Текст книги "Беглая"

Автор книги: Джон Голсуорси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Голсуорси Джон
Беглая

Джон Голсуорси

Беглая

Пьеса в четырех действиях

Перевод Н. Аверьяновой и Л. Наврозова

Ату ее, ату!

Под звуки рога мы,

Догоним и затравим мы

Лань быстроногую!

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Джордж Дедмонд. Клер, его жена.

Генерал сэр Чарлз Дедмонд, кавалер ордена Бани, его отец.

Леди Дедмонд, мать Джорджа Дедмонда.

Реджинальд Хантингдон, брат Клер.

Эдуард Фуллартон, морской офицер в отставке.

Дороти Фуллартон, его жена.

Пейнтер, слуга в доме Дедмондов.

Берни, горничная там же.

Туисден, адвокат.

Xейвуд, хозяин табачной лавочки.

Mейлиз, литератор.

Миссис Майлер, уборщица у Мейлиза.

Привратник.

Mальчик-рассыльный.

Арно, официант в ресторане "Гаскония".

Мистер Варли, управляющий рестораном "Гаскония".

Две дамы в большущих шляпах, дама и господин, томный лорд, его спутница, молодой человек, светловолосый джентльмен, темноволосый джентльмен.

Действие первое. – В доме Джорджа Дедмонда. Вечер.

Действие второе. – В квартире Мейлиза. Утро.

Действие третье. – Сцена 1. – В квартире Мейлиза. Под вечер.

Сцена 2. – В квартире Мейлиза. Полдень.

Действие четвертое. – Небольшая зала в ресторане "Гаскония".

Поздно вечером.

Между I и II действиями проходит три дня. Между II действием и 1-й сценой III действия – три месяца. Между 1-й и 2-й сценами III действия – еще три месяца. Между 2-й сценой III действия и IV действием проходит полгода.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Со вкусом убранная гостиная в квартире Джорджа Дедмонда. Две двери. Одна, распахнутая, ведет в переднюю. Другая, завешенная портьерой, закрыта. Сквозь большое окно в нише (занавеси на нем еще не задернуты) в зареве летнего заката темнеют очертания Вестминстерских башен. В углу гостиной стоит рояль. Слуга Пейнтер, гладко выбритый и серьезный, готовит столы для бриджа. Через занавешенную дверь входит Берни, на редкость миловидная девушка с лицом словно с картины Боттичелли. Пейнтер вопросительно смотрит

на нее. Берни в ответ озабоченно качает головой.

Пейнтер. Куда она ушла?

Берни. Должно быть, прогуляться.

Пейнтер. Не ладят они с хозяином. Увидишь, сбежит она от него в один прекрасный день. Что говорить, настоящая леди. А уж эти аристократки, что породистые лошади, – ни хлыста, ни узды не терпят. Нравится им в упряжке, будут идти и идти, а если им что не по норову, сразу на дыбы... Как вы там жили до того, как она за него вышла?

Берни. Жили, конечно, тихо...

Пейнтер. Не в городе, в усадьбе ведь... Ну, а отец ее, ректор, он-то каков?

Берни. Отец-то? Он человек старый, степенный. А мать умерла задолго до того, как я к ним поступила.

Пейнтер. И надо полагать, ни гроша за душой?

Берни. Ни гроша, а ведь их семеро.

Пейнтер (услышав, как хлопнула входная дверь). Хозяин!

Берни скрывается за занавешенной дверью. Входит Джордж Дедмонд. Он во фраке, в цилиндре и пальто. У него широкое, довольно красивое лицо, чисто выбритое, оставлены только аккуратные усики. Глаза спокойные, маленькие, в

них мало мысли. Тщательно причесан.

Джордж (отдает Пейнтеру пальто и цилиндр). Вот что, Пейнтер, впредь, когда я посылаю за вещами из клуба, никогда не забывайте положить черный жилет.

Пейнтер. Я спрашивал миссис Дедмонд, сэр, а она...

Джордж. Так вот, заметьте это себе на будущее.

Пейнтер. Слушаю, сэр. (Показывает на окно.) Занавеси еще не сдвигать, сэр? Закат...

Исчезает за дверью. Джордж идет к двери за портьерой и зовет: "Клер!" Не получив ответа, Пейнтер включает свет. Смотрит в сторону занавешенной двери,

на лице его написана тревога.

Джордж возвращается.

Джордж. Где миссис Дедмонд?

Пейнтер. Затрудняюсь вам сказать, сэр.

Джордж. Она обедала?

Пейнтер. К столу вышла в семь. Только ничего не ела.

Джордж. А после обеда ушла?

Пейнтер. Да, сэр... Она... Миссис Дедмонд вышла, не переодевшись. Подышать свежим воздухом, я полагаю.

