Текст книги "Королевский гамбит"

Автор книги: Джейн Линдскольд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

8

Все поднялись и поклонились, поскольку королева Елизавета III вошла в зал заседаний совета. Показательно, для такого давнего политического наблюдателя, как герцог Кромарти, что она приняла уважение монарху, как должное. Факт, что она была наследной принцессой всю ее жизнь, мог бы объяснить часть этого спокойного поведения, но премьер-министр думал, что здесь было кое-что еще.

Она могла быть девушкой восемнадцати лет, но у нее было достаточно здравого смысла, чтобы знать, что те, кто воспитал ее, могли бы найти трудным вспомнить, что теперь она была их правителем. Принимая уважение как должное, она напоминала им всем, кто принимает окончательные решения.

После того, как Королева приветствовала их, Дама Элиска ознакомила неофициальный совет регента с положением дел.

– Коронация этим утром прошла хорошо. Мои опросы, официальные и неофициальные, показывают, что поддержка королевы высока в обоих палатах Парламента. Чем скорее дела Совета Регента и Регентства будут решены, тем более вероятно они должны будут решены легко и в интересах Королевы.

Елизавета кивнула. – Я рассмотрела ваши рекомендации для Регента, и я думаю, что они – разумны. – Даже ее голос отличается, подумал Кромарти. Она говорила с преднамеренной точностью, впечатление зрелости, новое для нее – все же было слишком естественным, а также… неизбежным, чтобы быть притворным. – Герцог Кромарти, у вас есть что добавить? – спросила она, и он прочистил горло.

Фактически, да. Очевидно, есть некоторое сопротивление идее того, чтобы или ваша мать, или ваша тётя стали вашим регентом.

Мать королевы начала: Я протестую. Существует давняя традиция…

Елизавета прервала свою мать мягким касанием руки.

– Я должена была услышать то, что сказал премьер-министр, – сказала она своим новым голосом. – Аллен, я заинтригована вашим использованием слов 'мать' и 'тетя', чтобы описать двух из кандидатов в Регенты. Обычно, Вы соблюдаете протокол не ошибаясь. Есть причина?

Премьер-министр кивнул. – Да, я выбрал эти слова, поскольку именно они отражают сплетню которую я слышал. Обеспокоенность выражается в том, что кто-то из таких близких родственников к королеве, как королева-мать и герцогиня Уинтон-Хенке, возможно, не в состоянии будут советовать, но попытаться править вместо тебя.

– Грубо говоря, – сказала Елизавета, – беспокоит то, что я будут во власти своей матери или тети.

– Да, Ваше Величество.

– Жаль, – Елизавета размышляла. – У меня сложилось мнение, что тетя Кэйтрин будет идеальным Регентом. Никаких обид, мама, но я действительно думаю, что это было бы трудным для нас дистанцироваться от наших прежних отношений.

Королева Мать на мгновение выглядела обиженной, но затем улыбнулась.

– Согласна. Для меня могло бы действительно быть сложно прекратить думать как ваша мать – и как жена Роджера. Вы не нуждаетесь в Регенте, который мог бы быть склонен к тому, чтобы сказать, 'Но ваш отец сделал бы это по-другому'.

Елизавета сжала руку матери. – Спасибо за понимание. Я просмотрела другие предложения этого совета и, в то время как я не имею ничего личного против любого из кандидатов лоялистов короны указаных вами, я предпочла бы тетю Кэтрин. Ваша светлость, как вы думаете «Хенке холдинг» смогут обойтись без вас?

Кейтрин Винтон-Хенке кивнула. – Смогут. Граф Золотого Пика вполне в состоянии выполнять свои обязанности без меня.

– Очень хорошо.

Елизавета задумчиво погладила Ариэля прежде чем продолжить.

