Текст книги "Страшная тайна"

Автор книги: Джейн Донелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава шестая

Едва ли это фермеры, жившие неподалеку, охотились на кроликов. Стреляли явно в доме, совсем рядом. Она бросилась вниз по лестнице. Следом спустились двое рабочих, а из кухни выбежала перепуганная Анни.

Кровь. Первое, что Изольда увидела в кабинете. Алая кровь стекала по седым волосам и мертвенно-бледному лицу дедушки. Потом она увидела Натана, склонившегося над графом, а на полу – охотничью винтовку Коссовича.

Изольда рухнула на колени и, рыдая, смотрела, как Натан стирает кровь с виска дедушки белым носовым платком.

– Вызовите врача, – глухо сказал он.

Белый платок покраснел. Сквозь шум в ушах Изольда услышала:

– Он умер?.. Господи, нет, только не это! – это, наверное, кричала Анни, а может быть, и она сама.

– Я вызову «скорую», – сказал один из рабочих и вышел из комнаты.

– Кажется, все не так плохо, – сообщил Натан.

Огнестрельное ранение в голову и большая потеря крови… а он даже сейчас продолжает издеваться над ними! Изольда, преодолевая головокружение, взяла влажное запястье деда в надежде прослушать пульс.

Она почувствовала слабые, едва ощутимые удары. Сердце билось, но чуда не происходило; пульс графа слабел. За окном раздалась пронзительная сирена «скорой помощи».

Врачи приехали быстро. Когда они зашли в кабинет, Изольда продолжала стоять на коленях возле кровати и слушать пульс.

Изольду осторожно отвели в сторону. Рядом с дедушкой оказался Натан. Первым, кого увидел граф, открыв глаза, был именно он, его злейший враг.

– Слышите меня? – спросил Натан. – Вы в безопасности. Все будет хорошо.

– Говорите. Иначе он снова потеряет сознание, – сказал врач, и Натан продолжил свой монолог ровным и спокойным голосом. Веки дедушки опускались, потом судорожно поднялись. Изольда знала, он хотел бы сейчас видеть ее, но не могла произнести ни слова.

Графа положили на носилки и быстро понесли к выходу. Изольда шла за ними.

Невероятно, но и в клинике граф продолжал держать руку Натана. После того как дедушку увезли и Натан с Изольдой остались в комнате ожидания, она удивленно спросила:

– За кого он тебя принял?

Натан пожал плечами.

– Трудно сказать, он еще не до конца осознает происходящее.

– Как это случилось?

– Твой дедушка чистил ружье, и оно выстрелило.

Граф чистил оружие регулярно и аккуратно. Но его обычно твердая рука могла дрогнуть сегодня утром, когда на пороге комнаты появился его главный враг. В присутствии Изольды трагедии удалось бы избежать.

– Наверное, у меня помутился рассудок, иначе я не разрешила бы вам даже ступить на порог, – сказала Изольда.

В зале появилась Анни. Женщины сели рядом на диване.

– С дедушкой произошел несчастный случай, – объяснила Изольда. – Он обязательно поправится.

– Да-да, – согласно кивнула Анни.

Большинство дежурных врачей знали графа Ивана Коссовича. Чтобы не заставлять его внучку волноваться, один из докторов вышел из отделения и сообщил, что ранение неглубокое и пуля прошла навылет. Изольда осталась ждать более подробных известий, утешала Анни.

Натан предусмотрительно отошел подальше, какое-то время у Изольды не было сил на то, чтобы его выставить. Наконец она решилась и прошла в другой конец зала.

– Почему бы вам не вернуться домой? Не делайте вид, что интересуетесь здоровьем дедушки! – сказала Изольда, чувствуя, что еще немного, и она запустит в Натана чем-нибудь тяжелым.

– Я могу подождать в другой комнате, если вас раздражает мое присутствие, – ответил он.

– Раздражает ваше присутствие? Да вы меня просто бесите!

Натан направился к выходу. В этот момент доктор подошел к Изольде.

– Граф скоро поправится, – улыбаясь, сказал он.

– О… Спасибо вам.

– Но возможны осложнения. Рана поверхностная, но пуля задела рубцовую ткань, образовавшуюся вследствие ранения, полученного много лет назад. В результате произошло обильное кровотечение, был задет нерв. Жизнь графа вне опасности, но он старый человек, поэтому не скоро сможет окончательно восстановить силы.

