Текст книги "Навстречу удаче"

Автор книги: Джина Уилкинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В парке царило затишье. Бен, глядя на редких посетителей, думал, все ли воскресенья такие же безлюдные и тяжело ли приходится парку в борьбе за существование. Очереди даже на самые популярные аттракционы не были длинными, и многие шатры вдоль центральной аллеи пустовали; их хозяева завлекали прохожих громкими обещаниями всевозможных выигрышей.

Бен остановился, увидев Великолепного Мило, выходящего из пестрого шатра прорицательницы. По-видимому, Мило и Розалин проводили вместе довольно много времени, что заставило Бена еще больше заволноваться из-за их влияния на Энди.

Красочная афиша, разрисованная астрологическими символами, приглашала гостей парка зайти в шатер и «поразиться, изумиться и восхититься» талантами гадалки. Мелким шрифтом было добавлено, что стоимость аттракциона включена в цену входного билета. Чувствуя себя весьма глупо, Бен нетерпеливо раздвинул длинные бусы, закрывающие вход, и вошел в шатер.

Скучающая девица в желтом восточном халате оторвала взгляд от книги.

– Пожалуйста, возьмите номерок и присаживайтесь.

Выразительно покосившись на совершенно пустые ряды стульев, Бен тем не менее взял листок, выскочивший из автомата. Никто не ждал своей очереди, но, если нужно, чтобы он взял номер, он его возьмет.

Долго ждать не довелось. Не прошло и десяти минут, как из-за занавеса в дальнем углу появились две пожилые дамы, быстро и возбужденно говорившие, склонив друг к другу седые головы.

– Она так много знает про меня. Невероятно! – говорила одна другой.

– Я тоже поражена. Я думала, упаду в обморок, когда она точь-в-точь описала моего беднягу Эдгара.

– Она сказала, Эдгар был бы не против, если бы у тебя в жизни появился еще кто-то. Разве я не твержу тебе каждый день, что тебе следует принять приглашение на обед этого приятного мистера Каннингхэма?

– Да, но как она могла узнать про мистера Каннингхэма? Я ведь даже…

Дамы исчезли за пологом шатра, и Бен с отвращением покачал головой. Подойдя к занавесу, он стал дожидаться своей очереди, чувствуя себя как никогда глупо.

По пустому залу ожиданий разнесся мягкий перезвон. Скучающая девица оторвалась от книги.

– Номер шестнадцать.

Бен машинально взглянул на листок, который держал в руке.

– Да, – пробормотал он. – Шестнадцать.

– Можете идти.

Подавив язвительное замечание, Бен отодвинул тяжелый парчовый занавес.

За маленьким круглым столиком в крошечной комнатке с задрапированными стенами сидела Розалин Кармоди. На ней снова было надето что-то воздушное и струящееся, на этот раз изумрудно-зеленое, со сверкающей птицей-заколкой. Вокруг стола стояли три свободных стула. Розалин указала на тот, что был справа от нее.

– Мистер Шерман! Рада снова видеть вас. Будьте добры, присаживайтесь.

– Что? – удивился Бен, оглядев голый стол и опускаясь на стул. – Ни хрустального шара? Ни карт Таро?

– Я не нуждаюсь в антураже.

– Вот как?

Розалин только улыбнулась и протянула морщинистую руку.

– Пожалуйста, дайте вашу руку.

– Вы гадаете по ладони? – спросил Бен, неохотно подчиняясь.

Он с недовольством отметил, что при соприкосновении снова ощутил холодное покалывание.

Как ей это удается? Она что, трет ногами по ковру? Или он не представлял себе, насколько подвержен внушению?

– Нет, я не гадаю по ладони. Но иногда могу узнать о человеке больше, если прикасаюсь к нему во время разговора, – объяснила Розалин, на удивление сильно сжимая пальцами его руку.

– Видите ли, на самом деле я пришел сюда не для того, чтобы узнать свою судьбу, – сказал Бен, пытаясь сохранить вежливость. – Я хотел поговорить с вами о моей статье…

– Мистер… мм… Шерман, давайте заключим договор, хорошо? – мягко оборвала его Розалин. – Вы не должны притворяться, что верите в мои способности, а я не должна притворяться, что верю в то, что вы пишете статью для журнала.