Джордж. В котором часу, мама говорила, они приедут играть в бридж?

Пейнтер. Сэр Чарлз и леди Дедмонд приедут в половине десятого. Капитан Хантингдон тоже. Мистер и миссис Фуллартон приедут попозже, сэр.

Джордж. Миссис Дедмонд вам ничего не говорила?

Пейнтер. Ничего, сэр.

Джордж. Пошлите ко мне Берни.

Пейнтер. Слушаю, сэр.

Джордж стоит, мрачно уставившись на карточные столы. Из передней входит

Берни.

Джордж. Хозяйка перед уходом ничего вам не сказала?

Берни. Сказала, сэр.

Джордж. Что она вам сказала?

Берни. Только я думаю, она сказала это невсерьез.

Джордж. Меня не интересует, что вы думаете. Что она говорила?

Берни. Миссис Дедмонд сказала: "Ну, Берни, пожелайте им приятно провести вечер".

Джордж. Ах, вот как... Хорошо.

Берни. Я приготовила платье хозяйке.

Джордж. Можете идти. (Берни уходит.) Черт знает что! (Уходит в дверь за портьерой.)

Входит Пейнтер.

Пейнтер (докладывает). Генерал сэр Чарлз и леди Дедмонд.

Входят сэр Чарлз и леди Дедмонд. Он подтянутый, холеный человек, лет шестидесяти семи, с седыми усами и багровым лицом. Про этого человека можно сказать, что от него не ускользнет никакая мелочь, но слона он не приметит. У леди Дедмонд худощавое, волевое, энергичное лицо, впрочем, не лишенное мягкости. По лицу ее видно, что на своем веку она сумела выйти из многих

трудных положений. Ей пятьдесят пять лет.

Сэр Чарлз. Добрый вечер. Где же они? А? Что?

Входит Джордж.

Леди Дедмонд (целует сына). Здравствуй, Джордж. А где же Клер?

Джордж. Она выйдет попозже.

Леди Дедмонд. Мы что, рано?

Джордж. По правде сказать, ее нет дома.

Леди Дедмонд. Что?

Сэр Чарлз. Вы, случайно, не повздорили? А? Что?

Джордж. Да ничего особенного. (Впервые с признаком какого-то подлинного чувства.) Чего я терпеть не могу, это когда меня выставляют дураком перед людьми. С обычной семейной неурядицей еще можно помириться, но это...

Сэр Чарлз. Погоди... Стало быть, она ушла нарочно?

Леди Дедмонд. Да что у вас произошло?

Джордж. Я сказал ей утром, что вы приедете играть в бридж. А она, оказывается, пригласила этого... как его... Мейлиза... помузицировать...

Леди Дедмонд. Не сказав тебе об этом?

Джордж. Нет, она, правда, сказала, но...

Леди Дедмонд. Но раз так...

Джордж. Пожалуйста, бросим об этом. Каждый раз это мелочь, а в целом у нас все идет вкривь и вкось.

Леди Дедмонд. Понимаю. (Пристально смотрит на сына.) На твоем месте я... поостереглась бы его...

Сэр Чарлз. Кого?

Леди Дедмонд. Да этого субъекта.

Джордж. Нет, нет, Клер не такая.

Леди Дедмонд. Я знаю. Но она склонна ко всяким идеям... Напрасно вы 'с ним познакомились.

СэрЧарлз. Где вы его подцепили?

Джордж. Этой весной в Италии... Очутились вместе в какой-то дыре, где не понимают по-английски.

Сэр Чарлз. Вот скверная сторона путешествий – сталкиваешься бог его знает с кем. А? Что?

Леди Дедмонд. Я считаю, что нужно с ним раззнакомиться. Эти литераторы... (Раздумчиво.) Начинается с умных разговоров, а потом...

Сэр Чарлз. Послушайте, усадим его играть в бридж. Таким умникам это полезно.

Леди Дедмонд. Вы ждете сегодня еще кого-нибудь?

Джордж. Регги Хантингдона и Фуллартонов.

Леди Дедмонд (мягко). Послушай, дорогой, я давно уже собиралась поговорить с тобой. Как же это ты и Клер... Что за причина?

Джордж. Сам не пойму. Кажется, я делаю все и она тоже, чтобы наладить наши отношения...

Сэр Чарлз. Весьма прискорбно, сын мой, весьма прискорбно.

Леди Дедмонд. И главное, это давно уже тянется между вами.

Джордж. Ну, мама, оставь наконец.

Леди Дедмонд. Но, милый мой, я думаю, если дошло до крайностей, то в этом повинен именно он. Это он заразил ее всякими такими идеями.

