Текст книги "Демонология Сангомара. Небожители Севера"

Автор книги: Джейн Штольц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Все как на подбор: высокие и крепкие, – Солры облачались в сияющие кирасы поверх поддоспешников, закрывающих колени. На голове были легкие конусообразные шлемы в виде полумаски. Плечи защищали несколько пластин, которые крепились друг к другу внахлест. На ногах были поножи, они закрывали область голени от колена до щиколотки. А поверх доспехов были надеты плащи черного цвета. Воины, питая особую любовь к символу своих земель, ворону, украшали все подряд смоляными перьями: плащи, шлемы, ножны и даже уздечки своих жеребцов. Крепленные к седлам сбоку круглые зелено-черные щиты тоже несли на себе символ этой мудрой, по мнению Солров, птицы.

Граф оделся куда проще по снаряжению, довольствуясь лишь кольчугой под добротным зеленым балахоном, да пластинами на плаще, между которыми были вшиты многочисленные черные перья. Впрочем, сами пластины были сделаны из совсем легкого металла и служили скорее украшением.

Леонардо был одет также, как и граф, но чуть более щегольски – вышивки больше, ткани ярче, в его одежде сквозила помпезность и напыщенность, он держался в седле грациозно, словно родился на коне, а не в кровати. Недовольного ворона сын графа спрятал под плащ и тот возмущенно каркал оттуда. Склонив свою черную голову с крепким клювом, птица выглядывала из укрытия и, получив каплями дождя по клюву, прятала его обратно. Увидев повсюду черные перья своих собратьев, ворон закричал.

– Перья! Негодяи!

Люди вокруг рассмеялись.

Самым “снаряженным” оказался сэр Рэй. Помимо всего перечисленного, как у обычных всадников Солров, руки капитана дополнительно защищали металлические наручи, а из-под красного поддоспешника выглядывала еще и кольчужная юбка, доходящая до колена мужчине.

Многие Солры носили волосы до плеч, так что копна темных, каштановых или полностью рыжих, как у сэра Рэя, волос торчала из-под многих шлемов и падала мокрыми волнами на плечи.

Глава 13. Равнины

Дождь на время прекратился, а тучи разошлись, и лучи солнца скользнули сквозь тьму, осветив равнину. Вот-вот должны были начаться сумерки. Отряд находился в пути весь день и пора было устраиваться на ночлег. Перекусившие в дороге ячменными лепешками воины хотели нормально поужинать, покормить коней и улечься спать.

Брасо-Дэнто остался далеко позади на северо-западе, а мрачный силуэт горы, тянущийся по левую руку, терялся в сгущающихся красках наступающих сумерек. Дул пронизывающий и холодный ветер. Отряд ехал среди темных полей и разбросанных небольших поселений то тут, то там.

На пути Солров не попалось ни одной крупной реки, и к концу вечера, когда над головами путников снова стали сгущаться тучи, люди подъехали к Ферранту, маленькому городку с населением порядка 40 дворов. Обычно чистый и уютный Феррант сейчас тонул из-за сезона ливней, и долгое время непрекращающийся дождь превратил его улицы в сплошные реки и озера. Люди спешились около постоялого двора, который располагался на втором этаже таверны. Внизу была харчевня под названием “Желтый кот”.

Уильям не прекращал удивляться качеству дорог между поселениями. В его Офурте никто и слыхать не слыхивал о гравийных дорогах, все передвигались по обычным земляным тропам, протоптанным конями, ослами и людьми.

– Йева, – позвал тихонько Уилл, стоя чуть в стороне и наблюдая, как другие всадники спешиваются с коней.

– Да?

– У Вас везде такие хорошие дороги?

Девушка взглянула на изумленное и чуть вытянутое лицо вампира и закивала.

– Да. Весь Западный тракт – это гравийная дорога шириной больше 3-х васо. А Восточная тропа до моста на Белой Бетсе широкая, потом при повороте к болотам сужается до 2-х васо.

– Ничего себе… – поднял брови Уилл.

– А то, – Йева фон де Тастемара вскинула к небу свой тонкий и острый нос и чуть улыбнулась, ненадолго покинув свои мрачные думы. – Солраг – единственные земли Севера, пронизанные столь хорошо развитой дорожной сетью. Отец каждый год выделяет золото из казны на строительство новых дорог.

