Текст книги "Талларн (ЛП)"

Автор книги: Джон Френч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Ты слышишь это? – спросил Гатт.

Кулок сел, стряхивая остатки полусна. Он глянул на вокс-передатчик, но тот молчал. Гатт сидел, склонив голову набок. Кулок моргнул, открыл рот… и услышал.

Тонкие, высокие звуки стенаний скользнули ему в уши. Вновь и вновь завывания то стихали, то набирали громкость, нота за нотой шли в одном растянутом ритме. На секунду он подумал, что звук идёт изнутри транспортника, но он шёл отовсюду сразу, просачиваясь сквозь корпус и костюм. Спустя какое-то время он грубо усмехнулся. Гатт повернулся к нему.

– Городская система оповещения об атаке, – сказал Кулок. – На неё всё ещё подаётся энергия. Она продолжает предупреждать.

Гатт поёжился, но промолчал. Кулок устроился на полу отсека экипажа и вновь закрыл глаза. Во тьме, царившей за его глазами, надрывались сирены, и тяжёлые сны о мёртвом городе захватили Кулока.

Адепты и офицеры обернулись в сторону вошедшего в командный зал Лика. Он проигнорировал их, плавными шагами пересекая пространство. В центре помещения из пола росла увешанная кабелями колонна, состоявшая из разного оборудования, вокруг неё суетились два машиновидца. В комнате пахло потом и озоном.

Здесь находилось истинное сердце крепости Рашаб и центр войны отмщения против Железных Воинов. Гигантский Рашаб скрывался под горами к северу от Полумесяц-сити. Он уходил вниз до самого основания гор и растекался в стороны лабиринтом пещер и тоннелей. Когда-то его использовали как накопитель войск Великого Крестового похода, но до прихода Железных Воинов многолетняя пыль и тишина царили в его залах. Проявленное зверство дало ему новое предназначение.

Несколько офицеров обменялись взглядами, некоторые просто глазели на него. Деллазарий стоял возле оборудования в центре зала, адъютанты и старшие офицеры сгрудились вокруг него. Он обернулся к Лику и едва заметно кивнул. Некоторые офицеры из окружения губернатора заколебались, наполовину отсалютовав. Приветствие Деллазария, краткое и неформальное, смутило их. Большинство из них ещё не привыкли к происходящему, люди были вымотаны трудностями, выпавшими на их долю за последние несколько недель. Это были командующие солдат, оставшихся на обочине войны и истории, брошенные генералы, которых призвали на войну, которая, казалось, уже была проиграна. Многих смущал сам факт присутствия постчеловека среди них. Неясный уровень полномочий Лика в командной структуре верных Императору сил ещё больше усложнял положение.

Лик указал на бронзовую кафедру, на которой мигал зелёный огонёк вызова.

– Когда поступил сигнал? – спросил он.

– Мы перехватили его сорок минут назад, – ответил плоским машинным голосом закутанный в красные одеяния адепт. – Возможно, передача идёт дольше. Уровень сигнала низкий. Вероятно, они используют оборудование ограниченного радиуса действия с превышением положенных номинальных мощностей. Передача прекратилась десять минут назад. У нас есть вокс-запись всей передачи.

– Выведи на динамики, – приказал Лик. Офицер в багровой форме губернаторского командования Талларна бросила взгляд на Деллазария со своего места возле кафедры связи.

– Включай, – подтвердил военный губернатор. Секунду спустя зал наполнился голосом.

– Говорит Полумесяц… цензориум… ответьте… Помощь, – завывания статики прерывали голос. Лик слышал усталость, поселившуюся в словах – юноша, вероятно двадцати лет отроду, превозмогает и говорит скорее машинально, чем надеясь на ответ.

– Он просто повторяет одно и то же сообщение, – сказала офицер. Её звали Суссабарка, вспомнил Лик.

– Вы сумели скомбинировать и понять смысл? – спросил Лик.

– Они утверждают, что ведут передачу от лица убежища в цензориуме Полумесяц-сити, – ответила Суссабарка. – Они запрашивают помощь и эвакуацию дюжины служащих, высокопоставленных чиновников, если говорить точно.

– Каковы размеры убежища цензориума? – спросил Лик.

