355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джилл Барнет » Унесенные страстью » Текст книги (страница 11)
Унесенные страстью
  • Текст добавлен: 7 сентября 2016, 18:50

Текст книги "Унесенные страстью"


Автор книги: Джилл Барнет



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 21

Любовь начинается, когда желания другого

становятся важнее твоих собственных.

Неизвестный автор

Где-нибудь там, на небесах, наверное, лежит огромная золотая книга, в которой написано, почему люди влюбляются, не имея на то ни малейшей разумной причины. Эми не сомневалась, что это так, потому что к тому времени, когда Калем доставил ее невредимой на берег, ее разбитое сердце уже не было больше разбитым.

Она почувствовала его взгляд и подняла голову.

– Ты не замерзла? Уже недалеко.

– Нет, нет, мне хорошо.

И так оно и было. Он закутал ее в свою сухую куртку, быстро надел очки и подхватил ее на руки, прежде чем она успела сделать хотя бы шаг. Это было так романтично!

Калем посмотрел на нее:

– Что-нибудь не так?

– Нет, ничего, – ответила Эми, прекрасно сознавая, что не может рассказать ему о том, что она сейчас чувствует. А потому она просто отвела глаза в сторону.

Когда девушка снова посмотрела на Калема, она встретила его пристальный взгляд; казалось, он ничего не мог поделать с собой. Ей захотелось протянуть руку и коснуться его щеки, чтобы лицо его хоть немного смягчилось. Он был так серьезен, так сосредоточен. «Хотелось бы мне услышать, как он смеется», – подумала Эми.

Никто из них не произнес ни слова, пока он нес ее к дому. Молчание было, пожалуй, даже хуже, чем ее непонятные чувства к этому человеку; оно висело над ними, как этот туман, – вы сознаете, что он есть, и все-таки идете, пробираясь сквозь него, надеясь, что это когда-нибудь кончится.

Эми почувствовала, когда он отвел от нее взгляд. Как странно – она каждый раз ощущала, когда он смотрел на нее. Ощущала так явственно, как будто он касался ее. Эми посмотрела ему прямо в лицо, стараясь понять наконец, что же это за человек.

Она слегка склонила голову набок.

– У вас очки запотели.

– Ну да, малышка. Но тут уж ничего не поделаешь. Руки-то у меня пока заняты.

Эми почувствовала, что краснеет. Он нес ее вверх по склону холма, не сетуя, ничуть не задыхаясь. Эми потянулась и сняла с него очки. Шаги его почти замерли – лишь отдаленный хруст гравия на дорожке. Девушка протерла стекла очков краешком мокрой юбки, очень осторожно протянула руку и надела очки на его прямой нос, потом нацепила на уши дужки.

– Вот, – сказала она просто и улыбнулась.

Калем пристально смотрел на нее тем же странным взглядом, какой она почувствовала несколько мгновений назад.

Он почти взбежал по ступеням, держа ее на руках, вошел в дом и ногой захлопнул дверь. Калем остановился в огромном холле; отделанные деревянными панелями стены взмывали в вышину, точно древние сосны острова, из которых они были сделаны.

Он что-то бормотал в смятении.

– В чем дело?

Он посмотрел на нее долгим взглядом, потом сказал:

– Я все еще не знаю твоего имени.

Прежде у Эми были причины не называть себя. Но теперь она больше не боялась.

В ожидании ее ответа Калем тихо произнес:

– Неужели я еще не заслужил права узнать твое имя?

Девушка улыбнулась:

– Благодарю вас за то, что спасли меня. – Он все еще ждал. – Эми. Меня зовут Эми.

Калем молчал, точно вбирая в себя этот звук, потом вдруг словно очнулся. Он хрипло кашлянул и легонько покачал ее на руках, устраивая поудобнее. Эми поморщилась. Калем замер.

– Я сделал тебе больно?

Девушка покачала головой:

– Это только судорога в боку. Наверное, от холодной воды. Как только я согреюсь, все сразу пройдет.

– В таком случае, Эми, малышка, давай-ка устроим тебя поближе к огню.