– Ничего страшного, – сказала Изольда. – Я найму сиделку на весь день, если не справлюсь сама. Можно увидеть дедушку?

– Он еще слишком слаб, – доктор взглянул на Натана. – По-видимому, он звал вас?

– Нет, – резко возразила Изольда.

– Граф несколько раз повторил «Где он?», – удивился доктор.

– Я его единственная родственница и хотела бы предупредить, что этого человека лучше держать подальше от графа, – сказала Изольда.

Она зашла в узкую палату, где лежал дедушка. Его выбритая голова была аккуратно перебинтована.

Изольда поцеловала ослабевшие пальцы дедушки, его глаза медленно открылись, потемневшие и безжизненные.

– Изольда? – тихо сказал он.

– Да. Я здесь.

– Третья роза, – прошептал Коссович. – Мой маленький цветок.

– Как же ты нас напугал.

– Я? Почему? – Граф снова закрыл глаза.

Изольда испуганно посмотрела на медсестру.

– Больной потерял много крови. Сон для него – лучшее лекарство, – успокоила ее пожилая женщина.

Дедушка дышал ровно и спокойно, Изольда склонилась и поцеловала прохладную щеку.

В кабинете доктор беседовал с Натаном, а Анни молча слушала, не вмешиваясь в разговор.

Выяснилось, что в течение сегодняшнего и завтрашнего дня граф останется в больнице для обследования. Потом, если будет обеспечен хороший уход, он может продолжать лечение дома. Рана не представляет опасности для жизни. Изольда решила остаться в больнице на ночь. Значит, нужно заехать домой, взять пижаму графа и переодеться самой.

– Твоя машина уже здесь, – сообщила Анни.

Рядом с входом стояла полицейская машина. Наверное, кто-то, следуя букве закона, сообщил об огнестрельном ранении. Скоро подоспеют и вездесущие репортеры.

– Пусть он разбирается с ними, – шепнула Анни. – Когда доктор спросил, как все произошло, он рассказал, что граф чистил винтовку и ранил себя сам, – она не желала называть Натана по имени.

Анни и Изольда выехали за ворота.

– Кто пригнал машину? – удивленно спросила Изольда.

– Я, – ответила Анни. – Просто ехала за «скорой помощью».

Изольда взглянула на Анни.

– Ты же давно разучилась водить!

– У меня есть права без единой отметки о нарушениях, – гордо сообщила няня и перевела разговор на другую тему: – Совсем забыла о старой ране графа. Он получил ее в конце войны. Его бросили умирать в одиночестве, но твой дедушка выжил и приехал домой с белой прядью в волосах. Правда, граф Коссович начал седеть еще в юности, а к тридцати годам на его голове не осталось ни одного темного волоса.

Изольда проехала через арку перед домом и остановилась, Вздохнув, она обняла Анни:

– Пойми, без тебя мне не справиться. Дедушке необходима наша поддержка. Так что, пожалуйста, береги себя.

– Обещаю, – тихо сказала няня, смахнув набежавшую слезу.

Изольда привела себя в порядок, сложила в дорожную сумку все необходимое. Выезжая за ворота, она заметила полицейскую машину. Пусть беседуют с Анни, она все видела, решила Изольда и прибавила скорость.

Уже на следующий день графа перевезли домой. За это время он так и не проснулся, находясь под действием успокоительных средств.

Инцидент грозил семейству Коссовичей новым скандалом. Филип не выдержал и задал Изольде вопрос, который интересовал всех:

– Скажи, что он делал с заряженным ружьем?

– Чистил его, – кратко ответила Изольда.

– Чистил заряженное оружие?

– Дедушка стар. У него появилось много проблем с недавних пор, – раздраженно напомнила Изольда. – Он мог задуматься и забыть.

Ей хотелось отдохнуть. А Филип жужжал над ухом, как надоедливая муха. Кроме дедушки, который медленно возвращался к жизни, Изольду никто и ничто не интересовало.

Поппи и Анни отвечали на телефонные звонки, а она почти все время находилась у постели графа. Сегодня к ней присоединился старый друг дедушки – хирург Джон Хемминг. Они негромко беседовали, когда граф поднял голову с подушки и спросил:

– Что со мной случилось?

Это была первая сознательная фраза, произнесенная дедушкой за три дня.

– Ты поранился случайно, – мягко сказала Изольда. – Помнишь, как это было?

Дедушка сосредоточенно нахмурился. Сморщившись от боли, он поправил бинты на голове. Свежая рана еще не затянулась.