Джордж. Поверь мне, я люблю его не больше, чем ты. Но под каким предлогом я откажу ему от дома?

Леди Дедмонд. Может, Регги Хантингдон, пока не уехал, воздействует на нее? Иногда брат...

Джордж. Я не желаю, чтобы в мои дела вмешивался посторонний.

Леди Дедмонд. Хорошо, хорошо... А сейчас пусть гости думают, что ты и Клер ушли вместе. Пройди в столовую и подожди ее там.

Сэр Чарлз. Замечательно! Предоставь это дело матери. Она уж что-нибудь сочинит.

Слышится звонок.

Леди Дедмонд. Должно быть, он. Иди, иди.

Джордж быстро уходит. Леди Дедмонд идет за ним и зовет.

Леди Дедмонд. Пейнтер! (Входит Пейнтер.) Никому не говорите, что хозяев нет дома. Я сама все объясню.

Пейнтер. Но ведь хозяин, миледи...

Леди Дедмонд. Знаю, знаю, но говорить об этом, не надо. Понятно?

Пейнтер (с корректным возмущением). Слушаю, миледи. (Уходит.)

Сэр Чарлз. Ей-богу, малый что-то подозревает. А? Что?

Леди Дедмонд. Смотри, не проболтайся, Чарлз.

Сэр Чарлз. Можешь быть совершенно спокойна.

Леди Дедмонд. Я просто скажу, что они были приглашены в гости обедать и что мы сядем за карты, не дожидаясь их.

Сэр Чарлз (прислушивается к голосам в передней). Этот Мейлиз толкует о чем-то со слугой Джорджа.

Входит Пейнтер.

Пейнтер (докладывает). Капитан Хантингдон.

Сэр Чарлз и леди Дедмонд облегченно вздыхают. Входит Реджинальд Хантингдон.

Леди Дедмонд. А, это вы, Реджинальд.

Хантингдон (высокий белокурый офицер, лет тридцати). Добрый вечер! Здравствуйте, сэр. Что это, слуга их с ума сошел?

Сэр Чарлз. А что такое?

Хантингдон. Я пошел в столовую, хотел бросить, окурок в пепельницу, а он говорит: сюда нельзя, сэр. Там хозяин, но мне велено говорить, что его нет дома.

Сэр Чарлз. Я так и знал, что этот малый...

Леди Дедмонд. Видите ли, Реджинальд, Клер нет дома, и Джордж ждет ее. Неудобно будет, если люди...

Хантингдон. Еще бы!

Все трое придвигаются вплотную друг к другу, как это бывает, когда люди разговаривают о семейных неладах у кого-нибудь из близких родственников.

Леди Дедмонд. Реджинальд, дело становится серьезным. Не представляю, что с ними будет. Хорошо бы вашему отцу поговорить с Клер.

Хантингдон. Хорошо бы, конечно, но отец неважно себя чувствует. Он все так близко принимает к сердцу. А уж если дело коснется Клер...

Сэр Чарлз. Может, ты, голубчик, поговоришь с ней? А? Что?

Хантингдон. Позвольте, я даже не знаю, в чем у них там дело.

Сэр Чарлз. В чем бы оно ни было, во всяком случае, вина не Джорджа. Наш Джордж – человек солидный.

Хантингдон. Джордж? Да, ничего не скажешь.

Леди Дедмонд. Им следовало бы иметь детей.

Хантингдон. Теперь они, вероятно, рады, что не обзавелись детьми. Право, не знаю, что вам сказать, миссис Дедмонд...

Сэр Чарлз. Ты меня извини, голубчик, но я почему-то часто замечаю, что дочери священников... не совсем того... То ли от проповедей, то ли оттого, что они слишком часто едят рисовый пудинг...

Леди Дедмонд (смотрит на него своим прозрачным взглядом). Чарлз, пожалуйста, замолчи.

Сэр Чарлз (Хантингдону). Слушай, а в детстве какой у нее был характер?

Хантингдон. Прекрасный. Но, если заденешь ее, она становилась сущим чертенком.

Сэр Чарлз. Женщина она неплохая. Надеюсь, у нее есть все, чего ей хочется?

Хантингдон. Она со мной никогда об этом не говорила.

Сэр Чарлз (со смутной догадкой). Может быть, наш Джордж... э... немножко суховат для нее? А? Что?

Короткая пауза.

Леди Дедмонд. Сегодня сюда явится некий мистер Мейлиз. Не знаю, знакомы ли вы с ним?

Хантингдон. Знаком. Чистокровнейший ублюдок.

Леди Дедмонд. Литератор... (Нерешительно.) Как вы думаете, он не заражает ее какими-нибудь вредными идеями?

Хантингдон. Я говорил о нем с Грейманом, с романистом. Даже среди этой братии Мейлиза считают отщепенцем, бунтарем. Не думаю, чтобы Клер...