Ее имя, когда он вот так произнес его, прозвучало, как звон колокольчика. Он внес ее в ту же комнату, в которой они были раньше.

– Ну вот и ты! – Эйкен Мак-Лаклен прошел им навстречу; вид у него был какой-то странный. – Где ключи от твоей кладовой?

Калем нахмурился:

– Разумеется, там, где я обычно держу их. В верхнем ящике письменного стола.

– Стол заперт.

Калем усадил Эми в кресло.

– Ты один?

– Кирсти в постели. Джорджи заперта в ванной комнате, так что я на ближайшее время избавлен от ее фокусов. Ей нужно переодеться в сухое.

– Эми тоже. – Калем отпер ящик, потом посмотрел на девушку.

– Кому?

– Эми. Ее зовут Эми.

– А-а...

Эйкен взял ключ и собрался уже было уходить, как вдруг остановился в дверях.

– Там достаточно одежды?

Калем быстро открыл зеленый гроссбух и пробежал пальцем по строчкам. Он поднял глаза.

– Вполне достаточно, а следующее судно – последнее в этом году. Так что мы сможем пополнить запасы.

– Отлично.

Эйкен повернулся, собираясь уходить.

– Эйкен!

– Да?

– Женская одежда в сундуках ближе к двери, – уточнил Калем. – На них есть таблички с указанием того, что там находится, и размера.

Он помолчал, вздохнул, и тут вдруг оба брата сказали в один голос:

– Над ними на стене висит график.

Калем тотчас сжал губы и посмотрел на Эми. Лицо его слегка порозовело. Брат поставил его в неловкое положение. Эми, глядя на человека, который похитил ее, ощутила вдруг прилив раздражения.

Эйкен Мак-Лаклен понимающе усмехнулся:

– Они там сложены в алфавитном порядке? Юбки под трусиками и кофтами? – Небрежно прислонившись к дверному косяку, он ждал от брата ответа.

Неожиданно Эми почувствовала, как что-то упало ей на мокрые волосы. Она провела ладонью по голове, затем нахмурилась. Там ничего не было. Потом что-то скользнуло по лифу ее платья. Девушка опустила глаза, но опять ничего не увидела. Она отряхнула платье и волосы; быть может, это какие-нибудь жучки из пещеры? Еще раз отряхнувшись, девушка взглянула на мужчин.

Калем, вытянув руку, повернул ее кверху ладонью и наблюдал, как на его ладонь падают капли.

Эйкен ошеломленно уставился в потолок:

– Чтоб ее черти взяли! Кончится тем, что я сверну ее нежную аристократическую шейку!

Еще мгновение – и он выбежал из комнаты, оставив Калема и Эми смотреть в потолок, где у них над головами разрасталось мокрое пятно.

Глава 22

Одни целуют страстно,

Другие – безучастно,

А третьи – вовсе не целуют,

Пока не намекнешь им ясно.

Неизвестный автор

Верзила открыл дверь. Джорджина ждала. Она с силой ударила его по лицу скрученным мокрым полотенцем. Вода хлынула за дверь, и Джорджина метнулась за ней.

Она бежала по коридору, а вода потихоньку текла за ней; она смывала ее мокрые следы. Джорджина промчалась мимо трех дверей, завернула за угол, в коридорчик и, пробежав по нему до конца, повернула еще раз. Она дернула первую дверь и исчезла за ней.

Комната была очень большая, тускло освещенная поленьями, тлеющими в камине, таком громадном, что в нем можно было бы стоять во весь рост. К несчастью для Джорджины, она не могла в нем спрятаться. Девушка понимала, что в запасе у нее всего несколько минут.

Верзила обязательно проверит все комнаты, мимо которых она проходила; это давало ей время. Джорджина быстро осмотрела спальню, краем уха прислушиваясь, не идет ли Эйкен Мак-Лаклен.