– Поранился? Когда?

– Когда чистил ружье, дружище, – добавил Хемминг. Граф закрыл глаза рукой:

– Я… ничего не помню.

Джон Хемминг начал задавать вопросы.

Увы, из событий последних дней граф ничего не помнил. Он назвал свое имя, узнал комнату, но многие простейшие вопросы ставили его в тупик. Неожиданно дедушка заговорил:

– Там был молодой человек, он мне напомнил кого-то. – (Изольда затаила дыхание.) – Другого юношу, офицера союзной армии. Это было давно… он сказал: «Вы в безопасности». Тогда мы попали в засаду, все решили, что я умер, но этот офицер заметил, что я еще жив. Найди, пожалуйста, этого юношу и приведи ко мне. Договорились?

Голос графа то и дело срывался. Анни постучала в дверь и зашла с подносом.

Впервые граф самостоятельно съел суп.

– А теперь дайте ему отдохнуть, – посоветовал Хемминг.

Провожая Джона, Изольда спросила:

– Что вы об этом думаете?

– Твой дедушка, может быть, выкарабкается, хотя старость не на его стороне. Понимай как хочешь, но амнезия стала для графа благом, дала ему возможность забыть о некоторых… неприятностях, – прямо сказал он.

Изольда вздохнула: ей тоже хотелось бы забыть навсегда события этого лета.

– Память может вернуться? – спросила она.

Хемминг нахмурился.

– Будем надеяться, что она не вернется. Вы сможете оградить его от стрессов? В крайнем случае я могу приходить к нему каждый день.

– Я сделаю все возможное, лишь бы он поправился, – быстро сказала Изольда.

– Отлично! Кстати, кто этот молодой человек, напомнивший ему офицера-спасителя? Наверное, один из врачей?

– Его зовут Натан… Саймон Колье.

– Я слышал, он был в клинике. Но, Боже мой, как жестоко шутит судьба!

– Представьте, что я испытала, когда дедушка держал Колье за руку, будто спасителя, а не причину всех его бед.

Хемминг ушел.

Стоя на лестничной площадке, Изольда размышляла. Можно сказать, что Натан уехал. По словам Поппи, его сегодня не будет. Но дедушку трудно в чем-либо убедить, а правда рано или поздно откроется. Есть другой способ. В полузабытьи граф не мог хорошо запомнить внешность Натана. Нужно найти кого-то с густыми жесткими волосами, проницательными серыми глазами и глубоким, вкрадчивым голосом. Этот человек придет, скажет дедушке несколько теплых слов, и старик успокоится.

Но среди ее знакомых не было никого, кто хотя бы отдаленно напоминал Колье. Как это ни тяжело, придется выполнить просьбу дедушки.

Что будет с графом, когда он снова увидит Натана Колье? А если он вспомнит все и рассудок не выдержит удара? – думала Изольда. Джон Хемминг мог бы дать ответы на эти вопросы, но он уже ушел.

Анни ворчливо спросила:

– Ты собираешься пригласить Натана?

– Я не знаю, как быть, – Изольде хотелось плакать. Она поспешила вниз, пока Анни не заметила слез. До этого ей удавалось держать себя в руках, но просьба дедушки оказалась последней каплей. И все же судьба сжалилась над ней. Решение нашлось.

Несчастье сблизило Изольду и Поппи, которая оказалась на редкость внимательной и чуткой помощницей. Поппи увидела покрасневшие глаза младшей Коссович и поняла все без слов.

– Дедушке лучше, – всхлипнула Изольда. – Но возникли новые проблемы. У графа провалы в памяти. Джон сказал, это хорошо; если он не вспомнит об этом кошмаре, то быстрее поправится. Его нельзя волновать. Только… дедушка хочет встретиться с Натаном.

– Не понимаю. Если он все забыл… – промолвила Поппи.

– Граф забыл, кто такой Натан, что он натворил, но, когда по дороге в клинику дедушка ненадолго пришел в сознание, Колье стоял рядом с носилками, разговаривал с ним, держал за руку. Поэтому дедушка его запомнил, он хочет увидеть его.

Поппи обняла ее и повела в гостиную.

– Я почти успокоилась, – сказала Изольда минутой позже, чувствуя, что на самом деле находится на грани срыва. Она замолчала и, наклонившись, закрыла руками лицо. Изольда не слышала шума и очень удивилась, когда почувствовала чье-то легкое прикосновение и, подняв голову, увидела рядом с собой добродушную собачью морду.

