ответить на любой вопрос, особенно касавшийся разработок ЦГ-аппаратуры. В отличие от неприступной, язвительной Аннушки Гаврыс, вспыльчивой и несдержанной на язык Патриции Кастелайн, неутомимого и в то же время постоянно срывающегося на личности в споре Рори Малдоуни, Марк Ремилард вел себя запросто и в соответствии с тайно разработанной стратегической линией поведения оппозиционеров – любым способом стремился отложить открытую конфронтацию до следующей сессии Консилиума. Ему это удалось – несмотря на то, что самыми активными сторонниками запрета на продолжение работ над церебральными усилителями выступали Морис и Филипп Ремиларды. Экзотики теперь смотрели более дружелюбно на этого высокого усмехающегося парня, который в общем-то был не против введения моратория на дальнейшую разработку ЦГ-генераторов, соглашался с тем, что эти устройства могут представлять серьезную угрозу в руках какого-нибудь преступника, однако просил всего лишь об одолжении. Позвольте, мол, закончить доработку последней модификации Е-18, и все! Баста!.. При этом он умело ссылался на безусловную эффективность использования подобного оборудования во многих областях на уки и техники.

На фоне подобного доброжелательного отношения и якобы согласия по существу дела предупреждения верных Единству Магнатов казались нелепыми мазками на вроде бы прорисовывавшейся исторической картине всеобщего согласия.

Причин для подобной тактики было две: прежде всего, необходимо, чтобы Алекс Манион закончил свою работу, и кроме того, никто не знал о создании нового типа ЦГ-генератора с охлаждающим устройством. Чтобы довести его до ума, тоже требовалось время. Вот на следующей сессии уже можно будет взорвать бомбу. Или Содружество… Это кому как будет угодно. Оппозиционеры прежде всего нуждались не в поддержке большинства населения – этого быдла, по меткому определению Марка, – но в увеличении числа одаренных в сверхчувственном отношении людей. Как раз в этом вопросе приемлемое решение найти было невозможно. Все земляне-операнты давным-давно были известны, их позиции в отношении Единства тоже. Один-два перебежчика из противоположного лагеря погоды не сделают.

Ситуацию мог изменить только Ментальный человек.

Марк, милый мой…

Убирайся!

Ты же сам знаешь, что не желаешь этого. Ты отлично – я бы сказала, блистательно – проявил себя в роли нового лидера движения. Я никогда не поверю, что ты решишься сделать такую глупость, что прогонишь меня. Да тебе это и не удастся, разве что ты сам себя доведешь до невроза.

Откуда ты знаешь, что это со мной было?

Я все о тебе знаю. Позволь мне подлечить тебя, дражайший мой.

НЕТ! Нет… черт бы тебя побрал, черт бы тебя побрал… Ты великолепен! Ты изумителен! Неповторимое по совершенству человеческое тело вмещает в себя удивительный мозг. И все это пропадает втуне. Зачем? Почему ты лишаешь себя радостей жизни? Ты должен оставить потомство… Даже твой брат, это бестелесное нечто, нонсенс, и тот вкусил райского наслаждения. Правда, райскими прелести этой тощей Доротеи не назовешь. Я же хочу позаботиться о тебе, ведь ты так устаешь, испытывая этот церебральный усилитель на себе. ВЗГЛЯНИ! Voila mon ange je t'aime je t'aime. Voila[103]103
  Пора мой ангел, тебе это понравится, тебе это понравится. Пора


[Закрыть] Нет… да о-о ДА.

Я покажу тебе путь, с помощью которого ты сможешь создать Ментального человека. Но он должен обладать страстями – так же, как и холодным разумом. Это необходимое условие. Иначе он будет ущербным. Понимаешь?[104]104
  Зрительный образ


[Закрыть]

Нет… ну, пожалуйста, да, да.

Тебе следует найти себе пару и оплодотворить ее но это не может быть любая женщина первая встречная но только та которая подходит тебе которая могла бы увеличить твою силу. Понимаешь?[105]105
  Зрительный образ


[Закрыть]

Да. Пленила ты сердце мое сестра моя невеста пленила ты сердце мое одним взглядом очей твоих сотовый мед каплет из уст твоих Невеста, мед и молоко под языком твоим, как много ласки твои лучше вина чрево твое ворох пшеницы обставленный лилиями два сосца твои как два козленка двойни серны как ты прекрасна как хороша возлюбленная моя… но где она где она где она где?..

