Текст книги "Безрассудство"

Автор книги: Джил Уилбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Ей пришла в голову и еще одна мысль. Какой бы ужасной ни была тайна, Ралфу, очевидно, хотелось поделиться ею с кем-то, на кого он мог положиться.

– Ты сказал, что я могу доверять тебе, и я поверила тебе. У меня нет причин менять свое решение, – сказала она, и голос ее при этом не дрогнул.

Все напряжение Ралфа разом исчезло. Он взял ее руки в свои.

– Спасибо, Кейт.

Свет его улыбки словно озарил ее, и Кейт подумала, что никогда не сможет жить счастливо, если забудет данное ему обещание. Усилием воли она заставила себя направить мысли в деловое русло.

– По каким дням и в какое время мы будем встречаться для работы над книгой?

Ралф пододвинул кресло и сел напротив нее.

– Иногда придется работать по двадцать четыре часа в сутки. Иногда целые дни будут свободными. Но в любом случае ты можешь спать до десяти утра, если захочешь.

Ей захотелось тут же проверить возникшее у нее подозрение:

– Спать до десяти утра – где?

– В моем доме, конечно. У меня нет офиса. Думаю, с этим все ясно. Даже слишком ясно!

– Я не против того, чтобы работать у тебя дома, но... – начала Кейт.

– Но тебя беспокоит необходимость поселиться там?

– Вовсе не беспокоит, потому что я не собираюсь переезжать к тебе! Я уже говорила, что не хочу иметь с тобой никаких личных отношений, – твердо сказала она.

Ралф казался совершенно невозмутимым.

– Да, ты постоянно твердишь об этом. Но каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе, твое тело отвечает совсем по-другому.

– Тем больше оснований сохранить чисто деловые отношения, – ответила Кейт.

– Может быть, присутствие телохранителя и двух злобных зубастых тварей подействует на тебя успокаивающе.

Кейт против воли улыбнулась.

– Они ведь на твоей стороне.

– Но они будут защищать тебя любой ценой, если я им прикажу это сделать.

– Даже от тебя? – скептически прищурилась Кейт.

– Даже от меня! – подтвердил Ралф.

Согласиться на его предложение было чистым безумием. Однако чем дольше Ралф говорил, тем больше Кейт убеждалась, что в его доводах есть своя логика. Она постаралась заглушить голоса родителей, которые звучали в ее мозгу: "Ты бросила телепрограмму и переехала к какому-то бывшему гонщику, чтобы писать за него мемуары!"

В конце концов, она взрослый человек и вполне может контролировать свои эмоции. Если она не захочет, чтобы между нею и Ралфом что-то произошло, ничего и не произойдет!

Кейт искоса взглянула на него. Ралф выглядел потрясающе красивым. Прядь темных волос упала на его сосредоточенно нахмуренный лоб, в темно-синих глазах застыл вопрос.

– Ты ведь просишь меня только помочь тебе с книгой, так? – спросила Кейт. – Давай уточним: мне придется печатать под твою диктовку? Или ты предпочитаешь печатать сам, а мне оставишь литературную правку?

– Ни то ни другое! Мне проще проехать всю страну на скорости двести миль в час, чем связать больше двух абзацев, пригодных для публикации.

Неожиданно Кейт ощутила лихорадочную дрожь спортивного азарта. Ей захотелось приступить к книге прямо сейчас. Чтобы унять возбуждение, она выскользнула из кресла и потянулась, всем своим видом изображая беззаботность.

– Пойду прогуляюсь, пока не совершила какую-нибудь очередную глупость, пробормотала Кейт себе под нос.

Однако Ралф услышал ее и нахмурился.

– Ты собираешься выйти? По-моему, нам лучше не искать лишней популярности, пока вся эта шумиха не уляжется.

– Ну, если моя популярность еще хоть немного снизится, боюсь, она окажется на ноле, – заметила Кейт.

***

Она ушла в свою спальню и через какое-то время вернулась в широкополой соломенной шляпе и в громадных солнечных очках. Едва ли это был ее стиль, но, во всяком случае, защита от любопытных взглядов была обеспечена. Белый топик и такого же цвета брюки тоже вряд ли привлекли бы к себе лишнее внимание.

