Текст книги "Любовные грезы"

Автор книги: Джоанна Нейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

7

Взять отпуск. Вот оно, решение. И самой помочь Арне. Она, конечно, не плотник, но гвоздь в стенку забить сумеет. Не боги горшки обжигают.

Улла остановила машину. Во дворе, помимо пикапа, загораживая главный вход, стоял небольшой грузовичок со стройматериалами. Отлично. Новый фронт работ. Наверняка найдется дело и для нее.

Обойдя дом кругом, чтобы пройти через черный ход, Улла заметила на заднем дворе Арне. Опять наблюдает за птицами! Но, подойдя ближе, она внезапно споткнулась о грабли и чуть было не упала.

– Осторожнее, – весело крикнул Арне, – хватит с нас Стуре.

Улла стояла, открывая и закрывая рот, не в силах вымолвить ни слова.

– Удивлены? – На лице его, как всегда, сияла лучезарная улыбка.

– До потери пульса. – Она с трудом сдерживала нервный смех. – Почему вы сажаете цветы?

Ну что с ним сделать? Убить сразу, чтобы не мучился? Или самой застрелиться? Улла, уронив руки, обессиленно смотрела на Арне.

– Улли, милая…

– Я вам не милая, – огрызнулась она. – Почему вы не внутри дома?

– Но только представьте себе, как здесь будет красиво. По утрам вы будете пить кофе на веранде, любуясь цветником.

– На какой еще веранде? Здесь никогда не будет никакой веранды, если вы…

– Я думал, вы обрадуетесь. – Улыбка исчезла с его лица, сменившись виноватым выражением. – Послушайте, я все равно не мог работать в доме. Туда сейчас заносят все эти стройматериалы.

– Но… – Улла сбилась и замолчала. Возразить было нечего.

Стараясь скрыть смущение, она огляделась вокруг. Арне успел вскопать длинные прямоугольные клумбы и засадить их розовыми кустами, а также сделал что-то вроде альпийской горки с цветами. Улла узнала ноготки, циннии, левкои, львиный зев и анютины глазки.

– Как красиво! – Восклицание вырвалось у нее само собой, помимо воли.

– Спасибо. – Арне снова заулыбался. – Я знал, что вам понравится. Тут совсем неподалеку есть теплица. Может быть, вы, возвращаясь с работы, захотите заехать туда и выбрать еще какие-нибудь цветы. Я специально оставил свободное место.

Улла хотела ответить, что в ближайшие две недели она не намерена ездить на работу, а будет все время находиться здесь, при нем, и присматривать за ним. Но, глянув на его довольное лицо, решила пока промолчать. Вместо этого она снова вслух восхитилась цветником. Вокруг уже вовсю жужжали пчелы, порхали бабочки. Девушка некоторое время наблюдала за капустницей, которая долго сидела на цветке львиного зева, а затем, быстро-быстро замахав крылышками, скрылась в голубой дали. Вот и Арне так же, подумала она грустно. Закончит работу и упорхнет на другой цветок, в другой дом.

– На самом деле вам просто не сидится на одном месте, – сказала она Арне с наигранной улыбкой. – Вам все равно, куда ехать и чем загружать свой пикап – балками, цементом или цветами…

Арне знакомым жестом взлохматил свои выгоревшие волосы.

– С вами надо быть поосторожнее, – пошутил он. – А то вызнаете все мои секреты.

Интересно, какие у него могут быть секреты. Жена? Куча внебрачных детей? И какое ей дело до его секретов?

Да такое. Он ей нравится. Ей нравится его простота в обращении и дружелюбие. Он никого не пытается поразить умом или образованностью, хотя в полной мере обладает и тем, и другим. Он честный и добрый. Совсем не такой, как ее задерганные сотрудники. Улла поежилась. Неужели она тоже такая – все время напряжена и на взводе, все хочет держать под контролем, все время чего-то боится, постоянно готова обороняться. Ей кажется, что ее в любой момент обидят, обделят, обманут. А этот плотник совсем не такой.

Улла посмотрела на Арне. Он с удовольствием поливал цветы из шланга, который обнаружил в ее старом полуразвалившемся гараже. Кстати, когда он закончит с комнатами Стуре, его можно будет попросить заняться гаражом. А потом кухней. Конечно же, ту давно следовало перестроить. Если Арне согласится переделать все, что нуждается в переделке в этом доме, он задержится здесь очень надолго… возможно, навсегда.

