Текст книги "Рыцарь лунного света"
Автор книги: Джослин Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
– Из-за вас я промахнулась! – воскликнула леди Элита.
– Да! Не прострелили собственную ступню!
– Не говорите глупостей! Я не собиралась стрелять себе в ногу! – Схватив вторую стрелу, леди Элита опять зарядила лук и подняла его.
Мэллори надавила на ее руки, опустив лук вниз. Стрела затерялась в траве.
– Вы опять помешали мне выстрелить! – сердито воскликнула леди Элита. И вскрикнула скорее от удивления, чем от боли, когда Мэллори вырвала лук у нее из рук.
– Хватит! – сказала Мэллори строгим тоном, который заставлял учениц в аббатстве более внимательно относиться к ее замечаниям. – Если вас не волнует безопасность ваших подруг, подумайте о других.
– Каких еще других?
– Вон там! – Мэллори указала в сторону реки, где под деревьями прогуливалась женщина в сопровождении двоих мужчин.
Леди Элита закатила глаза.
– Уж очень вы беспокойная!
– Лук – не игрушка! Это… – Мэллори осеклась, увидев, что женщина и двое мужчин вышли из тени, окружавшей деревья. Девушка обомлела.
Женщина оказалась королевой Элеонорой.
Леди Элита издала булькающий звук и поспешно отодвинулась от Мэллори. Остальные женщины застыли, кто где стоял, а сама Мэллори почувствовала, что не в силах пошевелиться.
Крепкая ладонь подхватила ее под локоть. От безобидного прикосновения по руке сразу же распространилось тепло, и Мэллори догадалась, что это пальцы Саксона удерживают ее руку. Оторвав взгляд от королевы, направлявшейся к ним вместе с Мозе и Манго, двумя телохранителями, девушка взглянула на Саксона. Лицо его помрачнело, и Мэллори поняла, что он, также как и она, подумал, что случайная стрела могла с легкостью сразить королеву.
Мэллори опустилась на колени, но сразу же поднялась, как только королева Элеонора сказала:
– Встань, леди Мэллори, и расскажи мне, как продвигаются твои занятия с моими дамами.
– Они пытаются освоить основы искусства стрельбы из лука, – ответила девушка, радуясь тому, что ее взгляд упирается в подол платья королевы. Ей не хотелось бы посмотреть в глаза ее величеству, когда в словах ее содержалось так мало правды. Стрельба из лука интересовала дам гораздо меньше, чем заигрывания их воздыхателей. Мэллори сомневалась, что ей удастся хоть чему-нибудь их научить.
– Вы терпеливая наставница.
– Стараюсь быть такой.
Девушка сердито взглянула на Шанса, который злобно рычал, уставившись в сторону деревьев, расположенных дальше вдоль реки. Мэллори не имела возможности оглянуться через плечо и выяснить, что беспокоит собаку, а также не могла выбранить пса, пока разговаривала с королевой. Положив ладонь собаке на голову, она слегка шлепнула ее, рассчитывая отвлечь от белки или кролика, вероятно, прятавшихся в тени.
Королева улыбнулась:
– Я знаю, леди Мэллори, что тебе нелегко приспособиться к жизни и нравам Пуатье, но высоко ценю твои усилия.
– Благодарю вас, ваше величество.
– Саксон, ты помогаешь…
Слабый свист раздался позади Мэллори, и она среагировала скорее инстинктивно, чем сознательно. Отбросив в сторону лук, она схватила королеву за руку и повалилась на траву. Вопли и крики поднялись со всех сторон, когда королева Элеонора упала на землю рядом с девушкой.
Гневные руки оттащили ее от королевы и поставили на ноги, а женщины, которых она обучала, продолжали громко вопить и визжать. Собака яростно заливалась лаем. Мэллори ощутила у горла нож. Она вздохнула, пытаясь заговорить, и острие ножа проткнуло ей кожу.
– Не смейте! – закричал Саксон.
– Помалкивай, трубадур! – прорычал де Мозе, приставив меч к груди Саксона. – Она напала на королеву и теперь узнает цену подобного предательства!
