Текст книги "Луна светит безумцам"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15

Чаща леса. Осенний день клонится к закату.

Я отбиваюсь, потому что меня все еще душат. По соседству вверх тормашками болтается полуженщина-полуволчица с янтарными глазами. Простреленное плечо болит несусветно. Челюсть, которую отдубасила моя лучшая подруга лейтенант Кэррин Мерфи, ноет без остановки, словно там черти в салочки играют. Ничего не забыл? Вроде нет. Что ж, бывают дни и похуже. Величайшее преимущество мага в том, что я всегда могу чистосердечно сказать себе: «Бывает гораздо хуже!»

Мне в голову пришла идея. Настолько сумасшедшая, что не терпелось поскорее испробовать ее на жизнеспособность. Я перестал отбрыкиваться и сгреб парня за запястье.

Магия – та же сила. Она обретает форму в человеческих помыслах и чувствах. Главное – хорошее воображение. Помыслы определят форму, а слова помогут выделить эти помыслы. Вот почему чародеи свои заклинания произносят вслух. Словесная формула изолирует сознание заклинателя от обжигающего пламени магии. Если сплетать заклинание из привычных выражений, то разуму придется не сладко – ведь надо еще отделить слово от помысла. Вот когда с уважением вспоминаешь о мертвых языках и древних наречиях, в которых никто толком не разбирается. Многие чародеи пользуются либо заковыристыми словечками, либо вообще несут жуткую белиберду. В принципе разницы нет – заклятие все одно действует. Впрочем, с магической энергией вполне можно работать и напрямую. Без экстравагантной абракадабры. Если вы не боитесь за собственную крышу, разумеется.

Тарзан нечленораздельно мычал. Возле моей щеки что-то смачно хлюпнуло в грязь – то ли слюни, то ли хлопья пены. Я собрал остатки воли, заарканил изнуряющий страх (благо его было в избытке) и сосредоточился на желаемом. В глазах заплясали цветные точки. Потом цветные точки сменились чернотой. Давление росло. Пора. Я стиснул зубы и разом освободил накопленную Силу, как булыжником из рогатки выстрелил. Заслонка открылась, и в мою голову хлынул яростный поток ослепительно ярких образов и видений, в ушах засвиристела дикая какофония звуков. Бесчисленные ощущения обострились до предела и штурмовали рассудок с упорством, достойным лучшего применения. На меня ополчилось все – пряные запахи земли и сухих листьев, тепло осеннего солнца, многоножка нестерпимо щекотала руку, и еще с добрый десяток ощущений я просто не мог определить – их рождала иная реальность.

Воздух вокруг наэлектризовался. Силовой разряд скользнул в мои пальцы, которые продолжали судорожно сжимать могучее запястье, и нападавшего шарахнуло электричеством, будто он выкручивал не человеческую глотку, а высоковольтную линию. Разряд прошил бедолагу насквозь. Тарзан грохнулся наземь, дергаясь в опавшей листве. На лице страх, потрясение…

Я со свистом втянул в себя воздух. Черепушка гудела, руки тряслись. Я с трудом встал на карачки, уцепился за ближайшее дерево и, пошатываясь, поднялся на ноги. Поверженный противник дергался все реже, потом совсем затих и остался лежать с открытым ртом, уставясь в небо. Грудь слабо, но вздымалась.

Теперь я мог рассмотреть его поближе. Он оказался и вправду большим. Настоящий великан. Одного роста со мной и вдвое шире. Мохнатая грудь, мускулатура развита, как у профессионального атлета или борца. Вот уж кто с легкостью завоевал бы титул «Мистер Вселенная». Из одежды только обрезанные джинсы голубого цвета. В шевелюре, в бороде уже мелькает седина. Судя по морщинам, порог зрелости он перешагнул. Но больше всего я узнал о нем, заглянув и зеленые глаза, распахнутые навстречу вечернему небу. В них горела молодость и сила, неукротимая, дикая жажда, и еще я увидел тяжкий, непомерно тяжкий груз страшного знания. Нелегко ему живется с таким проклятием.

До моего слуха донеслись возня и глухой стук. Я оглянулся и понял, что ловушка, которую расставил Макфинн, пуста. Птичка улетела. Веревка без толку раскачивалась из стороны в сторону. А где же?… Я опустил взгляд к земле и уловил среди осенних листьев смутное шевеление, которое вскоре стало явным, обратившись в мисс Теру Уэст. Она пыталась подняться и наткнулась на тело Макфинна. Тера часто задышала, взгляд сделался отсутствующим.