– Ну нет, – сказал Филипп, ловко спрыгнув с лошади.

Граф фон де Тастемара, с легкой улыбкой слушавший хвалебные речи дочери, встряхнул свои седые волосы и подошел ближе к Уиллу и Йеве.

– Спасибо, дочь моя, за столь лестные речи, но у нас не лучшие дороги на Севере. В Глеофе дорожная сеть качественнее и шире, и нам пока с ними не тягаться. Еще сюда можно добавить Летардию, Южные земли Альбаоса, Гаиврар и Дриад.

– А почему мы тогда поехали по Восточной тропе, господин? – поинтересовался Уильям, вспоминая карты Солрага в кабинете. – По Западной же быстрее.

– Я хочу пообщаться с вождями некоторых поселений на Восточном Тракте… – ответил Филипп.

По улочке, борясь с грязевыми потоками, брел одинокий селянин, ведя за узду осла. Тот кричал и был недоволен, упирался копытами, но желающий поскорее довезти расположенное в сумах по бокам животного мясо до таверны крестьянин был еще упрямее. Наконец, бородатый мужчина каким-то чудом уговорил осла, и тот пошел к таверне. Из-под плотного капюшона выглянули серые настороженные глаза, и житель Ферранта удивленно рассмотрел высоких и дорогих коней. В конце концов, он понял, что это кто-то из знатных и, привязав осла к колышку к таверны, снял с того мешки, закинул на спину и забежал внутрь.

– Там знатные, знатные, – донесся до ушей Уилла и Филиппа крики мужика.

Тут же под начинающийся дождь выбежал полный старичок.

– Приветствую, путники.

– Доброго вечера. Граф фон де Тастемара, лорд Солрага желает остановиться в Ферранте для отдыха. – произнес деловито сэр Рэй и спешился, прыгнув в лужу.

– Ооо, сам граф! Какая честь! – изумился Управитель постоялого двора и таверны. – Проходите, господа, внутрь… А то ж сейчас поди опять дождь начнется. Сейчас я позову слуг.

Подняв подол платья, пожилой мужчина забежал внутрь и стал громко звать прислугу.

– Вортон, Аудд, где вы, бездельники?? – вопил управитель, пытаясь дозваться сквозь сидящую в харчевне толпу до потерявшихся работников.

Гудящая толпа с интересом смотрела на путников, которых в сезон Лионоры можно было сосчитать по пальцам. В такое время мимо поселений проезжали по обыкновению лишь гонцы да паломники Ямеса.

Наконец, два закутанных в простенькие плащи из плотной ткани слуги приняли коней господ и те кучным отрядом, продираясь сквозь душное от большого скопления народа в таверне марево, поднялись на второй и третий этажи. Управитель пошептался с графом в сумраке коридора второго этажа, откуда во все стороны разветвлялись двери комнат, и, прижимаясь к стенам, через ожидающую на лестнице продрогшую толпу, к Управителю подскочили три женщины в передниках. Некоторые из них обтирали руки о платья и только-только перед этим видимо разносили еду и напитки посетителям харчевни внизу.

Шустро и ловко женщины забегали по комнатам, а Управитель стал запускать уставших путников в подготовленные спальни.

– Отхожее место справа за таверной, – наконец, удовлетворенно произнес полный старик, почесал куцую серую бородку и, приняв оплату, спустился вниз, позвякивая мешком с даренами.

Уильям по приглашению Филиппа зашел в небольшую комнатку с двумя простыми кроватями, столом со стулом в углу и покосившейся вешалкой. Ставни были плотно забиты и замазаны в преддверии холодного сезона, и Уилл с одобрительного кивка графа зажег свечу на столе. Ее желтое пламя осветило мрачную простую комнатушку, хотя и без нее вампиры прекрасно видели в темноте. Но все-таки свеча давала некоторый уют и словно согревала своим рассеянным светом.

На пол были сложены седельные сумки, а Филипп, оставшись в одной рубахе да теплых штанах, лежал на застеленной кровати и читал серую и замученную годами книгу “Фортификация”. Что означало это дивное слово – Уильям не знал, но спросить стеснялся. Он, молчаливый и нерешительный, тоже лег на кровать, достал из седельной сумки “Мази” и углубился в чтение. Время от времени проницательными глазами Филипп поглядывал на молодого Старейшину, а в оплетенных морщинами глазах сменяли друг друга мрачные думы.