Ты скоро найдешь ее. В течение года ты найдешь ее свою чистейшую подругу. Ты познаешь с ней любовь и тоже станешь творцом Второго Содружества. Твоя супруга будет рада если ты испытаешь триумф если вы вместе создадите расу Ментальных людей которые будут по праву управлять звездами.

Да я понимаю да моя сестра моя невеста… ДА, ТЕПЕРЬ Я ДОГАДАЛСЯ.

Ты будешь кружиться в экстазе дражайший мой жених мой. Ты узнаешь ее когда она придет.

Да я узнаю ее.

18

Сектор 12: звезда 12-370-992[106]106
  Ретла


[Закрыть]

Планета 3[107]107
  Хиберния


[Закрыть]

6 энайр 2080 года

14 февраля 2080 года

– Да, я совершенно уверен, что нам надо там побывать, – заявил Руслан. – Времени у нас в обрез. Жаль, конечно, что мы не имеем возможности осмотреть все достопримечательности планеты, но на побережье Лох-Мора мы обязаны побывать. Дирижер Малдоуни рассказывал, что это самое удивительное место на Хибернии.

– Так и есть, – откликнулась Джейн Клохерти, мелкая сошка в отделе по приему и обслуживанию ОВП при администрации округа Конемара. Она тут же многозначительно улыбнулась гостям и показала, в какую сторону идти. По пути она предупредила, что правительственный «мерседес» ждет их, а вот по поводу Лох-Мора…

– Конечно, это замечательное место, но понимаете ли, у нас зима. Не сезон!.. Летом там просто сказка, но сейчас… Отели и кафе не работают, там безлюдно. Поселки располо жены далеко друг от друга.

– Не забывайте, что мы прилетели с Астрахани, дорогая гражданка Клохерти. – Женщина, сопровождавшая Председателя Законодательного собрания, одарила ее ослепительной улыбкой. – Унылый ландшафт очень напоминает нашу родину. Если же мы застанем сильный шторм, это будет вообще что-то замечательное.

– Последний прогноз предсказывает усиление ветра, так что ваше желание скорее всего исполнится, – ответила Джейн.

Когда они подошли к машине, Руслан Тереков снял шапку-ушанку, открыл дверцу и сел вперед на пассажирское сиденье.

Джейн предупредила:

– Сейчас подойдет шофер…

– Не стоит беспокоиться, – откликнулся из машины Глава администрации.

Руслан Вакхович Тереков был высшим должностным лицом на планете Астрахань. На Хибернии он появился неожиданно, предупреждение было получено в последнюю минуту. Встретив гостей в космопорту, Джейн Клохерти сразу отметила, что Тереков очень нездоров. Он едва переставлял ноги, лицо отливало болезненной желтизной – то ли с ним случился сильный душевный стресс, то ли какое-то физическое недомогание, но в любом случае – как же они обойдутся без шофера и медицинских работников?..

– Ничего не надо, – успокоила ее спутница Дирижера. Она представилась Людмилой Аржановой, помощницей Председателя по работе с кадрами. – Я сяду за руль.

Джейн облегченно перевела дух.

– Надеюсь, вы найдете автомобиль очень удобным, гражданка Аржанова. Мы загрузили в холодильник еду и питье, в компьютере достаточно развлекательных и музыкальных передач, так что в пути вам скучать не придется. Двери отзываются на голос – стоит только сказать, и они откроются или закроются. Вы можете настроить их исключительно на свой тембр.

– Спасибо, – поблагодарила Людмила Аржанова и как-то отрешенно улыбнулась, словно мысли ее в тот момент были заняты совсем другим. – Как нам добраться до деревни Дум-ха-Си? Мы там снимем на ночь комнаты. В гостинице под названием «Граньюэл-хаус»… На завтра у нас там назначена встреча с Дирижером Малдоуни.

– Шоссе там узкое, извилистое, но в хорошем состоянии. Построено недавно… Я бы не доверяла автопилоту на горных участках – компьютер может потерять связь с НАВСАТом. Места там живописные – скалы, расселины начинаются сразу за Бали-Уи-Фиахан. До Думха-Си вы доберетесь под вечер. В отеле «Граньюэл-хаус» вас ждет самый теплый прием. Я не удивлюсь, если вы окажетесь там единственными постояльцами.

– Отлично, – кивнула Людмила Аржанова. – Гражданин Председатель как раз нуждается в тишине и покое. С ним такое случается после перелета через лимбо, особенно если оно сопровождается высоким Дф.

