Текст книги "Удача игрока"

Автор книги: Джульет Энн МакКенна

Глава 7

Когда наши дети были маленькие, мы переехали в более мягкие земли Далазора. Няня часто пела им на ночь эту песню, и предостережение, заключенное в ней, было убедительнее всяких уговоров: оно обуздало их непреодолимое желание бродить по безбрежным равнинам, окружавшим нашу усадьбу.

 
Радуга веселостью своей
И слепящей красотой цветов
Изгоняет скуку серых дней —
Все презрев, ты к ней бежать готов.
Безрассудно свой покинешь дом
И собьешься невзначай с пути.
Станешь ты досадовать потом,
Что не смог судьбу свою найти.
За дверями кутерьма теней —
Как туда осмелишься шагнуть?
Звезды и луна исчезнут в ней —
Кто тебе тогда укажет путь?
Мирной ночи подражает мрак,
Глупых смертных вводит он в обман.
Не спеши покинуть свой очаг,
Удалью незрелой обуян.
Слушай доброй матери совет —
И спасешься от тоски и бед.
 

Городок Пастамар, Солурa, 41-е предлета (по тормалинскому календарю), 27-е лайтлара (по солурскому календарю)

– Да, эти люди умеют развлекаться, – с сарказмом протянула я.

– Бьюсь об заклад, это труднее, чем кажется, – заметил Грен.

Мы наблюдали за парнем, который балансировал двумя палками, стоящими одна на другой. Поскольку обе палки были длиной с мою руку, а толщиной не больше кружка из моих большого и указательного пальцев, думаю, Грен был прав. Парень хорошо держал равновесие, и круг восхищенной молодежи быстро расступился перед ним. Парень толкнул палки вверх. Верхняя высоко взлетела, и когда она падала, юноша ударил ее в середину второй палкой, которую держал в руке. Удар был сильный, палка улетела далеко. Все захлопали, и какой-то мальчуган стремглав понесся по полосе травы, отделявшей огороды от широких грязных вод Пасфала. Мальчуган нашел палку и колышком отметил, где она упала. Юноши пользовались обеденным перерывом, чтобы практиковаться для предстоящего праздника Солнцестояния.

В одном из заборов открылась калитка, и оттуда выглянула женщина – узнать, что тут за шум. Она стала бранить парней, и те, немного подерзив, разошлись по улочкам, которые вели к рыночной площади и большаку. Более развязные прокричали оскорбительные реплики, но уже после того, как женщина закрыла калитку. Сладкий запах роз плыл на ветру. Многие заборы были увиты желтыми цветами с розовой каемкой, и, уходя из дома, мы оставили нашу хозяйку ломать голову над тем, когда лучше всего срезать их для праздничной дверной гирлянды. С одной стороны, ей хотелось опередить соседей, а с другой – если срезать цветы слишком рано, они осыплются, не дождавшись праздника.

– Когда Солнцестояние? – спросила я Грена, жуя грубый хлеб и острый желтый сыр, во время нашей бесцельной ходьбы. – Даже не помню, когда я в последний раз видела альманах.

– Ваш или их? – Он предложил мне кусок холодного бекона.

Я посмотрела на горца.

– Солнцестояние есть Солнцестояние, где бы ты ни находился, Грен. В этом весь смысл нашего здесь пребывания.

– Через четыре дня, – сообщил он, минуту подумав, – и будет двухдневный праздник.

– В Энсеймине мы бы праздновали пять дней, – проворчала я, – и нашли бы куда интереснее забавы, чем глазеть на крестьян, выбивающих сок из беззащитных дров.

– Еще будут костры, – утешил меня Грен. – И жареная оленина. Лорд Пастисс дает городу несколько оленей на праздник.

Еще бы не дать, когда эти несчастные так гнут на него спины, зарабатывая себе дни досуга. Я посмотрела на громадину замка Пастамар, огромная центральная башня казалась далекой и неприступной в кольце стен. Высокие боковые башни глядели во все стороны, чтобы предупреждать о нападении, а также наблюдать за длинным мостом на всем его протяжении. Каменные арки моста высились над нами, когда мы брели по берегу реки, обмелевшей в эту летнюю жару. Герб лорда Пастисса – серебряная медвежья голова на голубом поле – красовался на каменном резном щите над центральным пролетом и на флагах, что развевались над сторожевыми постами на обоих концах моста и почти над каждым шпилем огромной серой крепости. Наверное, их для того повсюду развесили, чтобы лорд Пастисс чувствовал свою значительность, хотя все его владение состояло из крестьян, добывающих себе пропитание из поросшего кустарником пастбища, дикого леса да гнилого болота.