Кейт встала перед Ралфом и повернулась как манекенщица.

– Ну, что скажешь?

Вот идиотка! Столько усилий было потрачено на то, чтобы создать хотя бы видимость дистанции между ними! А теперь она чуть ли не вымаливает его одобрительный взгляд.

– Прекрасно, – машинально ответил Ралф, явно думая о чем-то своем.

– Но ты даже не взглянул на шляпу и очки, – упрекнула Кейт, Ралф удивленно приподнял одну бровь, словно спрашивая "Кто, я?", но тут же нашелся:

– Действительно, не взглянул. Видимо, меня отвлекло все остальное. Но если уж хочешь знать мое мнение, шляпа немного не в твоем стиле.

– Спасибо, – сказала Кейт, словно в ответ на изысканный комплимент. – Я только пройдусь по магазинчикам внизу, в холле, – пообещала она и выпорхнула еще до того, как он успел что-нибудь возразить.

***

Никто не взглянул на нее дважды, когда она шла вдоль ряда магазинчиков на первом этаже отеля. Кейт уже привыкла, что все оборачивались на нее, где бы она ни появилась, и сегодняшний опыт показался ей малоутешительным. Это подтверждало, что с безвестностью она могла смириться лишь на очень короткое время.

В то же самое время Ралф ошибался, утверждая, что она добивается славы любой ценой. Кейт ценила свою популярность как признак своих достижений.

Слегка раздраженная тем, что даже здесь не прекращает думать о Ралфе, она зашла в первый попавшийся магазинчик, где продавалась женская одежда изысканных фасонов.

Внезапно в ней проснулось то, что Маргарет называла желанием пофорсить. Это было безумием, если учесть, что сейчас Кейт практически оказалась безработной. Однако ей уже удалось купить себе квартиру и положить в банк немного денег на черный день. Почему бы сейчас ей не побаловать себя?

К большой радости хозяйки магазинчика, она примерила несколько вещей и в конце концов выбрала блузку кораллового цвета и изящного покроя светло-серые брюки, что составило восхитительный ансамбль. Переодевшись в примерочной, Кейт попросила упаковать вещи, что раньше были на ней. Ее новый наряд гораздо больше бросался в глаза, чем прежний, и она поспешила к лифту, стараясь не привлекать излишнего внимания.

Она говорила себе, что купила эти вещи для собственного удовольствия. Однако внутренний голос утверждал, что это вовсе не так, как и приятно-щекочущее возбуждение, игравшее в ее крови при мысли о том, что скажет Ралф, увидев ее.

Ей пришлось пробиться сквозь толпу, чтобы выйти к площадке возле лифтов. Ослепленная вспышками фотоаппаратов туристов, которые фотографировали друг друга, Кейт вздохнула с облегчением, когда двери лифта наконец закрылись и наступила благословенная тишина.

Войдя в номер, Кейт не обнаружила Ралфа ни на террасе, ни в гостиной. Тогда она направилась было в спальню, чтобы оставить там старые вещи, как вдруг похолодела от ужаса, сообразив, что на ней не было шляпы и солнечных очков, когда она шла через холл отеля. Должно быть, оставила их на кресле в примерочной.

Кейт прижалась лбом к оконному стеклу, тщетно пытаясь справиться с дурным предчувствием.

– Ты выглядишь совсем иначе в этом новом наряде. Он тебе очень идет.

Тихий голос Ралфа заставил ее вздрогнуть. Она повернулась, и у нее перехватило дыхание. Тем временем Ралф подошел к бару и, смешав две порции виски с содовой, один из бокалов протянул Кейт. Когда их пальцы соприкоснулись, она снова ощутила нечто похожее на электрический разряд.

С усилием кивнув, Кейт произнесла:

– Мне он тоже нравится. Ралф, слегка прищурившись, окинул ее внимательным взглядом.

– Но теперь у тебя менее индивидуальный стиль. В той шляпе ты смотрелась совсем иначе.

