Текст книги "Леденящее пламя"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

В самый разгар любовной игры внизу зазвонил телефон.

– Что это? – спросила Блейр, поднимая голову.

– Я ничего не слышу, – пробормотал Лиандер, целуя ее в шею и опускаясь все ниже.

– Это телефон. Ли, тебе придется ответить. Может, кто-то заболел и ему нужна помощь.

– Пусть тот, кто беспокоит человека в его брачную ночь, получит по заслугам. Блейр оттолкнула его:

– Ли, ты шутишь. Когда ты стал врачом, ты сделал это потому, что хотел помогать людям.

– Но не сегодня, не в эту ночь. Он попытался снова обнять ее, но она сопротивлялась, а проклятый телефон продолжал звонить.

– И зачем я женился на враче? – проворчал он, поднимаясь, натягивая одежду и кидая на Блейр взгляды, заставляющие ее отворачиваться. – Никуда не уходи. Я сейчас вернусь, – сказал он, выходя из комнаты, – после того как убью того, кто звонит.

Как только он снял трубку, телефонистка начала извиняться.

– Мне очень неприятно беспокоить вас именно сегодня ночью, – начала она, – но это ваш отец, он говорит, что случай срочный.

– Хорошо, если так, – ответил Ли. Потом она соединила его с Ридом.

– Ли, ни за что бы не побеспокоил тебя, но это очень срочно. У Элиа Смита инфаркт, он умрет, если ты не приедешь.

У Лиандера перехватило дыхание. Имя Элиа Смита было условным сигналом о неприятностях на шахте. Риду часто приходилось звонить сыну в больницу, и они разработали целую систему условных фраз. Чем только не болел несчастный мистер Смит: от отравления до оспы, но инфаркт значил самое худшее – беспорядки.

Ли перевел взгляд в сторону комнаты, где его ждала невеста.

– Сколько у меня времени?

– Ты был нужен еще час назад. Ли, не ходи, пусть в этот раз поедет кто-нибудь другой.

– Да? И кто же? – резко ответил Ли, злясь в душе на отца.

За пределами шахтерских поселков больше никто не знал о том, что там происходит. И Ли нес ответственность за любое возможное восстание с тех пор, как стал проводить туда агитаторов.

– Я постараюсь управиться как можно быстрее, – сказал Ли и повесил трубку.

Поднимаясь наверх с ощущением, что в его жизни случилось самое ужасное, он вдруг осознал, что должен объяснить Блейр, почему он уезжает. Он больше не был отчитывающимся только перед собой холостяком. Теперь у него была жена, которая заслуживала доверия. На мгновение он почувствовал себя таким несчастным оттого, что не может солгать – обстоятельства не позволяли сказать правду! Ведь Блейр, с отсутствующим у нее инстинктом самосохранения, обязательно настоит на том, чтобы отправиться с ним.

Но, в отличие от себя, он не мог подвергать ее опасности.

Лучше всего побыстрее выбраться из дома.

Он никогда не двигался с такой скоростью, на глазах у него чуть не выступили слезы, когда он взглянул на полураздетую Блейр. Она была так прекрасна, и Ли, без сомнения, заслуживал награды. Он сказал только, что ему надо идти и он скоро вернется. Блейр не успела пошевелиться, как он сбежал по ступенькам и выскочил за дверь.

Добравшись до дома отца, Лиандер все еще чувствовал себя несчастным и думал, что ему будет все равно, если беспорядки на шахте продлятся хоть всю ночь.

Рид поведал Ли, что осведомитель рассказал охране об агитаторе, а этот глупый человек решил вернуться в поселок один, без Ли. Он спустился вниз по дальнему склону горы, об этом узнала охрана. И вот теперь вооруженные охранники обыскивают каждый дом и запугивают невинных людей.

Лиандер может пробраться в поселок, и, если ему удастся найти агитатора раньше охраны, ему, возможно, удастся спасти его жизнь и жизни шахтеров, обвиненных в том, что они провела в поселок этого человека.

Ли знал, что только он может прийти на помощь, и поэтому пошел готовить свой экипаж.