– Я не забыла про беспокойства о которых сообщил герцог Кромарти. – Ее улыбка стала озорной. – Я считаю, единственный способ погасить их – выдвинуть кандидата, который был бы, по некоторым причинам, неприемлем для парламента. Когда ажиотаж вокруг первого кандидата уйдет на спад и парламент скрепя сердце будет вынужден отклонить мое предложение, то я могу назначить тетю Кейтрин. Если Дама Элиска права, общее желание Парламента состоит в том, чтобы поддержать меня. Отвергая второго Регента – особенно кого-то так хорошо подготовленного для этой работы, будет идти против этого общего побуждения.

Минута прошла в молчании пока совет переваривал как план, так и готовность новой королевы предаваться политическим манипуляциям. Герцог Кромарти поднял руку.

– Да, Ваша Светлость?

– Это очень умно, Ваше Величество, но что, если Парламент утвердит вашего первого кандидата?

– Есть простой способ справиться такой возможностью, – ответила Елизавета. – Я удостоверюсь, что тот кого я выдвину на эту должность, сможет функционировать в этой роли и будет готов уйти в отставку через некоторое время для тети Кейтрин.

– Вы должны очень доверять этому человеку, – предупредил герцог Кромарти. – Я ожидаю, что Вы кого – то держите в уме.

Королева кивнула, и уголки ее рта дёрнулись в намёке на усмешку.

– Действительно. – Она показала через стол. – Мой Лорд Чемберлен, лорд Вундт.

– Ваше Величество! – воскликнул Якоб Вундт. – Я не пригоден для роли Регента!

Елизавета улыбалась худому старику.

– Вы более пригодны чем многие, – сказала она. – Как Лорд Чемберлен Вы служили и советовали и моему отцу и моей бабушке. Вы – ценный актив к Дома Винтон. Кроме того, я могу убедительно говорить о моем доверии Вам и вашей безукоризненной лояльности к Королевству.

– Но…

Новый протест Лорда Чемберлена был прерван Дамой Элиской. Она с широкой улыбкой смотрела на числа, она появившиеся на ее планшетном компьютере.

– Я полагаю, что выбор королевы Елизаветы подействует так, как она надеется. Я сделала некоторый предварительный демографический анализ, и Лорд Чемберлен должен быть отклонен, но только после достаточных дебатов, чтобы герцогиня Винтон-Хенке была бы легко утверждена.

– И, – сказал герцог Кромарти, – если лорд Вундт будет утвержден, он будет надежным Регентом. После нескольких месяцев службы, он сможет утверждать, что его преклонный возраст делают его не в состоянии продолжать. Если мы выждем, чтобы сделать это заявление в то время когда какой-нибудь незначительных кризис будет требовать чтобы у королевы был Регент и срочно, то герцогиня Винтон-Хенке должна быть утверждена без протеста.

Рот лорда Чемберлена открывался и закрывался, но никакого звука он так и не издал.

Без какой-либо гамбита, вроде этого, – продолжил Герцог Кромарти: – Я неуверен, что королева-мать или герцогиня будут утверждены в качестве регента. Я не понимаю как объяснить эту внезапную волну анти-кумовства – любой, кто знает лордов, знает, что кумовство это путь аристократии, но она присутствует.

Елизавета погладила Ариэля. Черты её лица выражали вежливое спокойствие, но громкое мурлыканье кота отражало его собственное удовлетворение.

– Тогда так мы будем действовать, – сказала она. – Что касается Совета Регента, я хотела бы выдвинуть присутствующих здесь сейчас, премьер-министра, лидера большинства в палате общин, и по крайней мере одинго из королевских лоялистов, которого Вы предлагали ранее.

Падервески сделала заметку. – Когда вы говорите лидер большинства в палате общин, вы имеете в виду того, кто занимает эту позицию, а не Розанну Уилсон?

– Да. Я не планирую собирать Совет Регента слишком часто, – ответила королева. – Поэтому дополнительные обязанности не должны быть обременительными.

– И, – сказала Кейтрин Винтон-Хенке, – поскольку в Совете Регента уже будет премьер-министр, нам не нужен еще один аристократ, чтобы сбалансировать представителя палаты общин, но мы можем сдержать мнения, что это частная клика, до минимума.