– Небольшие, – отозвался другой офицер, метнув взгляд в сторону Лика. – Это убежище, построенное на случай гражданских волнений. В нём может разместиться самое большее – пятьдесят человек, и оно не оборудовано для длительного использования в текущих… условиях.

– Есть ли там стратегические резервы или возможности?

Суссабарка покачала головой:

– Нет.

– Это нора, вырытая, чтобы большие шишки чувствовали себя в безопасности, – произнёс холодный голос.

Все офицеры повернулись в сторону Деллазария. Губернатор повернулся к Лику, седая бровь слегка приподнята над глазами:

– Это было бессмысленно и бесполезно.

– Зачем тогда меня вызвали? – спросил Лик.

Голос записанной передачи разрезал тишину.

– сити цензориум… пожалуйста.

– Из-за последней части, добавленной к передаче, прежде чем она вырубилась, – ответил Деллазарий.

– Среди выживших…

Лик удерживал взгляд Деллазария и впервые видел проблески огня в тусклых глазах.

– …есть…

Губернатор едва заметно кивнул, и призрак улыбки промелькнул на осунувшемся лице.

– …астропат… – сказал пробившийся сквозь статику голос.

Кулок завёл двигатель, и звук сирен исчез. Дрожь прокатилась по машине. Он проспал… Он не знал, сколько времени спал, и по существу – это не имело никакого значения. Ночь заползала в город. В смотровых блоках, залитых разложившейся краской, виднелся переливавшийся разными цветами туман. Вот это было не хорошо. Он мысленно пробежался по приметным местам, отмечавшим обратный путь к убежищу, и понадеялся, что сумеет отыскать их в сгущающихся сумерках. Сгорбившийся Гатт молча сидел рядом. Кулок помедлил, работающий двигатель потряхивал его.

– Гатт, – позвал он. Парень не шелохнулся. – Попробуй-ка вокс ещё раз.

– Зачем? – спросил Гатт.

«Потому что мы собираемся вернуться в вонючую дыру под землёй, где все сдохнем, – подумал Кулок. – Потому что должен же быть хоть кто-то еще. Должен».

Ни одну из этих мыслей вслух он не сказал.

– Последний раз, – попросил Кулок.

Гатт секунду не двигался, потом сделал неопределённый жест – наполовину кивок, наполовину – пожимание плечами и потянулся к вокс-передатчику:

– Хорошо, – ответил Гатт.

– Вы ответили? – спросил Лик.

Офицер Суссабарка покачала головой.

– Не сразу, – ответила он. – Сигнал был низкого качества и не зашифрован. Казалось, не было смысла отвечать…

– Людям, которые скоро умрут, – закончил за неё Лик бесстрастным голосом.

– Именно так, – подтвердила Суссабарка.

– А после заключительной части?

– Мы попытались установить связь, – ответил один из техножрецов. – Но не сумели отыскать источник сигнала. С высокой степенью вероятности они прекратили вещание.

– Это может означать… разные варианты развития событий, – осторожно сказал Деллазарий.

На кафедре связи мигнули лампочки. Записанный голос сменился унылым шипением статики. Никто не произнёс и слова. Всё и так было понятно. Астропат мог бы послать сообщение другим верным войскам. Тяжёлое положение Талларна и присутствие всей мощи Железных Воинов могли перестать быть секретом. Это была слабая надежда, ниточка к единственному слову, которое могло быть произнесено голосом, вероятно, уже мёртвого человека.

– Говорит убежище цензориума Полумесяц-сити, – произнёс Гатт, сделал паузу, вдохнул и продолжил. – Кто-нибудь нас слышит?

Вокс ответил шквалом треска, когда Гатт отпустил клавишу передачи.

Кулок ждал.

Ничего. Лишь шипение машинного безмолвия. Выдержав значительную паузу, он кивнул Гатту.

– Выдвигаемся, – сказал он и нажал на газ. Шестерни сцепились, и машина поползла. Тёмное безразличие охватывало его, утаскивая мысли в бессвязную пустоту.

Вокс затрещал, Гатт потянулся к тумблеру выключения.