– Я вовсе не нападала на королеву, – прошептала Мэллори. – Я спасала ей жизнь. – Она посмотрела на Саксона. Гримаса ярости и отчаяния исказила его лицо.
– Ты лживая сука! – злобно выпалил мужчина позади нее. – Это последняя ложь, которую тебе удалось произнести! – Он повернул нож так, что она смогла его видеть, и приготовился перерезать ей горло.
– Стойте! – Это был голос Королевы. И по ее тону было ясно, что она взбешена не меньше, чем Саксон. – Отпустите леди Мэллори! Немедленно отпустите ее!
Манго убрал нож от горла девушки, но так сильно толкнул ее, что она снова упала на колени.
Дружеская рука протянулась к ней. «Рука королевы», – сообразила Мэллори, увидев золотые кольца на пальцах. Она оперлась на эту руку и медленно поднялась на ноги. Влажная струйка стекала вниз по ее шее, Мэллори знала, что это кровь из пореза, но не подняла руки, чтобы стереть ее.
– Объяснись, миледи! – сказала королева все тем же гневным тоном.
– Если позволите… – Девушка указала в пространство позади королевы.
Королева кивнула, плотно сжав губы.
Мэллори сделала всего шаг и пошатнулась. Мысленно проклиная свою слабость, она испытала огромное облегчение, когда Саксон сказал:
– Позвольте мне, леди Мэллори!
– Благодарю вас!
Вместе с другими она наблюдала, как он устремился по траве к двум стрелам, видневшимся неподалеку.
Одна стрела отлетела далеко вправо, другая вонзилась в землю совсем близко от королевы. Никто не произнес ни слова, пока Саксон не возвратился, протягивая ей стрелы. У одной из них было погнуто древко. Девушка взяла их и, прежде чем передать стрелы королеве, выпрямила погнутую стрелу, оснащенную перьями с белыми кончиками.
– Две стрелы! – Королева Элеонора внимательно осмотрела их, затем спросила: – Не понимаю, леди Мэллори, что означают эти стрелы?
– Мои ученицы еще не готовы стрелять из лука, поэтому я сегодня не брала с собой стрел. Одна из дам в порыве энтузиазма принесла две стрелы, но обе они валяются здесь на земле. Как вы можете видеть, они изготовлены мастером Ивоном. Те, что вы держите в руке, не его работы, потому что он всегда использует только перья серых гусей. Я услышала звук приближающихся к нам стрел. – Девушка твердо взглянула в глаза королеве. – Приближающихся к вам стрел. Времени предупредить вас у меня уже не было, поэтому я сделала то, что успела. Если каким-то образом я оскорбила вас своими действиями, нижайше прошу вас меня простить.
– Совершенно ясно, что ты спасла мне жизнь, леди Мэллори! Этого я никогда не забуду.
– Простите мне мою дерзость, ваше величество, но лучше вам не покидать пределов городских стен, там вы будете в большей безопасности.
– Мудрый совет! – Королева вернула стрелы Мэллори. – Я уверена, что ты сообщишь мне, если узнаешь что-то новое об этом происшествии.
Махнув рукой своим раздосадованным телохранителям, Элеонора вместе с ними направилась к городской стене, шествуя так спокойно, словно ничего не случилось. Дамы поспешно устремились за ними.
Саксон повертел стрелы, которые девушка держала в руке.
– Вы услышали полет этих стрел?
– Меня насторожил Шанс. – Мэллори указала на собаку, которая что-то вынюхивала поддеревьями. – Он все время рычал и смотрел в том направлении. Сначала я не обратила на это внимания. Затем услышала тихий звук, который мне много раз приходилось слышать прежде.
– Звук, который может распознать только опытный лучник.
– А лучник, выпустивший эту стрелу, – девушка подняла вверх стрелу, которая была погнута, – был совсем неопытен, потому что стрела далеко отклонилась от цели. – Она нахмурилась. – Странно!
– Что странно?
– Обе стрелы, похоже, прошли одним путем, словно были выпущены из одного лука.
– Это возможно?
Мэллори пробежалась пальцами по древку.
– Не думаю. Когда я только начинала учиться, то пыталась стрелять сразу двумя стрелами. Мне это не удалось.