Леди Дедмонд. Нет, нет. Но самое главное сейчас, чтобы она в этом своем настроении ни у кого не нашла поддержки. Тсс! Я слышу их голоса. Клер прошла к себе. Какое счастье, что этот человек еще не пришел. (Слышится звонок.). Наверное, он.

Сэр Чарлз. Что же мы ему скажем?

Леди Дедмонд. Скажем, что они обедают в гостях и велели садиться играть без них.

Сэр Чарлз. Замечательно!

Входит Пейнтер, докладывая.

Пейнтер. Мистер Кеннет Мейлиз! (Уходит.)

Входит Мейлиз. Он высокого роста, лет тридцати пяти, с очень выразительным, смуглым, ироническим лицом, несколько неправильными чертами. Взгляд его колет, как игла. Густая беспорядочная шевелюра; костюм на нем не блещет

новизной.

Леди Дедмонд. Здравствуйте, сэр. Какая досада, сына и невестки нет дома. Мы ждем их с минуты на минуту.

Мейлиз кланяется, насмешливо улыбаясь.

Сэр Чарлз (протягивает ему руку). Здравствуйте, сэр.

Хантингдон. Мы, кажется, знакомы? (Награждает Мейлиза тем особым взглядом, каким смотрят люди его круга, когда хотят указать собеседнику его место. Глаза Мейлиза искрятся смехом.)

Леди Дедмонд. Клер будет сильно огорчена. Но вы понимаете... Им спешно пришлось отдать визит...

Мейлиз. Совершенно неотложный?

Сэр Чарлз. Вы в бридж играете, сэр?

Mейлиз. Увы, нет.

Сэр Чарлз. Да неужели? Тогда придется их подождать. А? Что?

Леди Дедмонд. Если не ошибаюсь, вы пишете?

Mейлиз. Водится за мной такой грех.

Леди Дедмонд. Очаровательная профессия!

Сэр Чарлз. Да, превосходное занятие. Ничего для него не требуется.

Mейлиз. Ничего, кроме головы.

Сэр Чарлз. Я вот тоже подумываю писать свои... э... мемуары.

Mейлиз. В самом деле?

Доносится стук захлопнувшейся двери.

Сэр Чарлз (торопливо). Вы курите, мистер Мейлиз?

Mейлиз. Слишком много курю.

Сэр Чарлз. Приходится курить, когда много думаешь.

Мейлиз. И думать, когда много куришь.

Сэр Чарлз (простодушно). Да? Я этого не замечал.

Леди Дедмонд (со своим прозрачным взглядом). Чарлз!

Входит Клер в вечернем платье кремового цвета, за ней Джордж. Она среднего роста, прекрасно сложена, немного бледна. У нее волнистые каштановые волосы, полные улыбающиеся губы, большие серые, притягивающие глаза. Это женщина,

полная внутреннего огня под покровом холодной светскости.

Леди Дедмонд. Наконец-то, дорогая.

Сэр Чарлз. Джордж! Хорошо пообедали?

Джордж (протягивает руку Мейлизу). Здравствуйте, сэр. Клер, какой приятный сюрприз! Мистер Мейлиз!

Клер (улыбаясь, своим ясным голосом, чуть заметно пришепетывая). Да мы столкнулись у двери! (Пауза.)

Сэр Чарлз. Какого черта! (Неловкая пауза.)

Леди Дедмонд (кисло). Мистер Мейлиз не играет в бридж. Придется нам, видимо, наслаждаться музыкой.

Сэр Чарлз. Что? А карты?

Пейнтер входит с подносом.

Джордж. Пейнтер! Поставьте этот столик в столовую.

Пейнтер (ставит поднос). Слушаю, сэр.

Mейлиз (Пейнтеру). Давайте, я вам помогу.

Пейнтер и Мейлиз уносят столик. Джордж светского такта ради делает вялую

попытку помочь гостю.

Сэр Чарлз. Вот так закат!

Клер начинает вдруг тихо смеяться. Родные смотрят на нее сначала удивленно, потом обиженно, наконец, чуть не с ужасом. Джордж хочет к ней подойти, но

Хантингдон его останавливает.

Хантингдон. Старина, возьмите-ка поднос. (Джордж берет поднос, но останавливается, глядя на Клер. Хантингдон его уводит.)

Леди Дедмонд (словно не замечая Клер). Сядем мы наконец играть, Чарлз? (Дергает его за рукав.)

Сэр Чарлз. А? Что? (Уходит.)

Леди Дедмонд (сталкивается в дверях с Мейли-зом). Теперь можете музицировать. (Уходит вслед за сэром Чарлзом.)

