Текст книги "Это дикое сердце"

Автор книги: Джоанна Линдсей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

– Поторопись, пожалуйста, Кортни, я не намерена ждать целый день. Ты еще обещала помочь мне выбрать материал для нового платья.

Кортни обернулась через плечо на Матти Кэйтс, сидевшую на перевернутом бочонке для стирки, и фыркнула:

– Если уж ты так торопишься, иди сюда и помоги мне развесить простыни.

– Ты что, шутишь? Да меня дома ждет стирка! А у Пирса такие тяжелые штаны! Нет, мне надо приберечь силы. Если я начну работать сейчас, то у меня руки отсохнут. И зачем только я вышла замуж за такого здоровенного мужика?

– Может, потому что любишь его? – усмехнулась Кортни.

– Возможно, – отозвалась Матти.

Матти Кэйтс была на редкость противоречива. Маленькая голубоглазая блондинка, обычно приветливая и бойкая, иногда вдруг замыкалась и уходила в себя. При всей кажущейся независимости, а порой и такой же властности, как у Сары, в глубине ее души таились неуверенность и сомнения, о которых знали лишь ее ближайшие подруги. Кортни была одной из них.

Матти твердо верила, что жизнь дает человеку то, что он сам вложил в нее, и что каждый волен вести себя по собственному разумению. Она частенько повторяла: «Если сам о себе не позаботишься, то никто о тебе не позаботится».

Матти личным примером доказала справедливость своей философии, преодолев нерешительность и завоевав Пирса Кэйтса два года назад, когда он, как и многие другие, приударял за Кортни.

Матти никогда не держала зла на подругу за то, что та когда-то нравилась Пирсу. Она искренне радовалась чудесному превращению Кортни из гадкого утенка в прекрасного лебедя и находила забавным, что мужчины, прежде почти не замечавшие Кортни, теперь из кожи вон лезли, стараясь завоевать ее расположение.

Иногда Матти думала о Кортни как о собственном творении. Конечно, не о ее красоте, которая стала гораздо заметнее, когда Кортни подросла на несколько дюймов, а тяжелая работа согнала с ее тела остатки детского жирка. Но Кортни уже не была такой застенчивой и пугливой, как раньше, и уже не считала удары судьбы заслуженной карой. Эти перемены внесла сама жизнь, но Матти радовалась, что и она наделила подругу толикой смелости.

Кортни теперь даже возражала Cape – не всегда, но гораздо чаще, чем раньше. Даже Матти не удавалось совладать с подругой, ибо Кортни начинала понимать, каким мужеством наградила ее природа.

Кортни поставила пустую корзину для белья в корыто рядом с Матти.

– Ну, мисс Нетерпение, пойдем!

– Может, все-таки переоденешься и причешешься?

Кортни потянула за ленту, которая стягивала ее длинные каштановые волосы, и пригладила свои локоны.

– Вот так! Матти засмеялась:

– Да, пожалуй, тебе не стоит переодеваться – твои старые платья все равно смотрятся лучше, чем мои самые нарядные ситцевые.

Щеки Кортни слегка порозовели, но она отвернулась, чтобы Матти этого не заметила. Она до сих пор носила платья, купленные четыре года назад, когда она впервые приехала в Рокли. Эти платья давно были не по ней, да и светло-пастельные цвета больше подошли бы девочкам помладше. Хорошо, что старая одежда еще налезала на нее. Некоторые платья ей пришлось удлинить, но это не имело значения.

И все же старая одежда Кортни из шелка и муслина, крепдешина и мохера, воротнички из тонкого кружева, фишю, баски, даже летние и зимние пелеринки из превосходного бархата были диковинкой в Рокли. Кортни не любила выделяться. На нее и без того обращали внимание.

Когда молодой кузнец Ричард сделал ей предложение, Кортни так удивилась и обрадовалась, что чуть не кинулась к нему в объятия. Ей сделали предложение – самое настоящее, как и положено! Она уж думала, что никогда не дождется этого. Но оказалось, что кузнецу просто нужна жена. Он не любил Кортни. Она тоже не любила его, как не любила и Джуда Бэйкера, Билли и Пирса – всех, кто хотел жениться на ней. А уж тем более Рида Тэйлора, который сейчас домогался ее и считал свою победу предрешенной.