Напротив, за массивной, из темного резного дерева кроватью, виднелись две двери. Она подошла к той, что была подальше от выхода. За ней был длинный и узкий, как туннель, стенной шкаф с целой кучей мужской одежды, висевшей вдоль длинного деревянного бруса. Сапоги и кожаные ботинки были разбросаны по всему полу вперемешку с седлом, парой кнутовищ и еще какими-то вещами, назначения которых Джорджина не могла распознать.

Прикрыв за собой дверь, Джорджина двинулась в глубину темного шкафа. Это было все равно что прогуливаться среди обломков поезда, попавшего в железнодорожную катастрофу. Она наступила босой ногой на шпору и покачнулась. Девушка едва не чертыхнулась и ухватилась за какую-то одежду, чтобы не упасть.

Она со стуком ударилась плечом о стенку шкафа.

О Боже... Что, если он услышит ее?

Джорджина быстро, бесшумно стала продвигаться в глубь шкафа, пробираясь через весь этот хаос; сердце ее при этом стучало так громко, что стук его отдавался у нее в ушах. Девушка протиснулась между двумя горбатыми сундуками, чувствуя прикосновение шерстяных и шелковых платьев, висевших в конце. Пригнувшись, она нырнула за них, надеясь отыскать там какой-нибудь укромный уголок. Однако там не было ничего, кроме голой стены.

Должно же здесь быть какое-нибудь местечко, где можно спрятаться, где он не сможет обнаружить ее, просто отодвинув одежду в сторону! Джорджина двинулась дальше, нащупывая путь в темноте и стараясь опять обо что-нибудь не споткнуться.

Рука ее уперлась в стену. Из шкафа не было другого выхода.

Она повернулась, пробираясь обратно сквозь весь этот хаос.

Послышался шум, как будто бы закрыли соседнюю дверь. У девушки перехватило дыхание.

«Прячься! Скорее!»

Сундуки стояли слишком уж на виду. В панике Джорджина взглянула наверх и, сдвинув вместе несколько платьев, ухватилась за деревянный брус.

Через пару минут девушка уже стояла на этом брусе, подобрав свои мокрые юбки и крепко зажав их коленями, а руками упираясь в потолок.

Дверь открылась. Эйкен осторожно вошел в комнату. Сначала показалась его голова.

Джорджина чувствовала себя полной идиоткой. Почему она не схватила что-нибудь подходящее, чтобы стукнуть его? На полу ведь валялось достаточно всякого хлама. Но что толку теперь сокрушаться?

Она сосредоточилась, стараясь не производить ни малейшего шума, вести себя тихо как мышь. Джорджина так надолго задержала дыхание в груди, что даже испугалась, как бы он не услышал, когда она выдохнет. Она следила за каждым движением Эйкена, возмущаясь, что он дышит так неслышно, легко. Не то что она!

Как девушка и предполагала, он заглянул в сундуки. Потом повернулся и направился к двери. Джорджина молилась, чтобы вода с ее юбки не капнула на него; этого не случилось.

Дверца шкафа закрылась. Тогда она выдохнула, все еще очень тихо – ведь он был здесь, совсем рядом! Она не двигалась, пока не услышала странный звук.

Прислушавшись, девушка поняла, что это его мокрые ботинки хлюпали по полу спальни. Джорджина даже пожалела, что не умеет летать – ей так хотелось бы увидеть верзилу в затопленной ванной!

Должно быть, он сейчас обыскивает спальню, подумала Джорджина. Она ждала, примостившись на брусе для вешалок, боясь шелохнуться. Наконец она снова услышала хлюпанье, и дверь спальни захлопнулась. С облегчением вздохнув, Джорджина привалилась спиной к стене, потом спрыгнула с бруса. Все так же осторожно она лишь слегка приоткрыла дверцу. Она не доверяла ему. Джорджина прислушалась, но вокруг было тихо. Тогда она открыла дверцу пошире и быстро выглянула. Она кинулась к двери спальни; ей нужно лишь спуститься по лестнице, а уж оттуда она сможет вырваться.

Рука ее легла на бронзовую холодную ручку двери. Джорджина медленно повернула ее. Эйкен мог быть в коридоре.

