Текст книги "Мой план (СИ)"
Автор книги: Джули Дейс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
– Что делаешь?
– Пытаюсь узнать получше твоего брата, – улыбаюсь я, обратив взгляд к парню в дверном проёме, который сексуально улыбается, закинув руку за голову.
– Я тебе и так могу рассказать, – смеётся Том, – что именно тебя интересует?
– Не знаю.
– Мозг моего брата функционирует в области паха, там его основная зона обдумывания всех решений.
– У него никогда не было девушки?
– Если ты его видела, то понимаешь, что нет.
– Почему нет?
– Потому что Джаред придерживается мнения того, что можно получать удовольствие, а не быть обязанным и не клепать себя ответственностью. Проще говоря он – бабник. И я сомневаюсь, что родилась та, что способна образумить его.
– Ты серьёзно так говоришь о своём брате?
– Он этого не скрывает, Алекс, ты точно видела моего брата?
– Хочу убедиться, – пожав плечами, я встаю с кровати и медленно иду в направлении Тома.
– Без проблем, они прилетают на день благодарения, могу вас познакомить. Но если ты кое-что пообещаешь.
Вопросительно выгнув бровь, я кладу ладони на его грудь и веду к шее, где скрепляю замок в виде объятий.
– У тебя не поедет по нему крыша.
– Слишком поздно, у меня её нет, – улыбаюсь я, – и я его видела. Как видишь, я не в ряду обожательниц.
– Ты плохо знаешь Джареда.
– Том, если бы меня интересовали придурки с мозгом в штанах, то сейчас я могла находиться в компании Дитона не зная твоего имени.
Издав смешок, он наклоняется и целует меня, пока я наслаждаюсь прикосновением тёплых ладней.
– Твоя взяла, – шепчет он у моей шеи, посылая новые сигналы мурашкам, – ты голодная?
– Да, – соглашаюсь я, думая совершенно не о еде.
– Тогда я кое-что заказал.
– Еду?
Том закидывает голову и смеётся, я же внутренне недовольна, хотя поесть всё же стоит. Рядом с ним, я не могу думать про ужин или обед, фантазии уносят меня в собственную воображляндию.
– Ты точно была девственница?
– Очень смешно, Томас Дуглас, – фыркаю я, легонько шлёпнув его по руке.
Отстранившись, я обхожу Тома и шагаю вниз, пока он посмеивается за спиной. На самом деле, мне и самой от себя страшно, потому что мир перевернулся моментально, поменяв моё мировоззрение. В следующую секунду я уже свисаю с плеча Тома, довольного собой.
– Злишься? – улыбается он.
– Нет.
– Жаль.
– Серьёзно?
– Да, почему бы нет, хочу увидеть тебя в гневе.
– Поверь, не стоит. У меня отменное терпение, но всему есть предел.
– Хорошо. Когда ты по-настоящему злилась в последний раз?
– Три года назад.
Том падает вместе со мной на диван и включает телевизор, пока на столике располагается пара коробок с пиццей, ароматы которой заставляют желудок делать сальто, к ним примыкает белый пакет с китайскими иероглифами, которые заставляют меня улыбнуться.
– Ты заказал китайскую еду?
– Да, из твоего кафе.
– Будешь?
– Ни за что, – смеётся он, – три года назад? Серьёзно?
– Да, Адам решил податься в смертники.
– И что он сделал?
– Они сделали. Это была его команда. Они сломали мой планшет.
– Планшет?
– Да, для рисования.
– Алекс, они везде продаются.
– Его мне подарила Лизи. Он был куплен в Шанхае специально для меня и именно тот, который я хотела. У нас я его нигде не видела. И важен не сам планшет, а то, что я один раз обмолвилась о нём, а она запомнила.
– Сколько вы дружите?
– С четырёх лет.
– Лучшие подруги на веки? – посмеивается Том, подхватив ломтик пиццы, пока я открывала коробочку с лапшой.
– Да.
– Ты в этом уверена?
– Абсолютно, – не раздумывая, киваю я, – она – это я. Мы знаем друг о друге всё. И когда я говорю всё – это означает каждую капельку друг друга.
Том вопросительно вгибает бровь, когда подносит ломтик ко рту, но останавливается, держа его в воздухе. Я знаю, о чём он подумал, поэтому отвечаю коротким согласием:
– Да.
