Текст книги "Музыкальный приворот"
Автор книги: Джейн Анна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
– Прием, девочка, о чем задумалась? – услышала я голос Келлы. – Эй, певун, пни ее, мне скучно говорить в пустоту.
Сам себя пни. Что за манеры вообще?
– Вы должны быть очень счастливы, – почему-то произнес барабанщик, которому Кей ничего не ответил, – очень!
– Почему мы должны быть счастливы? – не совсем поняла я.
– С вами два крутых парня. Рок-звезды и все такое, – вежливо пояснил музыкант.
– Какие рок-звезды? – прикинулась я валенком, но тут же поняла, что это будет выглядеть глупо и наигранно. Поэтому пришлось добавить: – Мне все равно.
– Да ну? – искренне удивился Келла, – даже автограф не попросишь?
Я так же искренне поразилась. Какой еще автограф? Может, мне ему еще руку пожать и неделю не мыть или попросить на попе расписаться и сделать потом татуировку?
– Мы тебе можем дать автограф, – продолжал обладатель синей копны волос как ни в чем не бывало, – могу даже мой медальон в форме логотипа группы подарить.
Вот она, звездная болезнь. Отвратительно.
– Спасибо, не надо, – с достоинством отозвалась я, оскорбившись в лучших чувствах.
– А я так понял, что ты наша фанатка. Думал, ты Кея разденешь глазами! – многозначительный смешок синеволосого мне совсем не понравился.
– Чего? – возмущенно проговорила я и, к своему ужасу, покраснела. Хорошо, что в темноте не видно. – Никого я не раздевала, это ты сумасшедший. Или видишь плохо.
– Нормально я вижу, – не спешил соглашаться со мной молодой человек, – объяснись тогда, девочка!
– Это тебе лучше объяснить надо, что ты такое сделал с Ниной, что она от тебя бегала, как угорелая по всему «Горизонту»! – не нашла я ничего лучше, как опробовать метод: «Лучшая защита – это нападение». Он сработал.
Услышав мои слова, Келла захохотал, как полубезумный, и сквозь смех я разобрала:
– Она… боится… Ха-ха-ха-ха-ха! Она… паук… Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
– Нинка, что ли, паук? – в этом я нисколько не сомневалась – эта бешеная девушка вокруг любого способна соткать прочную паутину лжи и обмана, опутать ею и сожрать с потрохами очередную несчастную жертву.
– Нет, – потряс головой тот, – она моего искусственного электрического паука-тарантула испугалась. Я его вытащил, а детка чуть ли не на люстру взобралась, стала визжать и свалила, как будто она – спринтерская чемпионка. Кей, Кей, – обратился он к другу и толкнул его локтем, – королева же забавно смывалась?
Светловолосый опять промолчал. Наверное, его музыка совсем засосала.
– Какое-то странное у тебя отношение к любимой девушке, – поджала губы я.
– Нормальное, романтическое, – ответил Келла.
Единственный Нинкин кошмар и ужас – это пауки. Их она боится и ненавидит с самого детства до истерики. Теперь ясно, почему Нинка от этого дебила бегала и почему потом вискарь хлопнула. Хотя откуда ему знать, что у его королевы арахнофобия?
– Это не у меня странное отношение, а у тебя, – продолжал Келла.
Он умудрился сесть на корточки и таким образом продолжал держать Нинку, которая и не подозревала, что может быть тяжелой. А Келла ворчливо утверждал именно это.
Так мы и стояли вместе в темном лифте, как самые настоящие дураки. Келла что-то говорил-говорил-говорил, рассказывая про бесконечные концерты или клубы, просто шутил. Я изредка вздыхала. Кей стоял и просто слушал музыку. Наверное, если бы на нашем с Нинкой месте оказались нормальные и компанейские девушки, они бы точно знали, как развлечь двух красивых популярных парней. А у нас с подругой получалось только хорошо сохранять тишину. Нинка едва слышно посапывала, болтаясь на руках Келлы, а я стояла у стеночки и не знала, что можно вставить в бесконечную речь синеволосого и как заговорить с блондином.