– Макфинн, – позвала она. – Макфинн!

В ответ ни гугу.

– Ты убил его! – заверещала волчица.

В янтарных зрачках сверкнула ярость. Готов поклясться, оскаленные зубы Теры начали превращаться в жуткие клыки. А может, я еще не пришел в себя после магического электрошока, вот и мерещится всякое… Впрочем, одно несомненно – эта странная девица с воем несется на меня и явно не для того, чтобы пригласить потанцевать. Глазки подозрительно зверские…

За последние сутки в меня стреляли, дважды избивали и почти придушили. Не погибать же теперь в лапах разъяренной волчицы только потому, что дамочка немного ошиблась? Преодолевая дурноту, я призвал Силу и простер руку, крутанув кисть по кругу.

– Vento giostrus! – воскликнул я.

Сначала в воздух взмыло, что полегче – сухие листья, хворост, небольшие камешки. Потом маленький смерч добрался до Теры, и она присоединилась к этому мусору. Волчицу зашвырнуло на высокую сосну. Ух ты! Сверху посыпались камни. Пришлось и самому срочно искать укрытие. Ветерок-то получился сильнее, чем нужно. Тем и опасно мгновенное воплощение – управлять им мудрено. Я просто хотел остановить Теру – волчица должна была шлепнуться на пятую точку, не более того. Хороша промашечка! Мой ураган сотрясал вековые деревья, свирепо трепал толстенные ветки. Булыжники со свистом носились по лесу и барабанили по стволам. Стоял оглушающий треск, хоть уши затыкай. Воздух сгустился от грязи, поднятой с земли.

Ураган бушевал секунд тридцать и стих так же внезапно, как и начался, словно выключателем щелкнули. Я еле откашлялся после жестокой пылевой атаки, которую сам же и начудил, и осторожно отделился от спасительного дерева.

Роскошное убранство осеннего леса снесло напрочь. Примерно в радиусе пятидесяти футов торчали одни голые ветки. Даже сухую кору посрывало – обнажилась древесная плоть, и стволы стояли гладенькие, как пятки новорожденных. Гигантская метла вычистила землю не только от опавших листьев, но и от самой земли. Если прикинуть хорошенько… да, сантиметров пятнадцать в глубину почвы как не бывало. Теперь лесная чаща больше походила на свежевспаханное поле, на котором, по странной случайности, росли деревья, почему-то корнями наружу, да кое-где лежали валуны. На пашне суетились насмерть перепуганные земляные букашки-таракашки.

Судя по всему, Макфинн уже очухался от моего приемчика. По крайней мере он сидел вполне живой и мотал по сторонам громадной башкой. Наверное, перемены ему пришлись не по вкусу. То-то бедолага побледнел, увидев, что сталось с лесочком.

Раздался шорох. Я вовремя оглянулся. Было бы жаль пропустить фантастическое зрелище – мисс Тера Уэст прыгала по еловым веткам. Она душевно приземлилась, аккурат на филейную часть, и закашлялась. Видать, тоже пыли наглоталась. Тера судорожно кашляла и при этом умудрялась не сводить изумленных глаз со своего суженого. Потом она глянула на меня и отползла подальше. На всякий случай.

– Ну, видишь? – просипел я, указывая на Макфинна. – Целехонек. Чего ему будет-то?!

Сумасбродная магическая атака не прошла бесследно. В мозгу не унималась дурацкая круговерть. Мне чудился резкий запах диких цветов и стоячей воды, и я был почти уверен, что чувствую скользкую чешую обвившейся вкруг моих пальцев змеи. Вместе с тем краем глаза я улавливал движение огромных крыльев – кто-то парил за моей спиной. Но стоило обернуться, чтобы рассмотреть его хорошенько, он неизменно пропадал. И снова где-то позади шевелились крылья и мерцали радужные очи, многогранные, как у стрекозы… Я пытался бороться с этим – отталкивал цветы, стряхивал юрких змеек, пытался не обращать внимания на видения.

Тера подскочила к поверженному жениху, рухнула на колени и обняла его. Прикрыв глаза, я старался мерно дышать. Гортань горела, воздух вырывался со свистом. Адская карусель чуть сбавила скорость, и я сумел-таки пробиться к своей боли, которая притаилась среди этой сумятицы. Болели плечо, горло и челюсть. Звучит дико, однако именно физическая боль стала надежным якорем и дала ощущение подлинной реальности. Эту боль я знал. Она существовала на самом деле. Я зацепился, сосредоточился… Дурман в голове немного поддался. Я открыл глаза. Не вовремя.

Макфинн и Тера целовались. Черт побери! У меня возникло чувство, будто я поганый извращенец и заглядываю в чужую спальню.

– Гм, – проговорил я. – Не пора ли нам убраться подобру-поздорову?

Они нехотя разжали объятия, и Тера помогла Макфинну встать. М-да, рост у парня внушительный, ничего не скажешь. Рядом с ним Тера казалась миниатюрной худышкой. Он посмотрел прямо на меня, но я отвел взгляд. Чертовски не хотелось видеть изнанку его души.

– Ким умерла, – сказал Макфинн.

Он не спрашивал, он утверждал, и тем не менее я кивнул.

– Да. Прошлой ночью.

Великан содрогнулся и закрыл лицо руками.

– Будь все проклято! Трижды проклято!

– Ты не мог ничего изменить, – быстро заговорила Тера. – Она знала, на что шла.

– А вы, наверное, Гарри Дрезден? – Макфинн заметил на своем запястье ожоги, оставленные «электрической» магией. – Простите. Я не знал, кто вы, и Теру тоже не видел.

– Проехали. Давайте-ка убираться с открытого места, пока нас не заметили прохожие и не сдали, куда следует.

– Пошли, – согласился Макфинн.

Тера кинула в мою сторону последний взгляд, настороженный, недоверчивый, и подставила жениху плечо. Он оперся на нее, дуб на тростинку, и мы двинулись в глубь леса.

С одной стороны холма под действием эрозии земля постепенно вымывалась, и со временем в склоне образовался небольшой уступ, своеобразный земляной навес, густо оплетенный старыми корнями, которые удерживали его от обвала. Этот нерукотворный карниз надежно укрывал от постороннего взора лесное убежище Макфинна. У дальней стенки убежища даже горел костерок. Макфинн направился прямиком к огню и уселся перед ним. Поздние сумерки окружили лагерь почти непроглядной тьмой, но здесь было уютно, тепло и безветренно. Кто бы поверил, что всего в пятнадцати милях, на западе, шумит огромный мегаполис, третий по величине город страны. Тера села и прижалась к жениху. Я остался стоять. В плече тупо пульсировала боль, и мне сейчас хотелось одного – лежать в постели, а не ежиться перед костром в сердце хоть и маленького, но самого настоящего леса.

– Что ж, Макфинн, – заговорил я. – Вам нужна помощь. И я хочу уберечь людей. Однако мне кое-что понадобится.

Он пристально вгляделся в мое лицо.

– Мистер Дрезден, я не в том положении, чтобы торговаться, и заранее согласен на все.

– Мне нужны ответы. Вопросы накопились.

– Меньше чем через два часа совсем стемнеет. Потом взойдет луна. На вопросы-ответы времени уже не остается.

– Нам хватит, – заверил я. – Для начала скажите, почему вы пришли именно сюда?

Макфинн уставился в огонь.

– Утром я очнулся милях в пяти отсюда. В городе у меня несколько убежищ. На всякий случай. Это пристанище – одно из самых давних. Видите, сырость добралась до тайника с одеждой? Уцелело только это барахло. – Он кивнул на искромсанные джинсы.

– Вы помните, что сделали? – Я не смог спросить напрямую, как он убил Ким Дилени. Кто сказал, что я напрочь лишен деликатности? Впрочем, даже наводящий вопрос прозвучал резковато.

Макфинн вздрогнул всем телом.

– Смутно. Неясные обрывки… Клянусь, я не желал ей смерти.

– Тогда почему она умерла? – в упор спросил я. Холодно и ясно. Тера беспокойно заерзала, но я смотрел только на Макфинна.

– Все из-за проклятия, – тихо ответил он. – Когда это начинается, то есть когда я меняюсь… Мистер Дрезден, случалось вам испытывать злость? Настолько сильную, что вы теряли над собой контроль и полностью подчинялись велениям свирепой ярости?

– Однажды.

– Может, вы и сумеете понять… Когда на меня находит, то все теряет смысл. Остается лишь непреодолимое желание растерзать кого-то, все равно кого. Я пытался втолковать Ким, что Круг не сработает, что ей лучше держаться подальше, что… – Макфинн покачал головой. – Она не слушала.

В его голосе звенело неподдельное горе.

– Вы расстроились, – догадался я. – И когда на вас нашло…

Он склонил голову.

