355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джон Рональд Руэл Толкин » Дракон, играющий в прятки » Текст книги (страница 9)
Дракон, играющий в прятки
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 04:02

Текст книги "Дракон, играющий в прятки"


Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин


Соавторы: Гилберт Кийт Честертон,Фрэнсис Ходжсон Бернетт,Элеонор (Элинор) Фарджон,Джордж МакДональд

Жанр:

   

Сказки


сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)


Глава пятнадцатая
КРЫЛАТАЯ
ЛОШАДКА

Она направилась к постели, взяла Розамунду на руки и села с ней к очагу.

– Бедняжка! – сказала она. – И во второй раз не вышло… Чем дальше, тем тяжелее! Что нам делать?

– А вы мне не поможете? – жалобно спросила принцесса.

– Может, и помогу, если уж ты просишь, – отвечала Мудрая Женщина. – Когда будешь готова, посмотрим.

– Я устала от самой себя, – сказала принцесса, – но не узн аю покоя, пока опять не попробую.

– Да, только так ты избавишься от ветхого, призрачного «я» и обретёшь настоящее, – согласилась Мудрая Женщина. – Я сделаю всё, что в моих силах, ведь теперь я могу помочь тебе.

Она снова повела её через зал в какую-то комнату, и Розамунда оказалась то ли в лесу, то ли в парке. На больших деревьях сидели птицы самых ярких, сияющих цветов. Здесь, в нашем мире, у ярких птиц нет голоса, а эти дивно пели, причём каждый голос как-то соответствовал цвету. Листья у деревьев были такие большие, ветки росли так густо, что солнечные лучи едва пробивались сквозь них. Лесные твари кишели в траве, не вредя друг другу, – не было даже хорька, который ловит кроликов, или жучка, который выедает улитку из её полосатого домика. Бесчисленные бабочки пестрели и переливались, как радуга. Словом, принцесса от восторга не могла ни бегать, ни смеяться, только осторожно и важно ходила между деревьев.

– Где же туг цветы? – подумала она наконец. Их не было – ни на деревьях, ни на кустах, ни даже в траве.

– Что ж, – сказала она, – обойдёмся без них. Ведь птица или бабочка – живой цветок.

А все-таки, все-таки без цветов красота леса не совсем совершенна.

Внезапно она вышла на полянку. Там, под большим дубом, сидела прелестная девочка, держа в подоле разноцветные незнакомые цветы. Она играла ими, запускала в них руку, подбрасывала их, порой – куда-то кидала. Улыбки на её лице не было, вернее, улыбались глаза, они даже смеялись тем смехом, который неслышим в нашем мире, но наполняет взор нежным сияньем.

Розамунда подошла ближе – дивное дитя подманило бы и тигра. За несколько шагов, в траве, лежал отброшенный цветок. Она наклонилась, чтобы его подобрать, но обнаружила, что он врос корнями в землю. Другой, чуть подальше, тоже прижился в густой траве. Принцесса удивилась, попробовала дергать их и поняла в конце концов, что так случается со всеми отброшенными цветами.

Дождавшись, пока девочка бросит ещё один, она кинулась к нему, но не успела – цветок сидел в земле, лукаво на неё поглядывая. Она сердито выдернула его.

– Не надо, не надо! – крикнула девочка. – Он не сможет жить у тебя в руке!

Розамунда взглянула и увидела, что цветок увял. Она отшвырнула его. Девочка встала, с трудом придерживая цветы, подняла цветочек, погладила, поцеловала, спела ему прелестную песенку и тогда уж бросила. Он выпрямился, поднял головку и опять стал расти.

Чтобы подружиться с девочкой, Розамунда подошла поближе и спросила:

– Ты не дашь мне цветочек?

– Они все твои, – отвечала девочка, обводя вокруг себя рукой.

– Да ты же просила их не трогать!

– Конечно.

– Значит, они не мои.

– Разве, чтоб назвать своими, ты должна убить их? Мёртвые они – ничьи.

– Но ты их не убиваешь.

– Я их не рву, я их бросаю. Я дарю им жизнь.

– Почему они растут?

– Я говорю каждому сперва: «Ты мой дорогой!»

– Где ты их берёшь?

– Да тут, я же держу их.

– Разреши, я один брошу!

– А у тебя они есть?

– Нет, нету.

