Текст книги "Число погибших"

Автор книги: Джон Стиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

18. ДОКАЗАТЕЛЬСТВО

Шон снова врезал мне прямо по ребрам, и я согнулся пополам, едва не потеряв сознание. Он оказался сильнее, чем выглядел на первый взгляд. У меня перехватило дыхание, живот сводило от боли.

И в этот момент я с изумлением услышал голос Брэда:

– Ты, чертов сукин сын, не смей бить моего папу!

Я не поверил своим ушам и, несмотря на боль, улыбнулся. Интересно, представится ли мне еще возможность устроить ему взбучку за такие выражения?

А Брэд тем временем подбежал к Шону и замолотил ему в спину своими маленькими кулачками.

– Оставь его! – исступленно выкрикивал он.

Шон обернулся, хотя эти удары были для него не больнее щекотки, и раскрытой ладонью сильно ударил Брэда. Тот отлетел в угол и, скорчившись там, заплакал, а я постарался воспользоваться этой заминкой, но безрезультатно. Шон с легкостью парировал мой удар и нанес мне ответный.

– Это тебе за то, что наврал про Эстрон, – холодно указал он. – А это – за твои мечты о телевидении. – И ударил меня еще раз. Я чуть не ослеп от боли.

Брэд сильно стукнулся о стену и все еще плакал. Я снова бросился на Шона. На сей раз мне удалось пробить его защиту, но силы мои таяли с каждой секундой.

Ощущение было такое, словно меня только что вытащили из потерпевшего крушение джампера, подняли на ту же самую высоту и снова сбросили вниз. К тому же левый глаз почти совсем заплыл.

Тем временем Шон начал не торопясь проводить очередной, хорошо рассчитанный крюк, как вдруг что-то ударило его по голове. Он выругался, промазал и, на мгновение забыв обо мне, заозирался в поисках новой угрозы.

Таинственный объект был круглым и темным: это Брэд метнул один из своих экспонатов. Я был удивлен не меньше Шона, но все же воспользовался случаем и ударил его в горло. Удар получился сильным.

– Бей его, папа! – завизжал Брэд.

Шон издал какой-то хрипящий звук и снова бросился на меня, но тут ему в голову угодил еще один камень. Я едва не расхохотался и сцепленными пальцами обеих рук ударил его в солнечное сплетение.

Брэд как раз выпустил очередной снаряд – и не промахнулся. Шон повернулся к Брэду, но как-то замедленно. Брэд стоял среди кучи камней и с предельной скоростью швырял их в Шона. Шон сделал пару шагов по направлению к нему, и в ЭТОТ момент я разбежался и прыгнул.

Шон, должно быть, услышал меня. Он обернулся, но слишком поздно. Я угодил ему ногой в бок, вложив в этот удар все оставшиеся силы. И, надо сказать, крайне удачно. Удар отбросил Шона к стене, и он с глухим стуком врезался в нее головой.

От подобных упражнений у меня тоже помутилось в глазах, но я оправился быстрее и крикнул Брэду:

– На улицу! Скорее! Если увидишь, что он выходит – убегай!

Я тоже побежал – но не к двери, а туда, куда отлетел пистолет Шона, когда я отшвырнул его ногой.

Черт, где же он?! Я лихорадочно шарил под кроватью – я знал, что он должен быть именно там. Ничего.

Я потянулся дальше. И в этот момент Шон ударил меня сзади.

Я хотел повернуться, но тут мои пальцы коснулись пистолета. Шон немилосердно молотил меня, а я нащупывал рукоятку, стараясь не потерять сознание.

И когда я наконец направил пистолет на Шона, у меня и в мыслях не было пытаться угрожать ему. Я его просто застрелил.

Только тогда он оставил меня в покое. В ноздри мне ударил запах горелого мяса. На мгновение зрачки его расширились и тут же закатились под веки видимо, боль была адская. Возможно, этот лазер не годился для того, чтобы прорезать крышу дома, но, несомненно, был вполне способен раскроить человеку грудь.

– Это тебе за Сэма, – тихо произнес я, борясь с головокружением. – И за Брэда, ублюдок.

И вдруг Шон заговорил. На его губах выступила розовая пена. Вряд ли имело смысл вызывать «скорую помощь».