Говорят, что темнота – лучший друг молодежи. Ну-ну. В нашем случае эта темнота никаким мне другом не была, впрочем, как и врагом. Она была абсолютно бесполезной. Или я как представительница прекрасного пола оказалась бесполезной…
Умудрилась же застрять в лифте с этими людьми! Хорошо бы было так вот остаться наедине со своим молодым человеком, или, например, с красивым и импозантным менеджером Андреем, или хотя бы с одним из этих двух ребят, но никак не с ними двумя и не со спящей Нинкой.
Я принялась от нечего делать фантазировать. Почему бы немного не помечтать, если уж заснуть стоя я все равно не смогу?
Вот если бы я тут оказалась только с Келлой… Нет, с кем, с кем, а вот с этим молодым человеком мне оставаться наедине не хочется! Лучше бы я осталась вдвоем с Кеем – он мне больше нравится, хотя этот парень все равно странный.
Ладно, пусть с этим самодовольным недорокером…
Если бы мы здесь стояли вдвоем, то это по крайней мере было бы романтично. Можно было бы даже сделать вид, что мне страшно, и ненароком прижаться к его плечу или там коснуться руки. А он… ну мало ли что может посетить голову юноши, который оказался наедине с девушкой? Гормоны не дремлют, знаете ли, особенно весной… Может быть, так и завязываются серьезные отношения. Он в принципе парень приятный на вид, яркий, хотя и с энным количеством тараканов в светловолосой головушке.
Вот дура! О чем я опять думаю-то! Мерзкий Кей, перестань источать обаяние. Я все же не робот, а живая девушка.
Но он не переставал. Мало того этот парень нагло стоял около меня и один раз даже повернулся так, что задел меня плечом. Лучше бы не толкался, а взял бы меня, к примеру, на руки – у меня ноги уже в этих туфлях устали.
Нет, лучше бы я здесь оказалась с каким-нибудь жутко заботливым и милым мальчиком, который боготворил меня… тогда я бы, напротив, желала, чтобы лифт застрял бы навечно… Приехал бы к нам в гости менеджер Андрей, а я бы пошла его провожать, и мы вместе сели бы в эту железную кабинку…
А вот если бы я застряла с Антоном, то было бы крайне забавно. Это чучело наверняка смутилось бы. Оно, по-моему, вообще девушек боится как-то. Или меня оно не боится? А, да, чего опасаться девчонку, в доме которой ты имел возможность спать, умудрился познакомиться чуть ли не со всей семьей и заставил ее отца называть себя «сынок»?
Надо будет с этим милым дурачком потом пообщаться в тайне от Нинки, уговорить его не кончать жизнь самоубийством, что ли… Да и просто поразговаривать – он интересный. А есть ли у меня номер его мобильника, кстати?
Я достала сотовый телефон с садящейся батарейкой, чтобы проверить записную книжку, и его экран осветил волосы впереди стоящего Кея. Мне очень почему-то хотелось узнать, натуральные они или крашеные? Мягкие или жесткие? Может, это вообще парик, а сам музыкант плешивый, как старый дед? Подумав, что на самом деле на голове солиста популярной группы удобненько расположилась идеально ровная милая залысина, я не выдержала и засмеялась. Мой смех был принят неоднозначно.
– Ты с ума не сходишь в закрытых помещениях? – поинтересовался откуда-то с пола Келла. Голос у него был слегка сонный.
– Нет, – несколько смутилась я.
– Хватит светить телефоном мне в затылок. Раздражает не меньше, чем твои смешки, – не заботясь о вежливости, произнес Кей.
Вот осел. Думаешь, вытащил меня из драки, можно хамлометом работать? Ах, драка… Я же его даже не поблагодарила, кажется, за спасение собственного тела и, возможно, души.
Скрепя сердце, я проговорила:
– Извини. То есть спасибо. Большое. И извини.
– За что? – повернулся он ко мне и произнес: – Ты же не виновата, что у вас лифт плохой. Надеюсь, утром нас выпустят отсюда. И не обращай внимания, что мы попали в такую глупую ситуацию, не выспимся, в таком виде предстанем перед Андреем, а он наверняка подумает, что мы всю ночь развлекались с девочками и выпивкой. То же самое подумают и журналисты, которые завтра с утра будут брать еще одно интервью. А то, что у нас не будет времени поспать еще около суток из-за репетиций, – не беда, мы железные парни. Извинения не нужны.
