Текст книги "Любовь не ждет"
Автор книги: Джоанна Линдсей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 8
Тиффани с трудом сдержала смех. Какой служащий откажется от двойного жалованья? Дженнифер определенно не стала бы отказываться, учитывая, что деньги были мотивом ее приезда. Она упомянула, что они с женихом хотели бы накопить приличную сумму, прежде чем вступать в брак. Вполне логично, что она приняла бы предложение Каллаханов.
Воистину одним ударом убила двух зайцев. Вот только братья Каллахан не знают, что это ее зайцы. Теперь она может вообще не встречаться с отцом и тем не менее сдержать обещание, данное матери, а заодно выяснить, что за человек Хантер Каллахан, причем тот не будет знать, кто она такая. Эта мысль сняла с ее души огромный груз. Тиффани испытала такое облегчение, что даже не заметила, как напряглись братья в ожидании ее ответа. Она старательно избегала взгляда Анны, потому что не собиралась обсуждать это решение с горничной.
Тиффани помедлила, пытаясь влезть в шкуру Дженнифер. В отличие от нее Дженнифер не знала, что Каллаханы – известная в этих краях семья. Было бы логично, если бы она выставила дополнительные условия.
Тиффани пришло в голову только одно:
– Меня заверили, что у меня будет отдельная комната…
Джон парировал, не дожидаясь конца фразы.
– Почему бы и нет, учитывая, что у нас полно свободных комнат.
– С замком на двери.
– Они все с замками.
– И я рассчитываю, что жалованье мне будет выплачиваться в конце каждой недели, – добавила она, не придумав ничего лучше.
– Работникам платит отец. Я передам ему.
– Отлично. Я принимаю ваше предложение.
Впервые за все время Джон улыбнулся. Его облегчение было таким очевидным, что заставило Тиффани задаться вопросом, что могло бы случиться, если бы она отклонила их предложение.
– Вы не пожалеете, – заверил он ее.
Бросив взгляд на Анну, которая открыла было рот, чтобы вмешаться, Тиффани поспешно добавила:
– Дайте мне несколько минут, чтобы попрощаться с подругой, с которой я познакомилась в поезде, и я присоединюсь к вам на улице.
Братья Каллахан обернулись, чтобы посмотреть на «подругу», затем коснулись полей шляп и двинулись к выходу. Не успела за ними закрыться дверь отеля, как Анна набросилась на хозяйку.
– Вы что, рехнулись?
Тиффани взяла ее под руку и отвела в сторонку.
– Тише!
Горничная свирепо смотрела на нее.
– Предполагалось, что этот ваш маскарад продлится только один день! – воскликнула она несколько тише, но с не меньшим отчаянием в голосе. – И вы собирались дурачить только своего отца, а не весь город.
– Да, но кто мог подумать, что мне представится такой шанс? – возбужденно возразила Тиффани. – Анна, не мешай мне. Ты все испортишь. Я намерена сыграть роль Дженнифер… как ее фамилия, кстати? Я слышала ее только один раз и не запомнила.
– Флеминг.
– Ты уверена? План не сработает, если я перепутаю имя.
– Уверена. Но он все равно не сработает. У вас нет гардероба, подходящего для экономки.
Тиффани рассмеялась, довольная, что это единственное возражение, которое смогла придумать Анна.
– Они не знают, что мне полагается или не полагается носить. Я вообще сомневаюсь, что они знают, в чем заключаются обязанности экономки. Кроме того, мой гардероб рассеян по окрестностям, включая все вечерние платья. Я могу сказать, что грабители украли мою рабочую одежду, если они решат, что оставшиеся платья слишком нарядные.
– Вы не забыли, что вас ожидает отец? – напомнила Анна.
– Не в ближайшие несколько дней. Этого хватит, чтобы мама сообщила ему, что я задерживаюсь.
– А откуда она узнает об этом, не говоря уже о ее согласии на эту авантюру?
– Анна, я не обещала маме, что встречусь с отцом. Я обещала, что дам Хантеру Каллахану как минимум два месяца. Я пошлю ей телеграмму, прежде чем уеду из города, чтобы она могла организовать «задержку» моего прибытия на отцовское ранчо.