Детка принялась лизать ей лицо, Изольда плакала и смеялась одновременно. Натан остановился на пороге комнаты и впервые смотрел на нее с сочувствием.

– Не надейся, дедушка жив. Он пришел в сознание, говорил с нами, – презрительно сказала она.

– Рад за вас, – ответил Натан.

– Дедушке необходимы положительные эмоции, – сказала Изольда. – К счастью, он забыл все события последних месяцев. Вам необходимо это знать, потому что граф хочет, чтобы вы пришли.

– Почему его выбор пал на меня?

– Можете мне не верить, но, когда дедушка был в партизанском отряде во время войны и получил тяжелое ранение, ему спас жизнь один офицер. Когда дедушка открыл глаза, этот человек сказал: «Вы в безопасности». Кажется, граф нашел между вами много общего. И что мне прикажете делать? Выполнить просьбу графа, но тогда он может вспомнить все… или отказать тяжелобольному человеку? Это первая его просьба после того, как он пришел в сознание. Дедушка не даст нам ни минуты покоя, пока не увидит вашу светлость у своей постели!

– Даже потеря памяти его не изменила, – задумался Натан. – Если граф окончательно придет в себя, расскажите ему о вашем благородном поступке. Он будет доволен.

– Не желаю видеть вас в нашем доме. Не желаю, чтобы вы приближались к дедушке, – воскликнула Изольда.

– Мне жаль графа, искренне жаль, – Колье сел на диван, и девушка тотчас отодвинулась подальше. – Старик очень неуверенно держал в руках эту винтовку. Я только заглянул в дверь и собрался уходить. Увидев меня, он, скорее всего, потерял контроль над собой. Я глубоко сожалею.

– Невероятно. Скажите, у вас есть совесть?

Она собиралась вложить в эти слова как можно больше презрения, но получился только жалкий всхлип. Натан раздраженно спросил:

– Дедушка поправляется, отдает распоряжения, что вам еще нужно?

– Ничего. Просто я не знаю, как поступить. Граф даже не помнит, кто такой Филип.

– Это является доказательством глубокой потери памяти, – кивнул головой Натан. – Если граф забыл любимого претендента на вашу белоснежную ручку, то у меня еще меньше шансов быть узнанным.

– Я бы так не сказала, – вмешалась Поппи. Изольда с осуждением посмотрела на нее.

– Итак, – сказал Колье. – Каково ваше решение?

Она снова обратила на Поппи растерянный взгляд, но соседка неопределенно пожала плечами.

– Вы зайдете к нам? – после недолгих раздумий спросила Изольда.

– Да.

Изольда вернулась домой почти бегом. Натан с Поппи догнали ее только у дедушкиной спальни. Граф не спал. Видимо, старик узнал Поппи; когда они вошли, он повернул голову и слегка улыбнулся.

Потом дедушка заметил Натана.

– Вы были со мной, когда это случилось? – граф коснулся забинтованной головы.

– Да, – сказал Колье.

– Они утверждают, что я чистил заряженное ружье. Какая бессмыслица. Сам я, к сожалению, ничего не помню, но если вы стояли рядом, то, может быть, объясните, что произошло? Мы беседовали?

– Да.

– О чем мы беседовали?

Натан молчал. И все замолчали, только Анни испуганно охнула. Глаза зияли, как две черные бездны, на осунувшемся лице Ивана Коссовича. Он не дрогнул под пристальным взглядом молодого человека. Натан считал историю с потерей памяти ловушкой, догадалась Изольда.

Колье сел в кресло, которое предусмотрительно освободила Анни, и осторожно взял слабую руку графа.

– Речь шла о вине, – сказал он. – Мы непременно скоротаем вечер за бутылочкой хорошего вина.

Дедушка задумался, стремясь найти в ослабевшей памяти хоть какую-то точку опоры, от напряжения на его лбу даже появились капельки пота. Изольда поняла, что пора вмешаться.

– Нет, сейчас я не разрешаю тебе пить, – весело сказала она. – Если только полстаканчика.

– Вы знакомы с моей внучкой? – от прежнего сильного и уверенного голоса графа остался только слабый шелест.

– К моему глубокому сожалению, мы почти незнакомы, – ответил Натан, и старый граф улыбнулся.

– Изольда – добрая девушка, но очень любит шутить. Если вы попросите, она принесет нам самое лучшее вино.

– Если это не затруднит вас, – невинно улыбнулся Колье.

– Изольда, достань вино из шкафа, – попросил граф. – Будь умницей.

Вслед за ней из спальни вышли Анни и Поппи.

– Кажется, мой жилец поднял ему настроение, – сказала Поппи.

– Это долго не продлится, – мрачно заметила Анни. – Можете мне поверить.

Но предсказание Анни не сбылось. Натан Колье исцелял дедушку лучше любого врача, граф встречал юношу с нескрываемым восторгом, вскоре уже не мог обходиться без его присутствия. Старик радовался и появлению внучки в спальне, но остроумный Колье перешел в разряд самых желанных гостей.

Он приходил почти каждый день, и после его визита состояние больного заметно улучшалось. Изольда заметила, что чаще всего граф рассказывал Натану разнообразные истории из времен своей молодости. Иногда дедушка переходил на незнакомый язык, в этом случае Колье согласно кивал, притворяясь, что все понимает.

Впервые она была признательна Натану. Иван Коссович оживал и набирался сил с каждым днем. Он охотнее ел, засыпал без снотворного, а уже через неделю пожелал встать с постели и спуститься вниз.

Граф преодолевал ступеньку за ступенькой, опираясь на руку Колье. В гостиной молодой человек усадил Коссовича в любимое кресло. Изольда, которая, обливаясь холодным потом, все это время шла следом, забыв о том, что дедушка может их слышать, раздраженно сказала:

– Не представляю, что бы мы делали без вашей помощи. Скажите, наш граф еще не надоел вам своей старческой болтовней?

– Ошибаетесь; когда граф рассказывает о своей юности и верных друзьях, которые его окружали, он перестает быть стариком, – сказал Натан.

– У дедушки всегда было много друзей. Самые верные из них не оставили его в одиночестве даже после вашего отвратительного репортажа. По иронии судьбы, граф верит, что именно вы его наиболее искренний и благодарный слушатель. Готовьтесь к тому, что граф даже захочет усыновить вас. Ваши родители не будут возражать?

– Напротив, – он загадочно улыбнулся. – Правда, в этом случае я буду приходиться вам дядей. Вы не возражаете?

– Возражаю, – искренне сказала Изольда.

Практически каждый, кто заходил к графу на этой неделе, даже Анни, говорил, что Натан совершил чудо. Изольда начинала беспокоиться. Все напоминало последние дни перед репортажем. Где-то отстукивал удар за ударом часовой механизм бомбы, заложенной Натаном Колье. Но, кроме Изольды Коссович, его звуков никто не слышал.

Дедушка радовался, как ребенок, если видел Натана рядом с внучкой. И еще больше радовался, когда молодежь заходила в его спальню. Не собирался ли граф их сосватать? Изольда с ужасом гнала прочь эту безумную мысль. Стоило ей в присутствии дедушки сказать Натану резкое слово, старик недовольно хмурился.

Колье безропотно играл свою роль в этом маленьком спектакле. Но стоило им отойти от графа на несколько шагов, Натан становился прежним, холодным, циничным и беспощадным по отношению к Изольде. В доме его терпели только за то, что он помогал дедушке, и старались общаться с ним как можно реже.

Прошел месяц, а граф так и не вспомнил ни одно из событий минувшего лета. Дедушка был вежлив с друзьями Изольды, но казалось, что при беседе с гостями он задумчиво смотрит сквозь них куда-то вдаль. Отсутствие мебели и картин его также мало волновало, правда, изредка Иван Коссович удивленно рассматривал опустевшие комнаты.

Дедушка холодно встретил жениха внучки, своего любимого Филипа.

– Кажется, он меня не узнал, – обиженно заявил Линдси.

Изольда попыталась успокоить его:

– Он ослаб после ранения и многое забыл.

– Проще говоря, граф впал в старческий маразм.

– Нет, – вспыхнула Изольда, от Филипа она такого не ожидала. – Дедушка выздоравливает. Конечно, его память не так крепка, как раньше, но он уже способен вставать с кресла и ходить без нашей помощи. Рано или поздно граф вспомнит и тебя.

Следуя советам врачей, Изольда берегла покой больного. Конечно, она выйдет замуж за Линдси. Но пока она избегала встреч с Филипом или старалась побыстрее отделаться от него. Времени на нежности и долгие разговоры не оставалось. Изольда прощалась с женихом, обещая, что скоро все изменится. Но шли недели, и ничего не менялось.