Келла засмеялся. Я почувствовала, что сейчас провалюсь сквозь землю. Как будто я заставляла нас провожать! Не я же лифт испортила!
– Я имела в виду, что вытянул меня из драки. Я не успела тебя поблагодарить, как следует, – стерпела я его слова. – Я тебе признательна.
– Красивая девушка знает только один способ хорошо поблагодарить парня, – вмешался барабанщик.
– А меня бы устроил такой способ, – отозвался таким же тоном противный Кей, которого я сначала приняла за почти нормального человека.
– Кто о чем, а вшивый о бане, – туманно ответила я, стараясь сохранить спокойствие. Может, эти два дурака извращенцы какие-нибудь? Не стоило соглашаться на помощь неизвестных парней. Хотя нет, они очень даже известны.
– Да не бойся, – без труда разгадал мое состояние синеволосый. – У меня вон есть королева, и я ее безумно люблю. Не изменяю. А у Кея тоже есть дама сердца. А он типа рыцаря.
По-моему, он типа дебила. И даже не типа.
– Наш роковой солист парень со странностями, – продолжал вещать Келла, – любит он про…
– Я же попросил тебя захлопнуть свой большой рот, – четко выговорил его друг тем же немного хриплым голосом. – Не надо в мои дела посвящать посторонних.
Ну и ладно, подумаешь. Такие секреты, будто блондинчик – тайный некрофил и боится, что общество узнает об этом.
Чем красивее человек, тем он более надменен. Вон Антон не страдает избытком красоты, зато характер хороший и мягкий. Кей, по всей видимости, считает себя главным секс-символом города, зато надменный и противный. Я уже не знаю, у кого самомнение больше и толще – у синеволосого или у его приятеля.
И чего-то перед Папой он, Кей, не выставлялся. Я почти что пожалела, что остановила Ивана, принявшего светловолосого за Нинкиного ухажера. Пусть бы Папа ему вмазал как следует. Не нравится ему, что я телефоном свечу! Да мне самой много чего не нравится. Ты сам, например, но я же об этом не говорю!
– Не пыхти мне в спину так злобно, – попросил вдруг предмет моих размышлений, снимая наушники, – ты же не дракон.
– Я так дышу, – несколько зло отозвалась я.
– Тогда у тебя гайморит, – ответил он тут же, и мне нечего было сказать в ответ.
Ух, надменный хрен.
Я стала светить экраном телефона, экономя энергию, в сторону. Нет-нет да и падал мой взгляд на впереди стоящего Кея, опершегося на стену лифта около щитка с кнопками. А у Нинки все же губа не дура. Милый молодой человек. С таким не стыдно и перед обществом показаться. Наверняка этому павлину все девушки вслед смотрят. И, может быть, даже некоторые парни. Ну и почему вы, Катрина Томасовна, не можете найти себе приличного молодого человека уже пару лет? А родственники теперь думают, будто мой парень – это чмо в смешных очках.
Да, такая я невезучая. Единственный раз в жизни я влюбилась, и то отношения кончились весьма трагично. Но об этом как-нибудь в другой раз. Не слишком хочется вспоминать такие печальные истории. Лучше думать о хорошем. И попытаться, например, найти плюсы в таком вот соседстве по лифту. Как-никак, я тут не с бомжами застряла. Будет потом что рассказать подружкам в универе. Или им лучше не рассказывать? По-моему, они меня засмеют, что я даже и не разговаривала с известными музыкантами.
У меня вдруг возникла идея. У меня же в сумке есть диктофон. Запишу-ка я голоса Кея и Келлы на диктофон. Ну хотя бы для того, чтобы Нинке показать, – пусть помучается от зависти!
– Ребята, а как вы песни пишете? – скомканно произнесла я, нажимая на нужную кнопку.
– Как и все, – тут же отреагировал Келла.
– А это как? – полюбопытствовала я.
– А зачем тебе? Тоже, что ли, хочешь музыкой заняться?
– Да нет, просто мне интересно. Ну как к вам идеи песен приходят? – не сдавалась я.
– У него спроси, – посоветовал барабанщик, – наш неотразимый фронтмен придумывает все тексты, я же говорил, девочка. Я занимаюсь музыкой.