К Арне подошел коренастый рабочий в синем комбинезоне, протянул листок бумаги. Тот быстро расписался и повернулся к Улле.

– Они закончили, – сообщил он. – Это стоило чуть больше, чем я предполагал, но, в общем, неплохо.

Арне сунул счет в карман. Затем, завинтив кран, который, оказывается, имелся на заднем дворе, свернул шланг.

– Завтра я снова их полью, – сказал он, любовно оглядывая влажные свежие цветы.

– Спасибо, Арне. Сколько я вам должна?

– Ужин.

У Уллы перехватило дыхание. Вокруг благоухали цветы, вечернее солнце золотило волосы стоявшего рядом мужчины и делало его бронзовый загар совсем темным.

– Но за цветы и за…

– И за клумбы, я понимаю. Ужин.

Улле вдруг очень захотелось сказать, что она должна ему не только ужин, но и завтрак, но не хватило решимости.

– Почему бы и нет? – согласилась она вместо этого.

Арне улыбнулся, и Улла поняла, что счастлива. Она могла заявить, что он – не ее тип, что они почти не знакомы, что он всего лишь плотник. Но Арне был настолько хорош… Уллу влекло к нему так, как не влекло еще ни к одному мужчине. И ей нравилось не только его красивое сильное тело. У него была красивая душа.

– Будем ужинать дома или пойдем куда-нибудь? – спросила она с ответной улыбкой.

– Конечно, дома. Вы готовьте, а я пока проверю трубы и решу, что делать завтра.

Рука об руку они направились в дом. Солнце мягко светило им в спину, вокруг пахло свежевскопанной землей и цветами. Улла представила себя и Арне со стороны: она, в строгом деловом костюме, и он, в старой майке и потертых джинсах. Они были необычной парой… слишком необычной. Скорее всего, у них не было совместного будущего.

– Все было восхитительно. – Арне откинулся на спинку стула и хлопнул себя по животу.

– Спасибо. – Улла поднялась из-за стола. – Извините, что нет ничего на десерт.

Конечно, до Арне с его кулинарными изысками ей было далеко, но сварить картошку, порезать копченого угря и сделать салат из огурцов и помидоров она была в состоянии.

Взяв грязные тарелки, девушка отправилась на кухню. Прихватив салатник и пустые бокалы, Арне отправился вслед за ней. Стоя в дверях кухни и глядя, как Улла моет посуду, он подумал, что она – лучший десерт, какой он мог бы пожелать. Ее изящная женственная фигура, нежная белая кожа, к которой хотелось прикасаться и прикасаться, сводили его с ума.

– Да, у меня же есть мороженое, – спохватилась Улла.

– Мороженое хорошо есть с пирогом. – Слова давались ему с трудом, в мозгу вспыхивали и гасли образы, один эротичнее другого. – А вы хорошо печете?

– Ну да. – Улла беспечно кивнула. – А что?

– Это прекрасно, потому что я пеку ужасные пироги с клюквой и яблоками.

– Но у нас нет ни яблок, ни клюквы, – рассмеялась девушка. – У вас голодный бред, Арне. Наверное, я плохо вас накормила.

– Глупости, я сыт, как никогда. А вот что касается клюквы, доверьтесь мне. Готовьте тесто, а я скоро вернусь.

– Неужели в лес за клюквой?

– Смейтесь, смейтесь. – Он быстро вышел из кухни.

На улице уже совсем стемнело, с озера дул прохладный ветерок. Арне вдохнул свежий воздух полной грудью. Ему необходимо было успокоиться. Невозможно часами находиться рядом с женщиной, которая тебе нравится, – и лишь сажать вместе цветы или печь пироги.

Арне прижался щекой к холодному металлическому боку своего пикапа. Главное – взять себя в руки. Столько всего случилось за последние недели. Он вдруг перестал понимать себя, свои желания. Его постоянно тянуло в этот старый деревянный дом, к этой женщине, такой жесткой и холодной с виду, и такой мягкой и теплой на самом деле.