– Если к тебе придет Блейр, даже не намекай ей, куда я поехал. Если ты скажешь, что я на вызове, она захочет узнать, где это, чтобы поехать на помощь. Придумай что-нибудь, что хочешь, только не говори ей правды. Все, что угодно, будет лучше правды, потому "что, если она попадет в самую гущу беспорядков, мне придется спасать и ее, и агитатора.

И не успел Рид спросить, какого рода выдумку имел в виду его сын, как Ли исчез в облаке пыли и только камни разлетелись из-под колес.

Глава 19

В течение нескольких минут после ухода Лиандера Блейр не могла прийти в себя от изумления. Только что он был здесь и вот – исчез.

Сначала она разозлилась, но потом улыбнулась. Значит, случай очень серьезный, раз Ли покинул ее в брачную ночь, вопрос жизни и смерти. «Наверное… какая-то опасность!» – подумала Блейр. Она села. Если бы не стрельба и бандиты, а в этом нет никакого сомнения. Ли взял бы ее с собой.

Блейр откинула одеяло и поспешно надела свой медицинский костюм. Лиандеру может понадобиться ее помощь.

Внизу она сняла телефонную трубку. Этой ночью дежурила Мэри Кэтрин.

– Мэри, куда поехал Ли?

– Я не знаю, Блейр-Хьюстон, – ответила молодая женщина. – Ему позвонил отец, и Лиандер сказал, что выезжает. Разумеется, я не подслушивала. Я никогда этого не делаю.

– Но что-то ты ведь слышала, а? Между прочим, ты помнишь, что я тогда не сказала матери Джимми Тальбота, кто разбил ее любимый хрустальный кувшин?

Помолчав, Мэри Кэтрин заговорила:

– Мистер Вестфилд сказал, что у одного мужчины, я его не знаю, инфаркт. Бедняжка. Похоже, мистер Вестфилд и Лиандер только и разговаривают по телефону об этом мистере Смите, который без конца хворает. В прошлом месяце он болел, по крайней мере, три раза, а Кэролайн – она работает в дневной смене – сказала, что с ним было плохо дважды. Боюсь, он долго не протянет, но, с другой стороны, каждый раз очень быстро поправляется. Он, наверное, ужасно важен для Лиандера, раз он оставил вас в брачную ночь. Вам наверное, – тут Мэри Кэтлин остановилась, двусмысленно хихикнув, – его очень не хватает.

Блейр хотелось сказать женщине все, что она думает о ее подслушиваниях, но она только прошептала «спасибо» – и повесила трубку, дав себе клятву больше никогда не говорить по телефону о чем-нибудь личном.

Экипажа Ли в конюшне за домом не оказалось, единственной оставшейся лошадью был крупный жеребец, оседлать которого у нее не было никакого желания. Добраться до дома свекра она могла только пешком. Прохладный горный воздух придал ей бодрости, и почти всю дорогу по крутым улицам Чандлера до дома Вестфилдов она бежала.

Ей пришлось изо всех сил колотить в дверь, чтобы разбудить обитателей дома. Мрачная, сонная экономка открыла ей, Рид стоял тут же, позади нее.

– Пойдем в библиотеку, – сказал Рид. Лицо его было странного, пепельно-серого цвета. Он был полностью одет, но выглядел старым и усталым. Блейр не сомневалась, что он волнуется за Лиандера. Так куда же все-таки поехал ее муж?

– Где он? – громко спросила Блейр, как только они остались одни в ярко освещенной библиотеке, заполненной дымом от огромного числа выкуренных трубок.

Рид молча стоял, и его лицо все больше приобретало сходство с бульдожьим.

– Он в опасности, да? – спросила Блейр. – Я так и знала. Если бы это был обычный вызов, он взял бы с собой меня, но тут что-то не так, – Рид молчал. – Телефонистка сказала, что он часто посещает мистера Смита. Думаю, я могла бы узнать, где живет этот человек, я могу пойти по домам, спрашивая, не видел ли кто этой ночью Лиандера. Насколько я его знаю, он умчался в обычной спешке, так что, уверена, кто-нибудь его да видел.

Лицо Блейр начало принимать то же выражение, что и у Рида.

– Мой муж сознательно ввязался во что-то опасное, как тогда с перестрелкой, и пошел туда один. Я знаю, что могу помочь ему. Там может быть много раненых, а если и Ли ранят, – она запнулась, – ему тоже понадобится помощь. Если вы мне не поможете, я найду того, кто это сделает. – И она повернулась к выходу.