– … убежище… Полумесяц…

Голос пробился сквозь статику. Рука Гатта замерла. Кулок скривился в кресле водителя.

– … слышим… ответьте…

Гатт не шевелился, парализованный голосом из динамиков.

– … подтвердите…

– Говорит убежище цензориума Полумесяц-сити, – наконец вымолвил Гатт, в словах парня слышались слёзы.

– Мы слышим вас, убежище Полумесяц, – ответил офицер связи. – Мы определили вашу позицию. Ждите помощь. Связь на коротких дистанциях будет проходить на частоте далет-сигма-два-один и дополнительной чи-четыре-семь. Используйте шифровальный ключ, указанный на пурпурной клавиатуре шифрователя для всех последующих сообщений. Подтвердите и повторите, убежище Полумесяц.

Лик слушал, как дрожащий голос человека повторяет детали. Шум статики вмешивался в передачу через каждые несколько слов, и пришлось повторить всё несколько раз, чтобы увериться в том, что обе стороны поняли друг друга полностью.

– Ждите нас, убежище Полумесяц, – наконец сказал офицер связи. – Мы идём. Отбой.

Лик подождал, пока утихнут последние отголоски сигнала, и повернулся к Деллазарию:

– У вас уже есть план действий?

Военный губернатор кивнул. Остальные офицеры молча наблюдали, некоторые занимались незначительными задачами, прочие же замерли, пока военный правитель Талларна вёл беседу с маршалом VII легиона.

– Если у них и вправду есть астропат, то это может изменить весь ход битвы.

Лик слегка кивнул:

– Я возглавлю наземную операцию.

– Благодарю вас, маршал Лик, – ответил Деллазарий. – Если вы преуспеете, то Талларн уже дважды окажется у вас в большом долгу.

Лик покачал головой:

– Служение, верность, честь являются как долгом, так и платой.

Деллазарий слегка склонил голову.

Лик отвернулся, в мыслях проносились вычисления и возможные угрозы.

Убежище Полумесяц-сити находилось в пятидесяти километрах от южного входа в Рашаб у подножия гор. В обычных условиях боевые машины легиона покрыли бы это расстояние за час. Но боевых братьев не было с ним.

– Четыре быстрые машины, наиболее сбалансированные в отношении калибра артиллерии, веса брони и надёжности. Два основных боевых танка, один штурмовой транспорт, и машина с возможностями ПВО. Взвод в химзащитной броне, желательно – пустотного типа. Лучшие экипажи машин и солдаты, опыт и мужество превалируют над званиями. Все должны быть готовы выдвинуться через десять минут.

Деллазарий бросил взгляд на Суссабарку.

– Выполняйте, бригадный генерал.

Та отсалютовала, но замешкалась, нахмуриваясь.

– Есть проблемы? – спросил Деллазарий.

– В отряде нет места для эвакуации гражданских из убежища.

Лик посмотрел на неё и кивнул.

– Потому что мы не собираемся их эвакуировать – ответил он.

Суссабарка посмотрела на него, понимание появилось в её глазах.

– Сигнал, который мы услышали, и те, которыми мы обменивались с убежищем Полумесяц, были не зашифрованы… – вымолвила она.

– Мы не одни, – сказал Деллазарий, – и если мы их услышали, то есть вероятность, достаточно большая, что наши враги услышали их тоже.

– А если так, то они придут, – подытожил Лик. – Они придут, чтобы задушить голос, который может послать сообщение верным Императору войскам. Скорость и сила – только они имеют значение сейчас. Наша цель, наша единственная цель – добраться до этого астропата. Любой ценой.

– Они идут, – выпалил Гатт, едва открылась внутренняя дверь шлюза обеззараживания. Сабир и горстка выживших ждали их. Гатт ринулся к ним, улыбаясь, в глазах его танцевали истощение пополам с адреналином. – Они идут за нами – полностью укомплектованный спасательный отряд.

Сабир нахмурился и посмотрел мимо Гатта прямо на Кулока.

– Это правда, – подтвердил Кулок, запирая люк. Он чувствовал какое-то странное опустошение. Он не ожидал подобных ощущений, но, правда и то, что он не ожидал установить с кем-либо контакт. Было ли это просто стремлением выжить, столь плотно укоренившееся в человечестве, что толкнуло его за грань надежды? Теперь, когда спасение обрело реальные черты, он не знал что чувствовать, каждая мысль отдавала фальшью.