Открыв дверцу, Арне достал с заднего сиденья большой бумажный пакет с яблоками и целлофановый поменьше – с клюквой. Все это он купил сегодня днем на рыночке в центре города, тогда же, когда покупал цветочную рассаду. Цветы. Что на него нашло? Он в жизни ничем подобным не занимался. Он никогда не хотел постоянных привязанностей, любви, обязательств. Но теперь… Арне и сам не знал, чего он хочет.

Захлопнув дверцу, он направился обратно к дому. Он сам предложил печь пирог, так что отступать теперь некуда. Ладно, пусть будет пирог, а потом надо бежать отсюда, пока не стало слишком поздно. Пока он не увяз всеми четырьмя лапами. Он здесь для того, чтобы провести реконструкцию. Вот он ее и проведет. Но не более того.

Улла радостно подняла голову навстречу его шагам.

– Что так долго? – спросила она с улыбкой. – Искали клюкву поразвесистее?

Он протянул ей пакеты, и она, ахнув, подхватила их обеими руками.

– Да вы просто волшебник!

Она высыпала клюкву в миску, а яблоки в раковину и, протянув Арне кухонный нож, продолжила месить тесто.

Он счищал кожуру с яблок и резал их на дольки, стараясь не смотреть на ее белые локотки. А когда пирог засунули в духовку, сел за стол как можно дальше от девушки.

Она поставила вариться кофе.

– Так что же вы намерены делать завтра?

– Стены в ванной. Потом установлю краны. – Он был рад отвлечься от созерцания стройной фигурки и поговорить о деле.

– Я по-прежнему считаю, что помощь вам не помешает, – сообщила Улла, поворачиваясь к нему лицом.

Арне с подозрением уставился на нее, уже понимая, что она затеяла этот разговор неспроста.

– Я прекрасно справляюсь, – ответил он осторожно. – Как только будут установлены краны, работа пойдет еще быстрее. Я же сказал, что мне лучше работать в одиночку. Что вы задумали? Признавайтесь.

Она передернула плечами и покрутила на плите кофейник.

– Я же вижу, что у вас что-то на уме, Улла. – У нее всегда было что-то на уме. Именно это его и пугало. – Послушайте, неужели вы наняли еще кого-то?

– Нет, это помощь бесплатная. Я подумала…

Арне вскочил с места.

– Умоляю вас, перестаньте думать. Думайте у себя на работе. А здесь позвольте думать мне. Бесплатная помощь – не помощь. Если мне так уж понадобится помощник, я сам что-нибудь придумаю.

Он давно не выводил ее из себя. Но сейчас, кажется, ему удалось это вполне. Сжав кулачки, она уставилась на него с такой яростью, что Арне невольно сделал шаг назад.

– Вы собираетесь думать за меня в моем доме? – Она наступала на него. – Нет уж, извините, господин Свенсон. Если я решила, что у вас будет помощник, значит, он будет.

– Улли, прошу вас…

– Не надо меня просить!

Арне вдруг подумал, что она сейчас ужасно похожа на рассерженную кошку: спина выгнута дугой, шерсть дыбом, зеленые глаза сверкают, когти выпущены – вот-вот страшно зашипит. Ему стало смешно.

– Не смейте смеяться надо мной!

– Я не над вами, я вместе с вами. – Арне мягко положил ей руки на плечи.

– Но я вовсе не смеюсь. – Глаза девушки в одно мгновение наполнились слезами.

Сердце его защемило, и он нежно прижал ее к груди. В первый момент она вся сжалась, как пружина, но постепенно расслабилась. Кухню наполнял аромат пирога.

– Это я. – Улла подняла влажное от слез лицо.

– Что?

– Я буду вам помогать. Я взяла отпуск в банке, чтобы вам помочь. Неужели я не смогу заколотить гвоздь в стену?

Арне открыл было рот, но тут же снова закрыл его. Это заявление меняло все его планы. Если Улла постоянно будет рядом, он просто не сумеет сохранить между ними дистанцию. Но понятно было и другое. Улла – девушка настойчивая. Если она решила ему помочь, значит, она ему поможет, – хочет он того или нет.

8

Вскочив с постели в понедельник утром, Улла быстро влезла в старые джинсы, футболку, собрала волосы в хвост. Если Арне думал, что она шутит насчет помощи, то он сильно ошибался. Улла была готова к работе.

С каждым днем Стуре становился все сварливее и капризнее, а это ясно говорило о том, что он идет на поправку. Племянник вовсю ковылял по палате, опираясь на палку, голова у него уже не кружилась, и врач говорил, что он практически готов к выписке. Необходимо было действовать – и как можно скорее. С этими мыслями она бодро вбежала на кухню и поставила на плиту кофейник.

Пикап подъехал к дому в тот момент, когда Улла допивала вторую кружку кофе. Она торопливо вскочила и сунула кружку в мойку. Сегодня бездельничать не придется. Вдвоем они быстро закончат обе комнаты. А веранду можно будет доделать чуть позже.

Хлопнула входная дверь, и Улла затихла в ожидании.

Арне неторопливо вошел в кухню и замер как вкопанный.

– Так вы не шутили!

– Сегодня никаких птичек и бабочек не будет, – заявила она решительно. – Только работа.

– Ну-ну, посмотрим.

Улла проигнорировала его насмешливый тон. Посмотрим, что ты скажешь ближе к вечеру, подумала она обиженно.

– Ну, с чего мы начнем?

– А почему бы вам не выпить еще чашечку кофе? – поинтересовался Арне.

– Я готова к работе, шеф. – Она многозначительно посмотрела ему в глаза.

– Этого-то я и боялся, – со вздохом произнес он.

Выйдя из кухни, плотник направился в холл, и Улла деловито последовала за ним. Не обращая на нее никакого внимания, Арне поднял узкую стеновую панель, предназначенную для ванной комнаты. Улла поспешно схватила панель с другой стороны, но тут же сломала ноготь на указательном пальце.

– Я сейчас. – С этими словами она быстренько побежала к себе в спальню и обработала пилкой пострадавший ноготь. Затем порылась в шкафу в поисках рабочих перчаток. Натянув перчатки, она помчалась обратно в холл, но Арне там уже не было. Улла нашла его в ванной. Вжавшись в узкий угол, он пытался прибить панель на место, придерживая ее коленом.

– Давайте помогу. – Улла попыталась протиснуться в тот же угол. – Я подержу эту штуку, чтобы у вас были свободны обе руки.

– Не надо, Улли, здесь слишком тесно. Поможете мне после того, как я ее прибью.

Улла посмотрела на загадочное устройство в его руке. Не молоток – молоток она бы узнала. Арне прижал штуковину к панели и нажал на какую-то кнопку.

– Что это?

– Пневмопистолет для забивания калиброванных гвоздей. Как-нибудь я покажу вам, как им пользоваться.

Улле приходилось стрелять – из обычного пистолета, в тире. Она даже помнила, как правильно держать пистолет в руке.

– Дайте мне попробовать, – сказала она решительно.

Арне иронически вскинул бровь.

– Ну пожалуйста!

Он молча продолжал жать на кнопку, прикрепляя панель поверху. Спустившись ниже, он неожиданно повернулся к девушке.

– Вы уверены, что справитесь?

– А почему бы нет?

Арне искоса бросил на нее такой взгляд, что Улла на мгновение усомнилась в своих способностях, но тут же взяла пневмопистолет из его рук и положила палец на пуск.

– Раз плюнуть!

– Сначала вместе со мной, – предложил он.

Слегка обиженная его недоверием, Улла все же согласно кивнула головой.

Арне развернул девушку лицом к стене, а сам, встав вплотную позади, нацелил ее руку с пистолетом. Ее сердце забилось сильнее, когда она почувствовала спиной его сильное тело, рука дрогнула.

– Так ничего не получится, – сказала она нервно. – Вы меня сбиваете.

– Ну хорошо. – Он снова с сомнением посмотрел на Уллу. – Тогда я придержу панель, а вы «стреляйте».

Согнувшись в три погибели, он распластался по стене, плотно прижимая панель.

– Вот сюда. – Арне постучал пальцем по панели.

Улла приставила пистолет к указанному месту, моля бога, чтобы все получилось так, как должно.

– Имейте в виду, он подает немного влево, – сообщил Арне. – Прижмите дуло поплотнее и смотрите, куда стреляете.

Его постоянные замечания действовали ей на нервы; она все время чувствовала его теплое дыхание на своей щеке, запах туалетной воды… Все это отвлекало, мешало сосредоточиться. Улла напрягла руку, зажмурилась и нажала пуск.

Пистолет «косил» сильнее, чем она ожидала, и Арне неожиданно громко ойкнул, так что Улла подскочила на месте.