– Матти, ты слышала когда-нибудь о мистере Чандосе?

Кортни вспыхнула, сама удивившись своему вопросу. Они направлялись к гостинице, и Матти задумчиво ответила:

– Трудно сказать. Похоже на имя из твоих уроков истории. Может, так звали одного из древних рыцарей, о которых ты мне рассказывала?

– Да, звучит похоже.

– Еще в нем слышится что-то испанское. А почему ты спрашиваешь?

– Да просто так, – пожала плечами Кортни.

– Ну-ка выкладывай, где ты слышала это имя, – потребовала Матти.

– Сегодня утром он остановился в нашей гостинице. И я подумала, не знаешь ли ты чего-нибудь про него.

– Еще один бандит, да?

– Похоже, так.

– Что ж, если он пожилой, спроси у Чарли и Снаба. Им известны все бандиты. А уж они-то любят посплетничать.

– Он не пожилой. Ему лет двадцать пять или двадцать шесть.

– Тогда они вряд ли его знают. Но если тебе интересно, скольких людей он убил…

– Матти! Мне совсем не интересно знать такие вещи.

– Да? Тогда что же ты хочешь услышать?

– Да ничего. Совсем ничего.

– Ну так зачем же спрашиваешь о нем? – Через секунду она шепнула:

– Это он?

Сердце Кортни подпрыгнуло, но она тотчас успокоилась. На другой стороне улицы, перед салуном Рида, стоял, прислонившись к фонарному столбу, один из двух бандитов, недавно приехавших в городок.

– Нет, это Джим Уорд, – объяснила Кортни. – Он явился сюда вчера еще с одним типом.

– Джим Уорд? Вот это имя мне определенно знакомо! Кажется, я видела его на одном из тех плакатов «Разыскиваются», которые Дикий Билл присылал в прошлом году из Абилина.

Кортни пожала плечами.

– Не понимаю, зачем шериф Хичкок присылает нам эти плакаты. У нас же никогда не было городского шерифа. – В Рокли не нашлось желающих занять этот пост, а потому преступники ездили через городок, не опасаясь, что их поймают. – Подумаешь, разыскивается! Кто в Рокли его арестует?

– Верно, – согласилась Матти, – но по этим плакатам хотя бы можно узнать, от кого надо держаться подальше.

– Я стараюсь держаться подальше от них всех, – заметила Кортни, поежившись.

– Конечно, но ведь ты понимаешь, если бы Гарри знал, что Поликэт Паркер в розыске, он бы пристрелил его, а не просто выгнал из города.

Кортни не хотела вспоминать о том случае.

– Не надо об этом! Сара несколько месяцев рвала и метала, узнав о награде в тысячу долларов, которую кто-то получил в Хэйс-Сити за этого подлеца.

Матти засмеялась:

– Сара всегда рвет и мечет, это ее обычное состояние.

Девушки перешли через улицу, надеясь укрыться от жаркого солнца. Лето уже заканчивалось, но Канзас, похоже, не знал об этом. Кортни нечасто бывала на солнце – только когда развешивала во дворе белье после стирки, но каждое лето ее кожа покрывалась легким золотистым загаром, и это ей очень шло.

Подруги вошли в магазин Ларса Хэндли, и хозяин улыбнулся им. Сейчас он обслуживал Берни Бикслера, который кивнул девушкам. Четыре других посетителя слонялись по магазину, явно никуда не спеша.

У Хэндли продавалось все что душе угодно. Он не торговал только мясом, но Зинг Ходжес, бывший охотник на бизонов, открыл по соседству мясную лавку. В переднем углу магазина Хэндли можно было даже побриться и постричься, а коли припрет, то и выдернуть зуб с помощью Гектора Иванса. Парикмахер арендовал у Ларса в магазине этот небольшой уголок, поскольку сомневался, оставаться ли в Рокли, и не желал тратить деньги на постройку собственного заведения.

Матти подтолкнула Кортни к стене, на которой висели старые плакаты «Разыскиваются».

– Вон, видишь? – просияла Матти. – «Награда в триста долларов за Джима Уорда, обвиняемого в убийстве, вооруженном грабеже и прочих многочисленных преступлениях в Нью-Мехико».