– Ты можешь его потерять, – заметила Анни, после того как Изольда убежала на свидание к Филипу и вернулась домой через полчаса. Этим вечером Линдси держался во отношению к ней с заметной прохладой. Она не хотела его терять. Филип ей нравился. Но если жизнь вышла из привычного русла…

Анни права. Изольда должна исправиться. Когда Филип позвонил и пригласил ее на вечеринку, где соберется приятная компания, будут танцы, Изольда, глубоко вздохнув, ответила: «Да».

– Ты пойдешь? – Филип не верил своим ушам. Он звонил без малейшей надежды получить согласие.

Няня обрадовалась. В последнее время Изольда мало отдыхала и еще меньше смеялась.

– Иди и повеселись от души, моя девочка, – напутствовала ее Анни.

Дедушке она объяснит, что идет на вечеринку, а завтра расскажет, как прекрасно провела время. Когда-то граф восхищался Линдси, значит, со временем вновь оценит его по достоинству.

Изольда в замешательстве остановилась у платяного шкафа – из ее гардероба от кутюр осталось только розовое платье из шифона, которое она надевала во время того ужасного, «романтического» ужина с Натаном.

За несколько минут до приезда Филипа Изольда остановилась перед высоким зеркалом. Она выглядела достаточно хорошо, чтобы в ней узнали прежнюю Изольду.

В спальне играла музыка. Девушка тихо открыла дверь и зашла. В комнате царил полумрак. Горели лишь две тусклые настенные лампы. В камине потрескивали поленья.

Заметив в кресле возле кровати дедушки Натана, Изольда удивленно вскинула брови и почему-то громко объявила:

– Я иду танцевать.

Граф впервые после болезни широко улыбнулся.

– Изольда танцует, как королева, – сообщил он Натану. – Все женщины в роду Коссович прекрасно танцуют.

Неожиданно Натан вскочил с кресла и галантно кивнул.

– Позвольте вас пригласить.

– Позвольте ч-что? – с глупым видом прошептала Изольда.

Под звуки старого вальса Натан закружил ее по комнате.

Мелодия постепенно заворожила Изольду.

– Что это за произведение?

– Сибелиус.

– Изумительно. Вам нравится такая музыка?

– Под настроение.

– Дедушка думает, что у нас свидание, – прошептала Изольда.

– По крайней мере старик доволен, – ответил он.

Не прекращая танца, они выскользнули через открытую дверь и оказались в холле.

– Я так не считаю, – сказала она.

– Отчего же?

– Прекратите этот фарс. Отпустите меня. – Изольда оттолкнула Натана.

– Граф Коссович прав, вы танцуете, как королева, – улыбнулся тот.

– Зато вы отвратительный танцор, – язвительно заметила она.

– Я знаю. – Натан продолжал улыбаться. – Особенно по сравнению с вашим косолапым Филипом.

Филип танцевал безупречно, но не стоило сообщать об этом Натану.

– Какое вам дело до Линдси?

– Никакого. Идите к нему, а я скажу дедушке, что он напрасно радовался.

Натан вернулся в гостиную. Но Изольда продолжала чувствовать его незримое присутствие, ей казалось, будто он по-прежнему обнимает ее.

Филип приехал, как всегда, вовремя. Изольда выбежала навстречу. На щеках ее горел румянец, а глаза сверкали, как изумруды.

– Наконец ты стала похожа на себя, – восхищенно проговорил жених.

Вечер складывался удачно. Изольда снова оказалась в кругу друзей рядом с верным Филипом. Она пыталась выглядеть прежней Изольдой Коссович, но сердце разрывалось от тоски. Все было не так. А Линдси своим навязчивым вниманием только ухудшал ситуацию.

Образ Натана не выходил из головы. Он, Саймон Колье, злейший враг, вместо Филипа рассказывал забавные истории, обнимал Изольду, говорил, что она прекрасна и желанна. Тень человека, который лишил Коссовичей покоя и счастья, витала рядом, превращая ее душу в лед. Филип ни о чем не догадывался. За полночь Линдси отвез ее домой и напомнил, что скоро состоится свадьба.

– Я приеду завтра, – сказал он, прощаясь с Изольдой в салоне машины.

– Да, конечно, – рассеянно ответила она и пошла через лужайку к темному крыльцу. Лампа, горящая в спальне дедушки круглые сутки, освещала холл и часть лестницы.

Изольда на секунду закрыла глаза, привыкая к свету. Потом открыла их и увидела… Натана. Он сидел на лестничной ступеньке.

– Что случилось на этот раз, Колье?