Текст книги "Розы красные"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 75

После совещания Бетси снова подошла ко мне:

– Не хочу выглядеть подлизой, но я, пожалуй, согласна с тобой. Думаю, Дирижер просто играет с нами. Наверняка, это он подставил нам Митчелла Бранда.

– Не исключено, – согласился я. – Хотя довольно странно и неестественно. Обладая огромным эго, он предлагает нам соревнование в сообразительности. С одной стороны, это играет нам на руку, но с другой, мы поставлены в слишком жесткие рамки.

– Считаю, что нынешним вечером неплохо было бы отдохнуть и расслабиться. Приглашаю тебя выпить и обещаю, что ни словом не упомяну Дирижера.

Я поморщился.

– Бетси, к сожалению, я сегодня должен быть дома. Моя девочка только вчера вышла из больницы. Извини. Мне самому с трудом верится, что я уже второй раз вынужден отклонить твое предложение. Но это не значит, что я стараюсь избегать встреч с тобой.

Она тепло улыбнулась:

– Я все понимаю. Ничего страшного. Мне просто интуиция подсказала, что тебе обязательно нужно с кем-то поговорить по душам. Иди домой. А у меня здесь полно работы. И вот еще что. Наша команда завтра отправляется в Хартфорд. Нужно будет опросить сотрудников и бывших сотрудников «Метро». Ты обязательно должен войти в состав нашей группы, Алекс. Это очень важно. Мы стартуем с аэродрома Боллинг примерно в восемь.

– Я приеду туда. Так или иначе, но мы поймаем этого Дирижера. Если, конечно, именно он подставил нам Митчелла Бранда, значит, первую ошибку он уже совершил. А это означает, что он стал излишне рисковать, чего ему делать не следует ни в коем случае.

Я отправился домой, и мы славно пообедали с Наной и ребятишками. Пожалуй, ни у кого во всей столице не было такого великолепного вечера. Нана приготовила индейку, как это принято у нас в семье каждые два месяца. Бабуля утверждает, что белое мясо индейки слишком вкусное и полезное, чтобы потреблять его в пищу всего два раза в год: на Рождество и в День Благодарения.

– Ты это уже видел? – небрежно поинтересовалась бабуля, протягивая мне газетную статью, специально вырезанную из «Вашингтон Пост». Это был список лучших и худших мест для воспитания ребенка (по мнению Совета по правам детей). Разумеется, Вашингтон безнадежно занимал в нем последнее место.

– Да, читал, – деловито кивнул я, и все равно не удержался, чтобы не «подколоть» Нану. – Ну, теперь ты понимаешь, почему я задерживаюсь на работе допоздна? Мне так хочется немножко очистить наш город и сделать его хоть чуточку лучше.

Нана строго взглянула мне в глаза.

– Вряд ли это у тебя получится, мой мальчик.

Как ни парадоксально, но вечер оказался именно тем самым, который мы всегда резервировали для наших семейных занятий боксом. Дженни настаивала на том, чтобы мы с Дэймоном обязательно спустились в подвал, а ей бы только разрешили наблюдать за поединком. На это у Дэймона уже заранее был заготовлен ответ:

– Ты, наверное, хочешь посмотреть, не отправят ли в больницу и меня тоже?

– Глупо! – фыркнула Дженни. – Кроме того, доктор Петито говорил мне, что и занятия боксом, и твой незначительный удар не имеют ничего общего с моей опухолью. И не слишком тешься, Дэймон. Мухаммед Али из тебя пока что никудышный.

Итак, мы отправились в подвал и занялись отработкой постановки ног. Это, пожалуй, самое основное в боксе. Потом я даже продемонстрировал, как Али отправил в нокаут Санни Листона в двух боях в Майами и Льюистоне, штат Мэн. Кстати, потом Али повторил тот же прием и с Флойдом Паттерсоном. Причем сам Паттерсон несколько месяцев перед поединком поддразнивал Али, обещая расправиться с ним.

– Я не понимаю, что у нас тут происходит: мы занимаемся боксом или слушаем лекцию по древней истории? – обиделся Дэймон.

– И то и другое сразу! И получаем двойную пользу за одну цену, – радостно выкрикнула Дженни. – Это здорово! И бокс, и история одновременно. Лично мне нравится. – Девочка вся светилась от удовольствия.

После того как дети улеглись спать, я позвонил Кристине и снова нарвался на автоответчик. Сама она упорно не желала снимать трубку и разговаривать со мной. У меня было такое чувство, словно кто-то воткнул мне нож между ребер. Я прекрасно понимал, что нужно продолжать жить дальше, но все равно питал надежду на то, что Кристина все же изменит свое решение. Правда, она не хотела даже побеседовать со мной. И не позволяла мне пока что общаться с маленьким Алексом. А я так скучал без него!