– Что с вами? – крикнула она в ужасе.

– Вы чуть не задели меня, – сообщил он.

Издевается, решила Улла, но, опустив глаза, с содроганием увидела, что его футболка «пришпилена» к панели.

– Это только майка, – пролепетала она, обмирая от смущения и страха. – Кожу я не задела…

– Ну спасибо. – Арне с трудом удерживался от смеха.

– Но гвоздь-то я «забила» как надо?

– Абсолютно. – Дернувшись, он освободился из «плена», порвав при этом футболку.

– Что вы сделали! – ахнула Улла. – Ну вот, взял и порвал. Теперь я обязана купить вам новую футболку.

– Какие мелочи! Гораздо важнее то, что вы пощадили мою жизнь. Но, может быть, вам лучше переключиться на кисти и краски?

– Ни за что. – Улла упрямо топнула ногой. – Я прекрасно забила этот гвоздь, не считая, конечно, вашей футболки. Отойдите и не мешайте мне работать!

Арне отступил назад, а когда, спустя несколько минут, Улла оглянулась через плечо, его рядом уже не было. Видимо, он решил, что ей все-таки можно доверить «стрельбу» гвоздями.

Арне работал в спальне, прислушиваясь к звукам, доносящимся из ванной. Уллина работоспособность поражала. К обеду практически вся ванная комната уже была обита панелями, не считая пары сложных мест, где находились различные выступы. Теперь оставалось только закрыть стыки. Похоже, они с Уллой прекрасно сработались.

Закончив с панелями в спальне, Арне заглянул в ванную, но Уллы там уже не было. Он обнаружил ее на заднем дворе. Сидя в шезлонге, девушка потягивала морс. При виде Арне она подскочила, как на пружинке, – наверное, испугалась, что он будет дразнить ее за то, что она уселась отдохнуть.

– Хотите пить?

– Но это ведь еще не обеденный перерыв? – поинтересовался он с улыбкой.

– Но я ведь не наблюдаю за птицами, – ответила она тут же.

Арне, рассмеявшись, положил руки ей на плечи, с трудом удерживаясь от того, чтобы не коснуться губами прохладной бархатистой щеки. Накануне он решил держаться подальше от этой русалки, чтобы не влюбиться окончательно и бесповоротно. Но держаться подальше было слишком трудно – она так и притягивала его к себе.

– Что вы так смотрите? – спросила она, поймав его взгляд.

– Я любуюсь вами.

Лицо ее стало розовым от смущения, она поспешно опустила глаза. Но Арне уже не мог остановиться. Напряжение копилось в нем неделями, и он больше не хотел сдерживать себя. Он осторожно приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в глубокие зеленые глаза.

Сначала ему почудилось, что он видит недоверие в ее взгляде, но оно быстро сменилось желанием – таким же, как у самого Арне. Не в силах раздумывать о последствиях, он крепко прижал девушку к груди и поцеловал в губы.

Ее губы показались ему прохладными и сладкими – как морс, который она только что пила. Арне боялся, что Улла оттолкнет его в ярости, но страх оказался напрасным. Наоборот, казалось, что сбываются его заветные мечты. Вскинув руки, Улла обняла его за шею, подставила губы поцелуям.

Сердце его колотилось как бешеное, тело горело огнем. Арне провел дрожащей рукой по нежной щеке, коснулся легких вьющихся прядей на затылке. Вытянувшись струной, она вздрагивала от каждого его движения, без возражений принимая все его прикосновения.

Он откинулся на мгновение, испуганный как ее неожиданной покладистостью, так и своей жгучей страстью. Больше всего на свете ему хотелось заняться с ней любовью прямо здесь и сейчас. Вместо этого Арне покрыл ее шею и плечи жаркими поцелуями.

– Нет, Арне, нам надо остановиться, – прошептала Улла, не двигаясь с места и не пытаясь высвободиться из его объятий.

– Почему, Улли? – спросил он хрипло.

– Мы… испортим нашу дружбу…

– Наоборот, она станет глубже и содержательнее, – сказал он просительно.

Но Улла уже уперлась ладонями в его грудь, пытаясь отодвинуться.

Он, молча, задыхаясь, смотрел на нее.