Она ожидала чего-то похожего и едва не разозлилась – главным образом на себя из-за того, что придавала такое значение его мнению. И тут Кейт внезапно поняла, что испытывает одновременно два противоположных желания: заняться с ним любовью и оказаться как можно дальше от него. Парадокс был убийственным, и она никак не могла его разрешить.

Внезапно Ралф шагнул к ней и сжал Кейт в объятиях. Затем спросил поддразнивающим тоном:

– Или, может быть, мне лучше оставить тебя одну?

– Да, – ответила она, хотя меньше всего хотела именно этого.

К несчастью, на сей раз Ралф решил повиноваться и, отпустив Кейт, направился в свою спальню. А она упала в кресло, пытаясь привести в порядок мысли. Нужно сказать ему, что все отменяется. Пусть найдет другого журналиста, который и будет плясать под его дудку. Она даже могла бы порекомендовать ему несколько кандидатур.

Но только не женщин! Даже если она и не хочет сотрудничать с Ралфом, нельзя допустить, чтобы другая женщина заняла ее место...

Мысли Кейт неожиданно прервал телефонный звонок. Поскольку никто из ее знакомых не знал, что она здесь, Кейт подождала, пока Ралф снимет трубку у себя в комнате. Через несколько минут он спустился по лестнице с озабоченным видом.

– Это был репортер, который собирается поместить заметку вместе с твоей фотографией, снятой в этом отеле, в своей газете.

– Но я не... – И тут Кейт догадалась, в чем дело. – Да, там, внизу, было полно туристов с фотоаппаратами. Возможно, он был среди них и сфотографировал меня возле лифта.

Ралф кивнул.

– Репортер сказал, что ждал участников конференции, когда неожиданно заметил тебя. Боюсь, мой ответ был не слишком подходящим для печати.

Он казался воплощением готового прорваться наружу бешенства. Даже огромные размеры комнаты, казалось, не могли вместить ярость, исходившую от него.

– Теперь оставаться здесь практически бессмысленно, – наконец произнес Ралф.

– Но это же смешно! – в свою очередь возмутилась Кейт. – Можно подумать, мы кинозвезды!

– Да, вроде того, – пробормотал Ралф. Кажется, он не собирался возлагать вину на нее, да и Кейт сама не чувствовала себя виноватой. Если бы только она не пошла по магазинам, не забыла шляпу и солнечные очки в примерочной... Но она отбросила прочь бесполезные "если".

– Что-то похожее уже происходило с тобой раньше? – спросила она.

Ралф взъерошил пальцами волосы, и Кейт снова обратила внимание на его седину.

– В какой-то степени я сам был в этом виноват. В прежние времена я играл на публику столь же усердно, как тренировался на треке. С годами это, естественно, прошло.

– Но все-таки...

– Но все-таки мне не нравится быть объектом охоты журналистов. После того как стал чемпионом мира, я уже не мог выйти на улицу без того, чтобы тут же не натолкнуться на кого-нибудь с камерой. Иногда я вообще не мог выйти. А как-то раз одна газета поместила фотографию, где я снят в душе.

Воображение Кейт мгновенно разыгралось.

– Голым?

Ралф слегка приподнял бровь:

– Вообще-то это моя обычная манера принимать душ. Но я думал, что уже никогда не буду собирать такой цирк вокруг себя.

– До тех пор, пока я не втянула тебя в эту историю.

– Нас обоих, – поправил он. Затем махнул рукой, как бы говоря: "А, к черту все это!" – В конце концов, я провел время в очень приятной компании.

Кейт была благодарна Ралфу за то, что он считал их союзниками, и решила поднять ему настроение:

– Скажи спасибо, что меня сняли не в душе, а у лифта.

Ралф улыбнулся.

– Да, они явно не заслужили такого божественного зрелища.

Инстинкт подсказывал ей, что Ралфа взволновало не только сегодняшнее происшествие. Может, это было связано с какой-то тайной из его прошлого? Но сейчас явно не время вдаваться в подробности.

– Это все быстро забудется, – уверенно сказала Кейт. – Завтра появится какая-нибудь очередная знаменитость, и все газеты будут раздувать новую сенсацию. Зачем доставлять им удовольствие, давая понять, что суета вокруг нас досаждает нам?

