Текст книги "Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941—1943"

Автор книги: Джон Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 3
Первые попытки немцев по уничтожению партизан

Ответная реакция немцев; мелкие операции против партизан и их провал

Военный дневник начальника тыла группы армий «Центр» содержит полные драматизма записи о действиях партизан в районе Ельни и Дорогобужа.

«29 янв. 1942 г.Телефонный звонок из штаба группы армий «Центр» с вопросом, может ли начальник тыла группы армий «Центр» выделить войска для борьбы с партизанами и парашютистами в районе Ельни. Ответ – «нет».

. . . . . . . . . . . . .

31 янв. 1942 г.В районе Ельни и Дорогобужа (тыл 4-й армии и 4-й танковой армии) партизанское движение набирает силу. Почти ежедневно поступают сообщения о засадах и актах насилия. Предполагается, что в Ельне организован партизанский госпиталь.

. . . . . . . . . . . . .

15 февр. 1942 г.Получено донесение об эвакуации из Дорогобужа ввиду угрозы, исходящей от превосходящих сил партизан.

. . . . . . . . . . . . .

20 февр. 1942 г.Офицер штаба 10-й танковой дивизии сообщает… Дивизия проводит рекогносцировку в районе Дорогобужа. Результаты: в районе к востоку от Днепра находится много хорошо вооруженных партизан, имеющих единое командование. Дороги заминированы. Все местное мужское население призвано на службу и проходит подготовку в специально отведенных для этого местах. По всей видимости, партизаны постоянно получают подкрепления подразделениями воздушно-десантных войск».

По мере того как ситуация, с точки зрения немцев, ухудшалась, предпринимаются первые попытки исправить положение. Основное внимание было уделено ослаблению давления на гарнизон Ельни, окруженный партизанами и удерживающий лишь часть города. Большинство подробностей операций, проведенных немцами в конце февраля и в первые недели марта 1942 года, не представляют интереса. Но приводимые ниже два отчета о происходивших событиях проливают свет на сложившееся в то время положение. Первый отчет был подготовлен начальником тыла 4-й армии.

«ДОНЕСЕНИЕ О ПОЛОЖЕНИИ В ЕЛЬНЕ И ЕЕ ОКРЕСТНОСТЯХ

В конце февраля положение в районе Ельня – Глинка – Балтунино в результате полученного действовавшими в этом районе партизанами подкрепления из воздушно-десантных и регулярных войск из района Дорогобужа ухудшилось настолько, что возникла необходимость остановить дальнейшее продвижение этих групп противника с целью защиты Смоленска.

Поэтому [4-я] армия потребовала от генерала фон Унруха [начальник тыла 4-й армии] в кратчайший срок «закрыть» вышеозначенный район и заявила, что готова помочь в организации подразделений охраны из войск действующей армии, дислоцированных в окрестностях. Несмотря на крайне тяжелое положение и нехватку боеспособных войск, для действий в этом районе удалось организовать усиленную роту жандармерии, имеющую на вооружении минометы и тяжелые пулеметы. Из состава расквартированного в районе Починка 27-го танкового полка для выполнения задач по охране района были выделены четыре роты по 80 человек в каждой. Расположенная в Шаталовке авиабаза также прислала одну роту солдат из строительных частей вместе с зенитным орудием. В период с 28 февраля по 5 марта вышеуказанные подразделения выдвинулись из района Починка к Балтунину; к ним присоединилось подразделение охраны военной администрации под командованием старшего лейтенанта Спанна. Последний был вынужден эвакуироваться из Глинки и с боями отходил в Стригино. Захват Балтунина удалось осуществить без тяжелых боев. Лишь в течение следующих дней во время продвижения к Глинке имели место серьезные стычки, в которых были понесены потери и погиб старший лейтенант Спанн. Энергичное вмешательство группы Браукманна [19]19
  Группой Браукманна называлась группа подразделений охраны, направленных в Балтунино.