– Я Катя, а не девочка.
– Ага.
– Кей, – обратилась я к блондину, чуть подумав, – как у вас песни получаются такие… э-э-э… какими они получаются?
– Обыкновенно.
– Обыкновенно?
– Да.
Обыкновенно получаются необыкновенными. О да, мило. Не завязывается у нас нормальный разговор. Я со вздохом опустилась на корточки. Плюнуть, что ли, на начищенные ботинки солиста? Нет, я не Нинка, не должна делать пакости. Кстати, о моей подруге. Что-то я не видела у нее той самой сумки, коварно похищенной барабанщиком группы «На краю».
– А где сумочка, кстати? – вкрадчиво спросила я.
– Какая сумочка? – они оба не поняли, о чем я повела речь.
– Нинкина.
– А, в клубе, – отмахнулся Келла.
– У Нинки, между прочим, там кредитки лежат, – невзначай заметила я.
– Да верну я ей все, – рассерженно проговорил тот, – чего ты такая мелочная? И вообще напомнила бы раньше про эту сумку.
– Да мне-то что, сумка не моя. А Нинка вполне может Папе пожаловаться, – развела я руками, – она ведь его как раз ради сумки попросила приехать.
– Не беспокойся, – чуть-чуть задрожал голос у храброго парня, – в лучшем виде верну ей все в целости и сохранности.
– Верни, – откинула я голову вверх, стараясь рассмотреть в темноте очертания Кея. Не получалось.
– У тебя парень есть? – поинтересовался вдруг Келла. Наверное, хотел тему сменить. Теперь его голос звучал откуда-то сбоку.
Ага, сейчас, так я тебе и признаюсь, что нет. Вы ведь наверняка начнете интересоваться почему и вообще всячески подкалывать.
– Есть, – хмуро ответила я не моргая, глядя в темноту.
– Откуда? – так удивился Келла, как будто бы мое лицо победило на всемирном конкурсе «Ужас Вселенной» и у меня по определению не могло быть собственного молодого человека.
– От верблюда.
– И какой он, твой парень? – поинтересовался сверху Кей.
А им-то какая разница?
– А вы что, отбить его у меня захотели? – удивленно ответила я. – Нормальный у меня парень.
Услужливая память тут же подкинула мне картинку, на которой вся моя семья расписывала некого Антона, дизайнера то ли из Москвы, то ли из Питера. Я нечаянно расхохоталась.
– Странная реакция, – с насмешкой сказал Келла, – ты угораешь просто так или над своим чуваком?
Угорают в огне, а чувак – это бык кастрированный.
– Просто вспомнила кое-что, – уклончиво ответила я.
– Часто в цирк ходите, наверное? – задал крайне странный вопрос Кей почти одновременно с другом.
– Нет, – ответила я правду, растерявшись.
– Странно. Я уже думал, что твой парень – клоун.
– Он – дизайнер! – запальчиво воскликнула я. Быстро придумывать неправду у меня не получается, поэтому я подсознательно решила пользоваться «заготовкой-вракой» своих родственников.
– По клоунскому прикиду? – опять развеселился синеволосый и пожаловался, что ему надоело держать Нинку.
– Это же твоя королева, терпи, – не пожалел его друг.
Хорошо, что они перевели тему…
– У меня все ноги затекли, – стал опять надоедать Келла, – ну почему я сижу тут, а не с парнями в каком-нибудь крутом месте? Я хочу курить, а сигареты в машине. Я пить хочу. Я есть хочу.
А в туалет ты не хочешь? Дите малое.
Про туалет я подумала не одна. Но я-то промолчала, а вот Кей эту мысль озвучил.
– Иди ты, – отмахнулся барабанщик.
– Куда? – зевнул солист.
Синеволосый, уже не стесняясь меня, озвучил предполагаемое место, куда мог бы пропутешествовать его друг.
– Тут же дамы. Как тебе не стыдно, – похоже, Кей решил немного поиздеваться над другом.
– Стыдно, когда видно, – огрызнулся тот, – ясно?
Пока я задумалась над тем, что имеет в виду парень, произошло чудо.