– Если вы не сумели этого сделать, сомневаюсь, что это удалось бы кому-то другому. – Саксон посмотрел на собаку и вздохнул. – Теперь нет никакого смысла начинать преследование. Стрелки уже, без сомнения, укрылись в безопасном местечке.
– Да, но мы предупреждены. Типы, которые хотят убить королеву, очень отважны и дерзки.
– Иного и не может быть, ведь королеву хорошо охраняют. Я все думаю, кто же мог стрелять?
– Оперение их стрел имеет белые кончики. Я видела стрелы с белым оперением в колчане у посыльного короля Франции.
– Значит, вы обвиняете короля Людовика – бывшего мужа королевы и ее теперешнего союзника – в организации покушения на ее жизнь?
Мэллори осторожно покачала головой, стараясь не обращать внимания на саднящую боль от пореза на шее.
– Я всего лишь сказала, что стрелы Бертрама, как и эти, оснащены белыми перьями. Может, кому-то выгодно бросить тень подозрения на короля Людовика, а может, французский король действительно в этом замешан.
– Таким образом, мы ничуть не приблизились к разгадке того, кто выпустил эти стрелы.
– Да. – Мэллори снова покачала головой и поморщилась.
Саксон нахмурил брови.
– Порез очень глубокий, Мэллори. Надо показаться лекарю.
– Хорошо. – Девушка наклонилась, чтобы поднять свой лук.
Саксон остановил ее, придержав рукой за плечо. Мэллори выпрямилась и взглянула ему в глаза. Стрелы выскользнули у нее из руки и упали на землю, когда он осторожно обнял ее за талию и привлек к себе. Прежде чем она успела промолвить хоть слово, рот его завладел ее губами. Это не был быстрый или поверхностный поцелуй. Он целовал ее пылко, пока губы ее не приоткрылись. Когда язык его скользнул в глубь ее рта, даря ласки, которые она не могла даже вообразить, Мэллори обвила его спину руками, поглаживая крепкие мускулы, казавшиеся слишком мощными для трубадура. Но для нее не имело значения, распевает ли он баллады для королевы или мчится по бранному полю на боевом коне. Все, чего ей хотелось, – это зарыться пальцами в его густые рыжевато-каштановые волосы, пока их поцелуй будет длиться.
Саксон оторвался от ее губ, и девушка запротестовала. Она замерла, когда его язык пробежался по контуру ее уха. Мэллори судорожно вздохнула от удовольствия, и Саксон с нежностью рассмеялся. Этот звук пронзил ее со скоростью стрелы, нашедшей цель. Девушка наклонила голову, чтобы он мог поцеловать ее за ухом, но внезапно застыла от боли.
– Простите, – прошептала она, – но мне очень больно, когда я двигаю головой.
– Нет надобности извиняться! – Саксон отступил назад, поднял с земли ее лук и выпущенные в королеву стрелы. Держа их в одной руке, он, свистнув собаке, предложил другую руку Мэллори. – Разрешите мне отвести вас к дворцовому лекарю. Эдес займется вашей раной. – Он обольстительно улыбнулся и прошептал: – А потом мне хотелось бы заняться вами.
Когда он подарил ей легкий быстрый поцелуй, Мэллори не смогла унять охватившую ее дрожь. Она не поняла только, была ли то дрожь от предвкушения вновь грядущего наслаждения, которое они делили, или от страха, что она позволит себе связаться с мужчиной, который, подобно ее отцу, любезничал с каждой женщиной, встречавшейся на его пути. Мэллори хватило смелости сбить с ног королеву, чтобы спасти ее жизнь, но она не знала, достанет ли ей мужества перенести горе и унижение, в свое время выпавшее на долю ее матери.
Вложив в голос всю холодность, на которую только была способна, девушка сказала:
– Мне кажется, вы забыли, зачем я здесь, Саксон!
Она высвободила ладонь из его руки и, отобрав у него свой лук, заторопилась уйти, пока сама не забыла, зачем приехала.
