Текст книги "Алмазная маска"

Автор книги: Джулиан Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 36 страниц)

Спустя год Виола сняла дом. Она устроилась на факультет психофизики, где работал ее брат Роберт и его жена Ровен.

Но вот наступили роковые дни, которые изменили судьбу Галактического Содружества…

5

Остров Айлей, Внутренние Гебриды, Шотландия, Земля

26 – 28 мая 2062 года

В большой группе туристов, отправившихся осматривать древнюю крепость Дан Борейрейг, чьи развалины располагались на вершине холма, крутым склоном нависшим над Айлейским проливом, – Кен и Дороти были единственными детьми.

Руины впечатляли, тем более что их экскурсовод, студентка археологического факультета, знала свое дело. Ее рассказ был полон и захватывающе интересен. Здесь, на вершине холма, среди нарытых ям, обнаженных остатков кладки, фундаментов, был устроен небольшой музей, диорама, а в той части раскопок, где была восстановлена крепостная стена и фрагмент древнего жилища, туристов ждала прекрасная выставка найденных здесь предметов. Музей детям понравился, они и экспозицию послушно осмотрели, но вскоре им надоело глазеть и слушать – хотелось пощупать древности собственными руками. Кен был уверен, что где-то рядом хранятся спрятанные сокровища, которые ждут его внимательного взгляда. Разве можно надеяться на археологов?.. Он внимательно осматривал каждый булыжник, совал нос в любую щель, осмотрел все ямы. Ди, в свою очередь, молча тащилась за ним, потом, не в силах справиться с тревожным, не дающим покоя ожиданием беды, оставила брата, поднялась к парапету и долго смотрела на крутой склон и безмятежно играющие внизу волны, накатывающие на берег.

Ни яркое солнце, ни веселое птичье щебетанье не могли отвлечь ее от дурных мыслей. Сама атмосфера острова, постоянно затянутого туманами, хмурого, словно притаившегося, куда более мрачного, чем его сосед Юра, что лежал через пролив, цепко увязывалась в детской душе с неотвратимым несчастьем, которое ждало ее и любимых ею людей – Гран Машу, маму, дядю Роби и тетю Ровен…

Ощущение было слабое, но отделаться от него не удавалось – это больше всего и пугало. Подобное состояние она никогда не испытывала. Закрыв глаза, она попыталась вызвать на подмогу только что подчинившуюся целебную силу. Ди вновь очутилась в своей таинственной кладовой, поздоровалась с невидимым ангелом, взяла коробочку с алым облачком, открыла, позволила целительной силе охватить себя всю.

Ничто не может мне повредить, так? А маме, бабушке, дяде, тете?.. Кену?..

–  Ди! Посмотри, что я нашел. Это же очень древняя вещица!..

Она открыла глаза. Кен сунул ей под нос кусок ржавой проволоки.

Сестра вскрикнула от возмущения.

– Ах ты!.. Я пытаюсь научиться использовать мою новую силу, а ты мешаешь…

Кен состроил недовольную гримасу.

– Тебя что, опять начало подташнивать?

– Нет, меня что-то постоянно тревожит. – Она искоса глянула на него. – У тебя нет ощущения, что от этого острова исходит какой-то противный зуд?

– Ничего я не чувствую. – Было ясно, что вопрос ему совершенно не интересен. – Я хочу показать эту штуковину, – он кивнул в сторону проволоки, – археологу. Наверное, очень важная находка.

Со смешанным чувством Ди посмотрела вслед брату, бросившемуся к толпе туристов с проволокой в руке. Мальчишки есть мальчишки!.. Старый ржавый кусок металла для них кажется очень важным. Такая лихость и смелость ему очень понадобятся, если с ним произойдет несчастье.

Тут ее обдало волной ужаса. Только не с Кени!.. Только не с братиком, взмолилась она. Пожалуйста, тихий ангел, присмотри за ним…

Она словно забыла о своем недомогании, крикнула:

– Подожди, подожди меня!.. – и бросилась вслед за ним.

Девочка схватила брата за рукав в тот самый миг, когда девушка-экскурсовод, изучившая находку, объявила, что это женская шпилька, изготовленная в двадцатом веке. Взрослые засмеялись, а мальчик пунцово покраснел.