Королева Елизавета изогнула брови. – И почему это не должно быть кликой? Это– монархия, в конце концов. Мой отец не был марионеткой, и я определённо не собираюсь быть ею.

Мягкое хихиканье трепетало вокруг стола совета. Елизавета присоединилась, затем продолжила.

– Я хочу внести ясность, – сказала она. – Я хочу что бы герцог Кромарти работал в Совете Регента не зависимо от того, является он премьер-министром или нет.

Аллен Саммерваль произошёл от древней линии аристократии Мантикоры, иначе он, возможно, очень хорошо показал, как очень доволен он был этим признаком расположения Королевы.

– Спасибо, ваше величество, – сказал он, немного поклонившись. – Я буду пытаться служить вам хорошо.

Дама Элиска изменила кое-что в соем блокноте. – Таким образом я должна указать, что Премьер-министр будет ожидаться, чтобы служить на Совете Регента.

– Да.

– Очень хорошо, – улыбнулась Падервески. – Возможно Ее Величество захочет сделать некоторые отдельные запросы – сверяясь с ЛеБраном – что бы посмотреть кто из Королевских лоялистов был бы лучшим для должности.

Кромарти и Винтон-Хенке закивали.

– Я готова держать пари, что Хауэлл будет ее выбором, – сказала герцогиня. – Он неуклонно поднимается внутри партии.

– Увидим, – сказала Елизавета. – Теперь, действительно ли мы готовы прерваться? Еще какие-нибудь дела?

Главы встряхнулись вокруг стола.

– Очень хорошо. У всех нас есть слишком много дел. Я уверена, что увижу некоторых из вас на похоронах этим вечером. – Она жестом приказала всем оставаться на своих местах, когда встала. – До встречи.

С Ариэлем на руках, Королева отбыла из зала заседаний совета. Когда дверь закрылась за ней, Яков Вундт сказал мягко, почтительно:

– Долгой жизни королеве!

– Аминь, – подтвердил Кромарти. – Аминь.

9

Когда аэрокар Джастина взлетел, Чоу решил уточнить свой предыдущий комментарий.

– Мы всегда расследуем смерть монарха, даже когда, как с Королевой Самантой, причина смерти очевидна и ее легко подтвердить.

– Она умерла от остановки сердца, не так ли? – спросил Джастин.

– Каждый умирает от остановки сердца, – сказал Чоу нечетной, кривой усмешкой. – В случае Королевы Саманты, непосредственной причиной отказа ее сердца было ухудшение ее циркулирующей системы вне пункта, где терапия регенерации могла эффективно восстановить повреждение. Однако, даже это является слишком определенным. Она умерла от старости, которая неплохой способ уйти.

Джастин кивал, думая, как понятие старости изменялось с появлением продлевающихся терапий. Человек, сидящий в пассажирском месте вероятно умрет от старости раньше чем встретит свое первое столетие. Если бы Джастин умер от той же самой причины, то ему было бы около техсот лет.

Оказавшиеся на неправильной стороне возрастного барьера, до которого пролонг действовал, обижаются на тех, кто был достаточно молод, чтобы принять обработку, или они радовались, что жизни их детей будут продлены?

Безусловно, опасность пролонга вышла далеко за пределы перенаселения, которое часто упоминается в качестве главного последствия увеличенной продолжительности жизни. Простолюдин по рождению, Джастин, как правило, смотрел на аристократию извне. Мысль о возможности для некоторых наиболее заскорузлых особах этого привилегированного класса расширить свое влияние на протяжении веков заставила его содрогнуться. А что все это время будут делать их дети, пока они ждут получения наследства?

Король Роджер увидел, что мантикорскому обществу грозит смерть от застоя, поэтому он добивался для принца Майкла вступиления военно-космический флот, несмотря на колебание мальчика. Разве другие аристократическе родители так дальновидны? Молча, Джастин решил, что его и Елизаветы дети не будут захваченных в ловушку долглетия родителей.