Мейлиз. Это было бесподобно!

Клер (своим ясным, размеренным голосом). Как скандально я себя вела. Ничего не могла с собой поделать. На меня что-то нашло сегодня, какое-то безумие!

Мейлиз. Никогда не оправдывайтесь в сумасбродстве. Сумасбродство такая редкость.

Клер. Столкнулись у двери! А они, бедняжки, так старались меня обелить. Может, пойти к ним, извиниться?.. (Смотрит на дверь.)

Мейлиз. Ну зачем? Вы все испортите.

Клер. Я три часа ходила взад-вперед по набережной... Иногда кажется: все, больше не могу!

Мейлиз. Хорошо, что хоть иногда.

Клер. Но потом делается только еще хуже. Им это, должно быть, показалось ужасным.

Мейлиз (тихо, с трудом подбирая нужные слова). Блаженны респектабельные! Блаженны светские люди! Да погибнут они от пресыщения хорошим тоном!

Клер. Мне это нравится! Ох, а теперь мне предстоит семейная сцена... (Слегка пожав плечами.) И как всегда, она закончится примирением.

Meйлиз. Миссис Дедмонд, целый мир лежит за этими окнами. Расправьте крылья и летите.

Клер. Но что будет с моим отцом? Он старый, слабый человек, это убьет его. Из сестер одна помолвлена, а для остальных я должна служить примером и образцом. Денег у меня нет, делать я ничего не умею, чтобы заработать на жизнь, разве что пойти в продавщицы. Все равно это не даст мне свободы, а тогда что толку в моем уходе? Кроме того, я сама виновата, зачем выходила замуж, если это не принесло мне счастья? Поймите, я ни на что не могу пожаловаться, ко мне прекрасно относятся, даже балуют. Только я... Я как...

Mейлиз. Как в тюрьме? Вырвитесь из нее.

Клер (повернувшись к окну). Взгляните на этот закат, на это белое облачко... Вам не кажется, что оно хочет взлететь? (Взмахивает обнаженными руками, словно готовая подняться ввысь.)

Mейлиз (восхищенно). А-а-ах! (Клер роняет руки.) Сыграйте что-нибудь.

Клер (садится за рояль). Мне ужасно хорошо с вами. Возле вас я не чувствую себя только привлекательной женщиной. (Кладет руки на клавиатуру.) А все-таки хорошо, что я не безобразна.

Мейлиз. Хвала господу за красоту!

Пейнтер. Мистер и миссис Фуллартон! (Уходит.)

Мейлиз. Кто это такие?

Клер (встает из-за рояля). Она моя единственная подруга. Муж ее служил во флоте.

Идет навстречу входящим. Миссис Фуллартон довольно высокого роста, темноволосая, с живыми, быстрыми глазами. Муж – один из тех аккуратно выбритых флотских, которые обладают видной внешностью, и хотя распростились с морской карьерой, но полностью сохранили свою слабость к прекрасному полу.

Миссис Фуллартон (целует Клер, одновременно замечая, что Мейлиз и муж не спускают с Клер глаз.) Мы только на минутку, Клер.

Клер. Наши в столовой, играют в бридж. Мистер Мейлиз в карты не играет. Знакомьтесь. Мистер Мейлиз, миссис Фуллартон, мистер Фуллартон.

Фуллартон. На вас ужасно шикарное платье, миссис Дедмонд.

Миссис Фуллартон. Действительно, премилое, Клер. (Мистер Фуллартон отводит глава от Клер, но они как бы помимо его воли тут же опять устремляются к ней.) Играть в карты, милочка, мы не останемся. Мы действительно только на минутку, мне хотелось повидать тебя. (Замечает входящего Хантингдона и говорит вполголоса мужу.) Эдуард, мне нужно поговорить с Клер... Здравствуйте, капитан Хантингдон.

Mейлиз. Разрешите откланяться.

Прощается за руку с Клер, кланяется миссис Фуллартон и уходит. Хантингдон и

Фуллартон стоят у двери.

Миссис Фуллартон. Ну, Клер, как у тебя дела? (Клер молча пожимает плечами.) Ты сделала, как я тебе советовала. Потребовала отдельную комнату?

Клер. Нет.

Миссис Фуллартон. Почему?

Клер. Я не хочу его мучить. Если уж порву, так до конца. И я чувствую, что порву.

Миссис Фуллартон. Что ты, милочка! Ты всех восстановишь против себя.

Клер. Даже тебя, Долли?

Миссис Фуллартон. Ну что ты... Я, конечно, помогу тебе всем, чем смогу, но выше головы ведь не прыгнешь.

Клер. Может быть, ты разрешишь мне пожить у тебя первое время, пока я не стану на ноги?