– Так случилось во Вьетнаме. Весь мой взвод погиб. Полегли все до единого, а я выжил. Меня сжигала страшная ненависть ко всем этим солдатам, которые уничтожили моих друзей. Я знал, что близится полнолуние, и когда перекинулся, убивал до тех пор, пока в округе никого не осталось.

Я долго смотрел на Макфинна. Я понимал – он говорит искренне. Он и вправду не владеет собой во время трансформации. Он вообще не соображает, что делает. И еще я понял, что если он хочет кого-то убить, то ему достаточно нацелить, если хотите, запрограммировать своего внутреннего монстра, перед тем как перекинуться и окончательно утратить контроль над рассудком.

Узелок на память. «Не вставай у Макфинна на пути!»

– Ладно. Почему вы пришли именно сюда, на Волчье озеро?

Макфинн ухмыльнулся.

– А куда еще прикажете податься бедному оборотню?

– Туда, где его труднее обнаружить. Связь с этим местом слишком явная.

– ФБР все равно не признает существование оборотней. Им до этой «связи» не додуматься.

– Не спорю. Однако на ФБР свет клином не сошелся. Вас ищут и другие. Думаю, здесь очень скоро будут гости.

Макфинн озадаченно на меня посмотрел, а потом оглянулся, будто и впрямь увидел погоню.

– Вы правы. Но двигаться мне неохота. Голова чертовски кружится, да и у вас вид не цветущий.

– Ничего. Переживу. Расскажите, как вы познакомились с Ким Дилени. Общие интересы, я полагаю?

При одном лишь упоминании этого имени щеки Макфинна покрыла мертвенная бледность. Он через силу кивнул.

– Ким изредка помогала мне в работе над проектом. Примерно год назад мы узнали о ее способностях. Она рассказывала, что вы учили ее правильно владеть Даром. И в прошлом месяце я обратился к ней за помощью.

– Зачем?

Макфинн осторожно покосился на Теру и сказал:

– Кто-то разломал мой Круг.

– Тот, что в подвале? – Плечо ныло все сильнее. Я опустился на корточки и положил руку на колени, пытаясь убаюкать боль.

– Тот самый. Не представляю, кто мог это сделать. Я долго был в отъезде, и мы узнали, что Круг сломан, лишь перед самым полнолунием, когда спустились вниз.

– И тогда вы попросили Ким восстановить его?

– Да. – Макфинн закрыл глаза и кивнул. – Она говорила, что сумеет. Говорила, что ей по силам соорудить новый Круг, который удержит меня от…

Его голос оборвался.

– В том месяце у вас была встреча с деловым партнером Марконе? – Я прикусил нижнюю губу.

– Это не я, – немедленно отреагировал Макфинн. – Полнолуние уже миновало. Он погиб днем позже. Я не умею перекидываться по собственному желанию. Я вообще никого тогда не убил. Уверен. Я же был совершенно один.

– Ваша суженая могла подсуетиться, – сказал я и глянул на Теру. Она равнодушно отвернулась.

– Нет, – отрезал Макфинн.

– Давайте-ка вернемся немного назад. Кто-то испортил ваш Круг, верно? Злоумышленник должен был знать о существовании фамильного проклятия. Кроме того, он сумел проникнуть в дом. Кто мог это сделать? Кто это сделал? Почему он это сделал?

Макфинн замотал головой.

– Не знаю, не знаю, не знаю. Сверхъестественные штучки не по мне. Я стараюсь не высовываться. Среди моих знакомых других оборотней нет. Кроме нее, конечно. – Макфинн обнял женщину, что сидела подле.

Однако мрачные подозрения накрепко засели в моем мозгу. Не сводя глаз с Теры, я спросил его:

– Хотите послушать, что я думаю обо всем этом? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Предположим, вы говорите правду и в убийствах замешана некая третья сторона. Например, бандиты. Мало ли их в городе! Эти-то гипотетические бандиты и разнесли ваш Круг ко всем чертям.

– Ради чего?

– Да чтобы вас подставить. Решили свалить вину на спятившего оборотня. Когда Белый Совет или кто-нибудь вроде меня начнет вынюхивать, они тыкнут пальцем в проклятого Макфинна, мол, берите голубчика. Репутация-то у вас – не приведи Господь. Родовое проклятие клеймом горит. К тому же вы далеко не ангел белокрылый. Образно выражаясь, вас застают над свежим трупом с окровавленным ножичком, и, вуаля, разоблаченного мясника пускают на жаркое. Занавес. Аплодисменты. Довольные зрители расходятся по домам.