По мосту прогрохотали фургоны и остановились, чтобы заплатить пошлину. До нас долетели голоса, спорящие о справедливости и несправедливости солурских пошлин, взимаемых с колеса, а не с оси. Я понимала их речь и расценивала этот факт как некую награду за бесконечную прогулку от верховий Пасфала, во время которой я изводила Грена просьбами поделиться со мной словарным запасом солурского языка и расширить мое знание Горного. Это занятие помогало мне сдерживать досаду на Узару, когда она грозила перелиться в ярость.

Грен неодобрительно посмотрел на грязную тропку под ближайшей аркой моста. Мы постоянно напоминали друг другу, что для долгой игры надо запастись терпением, но больше я не собиралась терпеть, да и он тоже.

– Так когда должна прибыть эта таинственная персона?

В молчаливом согласии мы повернули обратно в город, и я снова вспомнила, что мне нужно найти сапожника – поставить новые подметки на сапоги.

– Узара сказал, в праздник Солнцестояния.

Я остановилась на краю улицы, глядя на утоптанную землю, даже не мощенную булыжником. Летом, пока жарит солнце, она не доставит особых неудобств, но придут осенние дожди, и грязи на ней будет по колено. Но как бы ни легли руны, к тому времени я окажусь далеко отсюда. Во мне закипела злость. Это походило на дурной сон, который я однажды видела: будто я увязла в игре, где после каждого выигрышного броска теряла в два раза больше денег в следующем туре, но по какой-то непонятной причине не могла бросить руны и уйти от стола. Нет, это скорее напоминало то, как я заблудилась в одном из бессмысленных лабиринтов, которые с недавних пор стали настоящим поветрием среди тормалинской знати. Или то увлечение прошло? Моды могли сильно измениться за четверть года, которую я провела в пути, верно? Я вдруг поймала себя на том, что ужасно скучаю по Райшеду.

– Лучше б он принес что-то полезное на нашу вечеринку, этот приятель твоего мага, – пробормотал Грен. – Иначе мы зря проделали весь этот долгий путь с нагорий.

– Узара говорит, что этот человек знает, как связаться с аниатиммами в горах к югу от Мандаркина, и сумеет расспросить их о Шелтиях.

Мой спокойный ответ был великим достижением, ибо я спорила об этом с Узарой всю дорогу – от самых верхних притоков Пасфала до этого широкого, заполоненного баржами русла.

– Откуда ты знаешь, что та Шелтия не предупредила о нас каждый рекин, фесс и дол от Ущелья до диких земель? – вполне обоснованно возразил Грен.

– Тогда пойди и убеди Сорграда, – огрызнулась я. – Пока он поддерживает мага, мы либо идем с ним, либо гребем отсюда на свой страх и риск.

Сорград был непреклонен. Пользуясь авторитетом старшего брата, он требовал, чтобы мы ушли как можно дальше, пока не умолкнет эхо нашего позорного изгнания.

Меня охватил невероятный приступ страха. Это случалось уже не раз, когда я думала о возвращении в горы. Я становлюсь трусихой? Или это подспудное осознание того, что, если я окажусь перед лицом Сэдрина у двери в Иной мир, Райшед останется на этой стороне, убиваясь по мне?

Грен что-то пробурчал, сердито засунув руки в карманы.

– Ладно тебе. Может, мы не так уж плохо проведем здесь праздник.

Я свернула на широкую улицу, по обеим сторонам которой стояли длинные низкие дома, крытые толстым слоем тростника. На мостовую выходили лавки и мастерские, семьи жили в следующих комнатах, в глубине дома, еще дальше располагались кухни и тому подобное. В окнах некоторых домов поблескивало мутное стекло, но большинство довольствовались одними деревянными ставнями, не очень надежными с виду. Однако я сомневалась, что у этих людей есть что красть. Мы обошли зловонную кучу штукатурки, смешанной с навозом, которой латал свои глинобитные стены какой-то заботливый крестьянин.