Дверная ручка не двигалась. Девушка нахмурилась, глядя на нее, потом так же осторожно попыталась повернуть ее в другую сторону. Никакого эффекта.

Она потрясла ее, поворачивая направо, затем снова налево. Девушка посмотрела на этот бронзовый шар; ее внезапно охватил такой ужас, точно она шла ко дну.

– Что это ты там рассматриваешь, Джорджи?

Джорджина резко втянула в себя воздух; плечи ее опустились, рука безвольно упала, отпустив дверную ручку. Ей нужна была хотя бы минута, чтобы прийти в себя; девушка откинула с лица прядку спутанных волос, потом повернулась.

Эйкен Мак-Лаклен стоял, прислонившись к спинке кровати; его мокрые ботинки валялись в стороне. Он стоял, скрестив свои волосатые ноги, глядя на нее с тем самодовольным, насмешливым выражением, которое Джорджина так ненавидела.

В руке у него был ключ. Девушка перевела взгляд с ключа на его лицо. Даже при неярких отблесках пламени виден был красный рубец, оставшийся от полотенца; он прорезал его щеку до самого подбородка. На какую-то долю секунды в душе у Джорджины что-то дрогнуло; должно быть, это было очень больно!

Но она тут же одернула себя. Эйкен вовсе не заслуживает ее жалости. Он заслуживает хорошей встряски за все, что проделал с ней. Джорджина посмотрела на него так надменно, как только могла.

Оба стояли молча, глядя друг на друга.

Эйкен наконец оторвался от спинки кровати и медленно подошел к ней.

– Ты создаешь себе массу совершенно излишних хлопот.

– Я создаю себе хлопоты?

– Ну да.

Он был в каком-нибудь футе от нее.

– Я? – почти выкрикнула девушка.

– Тебе еще повезло, что я так терпелив.

В глазах у нее потемнело. Сжав кулаки, Джорджина замахнулась, целясь прямо в его наглое, насмешливое лицо. Эйкен поймал ее кулак точно так же, как раньше поймал яблоко. Он просто перехватил его своей громадной рукой и сжал, пристально глядя на нее своими темно-зелеными глазами; они как-то странно блестели. Эйкен рывком притянул ее к себе. Одной рукой он завел ее руку за спину, другая скользнула к ее горлу и обхватила его.

Джорджина смотрела на него не отрываясь. Что-то в его взгляде задевало ее. Ей хотелось, чтобы Эйкен заметил ее ярость, почувствовал, какой огонь полыхает в ней. Вся кровь в ней кипела. Девушке с трудом удавалось сдерживать себя, казалось, тоненькая ниточка ее самообладания вот-вот порвется.

Джорджина попыталась лягнуть его. Он отступил как раз в тот миг, когда ее колено поднялось.

– Хватит, прекрати эту борьбу! Ты все равно не одолеешь меня.

– Я не сдамся.

– Я тоже.

В словах его был вызов, но не это, а взгляд, которым Эйкен посмотрел на нее, заставил Джорджину замолчать. Взгляд этот смущал ее; в нем больше не было иронии. В нем было нечто другое. Эйкен смотрел теперь иначе – пристально, прямо. Взгляд его скользнул к ее губам. Рука, обхватившая ее шею, сжалась. Джорджина чувствовала, как давит его большой палец. Потом он склонился к ней.

– Нет.

Губы его замерли всего в каком-нибудь дюйме от ее рта. Дыхание его было горячим, оно касалось ее губ. Эйкен не двигался. Но он не отводил от нее взгляда. Чем дольше он смотрел на нее так, тем труднее становилось Джорджине дышать и смотреть на него так же уверенно и твердо. На какую-то долю секунды в ней вспыхнуло сочувствие к кроликам и лисам и вообще всякой дичи, чья участь – быть загнанной и пойманной охотником.

– Ты действительно этого не хочешь. – Эйкен утверждал, а не спрашивал.

Она не сразу смогла ответить, по крайней мере ответить так, чтобы голос не выдал ее страха. Когда она заговорила, голос ее прозвучал звонко и ясно:

– Нет!