– Прошу вас соблюдать осторожность в тех местах. Назвать их полностью освоенными пока нельзя. Там водятся хищники, такие, как фиадхеамхантаи и диокасахи. Они, случается, под ходят к самым автомобильным стоянкам и кажутся такими же ручными, как олени или зайцы, однако вместе с кусочком пищи могут отхватить вам руку.

– Мы будем очень осторожны, – заверила ее Людмила. На прощанье Джейн помахала рукой гостям.

– Когда увидите Таосеаха – я имею в виду Дирижера Малдоуни, – передайте ему мои наилучшие пожелания. И если это будет удобно, скажите, что округ Конемара всегда готов вы полнить любое его распоряжение. Счастливого путешествия!..

Людмила тоже помахала ей рукой и села за руль, набрала на компьютере примерный курс – сначала требовалось выехать из столицы округа Гаилимха[108]108
  местные жители почему-то называли его Галуэем


[Закрыть], потом на запад, к побережью огромного внутреннего, не имеющего стока в океан моря.

Когда они уже были далеко от космопорта и Клохерти не могла проследить за ними дальновидящим взглядом, Людмила поинтересовалась:

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – Она перешла на русский.

– Смертельно устал. Но, кажется, раздвоенность исчезла, по крайней мере, симптомов нет.

– Может, более разумным было бы вернуться в Тара-Нуа?

– Нет. В столице полным-полно сильных оперантов, особенно в правительственных учреждениях. А здесь зимой никого нет. Но уж кто есть, те наши. И морской воздух очень полезен для здоровья.

– Если бы мы были уверены, что это поможет.

– Поможет. Пожалуйста, не беспокойся, дорогая. Скоро я полностью восстановлюсь. – Руслан Тереков рядом с ней тяжело вздохнул и закрыл глаза. – Подремлю немножко, и все будет в порядке. И напоминаю – ради нашей же безопасности: охоту можно начинать не меньше чем за четыреста километров от города. Там есть какая-то рыбачья деревушка – как бишь она называется?.. Ага, Ан-Лехт… Вот там и попытаем счастья.

– Как скажешь, – кивнула Людмила.

Как только автомобиль выехал из города на загородное шоссе, она вывела на экран карту дисплея. Вначале ничего не могла разобрать – разве что очертания береговой полосы, названия же местных поселений на этой ирландской планетке не то что выговорить, прочитать была не в состоянии. Язык сломаешь!.. Наконец она кое-как разобралась и начала мысленно наносить на дисплей точный маршрут. Конечная цель – Дум-ха-Си.

Место выбрано идеально. Им много не надо – маленький, отдельно стоящий коттеджик, в нем молодая супружеская пара. До краев заполненная жизненной энергией.

Плохие новости надломили его еще во время долгого перелета с Астрахани:

Моя милая, моя дорогая… Я/Я в великом смятении. Произошло нечто ужасное.

Я сразу заметил, что с тобой/тобой случилось беда. Ты/ты желаешь поделиться со мной?

В последние три недели Я/Я испытывала тревожные симптомы. Затем во время гиперпространственного прыжка это усилилось. Я/Я боюсь, что существовавшее до сей поры полное слияние моей/моей раздвоенной натуры больше невозможно…

Ты/ты уверена в диагнозе?

Нет. Тем не менее следует принять меры предосторожности. Будет непоправимым несчастьем, если носитель получит полный контроль над своим телом. С этого дня Дени Ремилард является Злейшим Великим врагом.

Он что, предал нас?

Я/Я задумывалась об этом. Продумывала и возможные меры противодействия: можно считать доказанным, что свежее вливание жизненной силы должно остановить разрушительную тенденцию – по крайней мере, на время.

Да! Это логично&разумно, ты/ты должна ПОЕСТЬ так же, как и я, другого решения и быть не может.

Останки могут быть найдены. В любом случае Я/Я убеждена, что встреча vis-a-vis с Марком и другими лидерами мятежников не может состояться, пока мне/мне не удастся восстановить силы и полноценный интегрированный комплекс. Кроме того, наибольшую опасность расщепление представляет в том смысле, что Я/Я могу быть узнанной.

? ? ?