Дэниель Чоу прервал его мечты.

– О чем Вы думаете?

– Перемены, – сказал Джастин честно, – и как со смертью короля Роджера Бет вполне может быть королевой на столетия вперед. Странно осознавать, что изза ее молодости и пролонга она может править почти столько же, сколько существует все Звездное Королевство.

– Некоторое преувеличение, – сказал Чоу, – но не намного. Это одна из причин, что делает ее такой ценной пешкой.

– Пешка? – Думая о своей волевой, напористой невесте, Джастин усмехнулся. – Только не Бет!

– Возможно, нет, – согласился Чоу, – но вы забываете, что большинство в королевстве не знают нашу новую королеву так как вы. Сообщения средств массовой информации были вежливо терпеливыми по поводу личной жизни монарха, что привела к тому, что, хотя наследница часто бывала на глазах общественности, это были официальные случаи а не частные.

– Я вижу, что вы подразумеваете, – сказал Джастин, – и я начинаю понимать к чему вы ведете.

– Если мы принимаем, что это убийство, – сказал Чоу, – тогда мы должны искать мотив. Правда, Король имел врагов, но его смерть не кажется мне преступлением страсти.

– Если это было убийство, – предостерег Джастин.

– Ради дискусии, допустим, что так и было. – Озорная улыбка на лице Чоу выветрилась оставляя впечатления словно он предлагал стать участником игры.

– Очень хорошо, – сказал Джастин, чувствуя себя неуютно от этой идеи.

– Король Роджер III был любим, но его решения были не всегда популярны. Правильно?

– Правильно – особенно в области внешней политики.

– Теперь, что, если Вы не одобряли политику Короля Роджера? Как Вы чувствовали бы о его продолжающемся господстве? Помните, он был нашим первым монархом, который получил пролонг.

– Я был бы испуган, – Джастин принимал, входя в дух игры. – С пролонгом, Король Роджер был бы в состоянии продолжать эту политику в течение по крайней мере еще двухсот лет.

– И он, безусловно, сильно влиял бы на своего наследника, – сказал Чоу. – Поэтому, Король Роджер должен был быть устранен.

– Вы так равнодушны! – запротестовал Джастин.

– Только практичен и параноидален. Это требуемые для моей работы черты.

– Тогда продолжайте.

– Очевидно, чтобы в устранении Короля был какой-либо прок, это должно быть сделано в пределах узкого окна времени.

Чоу прервался, предлагая Джастину продолжить нить.

– Елизавета, – Джастин говорил медленно, – должна быть достаточно молодой, чтобы нуждаться в Регенте, но не настолько молодой, чтобы Регент эффективно управлял вместо ее.

– Точно! – приветствовал Чоу. – И она должна нуждаться в том Регенте в течение нескольких лет, достаточно многие годы, что на ее взгляды на политику можно было бы влиять, и это влияние ожидало длиться.

– Когда Вы смотрите на ситуацию с такой стороны, – сказал Джастин, потрясенный ещё взволнованней, – смерть Короля Роджера становится не случайным несчастным случаем или шпорой убийства момента, но результата тщательно развитого курса действия. Однако, я не уверен, что мы не слишком параноидальны.

– Очень хорошо, – сказал Чоу. – Давайте посмотрим на это с несколько иной точки зрения. Когда, вы говорите, будет самое раннее время, чтобы наши гипотетические заговорщики получили бы условия которых они хотят?

Джастин задумался на мгновение, взвешивая различные варианты.

– Возможно, когда Елизавете исполнилось шестнадцать. Перед этим она была бы легко освобожненна от обязанностей как ребенок.

– Случалось что-нибудь с королевской семьей, когда Елизавете было около шестнадцати?