Лифт опять зашелся железным кашлем, а потом, поразмышляв, какую бы нам бяку еще устроить, вдруг резко поднялся на несколько метров. Я немного не удержалась на ногах и вынуждена была схватиться за стену кабины, чтобы не упасть. Стена оказалась мягкой и довольно теплой. К тому же у нее были руки, мгновенно поймавшие меня. Ну, подумаешь, в темноте я перепутала лифт и предплечье Кея. Но он точно подумает, что я это специально делаю! А я не желаю, чтобы обо мне думали так же, как и о прочих фанатках, безмерно влюбленных в своих кумиров.
– Аккуратней, – тихо сказал мне светловолосый обладатель целой кучи пирсингов в ушах и еще неизвестно где.
– Извини, – так же тихо произнесла я.
– Не ударилась?
– Об тебя точно нет.
– Хорошо.
– Поехал!!! Вашу мать! – радостно заорал в это время Келла, вскакивая вместе с Нинкой на руках.
Услышав неподдельную радость в голосе молодого человека, лифт тут же остановился, пару раз крякнув.
– Ты на него плохо действуешь, – услышала я в темноте голос Кея.
– Лифтик, лифт, я тебя умоляю, выпусти нас!
И противный лифт внял просьбам синеволосого.
Когда створки распахнулись, я поняла, что чувствуют души, перед которыми открылись ворота в рай после долгих мытарств по чистилищу.
Восторг и неописуемая радость! Чувство свободы и неуемное желание улыбаться! Хорошо еще, что лифт продержал нас в себе не так долго. В прошлом году папа застрял в нем на целых шесть часов и своими россказнями об искусстве довел интеллигентного соседа с пятого этажа до белого каления.
– Сорок минут в гребаном лифте, – тут же переменил мнение о средстве подъема людей на этажи Келла, – чтоб ты, тварь, сломался навеки!
– Не надо нашему лифту такое говорить, – попросила я возмущенно, оглядываясь и понимая, что мы всего-навсего на третьем этаже, – мне, между прочим, тут жить и жить!
Оставшийся путь мы проделали пешком, причем Кей все же решил взять Нинку на руки, ибо его приятель уже порядочно устал. Моя подруга будет в диком восторге, когда проснется!
К моему удивлению, именно на нашем этаже не горел свет. Ах да, это же наша очередь менять лампочки, а никто не озаботился этим… Теперь в темноте дверь открывать.
– Проходите, – завозилась я над замком, – в гости.
– В гости? – почему-то заинтересовался Келла. – А вдруг у тебя сломается замок и мы навечно будем заперты в твоей квартире?
– У нас тут хороший замок, – ответила я, тыкая ключом куда-то в дверь, потому что в темноте не могла попасть им в замочную скважину.
– Я вижу, какой у вас тут замок, – услышала я от Кея.
И недовольно на него оглянулась. Шутник.
– Давай посвечу, – решил помочь барабанщик, доставая свой телефон. Какие мы вежливые, – а то ты ключом дырку продолбишь.
Наконец, промучившись с непривычки еще минуты три, я открыла входную дверь. Надеюсь, ни папа, ни Леша еще не вернулись, иначе вопросов не избежать.
– Прошу, – устало пригласила я музыкантов, включая свет.
Тут же раздалось любимое:
– Кто меня потревожил? Убью на хре-е-е-ен!
А одновременно с этим звуком, от которого синеволосый музыкант так вздрогнул, словно услышал о внезапном вторжении инопланетян в наш мир, раздался нехороший вопль:
– Стоять, ворье!
В коридор навстречу мне, Келле, Кею и Нинке спешили два натуральных идиота в длинных простынях. Моя сестрица, которую я узнала даже под белоснежной тканью с прорезями для глаз, трясла кухонными ножами, а братец, почему-то выставив вперед картину с Чуней, металлическим голосом проорал:
– Мы уже вызвали милицию!
– Это что? Это кто? – зачарованно взирал синеволосый на бесплатное представление. Одновременно он оглядывался на дверь, словно бы желая удостовериться, что в любой момент сможет выбежать из квартиры. На его месте я бы вообще сразу смылась из такого домика.
– Ангелочки, – вдруг четко проговорила Нинка, открывая глаза, чтобы через секунду вновь их закрыть и забыться сладким сном.