Бен застыл.

– Что вы имеете в виду?

Розалин слегка нахмурилась, не отрывая взгляда от его лица.

– Вы здесь из-за Энди. Я чувствую, что вы не желаете ей зла, беспокоитесь за нее, поэтому сделала вывод, что вы представляете ее семью. Энди говорила мне, что родные волнуются и пытаются найти ее с тех самых пор, как она ушла из дома, то есть вот уже четыре месяца. Гмм… вы не полицейский. Частный сыщик?

Проклятье. Он раскрыт.

– Вы что, наняли кого-то перерыть мой номер в гостинице? – резко спросил Бен, слишком выведенный из себя, чтобы вспомнить о своей руке, которую гадалка все еще держала.

Вот что происходит, Лак, когда становишься излишне самоуверенным. Внезапно оказывается, что тебя разоблачили рехнувшаяся пожилая дамочка и старик фокусник, который, судя по всему, вовсе не такой недотепа, каким кажется.

Похоже, его предположение развеселило Розалин.

– Нет, Бен, я никого не нанимала для того, чтобы обыскать ваш номер. Итак, вы признаете, что я права?

Бену захотелось откусить себе язык.

– Я ничего не признаю, черт побери.

Розалин, напряженно нахмурясь, посмотрела на его руку.

– Вы очень хороши в том, чем занимаетесь. Вы работаете на себя – у вас нет ни терпения, ни такта, чтобы перед кем-то отчитываться. У вас очень прочные связи с семьей – я вижу брата и сестру. Вы младший…

Бен открыл было рот, чтобы поправить ее.

– Нет, – решительно заявила Розалин, опережая его. – Не младший. Средний.

– Послушайте, это…

– Однажды вам причинили много страданий. Это сделала женщина.

Бен вздрогнул, словно его ужалили. Он попытался выдернуть ладонь, но обнаружил, что не может этого сделать, и в смятении уставился на маленькую морщинистую ручку, державшую его в железных тисках. Откуда у этого божьего одуванчика такая крепкая хватка?

– Вы не должны судить себя за ошибки молодости, Бен, – ласково произнесла Розалин. – Всем свойственно ошибаться. И не стоит избегать серьезных связей лишь потому, что какая-то женщина оказалась недостойна вашей любви. Вы многое можете предложить женщине, которую осчастливите своим выбором. Я вижу у вас впереди долгий счастливый брак – вам нужно преодолеть свои страхи и научиться снова верить.

На этот раз, когда Бен отдернул руку, Розалин не пыталась удержать ее. Стиснув кулаки на коленях, он сверкнул глазами.

– У вас хорошо получается, леди, это я могу сказал точно. Не знаю, успели ли вы проверить мое прошлое или просто чертовски удачно угадали, но…

– Я взволновала вас. Извините.

– Я не волнуюсь, —только что не выкрикнул Бен, взбешенный ее последней репликой. – Если вы просто помолчите минутку и дадите мне…

– Черт возьми, Бен, вы же обещали быть с нею вежливым. Прекратите кричать на нее! – раздался за его спиной требовательный голос Энди.

Стремительно разверзнувшись вместе со стулом, Бен оказался лицом к лицу со взбешенной, гневно взирающей на него девушкой-клоуном. Затянутые в перчатки руки были стиснуты в кулаки и воинственно упирались в стройные бедра, а глаза метали гневные взоры с комически раскрашенного лица. Один из огромных башмаков сердито постукивал по полу.

Широкая намалеванная улыбка Энди резко контрастировала со свирепым выражением лица. Если бы Бен не был так разозлен, что выдал себя, а значит, провалил порученное дело, это зрелище развеселило бы его.

– Вы подслушивали? – воскликнул он.

– Нет. Я просто зашла сюда, – бросила в ответ Энди. – Как раз вовремя, чтобы услышать, как вы кричите на Розалин. А обещали, что только зададите ей несколько вопросов для своей статьи.

Бен перевел взгляд на Розалин, ожидая, что та сейчас разоблачит его перед девушкой. Пожилая женщина весело повернулась к своей бушующей защитнице.