Рид растерялся только на мгновение. Ли она, скорее всего, не найдет, зато доставит массу хлопот, расспрашивая о нем. Люди догадаются, что произошло что-то из ряда вон выходящее, раз он оставил ее в брачную ночь. Естественно, потом все узнают, что на шахте были волнения, а там уже достаточно будет кому-то одному сложить два и два и соединить Лиандера и беспорядки. Он должен придумать что-то такое, что остановит ее, придумать быстро. Что-то настолько ужасное, что она вернется домой, а не будет ходить по городу и искать мужа. И почему только Ли не женился на Хьюстон? Она бы никогда не стала выяснять, где ее супруг.

– Тут замешана другая женщина, – выпалил Рид, прежде чем понял, что сказал.

Отрезвить его собственную жену смогла бы лишь мысль о том, что ее муж полюбил другую. И почему женщины чувствуют себя спокойно только тогда, когда думают, что их любят? Блейр должна это знать, потому что Ли приложил нечеловеческие усилия, чтобы доказать ей, как сильно он ее любит.

– Женщина? – повторила Блейр, поворачиваясь к нему. – Почему он должен поехать к другой женщине? Она больна? Кто такой мистер Смит и почему он всегда болен? Где мой муж?

– Эта… женщина попыталась покончить с собой из-за женитьбы Ли, – выдавил Рид, чувствуя, что его родственные отношения с сыном закончились, потому что Ли никогда ему этого не простит.

Блейр села, скорее, упала в кресло.

– Ах вот какая женщина, – прошептала она. «По крайней мере, я отвлек ее от мистера Смита», – подумал Рид, проклиная всех телефонисток в мире.

– А как же Хьюстон? Ведь он был помолвлен с ней. Как он мог любить кого-то еще?

– Ли… э, думал, что та женщина умерла. На с голе перед Ридом лежала газета, на первой странице которой была помещена статья о шайке грабителей, переместившейся из Денвера на юг. Возглавляла ее какая-то француженка.

– Он познакомился с ней в Париже, у них была большая любовь, но он думал, что она погибла. Думаю, она приехала в Чандлер, чтобы встретиться с ним.

– Когда?

– Что когда?

– Koгда эта женщина приехала в Чандлер?

– Месяц назад, – на ходу придумывал Рид. – Может, пусть лучше Ли все объяснит тебе сам? Я и так уже сказал достаточно.

– Но если она приехала месяц назад, почему Лиандер не расторг помолвку с сестрой?

Рид отвел глаза, и опять в поле его зрения попалась газета.

– Она, эта женщина, которую он любил, занималась… делами, которые Ли не одобрял. Он хотел отвлечься и забыть ее.

– И моя сестра стала этим отвлечением, а потом я, – она глубоко вздохнула. – Значит, он любил ту женщину и думал, что она погибла. Тогда он вернулся в Чандлер и сделал Хьюстон предложение. Затем подвернулась я. Что одна сестра, что другая – какая разница, кроме того, честь не позволила ему оставить меня в сложившейся ситуации. Это объясняет, почему он решил жениться на женщине, которую на самом деле не любил. Это так?

Рид оттянул воротник сорочки, словно тот душил его.

– Что ж, возможно и такое объяснение, – сказал он вслух.

Затем пробормотал:

– А мне еще предстой г объясняться с сыном.

Блейр чувствовала себя абсолютно разбитой, расставшись со свекром. Она шла домой. Рид послал за конюхом, но Блейр отпустила его. Вот она – ее брачная ночь, которая могла стать самым большим счастьем ее жизни.

Она могла бы провести ее со своим мужем, она и в самом деле хотела провести ее только с ним. А счастье обернулось кошмаром.

Как, наверное, смеялся над ней Лиандер, когда она делилась с ним мечтами об их совместной жизни. Ему было все равно, на ком жениться. Хьюстон очень красива, из нее выйдет хорошая жена для врача, поэтому он сделал ей предложение. Но Хьюстон была с ним очень холодна, потому, когда Блейр прыгнула в его постель, он решил жениться на ней. Какое это имело значение, если его сердце уже было отдано другой женщине?