– Я и не собираюсь этого делать, – заметил Ралф. – Но поскольку сейчас наше убежище раскрыто, лучше убираться отсюда.

Такая готовность не удивила Кейт – она и сама придерживалась того же мнения. Она не представляла, как сможет остаться с ним здесь еще на одну ночь. В загородном доме по крайней мере между ними будут находиться его телохранитель и пара ротвейлеров.

Глава 7

За три недели совместной работы с Ралфом волнение Кейт не улеглось окончательно. Все ее начинания были связаны с Хойтом, и она радовалась этому гораздо больше, чем следовало.

Распорядок дня был всегда один и тот же: подъем, плавание в бассейне, обильный завтрак, приготовленный и поданный Солом, который, как в этом убедилась Кейт, был не просто телохранителем, а, скорее, правой рукой Ралфа. Следующие шесть часов они работали над книгой, иногда прерываясь, чтобы съесть пару сандвичей.

На самом деле определение "работа" не совсем подходило к тому, чем они занимались, точнее было бы назвать это неким взаимодополнением. Ралф обладал поистине энциклопедической памятью на события многолетней давности, которые помнил вплоть до мельчайших деталей. Кейт со своей стороны использовала весь свой журналистский талант, чтобы изложить их в увлекательной форме.

К сожалению, он предпочитал излагать неприкрашенные факты в хронологическом порядке. Инстинктом репортера Кейт понимала, что события должны в первую очередь захватывать внимание читателя, так что вовсе нет необходимости придерживаться временного принципа представления материала.

Часто у них возникали настолько серьезные разногласия по вопросам формы и содержания книги, что оставалось только удивляться, что дело как-то продвигается вперед. Но тем не менее оно продвигалось, и довольно успешно.

– Ты хочешь, чтобы эта книга продавалась, или нет? – напрямую спросила Кейт после очередной такой стычки.

– Откровенно говоря, меня это мало волнует.

Кейт в изумлении воззрилась на него. Берясь за какое-то дело, она выкладывалась полностью, чтобы выполнить его как можно лучше. Если Ралф предъявляет к ней минимум требований, значит, он нашел не того соавтора.

– Книга должна быть написана, но я хочу, чтобы ее оценили по достоинству, а не читали только ради сенсационности.

– Мы совсем не упоминаем о твоей ранней молодости и о том, как ты пришел в профессиональный спорт. Но это только полдела, – начала Кейт, решив высказаться начистоту. – Есть еще какие-то события в твоей жизни, которые ты не хочешь обсуждать даже со мной. Другие авторы обычно не столь щепетильны, когда речь идет о том, чтобы изложить свою биографию.

Ралф выглядел взбешенным.

– Это их дело!

В глазах Кейт сверкнул ответный вызов.

– Еще до того как мы начали книгу, ты просил меня доверять тебе. Не пора ли тебе начать доверять мне? Начни хотя бы с того, что раньше о тебе писали другие.

Ралф глубоко вздохнул и откинулся в кресле.

– Мы оба устали и раздражены. Я за то, чтобы взять собак и прогуляться немного.

Намек был достаточно ясен. Она могла пойти с ним или остаться дома, но разговор считался оконченным. Кейт попыталась подавить глубокое разочарование. Она даже не сознавала, насколько жаждала доверия Ралфа, пока он не отказал ей в этом.

Фактически он не поведал ей почти ничего с тех пор, как она переехала к нему. Вначале они ждали новых журналистских атак, но Сол сообщил очередным визитерам, что Ралф с Кейт уехали отдыхать на острова. Когда обман раскрылся, история уже потеряла свою новизну. Как и предсказывала Кейт, другие сенсации вытеснили слухи о них с первых страниц газет.

Вопреки своим сомнениям, Кейт освоилась здесь довольно быстро, тем более что смогла съездить домой и привезти все необходимые ей вещи. Она любила прогулки, которые они совершали каждый день, устав от долгого сидения за письменным столом. Каждый день Ралф знакомил ее с разными достопримечательностями своих владений. Он показал ей и главное украшение поместья – огромное дерево, увитое плющом, в стволе которого на уровни земли зияло огромное дупло.