– Но, Энди, дорогая, тебе ведь известно, что некоторым людям становится не по себе от телепатии. Мистер Шерман – один из тех, кто с трудом верит в то, что не может объяснить. Боюсь, я смутила его, сказав нечто такое, о чем он не был готов услышать.

Что за чертовщина? Розалин не собирается выдавать его? Бен озадаченно наморщил лоб и неожиданно сообразил: ну конечно, гадалка собирается предложить ему сделку. Она не выдаст его в обмен на… что? На деньги? На ответное молчание?

– Тебе что-то от меня надо, Энди, или ты просто хотела убедиться, что мистер Шерман учтив со мной? – улыбнулась Розалин.

Еще раз строго взглянув на Бена, Энди повернулась к пожилой женщине:

– Мило просил передать, что не сможет сегодня пообедать с тобой. У него сломалось что-то из реквизита, и он должен починить все к завтрашнему представлению.

– Спасибо, дорогая. Возможно, я попозже занесу ему бутерброды. Уверена, он не вспомнит о еде до тех пор, пока не наладит свое драгоценное оборудование.

– Наверное, ты права, – кивнула Энди и снова повернулась к Бену. – Я сейчас собираюсь отправиться в сторону зверинца. Может быть, проводите меня? – спросила она, судя по всему пытаясь избавить от него свою подругу.

– Не сейчас, спасибо. Розалин как раз говорила мне, что я должен встретиться с какой-то высокой восхитительной брюнеткой, – не моргнув глазом соврал он. – Я задержусь на несколько минут, чтобы разузнать подробности.

Энди заколебалась, не желая оставлять их наедине. Весело рассмеявшись, Розалин махнула рукой.

– Иди, дорогая. Дети заждались тебя. Мистер Шерман отыщет тебя попозже.

Взгляд, которым Энди одарила Бена, едва ли приличествовал веселому клоуну. Более того, он предвещал Бену самые серьезные последствия, если он снова начнет орать на Розалин.

Дождавшись, когда Энди уйдет, Бен обернулся к прорицательнице:

– Итак, почему вы ничего ей не сказали?

– Насчет того, почему вы здесь? О, я решила, что вы сделаете это сами. Когда будете готовы.

Бен ожидал продолжения, но, убедившись, что Розалин не склонна развивать эту тему дальше, спросил:

– Что это значит? Вы утаили это от своей подруги?

– Энди действительномоя подруга, Бен. И она мне очень дорога, – ответила Розалин голосом, в котором каким-то образом сочетались сталь и бархат. – Я никому не позволю сделать ей больно, насколько это в моих силах. К счастью, я убеждена, что ваши намерения в отношении ее совершенно безвредны, хотя и не одобряю ваших методов. Поймите, обман – не лучшее средство. Хотя это, по-моему, не ваша идея. Так предложили ее родственники?

Бен упрямо молчал, дожидаясь косвенного намека на то, как должны развиваться события дальше.

Розалин, улыбнувшись, почти дружески потрепала его по руке.

– Вы идеально подходите Энди, – пробормотала она. – Сильный, верный, заботливый. Надеюсь, вы научитесь предоставлять ей свободу, которую она так долго ждала, и независимость, которую никогда не давали ей родные. Я рада, что вы здесь, Бенджамин.

Кто-то из них двоих сумасшедший. Не он ли? – отрешенно подумал Бен.

– И все? Вы не собираетесь предложить мне никакой сделки? Любезность за любезность?

Розалин и бровью не повела.

– Зачем мне предлагать вам сделку? Мне кажется, это вам есть что скрывать. Энди известны всемои тайны.

«Так я и поверил», – подумал Бен, скептически фыркнув. Но в настоящее время ему нечем крыть. Как мастерски заметила Розалин, сейчас козыри у нее на руках. Вероятно, она может доказать, что он не тот, за кого себя выдает, в то время как у него нет ничего, кроме пустых подозрений.

Надо будет подумать, как изменить расстановку сил. Но сначала, похоже, придется открыть Энди, кто он и почему здесь. Сделать это до того, как кто-то еще возьмет на себя эту маленькую заботу, развеяв в прах его надежды уладить все дела с Энди миром.