Макфинн, не отрываясь, смотрел в огонь.

– А разве может существовать иное объяснение?

– Конечно, – пожал плечами я. – Скажем, «третьей стороны» нет и в помине, а убийцей оказываетесь вы сами. Вы могли придумать эту замысловатую комбинацию с мнимыми подставами, чтобы провести и меня, и Белый Совет. Земному суду вас тоже не достать – полиция не умеет доказывать всю эту сверхъестественную хренотень. Вам ничего не стоит прикинуться овечкой и жалобно вздыхать, ссылаясь на пресловутое проклятие. А тем временем втихаря пачками отправлять людишек на тот свет. Например, тех, кто мешает вам осуществить задумку с Северо-Западным проектом.

Он оскалился.

– Думаете, мир не станет чище без Марконе и его подлипал?

– Хорошее слово «подлипалы», – повторил я, старательно сохраняя вежливый тон. – Надо бы запомнить. Мне плевать на них. Джонни Марконе из тех, кто всегда просчитывает степень риска. Меня больше волнует гибель невинных.

– Зачем мне убивать невинных? – Макфинн говорил все настойчивее. В его голосе появилось раздражение.

– А кем, по-вашему, была Ким? – не вытерпел я. Безропотное всепрощение не в моем духе.

Макфинн понурился.

– Может, вы хитро пускаете пыль в глаза, а может, действительно не в силах помешать самому себе. Черт побери! Нельзя исключать, что вами играют, дергают за ниточки – оборотень туда, оборотень сюда. А вы об этом ни сном ни духом.

– Допустим, я не лгу, – раздраженно проворчал Макфинн. – Кому на руку меня подставлять?

– Хороший вопрос! Я бы назвал Марконе – у него на севере серьезные деньги крутятся, и поэтому он выигрывает больше всех, если опасный противник сойдет с дистанции. Насколько я понимаю, если ваш проект осуществится, с промышленностью в том районе будет покончено раз и навсегда?

– В принципе да, – мрачно подтвердил Макфинн.

– Что ж, это настоящий мотив. Но мне интересно другое. Как этот пройдоха узнал о проклятии? Мог ли он самостоятельно додуматься разрушить Круг? Марконе работает иначе. Он подослал бы к вам парочку громил, и дело с концом. – Я помолчал. – Кто еще мог устроить этот цирк? Соображения имеются?

Макфинн недоуменно повел могучим плечом.

– Прежде мне всегда везло – я или крепко-накрепко запирался, или уходил в пустынные, безлюдные леса. Я не хотел случайно убить кого-нибудь после трансформации.

– Кажется, теперь я начинаю понимать – вы затеяли свой проект, чтобы спокойно прятаться во время полнолуния. Эдакий гигантский схрон?

Макфинн снова покосился на Теру, которая сидела, словно изваяние, уставившись куда-то вдаль.

– Вроде того. Были и другие причины. Мистер Дрезден, вы не представляете, что значит жить с этим.

Я задумчиво поскреб колючий подбородок. Н-да, не мешало бы побриться… Оборотни притихли, а я старательно собирал в кучку разбегающиеся мысли. Где ложь, где истина? Неужто парень – не больше, чем жертва, и какой-то подлец вертит им, умудряясь оставаться в тени? Или Макфинн все-таки лжет? Состряпал план и заманил меня, чтобы избавиться от единственного чародея, способного запереть в клетке воплощенное Зло? Он бы наверняка сделал это, не вдарь я его электрошоком. Стоп. А смысл? Зачем Макфинну убирать чародея, который не стоял у него на пути?

Попридержи коней, Гарри. Паранойя далеко заведет.

Никто ничего не замышляет. Надо смотреть правде в глаза – просто меня очень беспокоит мисс Тера Уэст. В голове мгновенно созрел другой сценарий, и даже «забавнее» предыдущего. Что, если нашей милой, славной невестушке до смерти надоел будущий муженек? Она все подстроила, организовала жуткие убийства до и после полнолуния, чтобы одним махом разделаться и с Макфинном, и с деловым партнером Марконе. Именно от нее Джонни мог узнать о фамильном проклятии, о Круге… Тера не человек. Кто поручится, что златоглазая не заявилась из Небывалого? И кто знает, что у нее на уме…

А ее подопечные, те юнцы, которыми она верховодит? Зачем они ей?

Я решил забросить удочку.

– Тера, а как там Джорджия? Билли? – полюбопытствовал я.

В яблочко. Ресницы хлопнули, губы задрожали, однако она тут же овладела собой и с олимпийским спокойствием ответила:

– С ними все в порядке. – Тера отвернулась, давая понять, что тема закрыта.

Я взглянул на Макфинна. Тот, в свою очередь, ошарашенно пялился на нас обоих. Видно, парень понятия не имеет, о чем, собственно, речь. А Тера явно не торопилась просвещать жениха. Так-так, мисс Меняю-Облик! Плетем интриги, стряпаем заговоры?

Я решил поднажать на нее. Только я набрал воздуху в грудь, как мои вервольфы, не сговариваясь, обернулись к лесу. Я выпучил глаза и пару секунд весьма убедительно изображал слабоумного, разве что слюна не потекла. В голове лихорадочно кружились самые невероятные предположения, подозрения… Наконец я вытряс из башки трусливую дребедень и прислушался…

– …Вы двое – туда, – командовала Мерфи. Ее голос доносился снизу, от подножия холма. – Рон, возьми троих и прочеши лесок, пока фэбээровцы не приперлись. Потом проверим наверху.

– Боже, Мёрф, – простонал Кармайкл. – Может, не стоит лишний раз выпендриваться перед фэбээровцами? Если бы они не тянули резину, мы приехали бы гораздо раньше. Хорошо еще нам стукнули вовремя, что видели эту чертову бабу, а то бы нас здесь вообще не было.

– Заткнись, Кармайкл! Портреты Макфинна и этой девицы повсюду. Вам всем известна внешность Дрездена. В цепочку! Живо! Возьмем их!

– Ты даже не знаешь, здесь ли они, – заартачился Кармайкл.

– Держу пари на все твои треклятые пончики! – ядовито прошипела Мерфи. – Вопросы есть?

Кармайкл забурчал что-то, но сдался и начал отдавать приказы своим людям…

– Черт побери! – взревел Макфинн. Они оба уже стояли на ногах. – Как легавые пронюхали?!

– Куда еще податься бедному вервольфу? – съязвил я. – Выбраться из этого дерьмового леса можно?

– Ветер, – сказала Тера. – Или туман. Ты сумеешь повторить?

Я скривился.

– Не-а. Меня сейчас только на матрасик. Напортачу от усталости, да и пришибу кого-нибудь.

– Попробуй, – просила Тера. – Или нас схватят… а могут и убить.

– Магия не решит всех ваших проблем.

– Он прав, – тихо проговорил Макфинн. – Разделимся. Я поднимаю шум и ввязываюсь в драку. Тогда у вас появится шанс уйти.

– Нет, – отрезал я. – Никуда ты не ввяжешься. Ты останешься со мной. Если придется, я сделаю Круг из грязи и веток, но я должен быть рядом, иначе все без толку.

– Некогда пререкаться, мистер Дрезден. – Макфинн стиснул кулаки.

– Действительно некогда, – сказала Тера и сломя голову рванула в лес.

Макфинн выругался и попытался ее перехватить, но не успел. Тера летела, только пятки сверкали. Она мчалась по склону копам наперерез, уводя погоню в сторону, не таясь, не прячась. Ее заметили почти сразу. Крики, шум, гам…

– Держись! – проревел Макфинн и метнулся за ней. Я сцапал его за руку и еле устоял на ногах. Проще электричку в метро останавливать, честное слово. Он обернулся ко мне – глаза лютые, дикие.

– Ну вот и разделились, – сказал я. – Если повезет, они даже не догадаются, что мы тут прятались.

– Но Тера…

– Она знает, что делает. Схвати нас полиция, и мы не сумели бы тебя удержать. Уходим поодиночке. Неподалеку есть бензоколонка. Встретимся там.

Мы слышали вой сирен у подножия холма, беспорядочные выкрики. Грохнул выстрел. Хотелось надеяться, что Тере крупно повезло и стреляла не Дебора Бенн. Макфинн вполголоса зарычал, слегка пригнулся и припустил вниз по склону, мимо криков, стрельбы и беготни.

Знаете, денек и без того выдался нелегкий, да еще все эти звуки там, внизу… Нет, я больше не вынесу, не смогу вынести… Резко развернувшись, я обхватил раненую руку и побежал. Я бежал и бежал – смотрел под ноги, иногда вскидывал голову, чтобы не напороться на дерево, и продолжал бежать в слепой панике сквозь ночную тьму, теряя мысли и почти теряя рассудок.