Я решил немного поиграть на рояле. Потом мне вспомнилось, что раскисать не стоит ни в коем случае, и что кисель, в конце концов, все равно засохнет, оставив лишь неопрятные следы на детских личиках или, например, на клавишах рояля.

Я аккуратно протер клавиши, а затем принялся за Баха и Моцарта, в надежде на то, что они смогут хоть немного успокоить мою душу. Но я зря рассчитывал на помощь великих мастеров.

Глава 76

На следующее утро без десяти восемь я был на военно-воздушной базе в Боллинге у Анакостии. Старший агент Кавальерр и трое ее помощников, включая Джеймса Уолша, появились ровно в восемь. Психолог – доктор Джоанна Родман из Куонтико опоздала на пару минут. Мы поднялись в воздух на вертолете «Белл», блестящем черном аппарате, выглядевшем одновременно и официально и впечатляюще. Мы отправлялись на охоту за Дирижером. Мне только оставалось надеяться, что он не делает того же самого в отношении нас.

В городскую штаб-квартиру компании «Метро Хартфорд» мы прибыли в половине десятого. Как только я вошел в здание конторы, меня охватило такое чувство, что архитекторы специально постарались выстроить его таким образом, чтобы все здесь внушало посетителям глубочайшее доверие, а может быть, даже трепет перед компанией. В вестибюле обращали на себя внимание невероятно высокие потолки. Повсюду сверкали зеркала, поражал чистотой черный кафельный пол и впечатляло чрезмерное количество сверхсовременных картин, смотрящих на вошедших со всех стен сразу. И как бы в противоположность величию залов и коридоров, кабинеты сотрудников выглядели весьма скромно, словно их конструировали младшие помощники архитекторов или просто нанятые кем-то местные дилетанты. По виду комнаты больше напоминали кроличьи клетушки, в которых совершенно определенно не хватало ни пространства, ни воздуха. ФБР уже присылало сюда своих людей, но сегодня тут должны были поработать «крупные шишки».

В тот день мне удалось побеседовать с двадцатью восемью сотрудниками фирмы. Очень скоро я понял, что практически у всех служащих «Метро Хатрфорд» полностью отсутствовало чувство юмора. Основным девизом компании, казалось, было: «А над чем тут можно веселиться?» Меня поразило и то, что все работники опасались рисковать, самостоятельно принимать какие-либо решения или хоть немного отклоняться от точного исполнения своих обязанностей, проявляя творческий подход к делу. Несколько человек откровенно признались мне в том, что «излишняя осторожность никогда не помешает».

Самая последняя встреча с сотрудницей компании, однако, оказалась для меня и самой интригующей. Женщину звали Хилди Рейдер. И хотя я чувствовал себя усталым, ее первая фраза вернула меня к жизни и наполнила энергией, столь необходимой каждому сыщику.

– Мне кажется, я встречалась с одним из похитителей. Он был здесь, в Хартфорде. И я видела его так же близко, как сейчас вас, – заявила Хилди.

Глава 77

Я попытался держаться нейтрально и не показывать своего удивления:

– Почему же вы раньше никому об этом не рассказывали?

– Я звонила по «горячей линии», которую установила компания «Метро Хартфорд», и даже беседовала с парочкой обормотов. Но меня, как мне кажется, серьезно так и не восприняли. Вы – первый.

– Я весь внимание.

Хилди была крупной женщиной и обладала милой, домашней улыбкой, сразу располагающей к себе собеседника. Ей было сорок два года, и она в недавнем времени служила исполнительным секретарем в компании. Правда, сейчас она ушла с работы. Возможно, именно поэтому никто не побеспокоился о том, чтобы более подробно допросить ее. Из страховой компании женщину увольняли дважды. В первый раз ей пришлось уйти из-за крупного сокращения штатов, но через два года Хилди восстановили на прежнем месте. Однако три месяца назад ей снова было суждено расстаться с фирмой из-за сложных отношений с начальником, Луисом Финчером. Кстати, супруга Финчера оказалась одной из заложниц в том самом туристическом автобусе.

– Расскажите мне о том мужчине, которого вы встретили в Хартфорде, о том, которого вы считаете одним из похитителей, – наконец, попросил я, выслушав всю предысторию Хилди.

– А мне что-нибудь заплатят за предоставленную информацию? – поинтересовалась женщина, сверля меня подозрительным взглядом. – В настоящее время я пока что считаюсь безработной.