Глава 7
Саксон снова слонялся по деревянной набережной реки Клэн. Как и всегда здесь, запах тины и дохлой рыбы смешивался со смрадом отбросов и сточных вод, сливаемых в реку. Над ним, на высоком берегу, колокольни церквей города Пуатье темными силуэтами вырисовывались в лунном свете. Река еле виднелась в спустившихся сумерках, матросы либо спали на палубах своих суденышек, либо готовили лодки к предстоявшему утром отплытию.
Сколько еще времени ему придется ждать? За прошедший час Саксон все снова и снова задавал себе этот вопрос, хотя прекрасно знал ответ, как знал его и в тот вечер, когда увидел, как Мэллори высадилась с судна, полного наемников, направлявшихся на соединение с войсками короля Генриха.
Услышав громкие проклятия, Фицджаст оглянулся, взявшись за рукоятку кинжала, спрятанного под изрядно потрепанным плащом. Но, увидев, как двое мужчин обмениваются тумаками и один сбил другого с ног и повалил на грубый настил, он слегка расслабился. Ни Жака Злодея, ни его приятелей видно не было. Но все же Саксон оставался настороже. Злодей и его шайка были не единственными преступниками, слонявшимися возле причала в поисках легкой добычи.
Это ему стало ясно вчера, когда два лучника взяли на прицел королеву. Если бы не мгновенная реакция Мэллори, ему – да и любому другому – не было бы смысла оставаться в Пуатье. Пока он сам не нашел в траве упавшие стрелы, он не верил, что королеве грозит реальная опасность.
Он думал, что королева Элеонора преувеличивает, излишне тревожась из-за схватки между своими сыновьями и мужем, и отнесся к записке, посланной на стреле в комнату Мэллори, как к пустой угрозе.
Но он сильно ошибся. Мэллори, к счастью, поверила королеве на слово, приняв неощутимую угрозу как реальность. С ее удивительной способностью заметить приближающуюся стрелу она спасла королеве жизнь.
– Но сколько еще жизней унесет этот мятеж, который продолжается и теперь? – пробормотал Фицджаст себе под нос, понимая, что сыновьям королевы не хватило бы мужества продолжать схватку с отцом, случись им оплакивать свою мать.
Его внимание привлекли две лодки, скользившие по реке. Одна повернула к пристани. Даже в тусклом свете луны было заметно, что лодка глубоко сидит в воде, и Саксон поразился алчности капитана, так перегрузившего лодку в обмелевшей реке. При малейшем просчете лодка рисковала наскочить на мель или подводный камень и вообще утратить способность двигаться.
Точно так же, как теперь Саксон.
С досады он грязно выругался, извергая проклятия, способные смутить даже неотесанные отребья, обретавшиеся возле реки. Он так до сих пор и не сумел узнать, кто угрожает королеве. Не было ни одной зацепки, позволявшей думать, что след ведет на берег, разве что несколько отпечатков ног. Саксон предположил, что те, кто выпустил стрелы, имели сообщника, ожидавшего их с лодкой. Он чувствовал, что упустил что-то важное, но никак не мог сообразить, что именно.
Не удалось ему и разгадать тайну предупреждения, пущенного на стреле в окно Мэллори. Он перебрал всех обитателей дворца, способных стрелять из лука, но, судя по всему, ни один из них не имел возможности удалить Мэллори из дворца, лишив королеву ее защиты, да и не был в этом заинтересован. Когда он упомянул Бертрама де Пари, питавшего неприязнь к Мэллори, девушка рассказала ему, как отнеслась королева к подозрениям на его счет.
– Она была непреклонна, – сказала Мэллори. – Она считает Бертрама де Пари заслуживающим доверия, потому что он состоит на службе у надежного союзника.
– Союзы часто распадаются, – ответил он ей тогда.
Мэллори промолчала, что сказало ему о многом. Она не станет осуждать королеву, даже если с ней не согласна.
Но стрелу мог пустить кто угодно, включая тех, кого Саксон считал не умеющими стрелять. Не требуется особого мастерства, чтобы выпустить стрелу вверх, как доказала сегодня леди Элита. В особенности если окна такие широкие, как во дворце. Ни аквитанским герцогам, ни королю Генриху не могло прийти в голову, что дворец когда-нибудь подвергнется нападению. Лучнику, пустившему стрелу в окно Мэллори, всего-то и нужно было, что прицелиться примерно в том направлении и спустить тетиву. Влетит ли стрела в окно и упадет на пол или вонзится во что-то – или в кого-то – для него не имело значения. Важно было передать послание Мэллори.