– Не переживай, парень, – сказал крепкий мужчина средних лет, одетый в зеленовато-мармеладного цвета спортивную куртку и клетчатые штаны, расписанные цветами клана Бачанан. Он стоял рядом с Гран Машей и мамой.

– Глаз у тебя острый, – похвалил Кена мужчина. – Никто другой не смог углядеть эту шпильку, а ты в момент!.. Даже догадался, что она – дело рук человеческих. Эт-та здорово!..

– Вы очень добры, Дознаватель, – ответила за Кена Гран Маша. – Позвольте, я представлю вам моего внука Кеннета Макдональда и внучку Дороти… Дети, познакомьтесь – это Дознаватель Трома'елу Лек, почетный член судебного метапсихологического общества при Эдинбургском университете. Он тоже решил провести уик-энд на острове.

Ди сказала:

– Здравствуйте, – и осторожно встряхнула протянутую Леком холодную и влажную руку. Кеннет ошарашенно глянул на Дознавателя и даже не пошевелился.

– Кеннет! – Мать строго одернула его. – Что за манеры!

Мальчик протянул руку с величайшей неохотой. После того как они обменялись рукопожатием, Дознаватель подмигнул и сказал:

– Не так уж и отвратительно, правда? – затем он обратился к Гран Маше – та рассмеялась, и Трома'елу Лек тут же ушел, сославшись на то, что его ждут в местном полицейском управлении.

– Вот уж не ожидала встретить его здесь, – поделилась Ровен, когда они все вместе начали спускаться к арендованному автомобилю – голубому вместительному «ауди».

Роберт расхохотался.

– Ничего удивительного, если знать, что Айлей, возможно, самое известное место на Земле… Куда же еще отправляться старому Леку и таким, как он!

Ди внимательно следила за братом – Кен до сих пор не мог прийти в себя. Что так испугало его? Он очень сильно испугался Лека – от его безмолвного вопля у нее самой мурашки по телу побежали. Его необыкновенно крикливый наряд? Что в этом особенного. То, что он, не будучи шотландцем, начал изъясняться на местном диалекте?

– А не последовать ли нам примеру Лека? – предложил Роберт Страчан. – У нас до вечера столько свободного времени… Жаль, если мы не увезем с Айлея пару-другую хорошо выдержанных сувениров.

Потом он глянул на нахмурившуюся, поджавшую губы сестру и снова расхохотался.

– Давай сходим на экскурсию, святая ты моя Виола. Мы же, в конце концов, не дети. Почему бы нам не позволить пару рюмочек?..

– От дурной наследственности не избавишься, – вздохнула Виола. – Ладно… Если Маша пойдет, то я не возражаю.

Они, шутя и веселясь, влезли в автомобиль и тронулись… Ди тоже улыбалась, но в душе все время спрашивала себя – что же такого неладного было с этим мужчиной? К сожалению, Кен сидел впереди между мамой и бабушкой – ну никак нельзя расспросить!.. Если спросить вслух, опять такое начнется… Взрослые будут смеяться, мама поджимать губы. Нет, ни за что! Она откинулась на спинку сиденья и принялась смотреть в окно. Автомобиль двигался на юг, скоро они достигли залива Лочиндааля, глубоко врезавшегося в сушу и едва не разделившего Айлей на два острова. В это время ощущение беды оставило Ди…

Боумор – неофициальная столица Айлея – представлял из себя небольшой уютный поселок. Белые домики с покатыми крышами широко разбросаны по холмам, на центральной улице возвышалась необычного вида круглая церковь. С южной стороны городка располагался большой завод по производству виски. В той стороне виднелись похожие на «пагоды» металлические емкости. Сивушный запах висел в воздухе. Ди потеребила Гран Машу за рукав и поинтересовалась: чем это пахнет?

– Торф жгут, брагу сцеживают – ну, в общем, все это пахнет виски, – ответил ей дядя Роби. – Нашим, самым замечательным, шотландским… Мы сейчас посетим место, где делают напиток, известный во всей галактике.