– Компания предложила вознаграждение за ту информацию, которая поможет задержать и арестовать преступников.

Хилди покачала головой и рассмеялась.

– Ха! В таком случае, дело у них затянется надолго. И, кроме того, можно ли доверять обещаниям «Метро»?

Я не мог с ней спорить. Мне пришлось немного подождать, пока Хилди соберется с мыслями. Казалось, что в данный момент она решала про себя, сколько из известного ей можно мне рассказать.

– Я увидела его у Тома Квинна. Это местный кабачок на Эсайлем-стрит. Мы мило побеседовали, и он мне даже понравился. Этот мужчина был не слишком очарователен, поэтому я сразу же позабыла обо всякой осторожности. Вот с красавчиками всегда надо держать ухо востро. Эти могут оказаться и женатыми, и вообще «голубыми».

– Как бы там ни было, – продолжала Хилди, – мы беседовали буквально «ни о чем», хотя ему все это нравилось. Короче говоря, из нашей беседы не вытекало никаких последствий. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. Он первым ушел из кабачка. Потом, через пару дней, я снова встретила его, и опять же у Квинна. Но только теперь он вел себя совершенно по-другому. Понимаете, барменша в этом заведении – моя хорошая подруга. И она поведала мне о том, что этот тип подробно расспрашивал у нее обо мне еще до того дня, как осмелился подойти ко мне! Он уже заранее откуда-то знал и как меня зовут, и где я работала. И вот из-за чисто женского любопытства я решила поболтать с ним во второй раз.

– Вы не испугались того, что сообщила вам подруга? – удивился я.

– Пока я нахожусь у Тома Квинна, я вообще ничего не боюсь. Там меня все знают, и в случае чего мне на помощь бросятся в долю секунды, если, конечно, такая ситуация возникнет. Мне очень захотелось выяснить, к чему клонит этот парень, что он задумал и что ему надо лично от меня. И очень скоро я поняла, что его интересую вовсе не я, а компания «Метро Хартфорд». Конечно, он задавал вопросы достаточно умно, не «прямо в лоб», но мне стало понятно, что он добывает сведения об исполнительных директорах. Кто из них самый требовательный?

Кто принимает решения? Он даже интересовался их семьями. Особенно его занимали супруги Финчер. И Дунер. Ну а потом он опять ушел раньше меня.

Я кивнул, продолжая делать в своем блокноте кое-какие записи:

– И вы больше не видели его? Он с тех пор так и не появлялся в баре?

Хилди Рейдер покачала головой. Глаза ее сузились:

– Нет, но я кое-что слышала о нем. Мы остались в прекрасных отношениях с Бетси Бектон, помощницей мистера Дунера, председателя совета директоров. Ведь это он принимает главные решения в «Метро Хартфорд».

Я видел Дунера в действии и не мог не согласиться с Хилди. Да, его молено было назвать «боссом из боссов».

– Тут имеется кое-что интересненькое, – интригующе начала Хилди. – Бетси тоже встречалась с одним мужчиной, который по описанию как две капли воды напоминал моего нового приятеля из кабачка Квинна. Это был один и тот же тип. Он подсел к Бетси в кафетерии на Мэйн-стрит, и они начали мило беседовать на самые разные темы, попивая дорогой кофе «мокко». Этот парень интересовался… знаете кем? Директорами фирмы «Метро Хартфорд». Вот почему я и сделала вывод о том, что он и был одним из похитителей. Как вы считаете?

Глава 78

За время своей работы в течение дня я узнал о том, что в районе Хартфорда в страховых компаниях служат почти семьдесят тысяч человек. Кроме самого «Метро Хартфорд» здесь расположены и другие крупнейшие фирмы, такие, например, как «Этна», «Трэвелерз», «МассМьючуэл», «Финикс Хоум Лайф» и «Юнайтед Хелф Кейр». По этому случаю у нас оказалось и больше помощников и, соответственно, гораздо больше подозреваемых. Дирижер мог быть связан в прошлом с любой из перечисленных мною страховых компаний.

Закончив свою работу, я должен был поделиться своими выводами и впечатлениями с остальными участниками нашей группы. Все мы собрались в «Мариотте», расположенном неподалеку от фирмы. Гвоздем программы стал мой рассказ о Хилди Рейдер, которая, по всей вероятности, встречалась с одним из преступников за неделю до захвата туристического автобуса.

– Завтра мы еще раз подробно опросим обеих женщин, – заявила Бетси Кавальерр. – И Рейдер, и Бектон. Попробуем по их описаниям составить портрет преступника. Как только фоторобот у нас будет готов, мы предъявим его всем директорам местных страховых компаний. Кроме того, им надо будет показать и портреты подозреваемых, которые мы уже составили в Вашингтоне. Посмотрим, будет ли между ними какое-нибудь сходство. – Бетси улыбнулась. – Похоже, дела начинают понемногу сдвигаться с мертвой точки. Может быть, не такие уж и гениальные наши противники?

Примерно в половине девятого я вышел из номера, чтобы позвонить Дженни и Дэймону, пока они еще не легли спать. Трубку подняла Нана. Она сразу догадалась, что это я, хотя я не успел даже и слова произнести.

– У нас здесь все в полном порядке, Алекс. Домашний очаг горит прекрасно и без тебя. А вот ты пропустил великолепный ужин. Было мясо в горшочках. Как только я узнала, что ты улетаешь от нас, я сразу же решила приготовить твое самое любимое блюдо.

Я закатил глаза к потолку. Мне не верилось в то, что я только что услышал.

– Неужели ты и в самом деле сделала мясо в горшочках? – уныло спросил я.

Нана довольно хрюкала в трубку не меньше минуты:

– Ну, конечно, нет. Но у нас были великолепные говяжьи ребрышки вместо этого.

Наверное, ребрышки я бы поставил на второе место после мяса в горшочках. А если признаться, то я чувствовал себя голодным даже после гостиничного ужина, включавшего пастурму и сыр с кусочками несвежего ржаного хлеба.

Нана снова рассмеялась.

– Потом мы ели сэндвичи с индейкой, а закончили домашним пирогом с орехами. Как в лучших домах. Дженни и Дэймон здесь, рядом со мной. Сейчас мы играем в «скрэббл», и я выигрываю все то, что у них находится в копилках.

– Ничего подобного! – услышал я звонкий голосок дочурки, перехватившей у Бабули трубку. – Она впереди всего на двенадцать очков, причем только что сделала свой ход. А как у тебя там дела, папочка? Все в порядке? – В этот момент ее голос неожиданно стал по-матерински заботливым.

– Почему здесь должно быть что-то не в порядке? – в свою очередь спросил я. Я чувствовал себя великолепно, Нана подбодрила меня. – Как вы там справляетесь?

– Стараемся, – хихикнула Дженни. – Дэймон ведет себя на удивление спокойно. Приносит мне из школы домашние задания, и я все их выполняю. Причем на «отлично»! А сейчас я займу первое место в сегодняшней игре! Мы все скучаем без тебя. Постарайся, чтобы у тебя все тоже было хорошо. И не давай себя в обиду.

Я чувствовал себя достаточно измотанным, но все равно необходимо было закончить работу с агентами ФБР. «Не давай себя в обиду», – вспоминал я слова дочери, шагая по длиннющему гостиничному коридору. Дженни начинала думать так же, как и Кристина. «Не позволяй никому причинить себе вреда».

Глава 79

Я думал о чем-то совершенно отвлеченном, когда постучался в дверь комнаты Бетси, и она открыла мне. Похоже, остальные агенты уже разбрелись по своим номерам. Бетси успела переодеться в белую футболку, синие джинсы, и стояла передо мной босиком.

– Прости, мне нужно было сначала позвонить домой, – объяснил я свое опоздание.

– Ничего. Мы сумели все обсудить без тебя, – усмехнулась она.

– Великолепно. – Да благословит Господь ФБР. Вы, ребята, наверное, лучше всех. «Фанатизм, Бесстрашие и Разум»!

– Тебе даже известно, какой мы придумали себе девиз? В общем, все потрудились на славу, так что сейчас имеем полное право выпить. Теперь у тебя просто не может найтись никаких отговорок. Что ты думаешь насчет «Бара на крыше», о котором я успела прочитать в лифте? А можно прогуляться до спортивного музея штата Коннектикут. Или посетить музей полиции Хартфорда…

– Меня вполне устроит бар на крыше, – сдался я. – Оттуда ты сможешь показать мне все красоты города.

С крыши действительно открывался великолепный вид на Хартфорд и его окрестности. С того места, где мы устроились, были видны яркие рекламные вывески «Этны» и «Трэвелерз», а также извилистое шоссе 84, ведущее в Массачусетс. Бетси заказала, себе бокал каберне, а я предпочел пиво.

– Ну, и как дела у тебя дома? – поинтересовалась Бетси, как только бармен принял наш заказ и удалился.

Я рассмеялся:

– Сейчас оба ребенка дома, и оба чувствуют себя превосходно. Кроме того, скоро в нашей жизни произойдут большие перемены.