– Вот она! – раздался позади Блейр мужской голос.

Уже почти рассвело, и она увидела маленького человека верхом на лошади, он указывал на нее. На мгновение Блейр наполнилась гордостью от сознания того, что ее уже узнают на улицах как врача. Она остановилась и посмотрела на мужчину и трех его спутников.

– Несчастный случай? – спросила она. – У меня нет с собой моего медицинского чемоданчика, но, если вы отвезете меня домой, я захвачу его и поеду с вами.

Ковбой оторопел.

– Если вы больше доверяете моему мужу, то я не знаю, где он, – с горечью сказала она. – Боюсь, вам придется удовольствоваться мной.

– О чем это она, Кэл? – спросил один из тех троих. Кэл протянул руку:

– Нет, ваш муж мне не нужен. Вы как раз подойдете. Сядете ко мне?

Блейр ухватилась за его руку и дала усадить себя впереди.

– Мой дом… – начала она, собираясь показать дорогу, но он не дал ей закончить.

– Я знаю, где ваш дом, высокочтимая мисс Чандлер. Или теперь, полагаю, миссис Таггерт.

– О чем вы? – ошарашенно спросила Блейр. – Я не…

Но ковбой зажал ей рот рукой, и больше она ничего не смогла произнести.

Лиандер заложил руку за спину, чтобы предохранить поясницу от ударов о жесткую спинку сиденья. Чувствовал он себя ужасно. Прошедшую ночь он должен был провести в объятиях своей молодой жены, в мягкой постели, заниматься любовью, наслаждаясь жизнью. Вместо этого ему пришлось спускаться по склону горы, затем взбираться наверх с полубесчувственным человеком на плече.

Когда прошлой ночью он добрался до шахты, ворота были закрыты, охраны нигде не было видно. Но он услышал шум в поселке, крики взволнованных женщин. Он спрятал лошадь и экипаж среди деревьев и взобрался на гору, потом спустился в поселок с дальнего края.

Под покровом темноты Ли пробрался к дому одного из шахтеров, который, по его мнению, мог рискнуть и укрыть у себя профсоюзного деятеля.

В доме он застал жену шахтера. Женщина была в отчаянии, потому что охранники обыскивали каждый дом, а агитатор был спрятан в заднем чулане, он стонал, раны его кровоточили. Никто не осмелился встретиться с ним, потому что схваченным в обществе агитатора грозила смерть. А если охрана никого не найдет и не обнаружит следов проникновения в поселок кого-то чужого, шахтеры будут в безопасности. Но если его найдут…

Женщина закрыла лицо руками. Если его найдут здесь, она и ее семья будут выброшены из поселка на произвол судьбы.

Ли постарался утешить женщину, но времени у него было мало. Он пошел в чулан, взвалил низенького, плотного мужчину на плечо и пустился в опасное и трудное путешествие. Выбраться он мог, только вскарабкавшись на гору, другого пути не было.

Несколько раз он останавливался, чтобы отдохнуть и прислушаться. Шум внизу, похоже, утихал. В шахтерских поселках обычно было изрядное число салунов, где рабочие зачастую оставляли большую часть своей зарплаты. Сейчас Ли слышал пьяное пение возвращавшихся домой шахтеров. Они, возможно, и не подозревали, что в их домах был обыск – представители владельца шахты имели на это право.

На гребне Ли остановился и при свете луны попытался разглядеть раны мужчины. Они снова начали кровоточить, когда Ли пошевелил его. Он, как мог, перевязал раны, чтобы унять кровь, потом начал спускаться к спрятанному экипажу.

Он не смог спрятать агитатора под сиденьем, поэтому усадил его рядом с собой и со всей осторожностью поехал прочь от поселка.

Он свернул на север в сторону Колорадо-Спринте. Вернуться с раненым в Чандлер он не мог, слишком много вопросов последует – кто он, да что с ним случилось. Ли не мог рисковать. Если возникнут хоть малейшие подозрения, он больше уже никому не сможет помочь.

На окраине города жил его друг, тоже врач, не склонный проявлять излишнее любопытство. Ли перенес раненого на операционный стол и сказал, что нашел его на дороге. Старый доктор посмотрел на Ли и произнес:

– Ты, кажется, вчера женился. А оказывается, в брачную ночь ты занимался поисками полумертвых людей на дорогах?