– Да?
– Ну, ты же сейчас подумал о том, что я рассказала ей. Да, рассказала, – киваю я, но тут же добавляю, – я не вдавалась в подробности.
– Алекс… – вздыхает Том, отложив кусочек в сторону, – я не люблю, когда в моих отношениях присутствует кто-то третий.
– Мы одни.
– Фигурально – да, но уже кто-то присутствует третий, зная о происходящем.
– Я знаю, о чём ты хочешь сказать. Ты думаешь, будто Лизи будет мешать, будто она будет накручивать меня или что-то ещё. Я права?
Том смотрит мне прямо в глаза, после чего коротко кивает.
– Да, так.
– Лизи никогда не будет куда-то лезть без приглашения. Она… она вообще не любит мусолить чью-то жизнь, раздавать советы и говорить, как кому-то жить правильней. Ты просто не знаешь её, не знаешь мою Лизи. Она выслушает, но не будет что-то говорить.
– Ты в этом уверена?
– Она считает, что у каждого человека своя голова на плечах и совать нос туда, куда не следует – она не будет.
– Хорошо, – улыбнулся Том, вновь подняв кусочек, но я почему-то не поверила тому, что он поверил мне.
– Ты мне веришь не до конца?
– Время покажет, Алекс. Если ты права, то я обязательно сообщу тебе об этом. И если это действительно так, то пусть вставит мозг моему брату на место.
– Ей не нравятся такие.
– Она его даже не знает.
– Она его видела, и сказала, что он какой-то придурок без слуха.
– С придурком согласен, – смеясь, кивает Том.
Задержав на нём взгляд, я неспешно взяла коробочку и покрутила её в руках, всё ещё обдумывая слова Тома. Если я открыто, готова верещать о своём счастье и радости на весь белый свет, то Том держит всё в себе, что говорит о его закрытости. Поэтому я никогда ничего не слышала о его жизни.
– Можно вопрос?
– Давай, – с улыбкой кивает он.
– У тебя были девушки?
– Если в плане отношений, то нет.
– Почему?
– Потому что я считал это лишим. Если быть честным до конца, то я всегда говорил о том, что они завершатся с выпускным вечером.
Видимо видя смесь ужаса и мрачности на моём лице, Том решает добавить ещё:
– Алекс, я не хочу, чтобы с нами было так. Мы поступаем в один университет, просто я на год раньше.
Эти слова поджигают новый огонёк в душе, и я верю Тому. Знаю, если нужно, я буду ждать его год, два, пять, если оно того стоит. А оно того стоит.
– Ты говоришь, что Джаред не хочет сковывать себя ответственностью, но сам придерживался того же мнения.
– Нет. У нас разные приоритеты. Джаред не желает отношений по причине того, что они привяжут его к одному человеку, а он хочет всех и желательно сразу, либо хотя бы каждый день новую. Я же не видел в них смысла, потому что считал, что это бессмысленная трата времени и заранее понятный конец. Я не боюсь ответственности, Алекс, я уже её на себя взял как минимум трижды.
– Трижды?
– Ну, я нахожусь в отношениях с тобой, сказал, что люблю тебя и позволил себе зайти дальше, став первым.
– Не-а, – улыбаясь, я закрутила головой, на что Том вопросительно посмотрел на меня, – это я тебе позволила.
– Может быть, но это не меняет сути.
Пододвинувшись ближе, я положила голову на его плечо и улыбнулась.
– Я никогда не говорил с кем-то о любви, сидя в трусах.
– Всё бывает впервые, – хихикаю я.
– Да, – кивает он, оставляя несколько поцелуев на моей макушке, – время начало четвёртого, у тебя скоро курсы. И Джаред написал, что мы чокнутые.
– Знала, что он оценит.
– Да? – смеётся Том, смотря на меня.
Видя искры огоньков в его глазах, я сглатываю слюну, а он забирает из моих рук коробочку. Его губы вновь накрывают мои, и мы оба валимся на диван. Заключив нависающее тело в кольцо из своих ног, я кладу ладони на его шею, в ответ Том расставляет локти по обе стороны моей головы. В его глазах я пропадаю, тону, погибаю. Костяшки нежно проходятся по моей щеке, а на его губах играет загадочная улыбка.