[Закрыть]позволило остановить дальнейшее продвижение сил противника в западном направлении и сдержать их в районе Язвено – Глинка. Военные патрули неоднократно продвигались до самой Ельни, и дорога Балтунино – Ельня была открыта для движения. Смешанные силы партизан и регулярных войск начали общее наступление на Ельню 13 марта 1942 года, в результате чего был окружен находящийся там [немецкий] гарнизон. Начальник тыла армии отдал приказ группе Браукманна сделать все возможное для восстановления сообщения с Ельней, несмотря на трудное положение и плохое состояние дорог (партизаны с севера и северо-запада неоднократно проводили ночами, а иногда и днем атаки на Балтунино). [Было приказано] выделить как можно больше людей на смену гарнизона Ельни.

Однако посланные к Ельне патрули были слишком слабы… и не могли продвинуться, встречая сопротивление противника, вооруженного тяжелым оружием. Кроме того, все деревни, начиная с Петрова и далее на восток, были заняты крупными силами противника, поэтому останавливаться на ночлег в домах не было возможности. Нанесенные нам противником тяжелые потри – четверть от всего состава – вынудили командира боевого патруля отойти ночью в Балтунино…»

Донесение начальника тыла группы армий «Центр» содержит отчет о неудачной попытке подчиненных ему войск взять Глинку, продвигаясь вдоль железной дороги на Смоленск.

«Район к востоку от Смоленска и вокруг Доргобужа наводнен крупными силами партизан. Доргобуж с 15 февраля 1942 года находится в руках противника. Противник контролирует всю территорию до Днепра и уже несколько раз высылал за Днепр боевые патрули. На севере он продвигается вдоль основной транспортной артерии [20]20
  Имеется в виду шоссе Москва – Смоленск.


[Закрыть].

По приказу главнокомандующего группой армий «Центр» велосипедная рота 213 была послана к Глинке… для очистки района от партизан. Через несколько дней, после занятия находящихся в округе населенных пунктов партизанами и возникновения угрозы окружения, ее пришлось отвести».

Этот ряд мелких поражений лишь еще острее поставил для немцев вопрос, который кое-кто из них поднимал еще в январе: с партизанами практически ничего нельзя будет сделать без выделения более крупных сил для борьбы с ними. Начальник тыла 4-й армии еще в конце февраля не только указывал на нехватку находящихся в его распоряжении сил, но и признавал, что эффект от нанесения партизанам тяжелых потерь часто оказывается кратковременным – факт, который немцы, пожалуй, так никогда до конца и не осознали.

«Ранее, когда в тылу армии почти удалось восстановить порядок, в моем распоряжении, помимо подразделений полевой жандармерии, находились одна полная и одна укомплектованная на две трети дивизия. Сейчас, когда опасность усиливается с каждым днем, у меня есть всего три батальона охраны [21]21
  Имеются в виду так называемые Wach-Bataillone, крайне слабо укомплектованные подразделения охраны.


[Закрыть], два подразделения жандармерии и вспомогательные войска… Несмотря на все приготовления, мы терпим неудачи, поскольку противник сильнее и имеет тяжелое вооружение…

Ежедневные мелкие операции больше не приводят к достижению поставленных целей. Да, противник несет потери, но он всегда способен восполнить их. Привлечение остальных имеющихся в моем распоряжении сил – отдельных рот, несущих охрану военнопленных, и подразделений военной администрации – позволило на прошлой неделе уничтожить более 300 солдат противника и более 500 за неделю до этого. Эти сравнительно крупные потери все равно оказались лишь каплей в море и едва ли повлияли на существующее положение».

Аналогичный вывод был сделан и в немецкой 4-й танковой армии. В сводке отдела контрразведки армии говорилось: «Борьба с партизанами путем быстрого и непродолжительного привлечения мелких подразделений обычно не приносит успеха».

Единственным выводом, который можно сделать из этих первых неудачных попыток немцев справиться с партизанами, является то, что лишь использование крупных сил давало надежду на успех. Такие шаги, как создание центров по сбору сведений о партизанах, могли оказаться полезными лишь в том случае, если на основании собранной информации можно было действовать. Но этого ни начальник тыла 4-й армии, ни начальник тыла группы армий «Центр» не могли сделать имеющимися в их распоряжении силами.