За дверью раздался топот – Солры всей толпой спускались в харчевню поужинать. Все стихло, в спальнях остались лишь вампиры, привыкшие к тишине и спокойствию. Но не все… Спустя некоторое время за стеной послышалось сопение, а потом поначалу тихие стоны. Однако стоны все нарастали и становились громче и громче, а кровать в соседней комнате заходила ходуном, стуча ножками об пол.

Тонкими и длинными пальцами Филипп излишне спокойно переворачивал страницы, а за тонкой и хлипкой стеной, около которой он лежал, дико кричала Эметта. Наконец, граф не выдержал, захлопнул одним движением книгу и со сжатыми губами постучал по стене – деликатно и негромко. Но ничего не случилось – стоны продолжали усиливаться и уже на весь коридор было слышно и рычащего Леонардо. В конце концов, Филипп раскрытой ладонью ударил по стене быстрым рывком да так, что на держащуюся за стену Эметту с той стороны посыпалась известь и припорошила ее. Это возымело эффект – за перегородкой между комнатами притихли.

– Леонардо, – холодным голосом, с трудом сдерживая гнев, произнес Филипп, чтобы его услышали в соседней комнате. – Имейте совесть.

Лишь тишина прозвучала ответом, но это молчание вполне устроило Белого Ворона и он вернулся к размеренному чтению. Остаток вечера и ночи прошли спокойно.

Наутро люди, выспавшиеся и довольные, прикупив в Ферранте провизию в дорогу, отправились дальше в путь. Уилл кое-как, неумеючи, оседлал свою кобылу и последовал за другими спутниками, перекинув седельную сумку за заднюю луку.

Дождь снова лил, как из ведра, и лишь к вечеру чуть поутих, дал путникам возможность поднять головы и осмотреться, да скинуть с себя капюшоны.

– Что за погода… – проворчал негодующе сэр Рэй, поправляя подшлемник.

Силуэт гор, у подножия которых был основан Брасо-Дэнто, остался далеко позади, и отряд теперь брел посреди мрачного луга с жухлой травой – вокруг не было ни одного поселения. В этой низине скапливалась вода, принесенная от Белой Бетсы. Из-за низкой поймы луг Восточного Тракта сильно топило несколько раз в год. И сейчас кони брели по приподнятой над землей дорогой, а люди мрачно рассматривали затопленные луга.

Солнце клонилось к закату и пора было подумать о лагере для ночлега.

– Давайте остановимся у той большой реки, господин, – подъехал на своем гнедом жеребце к графу капитан Рэй. – Может Ямес позаботится о нас и на ужин будет рыба, а не вяленое мясо.

Филипп скинул капюшон, с которого ручьем полилась вода, и встревоженно посмотрел в темные воды полноводной реки.

– Хорошо, устроим привал на ночлег у Белой Бетсы, – в конце концов, после минутных раздумий, настороженно ответил он.

Натянув поводья, Филипп притормозил своего жеребца и поравнялся с Уильямом.

– Ну как, ты освоился в седле? – спросил граф.

Уильям довольно кивнул.

– Хорошо, поедем со мной, разведаем место для ночлега отряда. – позвал за собой молодого Старейшину Филипп и движением пяток ускорил коня, тот оторвался от отряда и побрел по жухлой и мокрой траве, порой проваливаясь по колено в грязь.

Стараясь не отставать, Уильям погладил серую кобылу и та, повинуясь движениям ног всадника, последовала за вороным жеребцом. Когда граф убедился, что они отъехали на достаточное расстояние, Филипп притормозил коня.

– Вы чем-то встревожены, господин? – спросил удивленно Уильям, разглядывая слегка обеспокоенное лицо хозяина Брасо-Дэнто.

– Это старая дорога, и в этот сезон мало кто ей путешествует, так что нужно быть настороже. – ответил Филипп.

– Но в чем опасность? Если нет людей.