Саксон мог бы сказать этому лучнику, что он напрасно потратил время. Подобное послание не могло напугать Мэллори де Сен-Себастьян!
Прочитав предупреждение, Мэллори побледнела. Но сразу же поспешила тайно поговорить с королевой Элеонорой. Даже Саксона не пригласили присутствовать при их беседе. А он пытался. Мэллори ничего не рассказала ему об этой встрече. Заметила лишь, что королева поблагодарила ее за сообщение о происшествии.
Всегда ли Мэллори де Сен-Себастьян так скрытна? Он почти ничего о ней не знал. Гораздо меньше, чем о ее отце. Но одно он знал точно: судя по тому, как она избегала его взгляда, даже когда он держал ее в объятиях, Саксон заключил, что эта девушка определенно что-то скрывает.
Ничего удивительного! Он еще не встречал в окружении королевы ни одного человека, которому нечего было скрывать.
– Саксон Фицджаст? Это ты? – раздался тревожный голос.
Держа руку на рукояти кинжала под плащом, Саксон стремительно повернулся к стоявшему позади мужчине.
– Ты так и будешь стоять столбом или все-таки поприветствуешь своего брата и поздравишь с прибытием в Пуатье? – спросил Годард Фицджаст.
Саксон, не отрывая руки от кинжала, оценивающе оглядел стоявшего перед ним в полоске лунного света мужчину. Годард был не так высок ростом, как он, но угловатые черты лица, резкость которых подчеркивал неровный шрам, пересекавший лоб прямо под шлемом, и спутанные пряди светло-каштановых волос казались почти неотличимы от его собственных. Можно было подумать, что шрам на лбу остался после скользящего удара мечом, из-за того, что меч предварительно задел кольчугу, но Саксон знал, что это результат падения с лошади.
Саксон выпустил рукоять кинжала и, заложив руки за спину, сплел пальцы под лютней, которую, исполняя обязанности трубадура при дворе королевы, всегда носил при себе. Отец их считал достойным занятием для мужчины исключительно участие в сражениях, будь то на турнирах или на поле боя. Годард, как первенец и наследник отца, вероятно, отличался той же узколобостью. Он скорее всего рассматривал положение трубадура как пустое и достойное сожаления растрачивание Саксоном полученного им прежде образования. Саксон напомнил себе, что еще не имел удовольствия объяснить брату, насколько подобные предположения опрометчивы, и не сможет этого сделать до тех пор, пока находится при дворе королевы.
– Зачем ты здесь? – холодно, в тон Годарду, спросил Саксон.
– Разве тебе не передали, чтобы ты дожидался моего прибытия?
– Мне приказали дождаться посланца короля. Я и подумать не мог, что им окажется мой собственный брат!
– Но вот я здесь! – Годард, широко раскинув руки, высокомерно улыбнулся Саксону, как часто делал в детстве.
– Ты должен был появиться две недели назад!
– Произошли кое-какие изменения.
Саксон кивнул. Годард не сообщил ему ничего нового по сравнению с тем, о чем он и сам уже догадался, слушая, как посыльный французского короля, осторожно выбирая каждое слово, разговаривал с королевой Элеонорой.
– Как, например, твое пребывание здесь, при дворе королевы, – сказал Годард, оглядывая берег. – Что заставило тебя связать с королевой свою судьбу? Она нарушила все клятвы, которые когда-то дата! Почему ты поверил, что она вознаградит тебя за преданность, как обещала?
– Я не намерен обсуждать это здесь! – ответил Саксон.
Годард зачастую вел себя так, словно был на несколько лет моложе Саксона, хотя на самом деле опередил его менее чем на полчаса, родившись вторым из тройни. Первый умер, не протянув и часа после рождения, а их мать проиграла битву за свою жизнь всего через день после того, как произвела на свет троих младенцев. Отец и мачеха обожали Годарда, наследника рода, он всегда получал все, что пожелает. Ему нанимали лучших учителей – хотя он сумел выучиться немногим больше, чем читать и писать свое собственное имя, – и самых опытных инструкторов воинского искусства и верховой езды. Саксону повезло, что ему разрешили присутствовать на уроках, но отца не заботило, как идут дела у его второго выжившего сына, и он отказывался признавать, что иногда способности Саксона далеко превосходили возможности его брата.
– Я не был уверен, могу ли доверять тебе, но наш молочный брат всегда утверждал, что на тебя можно положиться, – продолжал Годард.
– Как Бруно?
– Убит.
На этот раз проклятия Саксона громом прокатились вдоль речного берега. Но он сразу же понизил голос, заметив, что все головы повернулись в их сторону. Нельзя было допустить, чтобы скорбь из-за гибели молочного брата сгубила все дело, ради которого Бруно пожертвовал жизнью. Бруно Хамфри был несколькими годами старше Саксона и Годарда, и именно он добивался, чтобы Саксон в совершенстве овладел всеми навыками, необходимыми мужчине, чтобы доблестно служить своей стране и королю. Когда поведение Саксона не отвечало ожиданиям Бруно, наказание следовало незамедлительно, но всегда заканчивалось смехом. Ведро ледяной воды на голову или задание отыскать единственный помеченный стебелек в стоге сена – вот кара, ожидавшая Саксона, если он отлынивал от занятий или не мог ответить заданный урок. Каждый раз Бруно ставил перед ним задачу, потом помогал выполнять ее, и они вместе смеялись над теми промахами, что Саксон умудрялся допустить в этот день.
Бруно Хамфри был Саксону ближе, чем родной брат, чем любой из его единокровных братьев, даже Годард. Зная, что Бруно никогда не нарушил бы клятву верности, Саксон догадывался, что его молочный брат без колебаний бросился в самую гущу битвы.
– Мне очень жаль, – сказал он, зная, что Годард разделяет его чувства.
– Он часто говорил о тебе, и всегда с любовью. – Годард снова смерил брата оценивающим взглядом и добавил: – Надеюсь, он не напрасно верил в тебя.
– Я тоже надеюсь. – Саксон жестом пригласил брата подняться на крутой берег.
– Не ожидал, что попаду в Пуатье раньше королевских войск. – Годард тихо выругался. – Полагал, что к этому времени король уже прорвется сквозь ряды изменников.
Саксон не прореагировал на провокационные слова брата.
– Как долго ты собираешься здесь оставаться?
Густые брови Годарда, напоминавшие двух мохнатых гусениц, сурово сошлись на переносице. И брови, и выражение лица он унаследовал от отца.
– Мог бы и сам сообразить! Я пробуду здесь ровно столько времени, сколько понадобится, чтобы выполнить поставленные передо мной задачи!
Они с братом как раз пересекали пустырь перед городской стеной. Он понял ответ, потому что сам мог бы сказать то же самое. Неужели его старший брат так сильно изменился, что ему поручили секретное задание, требующее хитрости вместо его обычного хвастовства? Саксон очень надеялся на это. В противном случае Годард мог бы разрушить хрупкую завесу обмана, созданную его братом.
Направляясь к ближайшим воротам в город, Саксон внимательно осматривал берег. Небольшие группы мужчин виднелись кое-где в темноте, но никто, казалось, не обращал внимания на них с Годардом. Тут Саксон заметил парня, который посмотрел им вслед и поспешно отвел глаза.
Это его насторожило. Услышав позади звук шагов, Саксон быстро обернулся, выхватив кинжал, и увидел приближавшихся к ним четверых парней.
– Годард! – воскликнул он, надеясь, что боевые навыки его брата улучшились и по мастерству он не уступит устроившим им засаду мерзавцам. Видеть это он не имел возможности, потому что ему пришлось кинжалом отразить удар неприятельского клинка.
С облегчением он увидел, что это не меч. Нападавшие, в своей грязной рваной одежде, явно принадлежали к низшему классу, представители которого не имели мечей. Позади него раздался металлический лязг скрестившихся клинков. Годард носил при себе меч, значит, был в состоянии защитить себя. Теперь задача Саксона – сосредоточиться на схватке и сохранить свою жизнь.
Саксон взмахнул кинжалом. Нападавший отскочил назад, его туника порвалась еще больше. Со злобным рыком он взмахнул ножом и снова бросился вперед.
Саксон приготовился отпрыгнуть в сторону, чтобы уклониться от удара, но что-то просвистело над его головой. Нападавший повалился навзничь, в его плече торчала стрела. Нож упал на землю, и она окрасилась в алый цвет.
Саксон заметил, как мгновение назад лунный луч высветил что-то под рукавом нападавшего. Кольчуга! Грабитель носил кольчугу!
Подбежав к нему, Саксон схватил стонущего противника за тунику и, слегка приподняв с земли, требовательно спросил:
– Кто ты такой? Кто приказал тебе напасть на нас?
Удар кулака обрушился на его спину, повалив Саксона на раненого. Выпустив из рук негодяя, вопившего от боли, Саксон выругался. Кинжал! Куда он делся?
Прежде чем он успел найти его, лезвие другого ножа сверкнуло в темноте. Саксон отскочил назад. Нож прорезал воздух всего в нескольких дюймах от его живота. Он услышал, как Годард прокричал что-то, но Саксон не обратил внимания. Ему следовало сосредоточиться на противнике.
Где же его кинжал? Вон он! На земле, как раз позади раненого!
Саксон шагнул в том направлении, но вынужден был отпрыгнуть назад, потому что противник снова попытался ударить его ножом. Боль пронзила правую руку Саксона, и кровь заструилась по локтю.
– Что такое?.. – Напавший, разинув рот, округлившимися глазами смотрел мимо него.
Из темноты появилась Мэллори. Ее черные волосы свободно рассыпались по плечам, а колчан был порван и пуст. И прежде чем Саксон успел предостеречь ее, чтобы она спасалась от этих людей, одетых в кольчуги, она замахнулась луком, словно дубиной. Саксон ожидал, что лук треснет и сломается, врезавшись в напавшего на него злоумышленника, но сразу же понял, что оружие даже не коснется его. Девушка размахивала луком слишком близко к себе.
Но она предоставила Саксону шанс, в котором он так нуждался. Он бросился к своему клинку и услышал пронзительный вскрик. Обернувшись, он увидел, что отпущенная тетива хлестнула негодяя по щеке наподобие кнута. Тот снова вскрикнул и повернулся к девушке. Когда он замахнулся ножом, Мэллори схватила лук обеими руками.
– Не пытайтесь ударить его луком! – закричал Саксон. – У него руки длиннее. Он может…
Мэллори прыгнула в сторону негодяя, подняв правую ногу. Ближе к нему? Она что, совсем потеряла разум? Она что?..
Не веря своим глазам, Саксон увидел, как девушка внешней стороной стопы ударила противника в подбородок. Тот рухнул на землю, затем снова вскочил. Мэллори шагнула в его сторону, но он заревел, как раненый зверь, и убежал прочь.
– Вы… в порядке? – спросила девушка задыхаясь. Саксон хотел ответить, но мощная рука обвила его шею.
Он принялся извиваться, стараясь вырваться, прежде чем ему сломают шею.
– Саксон! – вскрикнула девушка.
Он посмотрел на нее, а рука сильнее сдавила ему шею. Он попытался вздохнуть, но воздух не достигал легких. Мэллори подняла правый кулак и с силой опустила его вниз и назад.
– Что? – умудрился вымолвить Саксон.
Рука продолжала душить его.
– Повторите! – Она снова проделала то же движение, но более решительно. – Делайте, как я! Немедленно!
Силы покидали его, вытекая, словно кровь из открытой раны. Он сжал пальцы в кулак и поднял руку, как это делала она. За спиной рычал его захватчик. Саксон понимал, что ему осталось жить считанные секунды. Он двинул рукой вниз и назад.
Его противник хрипло вскрикнул, когда кулак Саксона вонзился в него. «Между ног!» – сообразил Саксон, когда рука злодея обмякла и соскользнула с его шеи. Он быстро повернулся и увидел, что его противник согнулся вдвое. Задыхаясь, с мрачной улыбкой, Саксон ударил негодяя кулаком в лицо. Боль пронзила руку, но он не обратил на это внимания, тогда как его противник тяжело ударился о землю, застонал и затих.