Сначала Ди на Боуморском винокуренном заводе очень понравилось. Пагоды оказались оборудованными вентиляторами и работающими на торфе печами, где просушивали ячменное зерно и варили из него солод. В других зданиях в огромных емкостях солод заквашивали и получали нечто подобное жиденькому ячменному пиву. Точнее, брагу, которая и шла на возгонку.

В заводских помещениях было тихо, чрезвычайно чисто и замечательно, по мнению девочки, пахло. Просто объедение, а не запах, Группа туристов во главе с экскурсоводом остановилась возле огромных медных сосудов, похожих на шляпы гномов…

И в этот момент маленькую Ди вновь обожгла «тревога. Ее словно стегнули молодой крапивой. Нестерпимо заныло где-то в области сердца. Она замерла, уже не слышала слов гида – мама и другие взрослые стояли в нескольких метрах поодаль. Только Кен находился рядом да несколько туристов. От них никакой опасности не исходило…

Потом она заметила этих…

Они прятались среди новой группы туристов-людей, вошедшей в производственное помещение, – трое гии с парома. Она все поняла. Тревога обратилась в гнев и негодование. Сколько можно подсматривать за ней! Она постаралась забыть о них, затем пихнула кулачком брата в бок и страстно зашептала:

– Кени, посмотри! Опять эти ужасные большие птицы…

– Ну и что? – Он хмуро посмотрел на сестру. После возвращения с раскопок Кен выглядел непривычно мрачным, притихшим.

– Они стараются проникнуть в мое сознание. Они стараются все там смешать, чтобы я решила, что все происходит понарошку. Они крадутся за нами – вот что я думаю. Если они не отстанут – праздник будет испорчен.

– Почему ты решила, что гии следят за тобой? Нужна ты им!.. Или ты боишься, что они скажут маме, что в тебе открылась сила?

Ди отрицательно покачала головой.

– Нет, совсем другое. Я чувствую, что с нами случится что-то ужасное на этом острове. Я не вру – что-то все время пытается проникнугь в мою голову. И это «что-то» – оно не из настоящих людей. Кто-то другой… Наверное, экзотик…

Кен сжал ее руку.

– Тс-с-с! Заткнись!.. Ты что, не знаешь? Здесь видишь их сколько, нелюдей. А этот отвратительный профессор – или кто он там, – который разговаривал с бабушкой. Она еще заставила меня пожать его руку. Бр-р!.. Это, должно быть, он пытается просверлить твой защитный экран.

Ди повела взглядом в ту сторону, куда едва заметно кивнул брат, и увидела неприятного мужчину в спортивной куртке болотного цвета и потешных брючках. Он увлеченно рассматривал ряд гигантских медных сосудов. Выражение религиозного восторга запечатлелось на его лице.

Ди смутилась.

– Он выглядит как вполне нормальный человек.

– Нет, нет и нет! – Кен чуть повысил голос. – Он знаменитый Великий Магистр из крондак. Метасотворительное превращение… Они обычно так поступают на чужих планетах. Чтобы их не узнали…

Ди широко открыла глаза. Вот так новость! Обычный, румяный, похожий на крестьянина мужчина, на самом деле покрытый бородавками, синюшного цвета монстр, обладающий щупальцами и огромной пастью со множеством острых клыков… Неужели этот Дознаватель – представитель одного из самых древних, легендарных народов? Он – крондак?

– С какой целью крондак стал бы напускать на меня тревогу? – спросила она брата.

Тот пожал плечами. Легкая улыбка скользнула по губам.

– Может, он хочет тобою закусить. Сейчас выпьет ведро виски…

Но Ди даже не улыбнулась.

– Крондаки же не едят людей!

– Да, но только умных, а таких глупых коротышек, как ты, с большим удовольствием.

Ди принялась лупить его кулачками, потом спохватилась – что это она! Этак все увидят, что она потеряла контроль над собой, что она еще совсем маленькая… Девочка глубоко вздохнула, закатила глаза, дернула брата за рукав, Кен тут же обернулся.

– Теперь выслушай меня внимательно, Кени. Я не глупая. Что-то действительно не дает мне покоя. Мне не по себе.

Кен посерьезнел, перестал паясничать.