– Тебе ли не знать, Уильям, – улыбнулся граф, он с молодым Старейшиной подъехал к берегу реки и остановился. – Там, где нет людей, живет кто-нибудь другой. Многие демоны и духи предпочитают лишенные человеческих следов первородные земли. Так что нужно убедиться, что ничто или никто не выскочит на нас из реки.

Уильям оглянулся, они находились на каменистом берегу относительно крупной из-за паводков реки, а вокруг раскинулись равнины с частично сгнившей травой, которая утопала в грязи из-за обильных дождей. Местами стояли одинокие деревца, тоненькие и совсем чахлые.

– Вроде бы ничего страшного, – скорее себе, чем графу, очень тихо ответил Уильям, но Филипп его услышал.

– Вроде да. Возвращаемся, Уильям, – ответил граф и, развернув коня, отправил его рысью к отряду.

Старейшины приблизились к ожидающей группе и граф дал добро на размещение отряда на берегу реки на небольшой возвышенности. Две пары глаз, Йевы и Лео, понимающие зачем Филипп отправился к Белой Бетсе в компании с рыбаком, смотрели в нетерпении на отца. Тот, незаметно для молодого Старейшины, пожал плечами.

Воины графа срубили те небольшие и куцые деревца, что стояли у реки и передали прислуге. Слуги достали котелки и, с трудом разведя огонь на сильном ветру, поставили котел на треножник. Туда они накидали лук, зерно и начали варить похлебку. Эметта подшивала оторвавшуюся фибулу с плаща Леонардо, сидя на лежанке. Время от времени она злобно поправляла волосы, которые из-за резких порывов ветра попадали ей в глаза. Йева сидела на берегу на камешке и любовалась закатом, очень скудным из-за далекой тучи, перекрывающей солнце. Впрочем, туча стремительно приближалась и обещала снова дожди.

Пока оруженосец сэра Рэя готовил спальное место для господина, рыцарь, снявший доспехи и оставшийся в теплом поддоспешнике, с удочкой у берега реки, рядом с Йевой, пытался хоть что-нибудь наловить. Граф приводил в порядок своего жеребца и сумки, крепленные к седлу. Леонардо, сидя около Эметты, читал книгу о путешествиях доблестного рыцаря Обормонта из Чингистонта.

Увидевший тщетные попытки сэра Рэя что-нибудь наловить, Уильям осторожно подошел к нему и присел на корточки.

– Вы рыбак? – осторожно спросил Рэй, который поначалу думал, что Уильям вырос в зажиточной семье, но шутка Лео про удочку заставила его отказаться от этой гипотезы.

– Да, – ответил Уильям.

– Тогда что я делаю не так? – пробурчал рыцарь, вытащив удочку с абсолютно целой наживкой. – Чертову наживку прикрепил, что рыбе еще нужно?

– Ну, я не буду врать, я не ловил в таких спокойных водах и даже не знаю, какая рыба здесь обитает. Но предположу, что ее нужно подкормить.

– Чем? Или скорее, как ее подкормить? Видите, как я далеко закидываю удочку? Тут у берега слишком мелко.

– Стрелять умеете? – как можно деликатнее спросил Уильям рыцаря.

Тот повернулся, посмотрел на молодого Старейшину негодующе, поднялся ловким движением и побежал к коню. Через пару минут вернулся уже с луком. Он наложил стрелу и, натянув тетиву, выстрелил в деревце на той стороне реки, васо в ста от рыцаря. Прозвенела спущенная тетива и стрела вошла в ствол ровно посередине.

Уильям виновато почесал шевелюру.

– Извините, я ничего такого не имел в виду… Но стрелять нужно не на другой берег, а вон туда, дальше по течению, чтобы подкормку к моменту заброса удочки, поднесло ближе к Вам, – вампир указал пальцем в место чуть дальше от того, куда безрезультатно раз за разом закидывал удочку Рэй Мальгерб. – Подождите минутку, уважаемый Рэй.

Осмотревшись на месте ночлега, Уилл подобрал брошенный мешочек из-под лука, затем полез к котлу, над которым колдовали два слуги, споря меж собой, какие приправы добавлять. Прислуга почтительно расступилась, молодой рыбак взял деревянный черпак из их рук и нагреб немного разваренного зерна в мешочек, скрутил его. Он вернулся к сэру Рэю и дал ему эту своеобразную прикормку.