Солурские обычаи не признавали трактиров. Любой человек, имевший деньги или влияние, останавливался в замке; чем важнее он был, тем ближе его поселяли к главной башне, где жили лорд Пастисс, его семья и двор. Всем остальным предлагались на выбор различные дома, в которых продавали эль или еду или сдавали комнаты. Солуране добывают средства к существованию самыми разными путями.

Я толкнула дверь в дом, где мы квартировали. Изнутри пахнуло чем-то затхлым. Очевидно, наша хозяйка приволокла откуда-то еще одну партию выброшенной одежды. Большую часть денег она зарабатывала тем, что выпрашивала у соседей изношенную одежду, стирала ее, чинила и затем продавала по дешевке. Но при всем этом она считала себя обеспеченной. Она гордо объяснила мне: то, что я приняла за странной формы булыжники под ногами, на самом деле головки расколотых и вбитых в землю костей крупного рогатого скота. Поверхность получалась долговечной, более теплой на ощупь, чем камень, что в этих краях считалось роскошью.

Ни Сорграда, ни Узары не было слышно, поэтому я закрыла дверь и посмотрела на Грена.

– Как ты думаешь, где они?

– Добывают еду… – с надеждой предположил он.

– Ливак!

Кто может окликать меня по имени так далеко от дома? Я мигом повернула голову. К нам приближался грузный мужчина верхом на норовистом вороном коне. Короткие волосы и окладистая борода были у него почти того же цвета, что и шерсть скакуна, и шеи у обоих были почти одинаковой толщины. Он носил алый плащ поверх кольчуги и боевой туники с накладными плечами, но ширина его кистей на поводьях говорила и о внушительной массе мускулов. Встречные крестьяне бросали на него безразличные взгляды: мужчины в кольчугах и с длинными мечами на поясах были обычным явлением и в замке, и вокруг него.

– Неудивительно, что Узара молчал как рыба.

А я-то думала, маг просто наслаждается, что кнут хоть на время попал в его руки.

– И кто этот пляшущий медведь? – Грен был готов к любой потехе, какую только мог предложить новый поворот событий.

– Его зовут Дарни. – Я засмеялась, представив этого могучего воина пляшущим из-под палки с кольцом в носу. – Но ты не дразнишь медведя, если цепь позволяет ему до тебя дотянуться, верно? Этот мишка такой же опасный.

– Ливак. – Дарни приветствовал меня отрывистым кивком, словно мы виделись несколько дней назад. – Или ты зовешься как-то иначе? Часом, не Терилла, нет? – Его плитообразное лицо под упрямой бородой оставалось, как всегда, непроницаемым, но, похоже, он старался пошутить.

Я лукаво улыбнулась в ответ.

– Пусть будет Ливак. – Я назвалась Териллой, притворяясь, будто ценная пивная кружка, которую я продаю, принадлежит мне, а этот самоуверенный грубиян притворялся честным торговцем, который ее покупает. – Грен, это Дарни, агент Верховного мага. Это он предоставил мне выбор: работать на Планира или быть закованной в цепи и переданной Страже.

Грен ухмыльнулся, снизу глядя на Дарни.

– Похоже, ты в долгу у нашей девочки, приятель.

Дарни воззрился на него сверху.

– Вроде я уже спас ей жизнь.

– Ты и половина магов Хадрумала, – фыркнула я. – Во всяком случае, мы уже сбежали от эльетиммов, когда вы появились.

В этот момент что-то царапнуло мою память, но не успела я понять – что, как все прекратилось.

– А где Зар?

Дарни повернулся в седле, и я увидела, что у него есть спутник – мужчина среднего роста и сложения, с русыми волосами и бледной кожей человека, привыкшего к затворнической жизни. Его большие широко расставленные глаза были водянисто-карими, на тон темнее волос, они немного удивленно смотрели из-под высоких, изгибающихся дугой бровей. Неприметное лицо оживляли пышные усы и эспаньолка.

– А кто твой друг? – парировала я.

– Меня зовут Джилмартен Форн, – подъехав ближе, услужливо ответил незнакомец с солурским акцентом. Он сдернул щедро украшенную перьями шляпу и поклонился с завидной элегантностью, если учесть, что он сидел на лошадиной спине. – Я пятого колена Ида и состою на службе у лорда Астрада из замка Страдар.

– Очень мило, – пробормотал Грен.

– Приятно познакомиться. – Я собиралась сказать, что понятия не имею, где Узара, когда вдруг увидела мага, бегущего к нам. За ним неторопливо шел Сорград. – Вот твой маг.

Дарни спешился и обратился к какому-то мальчишке, довольно тупому на вид, протягивая ему пару монет.

– Эй, ты, отведи лошадей в конюшни Стражи в замке. Скажи командиру, чтобы поставил их по поручению лорда Астрада.

Мальчишка разинул рот.

– Просто скажи, и все. – Дарни снял с вороного свои сумки и свирепо посмотрел на парня. – Чего ты ждешь?

Джилмартен соскользнул с лошади, с любопытством разглядывая Узару. Мальчишка решил, что лучше вытерпеть нахлобучку от командира Стражи, чем дальше разговаривать с этим опасным чужаком, и торопливо увел животных.

– Дарни, рад тебя видеть, – запыхавшись, проговорил Узара. – Я ждал тебя только через два дня.

– Планир сказал, что это важно, – ответил Дарни. – Итак, где мы можем поговорить?

Я указала на дом с прибитым над дверью веником: солуране не утруждают себя настоящими вывесками.

– За выпивкой?

Полдень миновал, и все желающие промочить горло вернулись к своей работе. Когда мы вошли, в пивной заметно опустело, и под суровым взглядом Дарни те, кто все еще убивал время над кружками, решили перебраться в местечко получше.

Мы уселись на низкие табуреты, и нам подали вкусный эль. Грен и Сорград изучали Дарни, Джилмартен наблюдал за Узарой, а маг оглядывал всех по очереди. Я поймала его взгляд.

– Итак, теперь я знаю, что нам предстоит наслаждаться обществом Дарни. Что дальше? Как скоро мы вернемся в горы?

У мага забегали глаза.

– Думаю, мы узнали все, что могли, Ливак. Дарни возвращается в Хадрумал, и мы должны идти с ним. Он проводит нас через Великий Лес, когда же снова будем в Энсеймине, наймем дилижанс до Кола, а там поднимемся на корабль…

– Осади, чародей! – Я сидела с открытым ртом. – Ты сдаешься?

– Я признаю, что это конец нашего путешествия. – Маг откашлялся. – Мы установили, что в традициях Шелтий есть эфирные знания, и это – ценная информация. Планир решит, как ею лучше всего воспользоваться.

– Мы же хотели добраться до той стервы, которая нас выгнала! – взорвалась я.

– Когда одно ее слово может восстановить против нас всех до единого жителей гор? – парировал Узара.

– Ты вообще не думал возвращаться, верно? Какая ж я доверчивая дура!

– Я надеялся, Джилмартен сумеет помочь, – прикинулся оскорбленным маг. – Но это оказалось не так, поэтому я считаю, что дело закончено.

– Погоди. – Я подняла палец. – Откуда ты это знаешь, если вы только что встретились? – Повернувшись кругом на табурете, я испытующе посмотрела на незнакомца.

– Это верно, мы только что встретились, – вежливо сказал он, – но мы уже несколько дней поддерживаем связь.

– Ты – еще один… – я ухитрилась проглотить ругательство, – маг?

– Конечно, – кивнул Джилмартен, слегка озадаченный.

– Вы поддерживаете связь уже нескольких дней? – Я обернулась к Узаре, который удосужился покраснеть. – Что происходит?

– Я постигал методы, коими солуране обучают своих магов, – ответил за него Дарни с надменностью, которую я и прежде в нем терпеть не могла. – Джилмартен едет в Хадрумал, чтобы встретиться с Планиром. Когда стало очевидно, что ваш план закончится ничем, Планир велел мне встретить здесь Зара и сопроводить его домой.

Значит, Дарни повезет домой товары Верховному магу, а я останусь с пустыми руками? Ну уж нет.