Когда Я появилась на свет, Марк был маленьким ребенком – он тоже находился у постели. Он увидел меня и очень испугался. Позже Я приходила к нему во сне, и конечно, он запомнил мой абрис. Может узнать, может… С этим ужасным человеком, даже находясь в полной силе, иметь дело лично – огромный риск. Тем более теперь, когда ему все в новинку, все в диковинку – как же, ни с того ни с сего стал лидером движения, которое Я/Я, можно сказать, пестовала с детства. Я/Я боюсь, что он может попытаться в своей агрессивной манере проверить мое/мое сознание на верность делу мятежников. Тогда он все сразу поймет.

Согласна, что здесь есть определенный риск. Однако сильно сомневаюсь, что Марк подобным просвечиванием решится оттолкнуть такого важного человека, как Руслан Тереков. Причем безо всякой причины… Где у него основания для подобного эксперимента? Только интуиция и домыслы. Сколько сил потратили Алан Сахвадзе, Аркадий Петрович О'Малей и другие вожди оппозиции, чтобы переманить тебя/тебя на свою сторону. За эти годы Председатель администрации Астрахани зарекомендовал себя как верный последователь их общего дела. Почему Марк именно теперь начнет сомневаться в Руслане Терекове?

Марку все, что угодно, может взбрести в голову. Марк есть Марк.

Я знаю этого человека лучше, чем ты. Он никогда не посмеет лезть в чужие мозги с ментальным зондом.

Твой опыт общения с Марком совсем другой. У вас все происходило на уровне эмоций, физической тяги друг к другу. Ты фактически была свободна от подозрений, потому что у вас была близость, пусть даже и в гипнотическом состоянии…

Давным-давно! Я все жду удобного момента, чтобы показать ему, кто я на самом деле. Если сейчас, во время предстоящей встречи на острове, мне выпадет удобный случай, я покажу ему, кто из нас более сильный оперант.

МОЛЧИ! НЕЛЬЗЯ!! Выкинь из головы эту блажь! Мои/мои потребности имеют преимущества перед всеми вашими. Ты над этим задумывалась?

Нет. Никогда.

Так вот, задумайся и сосредоточь все свое внимание и силы на том, чтобы добыть необходимую жизненную силу. Я/Я НЕ МОГУ появиться на этой встрече, если не смогу восстановить силы. Он меня узнает.

Я же предлагала отыскать жертву во время межзвездного перелета, но что услышала в ответ? Нам нельзя рисковать!

Не вспоминай, не вспоминай… Ты… тебе придется показать мне/мне, как это делается. Как вы вытягиваете жизненную силу…

[109]109
  !!!


[Закрыть] Охотно! Все это настолько просто. Не стоит над этим задумываться.

Хорошо. Скорее! Как можно скорее!!! Понимаешь?

Да, моя дражайшая Фурия. Я все понимаю.

Еще один вскрик.

– Черт бы вас всех побрал! – Он открыл глаза и едва унял дрожь в руках. – Прости, Мила. Я никак не могу прийти в себя.

– Не беспокойся, все будет хорошо. Сконцентрируй свою метасотворительную силу на самом себе. Используй целительную способность. Давай я помогу тебе поохотиться.

Она съехала с обочины, выехала на полосу движения и прибавила скорость. Сама же тем временем настороженно прослушивала окружающее пространство в телепатическом эфире. Вокруг кипела жизнь, особенно вдоль прибрежной полосы, но все было не то. Нигде даже намеком не пробивалась аура разумного существа. В скалах пряталась стая летучих медведей – они жались друг к другу, ожидая, когда стихнет шторм на море. Это были крупные, весом от двадцати до тридцати килограммов, способные летать хищники. Они считались самыми умными животными среди представителей фауны планеты. Без сомнения, через два-три миллиона лет они бы стали разумными существами. «Сегодня же от них толку мало, – подумала женщина, – они ничем не могут помочь человеку, который умирает на заднем сиденье».

Тот, по-видимому, догадался, о чем думала спутница, и вслух сказал:

– Да, аура у них очень интенсивная. Даже скалы не могут приглушить ее. – После небольшой паузы он добавил слабым голосом: – Я был уверен, что мы сумеем отыскать здесь подходящий объект.

– У нас еще есть время. – Людмила попыталась успокоить его. Она направила к Руслану целительный луч, а сама тут же прикрылась ментальной защитой. Нельзя было показать ему, как она обеспокоена. Беда в том, что если он совсем расклеится и его сокрушительная сила упадет ниже определенного уровня, ему не удастся откачать жизненную энергию, хранящуюся в жертве.

