Текст книги "Ведьма - королева Лохлэнна"

Автор книги: Джордж Генри Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– А нет ли другого корабля? – спросил я, стараясь говорить на той смеси кельтского с английским, которую слышал вокруг.

– Нет и не будет ни одного до Лохлэнна в ближайшие несколько недель, – сказал хозяин. – Ходят слухи о войне в Подводных землях, и купцы опасаются там бывать.

– Но должен же быть хоть какой-нибудь корабль, – настаивала Эннис.

Хозяин гостиницы отрицательно помотал головой, но вдруг лицо его прояснилось.

– Вспомнил! Есть одна шхуна. Она вообще-то идет в Фианчуйв, но…

– Ничего! – отозвалась Эннис. – Оттуда мы быстро доберемся до Дохлэнна на каботажном судне. Где мне найти капитана?

– Но должен вас предупредить, миледи, «Андра-ста» – такая утлая посудина, что, того и гляди, пойдет ко дну. Она везет груз из губок и дров, а для пассажиров там нет совершенно никаких условий.

– Где найти капитана? – повторила Эннис. – Я поплыла бы даже на плоту. Я тороплюсь.

– «Андраста» отплывает с утренним приливом, – сказал хозяин. – Я пошлю мальчишку с запиской капитану.

– Хорошо, – согласилась Эннис. – Мы переночуем здесь, а на рассвете сядем на корабль.

– Ваши комнаты тотчас же будут готовы! – крикнул хозяин уже на ходу, торопясь по своим делам.

Я повернулся к Эннис.

– Можно спросить тебя кое о чем?

– Спрашивай о чем хочешь.

– Если ты действительно ведьма-королева Лохлэнна, почему ты зависишь от какой-то шхуны вместо того, чтобы перенести нас в твою страну с помощью волшебства?

– Дурак ты, Дженьери. Воображаешь себя специалистом по магии, а не понимаешь, что такое дело требует огромного количества энергии. Ведь даже чтобы поднять вот эту маслину, – она указала пальцем на маслину, лежавшую в пыли под деревом, которая при этом поднялась в воздух и поплыла к нам, – даже чтобы поднять такой маленький предмет и перенести его на такое небольшое расстояние, нужно затратить очень много энергии. Даже Мюллеартах, богиня, вздымающая морские волны и насылающая штормы, не могла бы перенести двух людей через море.

Я уставился на маслину, лежавшую теперь на ее ладони. Я столько слышал о волшебстве, но лишь те– перь впервые увидел воочию его реальное проявление. При всей незначительности происшедшего я воспринял его как нечто важное, потому что здесь явно не было никакого мошенничества. Я видел все своими глазами. У меня начала формироваться теория на этот счет. Не являлось ли то, что Эннис называла колдовством, на самом деле просто ментальной энергией… энергией пси? Этим можно объяснить невыполнимость таких задач, как перенесение в Лохлэнн. Для одного человеческого мозга это действительно могло оказаться не под силу.

– Да, я понимаю, что ты имеешь в виду.

– Вот и хорошо. Давай-ка пойдем поедим чего-нибудь горячего. А то ведь с завтрашнего дня мы будем на корабле, а в этом мире, друг мой, корабли значительно уступают «Королеве Марии» по части комфорта.

VI

Эннис оказалась права: «Андраста» здорово уступала «Королеве Марии». По правде говоря, при одном взгляде на нее я готов был усомниться, можно ли ее вообще назвать кораблем. Это было плоскодонное одномачтовое судно с рубкой посреди палубы и кормовым полуютом. Ее единственный парус имел квадратную форму, и я готов был поклясться, что с таким такелажем она могла идти против ветра разве что немного быстрее надувного плота. Руля не было. Его заменяло огромное рулевое весло, закрепленное у правого борта. Я попытался представить себе, как эта посудина отчаливает от подветренного берега, и картина, надо сказать, сложилась удручающая.

Капитан был высок, худощав и имел бороду, которая сделала бы честь даже Рип Ван Винклю.[10]10
  Pun Ван Винкль – герой одноименной новеллы классика американской литературы Вашингтона Ирвинга (1783–1859) Рип Ван Винкль, спасаясь от своей жены в горах, проспал ровно 20 лет. Проснувшись, он обнаружил, что мир за это время значительно изменился, жена его умерла, а у него самого отросла необыкновенно длинная борода.