– Ты должна сказать об этом маме или Гран Маше.

Потом он подозрительно посмотрел на нее. Уж кто-кто, а Дознаватель был такой важной персоной, что вряд ли бы позволил себе попытку проникнуть в сознание маленькой девочки. Всем было известно, что это одно из тягчайших преступлений в Галактическом Содружестве.

– Нет. – Сестренка зажмурила глаза и отрицательно потрясла головой. – Это не он. Может, гии?

– Может, тебе все померещилось?

– Нет, на самом деле! Я чувствую на себе пробный луч, очень тонкий, очень сильный. И испускает его не человек.

– Если ты так считаешь… Я не знаю, что делать. Надо сказать взрослым

Лицо девочки стало будто каменное.

– Я буду вести себя хорошо. Кто бы это ни был, ему не удастся проникнуть в мою голову. Но…

– Что?

– Могу я взять тебя за руку?

– Ну, ты совсем трусиха! – Однако Кен сам взял ее за руку и держал до тех пор, пока они не сели в автомобиль.

До вечера они еще успели побывать в замке владетельных лордов Айлея, возвышающемся на острове в бухте Финлаган. Здесь теперь тоже открылся музей и театр под открытым небом. Представление было более похоже на праздничное торжественное шествие, в котором участвовали актеры в средневековых костюмах. Тут же располагались маленькие лавчонки, где можно отведать блюда, популярные на Айлее в четырнадцатом веке. Замок его предков Макдональдов совершенно поразил Кеннета. На Ди его величие не произвело никакого впечатления, тем более что в замке на нее опять навалилась смутная душевная тяжесть. Правда, теперь никто не пытался проникнуть в ее мысли.

За все время представления она не могла избавиться от чувства, что кто-то подсматривает за ней. Ди опять поделилась своими страхами с братом – они сразу принялись изучать толпу. Одного человека за другим… Туристы весело поглощали еду, вокруг не было ни одного гии или крондака. С каким облегчением девочка выслушала последнюю, исполненную бардом песню – наконец вся их семья вернулась на берег, и, как только машина тронулась в сторону Бридгенда, где их ждала маленькая уютная гостиница, опасные предчувствия исчезли, наступил покой…

На другой день, в воскресенье утром, они отправились на экскурсию в «Пещеру великана». Здесь была стоянка доисторических людей, затем всей компанией посетили Порт-Шарлот, где осмотрели этнографический музей. После осмотра экспозиции они разделились – Гран Маша, Виола и Ровен поехали к Килдалтонской часовне, где возле погоста возвышался древний, вырубленный из белого камня кельтский крест, а дети вместе с дядей Роби захотели посетить сельскую ярмарку, что рядом с Боумором. Здесь собралось много туристов – включая и пресловутых гии, – покупавших изделия местных ремесленников. Тут же выступал фольклорный ансамбль.

У Ди исчез всякий страх – все ей здесь нравилось: и веселая толпа, и песни, и задорные, чуть гнусавые звуки волынки, и изобилие сыров домашнего приготовления, которые выглядели так вкусно, копченостей, молочных продуктов. Особенно поразили здоровенные красавцы колли, охранявшие гурты овец, а также маленькие лохматые горные коровы и их огромные, с лирообразными рогами сестры из Айшира. Племенные животные с надменным высокомерием поглядывали на собравшихся вокруг них людишек, ахающих и охающих при виде цифр, отражающих количество и качество молока. В соседних рядах демонстрировали овец и тут же – горы шерсти, которую настригли с элитных экземпляров…

Переночевала компания в маленьком отеле в Килдалтоне, наутро Гран Маша привезла их на побережье возле Лачиндааля, где в небольшом домике в 2006 году родился их дед Кайл Макдональд. Невысокое строение с белеными стенами давным-давно принадлежало другим людям, но, по-видимому, и новые хозяева редко наведывались сюда. С улицы было видно, что двери на запоре, однако дети упросили взрослых, чтобы их выпустили из машины и позволили осмотреть подворье.

– Ладно, – согласилась Виола. – Только одна нога там, другая здесь. Гран Маша, дядя, тетя Ровен – все мы считаем, что лучше побыстрее отправиться на пикник, чем торчать здесь перед закрытыми дверями.