– Ты красивая, Алексис Блинд.
Кожа покрывается гусиной кожей, а внутренности передёргивает, после чего они плавятся.
– Я всё ещё не понимаю, почему не видел тебя раньше. Хотя, нет, я видел тебя. Ты часто делала домашку на поле.
Щеки моментально вспыхивают и начинают полыхать. Но я всё равно решаюсь сказать правду.
– Не совсем.
– Что?
– Я тащила туда Лизи, чтобы посмотреть на тебя.
Смеясь, Том качает головой, и я ловлю его губы, привлекая ближе. Сейчас мне нечего скрывать, если и быть в отношениях, то в тех, где нет секретов. Я не хочу врать ему или скрывать то, что сжигает меня, угнетает или радует. Губы Тома вновь скользят по моей шее, оставляя ожоги и посылая разряды тока. Нижнее белье падает на пол, и я снова отдаюсь ему каждой клеточкой души. Взяв контроль, я оказываюсь сверху, крепко держась за плечи Тома.
– Мне кажется, что я попал в рай, – шепчет он, когда я начинаю двигаться.
Улыбка озаряет лицо, когда я начинаю осыпать его тело поцелуями, смешивающимися с нежными укосами. Руки Тома бродят по моему телу, когда я откинув голову назад издаю последний выдох, но вновь возвращаюсь в ритм, чтобы дать завершение ему.
Еда уже давно остыла и могла покрыться корочкой льда, но мы разогреваем её в микроволновке и, подхватывая одежду, быстро натягиваем на себя, а следом бежим к машине. Всё это время Том не отпускает мою ладонь даже тогда, когда машина выезжает на дорогу. С каждым новым днём и минутой, моя привязанность к нему растёт с бешеным темпом.
Получая задание, я приступаю к делу. В голове клубок в виде моих мыслей, спутавших между собой. Всё это напоминает новогоднюю гирлянду, которую нужно распутать, чтобы собраться и подружиться с самой собой. Смотря на белый лист, я не знаю, что нарисовать, чтобы сделать желаемое. Подняв глаза на Тома, который ответно смотрит на меня, я улыбаюсь, потому что в голове вспыхивает один вариант. Скорей, этот стиль больше подходит Лизи, но она будет рада. Карандаш водит по листу, вырисовывая линии. На свободном фасоне легкая ткань спадает друг на друга волнами. Я почему-то сразу вспомнила фильм «Три метра над уровнем неба», где Баби танцевала в клубе в белом похожем на то платье, что нарисовала я. Тогда между ней и Аче пролетела искра, мне же оно напоминает сегодняшние прибывающие волны реки, нахлестывающие друг на друга.
Взяв темно-синюю ткань, которая напоминает морской цвет, я полностью погружаюсь в работу. Периодически искоса поглядываю на Тома, который пристально наблюдает за мной и иногда помогает, поддерживая ткань. Знаю, ему возможно скучно, потому что тут я занимаюсь заданием, а не им, но то, что он рядом – придаёт вдохновения и стимула.
Когда платье готово, я рассматриваю каждую деталь и радуюсь, что всё получилось идеально. Наверно, это тоже благодаря Тому, перед которым я не хотела ударить в грязь лицом. Лёгкая прозрачная ткань покрывает синюю под низом, спадая по всей окружности силуэта, бретели удерживают его на плечах и несмотря на то, что шила я его скорей для Лизи, я всё равно примеряю его.
– Оно идеально, – улыбается Том, стоя за моей спиной, – ты – волшебница.
– Смотря в чём, – хихикаю я.
– Во всём, – кивает он, намекая не только на платье.
– Спасибо.
Оперевшись на грудь Тома, я смотрю на наше отражение и не желаю уходить. В его объятиях тепло и чувство защищённости обволакивает меня мягким пледом. Безумие, но это действительно так. Моя сказка и мечта, воплотившая в реальность, где есть он и я. Где только наш мир. Где наша история только дала своё начало.
– Какой твой любимый цвет?
– Не знаю, – улыбаюсь я, – наверно, серо-голубой.
– Серо-голубой?
– Ага, – киваю я, и Том смеётся, поднимая бабочек в животе.
Его лёгкая улыбка напоминает солнечных зайчиков, за которыми хочется бегать и ловить. И я поддаюсь этой игре.