– Как же ты их бросишь?

– Ты что, дразнишься? – вскричала принцесса.

– Нет, – ответила девочка, серьёзно глядя на неё большими синими глазами.

«Ах, вот откуда цветы!» – подумала принцесса, не совсем себя понимая.

Девочка встала и, ничуть не сердясь, стала бросать цветок за цветком. Потом постояла немного и позвала нараспев:

– Пегги, Пегги, Пегги!

Ответил ей радостный крик, похожий на ржанье, и с той стороны полянки появилась белая лошадка с сияющими голубыми крыльями. Лёгким шагом она направилась к девочке, а Розамунда едва не задохнулась от восхищения и кинулась к лошадке, да так быстро, что та, при всей своей выучке, попятилась и чуть не встала на дыбы. Но, распознав, что перед ней – просто ребенок, она снова спокойно побежала. Принцесса в растерянности и печали смотрела на неё.

Добежав до прелестной девочки, лошадка положила ей голову на плечо. Девочка её обняла, что-то сказала, и та направилась к Розамунде.

Не помня себя от радости, бедная принцесса стала неловко гладить её, и лошадка терпела это ради своей хозяйки. Но когда Розамунда, чтобы вскочить на неё, схватила её за крыло, вырвав при этом несколько голубых перьев, лошадка хлестнула принцессу хвостом и побежала к девочке, виновато опустив голову.

Принцесса уже сердилась. Увидев эту девочку, она удивилась её красоте, но сейчас в ней закипала злоба. Что бы она сделала, точнее – попыталась бы сделать, если бы Пегги не смела её хвостом на землю, я просто не знаю.

Пока она лежала, она заметила, что в лицо ей смотрит цветочек, и не могла оторвать от него глаз. Ей казалось, что он в чём-то сомневается, в чём-то её стыдит, о чём-то напоминает. Она протянула руку, чтобы его сорвать, но только она его коснулась, он уронил головку, словно опалённый огнём.

Сердце у принцессы дрогнуло, и она сказала себе: «Что ж я за создание, если цветы вянут, когда я касаюсь их, а лошадка сметает меня хвостом? Как я, наверное, зла, дурна и груба! Эта прелестная девочка дарит цветам жизнь, а я её только что ненавидела! Да, я очень плохая, и буду плохой, и терпеть себя не могу, но не могу от себя избавиться».

Тут она услышала стук копыт и увидела лошадку. На ней, между крыльями, сидела девочка. Они неслись к тому месту, где лежала Розамунда.

«Ну и пусть, – подумала она. – Если хотят, пускай растопчут. Я очень от себя устала. Как вытерпеть созданье, которое губит цветы?»

Лошадка приближалась, но вдруг распростёрла свои живые паруса, поднялась вверх и мягко, словно птица, пролетела над принцессой. Когда она приземлилась в нескольких футах от неё, маленькая всадница спрыгнула и опустилась рядом с ней на колени.

– Она тебя ударила? – спросила девочка. – Прости её, пожалуйста!

– Ударила, – отвечала Розамунда, – но я это заслужила, я мучила её, докучала ей.

– Какая ты милая! – вскричала девочка. – Как я рада, что ты так говоришь о моей Пегги! Она добрая лошадка, но часто играет. Хочешь на ней поездить?

– Душенька! – зарыдала принцесса. – Я тебя так люблю! Как тебе удалось стать хорошей?

– Так хочешь поездить? – снова спросила девочка, и глаза её засияли небесным светом.

– Нет, нет, я не сумею. Я неуклюжая, ей будет больно, – сказала Розамунда.

– А тебе не обидно, что у меня такая лошадка? – спросила девочка.

– Обидно? – чуть не рассердилась принцесса, но вспомнила недавние мысли и молча потупилась.

– Значит, не обидно?

– Я рада, что есть такая девочка и у неё такая лошадка, – ответила Розамунда, не поднимая глаз. – Только… только я бы хотела, чтобы цветы не гибли от моих прикосновений. Когда я увидела, что ты даёшь им жизнь, я рассердилась, а теперь хочу одного – чтобы они не умирали по моей вине.

Говоря так, она гладила девочкины ножки, полуспрятанные мхом, а потом прижалась к ним щекой и поцеловала их.