На ангелов эти две нелепые фигуры в белых простынях, что застыли перед нами живописными статуями, ни капельки не походили. Чуня в нетвердых руках брата тихонько покачивался в разные стороны. Ножи в каком-то странном ритме клацали друг о друга.
– Мы дверью ошиблись, или ты с ними знакома? – с неподдельным интересом разглядывал сестру и брата Келла. – Может, нам пора отсюда смываться, пока менты не приехали?
– Это моя квартира… – тихо-тихо проговорила я, готовая провалиться сквозь землю.
– Может быть, они под кайфом? – выдвинул новое предположение парень.
Нелька протестующе взвыла. Эдгару тоже такое предположение пришлось не по душе, и он замахал Чуней.
– А мы не зря сюда зашли, – в тон другу произнес Кей, которому барабанщик передал эстафету по держанию почти что бездыханного Нинкиного тела, – здесь, наверное, точка распространения дури местная.
– Извините, – пришлось вновь извиняться мне, – это небольшое недоразумение. Мои брат и сестра.
– Да ничего, – махнул рукой Келла, – за такое не нужно извиняться.
– Мы, наоборот, очень тебе сочувствуем, – услышала я смех в негромком голосе Кея.
Во время нашего маленького диалога Эдгар и Нелли молчали, только затравленно на нас взирали.
– Овощи, – медленно произнесла я, обращаясь к родственникам и чувствуя, как во мне разгорается злоба – ну почему я опять попала в идиотское положение? – овощи, прекратите, пожалуйста, превращать эту квартиру в филиал главной городской психиатрической больницы.
– Ка… ка… катя? – услышала я из-под ткани голос Нелли.
– Ка-ка-катя, – передразнила я ее, продолжая щуриться от яркого света, – а что вы тут собственно устроили? Какое еще ворье? Вы в своем уме?
– Там кто-то скребся в замочной скважине… мы и подумали, что это жулики, – очень неуверенно произнес брат, продолжая прикрываться картиной.
– Жулики? – метнула я в него гневный взгляд. – Ты что, Карлсона пересмотрел и решил в привидения поиграть?
– Почему Карлсона? – жалобно спросила Нелька, не забывая своими хитрыми глазками осматривать моих гостей.
Всевышний сжалился надо мной, и сонная Нелли не узнавала музыкантов. Наверное, то, что родная сестра может притащить в дом сразу двух кумиров молодежи, никак не укладывалось в ее голове.
– Ты еще спрашиваешь почему? Потому что он тоже воров в виде привидения встречал, – прошипела я и обратила гневный взор на брата, – а ты немедленно повесь Чуню на место! И марш оба в свою комнату!
– В какую свою? – впилась взглядом в Кея самая младшая из Радовых, – у нас же разные комнаты.
– В Эдгарову! Быстро. И не дай Бог, вы действительно вызвали милицию! – совсем не хотелось мне оставшиеся полночи разбираться с дяденьками в форме, которым совсем не понравится, что вызов был ложным.
– Мы не успели ментов вызвать, – сознался брат.
– Молодцы, – с силой выдохнула я, слыша, как за моей спиной едва ли не во весь голос смеются Келла и Кей, – в комнату, овощи.
Наверное, в моем голосе было что-то такое, что заставило сестру и брата, так и не повесившего картину с Чуней на свое законное место, покинуть, оглядываясь, коридор и пройти в одну из спален.
– Стоять, – грозно окликнула я Эдгара, – картина!
Он оглянулся и принялся вешать картину на место, недовольно пыхтя. А нечего было ее со стены снимать! Распыхтелся он теперь! И кто из нас старше, а?
– Вау, – насмешливо поглядел на меня Келла, когда я, утирая лоб, повернулась к гостям, – я же говорил, что у вас в квартире будет весело.
Оглядевшись, он одобрительно добавил:
– У вас не домик, а прямо царство авангарда. Теперь я понимаю, почему ты и твои родственники такие… странные. Но картины у вас улет! Не каждый нарик такие глюки увидит!
– Заткнись, ты в гостях, – сказал Кей другу. – Но здесь реально… весело.