Миссис Фуллартон (смутившись, невольно смотрит в сторону мужа, который, разговаривая с Хантингдоном, не сводит глаз с Клер). Какой же может быть вопрос?.. Но дело в том...

Клер (с улыбкой). Успокойся, Долли, я к тебе не перееду.

Миссис Фуллартон. Постой... Я боюсь, ты выкинешь что-нибудь отчаянное. Ты бываешь иногда просто отчаянной! Тебе нужно по-хорошему с ним договориться, а не уходить...

Клер. Торговаться? Ну о чем мы можем с ним договориться, если то, чего он от меня требует, мне ненавистно?

Миссис Фуллартон. Но, Клер...

Клер. Да, да, ненавистно... Ах, Долли, даже ты этого не понимаешь. Изо дня в день... Мы такие чужие друг другу, и все-таки... Весело, не правда ли? Этого нельзя вынести.

Миссис Фуллартон. Действительно, ужасно.

Клер. Многие женщины, вероятно, испытывают то же самое и ничего, живут. А я вот чувствую, что не могу с этим примириться. Терпела, терпела, и больше не могу. (Сдернув с платья цветок, рвет его но кусочки. Это единственный жест, каким она выдает свое волнение.)

Миссис Фуллартон. Клер, дорогая, ты просто в ужасном состоянии. Тебе необходимо отдохнуть. Регги не мог бы хоть ненадолго взять тебя с собой?

Клер (качает головой). Регги живет на свое жалованье.

Миссис Фуллартон (метнув быстрый взгляд). Скажи, это и есть мистер Мейлиз?..

Фуллартон. Прошу вас, миссис Дедмонд, напойте мне... Помните, вы пели на этих днях? (Напевает.) "Как чистая пчела на утренней заре, хотел бы я прильнуть к тебе..."

Миссис Фуллартон. Прежде всего, Эдуард, не чистая пчела, а чистая роса... И потом нам в самом деле пора идти. До свидания, дорогая. (Целует Клер.)

Фуллартон (встает между женой и Клер). А платье на вас в самом деле сногсшибательное.

Клер. Всего хорошего.

Хантингдон провожает их. Клер, оставшись одна, стоит, стиснув руки, потом

подходит к окну.

Хантингдон (возвращается.) Клер!

Клер. Да?

Хантингдон. Поверь мне, сестренка, добром это для тебя не кончится. Ни один муж этого не потерпит. Скажи, Джордж в чем-нибудь виноват перед тобой? Я-то уж во всяком случае буду за тебя. (Клер качает головой.) Нет? Тогда в чем же дело? Ну?

Клер. Женись и убедись спустя год, что жена – чужой тебе человек, настолько чужой, что вам не о чем говорить, что кровь в тебе стынет, когда она тебя целует... И тогда ты поймешь.

Хантингдон. Видишь ли, я не хочу быть грубым, но... мне просто не верится... Так бывает только в романах.

Клер. Тебе не верится потому, что ты не испытал этого.

Хантингдон. Но позволь... Ты вышла за него по собственному желанию, тебя никто не принуждал...

Клер. Словом, это кажется чудовищным, правда?

Хантингдон. Так в чем же тут, собственно, причина?

Клер. Взгляни на них! (Показывает на темнеющие в вечерних сумерках башни.) Если бы он впервые увидел их, он бы только сказал: "А, Вестминстер! Башня с часами! Ты не видишь, сколько на них времени?" Как будто дело только в этом, а красота их... Ну что ему до красоты!.. И так во всем, во всем, понимаешь?

Хантингдон (недоуменно уставившись на нее). Конечно, Джордж немного прозаичен... Но если дело только в этом...

Клер. Ах, совсем не в этом... И все же в этом... Я не умею тебе объяснить... разумом это не понять. Но у меня такое ощущение, будто я глубоко под землей, в сырой камере, и никогда не выйду на волю, что мне нечего ждать, понимаешь, нечего, и никогда ничего больше не будет.

Хантингдон (тронутый и озадаченный). Дорогая сестренка, не нужно, право. И если это действительно так, не думай об этом.

Клер. Не думай! Когда каждый день, каждую ночь... Ах, зачем я вышла за него? Я знаю, это моя вина, но мне от этого не легче...

Хантингдон. Ну был бы Джордж хоть непорядочным человеком, что ли... И потом подумай, ты полностью зависишь от него. Дома тянутся из последних сил, чтобы нужда не бросалась в глаза.

Клер. Я знаю.

Хантингдон. Надо подумать и о сестрах. Любой скандал для них, сама понимаешь... Папа этого не переживет.

Клер. Я понимаю, иначе давно бы ушла.

Хантингдон. Вот... Но что же делать? Если бы хватило моего жалованья, но ведь не хватит же.