Где-то наверху тихо прозвенел звонок, и Розалин взглянула в сторону парчового занавеса.

– Боюсь, ваше время истекло, Бен. Меня ждут другие. Уверена, что мы еще неоднократно встретимся.

– В этом можете не сомневаться, – пообещал Бен, порывисто поднимаясь со стула.

Розалин только улыбнулась и спокойно проводила его взглядом.

Энди все еще кипела, когда выходила из гримерной, отскоблив начисто лицо и сменив одеяние клоуна на пестрый трикотажный костюм с шортами. Всякий раз, когда она вспоминала, как этот журналист разговаривал с Розалин, – у нее вскипала кровь. Неважно, что сказала Розалин; Энди не видела оправданий хамской грубости Бена. Если он полагает, что она по-прежнему будет рабски помогать ему в дурацкой писанине, его ждет разочарование!

– Эй, Энди, – протянул у нее за спиной мужской голос.

Энди оглянулась. Стройный блондин, прислонившись к стене, ловко жонглировал в коридоре четырьмя мячами. Его мягкая широкополая фетровая шляпа, бледно-желтая рубашка с длинными рукавами, полосатые подтяжки и плиссированные просторные штаны были словно только что взяты из магазина «Ребята и куклы».

– Привет, Блейк. Ты меня ждешь?

Блейк, начавший работать в парке с месяц назад, пару раз приглашал Энди в ресторан. Блейк был типичным, не лишенным шарма сердцеедом, и Энди льстило, что он обращает на нее внимание, но она всегда находила отговорки, чтобы отказать. Возможно, потому, что Блейк был слишкомуж образцовым красавчиком.

– Нет, – Блейк стал бросать мячи по-другому – сначала ударял мячом по грязному полу, затем подхватывал его и посылал вдогонку за остальными. – Просто слоняюсь без дела.

– А! Ну тогда до встречи.

– Я слышал, у тебя берут интервью для журнала.

– Да, – с неохотой произнесла Энди.

– Паркер всем об этом трезвонит. Он розовеет от восторга при мысли, что парк наконец приобретет какую-то известность. Если из этого дела что-то выйдет, ты, возможно, получишь прибавку.

«А если откажусь сотрудничать, то вылечу с работы», – напомнила себе Энди. Она много потеряет, если скажет Бену Шерману, что именно думает о нем.

– Прибавку мне не предлагали, но я от нее не откажусь, – усмехнулась Энди. – А теперь извини, меня ждут.

Блейк теперь подбрасывал мячи сразу по два, отчего казалось, что два мяча всегда в воздухе, а два – у него в руках.

– Насчет этого журналиста…

Энди нетерпеливо переступила с ноги на ногу, ожидая, когда же Блейк перейдет к главному, но с ним ни в чем нельзя быть уверенным, темная лошадка.

– Так что насчет журналиста?

Разноцветные мячи прыгали и взмывали вверх, плясали перед жонглером, словно жили своей жизнью. Казалось, Блейк уделяет им все свое внимание, но Энди знала, что все его движения почти автоматические.

– Мило он не нравится. Говорит, не уверен, тот ли это тип, за кого себя выдает. Я так понимаю, эту мысль он почерпнул от Розалин.

Энди закусила нижнюю губу, вспомнив осторожные предостережения Розалин: «Не верь никому на слово».

– Тогда почему Розалин не сказала мне, что Бен что-то скрывает?

Блейк ухитрился пожать плечами, не прекращая жонглировать.

– Я просто решил, что об этом стоит упомянуть. Красивые девочки вроде тебя склонны слишком доверять людям, – добавил он с издевкой, но улыбка у него не была злой. – С другой стороны, люди вроде меня интуитивно в каждом ищут худшее. И обычно это находят.

Энди очень раздражало, что даже самовлюбленный Блейк, похоже, считает себя ее ангелом-хранителем. Ну почему люди не хотят верить, что она способна сама постоять за себя? Ни ее родственники, ни друзья, ни даже случайные знакомые вроде Блейка.

– Я тронута твоим участием, – солгала Энди, пытаясь быть любезной, – но не понимаю, какой может быть вред в том, что я отвечу этому человеку на несколько вопросов о нашем парке. В конце концов, это мистер Паркер попросил меня оказать содействие. Я только выполняю поручение.