Операция «Мюнхен» – успехи и провал1. Ход операции «Мюнхен»

Первая крупная попытка очистить от партизан район Ельни и Дорогобужа была предпринята немцами 19 марта 1942 года. Эта операция, получившая кодовое название «Мюнхен», была частью серьезных усилий по уничтожению главных центров партизанского движения в тылу группы армий «Центр». После многочисленных требований и жалоб Верховное командование группы армий пообещало выделить в распоряжение начальника тыла больше войск, и вскоре после этого была начата подготовка к проведению операций. О них следует сказать несколько слов.

В начале марта 1942 года осложнившаяся в результате действий партизан ситуация вынудила немецкое Верховное командование предпринять меры для защиты линий коммуникаций немецких армий, сражающихся на центральном участке Восточного фронта. Поступили приказы о проведении операций против партизан в основных районах их действий, представлявших наибольшую угрозу. Одна дивизия (707-я пехотная) была введена для уничтожения скопления партизан в районе Бобруйска на юго-востоке Белоруссии. Она прошла по территории за несколько дней, уничтожив около 3500 человек (главным образом мирных жителей), и была переброшена для борьбы с партизанами Брянской области. Вскоре немцы поняли, что эта операция (носившая кодовое название «Бамберг») потерпела полный провал, и район Бобруйска продолжал оставаться центром успешных действий партизан еще в течение ряда лет. Попытка очистить от партизан прилегающие к Бобруйску районы весной 1942 года может служить ярким примером бесчеловечных, глупых и совершенно бесполезных операций против партизан, периодически проводившихся немцами на протяжении войны на границе территорий России и Белоруссии.

В отношении района Ельни и Дорогобужа был использован другой подход. Был образован особый корпус под командованием начальника тыла группы армий «Центр». В него входили три дивизии – 221-я пехотная дивизия, а также 10-я и 11-я танковые дивизии. Первоначальным планом предусматривалось нанести удар от станции Починок по Ельне для ослабления давления на гарнизон Ельни и очистки от партизан прилегающих районов. Затем наступление от Ельни предполагалось развивать дальше на север и соединиться с войсками, наступающими в южном направлении на Дорогобуж от железной дороги Смоленск-Вязьма. После того как будет выполнен этот двойной охват, партизан, оставшихся в треугольнике между Смоленском, Ельней и Дорогобужем, как полагали, будет легко уничтожить. Ввиду крайне тяжелого положения Ельни все имевшиеся силы были приданы 221-й пехотной дивизии, которая должна была расчистить путь к ней. Повсеместное опасное развитие событий заставило отказаться от запланированного окружения, и вся операция «Мюнхен» ограничилась ударом по Ельне и происходившими затем в ее окрестностях боями.

Рис. 3.Район Ельни

Большинство тактических особенностей операции «Мюнхен» не представляют особого интереса, и мы не будем на них останавливаться. Лучше всего, пожалуй, подвести краткий итог (чему поможет рисунок 3) и подробно обсудить одну из, несомненно, представляющих интерес сторон этой операции – использование немцами авиации для поддержки наступления.

Ввиду опасного положения в Ельне оперативная группировка 221-й пехотной дивизии 25 и 26 марта 1942 года была направлена на выручку немецкому гарнизону. К 28 марта 1942 года удалось взять под контроль дорогу Починок – Балтунино – Ельня и ослабить давление на Ельню. В последующие дни немцы отбили контратаки партизан на дорогу, но отдельные бои по обе стороны дороги продолжались еще несколько недель. В первые две недели апреля немцы пытались очистить от партизан окрестности Ельни, и в течение всего апреля к югу и северу от города возникали стычки между немцами и партизанами. Поскольку от плана дальнейшего наступления на север к Дорогобужу немцы отказались, были предприняты лишь мелкие вылазки силами 221-й дивизии. В конце апреля подразделения этой дивизии двинулись на севере от Ельни к Ушакову и на северо-запад от Балтунина к Язвену. Эти вылазки должны были обеспечить плацдарм для крупной операции против партизан, которую немцы рассчитывали провести впоследствии. Обе атаки отчасти оказались успешными, но немцам приходилось вести ожесточенные бои, и они несли крупные потери. В дальнейшем эти атаки захлебнулись, и 221-й дивизии пришлось ждать до конца мая, прежде чем возобновить действия против партизан.