Я проглотила эти слова и, преувеличенно дружелюбно улыбаясь, произнесла, кивая в сторону пустующей папиной комнаты.
– Извините, проходите, пожалуйста, сюда, располагайтесь, я сейчас приду!
– Наверное, тоже за дозой пошла, – излишне громко шепнул другу синеволосый, разуваясь и вновь принимая на руки Нинку.
Девушка приоткрыла глаза, обвила его шею руками и, почему-то запечатлев на его лбу смачный поцелуй, заснула тем же самым беспробудным сном. Вот же нервы у человека! Или моя подруга не человек, а действительно кто-то вроде демона?
– Ну, рассказывайте, – плотно захлопнула я дверь в комнату брата, – как вы докатились до жизни такой?
Папа говорит, что, когда я действительно злюсь, он меня слегка пугается. Очень надеюсь, что эти шалопаи меня сейчас тоже будут бояться.
Провинившиеся сидели на диванчике, скромно поджав ноги. Боялись, наверное. Нелька качала головой туда-сюда, словно обдумывая, как бы мне все это преподнести. Эдгар просто пожимал плечами.
– Быстрее, – поторопила я эту парочку прирожденных идиотов, – я, между прочим, не одна пришла. Вы вообще понимаете, в какое вы меня положение своей тупой выходкой поставили?
– Катечка, – подала голос Нелли, – ты только не нервничай, мы же не думали, что ты с парнями придешь…
– Значит, если бы я пришла одна, – возмутилась я, – то можно было этот балаган устраивать? Это новый способ издевательств надо мной, что ли?
В моем голосе зазвенел металл. Как же я была зла, как зла!
– Ну, мы не специально, Катюшечка! – заюлила девочка, оглядываясь на брата, и, вздохнув, поведала воистину душещипательную историю.
Этим вечером они, Нелька и Эдгар, остались в квартире одни. Брату этот факт был абсолютно параллелен, он вообще имел удивительную особенность не замечать присутствия или отсутствия домашних, а вот младшая сестренка обрадовалась – целый вечер и, если повезет, ночь, никто не будет ей указывать, читать нотации, гундеть насчет невыполненного домашнего задания, заставлять мыть посуду или делать любимую джей-рок-музыку тише. Да и телевизор с DVD-плеером будут целиком и полностью ее – Неллин. Свобода!
Сестра позвала в гости подружек, и они вместе занимались всяческой ерундой, в том числе и просмотром новых аниме, до позднего вечера. Кроме того, девицы устроили драку подушками, а потом решили поиграть во что-то, отдаленно напоминающее косплей привидений. Недрогнувшей рукой юные идиотки вытащили пару новых простыней из дорогого постельного комплекта, привезенного хозяйственным Лешей откуда-то из заграницы, и даже пододеяльником не погнушались. В таком виде они носились по дому, визжали, пели песни, торчали на балконе, пугая прохожих. Кстати говоря, на следующий день целых трое соседей умудрились пожаловаться папе на поведение Нелли. Похоже, все большее количество людей: как жильцов нашего дома, так и окрестных, убеждалось, что мы – сектанты. У кого еще на балконе будут разгуливать люди в белых балахонах и махать руками во все стороны, крича замысловатые фразы (девочки орали на японском, который многим совершенно неизвестен).
После бурного веселья, сопровождающегося громкой японской же рок-музыкой, девчонок заставили идти домой рассерженные мамы, а сама хозяйка принялась в гордом одиночестве пересматривать какой-то любимый японский сериал – на этот раз уже с живыми актерами. За просмотром восьмой серии, во втором часу ночи, ей очень захотелось спать, и девочка пошла сдаваться в плен Морфею.
Разбудили девочку какие-то неясные шорохи и глухой металлический скрежет. Сначала она прислушивалась, думая, что это кто-то из родственников решил вернуться домой. Но потом вдруг до сонной Нельки дошло, что ни отец, ни дядя, ни сестра не будут ковыряться около двери так долго.
«Воры!» – пронеслось в юном мозгу, и через пару мгновений его обладательница стояла около входной двери, чтобы удостовериться в своей правоте. К своему вящему ужасу, он смогла разобрать за дверью несколько мужских голосов.
– Я вижу, какой у вас тут замок… – произнес какой-то незнакомец.