Гатт бубнил что-то Сабиру и остальным, голос громким эхом отражался от скалобетонных стен. Кулок прошёл мимо парня и отвёл Сабира в сторонку.

– Как провидец? – спросил он.

Сабир моргнул.

– Как и раньше, никаких изменений.

Кулок кивнул сам себе. Что-то скреблось на задворках его разума. Что-то, касавшееся вокс-переговоров на поверхности, и это что-то было неправильным.

– Почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Сабир, когда Кулок отстранился.

– Они спросили, – отозвался тот. – Они дважды поинтересовались его состоянием.

Он отвернулся прочь, прежде чем Сабир успел ответить. Ноги понесли его по тоннелям к комнате, в которой они разместили астропата. Помещение предназначалось для хранения секретных документов. Вдоль скалобетонных стен стояли металлические стеллажи, в одном месте к переборке был прикручен стол для куратора. Воздух в комнатке был тёплым из-за близкого соседства с главным машинным залом. Именно поэтому они выбрали это место. Астропат дрожал с тех пор, как вырубился, едва они притащили его в убежище. Кожа почти голубого оттенка, зубы стучат, словно он стоял на ледяном ветру снаружи, а не лежал в нескольких метрах под поверхностью земли. Они закутали его в пледы и отнесли в самое тёплое место, какое смогли отыскать, но ничего не изменилось.

Кулок закрыл дверь и посмотрел на старика. Астропат, конечно, мог быть и не старым. Возможно, он был не старше самого Кулока, может даже моложе. Но по-другому думать о нём не получалось, учитывая снежно-белый цвет покрытой старческими пятнами кожи, складками свисавшей с узкого безволосого черепа. За приоткрытыми губами поблёскивали жёлтые зубы. Тени сгустились в пустых глазницах под высоким лбом. Скелетообразные руки были вывернуты неестественным образом и сжаты в кулаки под подбородком. Сабир говорил, что у него есть имя – Халаким. Кулок некоторое время рассматривал тело, чтобы удостовериться в том, что человек ещё дышит. Удовлетворившись своими наблюдениями, он повернулся к выходу из комнаты.

– … око… ночи…

Кулок стремительно повернулся на звук голоса. Астропат не пошевелился. Кулок замер, единственным звуком, который он слышал, было участившееся биение его сердца. Ему почудились слова? Неужели это был голос его собственного изнеможения? Он сделал шаг вперёд.

– … они видят…

В этот раз Кулок уловил движение губ старика. Он наклонился. Волосы вздыбились на его коже, и он ощутил лёгкое касание кожи лица, словно дотронулся до паутины.

– … бесконечная тьма… – прошептал астропат. – Холод… Звёзды холодны…

– Ты слышишь меня? – сказал он, думая, чтобы добавить. – Я здесь. Я с тобой.

Старик схватил Кулока так быстро, что у последнего не было времени, чтобы уклониться – скелетообразная рука сомкнулась на его запястье. Обмораживающая боль пронзила руку Кулока. Он не мог сдвинуться с места. Тьма окутала его, и он увидел звёзды, но они двигались, кружились, словно насекомые, а за ними что-то тёмное и запутанное извивалось, щёлкало и урчало, подползая всё ближе и ближе.

Он сумел высвободиться, жадно ловя воздух ртом, комната вернулась назад. Рот астропата продолжал двигаться, пустые глазницы, казалось, уставились прямо на Кулока.

– Пыль… – просипел астропат. – Слышишь ли ты пыль, летящую с ветром? Так сухо. Так холодно под куполом ночи. – Старик скорчил гримасу, с его уст сорвался звук, наполовину напоминавший крик, а наполовину – всхлип. Это был звук боли и отчаяния столь острых и чистых, что он сумел пробить завесу страха и шока Кулока.

Он взял старика за руку. Пальцы были словно изо льда, но в этот раз боли не было, а комната не растворилась перед его глазами.

– Я здесь, – произнёс он низким и твёрдым голосом. – Я с тобой.