Клер. Спасибо тебе, конечно, не хватит.

Хантингдон. Джорджу-то ведь тоже не сладко. Ты об этом думала?

Клер. Много думала. Пожалуйста, не будем об этом больше говорить.

Хантингдон. Хорошо. Только дай мне слово не впадать в крайность, не делать ничего, что... Есть мужчины, которые только того и ждут...

Клер. "Этот Мейлиз... Будь с ним осторожна!" Так?

Хантингдон. Ну, видишь ли, его я не знаю. Может быть, он ничего человек, но он не нашего круга. Ты только не вздумай изображать из себя современную героиню. Для этого ты слишком хороша собой, и воспитание у тебя другое.

Клер. Воспитание? А, эти ткани английского производства! Незаменимы летом! Хорошо стираются и элегантны! Только непрочны!.. (Слышатся голоса в передней.) Они уходят, Регги.

Хантингдон смотрит на нее раздосадованный и растерянный.

Хантингдон. Повторяю, сестренка, не доходи до крайностей. Держи себя в руках. Ну, желаю счастья. Всего тебе хорошего.

Клер целует его и, оставшись одна, долго стоит на месте, мучительно стараясь победить волнение. Внезапно садится к карточному столику. Облокотившись на

него и опершись подбородком на руки, сидит, застывшая.

Входит Джордж, за ним Пейнтер.

Клер. Больше ничего не нужно, Пейнтер. Можете отправляться домой, и пусть девушки ложатся спать.

Пейнтер. Благодарю вас, мэм.

Клер. Мой экипаж раздавил собаку. Из-за этого пришлось задержаться.

Пейнтер. Да, мэм, конечно, если...

Клер. Спокойной ночи.

Пейнтер. Может быть, вы съели бы хоть что-нибудь?

Клер. Нет, нет, спасибо.

Пейнтер. Понимаю, мэм. Спокойной ночи. (Уходит.)

Джордж. Какого черта ты придумала эту нелепую историю с собакой? Последний дурак и тот ей не поверит. Глупо! (Подходит к ней.) Ну что, довольна собой сегодня?

Клер качает головой.

В присутствии этого Мейлиза, словно недостаточно того, что ты осрамила меня перед родными.

Клер. Ну зачем терзать меня? Я сознаю, что дурно вела себя, но я действительно ничего не могла с собой поделать.

Джордж. И потому вела себя словно какая-нибудь продавщица? Подумать только, что нас воспитывали в одинаковых правилах!

Клер. Увы!

Джордж. Показать перед посторонними, что мы не ладим... Да это просто отвратительно.

Клер. Может быть.

Джордж. Тогда зачем же ты так делаешь? Я ведь держусь. А ты... Почему ты не ведешь себя как нормальный человек?

Клер. Прости, я виновата.

Джордж (с неподдельным чувством). Тебе просто нравится ставить меня в дурацкое положение.

Клер. Нет, уверяю тебя. Но иной раз я не могу сдержаться.

Джордж. Есть вещи, которых делать нельзя.

Клер. Я же вернулась, когда пришли гости.

Джордж. Чтобы тут же опять выкинуть новый фокус? Тебе, видно, доставляет удовольствие ссориться.

Клер. Как тебе мириться!

Джордж. Ради бога, оставь этот циничный тон!

Клер. А правда? Ее побоку?

Джордж. Ты забываешь, что ты моя жена.

Клер. "И двое да будут единой плотью, единой душой!" Да?

Джордж. Перестань молоть вздор.

Пауза.

Клер (тихо). Когда прислуга не удовлетворяет хозяина, ей дают расчет.

Джордж. Может быть, ты будешь осторожнее выбирать выражения?

Клер. Пять лет, и четыре из них такие. Срок более чем достаточный. Тебе не кажется, что наши отношения стали бы лучше, если бы мы разъехались?

Джордж. Я тебе не раз уже говорил, что не соглашусь на это без серьезных оснований. У меня есть свое, пусть примитивное, понятие о чести. И я не потерплю, чтобы по всему Лондону трепали твое имя.

Клер. Ты хочешь сказать, твое имя?

Джордж. Я знаю, откуда в тебе все это. Этот тип, Мейлиз...

Клер. Дело не в Мейлизе, дело в моем дурном характере.

Джордж. И кой черт столкнул нас с ним? Вот что значит знакомиться со всяким сбродом. Подозрительный субъект – и сам он, и его внешность, и эта его вечная сардоническая усмешка... Человек не умеет даже прилично одеться. Какой дурной тон!

Клер (с каким-то восторгом). А-а!

Джордж. Почему ты его приглашаешь? Что в нем... что в нем интересного?

Клер. Ум.