Ли хотел ответить, но старый врач продолжал:

– Молчи, я ничего не хочу знать. Что ж, давай посмотрим, что тут можно сделать.

В Чандлер Ли вернулся в два часа дня. Он смертельно устал. Ему ничего не хотелось, только поесть, выспаться, увидеть Блейр. Последние несколько часов он сочинял оправдательную историю. Он решил, что скажет, что его вызвали в район перестрелки между бандитами, ограбившими банк, и он не хотел рисковать ее жизнью. Какая-то частичка правды во всем этом была, и он надеялся, что рассказ прозвучит убедительно. Он молил Бога, чтобы она не спросила, почему туда не смог поехать никто из других городских врачей. К тому же в газетах ничего не будет о перестрелке.

Если его выдумка не пройдет, он приготовился разыграть обиду из-за ее недоверия и попыток начать их совместную жизнь со скандала.

Войдя в дом и не застав там Блейр, Ли обрадовался. Он слишком устал, чтобы лгать вдохновенно. Соорудив сэндвич из куска ветчины и двух толстых ломтей хлеба, он поднялся в спальню. Там царил беспорядок: вещи Блейр были разбросаны, кровать не застелена. Он заглянул в гардероб, увидел, что ее медицинский костюм отсутствует, и понял, что она ушла в больницу. Нужно поговорить с членами совета, чтобы она могла и впредь работать в больнице. В последний раз он пообещал брать все дежурства, чтобы они разрешили ей работать в операционной. Он чуть не угробил себя непосильной нагрузкой, но игра стоила свеч: Блейр стала его женой.

Ли съел половину сэндвича, прилег на постель, зажал в руке брошенную Блейр атласную ночную сорочку и уснул.

Когда он проснулся, было восемь часов. И он сразу почувствовал, что дом пуст. И тут же его охватила тревога.

Где Блейр? Ей пора бы уже вернуться из больницы. Лиандер поднялся, стал доедать остатки заветрившегося сэндвича, лежавшего рядом с ним на постели, и тут увидел, что медицинский чемоданчик Блейр стоит на полу у гардероба.

На мгновение у него замерло сердце Она никогда не выходила из дома без этого чемоданчика. Удивительно, как это она не захватила его на свадебную церемонию. Но сейчас он стоял здесь, на полу.

Он отшвырнул сэндвич и побежал по дому, зовя Блейр. Может, она вернулась, пока он спал, и дом только кажется пустым. Через несколько минут стало ясно, что ее нет ни внутри, ни снаружи.

Он снял трубку и попросил соединить его с больницей. Никто не видел там Блейр с воскресенья. Вынужденно пошутив, что Блейр уже осознала свою ошибку и сбежала от него. Ли повесил трубку.

Телефон тут же зазвонил.

– Лиандер, – это была Кэролайн, дневная телефонистка. – Мэри Кэтрин сказала, что Блейр звонила твоему отцу сразу после того, как ты ушел к несчастному мистеру Смиту. Может, он знает, где она.

Ли сдержался и не отругал Кэролайн за подслушивание, потому что в этот раз он имел все основания быть ей благодарным.

– Спасибо, – пробормотал он, побежал седлать своего жеребца и в рекордно короткий срок домчался до дома отца.

– Что ты ей сказал? – заорал Лиандер на Рида. Тот, казалось, уменьшился в размерах от крика сына.

– Я должен был быстро придумать что-нибудь подходящее. Единственное, что наверняка могло удержать ее от розысков, – это история о другой женщине. Зная, в какие переделки вы попадали с ней вдвоем последнее время, я понял, что пожар, война или беспорядки на шахте только лишь придадут ей решимости ринуться в самую гущу событий.

– Ты мог бы выдумать другую историю, любую другую историю, но только не о том, что здесь находится любовь всей моей жизни и что я женился на Блейр, потому что моя любимая погибла.

– Хорошо, если ты такой умный, скажи, что остановило бы ее?

Ли открыл рот, потом закрыл его. Если бы Рид сказал о катастрофе, Блейр, без сомнения, отправилась бы туда. Он знал, что даже пули не страшили ее.