[Закрыть] Команду составляли одноглазый помощник капитана и дюжина зловещего вида матросов. Часть груза помещалась прямо на палубе, что делало корабль еще более неприглядным. В рубке имелось всего две каюты, и помощнику капитана, к его большому неудовольствию, пришлось уступить нам свою «каюту-люкс» размером четыре на четыре фута и расположиться с матросами.

Когда «Андраста» с утренним приливом выходила из Педриванской гавани, мы с Эннис разглядывали крошечную каюту, в которой нам предстояло жить в течение ближайших двух недель.

– Я видел бельевые шкафы побольше этого, – пошутил я, в то же время пытаясь себе представить, как я протащу Головоруб через эту низкую дверь.

– Главное, мы в пути, – ответила Эннис. – Если все пойдет нормально, мы попадем в Лохлэнн всего на несколько дней позже, чем лорд Сион и Морриган, и задолго до Бельтене.

Бросив взгляд на единственную койку в каюте, я обрадовался тому, что мы с Эннис в первую же встречу установили достаточно интимный стиль отношений. Иначе нам было бы трудно избежать некоторой неловкости.

– Да, бедной койке придется тяжеловато, – усмехнулся я.

Эннис холодно посмотрела на меня.

– Я не такая уж тяжелая, так что о койке не беспокойся.

– Ты… хочешь сказать… – я обвел взглядом жесткий пол площадью в четыре фута, пытаясь представить себе, как, во имя самых святых частей тела Бранвен, я втисну сюда свои шесть футов пять дюймов.

– Уж не рассчитывал ли ты в самом деле разделить ложе с будущей королевой Лохлэнна? – спросила Эннис.

– Ну, знаешь ли, после того, что между нами было в храме, я считал вполне естественным…

Эннис расправила плечи и встала во весь свой пятифутовый рост. В Педриване она купила себе кое-какую одежду, и сейчас на ней была пестрая желто-сине-красная туника, красиво облегавшая ее стройное тело. Поверх туники она надела пурпурную мантию, по краям вышитую золотом. Ее тонкую шею охватывало массивное золотое ожерелье, на запястьях сверкали браслеты. Выглядела она, ничего не скажешь, на все сто процентов принцессой варварского королевства.

– Выбрось эти глупости из головы, Дженьери. Тогда, в храме, состоялась религиозная церемония, в которой не было ничего личного. Понятно тебе?!

– А мне это показалось до ужаса личным, – ответил я. – И я надеялся на многократное повторение этой церемонии в течение двух недель плавания.

– Ничего подобного больше не будет, – отрезала она.

Вот так. По-моему, ведьма-королева должна бы вести себя иначе, хотя, по правде сказать, я не был знаком с достаточным количеством ведьм-королев, чтобы однозначно судить об этом.

Я протиснулся сквозь узкий люк и, сняв Головоруб с перевязи, втащил его в каюту, но конец меча не поместился и остался торчать снаружи.

– Как же мы, по-твоему, будем закрывать дверь? – спросила Эннис.

– Не знаю. Но не могу же я оставить свой меч снаружи в такой сырости. Он заржавеет, а воин со ржавым мечом выглядит смешно и нелепо, тебе не кажется?

– Может, лучше поставить его наискось? – предложила она.

– А я подумал, что ты предложишь положить мой волшебный меч между нами как гарант твоей неприкосновенности. Так, во всяком случае, делали герои старинных романов, чтобы уберечь себя от искушения.

– Так ты мнишь себя героем? – усмехнулась она. – По-моему, здесь своим поведением ты больше напоминаешь комедийный персонаж.

Может, я и заслужил этот упрек своим хвастовством о том, каким великим воином собираюсь стать, но все же не следовало оставлять эту колкость без ответа.

– Зато между мирами, когда на нас напал Хранитель-бандит, я совсем не казался тебе смешным. Почему бы это?

Девушка смутилась. При воспоминании о пережитом ужасе по ее лицу скользнула тень.

– Из меня тогда как будто вынули душу. Я даже не могла колдовать, так испугалась. Если бы не ты и не Головоруб, я бы погибла.

– Может быть, ты тогда не могла колдовать, потому что не верила в себя, в свои силы. Наверное, по этой же причине и мои заклинания не действовали на Земле.

– Так по-твоему, колдовские способности – это результат самовнушения?

– Во всяком случае, я всегда считал, что злые чары ведьм – это результат концентрации отрицательных эмоций или импульсов. Значит, противостоять этим чарам можно усилием воли, концентрацией положительных эмоций.

– Глупости! Магия – это дар богов. Ею могут владеть только те, кто посвящен богам.

– Посмотрим, – ответил я, с трудом втаскивая в каюту меч, так что он уперся рукояткой в пол, а острием в потолок и пересек помещение по диагонали, – может, из меня здесь получится не только великий воин, но и знаменитый колдун.

– Ах, Дженьери, тебе бы только спорить, – зевая, пробормотала Эннис. – Похоже, это у вас, землян, вообще любимое занятие.

Сняв шлем и кольчугу, я повесил их на крюк, она сложила свою новую одежду в ящик под койкой. В Педриване я тоже сделал несколько покупок, обнаружив, к своему немалому удивлению, что там к оплате принимали наши чеки. Интересно, как отреагирует на это расчетный отдел банка, когда они вернутся на Землю? Однако здесь, на острове, это, похоже, никого не беспокоило. В некоторых вопросах его жители усвоили лучшие черты обоих миров. Я купил себе изящного покроя тунику и меховой плащ. А кроме этого – двадцатичетырехдюймовый кинжал отличного качества и стеганый зипун, из тех, что надевают под кольчугу.

«Андраста», как и положено непригодной к плаванию плоскодонке, стала зарываться носом. Началась боковая и килевая качка, и Эннис, как я заметил, слегка позеленела.

– Что это с тобой? Ты съела за завтраком что-то несвежее? Мне и самому показалось, что копченая селедка была немного с душком.

Эннис сглотнула и опустилась на койку.

– Нечего паясничать! Ты прекрасно понимаешь, в чем дело.

– Неужели морская болезнь? И это у дочери морского короля?

– Я пятнадцать лет провела в ссылке на Земле. На таких кораблях, как этот, я не плавала с детства.

– Когда-то я знал великолепное контрзаклинание против морской болезни, но однажды на краю пирса в Санта-Монике одолжил его юной русалке, и она так мне его и не вернула.

– Будь ты проклят, Дженьери! Уферн побрал бы твою черную душу!

– Не знаю, кто такой или что такое этот Уферн, дорогая, – ответил я, – но уверяю тебя, что лучше не бросаться проклятиями направо и налево, потому что они ведь могут вернуться рикошетом. Знаешь, что я сейчас сделаю? Поднимусь на палубу подышать свежим воздухом. Может быть, по закону симпатической магии, это поможет и тебе.

Она снова сглотнула, борясь с тошнотой, и я подал ей миску, взяв ее со стола посреди каюты. Это было все, в чем она сейчас нуждалась. Поднимаясь на палубу, я усмехнулся про себя. Надо же, оказывается, морская болезнь способна свалить с ног даже ведьму-королеву.

Выйдя из каюты, я посмотрел на мачту. Она описывала странные круги в бледно-голубом небе. Один из матросов сидел наверху в маленьком «вороньем гнезде», в такой позе, как будто ехал на гидровелосипеде.

Оглядевшись вокруг, я обнаружил, что остальные члены экипажа бегают взад-вперед, крича и размахивая руками. Капитан с помощником, стоя на полуюте, изо всех сил пытались повернуть рулевое весло. Что-то было не. так. Корабль не только качало, но еще и крутило.

Схватившись за переборку, я стал боком пробираться к корме. Меня обдавало солеными брызгами, несколько раз в лицо плеснуло водой.

– В чем дело? Что случилось? – прокричал я. Капитан и помощник не ответили. Они ругали штиль так увлеченно и страстно, как будто участвовали в состязании по богохульству. Говорили они на местном наречии, и всех нюансов их высказываний я не уловил, но и то, что мне удалось понять, звучало необыкновенно смачно.

Качнувшись, я ухватился за перила трапа и взобрался по нему на полуют.

– В чем дело, капитан? – крикнул я. – Почему вы ведете корабль кругами?

– Придется нам возвращаться в Педриван. Дальше мы плыть не можем.

– Что еще такое? Ведите корабль к Лохлэнну! Мы заплатили за проезд и должны попасть туда вовремя!

Капитан свирепо взглянул на меня и приказал убираться вниз, при этом он вошел в детали моего происхождения, в общих чертах обрисовал моральный облик моей матери и упомянул также свиноголовых богов, которым я поклоняюсь.

Меня совершенно не взволновали высказанные им соображения относительно моих предков, и я всегда считал моральные нормы моей матери ее личным делом, но я не мог позволить кому-либо отзываться без должного уважения о моих богах. В два прыжка я оказался возле капитана. Он и помощник приготовились к драке. Капитан схватился за кофель-нагель, помощник вынул нож. Но я схватил их за шеи прежде, чем они смогли пустить в ход свое оружие. Я приподнял их в воздух и только собирался стукнуть лбами друг о друга, как это толстобрюхое корыто заложило такой немыслимо крутой вираж, что мы все трое кубарем покатились к самому борту. Меня бросило на леер, капитан повис за бортом, помощник растянулся у моих ног.

Посмотрев на пенившееся под ним море, капитан издал крик ужаса и ухватился за мою руку. Я втащил его на борт и встряхнул несколько раз, как мокрую крысу, на которую он был очень похож, а затем поставил на ноги, и он пробрался через палубу к рулевому веслу. «Андраста» продолжала кружиться на месте с высоко поднятой носовой частью.

– Черт побери, да выровняйте же ее! Ведь лучше зачерпывать воду носом, чем допускать, чтобы заливало корму!

Кипя от ярости, они, однако, больше не отважились ни на какие высказывания о моих предках или религии.

– Мы не можем ее выпрямить! – закричал капитан. – На нас лежит проклятие!

– Брунгер у нас на парусе! Мы не можем следовать курсом! – проревел помощник. – Мы теперь будем так кружиться до конца света.

Я не знал, что или кто такой этот Брунгер, но, подняв голову, как и следовало ожидать, ничего на парусе не увидел. Видел я лишь мачту, описывавшую круги на фоне неба, и небо, двигавшееся в противоположную сторону. От этого зрелища содержимое моего желудка внезапно запросилось наружу.

– Ничего там нет, – крикнул я, глотнув воздух, чтобы справиться с тошнотой, – я ничего не вижу.

– Конечно, ты его не видишь, – крикнул в ответ помощник. – Брунгера могут видеть только могущественные волшебники.

Я решил, что все это они выдумали, чтобы скрыть свою профессиональную непригодность. Оттолкнув их, я сам взялся за рулевое весло. Первой моей мыслью было, что «Андраста» не так легко слушается руля, как славный маленький шлюп, на котором я когда-то плавал у берегов Калифорнии. А второй моей мыслью было, что кто-то чертовски сильный толкает корабль, заставляя его описывать круги.

– Почему же ты не выправишь курс? – ехидно спросил капитан.

– Подналяг на весло, герой! – поддержал его помощник. – Может, тебе удастся одолеть Брунгера.

– Заткнитесь со своим Брунгером, а не то, клянусь Бранвен, я вас всех… – я ударил помощника ногой, так что он кубарем прокатился до середины палубы, но тут против меня поднялся весь экипаж. Они гурьбой сбежались на корму, вооруженные ножами и веревкам.

– Брунгер на корабле! – завизжал какой-то недоносок. – Это пассажиры навлекли на нас проклятие! За борт их!

– За борт! – вторил ему помощник, и они окружили меня.

В своих мечтах о геройских подвигах я много раз представлял себя в подобной переделке. Именно так мне все и виделось: я на палубе старинного парусника в окружении дюжины рычащих мятежников. Вот такое дельце как раз по мне! Но, как это всегда бывает, разница между мечтой и реальностью оказалась весьма существенной: я всегда представлял себя в подобной ситуации не иначе как с Головорубом в руке, обагрявшемся кровью моих врагов. К сожалению, сейчас он находился в каюте, с Эннис. Я был безоружен, а все эти негодяи – вооружены. Я решил взять наглостью.

– Давайте, давайте! Меня на всех хватит! Подходи по одному или по двое, как вам больше нравится! Ну, кто первый?

Но я никак не ожидал, что они поведут себя столь неспортивно и бросятся на меня все разом. Пару минут я еще продержался. Вцепившись одной рукой в рулевое весло, другой я двинул по физиономии первому бросившемуся на меня матросу. Он отлетел к лееру полуюта и свалился на шкафут. Второго я встретил двойным боковым ударом. Глаза его помутнели, он опустился на колени и несколько раз качнулся, прежде чем упасть плашмя. Остальные окружили меня. Я успел послать одного из них кубарем через всю палубу и попасть ногой по весьма уязвимой части тела капитана, но после этого полдюжины мускулистых матросов оттащили меня от рулевого весла и повисли на мне. Помощник стал молотить меня кулаками по лицу, а боцман стегал по шее просмоленным концом веревки.

– Выбросим его! – кричал помощник. – Швырнем его за борт! Отдадим проклятого иноземца морским богам ради нашего спасения!

Такое решение проблемы показалось мне слишком радикальным, и я понадеялся, что капитан, забыв о появившейся у него личной неприязни ко мне, вмешается и положит этому конец, но, к сожалению, он был не в состоянии сделать что-либо: сидя на палубе, стеная и корчась от боли, он держался за то место, куда пришелся мой пинок.

– Прекратите это! – завопил я. – Я американский гражданин! Я буду жаловаться!.. – но не в силах придумать, кому бы я мог здесь пожаловаться, Я решил изменить тактику обороны. Вырываясь, толкаясь и пиная навалившуюся на меня людскую массу, я вспомнил о Бранвен. – Бранвен! – крикнул я. – Это Дюффус!

Ты знаешь меня! Помнишь, какой праздник мы тебе устроили в храме? Бранвен, сделай что-нибудь!

Матросы наклонили меня над кормовой переборкой. Я слышал, как вода бешено шумит в кильватере.

– Кончайте с ним! – кричал помощник, и экипаж изо всех сил старался воплотить его слова в дело.

Они почти преуспели в этом. Поясницей я опирался на леер, и они отрывали от палубы мои ноги, чтобы опрокинуть меня за борт.

– А ну-ка прекратите это, дурачье! – поначалу я решил, что это Бранвен откликнулась на мой зов из той похотливой Валгаллы,[11]11
  Валгалла – в скандинавской мифологии – обитель бога Одина, обиталище душ погибших воинов.


[Закрыть] где она обитает, но, как оказалось, голос принадлежал Эннис. Ее голова показалась над кормовой палубой, девушка взбиралась по трапу.

– Дюффус, идиот, что ты с ними делаешь? И что ты делаешь с кораблем? – возмущенно спросила она.

Поскольку четыре руки вцепились мне в горло, а пятая зажала рот в попытке удушить меня, я не ответил. К тому же я счел ее негодование не совсем справедливым.

Эннис и не ждала ответа. Она взобралась на палубу полуюта, пиная матросов, пытавшихся меня умертвить, и грозя:

– Отпустите его! Отпустите его сейчас же, пока я не превратила вас в сардины!

Капитан к этому времени достаточно пришел в себя, чтобы пробормотать несколько бессвязных слов о Брунгере и парусах. Опешившие матросы, испугавшись угроз Эннис, отпустили меня. Корабль по-прежнему кружился на месте, черпая воду каждый раз, как поворачивался бортом к волне.

– Брунгер! Брунгер! Корабль проклят! – завыл один из матросов.

– Вот суеверные идиоты, – обратился я к Эннис охрипшим голосом. – Они думают, что на мачте сидит какое-то чудовище!

– Брунгер на парусе! – подтвердил капитан. – Его не видно, но он там.

К моему удивлению, Эннис вскинула голову и стала всматриваться вверх, как будто принимая сказанное всерьез.

– Конечно, это Брунгер, – согласилась она. – Кому же еще там быть?

– Ты такая же чокнутая, как и они, – сказал я. – Никого там нет.

– Конечно, ты его не видишь, безмозглый идиот! – крикнула Эннис. – Брунгер – колдун. Он может заставить тебя видеть то, чего нет, и не видеть очевидное. Он там, не сомневайся!

– Где? – спросил я, разглядывая мачту. Матрос, которого я прежде видел в «вороньем гнезде», спустился оттуда, чтобы помочь остальным прикончить меня. Теперь там абсолютно никого не было.

– Вон там… смотри… – Эннис вытянула руку и начертила пальцами в воздухе каббалистический знак.

Я разинул рот от изумления: она говорила правду! На нок-рее что-то смутно виднелось. Став чуть более отчетливым, видение приняло формы, слегка напоминавшие человеческие. Маленький уродец, с непомерно широкими плечами, длинными ушами, спускавшимися ему на плечи, с кривлявшейся горгульей[12]12
  Горгулья – в средневековой архитектуре рыльце водосточной трубы в виде фантастической фигуры.


[Закрыть] вместо лица, хохотал, раскачиваясь взад-вперед на нок-рее.

– Это он! Это Брунгер! – крикнул капитан. – Мы прокляты! Прокляты!

Существо на мачте издало пронзительный вопль и показало нам язык.

– Кругом, кругом мы плывем! «Андраста» будет плавать всегда, но не приплывет никуда! – причитал он. – Кругом, кругом мы плывем. Брунгер качается, «Андраста» вращается!

– Брунгер, приказываю тебе! – крикнула Эннис. – Именем Бранвен приказываю тебе: убирайся!

Брунгер залился истерическим смехом.

– Кто такая Бранвен? У нее нет власти над королевой моря!

– Ага! Так я и думала! Это дело рук Морриган. Это она наслала на нас проклятие!

– Какая чепуха! – сказал я, наблюдая, как безумно хохочущий Брунгер раскачивается на нок-рее, а корабль кружится, повинуясь этому ритму. – Морган Лэйси – обыкновенная земная девушка. Что она может знать о проклятиях, заклятиях и существе по имени Брунгер? Да и вообще, кто он такой?

– Морской дух. Тысячи моряков лежат на дне морском по его милости.

– Ну, нам такое не грозит. Эй, капитан, пошлите кого-нибудь на мачту. Пусть эту мерзость сбросят на палубу.

Все до одного матросы посмотрели на меня так, будто готовы были скорее прыгнуть за борт, чем выполнить этот приказ.

– Ах, так? – крикнул я, подходя к мачте. – Хорошо же, я и сам управлюсь.

– Подожди, Дюффус! – взмолилась Эннис. – Дай мне подумать. Через минуту я соображу, как поступить.

– Не так-то много у нас осталось минут, – возразил я, указывая на собиравшиеся тучи и бушующее море. – Видишь, надвигается шквал. Если мы не выровняем корабль, он вот-вот пойдет ко дну.

Схватившись за выбленочный трос, я стал подниматься по качающейся из стороны в сторону мачте, быстро перебирая руками и рискуя каждую минуту свалиться за борт.

Увидев это, Брунгер стал безудержно хохотать.

– Вот герой лезет на мачту, чтобы поймать Брунгера. Герой сейчас упадет с мачты и сломает шею. Брунгер будет смеяться, смеяться, смеяться!

– Мы еще посмотрим, кто сломает шею, – пригрозил я, находясь уже на полпути к нему.

Брунгер стал раскачиваться еще неистовее. Ухватившись за линь, он начал крутиться вокруг мачты, как если бы это был майский шест.

Дважды я чуть не схватил его, но оба раза ему удалось ускользнуть, перепончатые ступни мелькали в нескольких дюймах от моей протянутой руки, и морской бес испускал ликующие крики.

«Андраста» вертелась как волчок. Вода заливала палубу, и экипаж в панике пытался отвязать две маленькие шлюпки, прикрепленные к рубке, чтобы спастись в них.

– Кругом, кругом на «Андрасте» все плывем! Кружится Дюффус, кружится Эннис!

Опять он увернулся от меня, горланя свои глупые рифмовки!

Пытаясь очередной раз схватить его, я чуть не разжал руку, которой держался за трос. Поневоле взглянув вниз с головокружительной высоты, я не смог разглядеть ничего, кроме зеленой воды и белых гребней волн. В голове у меня все кружилось с такой же скоростью, как и «Андраста», не лучше обстояло дело и с желудком. Брунгер почти загипнотизировал меня своим ритмичным бормотанием.

– Наш герой сейчас разожмет руку, руку, руку… Он упадет вниз, вниз, вниз…

Такие штуки обычно действуют безотказно. Я видел результаты внушения на многочисленных тайных шабашах, которые посетил еще на Земле.

Крепче схватившись за трос, я старался не слушать Брунгера.

– Дюффус, спускайся! Я сама с ним разделаюсь! Я что-нибудь придумаю! – просила Эннис.

– Он упадет, он упадет, – причитал монстр. – Брунгер его околдует, и он упадет!

И тут морской бес начал воплощать свои слова в дело. Из появившегося откуда-то полыхающего облака на меня стремительно понеслось крылатое чудовище. Оно било огромными черными крыльями, а его острые когти нацелились, чтобы сорвать меня с мачты. Я уже чувствовал его огненное дыхание на своем лице.

Но, тряхнув головой, я отогнал наваждение. Когда знаешь, что все это только кажется, не испугаешься никакого гипнотического видения. К тому же крылатые монстры не были моей фобией.

Брунгер снова отпрянул, в его красных свиных глазках блеснуло удивление.

И тогда он выдал нечто действительно ужасное. Мне стало казаться, что я снова нахожусь на Земле, на скоростной дороге в Лос-Анджелесе. Я держался за веревку, привязанную к бамперу мчащейся машины. Вокруг было множество других машин. Оскалившись, рыча и завывая, они гнались за мной, чтобы растерзать на части. Ужас обдал меня ледяной волной.

Машина, за которой я бежал, понеслась быстрее. Я чувствовал себя как заяц, за которым гонится свора гончих. Я служил приманкой для стаи механических чудовищ. Надо было отпустить веревку… Надо было выбраться оттуда… Надо было…

– Дюффус! Дюффус! Не поддавайся, это только видение! – голос Эннис донесся до моего слуха будто сквозь туман, когда я уже почти отпустил трос и начал отклоняться назад. Брунгер вопил от восторга. Корабль качнуло, и я, чуть не полетев в воду, окончательно пришел в себя, схватился за трос обеими руками, а ногами крепко уперся в мачту.

Да, на этот раз он почти одолел меня, каким-то образом вычленив страх из моего сознания, бес превратил его в зримый для меня образ. Это чуть не стало фатальным. Он оказался чертовски близок к победе. Мне следовало помнить, что все страхи прежнего мира здесь недействительны. Между тем они, оказывается, все еще имели надо мной власть.

Брунгер опять увернулся от меня. Но на сей раз он допустил просчет, забыв, как я высок и как далеко могу дотянуться. Вытянув руку на всю длину, я схватил его за голую ступню и рывком подтащил к себе. Он взвыл и стал лягаться, но я крепко прижал Брунгера к себе. От него воняло тухлой рыбой, он был холодный и водянистый, как само море. Я содрогнулся от омерзения, ощутив так близко от себя это вонючее, липкое, брыкающееся и выкрикивающее ругательства создание, но, продолжая прижимать его к себе, стал спускаться вниз.

Спустились мы быстрее, чем я поднимался. Мои руки горели от трения о веревку. Брунгер бешено отбивался, изрыгая проклятия. Он протянул ко мне руки с перепонками между пальцами и острыми когтями разодрал мое лицо и шею.

Я изо всех сил ударил кулаком по мерзкой роже-горгулье, но отвратительная тварь вонзила в мою руку зубы, повиснув на ней, как бешеная собака. Мы упали и покатились по палубе, а экипаж бросился врассыпную.

Я был в три или четыре раза выше морского беса и, пожалуй, во столько же раз тяжелее его, но у него были стальные мускулы, и боролся он с одержимостью сумасшедшего. Дважды он глубоко оцарапал мне шею и грудь, его босые пятки больно колотили меня по животу, мои руки были сплошь искусаны его острыми зубами. Я прижал монстра к палубе. Он отбивался, надеясь вырваться от меня и снова взобраться на мачту. Рискнув осмотреться, я увидел, что «Андраста» перестала вращаться. Она плавно покачивалась на волнах, но шквал неотвратимо приближался.

– Пошлите матросов к такелажу! – крикнул я капитану. – Иначе мы не выдержим этого шторма!

Мгновение, на которое я выпустил Брунгера из виду, чуть не стало роковым. Его когтистые пальцы сомкнулись на моем горле, нащупывая яремную вену. Подняв над головой кулаки, я изо всех сил обрушил их на голову чудовища. Этот удар наверняка свалил бы и слона. Дыхание морского демона, отдающее тухлой рыбой, прервалось стоном, и на мгновение он обмяк.

Я вскочил на ноги. Кровоточащие царапины покрывали мои плечи, грудь и шею, кровь струилась по лицу. Но с Брунгером еще не было покончено. Он встряхнулся, как собака, и, отвратительно ругаясь, откатился прочь. Я ринулся к нему, но меня опередила Эннис.

Юная ведьма склонилась над морским бесом.

– Брунгер… Брунгер, посмотри-ка сюда, – приказала она, вытянув руку.

То, на что она велела Брунгеру смотреть, казалось маленьким светящимся шариком. Свет колебался, попеременно вспыхивая ярче и тускнея, и, взглянув на него, Брунгер не мог уже отвести взгляд.

– Брунгер, приказываю тебе…

Брунгер потряс головой, хлопая длинными ушами. Он не мог отвернуться от волшебного света и поднял одну из перепончатых лап, чтобы заслонить глаза, но свет, видимо, проникал и сквозь нее. Взгляд демона остекленел, и он улегся на палубу, уставившись на световой шарик.

– Я приказываю тебе именем Древнего Вечного и Безначального, приказываю тебе именем Хен Ддихенидда! – сказала Эннис.

Брунгер медленно поднялся на задние лапы, по-прежнему глаз не сводя с мерцающего шарика в руке Эннис.

– Уходи отсюда, Брунгер! Изыди отсюда и вернись туда, откуда ты явился. Вернись в море! Вернись в мутные глубины океана! Приказываю тебе!

Брунгер стал пятиться к левому борту корабля, исчезая на глазах. Дойдя до переборки, он превратился в расплывчатое пятно, которое прошло сквозь деревянную обшивку, отделилось от корабля и почти без всплеска погрузилось в море.

– Все, больше он не вернется. Мы спасены, – сказала Эннис, подходя ко мне.

– А почему ты раньше не воспользовалась этой штуковиной? – спросил я, посмотрев на ее руку, но ничего в ней не увидев.

– Для того чтобы накопить достаточно энергии, нужно время. Мне пришлось воззвать к силе даже более могущественной, чем Бранвен. И, пожалуй, я не смогла бы этого сделать, если бы ты не стащил его с мачты и не прижал к палубе. Ты и в самом деле молодец!

Я скромно улыбнулся и собирался уже поведать, каково мне было, когда я висел на вантах с Брунгером, впившимся в меня когтями, но, взглянув в этот момент вверх, увидел, что на нас с яростью фурий несется шквал.

А корабль все еще продолжал подпрыгивать на каждой волне. Его единственный большой парус наполовину свесился за борт, а экипаж стоял неподвижно, оцепенев от ужаса, за исключением помощника капитана и двоих матросов – они все еще пытались отвязать шлюпки, чтобы спустить их на воду.

– Надо что-то делать, – сказал я Эннис, – иначе нам конец.

В три прыжка я оказался у рулевого весла. Эннис не отставала от меня.

– Эдерин! Капитан Эдерин! – закричал я. – Заставьте матросов поднять парус! Нам надо опередить шквал!

Эдерин не слышал. Он стоял на коленях, воздев руки к небу, и исступленно молился богам. Команда, отчаявшись отвязать шлюпки, решила пробраться на корму, чтобы подтащить ближе узкую лодку, которую мы вели на буксире. Для этого им надо было пройти мимо меня. Я знал, что в лодках невозможно спастись от надвигавшегося шквала, и не собирался позволить им погибнуть и заодно погубить нас.

– Назад! Назад, паршивые трусы! – крикнул я зычным голосом бывалого моряка. – Вы спасете корабль или утонете вместе с ним!

И начался мятеж. Схватив все, что попалось им под руку, от рукояти топора до кофель-нагелей и ножей, матросы кинулись на меня. Первым бежал боцман, толстопузый тип с черными зубами и носом-картошкой. Он размахивал рукояткой топора.

Я отступил и, когда он проскочил мимо меня в броске, схватил его за вытянутую руку и стал выкручивать ее, пока он не взвыл и не выронил свое оружие. Тогда я поднял его за правую руку и левую ногу, превратив таким образом его тело в отлично сбалансированный снаряд, и метнул в появившиеся над полуютом головы четверых матросов.

– Бунт! – крикнула Эннис. Запущенный мной боцман как кегельный шар смел четверых нападавших, и все пятеро покатились вниз на шкафут.