– Ооо, я как-то и не додумался, – в свою очередь, почесал затылок уже сэр Рэй и, насадив на наконечник маленький мешочек, выстрелил.

Тот упал в реку, и через время, с разрешения Уильяма, Рэй закинул удочку. Мужчины уставились на воду. Прошло пару минут. Удочка дернулась и сэр Рэй потянул за нее, на крючке извивалась рыба с толстым телом, сжатая с боков и с крупной чешуей серебристого цвета.

– О, сколько их там, – азартно воскликнул рыцарь и выудив одну рыбину, сразу же закинул удочку снова, надев на крючок очередное насекомое. В месте, где он выстрелил зерном, но чуть ближе к мужчинам, забурлили воды – рыба поедала прикормку. – Не знаю, что это за рыбина, но я ее съем.

В это время Филипп, стоя на достаточно отдалении, на небольшом пригорке с краю стоянки смотрел задумчиво на Уильяма. Леонардо подошел к отцу и, сложив руки на груди, ухмыльнулся.

– Ну и где его хваленая Кельпи, отец? Похоже сбрехал он.

– Еще не вечер, сын. – задумчиво ответил граф фон де Тастемара. – в любом случае, мы живы и целы, так что если он и сказал правду, то вряд ли нам что-нибудь угрожает. А если соврал… Ну, тем более ничего не угрожает.

– Ничего себе. Нужно будет в Брасо так попробовать половить, – восхищенно произнес сэр Рэй, доставая седьмую рыбину.

– Течение стремительное, унесет прикормку, – улыбнулся Уильям такому понятному для него факту. – В горных реках вода прозрачная, а рыба там сильная и быстрая, и если увидит опасность, может не взять наживку, так что ее ловить нужно иначе.

– Это да… Хм, я об этом как-то не подумал, – подскочил с корточек сэр Рэй и сгреб рыбу, с частью улова ему помог Уильям. – Похоже, что сегодня с ухой мы опоздали, а вот завтра нас ждет славный завтрак.

– Похоже на то, – улыбнулся рыбак, ловя выпрыгивающую из рук рыбину.

– Уважаемый Уильям, если у Вас будет желание, я могу потренировать Вас во владении мечом. Все-таки путь предстоит тяжелый, и все может произойти, – тихо сказал рыцарь.

Молодой Старейшина помялся, как-то неуверенно взглянул на лагерь, к которому они вдвоем с Сэром Рэем приближались, и, наконец, кивнул.

– Я буду благодарен Вам, сэр Рэй. Правда… Боюсь, что это будет не тренировка, а посмешище.

– Я Вас понял. Тогда можно тренироваться в сумерках, где-нибудь за холмами. – ответил сэр Рэй Мальгерб.

– Хорошо, спасибо.

– Давайте начнем с завтрашнего вечера.

Капитан сложил рыбу в мешок и сел на лежак около костра. Слуги передали ему деревянную миску и, закусывая ячменными лепешками и вяленым мясом, Рэй быстренько разделался с овощной похлебкой. Люди стучали ложками по дну посуды, выгребая и выпивая все досуха. Филипп, его дети, Уильям и трое слуг сидели, укутавшись в плащи, рядом друг с другом, и смотрели на голодных воинов. Послышались традиционные молитвы и восхваления Ямеса за предоставленный ужин.

Покидав посуду в одну кучу, Солры разошлись по лежанкам, и, укрывшись плотными стегаными льняниками, стали засыпать. Слуги перемыли в реке деревянные миски с ложками, вычистили котелок и присоединились к спящим воинам. Один Вороний всадник, сев на пригорок рядом с костром, караулил отдыхающий отряд. Леонардо и Эметта лежали подле друг друга, укрывшись одним широким льняником, а Йева спала на соседней с графом подстилке. Уильям сидел около Йевы, читая в темноте. Время от времени он ловил на себе взгляд Филиппа, который тоже не спал. В конце концов, и граф решил подремать, прилег на лежанку, укрылся льняником и, как показалось молодому Старейшине, впал в забытье.

Уильям выждал, поднялся, тихо переступая через спящих вокруг затухающего костра людей, покинул лагерь и зашел за небольшой холм, чтобы часовой не видел его. Он спустился к реке, пошел вдоль берега и примерно через четверть часа остановился, сел на каменистый бережок.