– Я очень удивлюсь, если это не заставит ее сесть в ближайший поезд и приехать сюда.
Тиффани вздохнула.
– Я бы не возражала, но вряд ли. В любом случае завтра я напишу ей письмо с подробным объяснением. В отличие от тебя она поймет, что это гораздо лучший способ справиться с такой жуткой ситуацией.
– О, она придет в ярость, потому что теперь ей придется лгать вашему отцу, чтобы оправдать ваше отсутствие.
Тиффани скорчила гримаску.
– Это будет не в первый раз. Мама сама призналась, что лгала ему и раньше, чтобы выкинуть из своей жизни. Почему бы ей не сделать то же самое для меня?
– Я вообще не понимаю, зачем вам это нужно.
Это заявление задело столь чувствительную струну, что Тиффани чуть не выболтала правду: ее пугает предстоящая встреча с Франклином Уорреном. Когда то она ничего так не хотела, как встретиться со своим безликим отцом. А теперь нет ни малейшего желания даже знакомиться с ним. Ее пребывание в Нэшарте не имеет к нему никакого отношения. Эта помолвка даже не была его идеей. Франклин всего лишь желал покончить с враждой с Каллаханами. Это единственная причина, почему он захотел, чтобы дочь приехала.
Но Анна этого не знает.
– Разве я когда нибудь говорила, что мне нравится эта ситуация? – осведомилась Тиффани. – Ни разу. Я рассматриваю эту поездку в Монтану как двухмесячное тюремное заключение, и как только дверь камеры откроется, мы сядем на поезд и вернемся домой.
Анна нахмурилась.
– По моему, вы сказали матери, что отнесетесь к своему жениху без предубеждения.
– Он мне не жених. Да, я отнесусь к нему без предубеждения. Но только на одну минуту. Ровно столько мне понадобится, чтобы понять, что он мне не подходит. Он ковбой, Анна. Ты можешь представить, чтобы я вышла за ковбоя?
Анна цокнула языком.
– Я бы не сказала, что это значит отнестись без предубеждения.
– Два месяца и ни днем больше, – скрипнув зубами, заявила Тиффани.
– В ваших устах это звучит как наказание, но я определенно не вижу вашу помолвку в таком мрачном свете.
– Еще бы! Это ведь не тебя попросили выйти замуж за незнакомого человека, – парировала Тиффани.
– Верно, но вас тоже никто не просил. Никто не собирается тащить вас к алтарю. Что касается вашего нареченного, то он недолго будет оставаться для вас незнакомцем. И знаете ли, на это можно посмотреть под другим углом. Я согласилась сопровождать вас в Монтану, потому что в отличие от вас полагала, что получу удовольствие от нового опыта. Новые места, новые люди вдали от городского шума и суеты. И, не считая ограбления поезда, я наслаждалась поездкой. Вы тоже всю жизнь прожили в городе. Разве вам совсем не любопытно, как живут люди в этой части страны?
«Нисколько», – подумала Тиффани, но она устала сталкиваться лбом с Анной. Для человека, который не хочет быть ей другом, та слишком много себе позволяет в этом путешествии. И может все испортить, если откажется подыгрывать. Пожалуй, нужно дать ей разумное объяснение.
– Ты не учла возможных последствий, – сказала Тиффани. – Что, если я и вправду увлекусь своим женихом и решу, что ради любви смогу приспособиться к жизни здесь, а после свадьбы обнаружится, что он ужасный человек? Что тогда? Пуститься в бега, как это сделала мама? А как я узнаю, каков он на самом деле, если он явится ухаживать за мной во вражеский лагерь? Он будет держаться настороже либо притворится, чтобы произвести на меня впечатление. В обоих случаях это будет неестественное поведение, тебе не кажется? И тут вдруг мне представляется уникальная возможность выяснить, каков он на самом деле, прежде чем он наденет маску. Не хотелось бы узнать это после свадьбы, когда будет слишком поздно. Так что позволь познакомиться с этими людьми, прежде чем мне придется иметь дело с их притворством. – Она упрямо вздернула подбородок. – И если ты не считаешь это достаточной причиной, тем хуже.