За то время, что они провели в машине, с ним уже два раза случались приступы, и чем дальше, тем все больше Людмилу охватывали сомнения – не ошиблись ли они в выборе места для охоты? Казалось, нет ничего проще, чем найти жертву в этом отдаленном уголке ирландской планеты. Ничуть не бывало! Поселения, которые им доводилось проезжать, пред ставляли собой скопление прижавшихся один к другому домов – видимо, выжить здесь без поддержки соседей было трудно. Ни разу им не встретились отдельные фермы, чудаки ту ристы. Ангары, где хранились лодки, были пусты. Ни единого сторожа!.. Летние домики тоже не охранялись.

Странное дело! Горы, ступенями уходившие ввысь над водным простором, лесистые, с причудливо изрезанными вершинами, были покрыты буйной зеленью. Здесь же, на прибрежной полосе, растительность была скудная, повсюду суходолы. Изредка попадались какие-то причудливые, напоминающие кактусы растения – они, случалось, даже образовывали заросли. Попадались и рощи прижившихся на Хибернии сосен, колченогих и чахлых. Зимние ветры на планете были очень сильные. Вдоль самой кромки берега, где берега круто обрывались в морскую глубь, каменные откосы представляли собой подобие эмментальского сыра. Они были изъедены напором ветра и соленой морской водой. Три луны кружили вокруг Хибернии, поэтому приливы здесь отличались исключительной мощью.

Последнюю деревушку на пути к отелю – Ан-Лехт – они проехали час назад, и с той поры не увидели ничего подходящего. За последнюю сотню километров им довелось встре тить всего-то один маленький грузовичок и три легковых автомобиля. Все они шли им навстречу. Людмила и Тереков решили, что нападать на пассажиров этих машин – неоправ данный риск. Тем более устраивать гонки… К тому же дорога была построена почти идеально и совершенно – трудно было найти место, где можно было подстроить аварию. В особо опасных местах были сооружены высокие барьеры. Конечно, можно заставить водителей и эти ограждения преодолеть, но тогда машины должны были упасть в пропасть, и не было никакой уверенности, что они смогут добраться до этих машин вовремя и вкусить сладостной жизненной силы. Если же просто остановить машину, то как потом замести следы? Оставить улики было еще опаснее – стоит только следователям Магистрата обнаружить останки, и тогда начнется другая охота. Они оба были уверены, что эта трасса находится под постоянным наблюдением, пусть даже им ни разу не встретилась патрульная машина.

Еще какое-то время они ехали в напряженном молчании. Наконец Тереков подал голос:

– Мила, послушай. Если Дени, его часть натуры, сможет восстановить контроль над своим телом, тебе придется убить меня. Конечно, это крайняя мера, но надо быть готовой.

Аржанова не удержалась от возгласа:

– Нет! Не смей даже думать об этом!..

– У нас тогда не будет выбора. Злейший враг разоблачит меня – либо все откроет семье, либо дознавателям из Магистрата. Он на все пойдет – я его знаю. Даже на смерть… Если же ты уничтожишь это тело, ты хотя бы спасешь свою жизнь.

– Я не смогу сделать это! Ты понимаешь – я не смогу заставить себя сделать ЭТО!..

Он иронически улыбнулся:

– Думаю, что сможешь. После стольких лет вполне возможно, что контроль ослаб.

– Что?..

– Моя маленькая, дражайшая! Неужели ты всерьез поверила, что я не знал, как ты забавлялась, прикидывая, как вернее избавиться от меня? Вспомни, как ты и другие части Гидры разжигали свое воображение картинами моей скорой гибели и вашего полного освобождения. Как вы мечтали избавиться от опеки, которая казалась вам цепями.

– Ну, мы были глупыми подростками, – прошептала она и открыла часть сознания, чтобы показать Терекову, как она искренне раскаивается. – Потом мы повзрослели и поняли, что к чему. Нас раздражали твои постоянные попытки подключить к нашему метасогласию другие сознания. Вот в чем причина…

– Какой смысл теперь оправдываться, лапочка моя? Я давным-давно простил тебя. – Он улыбнулся, и от этой улыбки Аржанова похолодела. – Тем более что при вашем рождении я ввел в ваши младенческие мозги некую замаскированную программу – упрятал ее далеко, на самом донышке бессознательного… Чтобы вы ни-ни! Нигде и никогда не смели поднять руку на того, кто вас породил. Вы нуждались во мне, а я в вас. Теперь мы нуждаемся друг в друге еще сильнее.