2. Использование авиации

Весной 1942 года немцы впервые попытались использовать авиацию в борьбе с партизанами. 11 марта была создана специальная эскадрилья, базировавшаяся в Бобруйске. «Ее задачей, по возможности во взаимодействии с сухопутными войсками, является борьба с партизанами. Поскольку эскадрилья является единственным выделенным для борьбы с партизанами авиационным подразделением в районе действий группы армий, ее необходимо использовать лишь против особо важных целей». Была разработана процедура подачи штабами сухопутных частей заявок на оказание поддержки с воздуха созданной эскадрильей, находившейся в составе VII авиационного корпуса, направлявшего донесения о проведении воздушных операций сухопутным частям. Операция «Мюнхен» стала одной из первых, в которых приняла участие созданная эскадрилья.

Действия немецких самолетов по поддержке операции «Мюнхен» должны были вестись по трем направлениям: 1) постоянные удары по партизанским целям, которые считались важными и атаки на которые могли рассчитывать на успех; 2) поддержка с воздуха операций 221-й дивизии по оказанию помощи гарнизону Ельни; 3) поддержка наступления 221-й дивизии на Ушаково и Язвено.

В первой половине марта 1942 года немецкие самолеты уже начали бомбить известные центры партизан. Ударам неоднократно подвергались Глинка, Клин и Мутище. В середине апреля Вербово и две соседние деревни были подвергнуты «успешным», по мнению немцев, бомбардировкам; 24 апреля 1942 года, опять же по мнению немцев, «с хорошими результатами» была проведена бомбардировка Павлова, важного партизанского центра к югу от Ельни. Немецкая авиация также была призвана оказывать помощь в наблюдении за партизанами путем проведения воздушной разведки за целями, отмеченными на картах, передававшихся военно-воздушным силам.

Второй тип операций по поддержке с воздуха действий против партизан был связан с усилиями немецких войск по ослаблению давления на Ельню. С самого начала поддержка с воздуха путем проведения разведки и бомбардировок считалась важнейшим условием для достижения успеха в операции «Мюнхен». В решающие дни в конце марта, когда оперативная группировка 221-й дивизии стремилась овладеть дорогой на Ельню, практически ежедневно поступали заявки на оказание поддержки с воздуха.

К сожалению, существует мало материалов, непосредственно свидетельствующих об эффективности данного вида воздушной поддержки при действиях против партизан. Однако можно выдвинуть определенные гипотезы. Учитывая погодные условия, которые вынуждали немецкие сухопутные силы держаться поблизости от немногих имевшихся дорог, вполне понятно, что воздушная разведка была крайне важна для правильной оценки 221-й дивизией положения партизан. Также не следует упускать из виду важность воздушной разведки для действовавших в наводненных партизанами районах относительно небольших сил немцев, которым было необходимо точно знать, где партизаны проводят концентрацию войск для крупных контратак и ударов с флангов.

Эффективность немецких бомбардировок и обстрелов с воздуха оценить труднее. Можно выделить два возможных результата: реальные потери и нанесенный урон моральному состоянию партизан. Что касается потерь личного состава и причинения ущерба, то они, по всей вероятности, были незначительными и не имели решающего значения. Исключая случайную гибель кого-нибудь из важных партизанских офицеров, пожалуй, можно согласиться с выводом о том, что мелкие операции против партизан наносили партизанам потери, но не смогли полностью уничтожить партизанские отряды. Партизанам был нанесен удар в тот момент, когда они вполне могли себе позволить принять этот удар, практически не влиявший на общее положение в этом районе.

Следует упомянуть и о другом вкладе авиации в борьбу с партизанами. Временами в результате изолированного положения немецких войск на обширной территории, которая была оккупирована, но не полностью контролировалась ими, воздушное сообщение становилось единственным средством для четкой координации операций. Так, начальник тыла группы армий «Центр» имел в своем распоряжении самолет, позволявший ему посещать разбросанные по территории подразделения и лично контролировать проведение ими операций.