– Вернёмся?
– Да, – киваю я.
Сдав работу и получив за неё отлично, я воодушевлённо шагаю за Томом. Вскоре мы вновь возвращаемся в это сказочное место в виде дома его брата.
Смотря в окно, я наслаждаюсь изумительными видами, когда солнце медленно падает за горизонт, словно мяч в корзину, но гораздо красивее и красочней. Руки Тома заключают меня в объятия и прижимают к себе, повернув к нему голову, я посылаю улыбку и в ответ получаю поцелуй в кончик носа. Тишина между нами такая уютная и необходимая, она не требует слов, потому что я начинаю понимать его без лишних разговоров. Том не совсем предсказуемый, но это всё равно не мешает мне чувствовать его. Закрывая глаза, я плаваю в облаках, пока он оставляет нежные поцелуи на моём виске, а я поглаживаю его руки, забравшие меня в свой плен.
Глава 24
Том
– Вставай, мой милый Томми, – голосит на всю комнату и дом моя страшная участь на выходные, из-за чего я морщусь и утыкаюсь в подушку глубже.
– Господи, что я сделал не так? – стону я, – в чём моя ошибка?
– В том, что ты родился, придурок, – гогочет моя кровиночка.
– Заткнись и свали из моей комнаты, – вздыхаю я, продолжая кутаться в постельное белье.
Я уже думаю, что Джаред послушал меня и свалил, но не тут то было, когда матрас проваливается под натиском нового тела, а локоть брата впаивается и врезается в мою спину, заставляя взвыть и извергать проклятия.
– Ну, что ты там бубнишь, котёночек мой пушистый, – продолжает веселиться этот идиот.
– Всего лишь прошу, чтобы мы не состояли в кровном родстве.
– Ты такой сладенький после сна.
– Заткнись и свали.
– Хочу понежиться с тобой в кроватке.
С этими словами, мой дорогой брат залезает под одеяло, откуда со спешкой вылезаю я. Это утро не задалось сразу со вчерашнего вечера, когда я уехал от Алекс. Уверен, сейчас она сопит в подушку, пока я хочу пустить пулю себе в лоб. Кстати, у неё будет приятным не только праздничный ужин, но и вечер, потому что она, Лизи и Алиша решили устроить себе пижамную вечеринку. Алекс сказала, что у Алиши есть небольшие проблемы, и она ходит сама не своя, по этой причине они решили развеселить её своей компанией, развеяв тоску. Я не стал вдаваться в подробности, но дело дрянь, потому что по её объяснением я чётко понял, что в этом есть наша вина. И она в том, что Алиша общается с Алекс, которая состоит в отношениях со мной, в итоге Хэйли обиделась на неё, потому что первая отказалась прерывать общение с Алекс. Я не понимаю всех тонкостей женской дружбы и глупостей, но Алекс дала понять, что это действительно неприятно. Это даже смешно, ведь то, что они будут втроём – однозначно ещё хуже, если обращаться к женской логике. В любом случае, это их право и их предложение выхода из ситуации. Я просто принял то, что в этот день не увижу её, хотя хочется совершенно обратного. Но я тут, застрял со своим безумным братцем на пару дней.
– Ты разбудил меня в шесть утра? – фыркаю я, смотря на часы.
– Думаешь, я позволю тебе спать, когда сам отмучился в неудобном кресле? – усмехается он, развалившись в моей кровати, закинув руки под голову и сложив ножки крестиком. Само благочестие, не хватает нимба над головой.
– Мог бы просто не прилетать, я был бы совсем не против.
– Хрена с два.
Закатив глаза, я валюсь обратно, и плотно укутываюсь в одеяло, добавляя сверху подушку на голову, которая избавит меня от голоса Джареда и его самодовольной рожи. Я досплю эти чёртовы несколько часов любой ценой. Даже если мне придётся выбить ему зубы.
– Ты не против обнимашек? – спрашивает он, залезая ко мне под одеяло и привлекая в объятия.
– Я буду спать, даже если ты снимешь трусы и пристроишься сюда голым, Картер.
– Идея бомба, но инцест не по моей теме.
– Отлично.
Руки Джареда крепко обнимают меня, и мне становится жутко некомфортно, хотя это слабое выражение чувств, потому что на самом деле осталось ощутить его младшего дружка у своей задницы. Отодвигаясь дальше, Джаред лишь следом ползёт за мной, приводя меня в раздражение.
– Картер, прекрати умещать свой член у моей задницы, я гетеросексуален.
– Сексуален тут только я, – щебечет он, шлепая меня по заднице, из-за чего резко напрягаюсь и разворачиваюсь лицом.
– Как только я встану, откручу твою башку.
– Вот она, твоя любовь, – широко улыбается Джаред, подложив локоть под голову, пока я скидываю его вторую руку. Этот идиот набирает мышечную массу довольно быстро, и это пугает, потому что через год сюда может заявиться машина, для которой будет нужен отдельный проход.
– Надеюсь, время ускорится, и ты исчезнешь, как только я моргну, – вздыхаю я, когда телефон позади, издаёт звук о прибытии нового сообщения.
Я не знаю, кто не спит в такое время в субботу утром, но как только поднимаю телефон, вижу имя своей девушки, что заставляет меня улыбнуться в это дрянное утро. Знала бы Алекс, когда набирала сообщение с пожеланием доброго утра, что я торчу тут с предводителем идиотов, не стала бы делать такие воодушевляющие поспешные выводы. Но я набираю ответное пожелание и спрашиваю, по какой причине она не спит, после чего убираю телефон в сторону, но он тут же сигналит снова, и на экране чёрным по белому написано: «Лизи вчера принесла конфеты ночью», издав смешок, я пишу ответ: «Ты будешь бегать до тех пор, пока не выгонишь их?», на что тут же получаю: «Да!!!!». Смеясь, я набираю ответ: «Ты и так красивая», тут же получая следующее: «Когда я не буду помещаться в дверном проёме, тогда ты заговоришь по-другому», и к нему добавляется ещё одно: «Спасибо, люблю тебя. Всё, я передохнула и передохла. Напишу, когда буду худой». Смеясь, я перечитываю последнее несколько раз и убираю телефон в сторону, натыкаясь на самодовольную ухмылку Картера. Я даже не собираюсь отчитываться перед ним, поэтому вновь поворачиваюсь на другой бок, чтобы поспать, хотя идея присоединиться к Алекс, кажется мне очень даже заманчивой.
– Ты закадрил эту девочку? – чуть ли не поёт Джаред.
Молча подняв руку, я показываю ему средний палец, на что получаю смешок.
– Вот же придурок! – закатывается он, – в шестнадцать покрестил себя, ты не мог отмазаться от неё?
– Скажи мне, ты идиот с рождения или это приобретённое?
– Идиот тут только один, который заклепал себя в шестнадцать.
– Я подарю тебе мозги на Рождество.
Джаред продолжает посмеиваться, но через пару минут его смех прекращается, даря мне желаемую тишину, хотя, я был бы ещё не против, чтобы он свалил из моей комнаты.
– Да ладно, Томми, – говорит он слишком подозрительно спокойным тоном, из-за которого я желаю повернуться и взглянуть на него, но отказываю себе в подобном жесте.
– Картер, молю, свали.
– Ты любишь её? – ошарашивает меня братец, из-за чего я тут же заворачиваю к нему лицо, выгнув бровь. Подвох где-то рядом, я в этом уверен, Джаред желает узнать это лишь для того, чтобы в дальнейшем подбирать новые шутки.
Окинув его недоверчивым взглядом, я жду продолжения или какую-нибудь колкость, но он молчит. Даже больше – его лицо выражает серьёзность, а в глазах не бегают искры дебилизма. Что с ним не так? Не уж-то в Бостоне нашлась та, что заполучила не только его младшего дружка на один вечер.
– Ты любишь её? – повторяет он.
– Не думаю, что буду обсуждать с тобой свои отношения.
– Ответь мне да или нет.
– Твоё какое дело?
– Я хочу знать.
– Меня не особо волнует, что ты хочешь.
– Я хочу знать это для того, чтобы не упустить своё в будущем.
– Картер, смой это серьёзное выражение лица, и стань придурком, как ты любишь.
Я уже отворачиваюсь, как он задерживает меня в положении полубоком и это в действительности пугает. Сейчас того Джареда, которого я знаю и который был минуту назад – нет, на смену ему пришёл какой-то непонятный. Я даже не могу подобрать точное описание человеку напротив. Я не знаю, уловка ли это для будущих шуток или он интересуется вполне серьёзно.