Саксон поспешил туда, где Годард, изрыгая проклятия, яростно отбивался мечом от двоих парней, которые сразу же обратились в бегство, увидев, что к ним приближается Саксон, чтобы уравнять силы. Его брат двинулся было в погоню, но упал на одно колено. Подняв меч над головой, он продолжал ругать противников.
– Я в порядке, – сказал Годард, когда Саксон приблизился к нему, хотя темные струйки крови на его боку и левой ноге свидетельствовали об обратном.
– Ты ранен!
– Я в порядке. – Он вытер кровь, и Саксон понял, что это кровь не его брата. – Кто эти негодяи?
– Подозреваю, что это люди Жака Злодея, – спокойно ответила Мэллори из-за спины Саксона.
Годард поднялся на ноги и, не обращая на девушку внимания, повторил свой вопрос.
– Она права, – ответил Саксон. – Возможно, это люди Жака Злодея. Он вор, охотящийся за теми, кто слишком долго задерживается на берегу.
Саксон не стал открыто говорить о стальной кольчуге, сверкнувшей под грязными лохмотьями. Кольчуга вполне могла быть краденой, или же нападение могло оказаться не случайным. Пока у него нет доказательств, он не позволит всяким соглядатаям – или Мэллори – узнать о своих подозрениях. Саксон не знал, что она стала бы делать, а он хотел отомстить мерзавцам, осмелившимся напасть на них из засады.
– Больше они не решатся на это, – сказал Годард.
Саксону очень хотелось бы согласиться с братом, но если это действительно были люди Злодея, их ведь не остановило поражение и унижение, испытанное ими при последней встрече с Саксоном. Если же это были другие… Тогда, как и теперь, их спасло высокое мастерство. Не его. И не Годдарда, а…
– Как дела? – спросила Мэллори, прислонив лук к ноге, темные волосы обрамляли ее лицо, но, не в пример Саксону и его брату, она вовсе не запыхалась. Дыхание ее было ровным, а лицо невозмутимым. Если бы Саксон сам не оказался свидетелем ее подвигов, он предположил бы, что она всего лишь наблюдала за схваткой.
– Вы пошли за мной следом? – спросил Саксон.
– Да, потому что подумала, что вы рискуете нарваться на неприятности, покидая дворец без оружия, только со своей лютней. Я и не знала, что трубадуры тоже носят при себе кинжалы, но по крайней мере вы проявили немного здравого смысла, покинув дворец после того, как стемнело. Вы ожидали неприятностей? – Она слегка приподняла подбородок, встретив его яростный взгляд со спокойствием, имевшим целью еще больше разъярить мужчину или же вызвать в нем иную страсть, еще труднее поддающуюся контролю.
– Никаких неприятностей, с которыми мы не смогли бы справиться сами, – сказал Годард, прихрамывая, приблизившись к ним и стараясь по возможности не опираться всем весом палевую ногу. – Кто эта дерзкая, нахальная девка?
– Она…
– Я – леди Мэллори де Сен-Себастьян, та самая дерзая, нахальная девка, которая спасла вам жизнь. – Девушка снова закинула порванный колчан на плечо.
Не в силах сдержать себя, Саксон рассмеялся. Что за причудливую троицу они собой представляли! Годард хромал, должно быть, повредил колено, когда упал на землю, по руке Саксона струилась кровь, а Мэллори… Желание смеяться испарилось, когда он снова взглянул на нее. Но, осознав, что весь урон, понесенный ею, помимо разодранного колчана, ограничился лишь порванным шелковым покрывалом, Саксон испытал невероятное облегчение, которое разлилось по его жилам, подобно крепкому вину.
– Позвольте мне проводить вас во дворец, – продолжала Мэллори. – На улицах может оказаться опасно, в чем мы с Саксоном убедились в день моего прибытия в Пуатье. – Она снова взглянула на него, и он заметил отблеск холодной ярости, горевшей в ее глазах, когда она сражалась с их преследователями. – Вам следовало предупредить своего друга об опасности, Саксон!