– И что мне теперь делать? Сказать, что мой отец солгал и нет никакой другой женщины?

– Тогда где ты был в брачную ночь? Если не лазал по горам с агитатором на плече? И что предпримет твоя маленькая жена, когда тебя вызовут в следующий раз?

Ли зарычал:

– Возможно, какую-нибудь глупость, например, спрячется в моем экипаже и ввяжется во все неприятности. Что мне делать?

– Давай сначала найдем ее, – сказал Рид. – Нужно сделать это по возможности негласно. Нельзя, чтобы в городе узнали, что она ушла от тебя, иначе пойдут разговоры.

– Она не ушла, – отрезал Ли. – Она… Но он не знал, где она.

Глава 20

Лиандер с отцом искали Блейр всю ночь. Ли подумал, что она, может быть, уходит гулять, когда бывает расстроена, поэтому он прочесал все улицы. Но Блейр нигде не было.

К утру они решили распустить слух, что она уехала по вызову, не сказав куда, и Ли волнуется. Теперь хотя бы они могли расспрашивать о ней, не таясь.

Некоторые подшучивали над Ли, потерявшим жену на следующий день после свадьбы, но он делал вид, что ничего не слышит. Его заботила только Блейр. Она так решительна, а их совместная жизнь пока не имеет под собой никакой основы, поэтому Блейр вполне могла уехать к дяде в Пенсильванию и никогда больше не вернуться. Он прошел через все муки ада, добиваясь ее руки, и готов повторить этот путь, лишь бы убедить ее жить с ним.

К полудню он так намаялся, что повалился на все еще не убранную постель и заснул. Завтра утром ему придется послать доктору Генри Блейру телеграмму и попросить задержать там Блейр, пока он за ней не приедет.

Он проснулся от прикосновения тяжелой руки к своему плечу.

– Вестфилд! Проснитесь.

Ли повернулся и увидел стоящего над ним Кейна Таггерта, лицо его выражало гнев. В руке он держал листок бумаги.

– Где ваша жена?

Ли сел и пригладил рукой волосы.

– Боюсь, она меня бросила, – сказал он. Что проку скрывать правду. Скоро об этом узнает весь город.

– Я тоже так думал. Взгляните на это. Он сунул в руки Ли грязный, измятый листок.

Неуклюжими печатными буквами там было написано следующее:

ТВОЯ ЖЕНА У НАС. ОСТАВЬ ЗАВТРА У НАКЛОННОЙ ГОРЫ 50 000 ДОЛЛАРОВ ЕСЛИ НЕТ – ОНА УМРЕТ.

– Хьюстон? – спросил Лиандер. – Я беру ружье и иду с вами. Вы знаете, кто ее похитил? А шерифа известили?

– Подождите минуту, – сказал Кейн, присаживаясь на кровать. – С Хьюстон все в порядке. Мы с ней были вместе с момента свадьбы. Сегодня утром мы вернулись домой, и я нашел это у себя на столе среди другой почты.

Догадка осенила Ли – он вскочил:

– Значит, у них Блейр. Я к шерифу или… Он никогда ее не найдет. Я пойду сам и…

– Постойте. Нужно все обдумать. Когда я вернулся сегодня утром, меня ждал человек из Денвера. По дороге сюда его ограбила новая банда, которая обосновалась где-то в окрестностях Чандлера. Этот человечек был так расстроен, говорил, что все жители Запада преступники, они даже похищают женщин. Он, кажется, слышал, как один из подъехавших во время ограбления сказал, что они «ее» заполучили. Наверное, это ваша жена.

Лиандер уже переодевался в подходящую одежду и доставал ружье. Первая ярость улеглась, и он начал соображать.

– Где они напали на этого человека? Я начну оттуда.

Кейн поднялся и оглядел Ли:

– Думаю, это и мое дело. Им были нужны мои деньги, и они думают, что схватили мою жену, – он скосил глаза в сторону Ли. – Когда я увидел записку и понял, что похищена Блейр, я подумал, что вы перевернули весь город, ища ее, но, как вижу, никто даже не знает, что она исчезла. Видимо, по каким-то причинам вы хотите сохранить это в тайне.

Ли сказал было, что ему не хотелось расстраивать многочисленных друзей и знакомых, но передумал.