Здесь, в этом тайном убежище, где слышалось только пение птиц, Ралф привлек Кейт к себе и сжал в объятиях. Он не целовал ее с тех пор, как они неожиданно встретились на балконе президентского номера в отеле. Но сейчас все было совершенно иначе. Дупло, похожее на сказочную пещеру, казалось, излучало какое-то странное волшебство. Кейт почувствовала себя лесной нимфой. Она словно таяла в объятиях Ралфа, потеряв ощущение времени. Может быть, все это только снится ей?

Но поистине это был чудесный сон. Ралф слегка коснулся губами ее век, затем, скользнув ими по щеке, приник к ее губам нежно и вопрошающе. У Кейт перехватило дыхание. Ее руки сомкнулись у него на шее, и она слегка пригнула голову Ралфа, чтобы вернуть ему поцелуй.

Не было никаких огненных вспышек. На этот раз пламя разгоралось внутри нее медленно, но неуклонно, пока не охватило с головы до пят. Это было то, чего она больше всего боялась и что грозило погубить ее. Ни один мужчина не пробуждал в ней подобных чувств раньше. Но почему бы им не продолжать оставаться только друзьями и коллегами? Тогда у них не было бы никаких проблем из-за столь несхожего отношения к жизни.

Однако выключить эмоции оказалось совсем не так легко, как погасить свет. Ему даже не было необходимости прикасаться к ней. Одного только взгляда Ралфа было достаточно, чтобы вызвать в ней ответное желание. Его поцелуи были для нее как родник для человека, заблудившегося в пустыне.

Кейт пребывала в полном смятении, когда он наконец отпустил ее. Никогда еще ее разум и чувства не находились в столь сильном противоречии. Временами ей казалось, что нужно отдаться на волю чувств и познать подлинную страсть. Даже если любви, которая продолжается "до тех пор, пока смерть не разлучит нас", больше не существует.

Но в таком случае, воспоминания о Ралфе Хойте всегда будут стоять между ней и ее честолюбивыми устремлениями. Да и душа ее будет навеки разбита...

– Сегодня я не пойду на прогулку, – сказала Кейт, делая над собой усилие, чтобы вернуться в настоящее. – Эту главу еще нужно хорошенько отредактировать.

– Думаю, это может подождать, – возразил Ралф, внимательно глядя на нее. Кейт отвернулась.

– Мне лучше поработать над ней сейчас, пока я не забыла, что именно собиралась исправить.

Лицо Ралфа приняло безразличное выражение.

– Как знаешь.

Он свистнул, и ротвейлеры, вскочив, бросились к дверям. Кейт проводила их взглядом. После чего вернулась к рукописи с намерением спастись от ненужных мыслей испытанным способом – погружением в работу.

Она уже собиралась приступить, как вдруг кто-то закрыл ей глаза руками, подойдя сзади. Кейт вздрогнула, но руки скользнули вниз, разворачивая ее в кресле.

– Тэсс! Вот так сюрприз! Когда ты приехала? Подруга улыбнулась.

– Только что. Я поговорила с Солом снаружи, не желая беспокоить тебя, пока ты занята.

– Как поживает твой фотоархив?

– О, прекрасно!

– А как твои дела с Тревом?

На лице Тэсс отразилась легкая досада.

– Ну, мы по-прежнему хорошие друзья. А ты чем порадуешь?

– Моя жизнь течет без каких-либо изменений, – ответила Кейт, хотя и не совсем честно.

– А где же наш блистательный хозяин? – поинтересовалась Тэсс, оглядывая вокруг. Кейт беспокойно заерзала в кресле.

– Ушел гулять с собаками. Вернется где-то через час.

– Тебе бы следовало пойти с ним. Сегодня чудесная погода.

– Если бы я это сделала, мы могли бы не увидеться. И перестань на меня смотреть таким.., таким инквизиторским взглядом. Мы вместе пишем книгу. Только и всего.

– Тогда почему ты покраснела?

– Не выдумывай! – воскликнула Кейт и поднялась. – Я.., я пойду принесу нам чаю со льдом.

Кейт вернулась через несколько минут с двумя высокими бокалами и тарелкой печенья.