Тихая гладь разлившейся из-за паводков реки была подобно зеркалу, ничто не нарушало целостность отражающихся в воде луны и звезд. Лишь ветер сильно шумел, порой все же создавая рябь на воде, и огромная туча подползала все ближе и ближе, грозя к утру извергнуть из себя дождь.

– Вериатель, – тихонько позвал Уильям, вглядываясь в темные воды реки, прозванной Белой Бетсой.

Тишина. Лишь рыба где-то у берега вдали плеснулась.

– Вериатель, Вериателюшка, – еще раз, уже чуть громче, сказал вампир, более испуганно. Неужели она не придет?

Снова тишина. Разочарованный и бледный, Уильям хотел уже было подняться и вернуться в лагерь, но тут в середине реки забурлило, и на ее гладь из глубин, будто по ступеням, взобралась темно-мышастая кобыла. Она медленно побрела в сторону берега, покачивая красивой и изящной головой с гривой цвета вороньего крыла. Кельпи шла по лунной дорожке, ее хвост подрагивал, а копыта касались воды, словно земли. Наконец, она ступила на каменистый берег и посмотрела на молодого Старейшину продольно-вытянутыми зрачками голубого цвета.

Уильям, счастливый и словно вернувшийся в детство, подбежал к лошади и обнял ее за морду, поцеловал кобылу в красивый лоб и погладил по бархатистой шее.

– Вериатель, ты не представляешь, как я скучал по тебе, – ласково произнес мужчина, прикрыв глаза от счастья и наслаждения. Он вдыхал илистый теплый запах Кельпи, что был для него таким родным.

Воздух задрожал и шею мужчины обвили маленькие и холодные ручки, а походный костюм сразу подсырел от стекающей воды с черных и длинных волос девушки. Уилл открыл глаза и увидел смеющееся лицо своей любимой Вериатель. Он обнял ее за худенькую талию, рукава тут же промокли от серого платьишка. С любовью, словно зачарованный, вампир посмотрел на ту, по которой так соскучился, и поцеловал. На губах появился привкус тины и воды.

Вериатель рассмеялась и, чуть зафыркав, вырвалась из крепких объятий и заскакала вокруг мужчины, высоко вскидывая изящные ножки, на которых красовались сандали с ленточками.

– Столько всего произошло с тех пор, как ты спасла меня у озера, – сказал Уильям.

Вериатель кивнула и мягко улыбнулась. Она остановила свой безумный танец и подскочила в один прыжок к вампиру, взяла его руку в свою. Затем, похрюкивая, вложила сжатый кулачок в ладонь мужчины. Кулачок разжался и Уильям увидел, как маленький серебристый браслетик приземлился на его ладонь.

– Но как? – воскликнул от изумления Старейшина. – Я же потерял, кажется, этот браслет.

Чуть повизгивая от радости, Вериатель довольно потрясла черными как смоль волосами, словно это была грива.

Раздались звуки всплесков, гладь озера заволновалась, и из воды на поверхность стали подниматься другие водяные демоны. Удивленный Уильям и совершенно спокойная Вериатель наблюдали, как сначала одна, очень молодая лошадь, вороная, небольшого размера, но с более длинной гривой, полностью вышла на поверхность и пошла по воде в сторону берега, склонив расслабленно к низу голову. За ней показалась вторая, белоснежная и очень крупная, судя по всему жеребец – он последовал за кобылой. Там из воды возникла и голова третьей, потом четвертой и, наконец, пятой. Грациозно покачиваясь, Кельпи вышли на берег и двинулись в сторону Вериатель и Уильяма. Они шли чуть боком, наклонив головы – несколько пар бархатистых и красивых глаз рассматривали чужака в их землях.

Уильям сделал шаг назад, но невозмутимая Кельпи удержала его за руку, и тот остановился, доверившись ей. Прекрасные и стройные кони, все как на подбор величавые и гордые, обнюхивали Уильяма, не касаясь его.

