Текст книги "Все, что я желал"

Автор книги: Джо Гудмэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Неужели? Думаю, никто не пожелал бы, чтобы семью запятнали позором, связанным с рождением внебрачных детей. Вы поступите разумно, милорд, если не станете предъявлять вашей матушке бастардов. Она вас за это не поблагодарила бы. В конце концов, вы должны понять, до какого предела можно развлекаться с прекрасным полом. Саут расхохотался.

– Мою мать не такто легко провести. Если уж быть откровенным, то же самое можно сказать и о вас.

– И обо мне? Индия наконецто открыла глаза. Как вы можете судить?…

Виконт внимательно посмотрел на собеседницу:

– Вы уверены, мисс Парр, что хотите это знать?

Индия кивнула:

– Да, уверена.

– Все очень просто, сказал Саут. Я сразу понял, что вы не только привлекательная, но и весьма неглупая женщина.

Индия промолчала. Потом вдруг отстранилась и спросила:

– Куда мы едем? Теперьто уж вы можете сообщить мне, куда мы направляемся.

– Мы едем в Эмбермид.

Индия пожала плечами.

– Могли бы и раньше сказать. А давно вы сотрудничаете с полковником?

– Дольше, чем вы, мисс Парр.

Она кивнула. Было ясно, что виконт не собирается откровенничать на эту тему.

– Милорд, вы служили с ним вместе?

– Нет, он командовал полком, а я служил во флоте.

– Как же случилось, что ваши дороги пересеклись?

Саут усмехнулся.

– Вы меня допрашиваете, Индия?

– Вам так показалось? Уверяю вас, это просто любопытство. Я только раз встречалась с полковником. Пять лет назад. Все это время мне не приходилось общаться с ним лично. Да и говорила я о нем лишь в тех случаях… когда это было необходимо.

– Как в случае с мистером Кендаллом?

– Да. Он был одним из моих контактов.

– А сколько было других за эти годы?

Она ненадолго задумалась.

– Вероятно, с полдюжины. Дело в том, что от меня требовались услуги лишь от случая к случаю, а не постоянно. И почти все мои контакты были кратковременными.

– Со слов полковника я понял, что в недавнем прошлом вы много путешествовали.

Индия кивнула:

– Да, с труппой. Была во Франции, в Бельгии, в Италии и в Испании. Полагаю, что именно это навело полковника на мысль о том, что я могла бы быть полезной.

– Но почему именно вы, а не ктонибудь другой из вашей труппы?

– Понятия не имею. Она пожала плечами. Я сама хотела бы знать причину. Хотела бы, чтобы вы спросили у него.

– А я спрашивал. Но полковник ответил весьма уклончиво. Кроме того, он сказал, что вы оказались изобретатель ной и находчивой.

Индия улыбнулась:

– И это все?

– Полковник не склонен давать пространные объяснения Немного помолчав, виконт спросил: Вы не голодны, мисс Парр?

Она кивнула.

– Да, кажется, проголодалась.

– В таком случае давайте посмотрим, что для нас приготовила славная мисс Бринкер.

– Мисс Бринкер?

– Дочь хозяина гостиницы, пояснил виконт. Он указал на корзинку, стоявшую на противоположном сиденье рядом с саквояжами. Дарроу пообещал, что мы не будем разочарованы. Он лично присмотрел за приготовлением… Саутертон взял корзинку и открыл крышку. Хлеб, сыр, фрукты. Пинта эля.

– Эль? Индия протянула руку к корзине.

«Она совсем не похожа на других женщин», подумал Саут. И решил, что ни за что не станет влюбляться в нее.

Индия взяла кувшин и поднесла его к губам. Она пила с удовольствием и скоро почувствовала, что напиток согревает ее. Не произнося ни слова, Индия протянула кувшин Сауту и принялась рыться в корзинке.

– Может быть, вы считаете, что я не должна демонстрировать свой аппетит так откровенно? спросила она. Вероятно, так делать не полагается.

Разумеется, так делать не полагалось, но Саут не имел ничего против. Виконт видел, с какой жадностью набрасывались матросы на черствый хлеб, и это его ничуть не смущало.

– Когда вы ели в последний раз? спросил он.

Индия съела кусочек сыра.

– Вчера. Кажется, это было яйцо всмятку. Возможно, у меня уже начиналась мигрень. Мне было трудно съесть даже такую малость. Меня затошнило.

– Вы очень деликатно выражаетесь.

Она покраснела.

– Прошу меня простить, милорд. Боюсь, эль ударил мне в голову. Мне не следовало говорить об этом.

Саут нашел в корзинке яблоко и с хрустом впился в него зубами. Индия внимательно на него посмотрела и вдруг проговорила.

– Расскажите мне об Эмбермиде. Дом принадлежит вам?

– Нет, моему другу.

– Маркизу Истлину? Тому, что арендует ложу в театре?

– Нет, другому.

– Значит, этот друг лорд Нортхем? Он ведь тоже был тогда с вами в театре?

Саут кивнул.

– Значит, вы расспрашивали про нас.

– Если вам приятно так считать, милорд, я не возражаю.

Саут усмехнулся и сказал.

– Дом в Эмбермиде принадлежит мастеру Марчмену. Мы называем его Уэстом. Вероятно, вам хотелось бы узнать, почему мы его так прозвали? Обычно люди, не знакомые с Марчменом, проявляют к нему интерес Но дело в том, что не в наших правилах удовлетворять их любопытство на этот счет.

Индия кивнула:

– Да, я понимаю…

– Но иногда мы делаем исключения, с улыбкой сказал виконт. Видите ли, в свете считают, что существуют только Норт, Ист и Саут. Что же касается мистера Марчмена, то многие ошибочно полагают, что мы назвали его Уэстом просто ради соблюдения правил нашего клуба «Компас».

Не забывая о еде, Индия внимательно слушала. Саут же между тем продолжал:

– Мы познакомились в ХэмбрикХолле. В те далекие дни я был просто мистером Форрестером. Да, меня звали Мэттью Форрестер. То же самое было и с Нортхемом. Он получил свой титул гораздо позже меня, много лет спустя после того, как мы расстались с ХэмбрикХоллом. Истлин же отстоял от титула еще дальше. Однако мы поняли, что наши будущие титулы странным образом перекликаются с названиями сторон света, поэтому стали называть друг друга Саутом, Нортом и Истом. И назвали наше содружество клубом «Компас».

– А как же мистер Марчмен? спросила Индия.

Саутертон усмехнулся.

– Марчмен стоял ближе к титулу, чем любой из нас, но все же был далеко от него.

Индия нахмурилась.

– Вы, как я вижу, любите загадывать загадки. Подожди те, я сама ее разгадаю… Ваш друг мистер Марчмен старший сын… Виконта? Графа?

– Герцога, сказал Саут.

– Герцога?… А, понимаю… И как старший сын он, должно быть, уже имел какойто титул, когда вы учились в ХэмбрикХолле. А если нет, то это значит, что он незаконный отпрыск герцога.

– Совершенно верно, кивнул Саут.

– Для него это, наверное, очень тяжело, вполголоса проговорила Индия.

– Почему вы так думаете?

Она пожала плечами.

– Нелегко чувствовать себя незаконнорожденным.

– Да, конечно.

– А мальчики бывают очень жестоки друг к другу, продолжала Индия.

– И это верно, согласился Саут. Но случается, что они на всю жизнь становятся друзьями. Так было в случае с клубом «Компас».

– Он состоял только из четверых?

– Да. Только Норт, Саут, Ист и Уэст. Мы поклялись, что останемся друзьями на всю жизнь. А все остальное для нас не имело значения.

– А ваш клуб… Почему вы никого больше не приняли в него? спросила Индия. Почему вы так решили?

– Но ведь существуют только четыре стороны света. Виконт пожал плечами. По правде говоря, мы стали друзьями еще до того, как создали этот клуб. И дело не в том, что мы не допускали к себе посторонних, а в том, что остальные не допускали нас в свой круг.

– Но почему? спросила Индия. И почему вы держались в стороне от остальных и дружили только с этой троицей?

– Я уязвлен вашим непониманием, мисс Парр. Разве я не доказал вам остроты своего ума?

– Ну… раз уж дураков принимают в любом обществе, то и вас могли бы вытерпеть, возразила Индия.

Саут рассмеялся.

– Видите ли, никто не знал, как со мной общаться. Никто, кроме Марчмена, Хэмптона и Уитни. Впрочем, и они не знали. Зато они знали, что в моем обществе чертовски весело.

– Да, конечно, кивнула Индия. Я прекрасно их понимаю.

Саут хотел спросить, что она имела в виду, но тут же передумал. Он снова протянул Индии кувшин с элем. Затем приоткрыл дверцу экипажа и выбросил огрызок яблока. Струи дождя тотчас же окатили его руку.

– Хотите еще чегонибудь? спросил он, указывая на корзинку.

Индия кивнула и выбрала яблоко. Саут же допил эль, поставил кувшин на место и пристроил корзинку между двумя саквояжами.

– И всетаки есть неясность с мистером Марчменом, неожиданно проговорила Индия. Я не оченьто поняла, почему вы называете его Уэстом.

– Я думал, что уже объяснил вам. Отец Марчмена герцог Уэстфал.

Индия нахмурилась; ей казалось, что она забыла чтото важное.

– Что случилось? спросил виконт.

– Я не очень уверена, пробормотала Индия, но мне помнится, что миссис Гаррети говорила мне… Прижав к виску палец, она пыталась вспомнить слова своей костюмерши. Дада, якобы мистер Кент сообщил ей, что герцог Уэстфал умер.

Виконт помолчал, потом спросил:

– Умер? Когда?

– Вчера вечером. Она только это и сказала.

«В это время я готовился похитить Индию, подумал Саут. Даже если Уэст и послал мне записку, я едва ли получил бы ее, потому что наказал слугам не беспокоить меня».

– Мне очень жаль, сказала Индия. В тот момент это имя для меня ничего не значило. Право, я бы даже и не вспомнила об этом, если бы вы не рассказали мне про мистера Марчмена.

– Уэста и его отца не связывали нежные чувства, пробормотал виконт. Марчмен незаконнорожденный. Уэстфал был гнусным негодяем.

Индия промолчала. Было очевидно, что ее спутнику не оченьто понравилось известие о смерти герцога. Внезапно он открыл дверцу и прокричал:

– Дарроу, остановись!

Экипаж затормозил так резко, что Индия лишь с трудом усидела на месте. Виконт тут же спрыгнул на землю и закрыл дверцу. Потом направился к своему слуге.

Из за монотонного стука дождя по крыше Индия не слышала, о чем говорили мужчины. Она гадала, изменились ли планы виконта. Но ведь она с самого начала была покладистой, видимо, потому, что понимала: ее сопротивление не привело бы ни к чему. Впрочем, Индия не думала, что ей грозит опасность. Виконта же, наверное, удивила ее сговорчивость. Вероятно, он не предполагал, что ему удастся так просто увезти ее из Лондона. Она вдруг сообразила, что пропустит репетицию и спектакль, но это ее почемуто совсем не огорчило.

Внезапно дверца кареты открылась, и Саутертон сказал:

– Мой человек доставит вас в Эмбермид, а я возвращаюсь в Лондон. Меня не будет два дня. Возможно, три. Но не пытайтесь вернуться в Лондон одна, Индия. Это было бы глупостью. Дарроу сделает все необходимое, чтобы убедить вас остаться в Эмбермиде, и будет строго следовать моим инструкциям. Понимаете?

Она кивнула:

– Да, я вас поняла.

Индия хотела спросить, как виконт собирался добираться до Лондона, но он тотчас же захлопнул дверцу. Немного помедлив, она открыла дверь и выглянула из экипажа. Саутертон стоял у задка кареты и отвязывал огромного вороного жеребца оказывается, он сопровождал их всю дорогу.

– Осторожнее, мисс! крикнул Дарроу, сидевший на козлах.

– Успокойтесь, Индия, сказал Саут, ведущий коня в поводу. Закройте дверь.

Но на сей раз она не подчинилась. Потому что даже ее терпению были пределы. «Неужели он собирается садиться на него? думала Индия. У этого коня такой свирепый вид…»

– Пожалуйста, милорд! крикнул Дарроу.

В следующее мгновение слуга сбросил вниз седло, и Саут поймал его. Затем Дарроу спустился с козел и стал помогать хозяину седлать жеребца. Индия какоето время молчала и наблюдала за ними. Потом спросила:

– Как его зовут?

– Грифон, ответил виконт.