– Выходит, ты и с Планиром поддерживал связь, а, Узара? И даже не изволил упомянуть об этом? У тебя был хоть какой-то интерес к нашим поискам, или я просто сэкономила Планиру деньги на няньку для твоего путешествия?

Я не собиралась доставлять магу удовольствие, выходя из себя, но ярость клокотала в горле и застилала глаза.

– Думаю, я наилучшим образом использовал это путешествие, выполняя несколько поручений сразу, – напыжился маг.

– Народная мудрость гласит, что дурак, погнавшийся за двумя зайцами, окажется ни с чем, – огрызнулась я.

– Если он не хочет довести дело до конца, обойдемся без него, – заговорил из угла Сорград, все это время сидевший молча. – Отправимся по тракту на восток и попытаем счастья там.

– Опять же и к мессиру будем ближе, – вмешался Грен, который всегда ловил намек на лету.

Я кивнула и нацепила широкую улыбку.

– Шансы на удачу в Гидесте всегда были больше, верно?

Сорград беззаботно пожал плечами.

– Стоило проверить обстановку здесь, раз мы все равно шли в Лес.

– Простите? – Эта внезапная перемена настроения сбила Узару с толку.

Я махнула рукой.

– Не беспокойся об этом. Просто делай, как велит Планир. Мессир передаст ему то, что сочтет нужным сообщить.

– В свое время, – добавил Сорград.

– Стало быть, ты тоже маг? – обратилась я к Джилмартену, который выглядел явно растерянным. – Но здесь, в Солуре, ты не под башмаком Хадрумала? – Я состроила мину вежливого любопытства, позаимствованную у тормалинских дворянок, так уморительно снисходивших до меня в Зимнее Солнцестояние.

– Нет, мы следуем иной традиции, – медленно ответил он. – Когда у ребенка обнаруживается магический дар, королевский закон требует, чтобы кто-то из магов проверил его способности. Если они достаточно высоки, ребенок должен быть отдан в учение к признанному магу или будет клеймен и посажен в тюрьму.

Мы с Греном и Сорградом настороженно смотрели на него. Узара задумался над словами Сорграда. Дарни, как всегда надменный, потягивал эль. Пришлось Джилмартену самому заполнять паузу.

– Короли Солуры давно и справедливо озабочены потенциальной опасностью мошеннической магии. Ни один маг не может одновременно иметь двух и более учеников, не окончивших четырехгодичный курс обучения, и он до конца жизни несет ответственность за поведение всех учеников независимо от того, остаются они с ним или находят службу где-то в другом месте.

– Службу? – Сорград слушал с непритворным интересом. Джилмартен облокотился на стол.

– Наиболее искусные маги приглашаются лордами, чтобы служить на благо их владений. Конечно, по королевским законам лорд подлежит суровому наказанию, если злоупотребляет мастерством своего мага. Любой маг из одного колена с преступником может быть выставлен против него, если будет нужно.

Узара поднял голову.

– Что означает «колено»?

– Колено означает родословную ученичества, – с готовностью объяснил Джилмартен. – Я – пятого колена Ида. Ид был величайшим магом, многие им восхищались. Поэтому его ученики принадлежали к первому колену, те, кого они учили – ко второму, их ученики в свою очередь – к третьему и так далее.

Мне это было неинтересно, и, когда солуранин переводил дух, я вмешалась.

– Значит, у вас с Узарой будет о чем поговорить на пути в Хадрумал. Мы пойдем через Великий Лес с тобой, Дарни, но после этого вам придется обходиться своими силами. Дороги к Колу должны быть безопасны во время жатвы. Ни один бандит, имеющий хоть каплю здравого рассудка, не работает на дорогах, когда они забиты фургонами, даже если мимо него идут молодые курочки, созревшие для ощипывания. – Я слащаво улыбнулась Узаре.

– А вы, кажется, говорили, что отправитесь на восток? – Дарни не собирался попадаться на мою удочку. – Тогда будьте осторожны в Далазоре. В этом сезоне наемники часто совершают набеги из Лескара.

– Если они сколько-нибудь хороши, мы, вероятно, знаем их, – беспечно махнул рукой Грен. – Если нет, будет довольно легко оставить их скалиться на корни чертополоха.

Дарни мысленно вернулся из отдаленных мест.

– Вы бывали в Лескаре? С кем?

– С Отрядом Уинальда, Парнями Бревера, Аркади Красным… – Сорград загнул три пальца и нахмурился.

– С Корпусом Сильной Руки и Истязателями Аста, – подсказал Грен, счастливо улыбаясь от воспоминаний.

– Когда вы были с Аркади? – с подозрением спросил Дарни.

– Мы были на Сейском мосту, если ты об этом спрашиваешь. – Сорград выпрямился в своем углу.

– На чьей стороне? – Дарни точно так же подобрался.

Я поискала быстрейший путь к выходу; в этой тесной комнатке с низким потолком не было места для зевак и шумной свалки.

– На обеих, – ухмыльнулся Сорград. Дарни оглушительно захохотал.

– Тогда мне лучше заплатить за эль.

С дармовой выпивкой в руке Грен скорее будет обмениваться рассказами о боях и трофеях, чем прикидывать, нельзя ли выбить зубы Дарни через его затылок, поэтому я расслабилась. Дарни пустился в воспоминания о своем собственном участии в бесконечном круговороте междоусобиц Лескара, а я поймала взгляд Сорграда и слегка кивнула на дверь. Нам нужно было поговорить, и так как Узара демонстративно передвинул табурет, чтобы не допускать меня к своему разговору с Джилмартеном, момент казался идеальным. Я осушила кружку и встала.

– Пойду проветрюсь.

Выйдя во двор, я села на залитую солнцем скамью и закрыла глаза. Тень упала на мое лицо, я прищурилась и увидела силуэт Сорграда на фоне яркого неба.

– Ты это серьезно говорил насчет востока или просто хотел лягнуть Узару?

– Раз Шелтий действительно обладают знаниями, которые нам нужны, думаю, стоит наведаться в Гидесту. – Сорград сел рядом со мной. – Та девушка, что командует в фессе Хачал, не потрудится отправлять сообщение так далеко. – У горца был мрачный вид.

– Ты правда думаешь, что она поднимет трезвон на всей этой стороне Ущелья? – Я все еще сомневалась.

– Наверняка. Вот почему у нас не было другого выбора, кроме как вернуться в низины. Когда всем станет известно, что нас положено избегать, мы больше не получим ни помощи, ни даже укрытия. – Он улыбнулся. – Ты ведь не думала, что я просто слушался Узару, а?

– Ха! – с шумом выпустила я свою досаду. – Он все время вел двойную игру. Думаешь, маги когда-нибудь поступают честно? А я-то надеялась, что он сможет использовать это для меня.

Я протянула Сорграду ножик для подрезания ногтей. Его ножны были старые и потертые, кожаная петля наверху растянулась и порвалась. Только при очень скрупулезном рассмотрении можно было заметить, что ее когда-то перерезали.

– Это то, что ты сняла с девушки-Шелтий? – Сорград взял его и повертел в руках. – Вы с братом давно не работали в паре, но ты не потеряла сноровки, верно?

– Что все-таки он ей сказал?

Сорград хихикнул.

– Спросил, нет ли у нее сестер. Сказал, что женщина с ее характером возбуждает мужчину больше, чем любая коза своего козла в брачный период. – Он вернул мне нож. – И что бы делал с ним Песочный?

– Подслушал бы ее разговоры, проследил бы за ней до других Шелтий, я не знаю, – пожала я плечами. – Тогда это казалось хорошей идеей.

– Маги и магия ничего, кроме беды, не приносят, – напомнил мне Сорград. – Давай начнем все заново в Гидесте. Передадим то, что найдем, этому твоему мессиру, и пусть он торгуется с Планиром в свое удовольствие.

Я вздохнула.

– Думаешь, мы что-нибудь найдем там, на востоке? Чувствую, я целых полгода гонялась за элдричскими человечками в тенях и ничего не поймала.

– Шансы невелики, но они-то как раз и приносят самую большую прибыль. – Однако теперь, когда нас было только двое, на лице Сорграда отразились его собственные сомнения. – Если мы сможем выследить кого-нибудь, кто знает что-то о Шелтиях или их знаниях, я сделаю все что угодно, кроме продажи своей задницы, чтобы их прижать. Хочу вернуть им должок. Я жил с тем, что меня мальчишкой изгнали из моего дома, но скорее Мэвелин утопит меня, чем я позволю им запретить мне все горы.