– Я не уверен, – размышлял Джастин. – Я не встречал ее до того самого года. Я никогда особо не интересовался королевской семьей, если быть честным. Именно поэтому мы так хорошо нашли общий язык. Бет была на экскурсии по исследовательской лаборатории, где я работал и зашлав запрещенную зону. Я посылал ее к чёрту, когда следом ворвался ее телохранитель. Когда он назвал ее «Ваше Высочество» я внезапно понял, почему эта симпатичная девушка показалась мне такой знакомой.

Джастин почувствовал, что его лицо запылало от воспоминаний, и он засмеялся.

– Она написала мне самое симпатичное письмо извинения. Оно пересеклось в почте с моим извинением. Бет думала, что совпадение было настолько забавно, что она позвонила мне.

– Представляю себе, как вы были удивлены, – засмеялся Чоу.

– Больше, чем когда-либо! – согласился Джастин. – Мы говорили в течение более чем часа, точно как старые друзья. Ее отец был болен, и она действительно нуждалась в друге.

– Подумайте о том, что вы только что сказали, – предложил Чоу.

– Она нуждалась в друге? – ответил озадаченный Джастин.

– Прямо перед этим.

– Ее отец был болен. – Последствия ударили Джастина все сразу.. – Король Роджер был болен – очень болен! Не много людей знали это, но Бет сказала мне. Я предполагаю, что она знала, что я не буду передавать новости СМИ.

– И Вы не сделали этого.

– Но Король выздоровел!

– От вирусной инфекции. – Чоу больше не смеялся. – Звездное Королевство Мантикора заботится о своем здоровье как должно. Большинство инфекционных заболеваний были побеждены несколько столетий назад. Мы никогда не были в изоляции, как многие колонии. Мутации заболеваний, как те, которые разорили Артемиды и Райден никогда не были проблемой для нас, тем более что мы сделали не позволяйте на строгий карантин и процедуры обеззараживания от наших дней экспедиции.

– У нас была своя собственная Чума, – напомнил ему Джастин, боясь, что старик стал так искусен в паранойе, что увидел заговор там, где его не было.

– Проверьте ваши книги истории, – сказал Чоу. – Мантикорская Чума по всей вероятности развилась от маленькой семьи вирусов, которые первая группа осмотра пропустила – или это развилось в течение этих шести столетий между начальным осмотром и прибытием колонистов. В любом случае, Мантикора не склонна к внезапным, необъяснимым вирусным инфекциям – и я нахожу, что этот удар по Королю особенно подозрителен.

– Может быть так, – сказал Джастин. – Я предполагаю, что Вы имеете копии медицинских отчетов на его болезни.

– Имею и приглашаю вас посмотреть их со мной.

– Я посмотрю, но прежде, чем я побеспокою Елизавету этими теориями убийства и заговора, я хочу взглянуть на эти гравилыжи.

– Вы хотите сказать, что королева не разделяет подозрения, которые привели вас на Индиго Солт Флэтс?

Джастин колебался. – Она подозревает, что ее отец был убит. Я не знаю то, что еще она подозревает. Бет… имеет характер. Я не хочу сказать ей кое-что, что могло бы затронуть ее суждение.

– Все же, если мы найдем доказательство убийства, ей нужно будет сказать.

– Я знаю. Только давайте подождём до тех пор. Сегодня вечером начинаются поминки. В течение двух дней она должна исполнять обязанности на похоронах ее отца. Этого достаточно.

– До тех пор, как я знаю, что вы не будете стараться, чтобы я не сделал свою работу, я готов подождать. – Чоу усмехнулся, озорно еще раз. – Я бы в любом случае подождал.

Джастин покачал головой. Минуту назад хладнокровный параноик, составляющий теории, которые охватывают не только убийство, но и государственную измену, а в следующий миг существо притворяющееся ребенком, Даниэль Чоу не был человеком, которого легко понять. К счастью, он был человек, которому легко довериться.

10

Покинув совет, Елизавета петляла по коридорам дворца Маунт Роял, пока не добралась до личного кабинета своего отца. Жестом указав охране остаться снаружи, она нажала кнопку вызова, предупреждая обитателя кабинета о своем присутствии.

Если один член семьи был более глубоко травмирован смертью ее отца чем даже Королева, это был древесный кот ее отца, Монро. 'Кот был в шале в момент смерти Роджера, и его жуткий вой предупредил службу безопасности, что несчастный случай был фатальным.

Монро вернулся на Королевскую Гору с телом короля Роджера, но, в отличие от человека в аналогичных обстоятельствах, он не проявил никакого желания сидеть с телом. Возможно, его взгляд хищника на вселенную допускал перспективу, что тело без духа это много мертвого мяса. Возможно, он не мог видеть своего лучшего друга в нынешнем виде, холодным, и безжизненном.

Со момента возвращения в Маунт Роял Монро сидел, сгорбившись, на своем насесте в кабинете короля, скулящий и встрепанный. Даже Ариэль не мог уговорить его поесть, но Елизавета заходила к нему так часто, как могла. Эксперты по древесным котам, в основном члены Лесной службы Сфинкса, предупреждали ее, что сейчас Монро способен на что угодно.

Большинство 'котов, которые потеряли их людей (частое явление до появления пролонга, так как естественная продолжительность жизни 'кота, около двухсот лет) кончали жизнь самоубийством. Это всегда было большой трагедией связи человека и древесного кота, все же 'коты всегда давали понять, что они принимают цену, которую платят, чтобы принять своих человеческих компаньонов. Теперь, конечно, пролонг обещает полностью изменить разницу возраста, и никто не был уверен, как это затронет отношения между двумя видами.

Обычно, в случае, где 'кот не совершал самоубийства, он просто возвращалося на Сфинкс и воссоединился со своим кланом, хотя в очень редких случаях, «овдовевший» 'кот принимал другого человека. Пока, Монро не указал никакого желания возвратиться на Сфинкс, и его ощутимое горе заставило Елизавету бояться, что возвратившись в кабинет ее отца, она найдет кота мертвым.

Она открыла дверь кабинета, чтобы найти Монро, сидящего в одиночестве. Несколько членов штата ее отца предложили подежурить с Монро, но 'кот стал взволнованным, как будто близость к чьему – либо горю усилила его собственное.

Ариэль приветственно мяукнул и спрыгнул с рук Елизаветы, чтобы сесть рядом с Монро. Сидя на задних лапах, лапами-руками Ариэль начал приводить 'кота в порядок. Монро не двигался, но Елизавете хотелось думать, что его золотисто-зеленые глаза в ответ чуть ожили.

– Хочешь кое-что съесть? – спросила она, протягивая ветку сельдерея, свежего до хруста.

Монро не сделал ничего, даже хотя бы пошевелить своими усасм. Ариэль схватил лакомство из рук Елизаветы и начал жевать его сам, bleeking (мурлыкая) и щебеча, что могло быть только одобрением.

Решив, что ее вмешательство не смогло помочь, Елизавета сидела в стуле ее отца и изучала беспорядок на его столе. Его самый беспорядок ярко напомнил ей, что он только планировал отсутствовать один день или два.

– Папа… – прошептала она. – Я желаю…

Ее монолог был прерван сигналом комма из кармана. Она достала и посмотрела на него, и увидела, что ее вызывает Майкл.

– Да, Майкл?

– Здесь наши кузены, Мика и Кальвин. Мы можем прийти?

– Ты знаешь, где я?

– Я спросил Довера. Ты снова в папином кабинете.

– Правильно. Конечно поднимайтесь. Дядя Ансон тоже приехал?

– Он – с тетей Кейтрин и мамой.

– Тогда приходите. У нас есть немного времени перед встречей.

Выключив интерком, Елизавета повернула кресло своего отца, так чтобы она могла смотреть в окно. Внизу она могла только видеть края Синего Зала, где шла подготовка для последнего общественного долга ее отца.

– «Прощание». Звучит так холодно, – подумала она вслух.

Она не ожидала никакой реакции, так что, когда ее слова были встречены яростным рычанием, вздрогнула и обернулась. Монро, приподнявшись на своем насесте на все шесть лап и выгнув спину, шипел на толпящуюся в дверях группу людей.

– Я предполагаю, что мы должны были постучать, – сумел сказать Майкл, широко раскрыв глаза.

– Не волнуйтесь, – сказала Елизавета, показывая жестом в комнату. – Монро не в себе, с тех пор как папа умер.

Вслух она успокоила их, но не выбросила реакцию кота из головы. Ариэль укрепил ее впечатление, что Монро реагировал на что-то – или кого-то – конкретного.

Кто или что? Конечно, кот реагировал не на кого-то из тех, кто сейчас собрался в кабинете. Кузены Хенке посещали дворец всю жизнь Елизаветы. Мика или Кэл не могли быть теми, к кому Монро проявлял враждебность.

Кто все-таки? Не впервые Елизавете было жаль, что ее способность общаться с Ариэлем не простирается дальше эмпатической связи. Ариэль конечно знал больше, чем он мог сказать, но они были пойманы в ловушку непреодолимого языкового барьера.

Даже если Монро поймал шальную мысль или эмоцию от кого-то, проходящего мимо, в коридоре было обычное движение в дополнение к охранникам, сопровождающим Майкла и Хенке; слишком много народа вокруг, чтобы с легкостью угадать.

Импульс прошел, теперь Монро свернулся в прежней апатии.

Встряхнув головой, Елизавета оставила тайну для более позднего рассмотрения и вернула свое внимание кузенам. Оба были более темнокожими чем Майкл или Бет, и оба носили вьющиеся коротко подстриженные волосы, но не было сомнения, который из этих двух был девушкой.

Мишель Хенке – прочно утвердившаяся как «Мика», к большому недовольству принца Майкла – обладала определенной женственностью, которую не мог скрыть даже мундир лейтенанта флота. Ее брат, Кальвин, занимал определенное положение на Мантикоре и уже утвердился в качестве правой руки графа Золотого Пика.

Мика первой нарушила тишину. Она подошла к Елизавете и обняла ее. Королева была тронута, поняв, что несмотря на ее собственное глубокое и очень реальное горе, доминирующая эмоция Мики была беспокойством за нее.

– Я не могу сказать, как я сожалею о дяде Роджере, Бет. – Мика пожала плечами. – Нет слов.

– Да, нет слов, – согласился Кальвин. – Как ты держишься, Бет?

– Они держали меня настолько занятой, что я действительно не имела времени, чтобы признать, что он не вернется, – ответила Елизавета честно.

– Хотел бы я, чтобы и меня также нагрузили, – печально сказал Майкл. – У меня было слишком много времени на размышления. Мика, что ты можешь мне рассказать о Флоте?

– Это важный вопрос, Майкл. Что именно ты хочешь узнать?

– Я предполагаю, что я хочу знать, должен ли я… – Он подавлял рыдание. – Должен я…

– Поступить в армию, как хотел твой отец?

Крон-принц Майкл кивнул.

Лорд Кальвин Хенке упал на стул.

– Может быть, ты должен подумать об этом с другой точки зрения, Майки, – сказал он. – Что бы ты сделал, если бы не присоединился к Флоту? Есть не так много рабочих мест для прямых наследников, даже если все они наследуют графство, как я. И в отличие от меня, ты не можешь рассчитывать на наследование титула.

– Рассчитывать? – Майкл выглядел озадаченным.

– Если я не умру первым, – объяснил Кальвин, – я когда-нибудь унаследую титул и обязанности моего отца. В твоём случае, как только Бет и Джастин начинут производить больше Винтонов, ты отодвинешся назад на шаг или два в очереди наследования. Ты имеешь намного больше свободы, чем Бет или я. Что ты хочешь сделать с этим?

Майкл нахмурился. «Я никогда не думал об этом таким образом. Папа был настолько осторожным, чтобы сказать мне, насколько важный долг у меня был. То, как вы выразились, я одна из запасных частей.»

Мика Хенке засмеялась, богатое контральто нагрело комнату.

– Добро пожаловать в клуб, кузен. Я, со своей стороны, хочу остаться запасной частью. Кэл может быть графом. Я собираюсь быть адмиралом. Как насчет тебя?

Когда тринадцатилетний не ответил, Кальвин поднял дискуссию.

– Честно, Майкл, ты мог бы уйти, без того что бы делать много всего. Там всегда спрос на членов королевской семьи исполняющих обязанности в церемониях. Или ты мог бы уйти в политику. Одно из преимуществ быть Винтоном – это то что у тебя место в палате лордов, ожидающее тебя. Так долго, пока ты открыто не конфронтуешь с Бет, ты мог бы иметь энергичную карьеру. Лоялисты Короны просто слюни пускали бы, если бы ты был на их заседаниях. Также есть амбициозные младшие партии. Ты можешь присоединиться к ним.

Глаза Майкла расширились. – Я не хочу сделать карьеру на заседаниях! Папа всегда заставлял Бет и меня ходить на некоторые из открытых заседаний Парламента. Нет ничего более нудного!

– Подумай об этом, – сказал Кальвин, отказываясь смягчиться. – Там существует власть, власть и влияние. Не только потому, что ваша сестра– королева.

Бет спрятала свою улыбку в меху Ариэля – как Мика взяла на себя то, что ее брат отбросил. Король Роджер должен был отдать Майки двойной-команде Хенке много лет назад!

– Во флоте, – сказала Мика, – вопрос привилегии менее важен. О, уверена, есть те, кто поднимается из-за семейных связей – я не собираюсь даже притворяться иначе. Но после определенного уровня выскочки переводятся на половинное звание и лучшие офицеры повышаются to the plum command. Учти также призовые деньги. Я имею наследство, переходящее ко мне и хорошее пособие, но мне нравится идея сделать мое собственное состояние.

Последнее захватило внимание Майкла. Ни Королева Анжелика, ни Король Роджер не полагали, что их дети должны быть избалованы. Он был все еще достаточно молод, чтобы идея о собственном состоянии, за которое он не должен будет перед кем-нибудь отвечать, была весьма соблазнительна. Однако, он колебался.

– Я не хотел бы быть одним из тех, кто терпит неудачу, – сказал он, – одним из тех, кто заканчивает на половинном жаловании. Что, если я вылечю за неуспеваемость? Мои отметки были не лучшими в последнее время.

– Ты не будешь знать, если не пробуешь, – сказала Мика практично. – Моя соседка по комнате Академии была остолопом в математике. Ее астронавигация скорее обладала интуицией, чем логикой, но с тех пор, как она стала подавать надежды в других областях, ее преподаватели работали с нею, и она закончила одной из лучших в нашем классе. Ты – принц Дома Винтон. Они будут иметь реальный стимул работать с тобой."

Селекторная связь зазвенела, предупреждая их, что через четверть часа будет обед.

– Мы можем поговорить побольше об этом? – спросил Майкл. Он поглядел на стол своего отца, как будто он ожидал видеть, что он сидит там. – Я хочу сделать правильную вещь – и не только, чтобы пробовать сделать папу счастливым.

– Еще бы, – Мика положила руку на его плечо. – Ваше Королевское Высочество проводят почтенную Мишель на обед?

Майкл засмеялся и взял ее руку с изяществом.

– В отсутствие вашего жениха, – сказал Кальвин, предлагая руку Елизавете, – могу я сопроводить Ваше Величество?

Игривая манера, в которой он использовал ее новый титул, убедила Елизавету, что ее родственники были полны решимости относиться к ней с уважениемь – и не позволить ей слишком задаваться. Счастливая, она слегка погладила Монро на прощание, забрала Ариэля, и приняла руку Кальвина.

Когда дверь открылась, Монро поднял голову, словно прислушиваясь к чему-то. Голова оставалась поднята, а уши насторожены еще долгое время после того, дверь за ними закрылась.