– Принцесса, – сказала девочка, – они не всегда будут умирать. Попробуй сейчас, только не рви их. Цветы нельзя рвать, если их не даришь. Потрогай очень нежно…

Рядом вырос серебристый цветок, вроде подснежника. Розамунда робко протянула руку и тронула его. Он задрожал, но не погиб.

– Потрогай ещё, – сказала девочка.

На этот раз он стал чуть ярче и, кажется, больше.

– Ещё…

Теперь он раскрылся и стал расти, пока не уподобился нарциссу, только не белому, а палевому. Цвет его сгущался и превратился наконец в червонно-золотой. Розамунда смотрела на него, не смея двинуться; когда же преображение завершилось, вскочила, сцепив руки и молча глядя на девочку.

– Разве ты не видела меня? – спросила та, и принцесса отвечала:

– Нет. Я в жизни своей не видела такой красоты.

– Посмотри получше.

Пока Розамунда смотрела, она росла, словно цветок, быстро минуя возраст за возрастом, и наконец стала прекрасной женщиной, не молодой, не старой, а вечно юной.

Розамунда двинуться не могла от восторга, но тут подумала, растёт ли лошадка, и огляделась вокруг; однако не увидела ни лошадки, ни цветов, ни птиц, ни леса, только домик Мудрой Женщины.

– Иди к своему отцу, – сказала прекрасная дама.

– А где она, где хозяйка? – спросила Розамунда.

– Здесь.

И, подняв глаза, принцесса увидела её.

– Значит, это вы! – вскричала она, падая на колени и пряча лицо в складках плаща.

– Я, как обычно, – улыбнулась Мудрая Женщина.

– И всё время были вы?

– Да, всё время.

– Какая же вы на самом деле, та или эта?

– Или тысяча других? – подхватила Мудрая Женщина. – Та, которую ты сейчас видела, больше всего похожа на ту, какую ты сейчас можешь видеть. Раньше бы это тебе не удалось. Дорогая моя, – она обняла принцессу, – не думай, что ты всегда способна меня узнать. Многое ещё должно в тебе измениться. Однако, раз уж ты видела меня, ты будешь меня искать. Если я нужна тебе, это значит, что ты нужна мне. Много комнат в моём доме предстоит тебе пройти, а когда ты пройдешь их, ты сможешь давать жизнь цветам, как та девочка.

Принцесса вздохнула.

– Неужели ты думаешь, – продолжала Мудрая Женщина, – что видела лишь призраки? Ты не знаешь, ты не представляешь, насколько они правдивы. Ну что ж, тебе пора идти.

Она снова вывела Розамунду в зал, а там показала ей картину, на которой был изображён королевский дворец с бронзовыми воротами.

– Вот твой дом, – сказала она. – Иди домой.

Принцесса поняла, покраснела и сказала Мудрой Женщине:

– Простите ли вы всё плохое, что я сделала?

– Если бы я тебя не простила, я бы тебя и не наказывала, – отвечала та. – Если бы я тебя не любила, разве я тебя унесла бы?

– Как вы могли любить такое жалкое, гадкое, грубое, капризное создание?

– Я видела, какой ты станешь. Но помни, ты только начала становиться той, кого я вижу.

– Попробую запомнить, – сказала принцесса, держась за полу её плаща и глядя ей в лицо.

– Тогда иди, – сказала Мудрая Женщина. Розамунда быстро повернулась, побежала к картине, переступила через раму, оглянулась – и увидела сзади прекрасный дворец, белеющий в светло-золотом свете летнего утра, а поглядев вперёд, узнала очертания родного города на рассветном небе.

Она кинулась туда и бежала дольше, чем думала, но солнце ещё не поднялось, и впереди лежал целый летний день.


Глава шестнадцатая
РОЗАМУНДА
ПРИХОДИТ
ДОМОЙ

Солдатам легко удалось найти родителей Агнес, и они спросили, знают ли те что-нибудь о принцессе. Конечно, пришлось её описать, и честные супруги сказали им всю правду. Они объяснили, что, утратив дочь и найдя другую девочку, решили взять её к себе и обходиться с ней, как с родной. Да, она называла себя принцессой, но они ей не верили, а если бы и поверили, поступили бы точно так же, ведь они бедны и не могут кормить бездельников. Они старались воспитывать её, как умели, и не расставались с ней, пока она вконец не извела их своим дурным нравом. Что до указа, к ним, в горы, почти не доходят новости, а если бы дошли, ни один из них не мог бы надолго покинуть ни овец, ни хижину.

– Ничего, – сказал начальник, – овцы за хижиной присмотрят.

И приказал солдатам связать по рукам и ногам родителей Агнес.

Не внемля их мольбам, солдаты повиновались, положили их в повозку и повезли во дворец, оставив дверь открытой, картошку – на огне, овец – на склоне, а собак – в недоумении.

Как только они ушли, Мудрая Женщина зашла в домик, сняла картошку, загасила очаг, заперла дверь и положила ключ в карман. Всё это время за нею ходил Принц; и вскоре после того, как они отошли от домика, с ним подралась собака, занимавшая теперь его место, существо добродушное, но глупое. Однако он быстро показал ей, кто хозяин, и все собаки под его началом собрали овец так, чтобы на тех не напали лисы или волки. Оставив стадо на Принца, Мудрая Женщина пошла на соседнюю ферму, чтобы договориться о еде для собак.

Когда солдаты добрались до дворца, им велели немедленно привести пленников в тронный зал, и они притащили их, совсем беспомощных, к подножию помоста, на котором стояли троны. Королева приказала развязать их, а потом уже им самим приказала встать перед ней. Они повиновались с достоинством оскорблённой невинности, что обидело глупых родителей Розамунды.

Тем временем принцесса к концу дня добралась до дворца и подошла к стражнику.

– Прохода нет, – сказал он.

– Пустите меня, пожалуйста, – кротко попросила она.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся стражник, поскольку был туп и судил людей по одежде, даже не взглянув им в лицо. Принцесса была в лохмотьях, слова её звучали странно, и он счёл, что очень умно посмеяться над ней.

– Я принцесса, – сказала Розамунда.

– Какая-такая принцесса? – рявкнул стражник.

– Розамунда, – отвечала она. – А разве есть другие?

Тут уж он так расхохотался, что толком ничего не расслышал, а немного успокоившись, взял принцессу за подбородок и сказал:

– Нет, красотка, ты не принцесса. Ничего не поделаешь, моя дорогая!

Розамунда гордо вырвалась и отступила назад.

– Ты солгал трижды, – сказала она. – Я не красотка, я – принцесса. И если бы я была тебе дорога, ты бы надо мной не смеялся, хоть я и плохо одета, а пропустил бы меня к отцу и матери.

Тон её удивил стражника, он посмотрел на неё и затрясся – а что если он совершил ошибку?

– Простите, барышня, – сказал он, прикладывая руку к шляпе, – мне велели не пускать во дворец детей. Говорят, Его Величество очень от них устал.

«Наверное, он устал от меня, – подумала Розамунда, – но домой пустит». А стражнику сказала, глядя ему прямо в лицо:

– Мне кажется, я уже не ребёнок.

– Не очень-то вы большая, – отвечал он, – но если вы не ребёнок, что ж, возьму на себя смелость. Король может только убить меня, а рано или поздно всё равно умрёшь.

Сказав так, он отворил ворота, посторонился и пропустил её. Если бы она рассердилась (а всякий, кроме Мудрой Женщины, ждал бы от неё этого), он бы ничего такого не сделал.

Розамунда побежала в замок и взлетела на лестницу. Входя в тронный зал, она услышала странные звуки, кинулась к занавесу, отделявшему помост, заглянула за него – и увидела, что пастух с женой стоят перед королём и королевой. Как раз в эту минуту король говорил:

– Холоп, где принцесса Розамунда?

– Мы не знаем, Ваше Величество, – отвечал пастух.

– Должен знать.

– Она уже у нас не жила…

– А! – вскричал король. – Ты признаёшься, что выгнал её из дома?

– Да, Ваше Величество. Мы не могли её больше держать, и мы не знали, кто она.

– Надо было знать, – сказал король, – это видно сразу. Всякому, кто не различит принцессы, стоило бы выколоть глаза.

– Вот именно, – сказала королева.

Пастух с женой промолчали, не зная, что тут ответить.

– Ну хорошо, не узнали, – продолжил король, – а почему вы её не привели? В указе сказано: «Всех детей».

– Мы не слыхали об указе, Ваше Величество.