– Давай посвечу, – вторил ему его подельник (по крайней мере так подумала моя сестра), – а то ты ключом дырку продолбишь.
И опять послышался какой-то странный металлический скрежет в замке. На пару секунд Нелли оцепенела, а потом принялась за самые активные действия. Во-первых, она пулей влетела в комнату старшего брата, который, высунув кончик языка, с усердием играл в какую-то очередную компьютерную игру-стратегию.
Нелли, заламывая руки, испуганной скороговоркой поделилась с братом, что в их квартиру кто-то ломится. Эдгар, который в это время играл не во что иное, как в игру, посвященную Гильдии воров, так проникся словами сестры, что вскочил и заорал:
– Надо что-то делать! Что-то делать! Это воры из гильдии… – тут он осекся и поправился, – домушники это… Что делать?
Он не до конца еще отошел от виртуальной реальности, и парню повсюду теперь мерещились воры и мошенники.
– Ты же старший брат! – завопила девочка в ответ, – я думала, ты что-нибудь сделаешь!
Ее голова стала лихорадочно соображать, что им предпринять, чтобы сохранить в целости и сохранности имущество, нажитое непосильным трудом старшего поколения. Про то, что существует такая полезная штука, как телефон, оба родственника благополучно забыли. И про милицию вспомнили, только увидев незваных гостей. А Нелли не придумала ничего умнее, как облачиться в то, что еще недавно было новыми и мягкими простынями. На мой закономерный вопрос! «Зачем?» она лишь пожала плечами. По пути сестра умудрилась схватить пару тупых ножей, которые Томас и Леша все время забывали поточить, а ошеломленный Эдгар решил отпугнуть наглых воров устрашающей картиной-тотемом. Про милицию он не вспоминал, наверное, потому, что действие в его компьютерной игрушке происходило в фэнтезийном мире, где царствовало что-то вроде анархии. В общем, брат решил обороняться картиной. Наверняка Чуня был против такого странного использования себя, любимого, но противостоять вандальским действиям моего братика не смог.
Каково же было их облегчение и удивление, когда вместо воров эти ослы увидели родную сестру, сопровождаемую незнакомыми парнями, один из которых держал на руках Ниночку.
Как говорит бабушка, цитируя фольклорную мудрость: «Дураков не сеют, не жнут, они сами растут». В этом я была полностью согласна насчет Эдгара и Нелли. А если бы это были настоящие воры, эти двое ненормальных рассчитывали, что преступники умрут со смеху, поэтому ограбление не состоится? Так, что ли?
Но я выслушала этот бред воистину с ангельским терпением, решив отложить расправу над братишкой и сестренкой на потом. Нечего музыкантам «На краю» становиться свидетелями кровавого убийства. Не думаю, что они захотят вывозить чьи-то трупы…
– Значит, так, дорогие мои, – произнесла я, обращаясь к притихшим Радовым. – Ко мне пришли гости. Один раз вы уже опозорили меня перед ними. Поэтому сейчас делайте что угодно, но не показывайтесь им и мне на глаза. Ясно? Второго такого позора мне не пережить. И вам тоже.
Брат кивнул, жадно глядя на мерцающий в темноте экран компьютера. Все, теперь для него существует только этот зомбирующий ящик.
Сестра печально вздохнула и кивнула, не забыв спросить:
– А это кто? Ваши новые мальчики?
– Да! – рявкнула я, собираясь как раз проведать «новых мальчиков». Кто их знает, на что они способны в чужом доме? Иногда вот приходят такие гости со странными волосами и в странных костюмах, а потом у честных людей серебряные ложки пропадают. – И не смей показываться мне на глаза этой ночью! Поняла?
– Да поняла, поняла, что же тут непонятного, – буркнула Нелли и почему-то смерила меня презрительным взглядом, – ты плохо поступаешь с Антоном. Он хороший вроде, а эти парни хоть и круто, кавайно выглядят, но…
– Нелли, – прервала я ее, стараясь копировать Нинкины жесткие интонации, – дорогая моя, пожалуйста, помолчи. Вы и так виноваты в том, что я себя полноценным дауном ощущаю. И, похоже, буду ощущать еще долго.