– Том, да или нет, – вторит он, продолжая сверлить меня взглядом тёмных глаз. Том? Том, а не Томми? Дело серьёзное?
– Да, теперь отвали.
На губах Джареда тут же начинает появляться тень улыбки, и я понимаю, что попал на крючок. Вздохнув, я окидываю его взглядом, и отворачиваюсь, потому что этот придурок готовит новые шутки. Но ни одной ещё не вылетело, что снова удивляет.
– Как ты это понял?
– Что? – хмурюсь я.
– Как ты понял, что любишь её.
– Просто понял, к чему ты этим интересуешься? Если запасаешься идеями для шуток, то заранее говорю: мне плевать.
– Я уже сказал для чего.
– В Бостоне появилась та, что отказала тебе?
Губы Джареда растягиваются в ехидной улыбочке, а я закатываю глаза. Нет, она определённо не появилась.
– Не-а, такой не существует.
Бинго!
– Плохо ищешь.
Лицо Джареда вновь становится непроницаемым и такая резкая смена в его настроении начинает пугать меня. От идиота до серьёзности – доля секунды.
– Какая нахрен разница? Я просто хочу знать, как ты это понял.
– Это не нужно понимать, ты просто знаешь, что любишь и всё.
– Что за дерьмо? – морщится Джаред.
– Вот такое дерьмо, – киваю я и отворачиваюсь.
– Где вспышка? Искра?
– Картер, ты просто поймёшь, что это твоё, что это то, что ты хочешь и то, что тебе нужно или необходимо.
– Ты скучный. Идея с фотками явно не принадлежала тебе.
– Благодари Алекс.
– Как лев из Мадагаскара, – посмеивается он, – она рычит и у неё такая же шелковистая шевелюра?
– Я же говорил, что ты идиот.
– Хочешь сказать, что я должен бегать за той, что вдруг стала мне необходима? – фыркает он, – да мне каждая необходима.
– Джаред, – вздыхаю я, проходясь ладонями по лицу из-за тяготы мучений от разговоров с ним, – не для того, чтобы засунуть в неё член, а для того, чтобы быть с ней рядом. Не думай только о сексе.
– Ты уже зарядил ей?
– Господи! – стону я, – я спать.
– А что такого то? Ну, было, да было, она же не монашка и не святая великомученица девственница.
– Она девственница, – вырывается у меня раньше, чем я мог подумать. За это хочется биться головой о стену и завыть, но я усердно держусь. Это были самые тупые слова в моей жизни. Формально, уже не девственница, но я не собираюсь дополнять свою дурость ещё большей дуростью. Джаред же позади практически ликует, мне не нужно смотреть на него, чтобы знать, как сейчас выглядит его самодовольная рожа.
– Да ладно? – вопит он, – такие существуют? Ей десять? Двенадцать? Она только пошла в начальную школу? Она страшненькая? Она задротка?
Последние слова задевают меня, и я жутко желаю показать Алекс Джареду, но ещё я слишком терпелив, поэтому лучше буду слушать его тупые шутки, чем познакомлю их. Хотя, Алекс говорила, что не против познакомиться с ним и любопытство внутри подрывает здравое мышление, потому что я хочу увидеть, как она будет смотреть и общаться с ним. Не знаю, говорит ли во мне неуверенность, не свойственная мне или же я просто лишний раз заморачиваюсь, но отрицать любопытство – идея не самая блестящая.
– Отвали. И когда увидишь её, будь добр, заверни или втяни свой член в себя. Тебе не светит.
– Я бы не был так уверен.
– Вот и не будь так уверен, потому что твои надежды заранее обречены.
– Успокойся, я не собираюсь кадрить девушку, которую ты любишь, но если она будет вешаться мне на шею – я не виноват.
– Забудь об этом, и теперь я могу поспать?
– Не-а, – гогочет он.
– Плевать, – вздыхаю я и закрываю глаза.
И это действительно чудо, потому что Джаред молчит, а я погружаюсь в желанный сон, хоть и с трудом, потому что успел взбодриться после утренних разговоров с ним.
Теперь солнце не радует тёплыми лучами, погода сделала разворот, сменившись холодами. Если в прошлом году на день благодарения стояла приятная прохладная погода, то за неделю до праздника выпал снег. Конечно, он сотню раз растаял, но через пару дней выпал новый и что-то мне подсказывает, что это не все осадки, которые планируют покрыть собою тропинки.
Из-за того, что часы показывают двенадцать дня, я потираю глаза и смотрю ещё раз для пущей уверенности. Джареда рядом нет, что делает моё утро, наконец-то, добрым. Надеюсь, мне всё просто приснилось.
Надежды рушатся, когда я умываюсь и спускаюсь вниз, потому что застаю дядю, а то есть отца Джареда за столом. Иногда я сомневаюсь в правде, где отец Джареда и моя мама – брат и сестра. Разница в их возрасте небольшая, всего лишь три года, и кроме всего прочего, они не похожи. Моя мама обладает русыми волосами и такими же светлыми глазами, в то время как дядя обладатель проницательных карих глаз и темных волос. Природа явно шутила, когда они родились, хотя, бабушка и девушка тоже разные. Странное положение передающихся генов в нашей семье. Не похожи наши родители – не похожи мы, как внутри, так и снаружи. Но дядя и мама хотя бы похожи характерами, чего не сказать обо мне и Джареде.
– Привет, – улыбаюсь я, получая вскинутую голову и улыбку. Ту, что видел утром, они слишком похожи. Мой братец копия своего отца.
– Привет, отлично выглядишь, – улыбается он, пожимая мою ладонь, – Анна сказала, что ты в команде. Поздравляю!
– Спасибо, – киваю я, – как дела?
– Сейчас намного лучше, – вздыхает он, но явно не до конца увереный в своих словах, это заставляет меня вернуться в воспоминания, когда Джаред слетел с катушек летом. Я до сих пор не знаю, что произошло, но думаю, что это не моё дело. Чужая семья – потёмки, а Джаред и вовсе, потому что причина может крыться в нём самом.
– А где мамы и отец?
– Уволокли его за собой в магазин, на меня свесили индейку. Один из нас таскается за ними по витринам с тележкой, а потом с пакетами, второй потеет над духовкой.
– Готовка не сильная сторона?
– Я готов повеситься на галстуке, если она сгорит. Лучше посижу тут.
– Ей нужно примерно восемьдесят минут, и ты же знаешь, что можно выставить таймер? – смеюсь я.
– Я сижу тут сорок минут, где ты был раньше? – шлёпнув себя по лбу, дядя морщится в стиле сына, или сын в его стиле, какая разница, они ведь так похожи. Логично, что сын в его стиле, потому что первым был дядя. И мои мысли воплощаются в жизнь, потому что на пороге кухни появляется Джаред.
Молча пройдясь мимо, он достаёт стакан, наливает воды и осушает его, что в край разница с тем Джаредом, который без умолку трещит утром. Краем глаза я замечаю, что лицо дяди становится не таким лучезарным, как было минуту назад. И ещё я улавливаю, что с годами Джаред ещё больше берет от отца.
– Вы становитесь близнецами с каждым последующим годом, – говорю я, тут же получая вспышку карих глаз Джареда, которые светятся толи ненавистью, толи яростью, что удивляет меня, потому что они всегда были не разлей вода. Видимо, это в прошлом.
– Мы не похожи, – сухо отчеканивает Джаред, смотря на отца, после чего ставит стакан на столешницу и покидает стены кухни.
Спустя минуту, я прихожу в себя от шока и отвожу взгляд от проёма, где исчез Джаред.
– Не знаю, что между вами, но это явно слишком дерьмово.
– Ты прав. Я облажался.
– По шкале от нуля до сотни – насколько?
– Тысяча.
– Это хреново, – киваю я, – он отойдёт.
– Хочется верить, потому что это полное дерьмо.
– Мне лучше не знать?
– Да, боюсь, что ты разочаруешься тоже.
– Дерьмо случается, каждый может ошибиться.
– Не так.
– В любом случае, ему нужно время.
– Много времени, Том.
Кивнув, я подхожу к духовке и выставлю примерный таймер, чтобы не спалить индейку, над которой мама вчера потела, маринуя её во всех специях мира. И я заранее знаю, что она будет лучшей, по-другому быть не может, когда она на кухне. Мама относится к готовке слишком предвзято и кропотливо, в каждое блюдо она вкладывает себя, по этой причине мы каждый вечер питаемся словно в лучших ресторанах.
– Как дела в школе? Уже решил, куда будешь поступать?
– На юридический в Нью-Йоркский.
– Джаред тоже туда планирует. Хотя, может что-то изменилось, ты сам видел наше общение. К слову, сегодня он даже посмотрел на меня.
– Я в дерьме, – смеюсь я, – я же двинусь с ним на одном квадрате. И ты преувеличиваешь, тебе кажется.
– Хотелось, чтобы это было так, но я слишком хорошо знаю своего сына.
Замок на входной двери щёлкает, и на порог в прямом смысле этого слова взваливаются мамы, вслед за которыми заходит отец с кучей пакетов в руках и практически в зубах, из-за чего я тихо посмеиваюсь и дядя тоже.
– В следующем году на мне индейка, на тебе покупки, – тыкает он в отца Джареда, который отрицательно крутит головой.
– Не-а, – улыбается дядя, – пасую.
– Это было не рациональное решение. Ты не умеешь готовить, а я хотя бы что-то понимаю.
– У меня всё под контролем.
– Ты спалил индейку и закинул новую? – поставив пакеты на столешницу, улыбается папа.
– Первая ещё цела, благодаря Тому, кстати.
– Я же сказала, что примерно восемьдесят минут, – смеётся мама, войдя на кухню и взъерошив мои волосы, следом за ней заходит тётя, след губ которой тут же остается на моей щеке, а улыбка такая же добродушная. Видимо, именно она метается между двух огней в виде отца и сына. Недопонимания только между двумя мужчинами.
– Я поставил таймер, мам, – говорю я.
– Как твои дела, Том? – улыбается тетя Рейчел, которую я никогда не называл миссис Картер.
– Отлично, – киваю я, улыбаясь в ответ.
– Анна сказала, что у тебя появилась девушка и ещё ты в команде.
– Она не соврала.
– Поздравляю, – и её губы вновь на моей щеке, как и тёплые объятия, – познакомишь?
– Если получится.
– Хорошо, но твоя мама описала её самой настоящей принцессой. И мне кажется, что она влюблена в неё.
Смеясь, я смотрю на маму, которая вскидывает руки в воздух и широко улыбается.
– У него отличный вкус, – говорит она в свою защиту, – она красавица.
– Ты права, – киваю я.
– Надеюсь, я успею увидеть девушку Джареда до выхода в мир иной, – улыбается тетя.
– У него появилась девушка? – выгнув бровь, я смотрю на неё с интересом, потому что Джаред не говорил об этом.
– Нет, я просто питаю надежды на её скорое появление.
– А я-то как хочу её увидеть, – хохочу я, зная Джареда, – думаю, лет так через десять готовьтесь.
– Десять? – ахает тетя, приложив ладонь к сердцу, – слава Богу, я думала, ты скажешь никогда.
– Он планирует её появление в лет двадцать пять, не ранее.
– Ты только что дал мне надежду, – выдыхает она, – мой сын… кхм, ты сам знаешь Джареда. Он немного не постоянный.
С этими словами она на секунду задерживает взгляд на дяде, я же не придаю этому большое значение, потому что думаю, что она слишком приуменьшает положение дел личной жизни Джареда. И дополнительно ищет поддержку у мужа, который молча кивает с задумчивым и грустным выражением лица. Да, у них явно есть разлады, особенно между дядей и Джаредом. Но это их семья, и только их личное дело, я не хочу вмешиваться.
Закинув в себя сэндвич, я покидаю кухню и вновь падаю в кровать, где моментально отключаюсь. Это утро и некоторое количество времени днём успели вымотать меня.
Кажется, что у моего двоюродного брата за десять лет образовалась оливка вместо мозга, потому что все его интересы крутятся вокруг того, как бы затащить кого-то в кровать или не кровать. Куда угодно затащить. Утром он был одним, днём другим, сейчас же вечером, передо мной утренний Джаред. У него несколько личностей, в этом я практически уверен.
– Познакомишь со своей девушкой? – выгнул бровь Джаред, смотря на меня с другой стороны стола, пока родители бурно обсуждали скопившиеся новости за несколько лет.