Девушка ждала, что он сделает. Он все равно это сделает. Джорджина ничуть не сомневалась, что он ее все-таки поцелует. Он был из тех людей, которые всегда берут то, что хотят.

Еще секунда – и Эйкен подхватил ее на руки и понес к незастеленной кровати. Девушку охватил ужас. На мгновение все поплыло у нее перед глазами; она почувствовала себя такой странно беспомощной, что не сдержалась и с губ ее от страха сорвался легкий вскрик. Эйкен бросил ее на кровать с такой силой, что она подскочила. Ошеломленная, Джорджина подняла на него глаза. Он стоял, нависая над ней; стоял и смотрел на нее пристально, как сам сатана. Джорджина ясно сознавала, что он достаточно силен, чтобы сделать с ней все, что угодно. Эйкен тоже понимал это. Джорджина могла прочесть эту уверенность в его взгляде.

– Ложись спать, Джорджи.

Эйкен накинул на нее одеяло.

Девушка смотрела на него, ожидая, что он сделает дальше. Ей не верилось, что он может оставить ее одну. И тут вдруг Джорджина вспомнила, что она не одна. Эми!..

Девушка села.

– Что с Эми?

Эйкен посмотрел на нее.

– Калем спас ее.

– Где она?

– Она с ним. Точно так же, как ты со мной.

В ногах кровати Эйкен взял свои ботинки и сунул в них ноги, затем, пройдя через комнату, отпер дверь. В дверях он обернулся, ухватившись рукой за косяк:

– И не вздумай больше делать никаких глупостей. Отсюда не убежишь.

Глава 23

Я люблю, чтобы мужчины вели себя по-мужски, чтобы они были сильными, оставаясь при этом детьми.

Франсуаза Саган

Еще как убежишь!

Джорджина с силой затянула последний тугой узел на самодельной веревке. Она связала ее из рубашек Эйкена. Джорджина встала и прошла через комнату к окну.

Осмотрев каменистую землю внизу, девушка обернулась, прикидывая длину веревки, и все же не могла определить, достаточно ли длинной она получилась. Нужно проверить; вернувшись к окну, она с силой потянула за раму.

Рама оказалась тяжелая, она разбухла от сырости. Джорджина подняла ее, и при этом окно громко скрипнуло. Девушка замерла, выжидая, желая удостовериться, что никто ее не услышал. Открыв окно, Джорджина высунулась и спустила наружу связанную из рубашек веревку. Конец ее упал, едва не доходя до земли.

Девушка злорадно усмехнулась:

– Лечь спать? Х-ха! – Она опять рассмеялась. – Нет уж, такое со мной не пройдет, мистер Мак-Олух!

Все еще радостно приговаривая что-то, она присела в изголовье громадной кровати и привязала другой конец веревки к одной из ее резных ножек. При этом Джорджина затянула по крайней мере семь крепких, надежных двойных узлов. Она встала и, отряхнув руки, подбежала к окну, чтобы еще раз проверить длину веревки.

Можно бы, пожалуй, добавить еще одну рубашку. Девушка втянула веревку в комнату, свернув ее кольцами на полу.

Еще мгновение – и Джорджина в стенном шкафу осматривала одежду. Она забрала уже все его рубашки, а потому ей пришлось порыться в других вещах. Девушка наткнулась на пару кожаных бриджей для верховой езды. Как раз то, что нужно!

Приближался рассвет, и туман потихоньку рассеивался. Но Джорджина была уже готова. Она достала из шкафа плотную куртку и завернула в нее кое-что про запас, накрепко связав рукава.

На какую-то долю секунды в голове у нее промелькнула мысль о маленькой Кирсти. Джорджина была уверена, что и юбка, и английская блузка, в которые она переоделась, а также и платье для Эми, которое она завернула в куртку, принадлежали матери девочки. Но выбора у нее не было. К тому же там оставалось еще много вещей для Кирсти. Девушка сбросила увязанную в узел одежду за окно, потом забралась на подоконник и села, свесив ноги наружу, так что влажный предутренний ветерок обдувал их.