Поймав мячи, Блейк убрал их в огромные карманы просторных штанов. Его ярко-голубые глаза встретились с глазами Энди, и она на какое-то мгновение оказалась в их власти.

– Только будь осторожней, хорошо? А если этот тип сделает или скажет что-то такое, от чего тебе станет не по себе, дай знать. Розалин, Мило или мне. Договорились?

– По-моему, ты преувеличиваешь, – недовольно ответила Энди. – Но если тебе так спокойней, хорошо, как только Бен что-нибудь такое выкинет, я дам знать.

– Отлично. До встречи, Энди.

Энди проследила, как Блейк скрылся в глубине коридора, затем обреченно покачала головой. По правде говоря, циркачи просто одержимы невмешательством вличную жизнь свою и других, думала она, направляясь к выходу. С самого начала ей дали понять негласное правило: принимать настоящее и не интересоваться прошлым; циркачи не задают вопросы, не пересказывают сплетни, часто даже не называют свои фамилии.

Когда Энди расставалась со скучным существованием в Сиэтле, ей хотелось радикальных перемен, и, надо сказать, здесь все оказалось совершенно отличным от того, к чему она привыкла. Она познакомилась с очень необычными людьми – некоторые были хорошие, другие не слишком, но ни одного нудного. И неважно, куда дальше приведет ее избранный путь, – она никогда не пожалеет о решении, принятом несколько месяцев назад: порвать со старой жизнью иначать новую. Теперь остается убедить и всех остальных, что она внутренне переменилась. Она больше не нуждается в руководстве и опеке, словно наивная бестолковая дурочка.

Когда Энди наконец вышла наружу и увидела дожидающегося ее Бена Шермана, было уже четверть третьего. Бен стоял, прислонившись к стволу дерева, и, закинув голову, допивал сок из банки. В полосатой футболке и обрезанных джинсах он выглядел поджарым, ловким и сильным; на обнаженных руках и ногах вздувались накачанные мышцы. Энди поймала себя на мысли, что Бен нисколько не похож на человека, которому по роду службы приходится много сидеть за пишущей машинкой или компьютером.

Отгоняя от себя эту мысль, она яростно замотала головой. Вот уже и она поддалась царящей вокруг нее пароноидальной подозрительности. В конце концов, мистер Паркер одобрил его пребывание здесь, так что Бен, несомненно, представил ему какие-то доказательства, удостоверяющие его личность, а возможно, и образцы своего труда.

Розалин намекнула, что Бен не совсем тот, за кого себя выдает, но это, похоже, нисколько не встревожило ее. Если бы у Розалин возникли причины для беспокойства, она бы не смолчала. Особенно если учесть, что самой Розалин приходится, как никому другому, относиться к незнакомцам с опаской. Беспокойно поежившись, Энди подумала о том, что судьба сыграла в данном случае с экстрасенсом злую шутку: от его интуиции зависит его же собственная жизнь.

– Судя по вашей свирепой гримасе, вы до сих пор злы на меня, – протянул Бен, кидая банку в урну и отходя от дерева.

Вообразив перед собой недовольную физиономию мистера Паркера, Энди быстро настроилась на вежливость.

– Я буду сотрудничать с вами, если вы пообещаете относиться к моей подруге с уважением, как она этого заслуживает.

– Хорошо. Обещаю.

В его голосе прозвучало что-то такое, что помешало Энди до конца ему поверить. Она пытливо уставилась на него, затем со вздохом уступила:

– Ладно. Вы сказали, что сегодня хотите совершить экскурсию за кулисы. С чего желаете начать?

Бен широко повел рукой.

– Вы хозяйка. Всецело полагаюсь на вас.

На этот раз Энди ясно ощутила, что ей не следует доверять этому слишком простодушному тону.

– Тогда начнем с клеток с животными, – сухо сказала Энди, отворачиваясь от него. «Надеюсь, там вы столкнетесь с образцами поведения, подобного вашему», – язвительно подумала она.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Бен приготовился сразу же при встрече открыться Энди, кто он такой. Во-первых, он с самого начала был против этого обмана, а во-вторых, ему не нравилось, что экстрасенсша и фокусник что-то имеют против него. Естественно, родственники Энди не станут ждать, что он будет выполнять их поручение и после того, как обман раскроется.

Бен как раз ругал себя за беспечность, когда из гримерной появилась Энди, несказанно красивая в пестрой паре блузка-шорты, с сияющими на солнце длинными темными волосами и… хм… с подозрительностью в томных карих глазах.

Бен решил отложить свое объяснение до более подходящего момента.

Держась вначале с некоторой отчужденностью, Энди тем не менее старалась от всей души, показывая ему парк. Если бы Бен действительнописал статью для журнала, ее помощь была бы неоценимой. Меньше чем за три часа Энди показала Бену все, что стоило посмотреть в существующем три года луна-парке, подробно отвечая на все вопросы и даже кое-какие предвосхищая. Для виду Бен сделал несколько записей в блокноте, который обычно носил с собой, но большинство его вопросов были вызваны не столько маскировкой, сколько искренним любопытством.

– Парк открыт круглый год? – спросил Бен. Энди покачала головой.

– С первого апреля по октябрь, – объяснила она. – Зимой парк закрыт.

– Чем занимаются сотрудники в это время?

– Остается минимальный штат для того, чтобы заботиться о территории и животных. Большинство сезонных рабочих – студенты и школьники, осенью они возвращаются к занятиям. Некоторые, насколько мне известно, отправляются в турне по теплым краям. Про остальных не знаю.

Бену на самом деле было все равно, чем занимаются остальные в сезон затишья.

– А вы сами что будете делать?

Энди пожала плечами.

– Пока не знаю. Наверное, найду временную работу. Возможно, обращусь в агентство по трудоустройству в Далласе. Я свободна, – добавила она.

Ее улыбка показала, что девушка довольна своим образом жизни.

Бен не удовлетворился этим, но не стал развивать тему дальше и снова переключился на парк.

Работники парка были похожи на работников всех парков и цирков, которые Бен часто посещал в детстве. Некоторые с виду огрубелые, другие молодые и задиристые, большинство весьма эксцентричные. Сигареты и татуировки популярны среди циркачей обоих полов.

Указав на пеструю центральную аллею, Бен спросил:

– Все эти аттракционы честные или настроены так, чтобы парк никогда не оставался внакладе? Я вижу, посетители уносят множество мелких призов, но почти не выигрывают тех огромных плюшевых зверей, которые так соблазнительно выставлены возле павильонов.

Энди вызывающе вскинула подбородок.

– Смею заверить вас, все игры в «Поднебесье» исключают обман. Даже если бы мистеру Паркеру захотелось заняться нечестным бизнесом, что не соответствует действительности, этого бы не допустили местные власти. Конечно, игры устроены так, чтобы быть не только захватывающими, но и прибыльными, однако в рамках дозволенного.

– Не сердитесь на меня. Это законный вопрос, – резонно заметил Бен. – Всем известно про аттракционы с какими-то переключателями и другими приспособлениями, позволяющими оператору выбирать, кто выиграет, а кто проиграет.

– Но не здесь, – стояла на своем Энди. – Я даже считаю, что вам следует попробовать себя в некоторых играх. Бесплатно.

– В этом вовсе нет…

– Я настаиваю, – сказала она, и по блеску ее глаз Бен понял, что придется смириться.

Он вздохнул.

– Ну хорошо, я попробую. Но заплачу, как и все.

– Замечательно. Начнем с этой? – спросила Энди, указывая на ряд раскрашенных банок из-под молока, перед которыми стоял задрапированный стол.

Худой парень с длинными прямыми волосами призывал прохожих проверить свое счастье и попытаться выиграть одного из огромных малиновых динозавров, висящих у него над головой.

– Выиграйте приз для своей девочки! – крикнул он проходящему мимо мужчине с дочерью. – Один мячик в банке – и получите маленький приз, два – и выиграете одного из этих красавцев.

– Папа, пожалуйста! – в восторге запрыгала девочка с хвостиком. – У тебя получится. Это так просто!

Русоволосый мужчина – на взгляд Бена, совершенно далекий от спорта – опасливо взглянул на отверстия в банках диаметром чуть больше мячей.