– Это бесполезно, – с напряжением сказал он. – Если я не вернусь вовремя, Хартли все уберет из лаборатории.

Я ничего не ответил. На миг все это показалось мне каким-то нереальным.

– Сволочь, – глухо произнес он. И умер.

Не в силах пошевелиться, я прислонился к кровати и сидел так, пока в голове немного не прояснилось. Потом я встал и позвал Брэда. Немного погодя он появился. Вид у него был весьма настороженный.

Я улыбнулся ему. Во всяком случае, попробовал, но слишком болели губы.

– Все в порядке, Брэд, – сказал я слабым голосом. – Спасибо за помощь.

Он поднял на меня испуганные глаза и вдруг засмеялся. Собственно говоря, это был смех сквозь слезы, но смеха все же было больше.

Потом Брэд уткнулся в мои колени, на этот раз уже не смеясь, а плача. Я тоже немного всплакнул. Он крепко обнимал меня, а я стискивал зубы от боли: меня всего трясло.

Когда мы немного пришли в себя, я усадил Брэда в кресло, а сам вернулся к телу Шона. Обыскав его, я нашел пропуск в МНБС. И еще одну цилиндрическую бомбу. И то и другое я положил к себе в карман. Счастье еще, что луч лазера не вызвал детонацию бомбы и не испортил пропуск.

Похоже, он планировал избавиться одновременно от меня и от «доказательства». При некоторой удаче полиция даже могла подумать, что покушение на губернатора на самом деле моя работа и я погиб, подготавливая очередную диверсию. Тонко.

Я вернулся к сыну.

– Он умер? – спросил Брэд.

Я кивнул:

– Посиди еще немного. Я должен ПОЗВОНИТЬ, а потом надо убираться отсюда как можно скорее.

Вызвав Джанет, я вспомнил о своей наружности и отключил изображение. На экране появилось ее озабоченное лицо.

– Привет, это я. Мне нужна ваша помощь немедленно. Это не ловушка. Никто не держит меня под дулом пистолета. Приезжайте, пожалуйста.

– А почему вы отключили видео?

– Просто я… немного страшноват. У нас вышел весьма горячий спор.

Она помолчала.

– Нельзя же беречь меня от всего, Билл. Если у вас синяк под глазом, я как-нибудь это переживу. Но я не могу рисковать и хочу убедиться, что ваш голос – это не просто результат работы хорошего синтезатора речи.

Я включил видео, и Джанет побледнела.

– Со мной все в порядке, – поспешно сказал я – я чувствую себя гораздо лучше, чем выгляжу. Сам я, правда, так не думал. – Шон здесь. – Я наклонил аппарат, и Джанет охнула.

– Извините меня, – сказала она внезапно охрипшим голосом.

– Просто приезжайте. Мы оба знаем, чем рискуем, так что прошу вас, будьте крайне осторожны. С болью в глазах она посмотрела на меня и просто сказала:

– Я еду.

– Это та самая леди со студии, папа? – спросил меня Брэд, когда я закончил разговор.

– Совершенно верно.

– Тогда значит ты и вправду никогда не вернешься к маме?

– Ты меня поражаешь. После всего, что тут произошло, ты еще можешь об этом думать. – Я улыбнулся, но боль в губах настроила меня на серьезный лад и, прислонившись к стойке компьютера, я твердо сказал: – Мы с Кэролайн больше никогда не будем жить вместе. Не знаю, правда, при чем тут именно эта леди, но ты должен примириться с тем, что я говорю. Мы просто несозданы друг для друга. – И я сел в кресло рядом с ним.

– Я тебе верю, – сказал Брэд очень серьезно. Я теперь всегда буду тебе верить. – Он оглянулся на Шона и вздрогнул.

– А как ты здесь оказался? – спросил я и торопливо добавил: – Я не сержусь. Просто мне интересно.

– Меня привезла мама. Она сказала, что это всего на несколько дней.

Я тоже взглянул на Шона и обнял Брэда за плечи. Эта поза причиняла мне острую боль, но такую боль можно было стерпеть.

Немного помолчав, Брэд сказал:

– Спасибо, папа.

– За что? – спросил я, открывая глаза.