Голова астропата повернулась, и Кулок почувствовал, как скрюченные пальцы сжали его руку в ответ.

– Я здесь, – повторил он. – Мы не одни. Помощь идёт.

Лик ехал в штурмовом транспортнике, чувствуя, как гусеницы скребут землю, осматривая раскинувшийся вокруг мёртвый пейзаж по передаваемому в системы шлема видеопотоку. Силуэты походивших на надгробия домов появлялись и исчезали в жёлтом мраке по обе стороны магистрали. Они двигались по центральному шоссе, которое скалобетонной и пласталевой эстакадой пересекало северные районы Полумесяц-сити. На залитом блестящим шлаком дорожном полотне изредка встречались машины – времени для паники под падающими вирусными бомбами не было, люди попросту не успели заполонить дороги. В паре мест машины преграждали им путь, но четыре танка просто переезжали их, не сбавляя хода.

«Уничтожитель» с лазерным вооружением возглавлял колонну. За ним следовал транспортник с Ликом и отрядом бойцов. Третьей шла ЗСУ, круглые блюдца её антенн вращались, а орудия и ракетные установки рыскали из стороны в сторону, словно голова охотничьей собаки. Замыкающим двигался «Покоритель», длинное дуло которого было развёрнуто назад. Танки неслись к центру города на максимальной скорости на самом краю допустимых пределов нагрузок на двигатели. Они не скрывались, но Лик надеялся, что противник понятия не имеет с какого направления их ждать, поэтому предпочтёт добраться до убежища цензориума первым, нежели будет делать попытки перехвата. До сих пор эта надежда оправдывалась.

Лик сморгнул изображение с одного окуляра. Отсек с ним делили восемнадцать человек. Каждый в громоздкой опечатанной броне, покрытой вулканизированной резиной. Куполообразные шлемы закрывали голову и стыковались с бронёй через латунные шейные кольца. Большинство были вооружены короткоствольными волькит-кулевринами, у двоих на коленях лежали мелтаганы. Все они дышали воздухом из заплечных баков, а броня была создана для пустотных боёв. На поверхности Талларна, это могло купить им пару минут жизни. Лик гадал о том, как долго его собственная силовая броня сможет продержаться в разъедающей атмосфере. Вирус мог проникнуть через любую брешь. Даже он не сможет пережить такое.

– Маршал, – пришёл по воксу короткий и квалифицированный вызов от командира головного танка. – Мы приближаемся к выезду с шоссе.

– Принято, машина один, – ответил он, моргнул, перенастраивая вокс на частоту отряда. На краю взгляда побежали светящиеся цифры. – Всем машинам, до цели – десять минут хода на текущей скорости, будьте готовы к смене курса…

Ракета развалила головной танк пополам. Пламя и дым взметнулись над местом взрыва. Обломки полетели вниз с шоссе, разбрасывая гусеницы.

Транспортник ушёл в занос.

Вокс-эфир взорвался голосами.

– Манёвр уклонения…

– … подавляют наш ауспик…

– Где эти…?

– Пытаюсь навестись на цель…

– Наблюдаю три быстро снижающиеся воздушные цели…

Лик, моргнув, переключился на обзор местности вокруг транспортника. Кольца оранжевого пламени и чёрного дыма виднелись в жёлтом тумане. Обломки головного танка были прямо по курсу и приближались. В искорёженном корпусе мелькали вспышки, по мере того, как детонировали боеприпасы. За обломками виднелся съезд с шоссе, исчезавший в жёлтом тумане.

– Тарань его! – крикнул Лик. Водитель штурмового транспорта не колебался. Двигатели взревели, и корпус содрогнулся от прокатившейся по нему мощи. С визгом раздираемого металла, лобовая броня машины врезалась в горящий остов. Транспортник встал на дыбы, инерция и мощь потащили его вперёд сквозь разбрасываемые по сторонам горящие обломки танка.

– Ракета! – крик из ЗСУ достиг ушей Лика за секунду до того, как второй снаряд ударил в догоравшие позади них обломки. Новый взрыв приподнял кормовую часть транспортника.