– Я знаю, – прошептала она. – Очень даже хорошо знаю. Это была чистейшая правда. Она открылась ей внезапно, в тот миг, когда Председатель Законодательного собрания Астрахани вдруг смертельно занемог на борту межзвездного корабля, на котором они летели на Хибернию. Это открытие ошеломило ее. Глядя на землистое, омертвелое лицо Руслана Вакховича[110]110
  причем состояние его ухудшилось в течение какого-то часа


[Закрыть], Людмила с пронзительной ясностью поняла, что все ее помыслы, да и само физическое существование полностью зависят от благоденствия и долголетия этого ужасного человека. Или существа… Как же она обманывалась, когда мечтала вырваться из крепких объятий того, кто сотворил их, научил жизни, дал цель!.. Истина открылась ей просто, до конца – то, что она сама крайне глупо выглядела в ее свете, было не так страшно, как осознание того факта, что, оставшись с миром один на один, она быстро свернет себе шею. Она что, всерьез надеялась в одиночку справиться с Марком и заставить его петь под ее дудку? В одиночку руководить и исподволь направлять все оппозиционное движение, как это столько лет удавалось Фурии? Вести мятежников к победе, к установлению Второго Содружества?.. С ее-то слабыми силен ками?.. Даже овладение Ментальным человеком не поможет ей, тем более теперь, когда вопрос о вооруженном восстании можно считать решенным. Решенным Марком! Не Фурией и уж конечно не ею…

Фурия была сильней ее во всех метафункциях и безусловно опытней в производстве зла. Во много-много раз… Людмиле следовало довольствоваться тем, что ей отведено второе место в будущей Второй Реальности; ей следовало изо всех сил по могать хозяину.

Если, конечно, еще не поздно.

Когда Фурия впервые поделилась с нею, выжившей частью Гидры, в прежние годы звавшейся Мадлен Ремилард, новостью о том, что Марк занялся воплощением в жизнь безумной идеи создания Ментального человека, первым побуждением Гидры была радость, которую она попыталась немедленно скрыть. Фурия, сразу осознавшая великое значение подобного проекта, выложила ей все без утайки – с помощью подобного разумного объекта, заявила она, дело создания Второй Реальности можно считать решенным.

Гидра со всем соглашалась, удивлялась, охала и ахала, а сама тем временем осторожно прикидывала, как оседлать этого строптивого Марка и стать единоличной владелицей Ментального человека. Тогда бы вопрос о зависимости от Фурии отпал сам собой. Она бы одна правила миром. Одна на вершине, а все остальные у подножия… От подобной перспективы дух захватывало.

Правда, об этом пока можно было только мечтать – Фурия была беспощадна к отступникам. В те дни, когда были живы остальные составляющие Гидры, единственное, на что отваживалась Мадлен, это прикинуть, каким бы способом уничтожить Фурию. Только чтобы наверняка… Странным и неуместным казалось молоденькой потенциальной убийце то обстоятельство, что Фурия, пребывая в теле Дени Ремиларда, полностью зависела от Гидры в смысле общения с физическим миром. Значит, стоит уничтожить Дени, и Фурия попадет в полную зависимость к Гидре. Безусловно, она понимала, что это все мечты… Но в том-то и состояла их прелесть.

Даже потеряв Квентина, Селину и Парнелла, она все еще пребывала в каком-то странном неведении относительно самой себя. Даже в ту пору, когда перебралась на Астрахань, где нашла работу под крылышком Руслана Терекова… Все искала способ избавиться от хозяина… До тех пор, пока вновь интегрировавшееся сознание Фурии, облаченное в трансформированное с помощью метасокрушительной силы тело, не явилось перед ней. Это случилось на далекой русской планете. Мадлен сразу правильно оценила этот факт – Фурия наконец смогла полностью поглотить сознание подходящего носителя, смогла облачиться в телесную плоть. Значит, она больше не нуждалась в Гидре. Вот тогда Мадлен и задумалась: что же она-то сама собой представляет, на что может рассчитывать? Вывод был неутешительный: рассчитывать ей было не на что. Самостоятельно за эти долгие годы она и шагу не сделала. Самое страшное, что и сделать не могла! Все происходило по воле Фурии – она выбирала образ жизни, путала карты дознавателям из Магистрата, меняла ментальные почерки, оформляла новые документы. Одним словом, полностью обеспечивала ее, Мадлен, существование.