Молодая кобыла, абсолютно черная, с красивыми голубыми глазами, подошла чуть ближе и тряхнула мордой. Она шумно втянула воздух, потом чуть приподняла хвост, навострила уши и радостно заржала. Сделав еще шаг вперед, вороная Кельпи сама потерлась о руку Уильяма. Раздался легкий треск и, вспомнив, что такое же чувство было и с Вериатель много лет назад, Уилл потер пальцы друг о друга. Он погладил вороную кобылу за холкой, та чуть прифыркнула и склонила голову, разглядывая Старейшину большими глазами.

Вериатель рассмеялась и, прыгнув в сторону, в один миг обратилась в темно-мышастую лошадь.

Остальные кони, потеряв всякий интерес к вампиру после обнюхивания, развернулись и медленно вернулись к воде. Заржав и пританцовывая, вороная и темно-мышастые кобылы попрощались, потрясли гривами и последовали за другими водяными демонами.

Завороженно Старейшина смотрел, как эти восхитительные и грациозные создания перешли на рысь и поскакали по глади реки дальше по течению. Время от времени какая-нибудь Кельпи игриво прыгала в воду и выскакивала где-нибудь сбоку от другой лошади, на что та весело ржала в ответ и иногда повторяла прыжки.

Резко похолодало. Темная туча закрыла собой луну, река стала черной, кельпи пропали где-то во мраке, который уже не мог разглядеть даже вампир. Уильям присел на каменистый берег и, потирая пальцы, задумался о вороной кобыле. Раздался тихий хруст, Старейшина обернулся. На холме сверху стоял граф фон де Тастемара – возвращаясь назад в лагерь, он по неосторожности наступил на ветку, спрятанную под сгнившей травой.

Понимая, что раскрыт, Филипп спустился по мокрой земле вниз к Уильяму.

– Извини, не удержался. Я знал, что ты пойдешь звать Кельпи, и мне захотелось увидеть это своими глазами, – как-то неловко, впервые смутившись за долгое время, произнес граф.

– Но Вы же спали, – улыбнулся широко Уильям.

– Это был стратегический маневр, – лукаво ответил Филипп и уселся рядом с Уильямом.

Оба вампира молча уставились на темную гладь реки, кутаясь в теплые плащи. Каждый размышлял о своем, но в конце концов, граф решил нарушить тишину.

– Я не думал, что когда-нибудь увижу их еще… Такое чувство, что вернулся в детство, в Алмас, к реке Брасо.

– Быть может они и перебрались сюда из Алмаса… – задумчиво сцепил пальцы под подбородком Уильям.

– Не исключено, тут на полдня пути во все стороны ни одного поселения, первозданная природа и очень много рек… Им здесь раздолье, – согласился граф.

– Все же как странно, что Вериатель оказалась здесь, я уж было решил, что она привязана к Офурту и озеру, – Уильям вглядывался во мрак на горизонте, пытаясь хоть что-нибудь увидеть. – Но она каким-то чудом услышала.

– Не стоит недооценивать возможности Кельпи. Скорее всего, она просто была рождена на Сонном озере. Как и та вороная кобыла, самая юная из всех. – хитро посмотрел в сторону резко раскрасневшегося Уильяма граф и, увидев его обескураженное лицо, расхохотался.

– Да я.... Ох, господин, это вилами по воде…

– Да-да, – Филипп толкнул локтем под бок молодого Старейшину, смеясь.

– Честно признаться, когда они вышли из воды, я уже мысленно простился со всеми Вами, – заразившись весельем от графа, Уильям расплылся в улыбке.

– Да я тоже с тобой попрощался, когда табун окружил тебя, – Филипп постарался взять себя в руки и стал вытирать платком мокрые от смеха глаза. – Наемники с юга, высшие маги, Кельпи – и все за каких-то полгода. Ох, Уильям, откуда ты такой свалился мне на голову.

– Из Малых Вардцов, господин, – тихонько сказал, плутовато сощурив синие глаза, Уилл.

Филипп глубоко вздохнул, набрав полную грудь воздуха, и шумно выдохнул. Подуспокоившись, он крепко задумался и, как показалось Уиллу, помрачнел. Прошло некоторое время и, в конце концов, Филипп, опершись о колени, встал с бережка.

– Ладно, пойдем уже назад в лагерь, Уильям из Малых Вардцов, – произнес насмешливо, но беззлобно, граф и медленно стал подниматься по мокрой и скользкой земле вверх, на холм.

В лагере было сонное царство, лишь уже сменивший прошлого караульный осоловело оглядывал пустые равнины, насколько хватало его остроты зрения. Он непонимающе взглянул на прогуливающихся в ночи господ, хотя виду и не показал. Была б его воля, он бы уже спал без задних ног, а не стоял на карауле.

К рассвету черная туча закрыла собой восходящее солнце и извергла из себя дождь. Хлюпая по лужам, слуги поторопились водрузить навес над закипающей в котелках ухой. Филипп с осуждением посмотрел на недогадливую прислугу, которая не додумалась сделать это раньше, но ничего не сказал.

Два вампира-слуги: Чукк и Гран, совершенно мокрые, но довольные, что спасли еду для воинов, стояли у полевой кухни и спорили.

– Гран, брат мой, я тебе еще раз говорю, что в уху кладут обычно окимон. – упер руки в боки Чукк, полноватый вампир лет семидесяти, который, впрочем, в соответствии со своей сущностью, выглядел на 35-40 лет.

– Тут рыба пахнет тиной, чуешь? На зубах тоже наверное тина будет. Окимон здесь еще больше вкус испортит. Не клади его, я сказал! – прикрикнул на упертого брата худощавый Гран, вампир лет пятидесяти на вид.

– Кину окимон и трушковку, она уберет запах, – возразил Чукк, подсыпая в кипящую уху травы.

– А вкус? – взмахнул руками повар замка Брасо-Дэнто, Гран. – Вдруг вкус не уйдет, балбес?

Сэр Рэй Мальгерб, взбодренный утренним дождем, который разбудил Солров и промочил до нитки, подошел к котелку и потянул носом ароматный запах.

– Вот, сэр Рэй, будьте добры, не откажите нам в просьбе. Попробуйте уху… Вкус тины ушел? – обрадовался Чукк.

Нахмурившись и странно взглянув на двух поваров, Рэй взял из руки одного из братьев поварешку и попробовал суп.

– Недурно, очень недурно, вкусный и наваристый супец выходит. Нет никакого вкуса тины. – ответил он медленно, потом развернулся к слугам. – А что Вам мешает самим попробовать?

– У нас вкус приглушен после болезни, в детстве переболели, – оправдались в один голос братья.

Рыцарь удивленно вскинул свои рыжие брови и пошел седлать лошадь.

– Повара-вампиры – это шутка такая? – тихо спросил Уильям у Йевы.

Пара стояла чуть поодаль от отряда, и Уильям помогал девушке уместить льняник в седельную сумку. Дождь лил как из ведра, и дочь Филиппа, прячась под капюшоном, беспомощно наблюдала за Уильямом. Серая кобыла Уилла уже была оседлана благодаря советам всадников Солров, которые подсказали, как это сделать.

– Да, звучит странно, – слабо улыбнулась Йева, подрагивая от холода. – Но ты не поверишь, Чукк и Гран готовят получше многих человеческих поваров.

– Но они же даже не могут пробовать то, что готовят, – наконец, упаковав все вещи девушки в седельные сумки, указал в сторону навеса вампир.

– Ну, да… Отец тоже до сих пор удивляется этому.

Из-под навеса слышался стук ложек – Солры с упоением выгребали уху с мисок, царапая деревянное дно.

– О Ямес, прими наши благодарности за столь вкусный завтрак. И большое спасибо поварам! – воскликнул сытый и довольный сэр Рэй, сложив миски в общую кучу. Затем он обратился громко к воинам, перекрикивая звуки дождя. – Эй, народ! Сворачиваем навес, пора выдвигаться.

Слуги перемыли миски в реке и упаковали в седельные сумки, что, раздутые, теперь торчали по бокам лошадей. Всадники разобрали самодельный навес из палок и кожаных льняников. Взобравшись на лошадей, отряд двинулся в путь дальше.

Лошади пошли по старой и вытоптанной тропе, которая сейчас превратилась в болото из-за дождей. Растянувшись вереницей, всадники брели поодаль друг от друга, прячась под плащи. Раздался грохот грома. Яркая вспышка молнии разрезала небо на две части и ударила в дерево в ста васо от отряда. Йева вскрикнула и наклонилась ближе к лошади, которая терпела непогоду стойко и спокойно, в отличие от хозяйки.