– Не знаю, Лори. Когда я играл в бейсбол, питчер из меня был неважный.

– Позвольте показать вам, как это делается, – сказал молодой зазывала, проворно перепрыгивая через стол.

Взяв два мяча, он бросил их в банки. Оба попали.

– Вот видите? – спросил парень, оборачиваясь к отцу. – Плевое дело.

Девочка снова запрыгала.

– У тебя получится, папа! Попробуй, ладно?

– Ну, так уж и быть, разок брошу, – уступил мужчина, неохотно направляясь к столу.

– Два мяча за доллар, – быстро сказал парень, возвращаясь на свое место за столом.

Как только мужчина взял мячи, Бен понял, что выигрыш ему не светит. Похоже, он никогда в жизни не держал в руке мяча. И точно – оба раза мужчина позорно промазал.

– Попробуйте еще, – призывал парень, перекидывая мячи из руки в руку. – Вам просто нужно потренироваться. Ну же, всего один доллар.

Мужчина перевел полный отчаяния взгляд на дочь, завороженно смотрящую на огромных малиновых динозавров, висящих прямо над ее головой.

– Ну еще один раз, папа, – попросила девочка. – И все, обещаю.

Бен взглянул на Энди, которая смущенно отвела взгляд. Отец между тем с видом человека, покорившегося судьбе, положил на стойку еще один доллар и с мрачной решимостью взял мячи.

На этот раз у него получилось лучше. Один мяч даже попал на край отверстия, сделал два круга и упал – наружу. Мужчина смущенно потрепал девочку по голове.

– Извини, зайчик, – пробормотал он. – Видишь ли, я больше привык к компьютерам. Пошли, я куплю тебе рожок мороженого.

– Хорошо, папа.

Девочка одарила отца улыбкой, удостоверявшей, что она будет любить его, даже если он не попадет в ворота.

– Дайте мне попробовать. – Поддавшись порыву, Бен подошел к столу с долларом в руке.

Парень оживленно встрепенулся, затем увидел Энди.

– О, привет, Энди. Это твой знакомый?

На мгновение замявшись, Энди ответила:

– Да. Томми, это Бен. Он хочет испытать себя в наших играх.

– Ну конечно! Какие могут быть трудности. Два мяча за доллар.

Положив доллар на стол, Бен присмотрелся к банкам, оценивая небольшой угол, под которым они были установлены. Как объяснила Энди, все игры устроены так, чтобы приносить парку выгоду. Но никакого приспособления для жульничества, судя по всему, здесь не было.

Отец с дочерью собрались было уходить, но мужчина остановился, увидев, что Бен подошел к столу.

– Подожди минутку, малышка. Я хочу посмотреть, – шепнул он дочери.

Бен впервые разыграл кетч со старшим братом, едва научившись ходить. С тех пор он постоянно играл в бейсбол. Первый бросок оказался неудачным: он переоценил угол наклона банок; мяч попал в край отверстия, отскочил и упал на землю. Бен буквально услышал презрительное фырканье брата.

– Смотри, папа. У неготоже не получилось, – довольно громко прошептала девочка.

Стиснув зубы, Бен крепко сжал второй мяч, тщательно прицелился и пустил его по плавной дуге. Мяч легко плюхнулся в банку.

– Победа! – громко объявил парень, кидая Бену маленького плюшевого мишку. – Хотите попробовать еще раз? Три маленьких приза можно обменять на одного большого динозавра.

Бен достал еще доллар.

– Да, – пробормотал он, вручая медвежонка Энди. – Попробую еще раз.

– Э… Бен, – неуверенно произнесла Энди. Бен не обратил на нее внимания.

На этот раз оба мяча попали в банки. Бен напускной невозмутимостью кивнул, а парень восторженно раскудахтался, стараясь привлечь внимание окружающих к победе. Представление, которое он разыграл, снимая малинового динозавра и вручая его Бену, собрало стайку зевак.

Бен повернулся к мужчине и молча, одним движением бровей спросил, можно ли подарить игрушку ребенку. Мужчина кивнул с печальной улыбкой.