На секунду чувство невесомости охватило Лика, после чего транспортник рухнул обратно на дорогу. Отдача прокатилась по нему. Он услышал приглушённые вскрики солдат, которых впечатало в переборки.

– Всем машина – максимальная скорость, – передал он по воксу. – Продолжать движение. Машина три, доложите статус целей.

– Наблюдаю три активных воздушных цели, – ответил командир ЗСУ. – Два, вероятно, «Громовых ястреба», опускающихся к поверхности в районе цели миссии. Вероятно – для высадки матчасти. Третий – меньше, класс не могу определить, похож на штурмовой самолёт. Они используют сенсорные глушители.

Лик, почувствовал, как обнажились его зубы.

– Очистить небо от противника.

– Неуверенный захват цели. Атакую пушками, – туман подсветился вспышками, грозный рокот тяжёлых орудий ЗСУ начал соревнование с рёвом двигателей. – Противник уклоняется. Транспортники приземлились. Есть захват цели на штурмовике, – последовала пауза, напомнившая Лику о задержке дыхания у снайпера перед выстрелом. – Ракета ушла.

– Время подхода к цели – шесть минут, – передал по воксу Лик. Транспортник накренился, выезжая на спуск с шоссе и набирая скорость. Высоко в небе вспыхнул взрыв, огненные полосы полетели вниз, утопая в жёлтом мраке.

– Противник сбит, – доложили из ЗСУ.

– Сбейте транспортники на взлёте, – ответил Лик. – Всем машинам – ауспики на полную мощность – в зоне операции находятся машины врага.

– Что это было? – спросил Сабир, посмотрев на потолок убежища.

Никто не ответил. Рука Гатта замерла над настройками системы шифрования. Стены вздрогнули ещё раз. Посыпалась пыль. Кулок почувствовал, как начало сводить желудок. Это было старое, но хорошо знакомое ощущение. Он чувствовал себя точно также, когда началась бомбардировка и в те далёкие годы, что он отдал Великому Крестовому походу.

– Начинай вещание, – сказал он Гатту, не сводя взгляд с потолка. – Установи контакт, и выясни, насколько близко от нас находится отряд спасения.

Гатт кивнул, но Кулок уже двигался в сторону двери. Кожа зудела, во рту пересохло, на языке появился привкус металла.

– Куда ты собрался? – спросил Сабир

– К шлюзу, – ответил Кулок.

– Что? Зачем? – в голосе Сабира появилось напряжение.

Кулок не ответил и не остановился. Он уже устремился вниз по пластальным ступеням на уровень ниже, взгляд зафиксировался на лежащем впереди коридоре. Встречавшиеся ему выжившие жались к стенам, освобождая путь. Кто-то из них кричал вслед, но он не задерживался. Подойдя к двери, отмеченной жёлтыми предупредительными полосами, Кулок замер на миг. Он распахнул люк. Вдоль стен, отсвечивая чёрным, стояли ряды лазганов и дробовиков. Он схватил дробовик, сгрёб коробку сплошных патронов и двинулся дальше, на ходу заряжая оружие.

Неприятная мысль крутилась в его мозгу. Он настолько расслабился, установив контакт с другими выжившими, что даже не подумал о том, что их сигнал мог услышать кто-то еще. Какая-то часть его разума предполагала, что кто бы ни погубил Талларн, он давно уже ушёл дальше, предоставив мёртвый мир своей судьбе. Он не видел ни единого признака присутствия на поверхности. Когда человек из другого убежища приказал пользоваться шифрованием, он просто отметил эту информацию для себя. Теперь этот факт кричал в топоте его бегущих ног.

Он добрался до внутреннего люка камеры обеззараживания. Зал был пуст. Среди выживших не было любителей погулять возле выхода. Транспортник, на котором он ездил на поверхность, стоял на скалобетонном полу. Обеззараживающая жидкость, радиация и токсичный туман превратили его корпус в пёструю со щербинками глыбу. Над ним возвышалась внутренняя дверь, громадный пласталевый диск, в диаметре превышавший его рост более чем вдвое. Поршни охватывали его края, с поверхности диска змеями свисали трубки. В центре двери был небольшой иллюминатор из стекла, толщиной с саму дверь. Кулок подобрался к стеклу и заглянул внутрь.

Он не знал, что ожидал там увидеть. Он не был полностью уверен в том, что делает, просто почувствовал необходимость встать здесь, на границе между жизнью и адом, разверзшемся наверху. По ту сторону иллюминатора в камере обеззараживания царил мрак. Во внешней двери также имелся иллюминатор, находившийся напротив смотрового блока, встроенного во внутренний люк. Он был меньше – с растопыренную ладонь в поперечнике. Болезненный жёлтый свет сочился сквозь узкое окно. Кулок смотрел в него, влажные руки сжимали дробовик. Туман сгущался и клубился у иллюминатора.

Что-то мелькнуло за внешней дверью. Он прищурился, затаив дыхание. Это были они? Спасение? Но почему тогда они до сих пор не установили вокс-контакт? За стеклом иллюминатора вырос силуэт, отбрасывая тень сквозь мрак.

Топот бегущего тяжело дышащего человека заставил его отвернуться от иллюминатора. Сабир, споткнувшись, ввалился в зал. Кулок шагнул к старику, но тот оттолкнул его. Лицо префекта было красным, он жадно глотал воздух, пытаясь что-то сказать.

– Сигнал… – выдохнул Сабир. – Сигнал… пробился.

Кулок глянул в иллюминатор. Угол был не тот, но ему показалось, что он видит свет, разгоняющий мрак внутри камеры обеззараживания, словно кто-то светил через иллюминатор во внешней двери.

– Это они… отряд… эвакуации.

Кулок подошёл ближе к мощной двери. Он кинул взгляд на контроллеры воздушного шлюза, расположенные рядом с люком.

– Они говорят… – Сабир закашлялся, судорожно глотая воздух. – Что…

Кулок заколебался, оружие в его руке внезапно показалось чем-то дурацким. Он подступил к панели управления.

– Что есть враги… и… и они…

Кулок замер. За иллюминатором что-то заслонило свет, проникавший через внешнее стекло.

– … идут.

Сабир задрожал и сполз на колени. Кулок сделал шаг к внутренней двери. Он как раз хотел выглянуть в иллюминатор, когда мощнейший удар обрушился на внешнюю дверь.

Лучи лазеров впились в здание, стоявшее на пути транспортника Лика, и развалили его на части. Штукатурку и камни разметало взрывом. Пластальные балки согнулись как тростинки под весом здания. Транспортник накренился в бок. Щебень и пыль обрушились на дорогу. Корпус боевой машины зазвенел от попаданий осколков. Пыль закрыла визуальный обзор Лика, и он, моргнув, переключился на ауспик транспортника. Волны помех размыли изображение на его дисплее. Вспышки взрывов яркими точками расцветали среди статики. Силуэты машин Железных Воинов выделялись подобно лезвиям мечей, сверкающим в лунном свете ночи.

Эскадрон Лика нёсся по широкой улице. Убежище было в полукилометре справа. Ряды приземистых блочных зданий тянулись по обеим сторонам дороги. Машина, стрелявшая по ним, двигалась параллельно, прикрываясь завесой из зданий. Это был «Хищник», один из парочки высаженных с ненадолго приземлявшихся транспортов Железных Воинов. Его близнец следовал за первой машиной, огрызаясь выстрелами из башенного и спонсонных орудий. Ещё один перекрёсток – и массивный корпус «Лендрейдера» Железных Воинов исчез в направлении убежища.

С точки зрения чистой тактики позиция Железных Воинов была плохой. Они высадили три танка – две лёгкие машины и один тяжёлый войсковой транспорт. «Лендрейдер» отправился прямиком к бункеру, оставив лёгкие машины разбираться с эскадроном Лика. «Хищники» довольно быстро убивали на открытой местности, они также были хороши при использовании эффекта неожиданности или численного перевеса. На кладбище Полумесяц-сити у них не было ни одного из этих преимуществ. У Лика всё ещё было три боевых машины. Даже его транспортник был вооружён сдвоенными лазпушками и нёс достаточно брони, чтобы выдержать что угодно, кроме прямого попадания.

Следом за транспортником шла ЗСУ. Её орудия не создавались для боя с наземными целями, но они выстреливали фугасные снаряды с такой скоростью, что конструктивные недостатки и низкая точность уже значения не имели. И был ещё «Покоритель» – танковый убийца наивысшей категории. Немного времени, и танки Железных Воинов были бы обречены. Но вот времени у Лика не было совсем. Железные Воины стояли между ним и убежищем. Они должны были просто немного задержать отряд маршала, чтобы «Лендрейдер» и его груз проделали свою работу. Эту игру Лик уже провёл в своём разуме и видел, что потерпит неудачу. С этим он согласиться не мог.

– Машина три, – вызвал он по воксу. – Статическая позиция. Огонь по дуге между направлениями четыре-пять и один-ноль-три. Выполнять.

– Принято, – отозвался командир ЗСУ.

– Машина четыре, – отрывисто сказал Лик, – продолжайте движение по текущему курсу. Огонь по готовности, – он подержал канал открытым до тех пор, пока не пришло подтверждение от «Покорителя», и переключился на частоту внутренней связи транспортника. – По моей команде, резкий поворот вправо на максимальной скорости.

Секунду спустя он услышал грохот открывших огонь орудий ЗСУ. Машина остановилась посреди улицы, выпустила стабилизаторы и, медленно вращая орудия по дуге, пробивала снарядами здания навылет, накрывая дорогу по ту сторону строений. Лик увидел вспышку взрывов, когда три снаряда поразили одного из «Хищников» противника.

– Поворачивай, – приказал он. Водитель человек рванул транспортник вправо. Двигатель машины взвыл, отдавая мощность тракам. Они носом протаранили стену здания, только что обстрелянного орудиями ЗСУ. Машина пробила себе путь внутрь, скалобетонная пыль полетела во все стороны, они продолжили движение, тараня внутренние стены и круша каменные плиты гусеницами. Над машиной начали складываться этажи, пыль и обломки заполнили пространство вокруг. Броня Лика напряглась, реагируя на ударные волны, катившиеся по корпусу транспортника. Солдаты мельтешили, словно марионетки с перерезанными нитями. Потом транспортник, не сбавляя ход, пробил внешнюю стену на другой стороне здания и выскочил на дорогу. Позади него здание оседало вниз. Волна пыли ринулась во все стороны от рушащегося строения, сгущая туман ещё больше, по дорожному полотну застучали куски штукатурки и камня.

Лик моргнул и подключился к тепловизору транспортника. Мир снаружи окрасился в красные и жёлтые цвета на голубом фоне. Они оказались между двумя «Хищниками» Железных Воинов. Выбросы двигателей обеих машин давали яркие отметки. Башня ближайшего танка повернулась в сторону транспортника, лазерные орудия ярко светились.

Снаряд «Покорителя» поразил борт башни «Хищника» и начисто снёс её с корпуса. Взметнулся дым, окрашенный белым цветом неистового жара. Второй «Хищник» ускорился и начал поворачивать, башня завращалась в сторону транспортника. Сидевшие внутри Железные Воины точно знали, что им не пережить этот бой, но они также знали, что их единственная задача – дать «Лендрейдеру» добраться до бункера. И они собирались её выполнить.

Дуло орудия «Хищника» уставилось на транспортник. Снаряд ударил в дорогу рядом с его гусеницей. «Хищник» вздрогнул, когда его орудие выстрелило ещё раз. Снаряд по касательной ударил транспортник в борт и срикошетил. Звук хлопка прокатился по Лику. В голове раздался мозгоразрывающий звон. Солдаты в отсеке заорали от шока и боли.

Прямо по курсу показался разрыв между двумя зданиями. Двигатель транспортника заревел, затаскивая машину в проход. Дым от горящей смазки заволок отсек. Тяжёлые снаряды обрушились на блочное здание позади них. Лик моргнул и переключился обратно на ауспик – они были в трёхстах метрах от бункера, но яркая отметка «Лендрейдера» была уже там. Над ними в тумане замаячили силуэты ярусных этажей и куполов цензориума, в уцелевших окнах отражалось зарево взрывов.

– Маршал, – раздался голос командира ЗСУ. – С орбиты спускаются множественные воздушные цели. Примерно три грузовоза и эскорт из четырёх штурмовых самолётов.