До земли и впрямь было неблизко. Джорджина поглубже вздохнула и повернулась. Она крепко, обеими руками, ухватилась за связанные рубашки, потом вылезла в открытое окно. Она двигалась осторожно, перехватывая веревку руками. Дважды она задевала за стену дома, обдирая о камни костяшки пальцев и локти.

Чем ниже спускалась Джорджина, тем сильнее начинала раскачиваться веревка. Взад и вперед. Для того чтобы удержаться и не ударяться о стену через каждые полфута или еще того меньше, ей приходилось прилагать все усилия, отчаянно работая ногами и крепко сжимая между ними веревку.

Девушка посмотрела вниз. Она была еще только на полпути. На минутку остановившись и переведя дыхание, она опять перехватила веревку, спустившись еще на несколько дюймов.

В следующее мгновение кто-то громко присвистнул. Джорджина так и застыла.

– Ай да ножки, Джорджи! – Эйкен стоял внизу, прямо под ней, у самой стены дома. Он поставил ногу на камень, локтем опираясь о согнутое колено, и улыбался, глядя вверх, на нее. Джорджина висела, крепко обхватив ногами связанные рубашки, а руки ее так вцепились в веревку, что каждый мускул дрожал от усилий. – Не могла бы ты еще раз повторить для меня этот номер? Покрути еще немножко задом, а рубашки пропусти между ножками.

Руки ее соскользнули, и девушка отчаянно забила ногами, пытаясь удержаться на месте.

Эйкен беспрерывно отпускал свои шуточки:

– Спасибо, Джорджи. Это последнее зрелище было еще живописнее. – Он помолчал. – Знаешь, я никогда уже не буду смотреть на эти рубашки прежними глазами. – Эйкен нагло, оскорбительно хмыкнул.

Девушка отчаянно цеплялась за веревку; она кипела, вся пунцовая от ярости, стараясь сжать поплотнее ноги, чтобы не соскользнуть еще ниже. Минуты проходили в упрямом молчании.

Эйкен выпрямился, притворно зевнул, потом сказал:

– Ты больше никуда не торопишься? Ну что же, прекрасно, Джорджи. Я тоже никуда не спешу. – Руки Эйкена снова были скрещены на груди. Поза эта страшно раздражала ее – словно стоит ему только подождать, и весь мир сам собой упадет к его ногам.

Джорджина промолчала, только лишь метнула на него испепеляющий взгляд. Потом руки ее опять соскользнули, и она застонала, упрямо цепляясь за веревку.

– Джорджи! – Эйкен поднял к ней руки. – Брось ее; я тебя поймаю.

Девушка посмотрела на окно наверху. Она стиснула зубы и стала карабкаться обратно, но ей удалось подняться всего на какой-нибудь фут – руки ее совсем онемели.

– А ты упряма!

Джорджина понимала, что у нее не хватит сил подняться обратно. Однако она скорее позволила бы отрезать себе ноги, чем призналась бы в этом Эйкену.

Тот преувеличенно громко вздохнул.

– Ну что ж! У меня нет выбора. – Эйкен протянул руку и дернул за самодельную веревку. – Думается мне, шансы три к одному, что она выдержит нас обоих. Сейчас проверим.

– Подождите! Не надо! Она ни за что нас не выдержит!

– По-моему, я предупреждал тебя, чтобы ты больше не делала глупостей. Но ты не послушалась.

Эйкен ухватился за рубашки и так за них дернул, что Джорджина сразу же соскользнула вниз на два фута. Девушка вскрикнула. Руки его коснулись ее лодыжек.

Она взмахнула было ногами, желая лягнуть его, но промахнулась. Руки ее соскользнули. Она беспомощно съехала вниз и со всего маху уселась ему на грудь, так что оба они повалились на землю.

Ошеломленная, вне себя от злости, она лежала, распластавшись на нем.

Джорджина умирала со стыда. Эйкен хохотал.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю