Текст книги "Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука"

Автор книги: Джиованни дель Плано Карпини

Соавторы: Гильом де Рубрук
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ ПЛАНО КАРПИНИ «ИСТОРИЯ МОНГАЛОВ»

К главе 1

ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ ГИЛЬОМА РУБРУКА «ПУТЕШЕСТВИЕ В ВОСТОЧНЫЕ СТРАНЫ»

К главе 1

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

УКАЗАТЕЛИ К КНИГЕ ПЛАНО КАРПИНИ

1. УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН

2. УКАЗАТЕЛЬ ПРЕДМЕТНЫЙ

УКАЗАТЕЛИ К КНИГЕ РУБРУКА

2. УКАЗАТЕЛЬ ПРЕДМЕТНЫЙ

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

уТЕ ШЕСТВИЯ*

43

ВОСТОЧНЫЕ стрдны Плдно Клрпини

сг

¹

"' »

-лирув-рукл

Ч)ж11овй«1111

"(I ч л -ь ЛГл о, к о Ч, a ft 1111 и в

история

JMOHTAAO^

Твл t о м ^еГ|^|1|х

ПуТЕШЕСТДЗИЕ ДЗ ВОСТОЧНЫЕ СТРАНЫ

РЕДАКЦИЯ

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ И ПРИМЕЧАНИЯ

н.п.шлстиной

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТуРЫ jHOCKBA • 1^57

ПУТЕШЕСТВИЯ НА ВОСТОК ПЛАНО КАРПИНИ И ГИЛЬОМА РУБРУКА

Вступительная статья

Тринадцатый век в жизни народов Азии и Европы был веком больших потрясений и значительных событий, оставивших глубокий след в судьбах народов. В этот век в Европе происходило формирование крупных феодальных государств, сопровождавшееся ликвидацией феодальной раздробленности. Продолжались крестовые походы, но рыцари-крестоносцы терпели одно за другим поражения, что имело некоторое влияние на ускорение ликвидации феодальной раздробленности в Европе.

В Азии в XIII в. возникла мощная раннефеодальная империя монголов, под завоевательными ударами которых пали многие государства Азии и Восточной Европы. Походы монголов потрясли своим размахом и ужасами завоевания буквально весь мир. «Завоевание монголами Средней Азии в 1219– 1221 гг., поход Джебе и Субэдэя в Северный Иран, Кавказ и Юго-восточную Европу (1222—1224) произвели на умы современников столь сильное впечатление, что в 20—30-х годах XIII в. о нашествии монголов (татар) говорили во всех странах Средней Азии, Северной Африки и Европы как о величайшем несчастий, постигшем тогдашний мир» ’. О том, что слухи о монгольских победах и о жестоком истреблении населения в покоренных и завоеванных областях дошли до европейских государств и встревожили их обитателей, свидетельствуют бесхитростные записи средневековых летописцев. Наиболее ранней из этих записей, повидимому, надо считать краткие сведения о монголах, имеющиеся в хронике Альберика из аббатства «Трех фонтанов» (Albericus Trium Fontium). Этот хронист считал причиной прекращения монгольских походов 1219—1224 гг. известие о падении Диаметты в 1219 г., что совершенно не соответствовало истинному положению дел, так как монголы про-

¹ Б. Д. Греков и А. Ю. Якубовский. Золотая Орда и ее падение, М.– Л., 1950, стр. 52.

должали свои походы. Он полагал также, что поход монголов был окончен в 1222 г., а во главе похода находился царь Давид или пресвитер Иоанн. Подобные записи свидетельствуют о том, что в Европе весьма смутно представляли себе реальные события, разыгравшиеся в Средней Азии в 1219–1224 гг., когда под ударами войск Чингис-хана пали цветущие государства Маве-ранахра, Хорезма. Подобные сведения, записанные европейским хронистом, отражают лишь недостоверные слухи и известия о монголах, распространявшиеся в Европе, в которых причудливо переплелись фантастические вымыслы со сведениями реального характера.

Тот же Альберик из «Трех фонтанов» на основании рассказа очевидца описал внешний облик монголов в следующих словах: «Голова у них большая, шея короткая, весьма широкая грудь, большие руки, маленькие ноги и сила у них удивительная. У них нет веры, они ничего не боятся, ни во что не верят, ни чему не поклоняются, а король их называет себя королем всех королей» *.

Сохранились и другие сведения о монголах в известной «Chronica Major» Мэтью Парижского, одного из наиболее ученых историков XIII в. (ум. 1259 г.), который, рассказывая об ужасе, внушенном походом Бату в Европу в 1237 г., сообщает, что даже на далеких берегах Англии– была сорвана ежегодная торговля сельдями, так как купцы из Готланда и Фрисланда не решались плыть в Ярмут в страхе перед возможным появлением монгольских войск. Сельди, сообщает хронист, подешевели, как никогда.

Слухи о монгольских завоеваниях, распространяемые бежавшими из Венгрии и Богемии жителями, вызывали беспокойство не только среди правящих классов европейских государств, но и среди народных масс.

Распространению тревожных вестей способствовало также появление ® 1238 г. во Франции, а затем и в Англии посольства Исмаилитов. Глава могущественной секты Исмаилитов, один из крупных владык на Ближнем Востоке, имя которого вызывало страх и трепет среди мусульманского населения, обратился к королям французскому и Генриху III английскому с просьбой о помощи против монгольских войск. В сведениях, полученных от посла Исмаилитов, образ монголов-завоевателей рисовался в самых мрачных тонах. Эти сведения также были зафиксированы в хронике Мэтью Парижского под 1240 г. Рассказывая со слов исмаилитского посла о монгольских завоеваниях, хронист сообщает: «Подобно саранче, распространились они (т. е.

¹ The Journey of William of Rubruck to the Eastern parts of the World. Edited by W. W. Rockhill. London, 1900, p. XIII.

монголы) по лицу земли, они принесли ужасающие опустошения в восточных частях, разорив их огнем и мечом. Пройдя через землю Сарацин, они разрушали до основания города, рубили леса, низвергали крепости, выдергивали виноградники, опустошали сады, убивали горожан и крестьян» (Мэтью Парижский, Historia major Angliae).

Вскоре после пребывания в Европе посольства Исмаилитов во Францию пришли тревожные вести о монгольском нашествии на Восточную Европу.

Известно, что монголы предприняли второй завоевательный поход на Запад после курилтая князей 1235 г. Во главе похода был поставлен внук Чингис-хана – сын его старшего сына Джочи, называвшийся Вату (что значит «твердый, крепкий»), известный в русских летописях под именем Батыя. В качестве его помощника был назначен один из способнейших монгольских полководцев, сподвижник Чингис-хана военачальник Субэ-дэй. Огромная по тем временам монгольская армия двинулась в поход из Монголии и в течение нескольких лет выполнила намеченную на курилтае программу завоеваний. В 1236– 1237 гг. были завоеваны все обширные пространства Дешт-и-Кыпчака, земли Булгар, Крым, Кавказ. В 1238 г. началось покорение русских княжеств – пали Рязань, Владимир и многие другие города. В 1240 г. был захвачен и разорен Киев – краса и гордость Киевской Руси.

Покорив и разорив русские княжества, монгольские отряды вторглись в Польшу, Моравию и Силезию, одерживая одну за другой победы над пытавшимися оказать сопротивление феодальными владыками. Известие о большой битве под Лигницем, в которой монголы разбили войско силезского герцога, письма о помощи венгерского короля Белы IV, разбитого под Пештом, и другие подобные же сообщения не могли не встревожить французского и английского королей, императора Фридриха II и римского папу Григория IX. Между ними начались даже какие-то переговоры, о том, как организовать сопротивление монголам. Церковь также начала проповедовать новый крестовый поход на этот раз не против сарацинов, а против монголов. Но за переговорами не последовало сколько-нибудь реальных действий, этому мешали феодальные распри между крупнейшими властелинами европейских государств. И неизвестно, что ожидало бы Европу, если бы сами монголы не прервали свой поход 1236—1242 гг. Дойдя до самой Адриатики, опустошив Венгрию, Моравию, Силезию, монгольские войска неожиданно остановились и также поспешно, как продвигались, устремились назад.

Немало исследований было посвящено выяснению причин, в силу которых монголы прервали свои завоевания, и Бату, стоявший во главе монгольских войск, не смог удержать захваченных областей в Восточной Европе. Некоторые европейские авторы полагают, что монголы получили отпор от рыцарских войск и устрашились закованных в латы рыцарей. Но если внимательно рассмотреть ход европейского похода монголов, то легко можно уяснить себе, что рыцарские войска неоднократно терпели от монголов полный разгром. Да и военная техника монголов мало в чем уступала европейской технике того времени.

На основании многочисленных свидетельств иранских и ираноязычных авторов один из крупнейших востоковедов нашего времени академик В. В. Бартольд пришел к выводу, что причинами внезапного ухода монголов из Восточной Европы были, во-первых, ссоры между монгольскими полководцами, особенно между чингисидами-царевичами Гуюком и Бури с главой похода Бату и с Субэдэем; во-вторых, известие о смерти Угэдэй-хана и освободившемся престоле Великого хана ■.

Несомненно, эти факты имели определенное значение для монголов. Но нельзя забывать также еще об одном весьма значительном факторе, на который указал в своих исследованиях ныне покойный член-корреспондент АН СССР А. Ю. Якубовский. Он обратил внимание на то, что монгольские войска были значительно ослаблены в борьбе с русскими княжествами. Мало того, в тылу монгольских войск во время похода Бату на Запад вспыхнуло большое восстание. Героическое сопротивление завоевателям было оказано восставшими булгарами, половцами и другими народностями, населявшими Поволжье^{1 2}. Подавление восстания вызвало необходимость отправить часть монгольских войск обратно на Волгу. Все перечисленные факты и явились комплексом причин, заставивших монголов уйти из Европы, прервать свой поход, столь устрашивший и взволновавший европейские народы.

Монголы ушли из Европы, но страх перед ними, перед возможностью нового нашествия остался. В Европе хорошо были известны притязания монголов на мировое господство и никто не сомневался в способности этого народа осуществить подобные замыслы. Проповедь крестового похода против монголов не имела ощутительных результатов, хотя и поддерживалась новым римским папой Иннокентием IV, избранным в 1243 г. вместо умершего Григория IX. Энергичный Иннокентий IV принял также другие меры, чтобы выяснить, не собираются ли монголы вновь в поход. С этой же целью он отправил миссионеров к монголам с официальным поручением попытаться обратить монгольского хана в христианство. Подобному намерению, весьма странному с точки зрения реальных возможностей и истинного положения дел в Монголии, способствовали усиленно распространявшиеся слухи о легендарном пресвитере Иоанне, или попе Иване, правившем некиим могущественным христианским государством в Азии.

Легенда о пресвитере Иоанне, возникшая, повидимому, в результате известий о существовании несториан в Центральной Азии, была широко распространена в средневековой литературе. Впервые о пресвитере Иоанне упоминается в хрониках XII в. под 1145 г. Более столетия просуществовала эта легенда, подкреплявшая намерение римского престола обратить в христианство кочевников далекой Азии.

Таким образом, у этой духовной миссии имелись две задачи – разведывательная и миссионерская. Последняя задача определила состав миссии, подобранной целиком из монахов ордена францисканцев-миноритов, особенно отличавшихся в качестве проповедников. Миссии, во главе которой находился влиятельный минорит Плано Карпини, было предписано отправиться к монгольскому хану. Через два года была отправлена и другая миссия с доминиканцем Асцелином во главе, которая дошла лишь до монгольского военачальника Байджу, находившегося в Иране.

Отчеты этих миссий оказались чрезвычайно ценными, так как содержали много новых сведений о странах доселе малоизвестных или даже совсем неведомых европейскому миру. Особенно интересен отчет Плано Карпини. Его труд, дошедший до нас в нескольких списках XIII в., представляет собой ценный источник не только для истории монголов, но и для истории нашей страны, так как автор явился свидетелем разорения и тяжелого состояния Руси и народов Поволжья, наступившего в результате монгольского нашествия.

4« 4с 4*

Плано Карпини был итальянцем, родом из Перуджи и происходил из знатной семьи. Его итальянское имя было Джио-ванни дель Пьяно-Карпине, но в исторической литературе принята латинизированная форма этого имени Плано Карпини. Он был одним из основателей монашеского ордена францисканцев и близким другом самого Франциска Ассизского. Плано Карпини занимал достаточно видные должности в римской церкви, по поручению которой бывал и в Германии и в Испании, поэтому нет ничего удивительного, что выбор Иннокентия IV пал именно на него. Плано Карпини отправился в свое далекое путешествие не один. В состав миссии входили еще два монаха-францисканца: Бенедикт из Польши и Стефан из Богемии.

Последний воротился с дороги, добравшись лишь до Киевской Руси. Бенедикт же сопровождал Плано Карпини повсюду, но не оставил записок о своем путешествии. Короткий рассказ Бенедикта о путешествии в Монголию был передан Симоном де Сен-Кентином, участником одной из миссий, о которой дошли лишь краткие сведения, записанные на основании устных рассказов Винцентом из Бовэ, прозванным Бовезским.

Миссия Плано Карпини, снабженная буллой Иннокентия IV к монгольскому хану, выехала из Лиона 16 апреля 1245 г. Более двух лет длилось путешествие через многие земли и различные государства. Маршрут Плано Карпини можно приблизительно восстановить, внимательно вчитываясь в его отчет и пытаясь точно идентифицировать приведенные им названия, что, следует заметить, иногда затруднительно сделать. Плано Карпини, доехав до Волги, прибыл в ставку Бату и хотел передать этому монгольскому князю письмо римского папы, но Бату не принял письма, адресованного Великому хану, и отправил миссию дальше в Монголию. Плано Карпини и Бенедикт были вынуждены совершить длинное и утомительное путешествие через Хорезм, Семиречье и Тарбагатай в Центральную Монголию, где стали невольными свидетелями редкого и интересного события – возведения на престол великого хана Гуюка. В ставке Гуюка они прожили почти четыре месяца и были отправлены обратно 13 ноября 1246 г. Только через полгода добрались они на обратном пути из Монголии до Киева, а осенью 1247 г. Плано Карпини прибыл в Лион, где и представил папе Иннокентию IV ответ монгольского хана Гуюка и свой подробный отчет о путешествии. Этот отчет Плано Карпини, написанный им на латинском языке, представляет собой книгу, названную им «Libellus historicus» и дошедшую до нас в нескольких редакциях.

Три месяца пробыл Плано Карпини при дворе Иннокентия IV, получил почетный сан архиепископа и был назначен в город Антивари, где, повидимому, и умер. Точная дата его смерти неизвестна – это случилось не ранее 1248 г., но не позже 1252 г. Плано Карпини вполне справился с поставленной перед ним разведывательной задачей. Он достаточно подробно описал вооружение, войска монголов, а также их тактику ведения войн.

Сохранилась краткая характеристика Плано Карпини у одного итальянского хрониста, видевшего его при дворе папы римского в ноябре 1247 г. Вот как он описывает Плано Карпини: «Это был человек достойный, остроумный, образованный, красноречивый и очень способный к разнообразным делам; он написал толстую книгу о том, что видел замечательного у татар и в других местах. Когда его утомляли вопросами на этот счет, он принимался читать эту книгу, что я и сам много раз и слышал и видел»

Сочинение Плано Карпини дошло до нас в нескольких редакциях. Еще в XIII в. оно неоднократно переписывалось, так как вызывало неизменный интерес у образованных людей того времени. Существование двух редакций сочинения Плано Карпини – одной краткой, другой более подробной, подтверждается признанием самого автора, который в одной из дошедших до нас рукописей XIII в. сообщает, что он сам разрешил снять несколько копий со своего сочинения, еще не вполне законченного – «поэтому,– пишет он,– пусть никто не удивляется, найдя эту рукопись более подробной и более исправной, чем остальные, так как с тех пор, что я приобрел некоторый досуг, я пополнил, исправил и отделал ее в тех частях, где она была неполна» ^{3 4}.

Несмотря на то что сочинение Плано Карпини было широко распространено в XIII в. и существовало много рукописных копий с него, до нас дошло из них только пять. Одной из лучших копий считается Лейденская рукопись, выполненная или в самом конце XIII в. или в начале XIV в. Эта рукопись была положена в основу издания сочинения Плано Карпини, подготовленного французским исследователем этого текста Д’Авеза-ком в 1839 г. Но в конце XIX столетия в библиотеке Кэмбридж-ского университета была обнаружена рукопись более раннего происхождения с более исправным текстом. Эта рукопись была использована Бизли⁵, весьма’тщательно изучившим ее. Две рукописи сочинения Плано Карпини имеются также в Национальной библиотеке Парижа, и еще одна хранится в Британском музее. Этими пятью рукописями исчерпываются известные списки «Libellus historicus». Весьма интересной новостью явилось известие о найденном фрагменте из рукописи Плано Карпини, хранящемся в научной библиотеке Иркутского государственного университета им. А. А. Жданова. Эта находка была исследована и описана членом-корреспондентом АН СССР М. П. Алексеевым. В библиотеке хранилась книга, переплетенная в кожу, оклеенную с внутренней стороны листом пергамента, который представлял собой страницу какой-то рукописи, не имевшей никакого отношения к самой книге. Книга поступила в библиотеку Университета из бывшей Иркутской духовной семинарии, обладавшей не плохим собранием старинных книг. В семинарию же эта книга попала вероятнее всего еще в XVIII в. или из Польши или из юго-западной России, во время комплектования библиотеки семинарии.

Когда фрагмент рукописи, написанный отчетливым готическим почерком XIV в., был изучен, то выяснилось, что он представляет собой VII, VIII и часть IX главы сочинения Плано Карпини в редакции известного компилятора XIII в. Винцента из Бовэ (ум. 1264 г.). Последний составил огромную, в десять больших томов, энциклопедию, пользовавшуюся широкой известностью в свое время. Энциклопедия называлась «Speculum Majoris», т. е. «Великое зерцало», и состояла из четырех частей, также называвшихся «Speculum» (название «Зерцало» часто употреблялось в средневековой литературе для обозначения собраний различных сочинений энциклопедического характера) с прибавлением эпитета, соответствующего содержанию данной части – Speculum naturale, Speculum doctrinale, Speculum morale и Speculum historiale. Четвертая часть этой огромной энциклопедии «Speculum historiale» была посвящена собранию исторических сочинений и состояла из четырех больших томов. Именно в этой части и находилось сочинение Плано Карпини, но в пересказе составителя энциклопедии Винцента, который переменил порядок глав, слегка сократил текст, но в то же время добавил некоторые подробности, взятые им из рассказов Симона де Сен-Кентина. Сличение текста пересказа Винцента с найденным фрагментом позволило М. П. Алексееву установить, что перед нами лист рукописи из энциклопедии Speculum Majoris. При этом важно отметить, что найденный фрагмент писан не с печатного «Зерцала» («Speculum Majoris» после изобретения книгопечатания издавалась неоднократно в XV и XVI вв. В Государственной библиотеке СССР им. В. И. Ленина имеется экземпляр «Зерцала», изданный в Венеции в конце XV в., отличной сохранности), а с рукописного и, по мнению М. П. Алексеева, выполнен не позже XIV в. и содержит несколько вариантов. Текст фрагмента отличается от текста рукописей Плано Карпини. Мы сочли необходимым дать в примечаниях на соответствующих страницах перевод этих фрагментов, опубликованный М. П. Алексеевым *, так как в них содержатся разночтения, представляющие интерес для исследования исторической географии Центральной Азии.

Книга Плано Карпини была переведена на многие языки. Французский перевод ее (все же в значительной мере вольный) был впервые опубликован в XVII в. в известной книге Пьера Бержерона «Voyages faits principalement en Asie dans les XII, XIII, XIV et XV siecles» (Paris, 1634, переиздана дважды в ⁶ 1723 и 1735 гг.). Английский перевод также был опубликован еще в XVI в. Хэклейтом в его знаменитом собрании путешествий «Principal Navigations» (1598 г.) и Перкисом (Purchas) в его не менее известном «His Pilgrims» (1625 г.).

В русской исторической литературе сочинение Плано Карпини стало известно еще в конце XVIII в., когда появился первый русский перевод этой книги, сделанный с французского текста, опубликованного Бержероном. Этот перевод выдержал два издания (первое в 1795 г., второе в 1800 г.), что свидетельствует о том, что эта занимательная книга нашла спрос у читателя. Переводчиком был, повидимому, Алексей Малиновский, подписавшийся лишь инициалами.

Через четверть столетия появилось и научное издание сочинения Плано Карпини на русском языке, помещенное в первом томе «Собрания путешествий к татарам» Д. И. Языкова. Хотя со времени появления в свет этого издания и прошло более 125 лет, но до сих пор оно сохраняет известную ценность уже по одному тому, что издатель опубликовал параллельно латинский текст и русский с него перевод. Кроме того, комментарии, сделанные Д. И. Языковым, были выполнены для своего времени на высоком научном уровне и не потеряли в некоторых отношениях своего значения и поныне.

Д. И. Языков наметил поистине грандиозный план изданий подлинных текстов и переводов целой серии известных путешествий к монголам в XIII—XV вв., но сумел издать лишь первый том, в котором поместил сочинения Плано Карпини и Асцелина. Он отчетливо понимал значение и цель предпринятого им труда. «Путешествия к монголам нужны для нашей отечественной истории»,– писал Д. И. Языков в своем предисловии *. К недостаткам издания Д. И. Языкова надо отнести сделанную им перестановку глав сочинения Плано Карпини и присоединение к его тексту вставок из рассказов Симона де Сен-Кентина в пересказе Винцента из Бовэ.

Лучший же русский переводе латинского дал А. И. Малеин, издавший его в 1911 г. Перевод этот, выполненный высококвалифицированным латинистом, не потерял своего значения и в наше время.

Путешествие Плано Карпини не оставалось никогда достоянием одних специалистов, о нем рассказывалось в популярных изданиях и статьях, среди которых из вышедших у нас в последнее время можно отметить перевод книги М. Шервуда «Былые пути в Китай» (М., 1931) и статьи М. Адамович в журнале «Наша страна» (1940 № 10). ⁷

Из многочисленных иностранных изданий труда Плано Карлики обращает на себя внимание уже упомянутое выше французское издание текста и перевода Д’Авезака в 1839 г. ', английское издание Бизли в 1903 г.^{8 9}

Бизли изучил и сопоставил все рукописные и первопечатные тексты сочинения Плано Карпини, снабдив их ценными критическими замечаниями. Следует отметить также издание А. ван-ден-Вингарта, вышедшее в 1929 г.¹⁰ В этом издании собрано 10 описаний путешествий на Восток, начиная с Плано Карпини.

Не следует думать, что этими книгами ограничиваются издания работы Плано Карпини. Новых изданий вышло немало, но далеко не все заслуживают упоминания, так как не дают много нового по сравнению со старыми публикациями и повторяют устаревшие примечания без учета новых исследований. К таким работам, например, относится немецкое издание доктора Фридриха Риша¹¹, вышедшее в 1930 г. Оно снабжено многочисленными примечаниями, построенными, к сожалению, на материалах, во многом уже утративших свою ценность. В наше время, когда историческая и востоковедная науки шагнули далеко вперед, когда поднято и изучено много новых источников на восточных языках, когда проведены грандиозные археологические исследования, при каждом издании путешествия Плано Карпини следует использовать последние • научные достижения, которые помогут лучше комментировать давно известный текст. С этой точки зрения работа Риша не выдерживает критики.

Ничего нового не принесло также и последнее по времени издание переводов Плано Карпини и Гильома Рубрука, помещенное в выпущенной недавно книге «The Mongol Mission». Книга эта, вышедшая под редакцией Кристофера Даусона в Англии в 1955 г., представляет собой собрание заново сделанных переводов описаний путешествий Плано Карпини, Гильома Рубрука, Монте Корвино, Бенедикта-Поляка, Андрэ из Перуд-жии. К этому собранию добавлены также переводы двух папских булл, отправленных к Великому хану монголов, и перевод письма Гуюк-хана к папе Иннокентию IV. Переводы с латинского текста сделаны одной монахиней из аббатства Стэнбрук, имя которой не упомянуто ни на титульном листе, ни в предисловии. Ценность этой новой книги состоит единственно в том, что в ней объединены упомянутые выше сочинения. Книга рассчитана на широкие круги читателей, примечания сведены до минимума и во многом повторяют материалы Рокхилла. Вступительная статья К. Даусона посвящена, во-первых, истории отношений между Востоком и Западом в XIII и XIV вв. и, во-вторых, вопросу о пропаганде христианства среди монголов в те же века. Ни вступительная статья, ни новые переводы не представляют особой научной ценности. Они не выдерживают никакого сравнения ни с трудом Рокхилла, ни с изданием Бизли, ни с переводом А. И. Малеина. Однако выход этой книги свидетельствует об определенном интересе широких слоев зарубежных читателей к замечательным путешествиям далекого прошлого.

Книга Плано Карпини вызвала также немало различных статей, посвященных или толкованию отдельных терминов, им употребленных, или разъяснению темных мест. Особый интерес представляет работа Галсана Гомбоева, бурятского ученого ламы, преподававшего монгольский язык в Казанском, а затем в Петербургском университете. Галсан Гомбоев (1820—1863 гг.) был прекрасным знатоком жизни монголов. Написанная им работа «О древних монгольских обычаях и суевериях, описанных у Плано Карпини» ¹² до сих пор не потеряла своего значения.

Отметим также небольшую, но весьма ценную работу блестящего французского синолога и монголиста Поля Пелльо «Les Mongols et la Papaute», первая глава которой посвящена письму Гуюк-хана, привезенному Плано Карпини папе Иннокентию IV. Письмо считалось утраченным, и о нем было известно лишь из отдельных упоминаний и латинского перевода, сохранившегося у средневекового автора XIII в. Адама Салим-бене в его «Хронике». Но в 1920 г. подлинник письма на персидском языке был обнаружен в архивах замка св. Ангела в Ватикане. Изучению этого письма и посвящена работа Пелльо. Да и в других сочинениях Пелльо имеется немало ценных замечаний о путешествии Плано Карпини.

* *

*

Через несколько лет после возвращения Плано Карпини из далекого и трудного путешествия ко двору Великого хана монголов из Европы в Центральную Азию была отправлена еще одна миссия, состоящая также из монахов, принадлежавших к ордену миноритов. Но задачи, стоявшие перед этой миссией, были несколько иного рода. Кроме вопроса о возможности проповеди христианства среди монголов, миссия должна была выяснить возможность союза с Великим ханом в борьбе против ислама, союза крестоносцев с монголами в затянувшихся войнах на территории Малой Азии. Европейским государям казалось весьма заманчивым превратить монголов, ведших также войны в Малой Азии, в своих союзников, особенно после того, как французский король Людовик IX, отправившийся в шестой крестовый поход в 1248 г., потерпел основательное поражение от «неверных сарацин» в битве при Мансуре. И это поражение, и пленение самого короля, и продолжительное пребывание его в Азии, после того как за него был выплачен большой выкуп, упорное сопротивление мусульманских государств – все эти обстоятельства заставляли Людовика искать новых возможностей вести войну. Одной из таких возможностей и был хитро задуманный план вовлечения монголов в войну в качестве союзников.

Для выполнения этого плана Людовик IX и отправил в Монголию особую дипломатическую миссию, во главе которой был поставлен хорошо ему известный монах-минорит, участник шестого крестового похода, энергичный, умный и широко образованный Гильом Рубрук.

Описание путешествия в Монголию в 1253—1255 гг., составленное им, очень значительное сочинение, важное не только для истории монголов, но и для истории географических знаний.

Путешествие Рубрука дало много новых для своего времени сведений о странах, им посещенных, а его наблюдательность позволила ему заметать множество ценных и важных подробностей из жизни монголов XIII в. Сочинение Рубрука по справедливости считается одним из серьезных источников по истории Востока, имеющихся в западноевропейской литературе позднего средневековья.

Более образованный, чем его предшественник Плано Кар-пини, Рубрук, кроме того, был лучше подготовлен к своему путешествию, хотя бы. уж потому, что оно не было первым, а результаты предыдущих путешествий, вероятно, были ему известны. Поэтому в сравнении с Плано Карпини он смог дать более значительное и по объему и по содержанию описание. Сочинение Рубрука занимает одно из первых мест среди описаний путешествий на Восток в средние века, уступая, пожалуй, по своему значению только книге Марко Поло.

Биографические сведения о Рубруке очень скудны и извлечены главным образом из его собственного сочинения. Даже фамилия путешественника сохранилась в довольно неустойчивой форме, так как существует до 11 различных ее написаний *. Его прозвище или фамилия «Рубрук» произошло от названия одной деревни во Фландрии, откуда, повидимому, он происходил. Долгое время в исторической литературе его именовали Рубруквис, что представляет собой латинизированную форму прозвища. Собственное же имя его было Виллем, или Гильом,– французский вариант этого фламандского имени. Последнее довольно прочно вошло в литературу, вероятно потому, что Рубрук прожил многие годы во Франции и находился на службе у французского короля. Точные годы его жизни не установлены, он родился между 1215 и 1220 гг., умер около 1270 г. Свое знаменитое путешествие он совершил в расцвете сил, в возрасте до 40 лет. Это был человек стойкий и выносливый, легко перенесший невзгоды длинного и утомительного путешествия и даже удивлявший монголов своим пренебрежением к самым необходимым удобствам. Так, строго соблюдая правила монашеского ордена миноритов, он ходил всегда босиком, что было, несомненно, трудно в зимние холода в Монголии. Некоторую часть пути он прошел пешком. По его собственным словам, Рубрук «был очень дороден», так что для него всегда подыскивали наиболее сильного коня. Его спутник брат Бартоломео не мог перенести невзгод обратного путешествия и навсегда остался в Каракоруме. Рубрук же мужественно совершил обратный путь, при этом отчасти другим маршрутом.