Кортни внимательно рассмотрела плакат и карандашный рисунок мужчины. Он и в самом деле походил на Джима Уорда, который остановился у них в гостинице.

– Здесь сказано: «Разыскивается живой или мертвый». Зачем они так пишут, Матти? Это же подстрекательство к убийству!

– Им приходится так писать, иначе никто не станет ловить преступников. Неужели ты думаешь, что кто-то захочет связываться с такими крутыми парнями, зная, что их нельзя убивать? Это же борьба, и если преследователь не убьет бандита, тот убьет его. А одолев бандита, он получит награду. На одного преступника будет меньше, и честным людям станет спокойнее жить. Неужели ты хочешь, чтобы их не трогали?

– Нет, конечно. – Кортни вздохнула: веские аргументы Матти убедили ее. – Просто все это очень жестоко.

– Ты слишком уж мягкосердечна, – сказала Матти. – Но ты же не станешь утверждать, будто жалеешь, что Поликэта Паркера убили?

– Нет.

– Ну вот, а они все такие, как Поликэт, Кортни. Для всех нас лучше, чтобы они были мертвы.

– Да… наверное, ты права, Матти. Матти усмехнулась:

– Ты неисправима, Кортни Хортс! Ты пожалела бы и гадюку!

Кортни покачала головой:

– Гадюку? Ну уж нет!

– Ладно, – Матти похлопала по плакату, – этот дурак мог бы по крайней мере сменить себе имя, если уж кругом развешаны его портреты.

– А может, мне нравится мое имя? Девушки, вздрогнув, обернулись и увидели прямо перед собой Джима Уорда – худощавого, среднего роста, с близко посаженными глазами, крючковатым носом и длинными неровными усами. Он сорвал со стены плакат, скомкал его, сунул в задний карман, а затем вперился в Матти холодными серыми глазами. Ее красноречие тотчас иссякло. Кортни не сразу обрела дар речи:

– Она ничего такого не хотела сказать, мистер Уорд.

– А может, мне не нравится, когда меня называют дураком?

– Вы хотите меня застрелить? – насмешливо спросила Матти, внезапно осмелев.

В глазах у Кортни потемнело, а колени подкосились.

– Неплохая идея, – злобно ответил Уорд.

– Эй-эй! – воскликнул Ларе Хэндли. – Мне не нужны неприятности в магазине!

– Тогда стой где стоишь, старик, – сурово приказал Уорд, и Ларе замолчал. – Я сам разберусь с мисс Длинный Язык. – Ларе бросил взгляд на винтовку, которую держал под прилавком, но не потянулся за ней.

Все замерли, в магазине воцарилась мертвая тишина. Чарли и Снаб пришли сразу же после Уорда и теперь сидели в углу парикмахера, наслаждаясь спектаклем.

Гектор, побрив клиента, заметил, что у него дрожат руки. Его посетитель вытер с лица мыльную пену, но остался в кресле, молча следя за развитием событий.

Кортни едва сдерживала слезы. Боже, всего несколько минут назад она жалела этого человека, которого могли в любой момент пристрелить!

– Матти! – Она старалась говорить твердо. – Пойдем, Матти!

– Э, нет! – воскликнул Джим, ухватив Матти за косу и рванув ее на себя. – Длинный Язык никуда не пойдет, пока не попросит у меня прощения. А потом мы потолкуем с тобой, милашка. Ну? – обратился он к Матти.

Глаза девушки вспыхнули от гнева. У Кортни перехватило дыхание.

– Извините, – наконец тихо проговорила Матти.

– Громче!

– Извините! – сердито крикнула она. Посмеиваясь, Джим Уорд выпустил ее. Его близко посаженные глаза уставились теперь на Кортни.

– Послушай, милашка, почему бы тебе не пойти со мной куда-нибудь, где мы могли бы познакомиться поближе? Я положил на тебя глаз, как только…

– Нет! – выпалила Кортни.

– Нет? – Его глаза сузились. – Ты мне отказываешь?

– Мне… мне надо в гостиницу, мистер Уорд. Пальцы Уорда поползли по ее руке и крепко сомкнулись чуть выше локтя.

– Похоже, ты плохо поняла меня, милашка. Я сказал, что нам надо поближе познакомиться, и значит, так оно и есть.