Анна задумалась, видимо, размышляя над словами хозяйки.
– Кажется, они считают, – произнесла она наконец, – что экономка еще и кухарка.
Тиффани, ожидавшая потока упреков и возражений, а не этого практичного замечания, сообразила, что Анна согласна, и рассмеялась.
– И что? Я объясню, в чем заключаются обязанности экономки. Лучше скажи, у тебя еще остались деньги, которые дала мама? – Анна кивнула. – Сними комнату, как мы и собирались, но на более длительный срок. Можешь считать это отпуском. Я зайду к тебе завтра, когда приеду, чтобы отправить письмо маме, и дам знать, как все складывается.
Сжав Анну в коротком объятии, Тиффани вышла из отеля, прежде чем та успела передумать и привести новые возражения. Снаружи ее ждал только один из братьев. Тиффани была рада, что не ворчливый.
– Мне нужен носильщик, чтобы донести чемодан, – сказала она. – Он довольно тяжелый.
Секунду он молча смотрел на нее, явно озадаченный. Тиффани вздохнула. Наверное, не следует отдавать ему приказы. Придется быть осторожнее, если она хочет, чтобы поверили, что она служанка.
Коул рассмеялся.
– Здесь нет носильщиков, мэм. Джон отправился по делам, нанять повозку и забрать новые колеса для нашего сломавшегося фургона. Он будет ждать нас на вокзале.
– Отлично. Не могли бы вы показать контору телеграфиста? Нужно сообщить родным, что я благополучно прибыла.
– У нас нет конторы телеграфиста, хотя телеграф имеется. Я провожу вас.
– Спасибо, – сказала она.
Это оказалось недалеко, прямо через дорогу. К счастью, им не встретилось ни одного всадника, который поднял бы облако пыли. Они направились к зданию, на котором красовалась вывеска: «Почтовая станция». В нижней ее части было приписано от руки: «И телеграф».
– Удивительно, что железная дорога не оставила почтовые кареты без работы, – заметила Тиффани.
– На Севере и Юге еще имеются населенные пункты, куда не доходят железнодорожные пути. Если не возражаете, я бы остался снаружи, чтобы не проворонить Уорренов. Не хотелось бы ввязываться в перестрелку из за того, что мы выхватили вас у них из под носа.
Это было тревожное заявление, но поскольку Коул сопроводил его ухмылкой, Тиффани решила, что он пошутил.
Войдя в контору, она направилась к стойке телеграфиста, но помедлила, сообразив, что тот может предупредить ее отца. Наверняка в таком маленьком городке все знают друг друга. Поэтому она составила послание без подписи, адресованное Р. У. в отеле в Чикаго, где остановилась Роуз. Сколько еще постояльцев могут иметь такие инициалы? Телеграмма гласила:
«Планы изменились. Объясни папе, что я задерживаюсь. Подробности письмом».
Глава 9
Тиффани воздержалась от замечаний по поводу средства передвижения, в которое ее усадили братья Каллахан, но она была крайне возмущена, что ей пришлось ехать в грузовой повозке! Сиденье кучера, где она восседала, не имело ни спинки, ни навеса, чтобы защитить от июньского солнца, с каждым часом становившегося все жарче. Тиффани ужасала мысль, что к тому времени, когда они доберутся до ранчо, она начнет потеть или, хуже того, покроется загаром!
Если бы она знала, что в оставшемся чемодане есть зонтик, она попросила бы братьев остановиться, чтобы достать его. Но поскольку вещи паковала Анна, будет неловко, если заставить братьев ждать, пока она перероет весь чемодан, а потом обнаружится, что зонтика там нет. Ее изящная шляпка была скорее данью моде и практически не защищала от солнца. Тиффани решила проблему, заслонив лицо ладонью. Теперь понятно, почему здешние мужчины носят шляпы с такими широкими полями. Она даже видела в городе нескольких женщин в таких же шляпах.
Каретой правил Коул, Джон скакал рядом. Тиффани сидела, чопорно выпрямившись, как того требовали приличия, но спина начала уставать от усилий держаться прямо. Мать прослезилась бы, увидев, какие неудобства ей приходится терпеть, выполняя свое обещание. Впрочем, вряд ли. Скорее Роуз попыталась бы приободрить дочь, сказав что нибудь вроде: «Представь, как ты будешь смеяться, рассказывая об этом своим внукам». Тиффани мысленно фыркнула. Ее внуки будут настоящими горожанами и придут в ужас от испытаний, выпавших на ее долю. Но в сознании раздался голос матери, шепнувшей в ответ: «Или выводком маленьких ковбоев, которые придут в ужас от подобной изнеженности».
Право, это какое то безумие. Она должна жить дома, в Нью Йорке, наслаждаясь вихрем светской жизни со своими друзьями, посещая чудесные вечеринки, встречаясь с достойными молодыми джентльменами, которые никогда не слышали о бандитах, не говоря уж об индейцах! И из за чего все эти жертвы? Из за того, что двое соседей не могут поладить между собой и вести себя по соседски?
– Если увидите всадников, скачущих по направлению к нам, падайте на дно и прячьтесь, – произнес Коул, грубо нарушив ход ее невеселых мыслей.
– Что?! – ахнула она.
– Это могут быть Уоррены.
Тиффани прикусила язык, сдерживая ответную реплику. Что сказала бы на ее месте Дженнифер? Возможно, она была бы рада случаю сообщить Уорренам, что решила работать на Каллаханов, потому что те предложили двойное жалованье. Не слишком благородно, но настоящая Дженнифер скорее всего поступила бы именно так, получив подобное предложение.
Придется ответить в духе Дженнифер, даже если она рискует столкнуться с отцом и братьями, что совершенно ни к чему, решила Тиффани.
– Мне следовало сообщить им, что я решила работать на вас. Это было бы честнее.
Коул фыркнул.
– Уоррены не знают, что такое честь, так что не забивайте свою хорошенькую головку подобной чепухой. К тому же это была папина идея: воткнуть эту маленькую колючку в бок старине Фрэнку, выхватив вас у него из под носа. Так что не будем лишать его удовольствия позлорадствовать, когда все откроется.
Тиффани встревожилась. Если Каллаханы намерены сообщить Фрэнку, что Дженнифер у них, она не сможет переслать отцу записку Дженнифер, где та уведомляла о своем возвращении в Чикаго. Это вызовет подозрения и, возможно, даже приведет Фрэнка к мнимой Дженнифер с требованием объяснить, что все это значит. Интересно, задалась она вопросом, был ли Фрэнк честен в своих письмах к Роуз? Похоже, давняя вражда не только не затихла, как он пытался уверить мать, а обострилась. Презрение, с которым Каллаханы отзывались о ее семье, наводило на мысли, что даже брак не сможет положить конец этому противостоянию. Может, Каллаханы уже отозвали свое согласие и ей вообще незачем находиться здесь?
Это было нечто, что требовалось выяснить немедленно.
– Вы говорили, что не дружите со своими соседями, но складывается впечатление, что я попала в гущу военных действий. Я права?
Коул хмыкнул.
– Нет, мэм. Можно ненавидеть соседей, не убивая их.
Вот и конец ее надеждам на скорый отъезд. Поскольку Коул не сказал ни слова о вражде, Тиффани не могла спросить напрямую, ведь Дженнифер ничего не знала о семейных распрях. Ладно, она попытается разузнать побольше, когда прибудет на место. Вряд ли кто нибудь удивится, что экономка проявляет интерес к людям, на которых работает.
Коул, во время разговора бросавший на нее взгляды, наконец заметил, что ей мешает солнце.
– Давайте поменяемся местами, – предложил он, остановив повозку. – Попробую организовать вам тенечек. – Он взял ее за руку и помог обойти вокруг него, не потеряв равновесия.
Его высокая фигура действительно немного заслонила солнце, но Коул этим не ограничился. Он снял свою широкополую шляпу и водрузил на голову Тиффани, прямо на шляпку, которая не давала шляпе Коула сползать ей на глаза. Тиффани чуть не рассмеялась, представив, как она выглядит. Но шляпа действительно заслонила ее лицо от солнца, особенно когда она надела ее под нужным углом. Тиффани была более чем благодарна Коулу за его заботу и почувствовала чуть большее расположение к Каллаханам, по крайней мере к этому представителю семейства.
– Спасибо, – сказала она, одарив улыбкой, когда он тронул повозку с места. – Кстати, как вы узнали, что я приеду?
– Услышали, как трепался один из недовольных слуг Уорренов.
– Но как вы узнали, что я приеду сегодня? Ведь поезд прибыл на три дня раньше?
– Мы не знали. Нам надо было забрать на станции груз. – Он сделал жест в сторону задней части повозки. Обернувшись, Тиффани увидела пару ящиков, похожих на те, что разгрузили с поезда. – Там нам сказали, что поезд прибывает сегодня. Мы надеялись, что вы окажетесь в этом поезде, но не думали, что так повезет.
Ее отцу следовало тоже быть на станции, чтобы встретить ее, подумала Тиффани. Но, очевидно, его не настолько волнует безопасность дочери, чтобы уточнить расписание поезда и выяснить, что она приедет раньше.
Она подавила вспышку обиды, вызванную этой мыслью, и поинтересовалась:
– Каким хозяйством мне предстоит заняться? Сколько у вас слуг?
– Две горничные. Возможно, этого недостаточно, но прислугу трудно найти в наших краях.
Тиффани не верила своим ушам. Зачем нанимать экономку, если нет штата слуг, которыми нужно управлять? Но поскольку Каллаханы предоставили ей возможность выполнить обещание, которая она дала матери, и встретиться с Хантером Каллаханом, избежав встречи с отцом, она не собиралась указывать им на это.
– Вы не могли бы рассказать о вашей семье и месте, куда мы едем? – спросила она.
– Мы разводим скот, как и Уоррены. Нам принадлежит ранчо «Трипл Си», которое включает пятьсот акров земли и более тысячи голов скота.
Впечатленная, Тиффани тем не менее поинтересовалась:
– Этого достаточно для такого количества животных?
Он хмыкнул.
– Конечно, нет. Никто не держит стадо на ранчо. Вокруг полно открытого пространства.
– В каком смысле?
– Все пастбища общедоступны.
Выходит, между двумя ранчо нет споров из за земли, только из за воды, но Тиффани пока еще не видела никаких признаков водоемов. По обе стороны дороги тянулись поросшие зеленой травой луга, а вдалеке виднелись горы с увенчанными снегом вершинами. Тиффани никогда не видела такой впечатляющей картины, разве что на картинках. Они миновали лесок с бревенчатой хижиной на опушке, а затем здание в новоанглийском стиле, которое стояло особняком, напомнив Тиффани о доме. Оно было построено из камня, следовательно, где то поблизости имелась каменоломня. Тиффани слышала, что на территории Монтаны развивается промышленность, но вмешательство человека было слишком незначительным, чтобы нарушить первозданную красоту нетронутой природы.
Она не могла не признать, что это красивый край, хотя никогда бы не призналась в этом Анне. Но Коул пока еще ничего не рассказал о своей семье и Хантере, к которому она испытывала наибольший интерес.
– У вас большая семья? – поинтересовалась она в надежде, что тот упомянет ее жениха.
– У меня три брата. Я младший, Хантер старший. Морган, этакий болван, подхватил золотую лихорадку и сбежал в прошлом году, когда нашли золото в окрестностях Бьютта, одного из шахтерских городков, разбросанных по Монтане. Па был вне себя, но Морган еще тот упрямец. К тому же он действительно нашел золото, возможно, недостаточно, чтобы разбогатеть, но вполне достаточно, чтобы не возвращаться домой.
– А почему вы считаете его болваном?
Коул презрительно фыркнул.
– В Монтане уже больше шахт, чем можно сосчитать. В прошлом году на нашей земле нашли медь! Па рассчитывал, что это вернет Моргана домой. Он сказал, что если тот намерен позорить семью, работая на шахте, то мог бы делать это и дома. Но это не подействовало. Пока.
К сожалению, он не сказал ничего такого, что дало бы Тиффани повод задать вопрос о Хантере. Придется подождать, пока они встретятся и выяснится, что он собой представляет.
Впереди виднелся большой пруд – или небольшое озеро? – в окружении лугов, усыпанных голубыми и золотистыми цветами. На берегу росло несколько тенистых деревьев. Это было прелестное местечко, где так хорошо было бы устроить пикник.
Дорога вела прямо к озерцу и разветвлялась по обе стороны от него. Ручей, который питал его водой, был довольно широким и, вероятно, от таяния снегов казался слишком глубоким, чтобы сейчас его можно было пересечь. Чуть дальше, на левом берегу ручья, виднелась темно коричневая масса, возбудившая любопытство Тиффани.
– Что это? – спросила она.
Коул проследил за ее взглядом.
– Стадо Уорренов. Это их время дня.
– Их время?
– Привести скот на водопой. У них утро, у нас полдень. Мы давно решили не испытывать судьбу, встречаясь у ручья.
– Почему?
– Незачем возбуждать людей. Даже один выстрел может вызвать паническое бегство скота. Такое уже не раз случалось.
Тиффани слушала вполуха. Ее внимание было приковано к всадникам, караулившим посередине ручья, чтобы не дать стаду перебраться на другую сторону. Когда она сообразила, что это могут быть братья, ее охватило волнение. Но ковбои были слишком далеко, чтобы определить точно. А потом повозка свернула, стадо с ковбоями исчезло из виду, и впереди показалось строящееся здание. Оно еще не имело стен, только несущие балки, но было очевидно, что из его окон отроется восхитительный вид на озеро…
О Господи, сообразила Тиффани, должно быть, это и есть полоска земли, на которую претендуют оба ранчо. А это, по всей вероятности, дом, который обе семьи строили для нее и Хантера и который они перестали строить, потому что не смогли поладить. Тем лучше, поскольку она не собирается в нем жить.
При этой мысли она ощутила неловкость. Эти люди надеются, что ее свадьба положит конец вражде. Дом останется пустым, если она не выйдет замуж за Хантера. Скорее всего его вообще никогда не достроят. На плечи легла тяжесть, и Тиффани раздраженно стряхнула ее. Право, она не обязана приносить мир в эти края!
Вскоре они свернули с дороги и подъехали к большому дому с длинной крытой верандой. Двухэтажный, сложенный из тесаных бревен, дом Каллаханов не имел ничего общего с бревенчатой хижиной, которую она ожидала увидеть. В нем не было ничего деревенского. По крайней мере снаружи, если, конечно, не замечать плевательницы, расположенной между двумя плетеными креслами на одном конце веранды, и грязных следов, ведущих к двери.
Джон спешился и помог вылезти из повозки Тиффани после того, как она вернула Коулу шляпу.
– Я хотела бы устроиться в своей комнате и принять ванну, – сказала она, как только ее ноги коснулись земли. – Здесь есть дворецкий, чтобы распорядиться…
– Это еще зачем? – перебил ее Коул, обойдя повозку. – Здесь хватает места. Па рассчитывал, что у него будет больше четырех детей, и построил дом с запасом. Внизу все спальни заняты, но наверху полно пустых комнат. Выбирайте любую. И вам не придется ходить к колодцу за водой, у нас есть насосы.
Тиффани застонала про себя. Неужели все домочадцы пользуются одной ванной? Это просто невыносимо. Пожалуй, ее намерение сыграть роль экономки не такая уж хорошая идея.
Внезапно Коул взглянул поверх ее головы и крикнул:
– Нам не помешает помощь, Хантер!
– Ну уж нет, – раздался смех за ее спиной. – Это была не моя идея – позлить Уорренов. Вы похитили его шикарную экономку, вы с ней и разбирайтесь.
Тиффани резко обернулась в надежде увидеть своего жениха. Но всадников было двое, и она не имела понятия, который из них Хантер Каллахан. В любом случае они проехали слишком быстро, чтобы она могла рассмотреть их лица.
Но тут слова Хантера дошли до ее сознания, и она обратила на Коула изумленный взгляд.
– Похитили?