Я обернулась на его зловещий тон, но Сорград поразил меня улыбкой.

– А главное, я забыл, какими скучными бывают солурские границы. – Он указал на сонный городок, разомлевший от полуденного зноя, и властные стены замка, под которыми ютились его домишки. – Если Грен станет вспоминать прошлое с этим Дарни, через несколько дней его неудержимо потянет обратно в Лескар к какому-то настоящему делу. Но мы не сможем вернуться, пока твой мессир не рассчитается за нас с Драксималом, верно?

– Да, верно. – Напоминание о том, что не я одна нуждаюсь в счастливом исходе этой игры, ужесточило мое намерение. И тем не менее я громко застонала от досады. – У меня такое чувство, будто мы идем против ветра, и стоит нам сделать шаг вперед, как нас тут же сносит на два шага назад, но если учесть, как далеко мы ушли, то это будет сто лиг за каждые десять!

Сорград ободряюще обнял меня за плечи.

– Это только в балладах красавец принц уезжает верхом на коне по ближайшей тропинке и находит в конце ее целую кучу золота. Будь игра такой легкой, не было бы никакого веселья.

– Только веселья мне сейчас и не хватает, – сухо молвила я.

– Если тебе хочется скуки, тогда ты в нужном месте, – критически заметил горец. – Солура славится ею, как и своей шерстью.

– И своими лошадьми. – Я выпрямилась. – Раз мы возвращаемся по тракту, то будем истирать железные подковы, а не кожаные сапоги. Узара еще не растратил все деньги Планира, и бьюсь об заклад, Дарни путешествует не только на меди и доброжелательстве. Вот пусть Верховный маг и купит нам лошадей, ты не согласен?

– Я бы сказал, это меньшее, что он может сделать, – согласился Сорград. – Как ты смотришь на то, чтобы пойти и поболтать с этим командиром Стражи и узнать, кто торгует лошадьми лорда Пастисса? Я не вижу необходимости беспокоить Песочного чем-то еще, кроме счета.

Что также досадит Дарни, который мнит себя знатоком лошадей. Я встала и решительно повернулась лицом к очередному этапу в этой, как мне казалось, бесконечной охоте.

Великий Западный Тракт, 2-е постлета

Эрескен осторожно пробирался по лесу, усеянному солнечными пятнами. Пряный аромат горных елей и пихт здесь, внизу, сменился влажным запахом земли, таким насыщенным в теплом неподвижном воздухе под деревьями, густо покрытыми летней зеленью. Отвращение спугнуло мысли эльетимма. Вечнозеленые деревья были не так уж плохи. Похожие, хоть и впятеро меньше здешних, росли и дома, в укрытых долинах. Леса низин издали выглядели поистине красивыми в нежном кружеве своей недолговечной зелени. Но вблизи каждое дерево было невыносимо уродливым, беспорядочно росло во все стороны, оплетенное лозами и покалеченное непогодой, молодая поросль лезла из-под упавших сучьев или стлалась по земле. Эрескен медленно опустился на колени за толстым искривленным стволом с бородавчатой, влажной от мха корой.

Тейриол присоединился к нему, стараясь не месить тяжелыми сапогами мягкий лиственный ковер бесчисленных осеней.

– Что ты видишь? – На лице юноши застыло ожидание. Эрескен сделал жест бледной рукой, которая успела загореть и была покрыта царапинами.

– Вот здесь мы нападем на них, друг мой.

Тейриол нахмурился.

– На открытом тракте?

Колдун положил руку на плечо одетого в кольчугу юноши, отчасти для того, чтобы успокоить, отчасти – для безмолвного предупреждения.

– Я сделаю так, что свидетелей не будет. Если кто наткнется на нас, я использую искусство Шелтий, чтобы стереть это воспоминание из его памяти.

– Когда, по-твоему, они будут здесь? – Тейриол запрокинул голову, тщетно высматривая солнце, скрытое плотным зеленым пологом. В его тоне проскользнула жалобная нотка.

– Очень скоро, – пообещал Эрескен. – И они все должны умереть, ты понимаешь это?

Тейриол кивнул, закусив губу.

– Кое-кто из наших беспокоится. Перемирие – священно…

– Священно для вас, да, но с каких пор жители низин и маги стали соблюдать его? – Улыбка Эрескена была теплой, но его рука на плече Тейриола стала тяжелее. – И теперь мы знаем, что злодеи Хадрумала не только используют фальшивую магию, чтобы насаждать свою власть в Лесу, они вступили в союз с магами Солуры. Помнишь, что кости долов сказали Шелтиям на Солнцестояние?

– Солуране всегда к нам хорошо относились, – пытался возразить юноша. – Они доверяют нам защиту восточных перевалов от мандаркинцев. Что, если они закроют для нас нижние долины? Как мы тогда будем торговать?

Эрескен сжимал плечо Тейриола, пока не вынудил юношу повернуть голову.

– Я не понимаю интриг этих магов, но все мы слышали, как они обманывают суратиммов с помощью колдовства, верно? Мы должны справиться с этой угрозой, чтобы Лесной Народ не смог вмешаться в нашу битву с жителями низин в Ущелье. Разве Джирран не объяснил тебе? – Зеленые глаза колдуна не мигая уставились в невинные голубые.

– Да, объяснил, конечно. – Растерянное лицо Тейриола прояснилось и вновь стало решительным. – Убийство этих магов предостережет остальных. Тогда наша битва с низинами будет честной. Мизаен либо докажет правоту нашего дела победой, либо приговорит нас к клювам воронов. – Он говорил как ребенок, вызубривший урок.

– Да, и для этого нескольким из них нужно умереть.

Эрескен отпустил плечо юноши и отвернулся, удовлетворение разгладило складки на лбу. Пора научить этих магов покорности. Их проклятая способность осквернять стихии оказалась смертоносной, когда им на помощь пришел целый корабль, полный магов. Но в этот раз все будет иначе.

– Вели своим людям занимать позиции. Вы узнаете, когда атаковать.

Тейриол крадучись взобрался на холм, и по его приказу вооруженный отряд начал осторожно спускаться к тракту, только тихое позвякивание выдавало его продвижение. Эрескен направился к удобной позиции над большим валуном, опутанным подлеском в чаще невысоких деревьев. Жестоко улыбаясь, он закрыл глаза.

– Ладно, рыжеволосая гадина, сейчас я с тобой поквитаюсь за то унижение.

Топот копыт по твердой поверхности тракта эхом огласил лесистые склоны теснины. Эрескен начал глубоко вдыхать, слова заклинания все медленнее сходили с его уст. Веки задрожали, глаза закатились, и колдун вошел в транс. Та часть его, что оставалась в сознании, выжидательно парила в глубине разума. Над головой щебетали птицы, солнце припекало шею, случайный ветерок разносил запах цветов. И вдруг в эту мирную тишину ворвалось ржание испуганных лошадей, чей-то крик внезапно оборвался, и сразу с нескольких сторон понеслись мужские проклятия.

Эрескен моргнул и посмотрел вниз, на хаос, царящий на тракте. Ошалев от ужаса, одна лошадь уже сбросила седока. Его украшенная перьями шляпа валялась, растоптанная, в пыли, а несчастной лошади все чудилось, будто на нее нападают со всех сторон. Это солуранский маг, с удовлетворением отметил эльетимм. Второй маг, который так глупо пришел шпионить в горы, уступил в неравной схватке с конем и выдернул ноги из стремян. Эрескен ощерил зубы, и животное пронзительно заржало, отбиваясь от невидимых мучителей. Эльетимм выругался, когда солуранин вытащил упавшего мага из-под копыт, подкованных железом, спасая его лысеющую голову ценой глубокой раны на бедре.

Где Тейриол и его люди? Единственные белокурые головы, которые видел Эрескен, это головы тех двоих, что продались фальшивым магам. Оба спрыгнули с лошадей при первом признаке беды и встали спина к спине на середине дороги, выхватив из-за поясов мечи. Колдун зашипел от ненависти. В горах они не были так вооружены. Но это не важно: ни тот, ни другой не носили кольчуги или нагрудника, чтобы спасти свои шкуры.