– Нет, Арне. Это невозможно. Вы работаете на меня. Вы плотник, а я…

– Работник банка. – Арне отшатнулся, как будто его укусила змея.

– Не в этом дело. У нас с вами деловое сотрудничество, мы вместе работаем, а не занимаемся неизвестно чем.

Он замер, пытаясь осознать сказанное. Быть может, она просто испугалась скорости, с которой все произошло? Не стоит торопить события, пусть все идет своим чередом. А потом он признается ей в том, кто он есть на самом деле.

– Ну что ж, хозяйка, договорились. – Арне протянул Улле руку.

– Честное слово? – Она смотрела на него с подозрением.

– Будем держать себя в руках. Оба.

Улла слабо сжала его пальцы.

Рукопожатие получилось вялым. Осторожно держа тонкие пальчики, Арне с трудом представлял, как он сможет сдержать данное только что слово.

Улла взволнованно мерила шагами комнату. Что же делать? Она взяла отпуск для того, чтобы помогать Арне, но ситуация мгновенно вышла из-под ее контроля. Эти поцелуи… какое наслаждение. Теперь она уже не сможет спокойно смотреть на его рот – такой нежный и в то же время твердый. Она просто сгорит от страсти.

Но и связь между ними невозможна. Улла не согласна на короткую интрижку – месяц, от силы два. У нее свои правила. Она держалась столько лет, ожидая любовь, настоящую любовь… И сама не заметила, как привыкла к этому ожиданию, к одиночеству. Привыкла к одиночеству. Но она ни в чем не виновата. Виновата жизнь, окружающая ее отвратительная действительность, в которой нет места настоящему чувству.

По ее щекам потекли соленые слезы. Не будет никакой любви. Все кончится тем, что она превратится в старушку, по привычке краснеющую под равнодушными взглядами молодых мужчин.

Глупости. Улла сердито смахнула слезы ладонью. Надо прекратить это безобразие немедленно. Прийти в чувство. Она просто распустилась. Даже на работе, перед тем как взять отпуск, она вела себя непривычно нервно, все время срывалась на подчиненных, что было ей совсем не свойственно.

И они почти перестали общаться с Эйнаром. Он больше не ходил с ней обедать, и Фрида боялась задавать вопросы на эту тему, лишь бросала иногда озадаченные вопросительные взгляды на непроницаемое лицо подруги. Именно Фрида подала Улле мысль об отпуске. Заглянув в прошлую среду к Улле в комнату и видя, как та яростно листает какой-то справочник, она жалостно вздохнула.

– Отдохнуть бы тебе хотя бы недельку, а то ты уже на человека не похожа.

Улла тогда только с раздражением отмахнулась. Но, как было уже не раз, слова подруги направили ее мысли в новое русло. И в результате она взялась помогать Арне. Раньше девушка ни за что не решилась бы уйти в отпуск в самый разгар работы. Но в последнее время ее увлечение банковским делом как-то незаметно сошло на нет – словно летний загар поздней осенью.

Летний загар… Интересно, как будет выглядеть Арне, когда с его кожи сойдет загар? Ну вот, опять: о чем бы она ни думала, все мысли сходятся к этому плотнику, так внезапно вошедшему в ее спокойную устоявшуюся жизнь, перевернувшему эту жизнь вверх тормашками.

Но при чем здесь Арне, вежливый, сдержанный, дружелюбный? Он ни в чем не виноват. Она сама устроила всю эту карусель с ремонтом и… со всем остальным, словно с цепи сорвалась. Все, решено, с сегодняшнего дня она будет холодна, как айсберг. Пусть Арне заканчивает обивать стены спальни панелями, а она начнет красить ванную. Они будут находиться в разных комнатах – так безопаснее.

Со двора донесся шум мотора. Арне приехал. Улла прижала руки к груди. Сердце затрепыхалось, как пойманная птичка. Как зяблик. Или кого они тогда высматривали?

– Вы мне рады? – Арне внезапно вошел через заднюю дверь.

– С чего вы взяли? – Она изо всех сил старалась казаться спокойной.

– Я вижу на вашем лице очень милую улыбку.

– Ах, это. – Улла небрежно махнула рукой. – Я представила, как вы падаете с лестницы.

– И тогда вы могли бы ухаживать за мной, просиживая дни и ночи у моей постели.