Это мифологическое имя очень подходило коню. Полулев, полуорел так он и выглядел. Казалось, только пусти жеребца в галоп и он с легкостью полетит по воздуху.

– Ему подходит это имя, сказала Индия.

– Подходит? переспросил Саут. Но ведь он кроток, как ягненок…

Виконт вставил ногу в стремя и, опершись о луку, без видимого усилия вскочил в седло. Конь же, к удивлению Индии, нисколько не противился.

– Спрячьтесь в карету, мисс Парр, сказал Саут. Вам еще несколько часов добираться до Эмбермида, а день холодный, можно простудиться насмерть.

– Да, это создало бы некоторые неудобства, с улыбкой ответила Индия.

Виконт не ответил и, развернув Грифона, натянул поводья. Несколько секунд спустя всадник исчез за пеленой дождя.

Наконец Дарроу объявил, что они прибыли в Эмбермид. Слуга виконта помог Индии выбраться из экипажа, и она ступила на вымощенную булыжником тропинку, ведущую к коттеджу.

– Идемте, мисс Парр, сказал Дарроу.

– Подождите минутку, ответила Индия.

Пусть над крышей домика нависли серые тучи, темневшие с каждым мгновением, пусть дул холодный пронизывающий ветер для нее это не имело значения; ей хотелось стоять на дорожке, смотреть на коттедж и тешить себя иллюзией, что она вернулась домой.

Коттедж находился ярдах в двадцати от них, за живой изгородью, летом, наверное, покрытой цветами. Островерхая же крыша домика нависала над порогом, от нее падала густая тень, манившая Индию своей таинственностью. Из двойной трубы не шел дым, но она надеялась, что вскоре в камине запылает яркий огонь. К тому же чувствовалась близость моря, и это очень понравилось Индии.

– Здесь прелестно, сказала она, взглянув на Дарроу. Вы не согласны? Это ведь собственность мистера Марчмена, верно?

– Да, кивнул слуга. Он взвалил на плечо один из саквояжей. Вы можете идти впереди или следовать за мной, мисс Парр, но в любом случае нам пора войти в дом.

– Я пойду впереди, сказала Индия.

Она зашагала по дорожке, и Дарроу последовал за ней. Оставив саквояж у входа в дом, слуга отправился к экипажу за остальными вещами. Индия же вошла и стала осматриваться. Если не считать холодного камина, коттедж можно было считать готовым к приему гостей. Чехлы с мебели сняли и до блеска отполировали ее. Причем Индии очень понравились качалки, стулья на тонких ножках и небольшой диванчик. Она прошла через маленькую кухоньку в заднюю часть дома и присела на подоконник. Потом легко поднялась по лестнице и осмотрела спальни.

– Я хочу занять зеленую спальню! прокричала Индия, услышав, как Дарроу топает внизу. Вы не станете возражать?! А вы будете спать в голубой!

– Прошу прощения, мисс Парр, но для меня есть другая комната, повыше. И я пойду туда, когда приедет милорд. А пока буду спать внизу на матрасе.

– Но в этом нет надобности, возразила Индия. Вам будет намного удобнее… Она осеклась, увидев, что слуга упрямо качает головой. О; понимаю… Вы опасаетесь, что я попытаюсь сбежать отсюда?

– Нет, я не боюсь этого, мисс Парр Видите ли, мне трудно объяснить… В общем, мне известно, что дамам здесь нравится.

– Дамам? спросила Индия.

Дарроу кивнул:

– Да, дамам. Помнится, я слышал, как одна из них говорила, что очарована этим коттеджем.

– Очарована? переспросила Индия.

– Совершенно верно. Приходилось чертовски трудно, когда надо было выкуривать их отсюда. Последняя из дам превратила жизнь милорда в настоящий ад.

– А, понимаю… Тогда не стану ему докучать. Индия с величественным видом стала спускаться с лестницы. В таком случае, Дарроу, отнесите ваши вещи в карету. Мы немедленно уезжаем.

И тут уравновешенный и надежный Дарроу упал к ногам Индии в глубоком обмороке.

Глава 7

В этот вечер, собравшись в клубе, они совсем не веселились. И пили очень немного. Поглядывая на Уэста, друзья видели, что известие о смерти отца не вызвало у него глубокой скорби.

– А знаете, пробормотал Уэст, на нас смотрят с удивлением.

Истлин осмотрелся и пожал плечами.

– Вероятно, все дело в Сауте. Сегодня у него довольно странный вид.

Виконт нахмурился и спросил:

– Ты намекаешь на пятна грязи на моих сапогах?

Маркиз мог бы упомянуть еще целый ряд признаков, свидетельствовавших о необычайной неряшливости Саутертона, но решил удовольствоваться упоминанием о грязных сапогах.

– Да, верно, грязь на сапогах. И не вздумай сказать, что Дарроу покинул тебя.

– Скорее можно сказать, что это я его покинул, заметил Саут. Он откинулся на спинку стула и взглянул на носки своих сапог. Увы, таково временное положение дел.

Истлин сделал глоток портвейна и посмотрел на Нортхема.

– Сегодня ты на редкость замкнут, сказал маркиз. Не может быть, чтобы только изза отца Уэста.

Нортхем с отсутствующим видом провел ладонью по волосам и, покосившись на Уэста, пробормотал:

– Нет, не только изза этого.

– В таком случае причина в Элизабет? предположил Истлин. Маркиз тут же поднял руку, предвосхищая ответ Норта. Нет, не отвечай. Мне не следовало спрашивать. Это не мое дело.

Норт молча кивнул. Потом взглянул на Саута и спросил:

– А где ты был, когда узнал новость?

Саут надеялся, что напряжение и усталость, связанные с его путешествием, останутся незамеченными. Возможно, что человек посторонний ничего не заметил бы, но от друзей виконт не мог чтолибо скрыть, как ни пытался. Они слишком хорошо его знали, чтобы предположить, что он ничем не был занят, когда узнал о смерти старого герцога. В особенности этому не склонен был верить Уэст, знавший, сколько усилий приложил Саут, чтобы вернуться в Лондон. И Уэст же, по просьбе друга, распорядился, чтобы привели в порядок коттедж в Эмбермиде.

– Я был на полпути… в другое место, ответил Саут. Очень далеко отсюда.

Истлин отхлебнул из своего стакана и спросил:

– Как долго ты пробудешь в Лондоне?

– День, ответил Саут. Возможно, два.

Ист кивнул и, понизив голос, проговорил:

– Ты ведь позовешь нас, если возникнет необходимость?

***

– Если возникнет, ответил Саутертон. Я не хотел бы скомпрометировать когонибудь из вас.

– Но ты ведь не станешь пересказывать всю историю жизни и правления Генриха VIII? с усмешкой проговорил Истлин. Я имею в виду для того чтобы выпутаться из какойнибудь сложной ситуации. Не думаю, что смогу перенести это снова.

– Дада, верно, подал голос Уэст. Знаете, воспоминание об этом случае засело у меня в голове… точно гвоздь в заднице.

Друзья с любопытством взглянули на Уэста, и тот проворчал:

– В чем дело? Почему вы так на меня смотрите? Неужели герцог не имеет права говорить о собственной заднице?

– Герцог может говорить, о чем пожелает, ответил Саут. Особенно же о только что полученном титуле, землях и состоянии.

И тут все четверо рассмеялись впервые за вечер.

На следующий день Саутертон убедился, что у него есть повод повеселиться. Виконт стоял у отделанного зеленым мрамором камина в гостиной Уэста и прислушивался к разговорам, сам же не принимал в них участия. При этом он то и дело поглядывал на часы; ему казалось, что время тянется слишком долго.

Заупокойная служба по отцу Уэста, по общему мнению, невероятно затянулась. И тот факт, что никто не любил старого герцога, делал эту процедуру тягостной для всех присутствовавших. Саут посмотрел на друга, беседовавшего с леди Бентон Рид. Правда, беседа эта скорее походила на монолог. Уэст в основном помалкивал, и чувствовалось, что дама очень его раздражает. В конце концов Нортхем и Элизабет, спасая друга, увели его от назойливой леди Рид. Саут заметил, что они, выразив ему свои соболезнования, собирались отбыть. И казалось, что от супругов веяло ледяным холодом; причем Саут не мог избавиться от ощущения, что холод этот источала Элизабет. Она была бледна, и скорбное выражение на ее лице вполне соответствовало духу церемонии. Однако виконт прекрасно понимал, что скорбит она вовсе не по поводу утраты Уэста. Почувствовав себя виноватым ведь именно он когдато свел эту пару, Саут помрачнел и отвернулся.

Несколько минут спустя виконт отправился разыскивать полковника тот не присутствовал на службе, но находился в доме, чтобы отдать дань уважения. Саут нашел полковника в кабинете Уэста. Блэквуд сидел в одиночестве, и его тощие ноги прикрывал плед. На лице же было почти такое же выражение, как на лице Элизабет.

Полковник не поднял голову при появлении Саута. Грея руки у пламени камина, он проговорил:

– Ты хочешь мне чтото сказать.

Это был не вопрос, а утверждение.

– Вы, сэр, негодяй, заявил виконт.

Губы полковника тронула улыбка.

– Если ты понял это только сейчас, значит, я переоценил твои способности. Он пристально взглянул на Саута. Или ты только сейчас набрался храбрости сказать об этом?

Саутертон проигнорировал вопрос.

– Элизабет и Норт только что ушли, сообщил он. Не могу представить более несчастную пару. И не могу себе простить, что помог свести их.

Полковник Блэквуд негромко рассмеялся.

– В таком случае ты должен радоваться тому, что твое участие ограничивалось всего лишь маленькой ролью. Хотя должен заметить, что их брак твоя идея. Тебе следовало бы это признать.

– Признать? Саут покачал головой. Я никогда это го не признаю. Их брак ваша затея. И такой брак при говор на всю жизнь.

– А ты можешь не считать себя ответственным? спросил Блэквуд.

Саутертон опустился на банкетку рядом с креслом полковника. Он всетаки не мог считать себя совершенно непричастным к этому браку.

– Я видел, как Элизабет провожала вас сюда. Это была тайная встреча аудиенция?

– Чтото вроде того. Она хочет, чтобы я освободил Нортхема от обязательств. Конечно, я отказал ей. Нортхем не потерпел бы ее вмешательства, если бы узнал, что она хлопочет за него.

– Так он все еще ищет Джентльмена Вора?

– Да.

Саутертон кивнул. Потом вдруг пробормотал:

– Неужели я прежде не называл вас негодяем?

Полковник усмехнулся:

– В лицо никогда.

– Но почему? Не понимаю… Саут пожал плечами. Ведь я так часто мысленно называл вас негодяем.

Блэквуд с невозмутимым видом проговорил:

– Меня бы гораздо больше обеспокоило, если бы такая мысль не приходила тебе в голову. И не думай, что я вызову тебя на дуэль за оскорбление. Но если бы ты назвал меня калекой, то я стер бы тебя в порошок. Полковник снова усмехнулся и, внимательно посмотрев на виконта, проговорил: А теперь расскажи мне, что ты сделал с мисс Парр. Она ведь с тобой, не так ли?

– Она с моим человеком и в безопасности.

– Ты мог бы предупредить меня. В голосе полковника послышались нотки неодобрения. Кто еще знает об этом?

– Только Уэсту известно, что я пожелал воспользоваться его коттеджем в Эмбермиде. И он заверил меня, что там все будет готово к нашему прибытию. Возможно, у него и есть какието догадки насчет личности моей спутницы, но он ничего мне о них не сказал.

– Полагаю, он удивился бы твоему поступку, если бы узнал, что ты сделал. Ты сам проводил ее туда?

– Нет. Мне стало известно о смерти Уэстфала, и я вернулся в Лондон. Но Дарроу получил мои инструкции. Впрочем, мисс Парр не имела намерения бежать, когда я ее оставлял. Не думаю, что могло случиться нечто такое, что изменило бы ее планы.

– Если она и проявила покладистость, то только потому, что ты не вступил с ней в открытый конфликт.

Саут кивнул. Следовало отдать должное полковнику он умел излагать факты ясно и убедительно.

– Все это верно, но к чему вы клоните? И откуда вам стало известно, что она со мной?

– Видишь ли, твое отсутствие было замечено после того, как Уэст послал тебе записку. Кроме того, мисс Парр не появилась в театре. Затем ты вернулся, а она так и не появилась. Мне сообщили, что зрители бурно выражали неудовольствие и едва не сожгли театр. Думаю, на следующий вечер будет еще труднее удержать их от крайностей.

Но Индия Парр не должна была появляться в «ДруриЛейн» еще довольно долго, поэтому Саутертон предпочел бы, чтобы ее восторженные поклонники нашли для себя другой способ развлекаться.

Полковник, внимательно наблюдавший за виконтом, неожиданно спросил:

– Ты полагаешь, она сохранила бы популярность, если бы поклонники узнали о ее предательстве?

– Но совершила ли она предательство?

– Есть доказательства, сказал Блэквуд. И коекакие ты сам собрал за несколько последних недель. Вопервых Кендалл. Потом дело леди МаккуэйХауэлл и испанского консула. А в прошлом году, после открытия дебатов в парламенте, было совершено покушение на жизнь принцарегента. Так вот, мне известно, что мисс Парр причастна ко всем этим событиям.

Виконт молчал. Полковник тем временем продолжал:

– Во всяком случае, она чтото знает, но боится рассказать. Возможно, сама в чемто повинна. И было бы очень хорошо, если бы ты все разузнал об этом. Мне вовсе не хочется, чтобы твой труп выловили из Темзы.

– Могу вас заверить, полковник, что и мне не хочется кончить так же, как мистер Кендалл.

– В таком случае позаботься и о том, чтобы не кончить, как мистер Радерфорд.

– Радерфорд? переспросил Саут. Но ведь Радерфорд сел на корабль «Катон» и отбыл в Соединенные Штаты. Я разговаривал со свидетелями и очевидцами, видевшими его на борту. А наш агент видел, как он покупал билет. Он бежал от своих кредиторов.

Полковник кивнул.

– Тем не менее его выловили вчера вечером из Темзы. Труп был опутан веревками, к которым привязали груз. Но веревки перетерлись, и труп всплыл вернее, то, что от него осталось.

– Есть ли какиенибудь сомнения насчет того, что это именно он?

– Никаких. В его карманах обнаружили коекакие бумаги, и их сумели прочитать, когда высушили. Мне о находке стало известно совсем недавно, да и то случайно. И я подтвердил, что это именно Радерфорд.

Саут переваривал только что полученное известие. И вспоминал, как расспрашивал Индию об исчезновении Радерфорда. Тогда ему показалось, что она обеспокоена не только судьбой Радерфорда, но и своей собственной. Неужели она имела отношение к его убийству?

– Есть еще коечто, продолжал полковник. Коечто, касающееся способа убийства. Оно было совершено не так, как убийство Кендалла.

– Его били?

– Нет, не били. Но из его груди было вырезано сердце.

Индия поставила перед Дарроу миску с дымящейся куриной похлебкой. Она с трудом подавила улыбку, заметив, что он принял этот дар скорее с покорным, чем с благодарным видом.

– Вам кажется, что вы не осилите похлебку? спросила Индия.

– Немного подкрепиться не помешает, ответил Дарроу.

– Значит, вы всетаки чувствуете себя получше? Вам стоило такого труда съесть утром овсянку, поэтому я опасалась, что вы не сможете проглотить даже самые маленькие и нежные кусочки куриного мяса. Бедный мистер Дарроу! Вы почувствовали аромат куриного супа, и это придало вам сил. Она вдохнула пар, поднимавшийся от миски.

– О, замечательный аромат! Он чувствуется даже наверху. Что ж, если вы вполне уверены в том, что сможете съесть кусочек курицы…

Дарроу закивал и прижал руки к своему впалому животу, пытаясь заглушить в нем урчание. Кусочек курицы? Да он был готов проглотить целую курицу вместе с головой и потрохами! Эта темноглазая ведьма морила его голодом и получала от этого удовлетворение так бы он оценил поведение Индии Парр. Она оказалась настоящей дьяволицей. В последние дни он искал подходящее слово и наконецто нашел его. Дьяволица! Как только он говорил, что чувствует себя немного лучше, так она тотчас же заводила речь о возвращении в Лондон. Это подвигало его на новые жалобы и вынуждало оставаться в постели, а ее заботиться о нем и поддерживать его угасающие силы. Однако Дарроу не обманывал себя и не считал, что владеет ситуацией. В этом танце ведущим был не он, напротив, она заставляла его плясать под свою дудку.

– Разве что куриную ножку, сказал он, стараясь говорить с дрожью в голосе.

Индия улыбнулась.

– Ну… полагаю, это не будет стоить вам слишком больших усилий. Миссис Саймон сказала, что вам достаточно куриной похлебки, пока ваш желудок не справится с овсянкой. Но возможно, она заблуждается.

Миссис Саймон, вдова из ближайшей деревни, присматривавшая за коттеджем уже много лет, ежедневно приходила помогать. Она готовила, занималась уборкой и стирала. Вдова приходила каждое утро с тех пор, как слугу виконта свалила таинственная болезнь. И каждое утро она варила густую овсянку, которую Дарроу терпеть не мог.

«Эти женщины словно старые подруги», думал Дарроу. Лежа в постели, он слышал, как они болтали, строили планы. Заговор… Индии было нетрудно вовлечь миссис Саймон в свой заговор. Вдова оказалась бесценной помощницей во врачевании рекомендовала ставить ему горчичники и давать травяные отвары, чтобы хворь вышла из него. Если одна из них забывала о чемнибудь, то на помощь тотчас же приходила другая. Дарроу был благодарен судьбе за то, что и сам недурно разбирался в таких вещах, поэтому знал, что его не отравят.

Индия прикоснулась тыльной стороной руки ко лбу своего пациента.

– Вы горячий, мистер Дарроу, пробормотала она. Не приготовить ли для вас холодный компресс?

«Несчастье в том, думал Дарроу, что Индия Парр хоть и ведьма, но умеет казаться нежной, заботливой и доброй». Действительно, она не раздражалась, когда у него портилось настроение, и ни разу не пожаловалась на то, что ей приходится ухаживать за ним. А на такое способны очень немногие женщины. По правде говоря, прежде ни одной такой он не знал.

– Да, пожалуй, кивнул Дарроу; он решил не возражать и сдаться на милость Индии. Да, думаю, что компресс будет в самый раз.

– А как насчет куриной ножки? спросила она.

– Может быть, попозже…

Его желудок снова ответил голодным урчанием, но Дарроу мужественно пренебрег этим сигналом. Он решил, что немного утолит голод куриной похлебкой с хлебом, а затем подчинится Индии, уже севшей на край его постели. Она принялась готовить компресс, но тут вдруг услышала, как открывается дверь коттеджа. Бросив взгляд на Дарроу, Индия поняла, что и он это услышал миссис Саймон, обладательница пронзительного голоса, вернулась из деревни.

– Не надо бояться, сказала Индия. Сегодня я не позволю ей делать вам припарки.

Дарроу с облегчением вздохнул, и Индия добавила:

– Если понадобится, я сделаю это сама.

Вот дьяволица! Миска с похлебкой дрогнула на подносе, когда он откинулся на подушки.

Индия смочила тряпку в кувшине с водой и отжала ее. Затем сложила в несколько слоев и осторожно обтерла лоб слуги.

– Наклоните голову, сказала она. И не пытайтесь сами есть похлебку. Я покормлю вас. Индия пододвинула к себе поднос и взяла ложку. Очень хорошо. Оказывается, она еще горячая. Я опасалась, что…

Индия умолкла; она вдруг заметила, что Дарроу не обращает на нее ни малейшего внимания его взгляд был прикован к двери спальни.

– Мистер Дарроу, вы должны поесть. Индия поднес ла к его губам ложку с похлебкой. Да, надо поесть, вам ни к чему терять последние силы…

– Трогательная сцена, раздался голос Саутертона.

Виконт вошел в комнату и принялся снимать дорожный плащ. Бросив его в изножье постели, он с улыбкой взглянул на Индию она все еще держала ложку у рта Дарроу, а тот все никак не решался проглотить похлебку.

«Что ж, я бы на их месте тоже удивился», подумал Саут. И действительно, он ведь отсутствовал десять дней, так что у Индии была причина думать, что о ней забыли. Дарроу же строго следовал его инструкциям и предпочел улечься в постель. Взглянув на слугу, виконт сказал:

– Ради Бога, проглоти это быстрее. Или не глотай. А вы, Индия, положите ложку. Я совершенно уверен в том, что он может есть сам. Все в порядке, Дарроу?

Слуга энергично закивал, и компресс, упавший с его лба на поднос, едва не угодил в миску с похлебкой.