– А я – одна из шести девочек в семье, – поведала мне Бетси. – Самая старшая и наиболее испорченная. Я прекрасно представляю себе, что означает слово «большие перемены», когда речь идет о семье.

Она улыбнулась, и мне было приятно, что Бетси позволяет себе расслабиться. А возможно, еще больше меня радовало то, что это могу позволить себе и я сам.

– А кого из детей ты любишь больше? – поинтересовалась Бетси. – У тебя обязательно должен быть любимчик, хотя мне говорить об этом совсем не обязательно. Да я и сама знаю, что ты не раскроешь своей тайны. Лично я была любимицей и отца, и матери. Наверное, поэтому меня постоянно терзает вечно повторяющаяся семейная проблема, не покидающая меня на протяжении всей жизни.

Я продолжал улыбаться:

– Какая еще проблема? Я ничего не замечаю и искренне считаю, что ты идеальна во всех отношениях.

Бетси брала с ладошки губами соленые орехи один за другим и неторопливо жевала их. Потом взглянула мне прямо в глаза:

– Синдром человека, старающегося добиться в жизни чересчур многого. Все, что я делала, казалось мне недостаточно хорошим. Все должно было получаться идеально, совершенно. Никаких ошибок. Я не могла позволить себе даже оступиться. – Тут она расхохоталась над своими словами, и это мне понравилось. Бетси не задавалась, вела себя скромно, сдержанно и имела вполне разумный взгляд на вещи.

– И ты до сих пор живешь, следуя своим идеалам? – поинтересовался я.

Она смахнула со лба прядь темных волос, упавшую на глаза:

– И да, и нет. Что касается работы, то я вполне довольна достигнутым мною результатом. Для Бюро я настоящая находка. Помнишь такое выражение: «Амбиции быстрее делают из людей рабов, нежели нужда». Тем не менее, я вынуждена признать, что в моей жизни многого недостает. Вот ты, например, жонглируешь четырьмя мячиками, которые называешь: «работа», «семья», «друзья» и «дух». Так вот, работа – резиновый мячик. Если нечаянно ты его уронишь, он снова прыгнет тебе в руки. А все остальные мячи – из стекла.

– В свое время мне приходилось ронять такие мячики. Иногда они давали трещину, а временами разлетались на мелкие осколки.

– Именно так.

Наконец, официант подал напитки, и каждый из нас сделал несколько нервных глотков. Мне показалось забавным, что мы оба понимали происходящее сейчас, но только не знали, чем закончится сегодняшний вечер, и вообще, стоила ли вся затея таких стараний. Бетси оказалась милым и добрым человеком, гораздо более нежным, чем я мог предположить. К тому же, она умела слушать.

– Могу поспорить, что у тебя прекрасно получается удерживать равновесие между работой, семьей и друзьями. Да и с духом, похоже, у тебя тоже все в порядке, – добавила она.

– В последнее время с работой дела идут напряженно. А что касается духа, то, мне кажется, ты сама никогда не унываешь. В тебе полно энтузиазма и здорового задора. Тебя все вокруг любят и уважают. Впрочем, об этом ты, наверняка, слышала не один раз.

– Но выслушаю еще, и с большим удовольствием. – Она подняла стакан с вином. – За положительное состояние духа. А еще я хочу выпить за то, чтобы наш друг Дирихрен получил сразу два пожизненных заключения.

– Согласен и присоединяюсь! – И я поднял бокал с пивом.

– Итак, мы находимся в самом центре Хартфорда, – медленно произнесла Бетси, разглядывая мерцающее кружево городских огней. Некоторое время я смотрел на девушку, и мне казалось, что ей хочется, чтобы я хоть немного полюбовался ею.

– Что дальше? – неожиданно спросил я.

Она рассмеялась, и этот смех показался мне заразительным. Когда Бетси улыбалась, ее большие темные глаза начинали искриться:

– Что значит «что дальше»?

– Что? Просто «что дальше» – и ничего более, – начинал поддразнивать я ее. – Ты прекрасно знаешь, к чему я клоню.

Она продолжала смеяться.

– Это я должна задавать подобные вопросы, Алекс. У меня нет свободного выбора. Вот в чем дело. Ну, что ж… Тебе все может показаться немного смешным, но мне сейчас наплевать. Хочешь, мы сейчас вернемся в мой номер? Мне бы, например, этого очень хотелось. Никаких обязательств. Доверься мне. Я даже приставать не буду.

Я не знал, что должен был ответить Бетси на ее предложение, но слова «нет» я произносить не стал.