– Да, – подтвердил он, кивая, – на это есть причины.

Он подождал, но Таггерт ничего больше не сказал.

– Вы умеете стрелять? А ездить верхом? Кейн фыркнул, это прозвучало, как рычание медведя.

– Ну уж до такой степени Хьюстон меня не цивилизовала. И не забывайте, что я вырос здесь. Я знаю эти места и догадываюсь, где они скрываются. В двадцати милях на север отсюда есть замкнутое ущелье, почти незаметное со стороны. Можно пройти рядом и не увидеть его. Однажды я застрял там из-за наводнения.

Ли колебался. Он не знает этого человека, не знает, можно ли ему доверять. Годами он слышал рассказы о том, что Кейн добыл свои деньги нечестным путем, что, кроме денег, его ничто не интересует. А сейчас он говорит, что хочет помочь и готов уважать право Ли держать в секрете все, что он считает нужным.

Ли привязал кобуру к бедру.

– Ружье у вас с собой?

– Там на лошади у меня достаточно оружия для маленькой армии, я захватил и пятьдесят кусков, которые они хотят получить. Я, скорее, отдам деньги, чем позволю стрельбу рядом с леди, – сказал он и ухмыльнулся. – В конце концов, пару дней назад она хотела выйти за меня.

Сначала Ли даже не понял, о чем речь, но потом улыбнулся в ответ:

– Я рад, что все получилось так, как получилось. Кейн провел рукой по подбородку и чему-то улыбнулся:

– Я тоже. Даже больше, чем вы представляете. Через пятнадцать минут лошади были оседланы, провизия уложена, и они направились за город. Ли попросил телефонистку передать его отцу, что он поехал по вызову к миссис Смит. Ли даже не выслушал сочувственное замечание телефонистки в адрес бедных Смитов.

Выехав из города, они поскакали быстрее. Большой конь Ли без устали покрывал милю за милей. Кейн ехал на прекрасной лошади, несущей его две с половиной сотни фунтов с относительной легкостью. Ли думал только о Блейр и надеялся, что она цела и невредима.

Блейр пыталась развязать веревки, которыми была привязана к тяжелому дубовому стулу. Один раз ей уже удалось бежать, поэтому они привязали ее к стулу. Тогда она упала вместе со стулом, но отвязаться не успела – в комнату вошла та женщина. Она приказала прибить стул к полу. Час за часом сидела Блейр на стуле и наблюдала, как женщина отдает мужчинам приказания.

Ее звали Франсуаза, и она была главарем банды. Высокая, стройная и привлекательная, с длинными черными волосами, она держалась гордо и с достоинством. При ней всегда было ружье, и она, вне всякого сомнения, была умнее, чем все ее подчиненные вместе взятые.

Блейр сразу же подумала, что это и есть возлюбленная Лиандера.

Все совпадало с рассказом Рида. Она была француженка и говорила с таким сильным акцентом, что временами мужчины понимали ее с трудом. И она занималась тем, что Ли никак не мог бы одобрить. Он сильно упал в глазах Блейр из-за того, что полюбил женщину, способную на бесчестную жизнь.

Блейр сидела на жестком стуле и следила за женщиной с неприкрытой враждебностью. Из-за нее она никогда не получит своего мужа целиком, она не сможет изгнать из его памяти воспоминания о прошлом. Может быть, мужчинам нравится любить преступниц. Может быть, Лиандер просто хотел залечить разбитое сердце.

Женщина остановилась перед Блейр и несколько мгновений глядела на нее. Глаза Блейр сверкали. Затем француженка вытащила из-под стола табурет и села напротив девушки.

– Джимми, отодвинь занавеску, – сказала она здоровенному телохранителю, не отходившему от нее ни на шаг.

Прозвучало это, как «Жими, отодуинь занавезку».

Он повиновался, потом она сделала знак, чтобы он оставил их одних.

– А теперь я хочу знать, почему ты смотришь на меня с такой ненавистью. На мужчин ты так не смотришь. Это потому, что я женщина, а тебе не нравятся умные женщины?

– Умная? Ты это так называешь? – спросила Блейр, двигая затекшей челюстью. – То, что эти люди настолько глупы, что не видят тебя насквозь, не означает, что и я так же глупа. Я знаю, что ты из себя представляешь.

– Я очень этому рада. Но что-то не совсем тебя понимаю.

– Для начала прекрати лгать мне. Я все о тебе знаю. – Она подняла голову и гордо произнесла:

– Я жена Лиандера.

Блейр пришлось признать, что эта женщина оказалась хорошей актрисой. На ее лице отразились разные чувства: от недоумения до недоверия. Завершилось все улыбкой.

Женщина поднялась и повернулась к Блейр спиной.

– А, Лиандер, – наконец проговорила она. – Милый Лиандер.

– Нечего ломать комедию, – огрызнулась Блейр. – Ты можешь думать, что заполучила его и он всегда будет с тобой, но я заставлю его забыть все, что было между вами.

; Когда женщина повернулась к Блейр, лицо ее было серьезно.

– Как он сможет забыть то, что у нас было? Ни одни человек не способен забыть подобное. Такое случается только раз в жизни. Значит, он женился на тебе. И давно?

– Два дня назад. Ты должна об этом знать, поскольку он провел нашу брачную ночь с тобой. Скажи, каким образом ты пыталась покончить с собой? Похоже, ты перенесла это легко. А может, ты просто пыталась сыграть на жалости и не хотела умирать по-настоящему. От Лиандера трудно отказаться просто так.

– Да, – мягко сказала женщина, – я не хотела терять Лиандера, но и не хотела, чтобы с ним была другая. Он рассказал тебе, почему мы расстались?

– Он не сказал мне о тебе ни слова. Узнав, кем ты стала, он, я уверена, даже и думать о тебе не может. Мне рассказал Рид. Но, возможно, ты не знакома с отцом Лиандера, поскольку я уверена, что таких, как ты, не, знакомят с родными. Ли думал, что ты умерла, и уехал из Парижа. Он вернулся в Чандлер.

Блейр вспомнила его рассказы о годах, проведенных в Европе. В них не было и намека на существование другой женщины. Но, может, для него это было слишком болезненным воспоминанием.

– Я собираюсь бороться за него, – сказала Блейр. – Он мой муж, ни ты, никто другой не отнимут его у меня. Он стал моим, ты даже можешь увидеться с ним, но у тебя ничего не выйдет.

– Париж? – улыбаясь, сказала женщина. – А может, этот Лиандер Таггерт и я…

– Таггерт? Лиандер не Таггерт. Хьюстон вышла за Таг…

Она замолчала. Что-то было не так, но она не понимала что.

Франсуаза близко наклонилась к Блейр:

– Как тебя зовут?

– Доктор Блейр Чандлер Вестфилд, – сердито сказала она.

Женщина тут же повернулась на каблуках и вышла из хижины.

Блейр обмякла на стуле. Она находилась здесь уже почти два дня. Она мало спала, еще меньше ела, а теперь перестала понимать, что происходит.

Схватив ее, они завязали ей глаза и заткнули рот, а потом, казалось, несколько часов куда-то везли.

Большую часть времени она отбивалась от шаривших по ее телу рук ковбоя, который сидел позади нее на лошади. Он все шептал, что она «принадлежит» ему. Блейр могла дать голову на отсечение, что никогда в жизни его не видела.

Она отодвигалась от него как можно дальше, и, когда лошадь забеспокоилась и начала взбрыкивать, один из мужчин приказал ковбою оставить Блейр в покое, сказав, что она принадлежит Фрэнки.

Блейр похолодела. Кто такой Фрэнки и что он хочет от нее? Она все еще надеялась, что им нужна медицинская помощь, но, скорее всего, нет, ведь они не дали ей взять чемоданчик с инструментами.

Когда ей развязали глаза, она обнаружила, что стоит перед маленькой покосившейся хижиной, перила крыльца которой с одной стороны были сломаны. Ее окружили шестеро мужчин, все небольшого роста и туповатые на вид, как и те, что похитили ее. Справа от Блейр был небольшой загон для скота. Еще несколько строений дополняли картину, и все было окружено высокими гладкими скалами. Белая скала защищала – и скрывала – их подобно крепости. Сначала Блейр даже не увидела входа в каньон, но потом сообразила, что он, должно быть, настолько узкий, что увидеть его мешает хижина.