– За то, что ты не говоришь мне опять про обещания. Мне кажется, теперь я понял. Если бы я молчал… – Он не договорил.

Я еще раз взглянул на Шона, а потом вновь повернулся к Брэду:

– Надеюсь, что понял. Хотелось бы только, чтобы это обошлось тебе не так болезненно. Хотя, может быть, по-другому и не бывает.

Вскоре приехала Джанет. Я как мог привел себя в порядок, но все равно, увидев мою физиономию вблизи, она выпучила глаза. А тут еще в дверях появился Брэд.

– Господи, а ты-то что тут делаешь? – пораженно воскликнула Джанет.

– Просто гощу, – серьезно ответил Брэд. Он, очевидно, пришел в себя скорее, чем я.

Джанет поглядела на Шона и спросила:

– А что, собственно, тут произошло?

– Может, поговорим по дороге? – спросил я. У нас еще масса дел на студии. Вы по-прежнему хотите участвовать?

Джанет кивнула. Ее лицо постепенно приобретало естественный цвет.

– Вас не затруднит снять камеры? Я еще не гожусь для таких упражнений.

Джанет быстро сняла камеры с креплений на потолке, а я, кряхтя, подошел к компьютеру и вызвал Фримена. К счастью, он оказался дома.

– Вы можете принять блок данных? – спросил я.

– Разумеется. А что за данные? Господи, да что с вами?

– Ничего особенного. Я имел разговор с вашим Шоном Франке. Запись беседы я вам и пересылаю. Плюс к тому массу других интересных сведений. Кстати, Шон сейчас у меня дома. Или у вас. Как вам больше нравится. Не мешало бы прислать к нему врача. – Пока что мне не хотелось говорить ему, что Шон мертв.

Фримен удивленно приподнял брови.

– Вы все поймете, когда просмотрите запись. – Я поднял руку, чтобы запустить пересылку данных.

– Ну, а как же вы? – спросил он.

– Сегодня у меня есть еще кое-какие дела. Позвоню вам завтра.

Фримен хотел было возразить, но я отключил связь.

– Уходим.

Дойдя до двери, я сказал Брэду:

– Если кто-нибудь попытается остановить нас и у тебя появится возможность убежать, беги не раздумывая. Стучись во все двери, и когда тебя впустят немедленно звони в полицию или попроси кого-нибудь. Ты все понял?

– Я обещаю, – просто ответил Брэд, гордо задирая голову.

Я остановился и обнял его, хотя это было довольно болезненно.

– Ты молодец, Брэд, – сказал я и потрепал его по голове. – Без тебя и твоей коллекции мы бы пропали.

Никогда еще я не видел Брэда таким гордым.

Однако путь был свободен. Очевидно, Хартли всецело доверял Шону. Мы двинулись к автомобилям. Ветер был на удивление теплым.

– Возьмем «Дракон», – сказал я. – По-моему, так будет безопасней.

Брэд ни на секунду не отпускал мою руку.

– Бедный ребенок, – заметила Джанет.

– Да, знаю. Сегодня ему много пришлось пережить.

– Только ему? – Похоже, что к Джанет вернулось чувство юмора, но мне пока что было не до того.

– Как-нибудь справлюсь.

Я старался идти как можно быстрее и все равно мы ползли как черепахи. Наконец мы добрались до машины, и Джанет села за руль. Нас никто не преследовал. По пути я начал рассказывать ей о том, что произошло, но когда мы отъехали подальше, я попросил остановить машину.

Некоторое время мы сидели молча.

– Я хочу сказать вам, что у нас есть две возможности, – начал я.

– Так-так?

– Мы можем предоставить полиции действовать на основании полученных доказательств. Но пока они сумеют подступиться к МНБС, концов уже не сыщешь. Кроме того, у них могут быть свои люди в полиции, а если группа достаточно велика, они найдут козла отпущения. С другой стороны, мы можем прямо сейчас поехать в МНБС и постараться опередить преступников. Шон, без сомнения, имел в виду лабораторию спецэффектов. Но существует опасность, что там встретятся убийцы почище Шона.

– Однако на самом деле вас вовсе не прельщает, чтобы в этом деле участвовала полиция, не так ли? Джанет взглянула на меня, и от ее взгляда в груди моей разлилась сладкая теплота.

– Я хочу покончить с этой кровавой заварухой, – сказал я громко. – И хочу сделать это сам: А еще лучше – с вами.

Джанет завела мотор и рванула в сторону МНБС. Ускорение вдавило меня в сиденье так, что хрустнули ребра.

– Я тоже хочу покончить с ней, – угрюмо сказала она.

19. РЕЗУЛЬТАТ

– Надо где-нибудь оставить Брэда, – сказала Джанет, сворачивая за угол. – В полицейском участке?

– Здесь поблизости их нет. – Я повернулся к Брэду, притулившемуся на заднем сиденье. – Как ты думаешь, ты сможешь приблизительно в течение часа говорить всем, что потерялся и не помнишь, как тебя зовут?

– Нет, папа! Пожалуйста, не надо! Я буду вести себя смирно.

– Успокойся, Брэд. Мы оставим тебя в торговом пассаже. Там ты будешь в безопасности. С нами тебе нельзя, понимаешь?

Он чуть не плакал:

– Папа, не бросай меня! Я хочу быть с тобой! Я наклонился и коснулся его руки. Я понимал, что чувствует ребенок, у которого на глазах едва не убили отца.

– Хорошо, Брэд. Договорились. Но ты должен делать в точности то, что тебе говорят.

– Все что угодно, папа! Все, что ты скажешь.

Джанет вопросительно посмотрела на меня, и я поморщился.

– Я знаю, что это опасно. Но доводить его до истерики тоже не выход: Он сегодня такого навидался… Я и то едва не свихнулся.

– Как скажете, Дэн.

Я хотел уже было обидеться, но потом решил, что она просто пытается разрядить обстановку.

До МНБС мы добрались без приключений. У здания стояло всего несколько машин, в том числе и «Лендэйр» Хартли.

– Остановитесь-ка возле него, – сказал я Джанет. – У меня появилась идея.

Поеживаясь от ночного холода, я набрал фабричную комбинацию и залез внутрь. Там, весьма эффективно использовав знания, почерпнутые мной из закрытой документации, я перепрограммировал кое-какие функции управления, а в качестве заключительного аккорда заменил пароль пользователя на слово «убийца», чтобы Хартли не мог вернуться к стандартной системе, если, конечно, он тоже не был знаком с секретными материалами.

Потом мы втроем проникли в здание через служебный вход.

– Послушай меня, сын, – сказал я. – Ты должен молчать как рыба до тех пор, пока тебя о чем-нибудь не спросят. Но, конечно, если ты заметишь какую-то опасность, а мы ее прохлопаем – тогда ори что есть мочи. Понял?

Брэд кивнул.

Я пристально посмотрел на него. Он был совершенно серьезен. И, к счастью, не икал.

У всех дверей мы пользовались пропуском Шона. Я был уверен, что система безопасности уже запрограммирована предупреждать обо мне или о Джанет. У меня был пистолет Шона и цилиндрическая бомба. Джанет несла видеокамеру.

Хотя мы шли как можно осторожнее, мне казалось, что наши шаги звучат как набат. К счастью, первый коридор оказался пустым, но зато во втором кто-то был. Мы пережили несколько неприятных минут, дожидаясь, пока звук шагов не затихнет вдали. Работало только дежурное освещение, и с непривычки я то и дело спотыкался. Больше всего мы боялись встретить Хартли – во всяком случае, до того, как выполним задуманное.

Миновав еще два коридора, мы опять услышали впереди шаги и спрятались в женском туалете. Я испытывал одновременную тревогу и джентльменскую неловкость и надеялся только на то, что неизвестный окажется мужиком или пройдет мимо.

Мои надежды оправдались. Шаги замерли в глубине здания. Подождав еще с минуту, Джанет вышла на разведку, а потом тихонько позвала нас. До приемной лаборатории спецэффектов мы добрались без приключений, но перед дверью в саму лабораторию нас опять одолели сомнения. Мы напряженно прислушивались вдруг там кто-нибудь есть? Судя по словам Шона, именно здесь находится ключ ко всему, а ведь даже в «Мидас корпорейшн» и в «Институте Моргана» была охрана. Оставалось только надеяться, что круглосуточный режим работы телестудии не позволил им посадить сюда парня с пистолетом.

– Может, попробуем заглянуть под дверь? – я указал на камеру и одновременно слегка отодвинул Брэда от двери.

– Сейчас узнаем. – Джанет опустилась на колени и выдвинула объектив. Щель под дверью оказалась достаточно широкой.

Я нагнулся и через плечо Джанет заглянул в видоискатель. Ракурс был несколько необычен, но, похоже, нам повезло.

– По-моему, путь свободен, – сказала Джанет.

Я кивнул.

– Давайте попробуем. – Я вытащил из кармана пропуск Шона. – Надеюсь, он был в числе посвященных.

Оказалось, что был. Замок щелкнул, и дверь открылась. Мы с опаской вошли и сразу же осмотрели комнату, но нас, слава Богу, никто не ждал.

Я закрыл дверь и заблокировал ее креслом, от всей души надеясь, то никому не придет в голову сегодня поработать здесь. Окон в лаборатории не было, и стало быть, заметить нас никто не мог. Я подтолкнул Брэда к другому креслу:

– Сиди спокойно и ничего не трогай.

Он послушно уселся, а мы с Джанет начали методично обшаривать комнату в поисках чего-нибудь подозрительного. Лаборатория была забита всякой аппаратурой для работы с графикой, а в центре ее возвышался большой настольный компьютер с двумя экранами. Минут через десять мы оба взмокли, но не отыскали ничего.

– Черт побери, – выдохнул я. Опираясь на стол. – Может, Хартли уже здесь побывал?

– А если… Погодите! – Джанет, как загипнотизированная, уставилась на книжную полку. – А это что такое? – Она подошла к полке и провела пальцем вдоль узкой щели на передней стенке.

Я посмотрел повнимательнее:

– Мне кажется, вы уже и сами догадались. Надеюсь, наш ключик откроет и эту дверь. – Я вытащил из кармана пропуск Шона и вставил его в прорезь.

Сначала ничего не произошло. Но вдруг раздался негромкий щелчок, и Брэд сказал:

– Вот это да!

Из полки выдвинулся ящик.

Джанет накинулась на него как коршун, а мне пришлось смотреть через ее плечо. Внезапно она отчетливо прошептала:

– Взгляните-ка. – И ткнула пальцем в стопку записывающих кристаллов. На двух из них были очень интересные наклейки.

Одна гласила:

«ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ АКТЫ: РЕЗЕРВНАЯ КОПИЯ».

А другая:

«ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ АКТЫ: РАБОЧАЯ КОПИЯ».

– Вероятно, я немного отстал от жизни, – тихо сказал я, – но я не понимаю, почему они должны быть разными.

– Сейчас увидим.

Мы подошли к большому компьютеру и вставили в него рабочую копию – ту, что по идее должна была представлять для нас наибольший интерес. Она ничем не отличалась от того, что мы уже не раз видели на домашних экранах.

– Попробуем другую, – предложила Джанет.

Мы так и сделали. То же самое.

– Ничего не понимаю, – растерянно сказала Джанет. – Почему же их две?

– Не знаю. Должна же быть какая-то причина… – Я не договорил: в голову мне пришла одна мысль. – У меня есть идея, – сказал я, садясь перед экранами и вставляя оба кристалла в компьютер. Давайте вычтем одно из другого, кадр за кадром, и посмотрим что останется.

– Давайте. Только поскорее.

Но мне пришлось поколдовать над клавиатурой довольно долго: я давно уже не занимался такими вещами. Наконец программа пошла.

– Сработало! – возбужденно воскликнула Джанет, когда компьютер сообщил, что получены первые результаты.

На всякий случай я с камерой подошел к двери и взглянул, как обстоят дела на той стороне. Все было в порядке. Когда я вернулся обратно, компьютер уже почти закончил работу. Брэд нервно улыбнулся мне.

Я еще раз пощелкал клавишами, и перед нами возникли две голограммы.

– Левая показывает то, что передавалось в эфир, – объяснил я, – а правая – разницу между ней и резервной копией.

Мы в молчании уставились на голограммы. Сначала правая картинка была пуста, а затем на экране мелькнула не очень четкая надпись. Она возникла как бы из ничего и быстро растворилась. Надпись гласила:

«НОВОСТЯМ МНБС МОЖНО ДОВЕРЯТЬ».

На левом экране никакой надписи не было, если не считать чуть заметных помех.

– Так они воздействуют на подсознание! – тихо протянула Джанет. – Хотя для того, кто подстраивает катастрофы, это, конечно, пустяки.

– Это вполне легально, – ответил я, не отрывая глаз от экрана. Когда-то, правда, считалось преступлением, но теперь уже нет. Давайте я проинтегрирую разностный сигнал. Он наверняка размазан по всей пленке, а так мы увидим его целиком.

– Вы… – начала Джанет, но тут на экране возник очередной призыв, гласящий:

«ЧАЩЕ СМОТРИТЕ МНБС».

Однако эти надписи служили только прелюдией. Когда на левом экране появилась толпа у лифта, на правом возникла фигура Фрэнка Слоана. Он стоял и улыбался. Изображение было превосходным.

Я опять взглянул на левый экран. Там его не было, но я знал, что человеческое подсознание обязательно выделит этот слабый сигнал из шума. В каждый отдельный момент на голограмме имеется только небольшая часть изображения. Она постоянно заменяется другими, но мозг складывает их в единую картину.

На мгновение я остановил изображения и сравнил их.

– Значит, его вставили в окружающую губернатора толпу, – сказал я. Передача продолжалась, и через некоторое время фигура Слоана вытащила руку из кармана и бросила на пол маленький цилиндрик.

– Наверное, все это синтезировано на компьютере, – сказала Джанет.

– Вне всякого сомнения, – ответил я, не отрывая глаз от экрана.

Вскоре после того, как фальшивый Слоан бросил бомбу, на основном экране появился я и начал продираться сквозь толпу. Тогда Слоан захохотал, и лицо его исказилось, превратившись в уродливую маску. Когда же я подобрал бомбу и выкинул ее, экранный Слоан, очевидно расстроенный неудачей, сердито нахмурился.

– Кто это, папа? – спросил Брэд.

– Я тебе потом объясню, – ответил я.

На этом сеанс подсознательной рекламы закончился, и мы прогнали запись вперед, до следующей порции. Однако на сей раз это был кто-то незнакомый.

– Значит, клиентов несколько, – сказал я. Может быть, несчастные случаи устраиваются только для тех, кто платит самые большие суммы, чтобы получить максимальную аудиторию.

– Похоже, что так. Итог: Хартли берет деньги с клиентов, укрепляет репутацию и финансовое положение студии и поддерживает другие формы обслуживания вроде агентства «Вандерленд». А возможно, и улучшает предполагаемые результаты опросов общественного мнения – за отдельную плату, конечно.

Мы продолжали смотреть, и вот на экране снова появился Олсоп, рассуждающий по поводу покушения на губернатора. Крупные надписи убеждали нас доверять ему, голосовать за него, любить его. А потом брюнетка с прекрасной фигурой и в минимальной одежде обняла его и поцеловала в щеку.

Совсем другая картина сопровождала Слоана, когда пришла его очередь давать интервью. Видимо, они черпали вдохновение в образцах древних политических карикатур. Сам образ Слоана остался неизменным, но из него выделилось второе «я», нечто вроде персонифицированной совести. Оно съежилось, устроилось на правом плече своего хозяина и начало давать советы.

Но съежилось оно не очень сильно, и советы его не отличались добротой. Потом оно переместилось на левую сторону и трансформировалось в дьяволоподобного, но вполне узнаваемого Слоана. Почему-то у него оказалась сумка, и из этой сумки оно вытащило мертвого младенца с синей кожей и плотно сомкнутыми веками. От души смеясь, второе я Слоана перекинуло младенца через плечо и полезло в сумку за чемто еще.

Джанет протянула руку, и экран погас.

– Мне кажется, мы выдели уже вполне достаточно, не так ли? – Выглядела она как-то не очень хорошо.

– Да, пожалуй. – Меня тоже слегка подташнивало. – Синеватый младенец был синтезирован очень реалистично.

Теперь я понимал, почему ощущал смутную симпатию к Олсопу, хотя на пресс-конференции Слоан произвел на меня гораздо большее впечатление. Стало также ясно, и чем вызваны задержки при трансляции некоторых репортажей.

Впечатление было такое, словно я смотрел на двойную картинку – вроде той, на которой изображена старая и молодая женщина – и внезапно увидел ее совсем по-другому. Как по волшебству, разрозненные кусочки слились в единое целое, и мне было совершенно невдомек, как я мог не видеть этого раньше.

– Не убить ли нам одним выстрелом двух зайцев сразу? – задумчиво спросил я. – Скопируем все это и приготовим экстренный выпуск.

Джанет ухмыльнулась:

– Давайте. Если никто не видел, как мы вошли, то это место не более опасно, чем любое другое.

Мы лихорадочно начали готовить наш собственный репортаж, используя при этом синтезатор речи. Зрителям будет, над чем подумать помимо модной одежды и продуктов к завтраку.

Просто чудо, что мы успели закончить работу. Потом я тихо убрал кресло, которым заблокировал дверь, и вынул пистолет.

– Загляните еще раз в щель, – предложил я. Мы торчим здесь уже давно, и если нас ищут, то могли уже и отыскать.

Джанет повторила свои манипуляции с камерой и начала уже было вставать, как тут же опять быстро пригнулась.

– Тащите кресло! – возбужденно прошептала она.

Я подчинился.

– Там кто-то есть, но он стоит слишком близко, и я не вижу, кто именно.

Я облился холодным потом. Мы были на волосок от гибели.

– У вас ведь с собой бомба? Может, устроим диверсию?

– Хорошая идея! Только к этому надо добавить кое-что еще. – Я поднес к губам свой комп и вызвал Ларри Тэлона.

Мгновение спустя его лицо появилось на экране. Он был в своем кабинете.

– Это Дэн Кеттеринг, Ларри, – сказал я. – Вы меня помните?

– Конечно, помню, Дэн, – улыбнулся Ларри. Я же вижу вас чуть ли не каждый день.

На мгновение я потерял дар речи.

– Вы хотите сказать, что обо всем догадались? наконец спросил я.

– Почти сразу же, как вы устроились. Но держал язык за зубами. Насколько я помню, вы никогда ничего не делали без разумной причины.

Я не стал тратить время на пустые расспросы. Для того, что я задумал, не имело значения, можно ему доверять или нет.

– Я хочу попросить вас об одной услуге. Примерно минут через пять здесь будет довольно шумно. Я хочу, чтобы вы в это время были возле… – я назвал ему ориентиры. – А как только услышите шум, скажите чтонибудь вроде: «Что, черт побери, здесь происходит». И ради Бога, погромче.

Ларри покачал головой и улыбнулся.

– Знаете, когда все это кончится, я надеюсь получить объяснения. А также, если предчувствие меня не обманывает, рекомендацию на новую работу.

Я ухмыльнулся и сказал:

– Считайте, что вы ее уже имеете. – И перед тем как отключиться, добавил: – Впрочем, скорой здесь может появиться достаточно свободных мест.

Я повернулся к Джанет и Брэду;

– Давайте придвинем кушетку к стене. Только тише.

Потом я опять усадил Брэда в кресло и подмигнул ему. На губах его появилась слабенькая улыбка, и тут же он вновь стал серьезным.

Забравшись на кушетку, я снял с навесного потолка несколько панелей. Над ними кабинеты разделялись лишь тонкой перегородкой, которую лазерный пистолет легко прорезал. Я влез в дыру и убрал несколько панелей с потолка соседнего кабинета и, вернувшись, просунул голову в лабораторию спецэффектов.

– Скорее, – шепнул я. – Джанет, вы первая.

Вскоре она уже мягко приземлилась на пол соседнего кабинета. Брэда я спустил на вытянутых руках, и Джанет подхватила его. Спрыгнув в лабораторию, я тихо отодвинул кушетку на место. Потом встал под дыркой в потолке, присел и сделал прыжок вверх.

Острые края панелей впились в ладони, но через несколько секунд я уже балансировал на стене, разделяющей два кабинета. Стоя там, я вернул на место все панели, кроме одной. Эта гимнастика оказалась довольно болезненной, но альтернатива была еще хуже.

– Спрячьтесь за что-нибудь попрочнее, – сказал я, вытаскивая из кармана бомбу, и Джанет, держа Брэда за руку, нырнула за самый массивный стол.

Руки у меня слегка дрожали, когда я изучал цилиндрик. Я помнил, что в таких штуках задержку взрыва можно регулировать, поворачивая на нужный угол колпачок на одном из торцов, но я даже не знал, в какую сторону его крутить. В конце концов я решил, что бомба предназначена для правшей и, повернув колпачок на четверть оборота по часовой стрелке, кинул ее к противоположной стене.

Она не успела еще стукнуться об пол, а я уже крепил на потолке последнюю панель. Потолок соседнего кабинета меня не беспокоил. Я поспешно спрыгнул вниз, на четвереньках добрался до стола и, обняв Джанет и Брэда за плечи, нагнул голову пониже.

– Сколько надо ждать? – тихо спросила Джанет.

– Не знаю… – Не успел еще затихнуть грохот взрыва, как я был уже на ногах. Пара панелей, к которым я даже не прикасался, оторвалась и медленно планировала вниз. Сквозь прямоугольные дыры в потолке на голову мне посыпались штукатурка и пыль.

– А теперь идем? – спросила Джанет.

– А теперь идем. – И в это время отдаленный голос громко спросил, что тут происходит. Теперь нашим друзьям волей-неволей придется заняться лабораторией спецэффектов.

Мы вышли из кабинета. Коридор был пуст, но из-за угла доносились чьи-то сердитые голоса. Мы побежали.

Следующий коридор вел к рубке для экстренных сообщений. Аппаратура, стоящая там, не нуждалась в человеческом персонале, и если передача началась, остановить ее было нелегко. Если, конечно, мы сможем туда попасть, но я надеялся, что пропуск Шона поможет нам и здесь.

Нам повезло. Рубка оказалась ближе, чем я думал. И пропуск Шона сработал. Обстановка там напомнила мне старые добрые времена. Мы заперли за собой дверь, и Джанет начала подготовку к передаче, торопливо объясняя мне на ходу всякие тонкости. Меньше чем через минуту она вопросительно посмотрела на меня:

– Все готово.

– Кристалл загружен, – отозвался я.

– Прекрасно! – Джанет усмехнулась и установила уровень важности новостей на десять.

Система трансляции экстренных сообщений была самодостаточной и поэтому не подчинялась командам центрального пульта управления и имела автономный источник питания. Вырубить ее можно только на месте. По своему компу я связался с Фрименом и сказал ему, чтобы он начал записывать программу МНБС. Он не понял, зачем это нужно, но у меня не было времени на объяснения, и он с недовольным видом поверил мне на слово.

Мы установили таймер и поставили самый тяжелый шкаф на край таким образом, чтобы он придавил дверь, когда мы ее закроем. Джанет, выключив звук, настроила свой комп на МНБС.

Едва мы закрыли дверь, раздался тяжелый удар, и ее заклинило намертво.

– Сюда, – крикнула Джанет, и мы побежали к ближайшему выходу, волоча за собой Брэда, а через несколько минут началась экстренная трансляция, прервав обычную программу коротким стандартным предупреждением.

Джанет включила звук.

«Мы прервали обычную программу, чтобы сообщить вам новость экстраординарной важности. Только что стало известно, что „МНБС телевижн“ несет непосредственную ответственность за происшедшие в последние месяцы катастрофы, ставшие причиной гибели многих людей.

МНБС также в ответе за покушение на убийство губернатора Ньювела и другие акты насилия, совершенные с целью повышения популярности станции и получения больших прибылей. С помощью подсознательной рекламы руководство МНБС манипулирует людьми».

Моя необычная память на голоса оказалась весьма кстати. Если не считать дикции, этот голос был неотличим от голоса Гленна Хартли.

А трансляция продолжалась. «МНБС, „Мидас корпорейшн“, агентство „Вандерленд“ и „Институт Моргана“ оказались связанными тесными финансовыми узами. Когда вы слушаете это…»

Джанет выключила звук.

Мы улыбнулись друг другу и были уже у самой двери, когда луч лазера ударил в пол прямо у моих ног и раздался чей-то крик:

– Вот они!