Два замечания следует сделать в отношении операций, проводившихся немцами против партизан в начале весны 1942 года в районе Ельни и Дорогобужа. Честолюбивым замыслам нанести партизанам серьезный удар, предваряющий их окончательное уничтожение, было не суждено осуществиться. Вместе с тем 221-я немецкая дивизия смогла глубоко вклиниться и удерживать выступ на территории, ранее занятой партизанами. Контроль за ключевыми позициями там имел важное значение для последующих сражений и давал немцам возможность собирать сведения о партизанах и регулярных войсках, с которыми им вскоре предстояло сражаться.

Глава 4
Местное население при немцах и партизанах

Политические и административные меры партизан

В тех районах Смоленской области, которые перешли под контроль партизан в 1942 году, была восстановлена советская власть. Органы местной советской администрации – сельские и районные Советы – возобновили свою работу. Генералом Беловым или партизанскими группами в различных населенных пунктах проводилось назначение новых чиновников местных администраций. Была восстановлена городская администрация Дорогобужа [22]22
  В немецком списке местных советских руководителей, скрывавшихся после начатого немцами 24 мая 1942 года наступления, были секретарь Дорогобужского райкома партии и его помощники, бывший председатель городского Совета, районный военный комиссар и его заместители, начальник политического отдела НКВД и начальник городской милиции.


[Закрыть]. Предпринимались попытки восстановить в этом районе работу комсомольской организации. Кроме того, было взято в руки сельскохозяйственное использование земли, восстанавливались колхозы, назначались руководители и воссоздавалась обычная советская система.

Восстановление советской власти в контролируемых партизанами частях Смоленской области подробно описывается в кратком донесении немецкой разведки: «Кроме того, были восстановлены сельские Советы. Частично они были укомплектованы бывшими членами, а частично людьми, которых принудили войти в состав Совета. Вместе с тем назначенные немцами старосты, а также люди, находившиеся на службе у немцев, были расстреляны… Поскольку было проведено восстановление колхозов, весенние полевые работы проводились колхозниками… Обрабатывались и приусадебные участки…»

Затем в донесении приводится цитата из доклада одного из партизан на партийном собрании: «Партизаны нашего района освободили от немецких оккупантов девять населенных пунктов. В них теперь снова работают колхозы, есть амбулатории и госпиталя, были восстановлены машинно-тракторные станции».

Также приводится цитата из направленного Сталину письма, которое подписали 15 000 партизан и жителей одного из районов Смоленской области:

«Проживая на территории, временно оккупированной немецкими варварами, мы испытали четыре месяца кошмара, издевательств, грабежей, убийств и насилия фашистской нечисти.

Было тяжело жить в отрыве от Родины и вдыхать зловоние лживой фашистской пропаганды. Наши сердца наполнялись болью, когда отдельные предатели – предатели Родины – становились лакеями гитлеровских бандитов и вместе с ними грабили и издевались над нашими людьми.

Теперь на земле нашего района и части соседних районов больше не осталось фашистских оккупантов. Тысячи их были уничтожены. В одном только марте мы убили 1300 и ранили более 1000 фашистских варваров. Одновременно с уничтожением гитлеровских оккупантов мы безжалостно мстим их холуям и предателям нашей Родины.

Вместе с частями Красной армии, нашими героическими гвардейцами-кавалеристами [23]23
  Имеется в виду 2-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерала П. Белова.


[Закрыть], мы упорно защищаем нашу родину, освобожденную от фашистов, создаем новые партизанские отряды в тылу врага, освобождаем от оккупантов новые деревни и города, разрушаем железные дороги и мосты и сражаемся в тылу у фашистской армии.

В освобожденных от немецких оккупантов селах и городах мы восстановили органы советской власти. Колхозы начали проведение весеннего сева. Мы знаем, что не только оружие, но и хлеб нужен для победы над гитлеровскими бандитами…»

Отчет о событиях в деревне Преображенск, находящейся в восточной части этого района, иллюстрирует изложенное выше. Некий Болотников был назначен немцами в районное лесничество. Когда в конце января или начале февраля 1942 года партизаны и советские десантники заняли деревню, Болотников выдал семерых местных полицаев НКВД. Полицаев казнили, сам Болотников поначалу тоже попал под подозрение за свою прошлую деятельность. Однако затем Болотникова назначили старостой, и несколько советских офицеров останавливались в его доме. С 25 февраля по 24 мая (видимо, пока он был старостой) Болотников снабжал партизан и десантников припасами. Когда немцы начали наступление в этом районе, Болотников скрылся [24]24
  Эти факты изложены на основании проведенных офицерами 137-й немецкой пехотной дивизии допросов.