– Мы скоренько, – взмолилась Ди. – Мы только посмотрим на дом, в котором родился дедушка…

Они вошли во двор – сердца их забились гулко, часто. Впервые Гран Маша предстала перед ними не как важная персона, профессор университета, а как обыкновенная бабушка, женщина, жена, которая тоже была замужем, занималась хозяйством. У нее был муж, которого звали Кайл. И дети были… И ребенок Ян, их отец… Их скрывающийся на Каледонии таинственный отец. Все началось здесь… Это было так странно… Раньше Кену и Дороти никогда в голову не приходило, что все эти вещи взаимосвязаны, что их появление на свет впрямую зависело от случайной встречи дедушки и бабушки, папы и мамы, от их любви, разлук…

Они, взявшись за руки, осторожно обошли дом – жилище предстало перед ними в каком-то новом завораживающем виде. Казалось, что все здесь: каждая сосенка, каждая былинка из буйно разросшейся, наглухо забившей двор травы, небо, подернутое легкой дымкой, морская даль – знают о них, о Кеннете и Доротее, нечто такое, что доселе было скрыто завесой забвения. Время здесь обретало плоть…

– Дедушка теперь тоже живет на Каледонии. Как и папа, – тихо сказал Кен. – Он пишет книги. Мне дядя Роби говорил… Они оба – и папа и дедушка – так и не стали оперантами. – Брат еще сильнее понизил голос. – Как и мы. Поэтому мама и Гран Маша никогда не вспоминают о них.

– Я вот что думаю, – прошептала Ди. – Когда дедушка был маленький, он тоже носил клетчатую юбку?

Не дождавшись ответа, она высвободила свою руку, подошла к темному окну, заглянула внутрь. Кен снисходительно улыбнулся.

– Вряд ли. Он родился до Великого Вторжения. Дети тогда носили такую же одежду, что и взрослые. Я читал, что жители Каледонии носят клетчатые юбки. Может, он тоже в ней щеголяет… И папа тоже…

– Я вот думаю, какой он, дедушка? Наверное, хороший. Как мне хочется посмотреть на него. И на папу тоже… Как ты считаешь, нам когда-нибудь позволят?

– Глухой номер! – мрачно откликнулся Кен. – Мама никогда не разрешит. И на Каледонию нас не отпустят.

Ди печально кивнула, потом добавила:

– Она думает, что Земля – самое замечательное место.

– Не знаю. Не уверен, что так, – сказал Кен. – Когда я вырасту, обязательно отправлюсь на Каледонию и сам все посмотрю.

– Возьми меня с собой! – страстно зашептала Ди.

Кен не успел ответить – неожиданно запикал прикрепленный на запястье прибор. Мальчик нажал кнопку. Из переговорного устройства донесся язвительный мамин голос: «Немедленно возвращайтесь. Сколько можно вас ждать!»

– Кени, ну, пожалуйста… – Глаза Ди наполнились слезами. – Кени!.. Ну, поклянись, что возьмешь меня с собой на Каледонию.

– Глупая ты, – отозвался брат, потом, однако, до него что-то дошло, и голос его смягчился. – Хорошо, обещаю. Теперь пойдем к машине, пока мама не отодрала нас за уши.

Финальной сценой их пребывания на острове должен был стать пикник, организовать который предложила Гран Маша. Времени до отхода последнего парома в Шотландию было вполне достаточно, и они отправились на северо-западное побережье Айлея.

Здесь, в Грунартском ущелье и на поросших вереском низинах, было очень живописно. Чуть поодаль берег крутыми откосами обрывался к морю. В бухте, куда, широко раздвинув склоны, выползало ущелье, среди зарослей камыша и частых болотистых бочажков, был рай для птиц.

– На Айлее, – начала рассказывать бабушка, – даже в лучшие времена проживало не более пятнадцати тысяч человек. Многие из них гибли в бесконечных стычках. Нравы здесь всегда были суровые. После Вторжения, когда открылась дорога к звездам, половина жителей – не меньше – подались в далекие края. Те же, кто остался, – люди заботливые, хозяйственные, потому и остров не одичал, не превратился в пустыню.

– Те, кто уехали отсюда, поселились на Каледонии? – спросила Ди.

– Да, – коротко ответила бабушка и тут же перевела разговор на события давно минувших дней, на сражение, которое произошло возле Грунартских болот.

К этому моменту уже все – включая Кена – успели просмотреть дискету, на которой была запечатлена легендарная битва и история о злом духе Килнава. (Когда Роберт Страчан попытался с помощью местной службы «телеком» отыскать Джона Квентина и Магдалу Маккендал, ему ответили, что вышеназванные лица на острове не проживают, так что дискету возвращать было некому.) Виола с подозрением отнеслась к «выдумкам» насчет Килнавского гнома. Она выбрала время и поговорила с директором этнографического музея. Выяснилось, что нет никаких бесспорных свидетельств, что на острове существовал некий исторический персонаж, который мог бы войти в легенду в качестве гнома Даб Сита. Относительно утверждения, что всякому, кто встретит Килнавского духа, не поздоровится, он только рассмеялся и назвал эти разговоры беспочвенной болтовней.

Всей компанией они осмотрели место битвы, случившейся на острове в 1598 году. С этого места были хорошо видны разводья на блистающих от выступившей соли болотах. Ди, сверяясь со своим справочником, занялась изучением птиц. Затем они поехали по побережью на север. Через пять километров добрались до развалин старинной церкви. Здесь Ровен сделала несколько тридиснимков – всем хотелось запечатлеться на этом историческом месте.

Церковь Святого Нейва была когда-то выстроена из массивных серых плит, которые теперь густо поросли желтоватым лишайником. Рядом стоял каменный крест – вырезанная на нем надпись почти совсем стерлась, прочитать ее было невозможно. Ди здесь сразу не понравилось – пусть вокруг растут такие дивные полевые цветы, пусть вокруг тишина и прелесть… Прежний страх и ожидание беды с новой силой овладели ею. Она отказалась войти внутрь, темнота в арочном проеме, казалось, дышала ненавистью. Девочка первой влезла в машину, когда все решили, что пора отправляться в обратный путь.

После того как машина миновала Килнавскую пустошь, по обеим сторонам дороги потянулись брошенные фермы. Наконец проселок отвернул от побережья и побежал в глубь острова. У небольшого озерка, где плавало множество уток, притормозили, чтобы Ди могла определить породы. Вскоре вдали показался противоположный берег острова. Здесь, среди песчаных дюн, были устроены стоянки, где можно организовать пикник. Неподалеку виднелись еще два автомобиля – возле них сновали люди, по-видимому тоже решившие весело провести время. Небо вновь затянулось тучами, огромные волны обрушивались на берег, однако за дюнами было тепло и уютно. На ленч они собрались за гигантским столом, сбитым из толстых деревянных плах. Тут же налетели тучи чаек…

Кен было бросился за ними в погоню, но Гран Маша приказала ему вернуться и подтвердила свои слова увесистыми метакинетическими тычками, разгоняющими птиц. Ди, серьезная как всегда, тут же достала определитель и принялась сличать кружащихся вокруг чаек с появляющимися на экране изображениями. Чайка-селедочница, голубая чайка, маленькая черноспинная чайка, обыкновенная чайка…

– Замечательно, – Виола погладила дочь по голове, потом обратила ее внимание на большую темную птицу, парящую над заливом. – Знаешь, как она называется?

– Нет, мама.

– Это поморник. Очень необычный экземпляр. Найди его в своем справочнике.

Ди послушно нажала на кнопку – на экране начали сменяться картинки, изображавшие разные породы птиц…

И вдруг все повторилось!

Лицо Ди словно оледенело – тонкий силовой металуч вновь попытался проникнуть в ее сознание. До сих пор все попытки были очень деликатны, она едва ощущала чужую злую волю, теперь же кто-то пытался силой прорваться в ее мысли. От настойчивого неприятного ощупывания ее даже передернуло. Только бы мама не заметила.

– Ты нашла эту птицу? – спросила Виола. – Давай помогу.

– Нет… нет, я сама. Не могу разобрать – то ли серый алан, то ли какая-то другая порода. Ты забыла, мама, я же не владею дальновидением.

Луч начал еще настойчивей пробиваться в сознание.

О, ангел мой!.. Укрепи мою защиту…

Дядя Роби достал бинокль, протянул племяннице.

– Ну-ка, возьми эту штуку.

Ди торопливо начала подстраивать окуляры, тем временем на экране справочника появилось изображение птицы, под которым было написано: «Поморник».

– Видишь, очень похоже, – обрадовалась Виола. – Может, ты поешь?

Ленч для семейства Макдональдов был приготовлен и упакован в отеле. В большой картонной коробке лежали сандвичи с местным сыром и тонкими ломтиками мяса, помазанного горчицей. Здесь же были пучки сельдерея, морковь и твердые крупные яблоки из Новой Зеландии, а также имбирный хлеб. Дети пили молоко, а взрослые свежезаваренный чай из термоса. Когда с едой было покончено, они достали из машины уже подготовленные рюкзаки, затем Гран Маша набрала команду на приборном дисплее автомобиля и включила автопилот.

Теперь их ждала прогулка по побережью, в конце маршрута они вновь сядут в этот автомобиль – тот должен самостоятельно добраться до заранее согласованного места ожидания.

Тетя Ровен спросила Гран Машу:

– Может, заглянем на бывшую ферму Макгрегоров, когда придем в Санейгмор?

Гран Маша отрицательно покачала головой.

– Я уже справлялась сегодня утром в отеле. Ферма в чьем-то частном владении и закрыта для посещения туристами. Мы можем полюбоваться ею с прибрежных утесов, потом с дороги, из окна автомобиля. – Она застегнула пряжку уже закинутого за плечи рюкзака и объявила: – Ну, потопали…

Никто из взрослых не обратил внимания, что Ди почти ничего не съела. Она тихо надела свой рюкзачок и двинулась вместе со взрослыми. Все тот же мысленный буравчик настойчиво сверлил ей мозги.

Позже Ди не могла вспомнить ничего существенного, что бы привлекло ее внимание в первый – или около того – час их перехода. Никакие красоты, никакие птицы, причудливые скалы, ни разговоры взрослых не отложились в ее памяти – все это время она упорно боролась с врагом, и где-то на исходе шестого десятка минут ее прожгла мысль – враг ничего не может с ней поделать. Ничего! Ее голубое защитное облачко, высвободившееся из запертого ящика, окутало ее таким плотным покрывалом, что недруг – кто еще мог так безжалостно пытаться проникнуть в ее мысли! – оказался бессилен. Более того, он отступил. Сдался! Проиграл!.. Это было чудесное ощущение – радость победы охватила ее, она даже поделилась с Кеном.

– Мне только пять лет, – с гордостью заявила она брату, – но я очень сильная…

– Тогда понеси мой рюкзак, – потребовал Кен.

Девочка прикусила язык и бодро вышла вперед группы. Теперь все вокруг предстало перед ней в своем истинном милом блеске – и край земли, обрамленный утесами, и зеленые луговины, перегороженные легкими переносными изгородями, и жутко прекрасное, переливающееся серо-стальными и синеватыми оттенками море, и низкие облака… Одним словом, все, что Гран Маша и мама называли родиной…

Сердце ее запело.

Я сильная, я сильная, очень сильная…

Тропинка привела их к маленькому ручью, протекавшему в низине между нагромождений скал – что-то дернулось в груде камней и тут же замерло. Девочка оторопело глянула в ту сторону – может, зверек какой? Потом осторожно сняла с шеи бинокль дяди Роби.

Это не зверек…

Больше похоже на маленькую обезьянку… Существо юркнуло в щель между глыбами. Жаль, она только-только навела на резкость. Но разглядеть его она почему-то успела. Это был малорослый человечек – меньше Кена – с непропорционально длинными руками и коротенькими ножками. И с огромной – в две лопаты? – бородой,

Даб Сит!

Не может быть! Это же сказка… О, мой ангел!..

Кен и взрослые так и нашли ее, замершую, с приставленным к глазам биноклем. Она почти не дышала.

– Ты заметила что-то интересненькое, Доди? – спросила мама.

Девочка медленно опустила руку с биноклем.

– Я подумала… но оно тут же исчезло. Только я не поняла что… – Она вернула бинокль дяде Роберту, лицо ее ничего не выражало – Ди успела справиться со страхом.

Теперь девочка шла рядом со взрослыми и беспрестанно озиралась вокруг.

Загадочное существо больше не появлялось.

Компания во главе с Гран Машей спустилась к морю и осмотрела огромную пещеру, пробитую волнами в прибрежных скалах. Здесь гнездились тысячи каменных голубей. В небе над самой пещерой парил красавец сокол… Ди успокоилась, снова взяла у дяди бинокль и принялась тщательно изучать оперение хищника. Соколы были очень редкие птицы – она видела их на тридиснимках. Этот экземпляр напоминал тех, что живут в Гренландии – он был почти белый.

Неожиданно прекрасная птица, взмахнув крыльями, взмыла вверх и через мгновение, описав круг, вернулась в исходную точку. Здесь сокол сложил крылья и неуловимо, словно молния, ударил одного из вылетевших голубей. С неба посыпались перья, а птица, совершив еще один круг, направилась к черным скалам, острыми пальцами торчащими из воды.

Ди с трудом перевела дыхание. Разумеется, хищник обязан искать добычу, но то, что произошло на ее глазах, нагнало жестокую тоску. Печально, что на свете рождаются существа, которым на роду написано убивать, которые могут выжить, только одаривая смертью других. Что за странные шутки природы – именно убийцы почему-то бывают наиболее красивы. Жуть!.. Девочка нашла в справочнике и каменного голубя, и гренландского сокола, потом вновь вернула дяде бинокль и уже по дороге, вышагивая рядом с ним, принялась размышлять…

Люди тоже убивают животных – мы питаемся ими. Ведь тот кусочек жареного мяса на сандвиче тоже когда-то был живой плотью. Некоторые из ее приятелей в детском саду питались исключительно овощами – они говорили, что уважают священное право животных на жизнь. Это так здорово звучало, так замысловато… Когда же она попыталась поделиться своими сомнениями с мамой, та вдруг рассердилась, заявила, чтобы Доди не молола чепухи и быстрее доедала котлету из свинины. Конечно, домашние животные даже боли не чувствуют, когда их убивают – они так устроены, – но бедный голубь должен был что-то ощутить в тот момент, когда попал в когти сокола? Боль, страдание?.. Или нет?.. Ей смутно припомнилась познавательная тридивизионная программа, в которой выглядевший очень умным дядя объяснял зрителям, что хищники расправляются с жертвами мгновенно, сразу приводят их в состояние шока, так что погибающее животное ничего не чувствует. Правда ли это? Возможно, Бог в самом деле побеспокоился о несчастной скотинке – особенно когда он впервые встретился со зверями, алчущими мяса… Ему, наверное, стало жалко и тех и других…

Размышляя над этой тайной, Ди совсем перестала бояться.

В полдень они добрались до залива Санейгмор, взошли на холм. Среди зеленых полей виднелись развалины домов – там когда-то жили фермеры. Теперь картина запустения нагоняла грусть… Пока они отдыхали на вершине холма, перекусывали, Роберт Страчан рассказал о событиях, происходивших здесь в XVIII веке. В ту пору владевшие огромными земельными наделами лендлорды сгоняли крестьян с их участков и огораживали обширные угодья, чтобы разводить все больше и больше овец. Это были трагические годы. Тысячи людей лишились своих ферм, покинули родные места.

Ди долго молчала, прикидывала и так и этак, потом спросила:

– Неужели бедные фермеры ничего не могли поделать?

Дядя Роби снисходительно посмотрел на племянницу.

– Они были бессильны. В те дни закон был на стороне богатых, в нем утверждалось, что собственность куда важнее человека. Так что бедные фермеры должны были отправиться за моря, например, в Северную Америку. Сколько страданий выпало на их долю! Те же, кто остался, не испытывали угрызений совести и продолжали разводить овец. Кое-кто из них впоследствии оказался предками Джеймса Макгрегора. – Дядя Роби усмехнулся. – Значит, и вашим тоже…