– Ммм, восхитительно, – сообщила Тэсс, откусив кусочек печенья.

– Ты не поверишь, но это произведение кулинарного искусства Сола, сказала Кейт.

– И где Ралф откопал такое сокровище?

– Они вместе учились в школе. Затем несколько лет Сол служил в спецвойсках, однако решил уйти оттуда, не знаю точно почему. Потом он работал у Ралфа, когда тот еще участвовал в гонках, а после этого перебрался сюда вместе с ним.

Тэсс улыбнулась.

– Потеря для спецназа обернулась хорошим приобретением для вас.

Кейт испытующе взглянула на подругу. Сол не подходил на роль очередного кандидата в ухажеры Тэсс, хотя вполне мог вызывать ее интерес. Что ж, это ее проблемы, подумала Кейт и принялась разбирать письма, которые подруга вытащила из своей объемистой сумки. Семейные послания она отложила в сторону, так же как и сообщения с устаревшей информацией. Но вдруг одно из писем заставило ее буквально затаить дыхание.

– Представляешь, меня приглашают принять участие в конкурсе лучших телеведущих года!

Тэсс кивнула:

– Знаю. Я уже в курсе и считаю, что ты вполне можешь победить.

Кейт в изумлении уставилась на нее.

– Но почему я? Ведь я сейчас даже не появляюсь в эфире! – Она еще раз перечитала текст письма. – Все ясно! Основная претендентка уволилась год назад. Поэтому они и вспомнили обо мне.

– Не следует себя принижать. У тебя настоящий талант, и на телевидении тебя всегда любили. Впрочем, и зрителей ты не оставляла равнодушными... – Тэсс помолчала, затем решительно добавила:

– Но пока тебе не стоит говорить Ралфу о твоем участии в конкурсе.

У Кейт упало сердце: да, это событие явно было из тех, которые вызывали у Хойта наиболее сильную неприязнь.

Она не сомневалась, что Ралф без колебаний отложит работу над книгой на одну-две недели, необходимые для репетиций, примерок, встреч с прессой и, разумеется, для участия в самой наградной церемонии. Он даже станет уверять, что она может отсутствовать в течение любого времени, которое ей понадобится. Но Кейт все время будет слышать его невысказанные слова: "Я-то хорошо знаю все эти мероприятия!"

Она сцепила пальцы, ощутив легкую дрожь.

Такой случай представляется раз в жизни. Почему же ее так заботит мнение Ралфа? Работа над рукописью займет самое большее еще несколько месяцев. И что ей делать потом, когда книга будет закончена?

– Ты как будто не слишком рада, – недоуменно заметила Тэсс.

Кейт попыталась улыбнуться.

– Нет, конечно, я рада. Только... – она указала на папки, разбросанные на столе и полу, – работа продвигалась так хорошо.

Тэсс всплеснула руками.

– Ты действительно считаешь это более важным, чем получение главного приза на профессиональном конкурсе? Ты или сошла с ума, или влюблена в него!

– Ни то ни другое.., я надеюсь, – поспешно ответила Кейт.

Но подругу было не так-то легко провести.

– Да, это все Ралф. Но ведь он никуда отсюда не денется, и ты это знаешь.

– Хотелось бы верить, – вздохнула Кейт. – Но он ненавидит рекламную шумиху, связанную с подобными церемониями.

– А что он испытывает по отношению к тебе? Увы, здесь у Кейт сомнений не возникало. Ралф не признавал компромиссов. Его принципом было "все или ничего", и хотя он мог одновременно заниматься несколькими делами, не жалел сил для каждого из них. И он никогда не оглядывался назад.

– Думаю, он относится ко мне примерно так же, как и я к нему. Он самый целеустремленный человек из всех, кого я знала. Но он никогда не показывает своих эмоций.

– Тогда в чем проблема? – удивилась Тэсс. Кейт невесело усмехнулась.

– Вернее, почти никогда, за исключением тех случаев, когда разговор заходит об образе жизни. – Она обхватила ладонями холодный бокал. – Мы как два космонавта: никогда не уходим с корабля одновременно.

– Тебя и вправду так заботят ваши отношения?