– Пожалуйста… не надо! – закричала Кортни, когда он поволок ее из магазина, не обращая внимания на ее крики.

– Отпусти ее, Уорд!

– Что?! – Джим, остановившись, обернулся: не ослышался ли он?

– Я не повторяю дважды. Джим, держа Кортни, оглядывался. Наконец он увидел говорившего.

– Выбирай одно из двух, Уорд, – небрежно заметил мужчина. – Ты уходишь или мы стреляемся. Решай быстрее – у меня мало времени!

Джим Уорд отпустил Кортни и потянулся за револьвером.

В следующую секунду он был мертв.

Глава 8

Кортни заставляла себя думать о приятных вещах. Она вспомнила, как впервые села на лошадь без дамского седла: как она испугалась и восхитилась, поняв, что ездить так намного легче. Как Матти учила ее плавать. Как она в первый раз сказала Саре, чтобы та заткнулась:

Кортни с удовольствием вспомнила выражение лица мачехи.

Нет, ничего не помогало! Все равно ей явственно представлялся мертвец. Кортни никогда еще не видела покойников. При ней в Рокли никого не убивали, а трупы Питера и Хайдена Сореля на ферме Брауэра в тот день, когда ее жизнь так страшно переменилась, Берни Бикслер предусмотрительно прикрыл.

В магазине она безудержно рыдала, пока Матти наконец не успокоила ее и не отвела в гостиницу. Теперь она лежала на своей кровати с холодным компрессом на лбу.

– Вот, выпей, пожалуйста.

– Ох, Матти, перестань меня обхаживать!

– Кто-то должен же тебя обхаживать, особенно после того, как Сара тебя разругала, – возразила Матти, возмущенно сверкнув голубыми глазами. – Ну и наглая же баба! Как только язык у нее повернулся обвинить во всем тебя? Уж если кого и упрекать, так только меня.

Кортни приподняла компресс и посмотрела на подругу. Да, из-за своей задиристости Матти вечно нарывалась на неприятности.

– Не знаю, что на меня нашло, – мягко сказала Матти, – но я горжусь тобой. Кортни. Два года назад ты бы просто хлопнулась в обморок от страха. А сейчас ты здорово держалась с этим подонком!

– Я перепугалась до смерти, Матти, – перебила ее Кортни. – А разве ты совсем не испугалась?

– Конечно, испугалась, – призналась девушка, – но когда мне страшно, я лезу на рожон. С этим уж ничего не поделаешь. Ну пей же! Это бальзам моей мамы – от всех болезней. Выпьешь – и все как рукой снимет.

– Но я не больна, Матти.

– Пей!

Кортни выпила густой отвар трав, закрыла глаза и опять легла.

– Сара не права, верно?

– Еще бы! Она бесится, что упустила его. Вот если бы она узнала этого бандита, то могла бы прокрасться к нему в комнату, пристрелить его и получить триста долларов.

– Чтобы Сара кого-то пристрелила?

– А что такого? – усмехнулась Матти. – Вполне могу себе представить, как она крадется ночью по коридору с винтовкой Гарри…

– Ой, перестань, Матти! – Кортни давилась от смеха.

– Вот так-то лучше! Ты уже смеешься! Но если посмотреть на дело иначе, то тебе повезло, Кортни, – остаток дня ты можешь не работать.

– Зачем смотреть на это так? – печально заметила Кортни.

– Да ладно, не кори себя! Ты же не виновата, что мужики теряют головы, как только тебя увидят. И этот мерзавец получил по заслугам. Ты же отлично знаешь, что бы он с тобой сделал, доведись ему затащить тебя в укромный уголок.

Кортни вздрогнула. Да, она знала. Она видела это в его глазах. Никакие мольбы не спасли бы ее.

– Он в самом деле дурак, если думал, что никто его не остановит, – продолжала Матти. – Хотя, может, и не такой уж дурак. Если бы не этот незнакомец, никто не остановил бы его. К тому же он дал Уорду шанс. Тот мог просто уйти, так нет же – схватился за револьвер. Сам нарвался. – Помолчав, Матти сказала:

– Ты в долгу перед этим парнем, Кортни. Интересно, кто он такой?

– Мистер Чандос, – тихо ответила Кортни.

– Че-ерт! – воскликнула Матти. – Как же я сама не догадалась? Боже, неудивительно, что он тебя так заинтересовал! Он очень симпатичный, правда?

– Наверное.

– Наверное? Этот человек спас тебя от позора, Кортни. Тебе надо хотя бы поблагодарить его, ведь завтра утром он уедет.

– Он уезжает? Матти кивнула:

– Я слышала, как Чарли со Снабом разговаривали о нем в вестибюле. Он повезет тело Уорда в Уичито, чтобы получить вознаграждение.

Кортни почувствовала слабость.

– Тебе не пора домой, Матти?

– Думаю, пора. Хотя Пирс поймет, почему я задержалась, когда я ему все расскажу. Только обещай мне, пожалуйста, что не будешь киснуть весь вечер.

– Не буду, Матти, – пообещала Кортни. – После сегодняшнего мне еще сильнее захотелось вернуться на Восток. Там не случается такое. Это не цивилизация, Матти.

Матти ласково улыбнулась:

– Твои попытки найти тетю окончились неудачей. Ведь ты узнала только то, что она умерла. Так что тебе не к кому ехать на Восток, Кортни.

– Да, но ведь я могу работать, пусть даже так, как последние четыре года, – мне все равно. Но мне здесь неспокойно, Матти. На Гарри надежды нет, он не защитит меня – я для него почти не существую. Мне нужно чувствовать себя в безопасности, и если с Гарри и Сарой этого нет, значит, я должна найти спокойное место для жизни.

– Ты поедешь одна?

– Нет, – уныло ответила Кортни, – одна я не могу. Но знаешь, Гектор Иване подумывает уехать отсюда. Может, после сегодняшнего он решит отправиться на Восток. Я могла бы заплатить ему, чтобы он взял меня с собой. У меня есть деньги, о которых не знает Сара.

– Конечно, ты можешь заплатить Гектору, но только зря потратишь деньги: он и себя-то не может защитить, не говоря уж о тебе. Ты знаешь, что в Миссури сейчас постоянно грабят поезда. Ты запросто можешь попасть в лапы банды Джеймса или кого-нибудь еще и распроститься со своими денежками.

– Матти!

– Но это правда!

– И все-таки это шанс, и нужно им воспользоваться.

– Ну ладно, если уж ты настроилась, то хотя бы выбери себе в попутчики какого-нибудь смелого мужчину. Рид, наверное, согласится поехать с тобой, если ты его хорошенько попросишь.

– Он потребует, чтобы я вышла за него замуж.

– Ну и выходи, – сказала Матти. – Почему бы и нет?

– Это не повод для шуток, Матти. – Кортни нахмурилась. – Ты же знаешь, что Рид мне не нравится.

– Ну и что? Знаешь, я лучше пойду. Корт. Мы с тобой еще завтра поговорим об этом. Но не вздумай полагаться на Гектора! Он палец о палец не ударит, если на тебя нападет какой-нибудь негодяй. Вообще тебе нужен такой человек, как Чандос. Вот он-то не даст тебя в обиду. А что, если попросить его?

– Нет, я не могу, – сказала Кортни, передернувшись. – Он убийца.

– Бога ради, Кортни, ты хоть слышала, о чем я тебе говорила? Я же сказала, что это тот, кто нужен тебе в попутчики. Если ты хочешь быть в безопасности…

Матти ушла, и Кортни, лежа на кровати, обдумывала слова подруги. Нет, Матти не права. Если бы она ехала на север, на юг или даже на запад, тогда, конечно, с мистером Чандосом ей было бы спокойней. Но она собиралась на восток – назад, к нормальной цивилизации. К тому же железная дорога не так уж далеко отсюда. Добраться будет легко. Ей просто нужен попутчик, чтобы не чувствовать одиночества в дороге.

Но Матти права в одном: ей надо поблагодарить мистера Чандоса.

Целый час Кортни собиралась с духом, чтобы пойти на поиски своего спасителя.

Она надеялась, что не застанет его в номере. По вечерам Кортни разносила постояльцам свежую воду и полотенца, но сейчас было время обеда, и она полагала, что мистер Чандос в столовой. Если так, то она с чистой совестью скажет Матти, что хотела поблагодарить его, но не нашла. Нет, так нехорошо – Кортни уже почувствовала угрызения совести. Она знала, что необходимо поблагодарить его, но как встретиться лицом к лицу с этим страшным человеком? Ладно, если его не будет в номере, она оставит ему записку.

Затаив дыхание, Кортни два раза постучала в дверь. Внимательно прислушавшись, она подергала ручку – закрыто. Ну и ладно, она сделала все, что могла. Вторых ключей к номерам не было, ибо Гарри считал, что если гость запирает свою комнату, значит, у него есть на то основания. Это верно. Но так же верно и то, что с такими постояльцами, как у них, запросто можно нарваться на пулю, войдя в комнату без спроса.

Кортни облегченно вздохнула. Этот человек, несомненно, опасен, а таких она всегда старалась обходить стороной.

И все же то, что она не застала его, разочаровало Кортни. Услышав, как он приказал Джиму Уорду отпустить ее, она совершенно перестала бояться. В присутствии этого бандита ей было спокойно. С тех пор как умер отец, Кортни не чувствовала себя такой защищенной.

Она решила написать записку и оставить ее на столе регистрации, но вдруг услышала, как отпирают дверь. Кортни похолодела – у него в руке был револьвер.

– Простите. – Он заткнул револьвер за пояс брюк и, открыв дверь пошире, отступил в комнату. – Заходите.

– Нет, я… я не могу.

– А эта вода разве не для меня?

– О, ну да, для вас, конечно! Извините, я только поставлю кувшин на умывальник.

Кортни с пылающим лицом поспешно прошла к умывальнику и оставила там воду и полотенца. Ее охватило смятение. Господи, что он о ней подумает? Сначала истерика в магазине Хэндли, а теперь этот идиотский лепет!

Собрав все свое мужество, Кортни повернулась к нему. Он прислонился к косяку двери, скрестив на груди руки и преградив ей путь к отступлению.

В отличие от нее в нем не было ни тени напряженности. Напротив, он буквально источал беззаботную самоуверенность, отчего Кортни почувствовала себя еще глупее.

Он смотрел на нее небесно-голубыми глазами, которые, казалось, раздевали ее догола, делая ее абсолютно беспомощной. Конечно, он не показывал, что находит ее привлекательной: лицо его не выражало ни любопытства, ни интереса. Кортни, оправившись от смущения, ощутила злость.

«Быстрее благодари его, Кортни, и дуй отсюда пулей, пока он не растоптал твою гордость, которую ты вырабатывала годами'»

– Мистер Чандос…

– Не мистер – просто Чандос.

Она только сейчас заметила, какой у него глубокий, успокаивающий голос.

Растерявшись, Кортни лихорадочно думала, что ему сказать.

– Вы испуганы, – проговорил он. – Почему?

– Нет-нет, я не испугана, правда, нет! – «Не отклоняйся от темы, Кортни!» – Я , я хотела поблагодарить вас… за то, что вы сегодня сделали.

– За то, что я убил человека?

– Нет! Не за это! – «О Господи, как же это трудно!» – Я хотела сказать… вы спасли меня… то есть я к тому, что… он не послушал бы меня… а вы его остановили… и…

– Леди, вам лучше уйти отсюда, пока вы не упали в обморок.

Боже, он видел ее насквозь! Совершенно подавленная, Кортни смотрела, как он опустил руки и отошел от двери, освобождая проход. Она выскочила в коридор.

Ее захлестнул стыд, более глубокий, чем унижение. Кортни обернулась. Он по-прежнему смотрел на нее, но теперь выражение его глаз успокоило ее. Она обрадовалась, хотя и не понимала, в чем дело.

– Спасибо вам, – искренне проговорила Кортни.

– Не стоит благодарности. Мне заплатят за хлопоты.

– Но вы же не знали, что этот человек в розыске.

– Не знал?

Он был там, в магазине! Он мог слышать их с Матти разговор, а значит…

– Какие бы ни были у вас причины, мистер, вы помогли мне, – твердила Кортни. – Так что вам придется принять мою благодарность – Будь по-вашему. – Это прозвучало так, словно он сказал: «Можете идти!"

Кортни напряженно кивнула и пошла прочь, убыстряя шаг. Спиной она чувствовала его взгляд. Слава Богу, что завтра он уезжает! Этот человек напрочь лишает ее присутствия духа!