– Еще чего! Я бы тут же бросила вас на заднем дворе на растерзание хищным зябликам и пригласила кого-нибудь другого, чтобы поскорее закончить работу.

Арне, хмыкнув, направился на кухню. Улла поспешила следом. Ей вдруг показалось, что она разговаривала слишком грубо и, может быть, обидела человека.

Он налил себе кофе, взял с тарелки хрустящую булочку с корицей и, прислонившись к дверному косяку, стоя начал есть, не сводя глаз с девушки.

– Не обращайте внимания на мою болтовню, – сказала она виновато. – Работа идет отлично.

Он молча кивнул в ответ, похрустывая булочкой и отхлебывая дымящийся кофе.

В комнате повисло молчание.

– Как там Стуре? – поинтересовался он в конце концов.

– Врач сказал, что на следующей неделе его можно выписывать. Как, мы будем готовы к этому сроку? – Спросила она неуверенно.

– Не знаю, почему бы нам не быть готовыми. Конечно, если вы будете соблюдать некоторые правила.

– Правила?

– Держаться подальше от меня. Я не в состоянии сосредоточиться на работе, когда вы рядом. – Он едва заметно улыбнулся.

Улла медленно заливалась краской.

– Я буду держаться подальше, – проговорила она хрипло, незаметно вытирая о джинсы внезапно вспотевшие ладони.

– Вот и хорошо. – Арне поставил кружку в мойку и вышел на веранду.

Несколько минут Улла стояла не шевелясь, пытаясь понять, насколько серьезно он говорил. Затем сполоснула кружки под краном. Подумала и медленно двинулась вслед за Арне.

Стоя в дверях ванной, он уже размешивал краску в высокой банке. Улла долго вспоминала, какие цвета любит Стуре, и пришла к выводу, что лучше всего будет покрасить стены в светло-зеленый.

Сильно пахло краской.

– Не забудьте включить вентилятор, – напомнил Арне и, положив кисть на крышку, вышел из ванной. Что ж, если он не хочет общаться, не надо, решила девушка.

Застелив пол в ванной газетами, она влезла на табуретку и принялась усердно водить кистью по стенам. Из соседней комнаты доносились стук и бряканье – Арне закрывал стыки между панелями. Пожалуй, он оказался прав. Без него ей легче было сосредоточиться на работе.

Закончив красить, Улла отступила на шаг, любуясь гладкой свежеокрашенной стеной. Очень, очень неплохо, решила она с удовлетворением.

– Довольны своей работой?

Резко дернувшись от неожиданности, она взмахнула рукой, оставляя на груди Арне яркую зеленую полосу.

– Вы же напугали меня, – крикнула она, растерянно глядя на испачканную майку.

– Зеленый – цвет надежды, – сообщил он насмешливо, не сводя с нее выжидающего взгляда.

Улла замерла. Арне быстро схватил ее за плечи и прижал к своей испачканной груди. Отгораживаясь от него кистью, девушка подняла голову, посмотрела прямо в глаза.

– Мы же договорились, – прошептала она с укором.

– Я помню, – ответил он, – но это просто проявление дружбы.

Лицо его при этом так жалобно сморщилось, что Улле вдруг стало весело. Через минуту он тоже улыбнулся, хотя в глазах его все так же горело желание. Но она просто не могла вот так сразу сдаться, довериться ему.

– Пожалуй, тебе тоже не помешает немного освежиться, – сказал он, внезапно переходя на «ты», и, схватив ее руку, сжимающую кисть, внезапно мазнул Уллу по щеке, а потом по носу.

Мгновенно отреагировав, она дернула рукой, покрыв его лицо зелеными брызгами.

– А тебе идет зеленый, – сказала она со смехом.

– Тебе тоже. Особенно – к глазам, – ответил он, наклоняясь к ее лицу.

Улла затаила дыхание, но Арне сдержал обещание. Вместо того чтобы поцеловать ее в губы, он лишь коснулся своим носом кончика ее носа.

– Эскимосский поцелуй. – Она улыбнулась, стараясь скрыть разочарование.

– В душ, – ответил он с такой же улыбкой.

– Что?

– Эта краска так не сотрется. Нам придется смывать ее в душе, – пояснил он.

– Ясно. – Улла отвернулась, чтобы скрыть мгновенно возникшие нескромные мысли. – В душ – значит, в душ.