– Надо было слышать, – возразил король. – Я издаю указы, вы – читаете. В конце концов, на бронзовых воротах, золотыми буквами…

– Ваше Величество, бедный пастух не может оставить стадо и идти за сотни миль, чтобы посмотреть, что висит на воротах. Мы не знали ни об указе, ни о том, что принцесса пропала.

– Надо было знать, – повторил король. Пастух сдержался.

– Ах, что там! – подхватила королева. – Главное, вы её мучили!

Она слышала от Агнес, как принцесса была одета, и представила себе множество разных унижений и обид. Этого жена пастуха, которая всё время молчала, вынести не смогла.

– Ваше Величество, – сказала она, – если б я её не подобрала, она бы давно умерла и лежала без погребения. Я отнесла её на руках…

«Почему «на руках»? – думал король. – На чём ещё она могла её нести?»

– Ты одела её в лохмотья, – сказала королева.

– Я одела её в платья моей дорогой Агнес! – вскричала жена пастуха, разражаясь слезами. – И вот что за это получаю!

– Что ты сделала с её одеждой? Продала?

– Сожгла, Ваше Величество. Она не годилась и нищенке. Да сквозь дыры можно было увидеть чуть ли не всё тело!

– Жестокая женщина! – вскричала королева, тоже заливаясь слезами. – Говорить такое матери!

– Я её всему учила, – плакала жена пастуха, – и убирать…

– Убирать! Моя бедная доченька!

– …и картошку чистить, и…

– Картошку! Господи Боже!

– …чистить хозяину башмаки.

– Чистить башмаки! О моё несчастное дитя! Как же её белые ручки?!

Король не обращал внимания на эту перепалку, но гладил свой скипетр, словно меч, который вот-вот вынет из ножен. Наконец он спросил:

– Мне одно важно, где она сейчас?

Пастух не ответил, он уже сказал всё, что знал.

– Ты убил её! – взревел король. – Я прикажу тебя пытать, пока не признаешься, а потом замучить до смерти. Такого негодяя…

– Вы обвиняете меня в преступлении? – возмутился пастух.

– Да, – отвечал король, – а сейчас обвинит и свидетель. Эй, приведите девчонку!

Пока они ждали, никто не проронил ни слова. Король раздулся от ярости; королева прикрыла платком пылающее лицо. Пастух и его жена недоуменно глядели в пол. Розамунда едва удерживалась, но стала уже такой мудрой, что понимала – надо потерпеть.

Наконец дверь отворилась, и стражник ввёл смертельно бледную Агнес.

Жена пастуха вскрикнула и бросилась к ней. Пастух тоже направился к дочери, но помедленнее.

– Доченька! – кричала счастливая мать. – Агнес!

– Какая наглость! – заорал король. – Моя служанка – дочь таких родителей?! Они способны на всё. Всех троих – на дыбу! Воды не давать, мучить до тех пор, пока все суставы не выскочат.

Солдаты двинулись к несчастным, но что это? Перед ними встала девочка в лохмотьях и, сияя красотой, кинулась к жене пастуха.

– Не трогайте её! – взмолилась она. – Это моя добрая хозяйка!

Жена пастуха видела только свою Агнес и оттолкнула принцессу. Тогда та, чуть не плача, обернулась к пастуху и обняла его, а он схватил её на руки, не отводя глаз от дочери.

– Что это значит? – вскричал король, поднимаясь. – Откуда взялась эта замарашка? Уведите её вместе с ними.

Но принцесса спрыгнула на пол и, прежде чем кто-нибудь смог вмешаться, взбежала по ступенькам трона, а там, словно белочка, взлетела прямо в объятия короля.

Все застыли, кроме трёх крестьян, те ничего и не заметили. Жена пастуха причитала над дочкой, Агнес не смела поднять глаз, пастух молча смотрел на них обеих. Король, онемев от удивления, тщетно пытался вырваться из объятий замарашки, пока она сама не перебежала к королеве.

Та крикнула:

– Уберите эту наглую тварь!

Но принцесса, не помня себя от радости, сбежала с помоста и взяла за руки своих прежних хозяев.


Глава семнадцатая
МУДРАЯ
ЖЕНЩИНА
ВОЗВРАЩАЕТСЯ
ВО ДВОРЕЦ

Принцесса смотрела на короля и королеву, а они смотрели на неё, и лица их медленно менялись. Она стала другой, гораздо лучше, узнать сё сразу было трудно; но они не узнавали её так долго по злобе, гордыне и несправедливости.