[Закрыть].

В этом эпизоде упомянуты те, кто сотрудничали с немцами и были подвергнуты наказанию. Сотрудничавших с немцами людей, являвшихся старостами или служивших во вспомогательной полиции, партизаны арестовывали. Часть из них отправляли в тюрьму в Глинке, где их допрашивали. Оттуда коллаборационистов пересылали в тюрьму в Дорогобуже, где происходило дальнейшее рассмотрение их дел, после чего некоторых из них приговаривали к тюремному заключению. Такие люди, по всей вероятности, составляли большинство из семидесяти русских, находившихся в тюрьме Дорогобужа в начале апреля. Тех, кого не приговаривали к тюремному заключению, партизаны либо расстреливали, либо принимали в свой состав. Так, например, шестнадцатилетнего полицая после поимки отделили от старших по возрасту пленных. «В первый день он не получал никакой пищи, на второй день ему дали немного хлеба, на третий день ему сообщили, что теперь он является партизаном». Показательный случай, связанный с наказанием партизанами находившихся на службе у немцев членов вспомогательной полиции, имеет отношение к судьбе полицаев из села Данина, расположенного к югу от Ельни. Приведенный ниже отчет основан на материалах трех допросов двух бывших полицаев и жителя Данина. В конце марта 1942 года партизаны атаковали Данино, и в конце концов им удалось сломить сопротивление местного гарнизона, состоявшего из одних полицаев. Большинство из них взяли в плен и куда-то отправили вместе с несколькими другими местными жителями, являвшимися, по всей видимости, бывшими красноармейцами, не присоединившимися к партизанам. Из сорока или пятидесяти арестованных шестеро, скорее всего, служили в органах правопорядка при советской власти, этих людей казнили сразу. Тридцать пять человек отправили в соседнюю деревню, где их допросили старший офицер и комиссар. Затем их всех построили, первые девятнадцать человек были расстреляны; шестнадцать остальных разбили на мелкие группы и распределили по находившимся в этом районе партизанским ротам. Там они поначалу находились под тщательной охраной, а затем их официально приняли в число партизан.

Приведенные выше свидетельства, в частности случай с полицаями из Данина, подтверждают гипотезу об обращении партизан с коллаборационистами. В отличие от немцев, часто прибегавших к массовому террору без всякого разбора (а это обычно означало, что по большей части наказанными оказывались мирные граждане, тогда как большинство партизан оставались невредимы, и тем самым усиливалось сопротивление), партизаны, при наличии у них времени, стремились дифференцировать наказания тех, кто действительно сотрудничал с немцами. Не существует свидетельств расправ партизан над теми, кто не являлся коллаборационистами. Наказанием для сотрудничавших с немцами был либо расстрел, либо их насильно заставляли вступать в партизаны против их воли; оба этих вида наказания должны были способствовать укреплению мощи партизанского движения путем предотвращения сотрудничества с врагом. Придерживаясь такого курса, партизаны, видимо, в большей степени рассчитывали на то, что часть бывших коллаборационистов не станут настоящими партизанами и впоследствии вернутся к немцам (что на самом деле и происходило) и судьба казненных послужит предостережением для желавших дезертировать.

В тот период, когда партизаны занимали большую часть Смоленской области, они призывали местное население на службу двумя путями. Во-первых, в ряде населенных пунктов данного региона партизаны пытались создать нечто вроде вспомогательного партизанского движения в форме народного ополчения. Во-вторых, так называемые трудовые батальоны, состоявшие из местных жителей, должны были оказывать помощь партизанам, выполняя особые задания, такие, например, как строительство лодок для переправы через Днепр. Довольно скудные сведения, относящиеся к этой проблеме, вызывают необходимость ее изучения в других регионах партизанских действий.