– Мы сцепляемся как кошка с собакой, но пока только из-за работы. Если что-то подобное начнет твориться и в личной сфере... – Кейт не договорила, но ее опасения были достаточно ясны.

– Нельзя ли устроить так, чтобы он оставался в своем убежище, а ты продолжала работать на телевидении? – спросила Тэсс.

Кейт покачала головой.

– Ты ведь знаешь, как это будет выглядеть. Встречи урывками, для которых с трудом удается выкроить время из десятичасового рабочего дня. Вряд ли его это устроит.

В глубине души Кейт уже отбросила все колебания, и ее решение было совершенно определенным: она должна заниматься своей карьерой, каковы бы ни были ее личные чувства. Вместе с тем она надеялась, что пройдет еще хоть какое-то время, прежде чем придется заявить об этом окончательно и бесповоротно.

Но, кажется, решающий момент все-таки наступил, подумала Кейт, глядя на письмо, лежащее на столе. Ее агент просил ответить немедленно.

– Конечно, я выбираю работу. Ты права, Тэсс: такой шанс выпадает раз в жизни. Кто знает, какие перспективы откроются потом?

***

Реакция Ралфа была примерно такой, как и ожидала Кейт, – доброжелательной, но слегка прохладной. Он был рад за нее и предложил оставить работу над книгой на тот срок, который ей понадобится для подготовки к церемонии. Он даже прибавил, что в его доме она гостья, а вовсе не узница.

Одним словом, был предельно любезен. Однако Кейт не оставляло чувство, что Ралф разочаровался в ней.

Она перечитала статью, помещенную в газете, с сообщением о конкурсе. В ней приводился список кандидатов, выдвинутых на премии по разным номинациям, и среди прочих была помещена ее фотография с краткой аннотацией. Правда, Кейт никак не ожидала увидеть тут же и фотографию Ралфа, с "эксклюзивной информацией" о том, что он будет сопровождать ее во время церемонии вручения наград.

– Наверняка это работа Элмера! – с возмущением сказала она. – Так он хочет отплатить нам за то, что мы спокойно работали все это время.

– Полагаю, не ты натолкнула его на эту мысль?

Пораженная Кейт уставилась на Ралфа.

– Ты и впрямь считаешь, что я способна на такую низость?

Если это так, то дела обстоят еще хуже, чем она предполагала.

Ралф расстроенно вздохнул.

– Да нет. Просто все это чертовски действует мне на нервы.

– Я позвоню своему агенту и попрошу дать опровержение, – предложила Кейт.

Конечно, моральный ущерб уже был нанесен, но хоть что-то она еще могла сделать. В то же время она представила себе, как появляется на церемонии вместе с Ралфом, и это зрелище показалось ей поистине великолепным.

– А что, если бы это стало правдой? Ответный взгляд Ралфа был красноречивее любых слов.

– Знаю-знаю, – вздохнула Кейт, – ты скорее согласишься быть сваренным в кипятке. Я позвоню своему агенту.

– Это было бы лучше всего, – бросил он через плечо, выходя из кухни.

Она еще раз посмотрела на газету, которую держала в руках. Их фотографии удачно дополняли одна другую. Почему Ралф столь упорно отказывается появляться вместе с ней на публике? Ведь он должен был привыкнуть как к тому, что постоянно встречает в газетах свое имя, так и к повышенному вниманию людей к своей особе. Сейчас же страсть к уединению превратилась у Ралфа Хойта в навязчивую идею...

Агент сказал Кейт, что существует слишком мало шансов на то, что газета напечатает опровержение. Таким образом пропасть между нею и Ралфом стала шире, чем когда-либо.

Близилось время обеда, и Кейт отправилась на поиски Ралфа. Она нашла его позади дома – он колол дрова для камина с таким ожесточением, словно пытался выместить на поленьях всю свою ярость. Но на кого он так разозлился – на газетчиков? на весь мир? на нее?

Топор со свистом рассекал воздух и обрушивался на дерево, едва уступавшее по прочности железу. Ворот рубашки Ралфа был распахнут, рукава закатаны до локтей. Кое-где она прилипла к потному телу, так что можно было видеть его рельефно выступающие мускулы. У Кейт пересохло в горле от одного взгляда на него.

Но вот Ралф отложил топор и собрал нарубленные поленья. Запах древесины смешался с запахом земли и опавших листьев. Кейт казалось, что она никогда не забудет этого аромата, потому что отныне он будет связан для нее с тем почти первобытным зрелищем, которое только что предстало ее взору.

Ралф повернулся, и взгляд его упал на Кейт.

– И давно ты здесь? Она пожала плечами.

– Достаточно давно, чтобы убедиться: нет такого полена, с которым ты не смог бы справиться.

Он внимательно посмотрел на нее, словно стараясь разглядеть что-то в выражении ее лица.

– Ты что-то хотела спросить?

– Из-за чего ты так разозлился? Из-за меня? Ралф прислонил топор к дереву.

– О Господи, конечно нет.

– Тогда из-за чего?

– Давай оставим эту тему, – сквозь зубы произнес он.

Но с нее было достаточно всей этой таинственности.

– Нет, я хочу знать. Или ты наконец скажешь мне, что с тобой творится, или.., или я соберу журналистов и заявлю им, что ты не будешь сопровождать меня на церемонию вручения призов, но это не мешает нам спать вместе.

Ралф шагнул к ней.

– Я могу воплотить твои слова в жизнь.

– Какие именно? – спросила Кейт с показной бравадой, вовсе не собираясь обнаруживать перед ним страх, вызванной откровенной яростью, полыхнувшей в его взгляде.

Но уже в следующее мгновение Ралф перевел дыхание и отвернулся.

– Итак, ты хочешь обо всем узнать. Хорошо, представь себе человека, которого публично обвиняют в причастности к гибели невесты и нерожденного ребенка, и обвиняют справедливо...

Кейт охватил ужас. Нет, этого не могло быть! Но одного взгляда на Ралфа оказалось достаточно, чтобы понять: он говорит правду.

– Что произошло? – прошептала она. Ралф глубоко вздохнул и оперся рукой на один из распиленных стволов.

– Линн работала в спортивном журнале. Мы познакомились на гонках, стали встречаться, влюбились друг в друга – словом, обычная история.

Бесстрастный тон скорее обнаруживал ту боль, которую доставляли ему воспоминания, чем скрывал ее. Кейт едва дышала, боясь, что Ралф прервет повествование и вновь замкнется в себе. Она подумала, что он, словно Прометей, прикован к скале прошлого цепями этой трагедии. Кейт могла только надеяться, что, разделив с ней свою скорбь, он сможет разбить эти цепи и разогнать терзающих его хищных птиц.

Чем это закончится для нее, она даже не осмеливалась думать.

– В Америке и Европе меня считали этаким плейбоем-автогонщиком, продолжал Ралф свой рассказ, – которой не обходил стороной выпивку и азартные игры. То есть представлял собой, как ты бы сказала, "хороший материал для газет". Поэтому журналисты были не очень довольны, когда я объявил о помолвке – а случилось это в Штатах – и всеми силами старался дать им понять, что собираюсь изменить образ жизни. Они не поленились раскопать сведения о моих прежних "подвигах" и раздули их до такой степени, что помолвка с Линн грозила расстроиться.

Вполне в духе бульварной прессы, подумала Кейт и спросила, затаив дыхание:

– И что случилось потом?

– Я еле удерживался от того, чтобы не избить до полусмерти любого фотографа, оказавшегося поблизости. А они постоянно крутились вокруг меня в поисках сенсационных снимков – газеты платили за них бешеные деньги... И вот когда мне удалось уговорить Линн выслушать мои объяснения, это тут же стало известно газетчикам, которые устроили в прямом смысле засаду около отеля, где она тогда жила. Видимо, посчитав, что я собираюсь сделать наше примирение достояние широкой публики, Линн не выдержала. Подъехав к отелю кружным путем, я увидел ее, выходящую через служебный ход. В следующую секунду возле нее затормозил "форд" и выскочивший оттуда мужчина, запихнул Линн внутрь. Затем машина на большой скорости рванула прочь.

– О Боже! – воскликнула Кейт в ответ на дурные предчувствия, охватившие ее.