– Вы привыкни обращаться с мячом, не так ли? – спросил он, положив руку на плечо дочери.

– Был питчером сборной колледжа, – объяснил Бен и протянул игрушку девочке. – В следующий раз твой папа обязательно попадет, – тихо сказал он. – Последний бросок у него получился очень неплохо.

Девочка обеими руками обхватила подарок и, просияв, обернулась к отцу.

– Папа, можно?

– Ну конечно, малышка, – ответил отец, потрепав ей волосы. – Скажи дяде спасибо.

– Спасибо, – послушно пролепетала девочка, радостно прижимая к себе малинового динозавра.

– Всегда пожалуйста, – улыбнулся Бен.

Мужчина и девочка отошли от павильона, и к ним присоединилась женщина с коляской.

– Элиот! – услышал Бен ее восклицание. – Тывыиграл приз за бросание мяча?

– Нет, не я, – стал объяснять мужчина. – Но я уже начинал приспосабливаться, определять угол…

Семья смешалась с толпой, и их голоса затерялись среди общего шума. Улыбнувшись, Бен обернулся к Энди, которая продолжала сжимать маленького медвежонка. Она подняла бровь.

– Я так понимаю, вам не нравится проигрывать.

Бен смущенно кашлянул.

– Да, – признался он, – мне не нравится проигрывать.

Показалось ли ему, или действительно выражение лица Энди вдруг стало обеспокоенным?

– Продолжим экскурсию? – вежливо спросила она, отступая от него.

– Конечно. Почему бы и нет?

Они не стали останавливаться у других игровых павильонов. Ясно, что с законом здесь считаются, сказал Бен. Энди, похоже, не очень-то обрадовалась этому сомнительному комплименту, но промолчала. Они направились к одной из театральных площадок, где старшеклассники увлеченно участвовали в фестивале песни и танца «Назад в пятидесятые».

Рожденный в начале шестидесятых, Бен не стал заострять внимание Энди на явном парадоксе: подростки девяностых в коротких юбках и с хвостами распевают песни, написанные задолго до их рождения. Он просто сел и стал смотреть и слушать – и наслаждаться соседством Энди.

– Что вас еще интересует? – спросила Энди, когда фестиваль завершился.

– Еда, – незамедлительно ответил Бен, учуяв аппетитный запах поджаренных польских колбасок с перцем и луком.

Энди рассмеялась.

– Мне следовало бы догадаться.

На главной аллее заметно удлинились тени, когда Бен наконец объявил, что насытился, поглотив обед, от которого пришел бы в ужас поклонник диетического питания, – колбаски с перцем и луком в тесте, облитые горчицей, двойная порция жареной картошки и ананасовый пломбир на десерт. Энди выбрала цыпленка-гриль и стаканчик охлажденного йогурта.

– В парке мы посмотрели все, кроме аттракционов, – заметил Бен, чье внимание привлекли оживающие неоновые вывески.

Звуки рок-музыки, мелодии электропианино, смех, крики, призывы операторов игровых павильонов и оклики матерей, созывающих детишек, создавали громкий веселый фон.

Пульсирующий ритм низких частот привлек внимание Бена к «Гималаям» – аттракциону, где соединенные вместе двухместные кабинки носились с головокружительной скоростью по наклонным рельсам под оглушительные звуки рок-н-ролла. Усиленный динамиками голос диск-жокея призывал катающихся выражать восторг громкими криками.

– Хотите прокатиться вместе со мной? – предложил Бен.

Энди покачала головой.

– От всего крутящегося мне становится жутко не по себе, – призналась она. – Особенно после еды.

– Тогда, полагаю, «Ракету» мы тоже пропустим, – с сожалением произнес Бен, глядя на центрифугу, в которой желающие крутились вверх тормашками в металлических корзинах.

– Да, – твердо заявила Энди. – Но вы, если хотите, можете прокатиться. Я подожду, посмотрю.

– Не-ет. Одному – никакого удовольствия. – Взглянув направо, Бен просиял. – Вот куда мы пойдем. На колесо обозрения. На нем никого не укачивает.

– Укачивает. Тех, кто боится высоты, – возразила Энди.

– О, – он повернулся к ней лицом. – Вы боитесь высоты?