Джордж. Смешно! Говорить об искусстве и литературе еще не значит быть умным.

Клер. А мы и не говорим.

Джордж. Не говорите? А о чем же вы говорите, интересно знать, о том, какие вы умные?.. Скажи прямо, он влюблен в тебя?

Клер. Спроси у него.

Джордж. Так вот, как светский человек, я тебе скажу: не верю в дружбу этого философа и наставника.

Клер. Благодарю! (Пауза. Смыкает вдруг руки на затылке.) Отпусти меня! Ты будешь гораздо счастливее с другой!

Джордж. Клер!

Клер. Серьезно. Я... я уверена, что смогу зарабатывать на жизнь.

Джордж. Ты что, сошла с ума?

Клер. Другие же...

Джордж. Никогда этого не будет. Понимаешь, не будет!

Клер. Нам пора разойтись. Совсем. И деньги мне твои не нужны, я не имею на них права, если ничего не даю тебе взамен.

Джордж. Раз и навсегда запрещаю тебе ставить обоих нас в идиотское положение.

Клер. Но разве мы уже не в идиотском положении? Подумай, до чего мы дошли. И с каждым днем делается все хуже и хуже.

Джордж. Мне лично этого не кажется. Другие тоже этого не подумают, если, конечно, ты будешь вести себя разумно.

Клер. То есть вести себя так, как тебе кажется разумным.

Джордж. Клер, ты способна кого угодно вывести из себя.

Клер. Я не намерена тебя оскорблять. Но на этот раз я говорю серьезно.

Джордж. Я тоже.

Клер направляется к двери за портьерой.

Джордж. Клер... извини меня. Видит бог, я не хотел быть грубым. Я знаю, что ты несчастлива.

Клер. А ты счастлив?

Джордж. Я этого не говорю. Но почему бы нам не быть счастливыми?

Клер. Потому что ты – это ты, а я – это я.

Джордж. Может, попытаемся начать заново?

Клер. Мы пытались...

Джордж. А ведь когда-то...

Клер. Не знаю.

Джордж. Ты знаешь, что когда-то у нас все было хорошо.

Клер. Если и было, то слишком давно.

Джордж (подходит ближе). Я и сейчас...

Клер (делает отстраняющий жест рукой). Не надо... Ты же знаешь, что это не любовь.

Джордж. Надо принимать жизнь такой, как она есть.

Клер. Я так и делала.

Джордж. Что бы там ни было, счастливо или несчастливо, но мы женаты, и этим все определяется. Забывать об этом – самоубийство для тебя и безумие для меня. Все, чего женщина с рассудком может пожелать, у тебя есть. И потом... потом я не хочу никакой перемены. Я понимаю, если бы ты еще могла обвинить меня в чем-нибудь... Если б я пил, или предавался каким-нибудь излишествам, или слишком многого требовал от тебя... Но меня как будто не в чем упрекнуть...

Клер. Ну, разговоров, кажется, довольно. (Идет к двери за портьерой.)

Джордж. Ты что, считаешь, что я примирюсь с таким положением? Ни женат, ни холост! Это же просто ад! Должна бы понимать...

Клер. А я вот не понимаю, да?

Джордж. Постой, не уходи. Мы с тобой не единственные муж и жена, у которых жизнь сложилась иначе, чем они думали. Многие приспосабливаются и живут, как могут.

Клер. Конечно.

Джордж. Но почему же, по-твоему, они это делают?

Клер. Не знаю.

Джордж. Из элементарного чувства приличия.

Клер. Именно!

Джордж. Черт возьми, ты хоть кого угодно доведешь до белого каления! (Хватает колоду карт и бросает ее. Карты с шелестом разлетаются.) После твоей сегодняшней выходки ты могла бы быть ко мне немножко добрее, а?

Клер отрицательно качает головой. Он берет ее за руку.

Клер. Нет... нет и нет!

Джордж (отнимает руку). Так ты не хочешь помириться?

Клер. Я настроена не очень-то по-христиански.

Уходит в дверь за портьерой, закрыв ее за собой. Джордж быстро идет за ней, несколько секунд стоит в нерешительности и возвращается в гостиную. Подходит к окну, некоторое время глядит в него, с шумом его закрывает и опять долго смотрит на дверь, за которой исчезла Клер. Выходит на середину комнаты, стоит, побелевшими пальцами сжимая край карточного столика, и что-то бормочет. Идет в переднюю, тушит свет и, в нерешительности остановившись на пороге, стоит в темноте, вздыхая. Внезапно у него вырывается: "Нет!" Набравшись решимости, идет к двери за портьерой и открывает ее. На миг в полосе света видна Клер, которая стоит у трельяжа,

снимая ожерелье. Он входит к ней и со стуком захлопывает дверь.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