Глядя на неё, они поднялись, словно вот-вот к ней кинутся, но всё же не кинулись, боясь совершить ошибку.

– Розамунда! – сказала наконец королева. – Моя дорогая!

– Моя любимая дочь? – спросил король.

Они ступили на верхнюю ступеньку. Их остановил властный голос. На королей не кричат, и они застыли во гневе, но дальше не пошли.

Сквозь толпу, заполнившую зал, медленно шла Мудрая Женщина. Все расступались перед ней, пока она не встала у помоста.

– Несчастные! – сказала она очень тихо, только для них. – Я забрала вашу дочь, когда она была достойна таких родителей, и возвращаю, когда они её недостойны. Вы не узнали её, но как иначе? Ваши души слепы. Что ж, пусть ослепнет и тело, пока они не прозреют.

Сказав это, она откинула плащ, и от сверканья её снежно-белого платья, прекрасного лица, ясных глаз король и королева ослепли.

Розамунда увидела, как они дёрнулись, заметались, сели на ступени. Она поняла, что их настигла кара, и подбежала, чтобы понять, в чём дело. Схватив одну руку отца, другую – матери, принцесса воскликнула:

– Папа! Мама! Я попрошу, чтобы она простила вас!

– Я ничего не вижу! – кричали они тем временем. – Темно! Совсем темно!

Оставив их, Розамунда сбежала в зал и упала на колени.

– Простите их! Простите, пожалуйста! – молила она.

Мудрая Женщина склонилась к ней и тихо сказала:

– Подожди. А пока – служи им, как я тебе служила. Приведи их ко мне, я приму их.

Розамунда поднялась и снова подошла к родителям, которые сидели, словно безглазые статуи, у подножья пустых тронов. Она села между ними и молча взяла их за руки.

Надо сказать, теперь Мудрую Женщину мало кто видел. Скинув плащ, она почти для всех исчезла. Её видела одна служанка, увидел на мгновенье пастух, а больше никто – ни жена пастуха, ни Агнес, хотя та ощущала какой-то жар, словно от раскалённой печи.

Когда Розамунда села на ступени, Мудрая Женщина подняла и надела плащ. Тут все увидели её, а бедная Агнес почувствовала, что между ней и жаркими лучами встало влажное облако.

– Что до вас, – сказала Мудрая Женщина пастуху и его жене, – вы достаточно наказаны. Вы не учили дочь слушаться вас, и она стала рабой своих прихотей. Вы пресмыкались, когда надо заставить; хвалили, когда надо промолчать; ласкали, когда надо наказать; запугивали вместо укора. Перед вами – плод вашей глупости. В этой девочке – ваша вина и ваша кара. Так идите же домой и живите рядом с тем малодушным, несчастным созданием, которое вы зовёте дочерью. Червь уже точит её сердце, кое-что она поняла. Когда будет очень трудно, приходите ко мне.

– Госпожа моя, – спросил пастух, – можно ли мне уйти с вами?

– Да, – отвечала Мудрая Женщина.

– Муж! Хозяин! – возопила его жена. – Как же мы пойдем одни? Как мы без тебя управимся?

– Я помогу вам, – сказала женщина. – Король велел привести вас, он вас и отведёт. Но муж твой с тобой не будет. Он и не смог бы.

Жена пастуха взглянула на мужа и увидела, что он спит. Она звала его, дёргала – всё тщетно.

Мудрая Женщина тем временем обернулась к Розамунде.

– Дитя моё, – сказала она, – я всегда буду близко. Приходи, как только захочешь. Приводи отца с матерью.

Розамунда улыбнулась и поцеловала ей руку, но родителей не оставила. Они тоже крепко спали.

Мудрая Женщина взяла пастуха за руку и повела за собой.

Вот и вся моя история. В ней много смыслов, а сколько – разберитесь сами. Если вам покажется, что у неё нет конца, я скажу вам, что не бывает оконченных историй. Конечно, я мог бы немало рассказать вам о каждом из наших героев, но и того, что есть, будет много для тех, кто читает лишь разумом, и достаточно для тех, кто задумается и вздохнёт, закрывая книгу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю